Диалог писем

По­лина Са­вель­ев­на, нес­мотря на свой глу­бокий вось­мой де­сяток лет, смот­ре­ла на жизнь с оп­ти­миз­мом. Ве­сомые про­житые го­ды час­то от­вле­кали от вос­при­ятия ме­лоч­ных за­бот ка­тяще­гося дня. Сле­ду­ющий день был всег­да ин­те­ресен, раз­ве что ка­кое не­домо­гание ог­ра­ничи­вало мыс­ли те­кущим ча­сом.

Стран­но и смеш­но слу­шать на­вяз­чи­вые в зу­бах клас­си­фика­ции - "зо­лотой воз­раст", "тре­тий воз­раст", "воз­раст до­жития", мо­лодежь - ста­родежь... У че­лове­ка толь­ко один воз­раст. Тот, ко­торый он се­бе пред­став­ля­ет, ко­торый не­сет в ду­ше. Что-то с го­дами ме­ня­ет­ся (увы, очень мно­гое), что-то при­ходит, что-то ис­че­за­ет... Но воз­раст ду­ши ма­ло ог­ра­ничен и не нор­ми­рован ан­кетны­ми дан­ны­ми.

Со сто­роны, ко­неч­но, мо­жет по­явить­ся дру­гое ощу­щение воз­раста. По­рой ре­бенок ка­жет­ся юным ста­рич­ком, а по­жилой че­ловек по­ража­ет мо­лодостью.

Об­ра­щение в прош­лое бы­ло для По­лины Са­вель­ев­ны со­быти­ем се­год­няшне­го дня. (Для крат­кости поз­во­лим се­бе иног­да ее пол­ное имя за­менять аб­бре­ви­ату­рой ПС.) По­рой при вос­по­мина­ни­ях она нас­толь­ко от­ре­шалась от об­ста­нов­ки, что жи­ла толь­ко в со­быти­ях да­леких дней, и да­же не чет­ко мож­но пред­ста­вить в та­кие мо­мен­ты, су­щес­твен­но ли бы­ло для нее ее ок­ру­жение.

ПС как-то го­вори­ла: "Нес­коль­ко лет то­му на­зад по­каза­ли "Подс­троч­ник". Уди­витель­ная жен­щи­на Ли­ли­ан­на Лун­ги­на вспо­мина­ла о жи­вущих в ней со­быти­ях, рас­ска­зыва­ла о них дру­гим. Я не­воль­но втя­гива­лась в рас­сказ, жи­ла в со­быти­ях жиз­ни дру­гого че­лове­ка. Я же пе­режи­ваю дав­нее в се­бе и для се­бя. Как сон..."

Она си­дела в крес­ле-ка­чал­ке вбли­зи жур­наль­но­го сто­лика. Пе­ред ней на сте­не был боль­шой те­леви­зи­он­ный эк­ран. Без зву­ка шло ка­кое-то дей­ство. Она пло­хо вос­при­нима­ет этот "ящик", собс­твен­но, дав­но ут­ра­тив­ший ме­бель­ное сходс­тво. Но она лю­бит, по ее при­выч­но­му оп­ре­деле­нию "дер­жать ру­ку на пуль­се со­бытий дня". Ей, ве­ро­ят­но, скуч­но це­лыми дня­ми си­деть без дел.

В прек­лонном воз­расте, по-ви­димо­му, воз­ни­ка­ет ди­лем­ма, ког­да проб­ле­ма без­делья всту­па­ет в про­тиво­речие с труд­ностя­ми лю­бого де­ла. Это, ве­ро­ят­но, и при­водит к мир­но­му ста­тич­но­му пре­быва­нию с мыс­ленным об­ра­щени­ем в прош­лое, та­ящее де­ла и чувс­тва ушед­ших лет.

