Награды и золото

Да. Хо­рошо про­водить вре­мя на зас­лу­жен­ном от­ды­хе! Си­дишь се­бе на лу­жай­ке, на да­че у же­ны и рав­но­душ­но наб­лю­да­ешь за тем, как два тру­долю­бивых уз­бе­ка ста­ратель­но за­вари­ва­ют ды­рявый тру­боп­ро­вод.  Пусть чи­нят, а те­бе и го­ря ма­ло. Де­неж­ки-то ка­па­ют.  Пусть и ко­пе­еч­ки, а про­жить на них неп­ри­хот­ли­вому че­лове­ку впол­не мож­но. И да­же с ра­бот­ни­ками рас­пла­тить­ся по­лучит­ся. А вот, рань­ше! 

    Рань­ше! От кош­ма­ра тя­желых ис­пы­таний пос­ледних де­сяти лет я стал от­хо­дить толь­ко сей­час, пол­го­да спус­тя пос­ле вы­хода на пен­сию.  По­чему так? Не сек­рет, что за­нятия твор­чес­твом тре­бу­ют зат­рат. Толь­ко вот, где взять день­ги на эти зат­ра­ты? Не ус­тро­ить­ся ли на ра­боту, вах­те­ром к при­меру? Ку­да еще возь­мут муж­чи­ну в воз­расте, да еще с уче­ной сте­пенью! Но ра­ботать по най­му для ме­ня оз­на­чало ко­нец твор­чес­тва, а пре­рывать свою де­ятель­ность на ли­тера­тур­ном поп­ри­ще я не со­бирал­ся. Это же иде­оло­гичес­кое про­тивос­то­яние. Они, власть иму­щие  хо­тят од­но, а я хо­чу дру­гое  Лад­но. Выс­тою, как-ни­будь, - са­мона­де­ян­но по­думал я. Не при­выкать.  Да, опыт вы­жива­ния уже имел­ся, но дей­стви­тель­ность ока­залась ку­да слож­нее.

    Приш­ло вре­мя, и под­держи­вав­ший ме­ня отец ушел из жиз­ни. На­шу квар­ти­ру мне пос­ле всех пе­рипе­тий уда­лось от­сто­ять, но ведь ее же еще и со­дер­жать на­до. Да и за хлеб и во­ду на­до еще по­бороть­ся. А пе­ред гла­зами сто­ял све­жий при­мер со­седей. Муж, же­на, взрос­лая дочь. Все ра­бота­ли, но де­нег на оп­ла­ту ком­му­наль­ных ус­луг им пос­то­ян­но не хва­тало. Бри­гады сле­сарей из ЖЕ­Ка, пу­гая со­седей, ло­мились к ним вре­мя от вре­мени, но­ровя то от­клю­чить элек­три­чес­тво, то пе­рек­рыть во­дос­набже­ние и ка­нали­зацию. От­кры­вай­те, вы за­лили со­седей вни­зу! – на­чина­ли из­да­лека гру­бые го­лоса под дверью. Не за­лили! – от­ве­чала на­ход­чи­вая со­сед­ка. День­ги, ког­да зап­ла­тите? – пе­рехо­дили к де­лу осаж­давшие. Зап­ла­тим, ког­да по­явят­ся, - бой­ко от­би­валась от них бед­ная жен­щи­на. Ухо­дили ра­бочие не со­лоно хле­бав­ши. Впро­чем, из­редка ка­бель они та­ки пе­рере­зали, но его быс­тро вос­ста­нав­ли­вали уме­лыми ру­ками. Тог­да на дверь вы­веши­вали гроз­ные пре­дуп­режде­ния то на крас­ной, то на жел­той бу­маге, но это ма­ло ко­го вол­но­вало. Все од­но, не ве­село. А я умуд­рялся жить без дол­гов, по­тому как от­би­вать­ся от на­порис­тых бри­гад не ис­пы­тывал ни ма­лей­ше­го же­лания.

    Од­на­ко, что же де­лать? Сда­вать ком­на­ту в мо­ем по­ложе­нии ка­залось неп­ло­хой иде­ей. Но по­ка еще най­дешь под­хо­дящих жиль­цов, да и съ­ехать они мо­гут в лю­бой мо­мент, да­же не пре­дуп­реждая! Это и под­твер­дил ри­ел­тор, к ко­торо­му приш­лось об­ра­тить­ся за по­мощью.  – Си­ту­ация на рын­ке слож­ная, ско­рого ре­зуль­та­та не жди­те! – Са­мому раз­ве что по­ис­кать? – Поп­ро­буй­те, раз­весь­те объ­яв­ле­ния на стол­бах! – На стол­бах! – Да, на них. Тог­да не пре­рывая по­ис­ки, я об­ра­тил вни­мание на ве­щи, дос­тавши­еся мне в нас­ледс­тво. Хрус­таль, по­суда, кни­ги, сто­ловые при­боры. Но что из них име­ет цен­ность. Про зо­лото и про наг­ра­ды я тог­да да­же и не ду­мал. Ка­залось, что смо­гу обой­тись ма­лой кровью. Нет, не по­лучи­лось. 

    С че­го бы на­чать? А на­чать я ре­шил со сво­их бо­гатств, ко­торые на тот мо­мент еще име­лись. К при­меру, мар­ки, аль­бо­мы с мар­ка­ми! Я их со­бирал в детс­тве и ос­но­ватель­но пог­ру­зил­ся в ска­зоч­ный мир с кра­сивы­ми кар­тинка­ми. Стра­ны, тра­диции, при­рода, ли­деры, ис­то­рия! Как ин­те­рес­но! По­пада­лись и ста­рые мар­ки, яв­но до­рогие, ко­лонии, как на­зыва­ли их юные кол­лекци­оне­ры. Мар­ки оце­нива­ли раз­ные спе­ци­алис­ты, но все на­зыва­ли та­кую ми­зер­ную це­ну, что ос­та­валось лишь кри­вить­ся от не­доволь­ства. 