Ка­залось, что имен­но так в эти мгно­вения, пульс со­бытий пе­ремес­тился с се­год­няшних дней на ка­кие-то дру­гие вре­мена, очень па­мят­ные ПС. Вот толь­ко за нес­коль­ко ми­нут до это­го она пред­ла­гала чаю сво­им гос­тям, го­дящим­ся по воз­расту ей во вну­ки. Она час­то рас­ска­зыва­ет ка­кие-то се­мей­ные ис­то­рии, но се­год­ня она как бы приг­ла­сила в не­обыч­ное вос­по­мина­ние. Труд­но бы­ло да­же по­нять, что она не пе­рес­ка­зыва­ет ка­кой-то ме­лод­ра­матич­ный се­ри­ал, а ви­дит пе­ред со­бой мгно­вения собс­твен­ной жиз­ни. Это бы­ло ес­тес­твен­но и вы­рази­тель­но. Каж­дое мгно­вение ка­залось кад­ра­ми хо­рошо сня­того кли­па.

Об­лик По­лины Са­вель­ев­ны, поч­ти не­под­вижно си­дящей в крес­ле, от­ра­жал все ню­ан­сы пе­режи­ваний. От че­лове­ка, как бы чи­та­юще­го бу­дора­жащее ее пись­мо, до че­лове­ка, бро­са­юще­го на бу­магу стро­ки от­ве­та. Пе­реп­ле­тение слов, мыс­лей и чувств бы­ло под­властно толь­ко ей. Каж­дый фраг­мент пи­сем от­ра­жал­ся в об­ли­ке ПС столь вы­рази­тель­но, что без вся­кой ус­ловнос­ти мож­но го­ворить об этих мо­мен­тах об­ра­щения к по­лучен­но­му пись­му и пись­му от­прав­ленно­му, как "она чи­та­ет" или "она на­писа­ла".

От нее всег­да ис­хо­дил оп­ти­мизм и доб­рое от­но­шение к каж­до­му ее со­бесед­ни­ку. По сво­ему ха­рак­те­ру она па­ничес­ки бо­ялась дос­та­вить ко­му-ли­бо неп­ри­ят­ность, расс­тро­ить, огор­чить че­лове­ка. В мо­мен­ты воз­вра­щения к ста­рому по­лучен­но­му ею пись­му эта му­ка явс­твен­но про­яв­ля­лась во всем ее об­ли­ке.

ПС на­дела оч­ки, от­ки­нулась на спин­ку крес­ла и ста­ла чи­тать ни­кому не­види­мое пись­мо:
"Как и рань­ше, ког­да я со­бира­юсь те­бе пи­сать, ру­ки нер­вно дро­жат. По­чему? Се­год­ня при упо­мина­нии о дав­ней встре­че те­бе яв­но хо­телось, что­бы это бы­ло не в прош­лом, а в нас­то­ящем. Мо­жет быть, ты так­же, как и я, ма­лора­зум­но ждешь от­кли­ка? Я пос­то­ян­но на­де­юсь те­бя уви­деть у до­ма, у ос­та­нов­ки; ус­лы­шать звук тво­его звон­ка, да­же не го­лоса, а хо­тя бы звон­ка, - что­бы фан­та­зиро­вать о том, что ты хо­тела и не мог­ла ска­зать. Рань­ше на это бы­ли хоть ка­кие-то шан­сы: я пред­став­лял се­бе, что ты хоть в ка­кой-то день мо­жешь быть од­на (Я пы­та­юсь не вду­мывать­ся в мер­зос­тность мо­его вос­при­ятия.) Сей­час не мо­жет быть и это­го. И все рав­но я с на­деж­дой смот­рю на те­лефон, тот те­лефон, по ко­торо­му ты дав­но ни ра­зу не зво­нила."

ПС по­ложи­ла не ра­ботав­шие оч­ки на сто­лик и про­дол­жа­ла вза­имо­дей­ство­вать с ка­ким-то ею оп­ре­делен­ным вре­менем. Она то ли чи­тала, то ли ду­мала вслух, то ли шла по со­быти­ям дав­них лет.

От­ре­шен­но смот­ря в ок­но, ПС ста­ла на­певать ме­лодию "Ста­рых пи­сем". Ког­да-то Клав­дия Шуль­жен­ко до­води­ла до слез пол­ные за­лы сло­вами этой пес­ни:

Хра­нят так мно­го до­рого­го
Чуть по­жел­тевшие лис­ты,
Как буд­то всё вер­ну­лось сно­ва,
Как буд­то вновь со мною ты! 

Ти­хо ПС про­дол­жа­ет раз­го­вор:

- Я пом­ню свои сло­ва то­го пись­ма...

- Я не ста­ла ждать отъ­ез­да в "сва­деб­ное" пу­тешес­твие, за­хоте­лось на­писать сей­час. Я шла вдоль ал­леи Цен­траль­но­го пар­ка и поч­ти не­воль­но свер­ну­ла к Frick Collection, му­зею, в ко­тором нам бы­ло так у­ют­но. Я не ви­дела и не хо­тела ви­деть ни­чего но­вого. Все бы­ло во мне. Я се­ла у фон­та­нов и мне по­каза­лось не­об­хо­димым на­писать те­бе. Ты, воз­можно, пом­нишь то уб­ла­жен­ное нас­тро­ение, пе­рено­сящее в дру­гую ре­аль­ность, в у­ют­ных ком­на­тах, об­рамлен­ных кар­ти­нами Бу­ше.

Все вре­мя ду­маю о те­бе - так лас­ко­во и теп­ло, что те­бе бы очень пон­ра­вилось. Во­об­ще, все вре­мя ду­маю, как мне с то­бой с пер­вых дней зна­комс­тва бы­ло ин­те­рес­но и хо­рошо. Вот имен­но, ни­чего смеш­но­го. Это ведь то­же очень ред­кое.

Не­види­мые по­жел­тевшие лис­тки опять пе­ред гла­зами: "Каж­дый день вме­ща­ет в се­бя не­ис­числи­мое ко­личес­тво мгно­вен­ных пред­став­ле­ний: от на­дежд до край­ней без­на­деж­ности. Твои гла­за иног­да по­ража­ют теп­лом. Дав­ние сло­ва нем­но­гих пи­сем, неж­ность не­забы­ва­емых рук. В дру­гой мо­мент этих глаз я стра­шусь. Бе­зыс­ходнос­ти.

Сме­на дней, сме­на мгно­вений. Нас­тро­ение не под­да­ет­ся тол­ко­ванию, хо­тя все ча­сы и ми­нуты этих дней, вне за­виси­мос­ти от дел, раз­го­воров и за­нятий, за­няты це­поч­носви­той па­ути­ной объ­яс­не­ний. Объ­яс­не­ний с то­бой, раз­го­вора­ми о те­бе, о нас и о не­понят­ном. Все не­понят­но слож­но и слиш­ком прос­то, до не­разум­ной слож­ности. Я ищу те­бя, я мыс­ленно (или поч­ти мыс­ленно) ка­са­юсь те­бя, я слы­шу моль­бу о том, что­бы не му­чить те­бя. Ты му­ча­ешь­ся от та­кого об­ще­ния со мной, и мне при этом ни­чуть не лег­че; как псих, ко­торый наг­ражда­ет сво­их де­тей сво­ей бо­лезнью - и ни­чуть не умень­ша­ет до­лю сво­их проб­лем."

ПС об­ла­дала та­инс­твен­но зав­ле­катель­ной спо­соб­ностью как бы нев­зна­чай пе­рехо­дить в раз­личные ипос­та­си об­ще­ния: то она со­бесед­ник, то рас­сказ­чик, а то - как бы отор­ва­но от ми­ра - пог­ру­жалась са­ма в се­бя по­доб­но пре­быва­нию во сне, то ли на ис­по­веди.

Отор­вавшись от пи­сем, она вдруг про­дол­жи­ла раз­мышле­ние: "А вдруг он не пой­мет то, что я хо­чу ему ска­зать? Да собс­твен­но, смог­ла бы я встать на дру­гую сто­рону, слу­чись та­кие из­ме­нения с ним? Вряд ли... Но не мо­гу не по­пытать­ся

- Ты мой очень род­ной. И все, что про­ис­хо­дит, не мо­жет это­го из­ме­нить. И мне ка­жет­ся, что не та­кая уж я ужас­ная жен­щи­на, что раз­два­ива­юсь. Прос­то это все очень раз­ное. Ес­ли с то­бой не по­лучи­лось об­ще­го до­ма, то, мо­жет, ос­та­лось об­щее - не ме­нее важ­ное. И прос­то у нас с то­бой боль­шое счастье - ведь в труд­ную, неп­ри­ят­ную, ну не обы­ден­ную до­маш­нюю или ка­кую-то не ря­довую слож­ную ми­нуту, а имен­но, в "пи­ковую" - и те­бе и мне мож­но толь­ко по­думать о нас и дол­жно от­пустить. Да?..

ПС, как бы по­могая се­бе вгля­дывать­ся в от­сутс­тву­ющие стра­ницы, тя­нет­ся за оч­ка­ми и про­дол­жа­ет вспо­минать дав­но про­читан­ное пись­мо. Есть что-то ки­нема­тог­ра­фичес­кое в этом спек­такле од­но­го ак­те­ра. Ве­ро­ят­но, та­кое оп­ре­деле­ние не очень точ­но, так как наз­ва­ние "спек­такль" ас­со­ци­иру­ет­ся с чем-то ис­кусс­твен­ным. Здесь же зву­чит мгно­вение, со­бытие жиз­ни.

"Я ты­сячу раз го­ворил се­бе и клял­ся: ко­нец, нель­зя; те­бе не дол­жно быть де­ла до мо­его вы­вер­ну­того нут­ра, Ру­бикон то­бой пе­рей­ден. И я воз­вра­ща­юсь опять, как толь­ко чу­дит­ся ис­корка в тво­их гла­зах. (Им всег­да пло­хо уда­валось скры­вать суть. Да столь ли час­то ты стре­милась её скрыть? Раз­ве что, как всег­да, жа­лея ме­ня, смяг­чая раз­дра­жение). Я прек­ло­ня­юсь пе­ред то­бой. Не пе­ред тво­ей лю­бовью, я знаю, что не­су в от­вет; пе­ред тво­ей си­лой, ко­торой хва­тило на столь­ко лет. Я про­хожу этот путь и гнусь.

Я не мо­гу со­ри­ен­ти­ровать­ся в сво­ем ха­осе. Из все­го это­го крис­талли­зу­ет­ся мрак, да­вящий и неп­ре­одо­лимый. Пос­ледние дни - сов­сем.

Се­год­ня, мне по­каза­лось, мы сов­сем заб­лу­дились в безъ­язы­ком об­ще­нии. Мы тя­нули друг дру­га на раз­го­вор и, зная его бес­смыс­ленность, бе­зыс­ходно ухо­дили от не­го. И опять ав­то­бус, тя­желое вмес­ти­лище на­дежд и гне­ва.

Зав­тра, зав­тра, что бу­дет зав­тра?"

ПС вновь ищет сог­ла­сия:

- По­лучи­лась ка­кая-то не­понят­ная бу­мага, но нам с то­бой, по-мо­ему, очень нуж­ная. Во вся­ком слу­чае, у ме­ня не по­лучи­лось ска­зать это вслух. В пос­леднее вре­мя ты очень "труд­ный ре­бенок". Проч­тешь это и, мо­жет быть, пой­мешь не­дос­ка­зан­ное.

Це­лую те­бя, мой род­ной.

Она про­из­но­сила, как зак­ли­нания, стро­ки сво­его пись­ма, про­режи­вая ими как бы чи­та­емые стро­ки его пись­ма.

"Я ищу спа­сение для се­бя в при­митив­ной ме­лочи за­бот о те­бе, в ра­дос­ти собс­твен­ной за­нятос­ти то­бой. Я по­нимаю всю. не­сораз­мерность си­ту­ации, жиз­ни и сво­его вер­че­ния. И все рав­но еще и еще раз пе­ред то­бой и со­бой я мо­гу ска­зать толь­ко од­но, что за­пол­ня­ет весь мир, всех лю­дей и все со­бытия. Это ук­ла­дыва­ет­ся в од­но хо­рошо ска­зан­ное сло­во - люб­лю. Неж­но и горь­ко, с пер­воздан­ной дрожью и всег­дашней пре­дан­ностью. От ред­ких лас­ко­вых слов до не­объ­ят­ных мол­ча­ний. Как для под­вы­пив­ше­го - не­бо с ов­чинку, так для ме­ня - ты - во всю жизнь. И я не хо­чу трез­веть, хо­чу быть тем ал­ко­голи­ком, для ко­торо­го все рав­но нет спа­сения. При­кос­но­вение не­воз­врат­но и в нем нес­равнен­ность про­шед­ших дней. Дней, каж­дый из ко­торых жи­вой ку­сок, рав­но­му ко­торо­му нель­зя пред­ста­вить. Это ощу­щаю при каж­дом ша­ге, все свя­зано с об­щи­ми (на­шими) ша­гами, сло­вами, мыс­ля­ми и взгля­дами.

Вновь и вновь, как все эти го­ды смот­рю впе­ред: зав­тра, пос­ле­зав­тра... Цеп­ля­юсь за нас, как за что-то ре­аль­ное, сов­мес­тно су­щес­тву­ющее.

Зна­ешь, ве­сен­ние то­поля, об­рублен­ные вет­ви - они всег­да пу­гали ме­ня. Хо­телось бы обой­тись без та­ких сим­во­лов.

Пред­став­ля­ет­ся, что жизнь свя­зала на­ши судь­бы..."

По­лина Са­вель­ев­на ви­дела, что она не од­на, но об­ща­лась са­ма с со­бой. Она рас­ска­зала об этом ди­ало­ге чувств язы­ком ста­рых пи­сем, зна­чит, она хо­тела, что­бы все это жи­ло, ос­та­валось до­роги­ми со­быти­ями жиз­ни и па­мяти. Фраг­менты - бли­ки дав­них пе­режи­ваний, -от­ра­жа­ющие пе­реме­щение из улыб­чи­вой об­лачнос­ти в зем­ную жизнь. Пос­вя­щая се­бя не фан­тасти­чес­ким на­деж­дам, а ре­аль­но­му че­лове­ку во пло­ти и кро­ви. Рож­дая для се­бя все мно­го­об­ра­зие меч­ты и бы­та. Жизнь - Раз­но­об­разную. Ре­аль­ную...

В ду­ше вол­не­ние от пе­рек­лички двух пи­сем, ос­та­вив­ших за­мет­ный след в па­мяти По­лины Са­вель­ев­ны. "Чуть по­жел­тевшие лис­ты..." Ны­неш­ние компь­ютер­ные имей­лы не по­жел­те­ют. А что сох­ра­нят?..

-Вы зна­ете, до­рогие, - об­ра­тилась вдруг ПС к нам, - мне за­хоте­лось не толь­ко вспом­нить о мо­лодых днях, но под­тол­кнуть вас, не­похо­жих на до­компь­ютер­ных лю­дей, что­бы вы по­чувс­тво­вали мно­гоп­ла­новость каж­до­го дня. Что-то за­меща­ет од­но дру­гое. А что-то нак­ла­дыва­ет­ся и до­пол­ня­ет. В слож­ном бу­кете не­оче­вид­ных про­тиво­речий и со­еди­нений.

- Ве­ро­ят­но, не все яс­но в ус­лы­шан­ном ди­ало­ге двух пи­сем, не все прос­лу­шива­ет­ся в сбив­чи­вом рас­ска­зе, - про­дол­жи­ла ПС. - Мы бы­ли, как го­ворят, не раз­лей во­да, но мы ни­ког­да не го­вори­ли о бу­дущем. Я поз­на­коми­лась со сво­им бу­дущим му­жем. Мой друг не­ожи­дан­но ос­тро вос­при­нял это. На­писал нер­вное боль­шое пись­мо. Ку­да же де­лось это пись­мо? Я пом­ню, что, спря­тав­шись от всех, я проч­ла его нут­ром, да­же не гла­зами. Пись­мо как бы рас­тво­рилось. Боль­ше я его не ви­дела. Оно ос­та­лось внут­ри. Се­год­ня я чувс­твую в ру­ках по­жел­тевшие стра­ницы, ви­жу стро­ки, нер­возно на­писан­ные до­рогим мне че­лове­ком. Здесь нет спо­ра нас­то­яще­го с прош­лым. Здесь есть бу­кет, неб­роская эки­бана под наз­ва­ни­ем - жизнь. 

В этот мо­мент она, блуж­дая в об­рывках да­леких вос­по­мина­ний, воз­вра­щалась к од­но­му и то­му же. Она не за­меча­ла. что поч­ти дос­ловно пов­то­ряла уже ска­зан­ное.

- Я проч­ла его пись­мо, раз­нер­вни­чалась, раз­ре­велась. Пом­ню, что су­дорож­ны­ми дви­жени­ями рук ском­ка­ла нес­коль­ко стра­ниц пись­ма и ку­да-то бро­сила. Ку­да?.. Боль­ше оно мне не по­пада­лось, но я пом­ню его от пер­во­го до пос­ледне­го сло­ва и се­год­ня. Я не зна­ла. что де­лать: я бо­ялась по­терять дру­га, я стро­ила свои се­мей­ные пла­ны... Бро­дя по го­роду, я по­няла, что дол­жна объ­яс­нить­ся: я на­писа­ла ему свое пись­мо... Ес­ли осо­бо не за­думы­вать­ся, то все прос­то, как раз-два-три. И вся жизнь в этом сче­те.

И тут вдруг на­ша ге­ро­иня, от­да­вая дань мно­гим го­дам, про­житым за оке­аном, еле слыш­но про­из­несла:
At least heed this advice i'm giving.
Of life you haven't got a clue,
You don't realize life is worse living.
Это бы­ло столь не­ожи­дан­но, что да­же не сра­зу приш­ло по­нятие, что это ан­глий­ский пе­ревод из Есе­нина:

Пой­ми со мной хоть са­мое прос­тое.
Ведь ты не зна­ешь, что та­кое жизнь,
Не зна­ешь ты, что жить на све­те сто­ит.

- Ка­жет­ся, я бы­ла тог­да не глу­пая де­воч­ка. Про­рочес­ки пра­виль­но вгля­делась в бу­дущее. Очень до­рогие го­ды се­мей­ной жиз­ни, за­меча­тель­ные дочь и сын, чу­дес­ные вну­ки и прав­ну­ки. И сквозь все про­несен­ное чувс­тво бли­зос­ти с той ни­ког­да не кон­ча­ющей­ся лю­бовью. При встре­чах и без них я чувс­твую от­ветную бли­зость и под­дер­жку. Ока­зыва­ет­ся. бы­ва­ет та­кое...

В рас­ска­зе пуль­си­рова­ла бы­лая жизнь, вов­се не ста­новив­ша­яся ушед­шей. В этой жиз­ни слож­но на­ложи­лись со­бытия раз­ных лет, соз­да­вая не­пов­то­римое яв­ле­ние лич­ной, очень ин­ди­виду­аль­ной, жиз­ни. Пы­та­ешь­ся пред­ста­вить се­бе эту си­ту­ацию с дру­гой - как бы от­вер­гну­той сто­роны - и по­нима­ешь, что по­ле для пе­режи­ваний без­гра­нич­но, а под­ска­зан­ный жизнью вы­ход - счас­тли­вый.

Это бы­ло дав­но, да­же очень дав­но. Го­ды, го­ды, про­шед­шие го­ды... Семья, друзья, де­ти, вну­ки и прав­ну­ки. Ока­зыва­ет­ся дав­нюю-дав­нюю лю­бовь мож­но не толь­ко про­нес­ти в се­бе че­рез всю жизнь, но и чер­пать в ней уве­рен­ность, что в жиз­ни нет толь­ко од­но­го пу­ти. Жи­ви и бу­дет те­бе ра­дость... В люб­ви... Жизнь по­каза­ла - это до пос­ледних дней.

Па­мять хра­нит от­зву­ки боль­ших мо­мен­тов жиз­ни. Даль­ше... Даль­ше - ти­шина.