    Про­давал я их на Ар­ба­те, ку­да, в кон­це кон­цов, и при­вели по­ис­ки по­купа­телей. С пер­во­го за­хода про­дать аль­бо­мы не уда­лось. Как и в дру­гих мес­тах, за кол­лекцию из пя­ти аль­бо­мов пред­ла­гали су­щие ко­пей­ки. Я за­ходил в раз­ные ма­гази­ны вдоль все­го Ар­ба­та и вез­де слы­шал оди­нако­вый от­вет – ты­сяча! - За все? – За все! Что нес­коль­ко уди­вило. Объ­яс­не­ние это­му наш­лось во вре­мя сле­ду­юще­го ви­зита. Я уви­дел то, что не раз­гля­дел в пер­вый раз. На всем пу­ти сле­дова­ния ме­ня соп­ро­вож­дал неп­ри­мет­ный мо­лодой че­ловек, ко­торый, уви­дев, что я нап­равля­юсь к оче­ред­но­му скуп­щи­ку, бе­гом за­бегал к не­му впе­реди ме­ня и что-то быс­тро шеп­тал ему на ухо. Ты­сяча! – пов­то­рялась зна­комая пес­ня пос­ле бег­ло­го ос­мотра аль­бо­мов. То есть, весь Ар­бат на­ходил­ся под кон­тро­лем. Так вот от­ку­да та­кой от­вет! По­нят­но! Как ста­ло из­вес­тно поз­же, все там при­над­ле­жало од­но­му че­лове­ку. Ну и по­ряд­ки! Ку­да смот­рит по­лиция! Мне ос­та­валось лишь взды­хать, у­яс­нив си­ту­ацию. Но в мо­ем по­ложе­нии де­вать­ся бы­ло не­куда. Сис­те­ма ра­бота­ла чет­ко, без сбо­ев. Не один я нес ту­да до­рогие ве­щи на от­куп пе­рекуп­щи­кам. 

    Дочь по­том удив­ленно спро­сила – а где мар­ки, отец? Про­дал! – вздох­нул я, ис­пы­тывая лег­кое уг­ры­зение со­вес­ти. В то вре­мя и уви­дела свет стро­ка, став­шая клас­си­кой – “Про­дал отец кол­лекцию ма­рок, для то­го что­бы еда бы­ла, ес­ли мол­чать не­обя­затель­но из-за, ес­ли го­ворить не­обя­затель­но для”.

    За мар­ка­ми на Ар­бат пос­ле­дова­ло сто­ловое се­реб­ро, а сле­дом и кол­лекци­он­ная ке­рами­ка, на вы­воз ко­торой банк Вен­грии да­вал в свое вре­мя спе­ци­аль­ное раз­ре­шение. И каж­дая удач­ная про­дажа да­вала вре­мя для твор­ческой ра­боты. Рос­ло чис­ло пуб­ли­каций, от­зы­вов. За­вязы­валось зна­комс­тво с ре­дак­то­рами, а вот до­рогих ве­щей в квар­ти­ре за­мет­но по­уба­вилось.

    Вре­мя шло. Жиль­цы то по­яв­ля­лись, то ис­че­зали, а жить-то на­до! Дош­ло де­ло и до зо­лото­го за­паса. На­ибо­лее ин­те­рес­ны­ми для про­дажи, на мой взгляд, ка­зались мас­сивные зо­лотые ча­сы мо­ей ма­тери. То есть смот­ре­лись они как мас­сивные, а сде­ланы бы­ли из ду­того зо­лота. Я дол­го при­дер­жи­вал их, все со­бирал­ся сох­ра­нить на па­мять, да не судь­ба! Кис­ло­род мне пе­рек­ры­вали ста­ратель­но, и не толь­ко мне. Мно­гие граж­да­не по­пали под раз­да­чу. На хо­рошо зна­комом Ар­ба­те ни­чего не из­ме­нилось. Вез­де за них да­вали це­ну ло­ма.

    Ма­ло пред­ла­га­ете! – уко­рил я оче­ред­но­го по­купа­теля дра­гоцен­ностей. Им уже боль­ше шес­ти­деся­ти лет. Ра­ритет, мож­но ска­зать! Да та­кие ча­сы сю­да меш­ка­ми при­носят! – рав­но­душ­но по­жал пле­чами оцен­щик зо­лотых из­де­лий. Меш­ка­ми! Там же, на Ар­ба­те про­изо­шел по­каза­тель­ный слу­чай, и не будь я столь опыт­ным про­дав­цом, впол­не мог бы ос­тать­ся и без ча­сов и без де­нег. Рас­пло­дилось же в стра­не жулья за пос­ледние де­сяти­летия!

    Хо­рошая по­года сто­яла в Мос­кве в тот лет­ний день, ког­да я сно­ва ре­шил поб­ро­дить по Ар­бат­ским пе­ре­ул­кам. Лас­ко­во так све­тило сол­нце. Тол­пы от­ды­ха­ющих граж­дан про­гули­вались по зна­комым мес­там. Ког­да я вы­шел на ули­цу из оче­ред­но­го су­венир­но­го ма­газин­чи­ка, ко мне по­дошел не­высо­кого рос­та плот­ный муж­чи­на сред­них лет вос­точной на­руж­ности. Зо­лотые ча­сы не про­да­ете? – ус­лы­шал я ти­хий вкрад­чи­вый го­лос.  Я пред­ло­жу за них хо­рошую це­ну. Про­даю! – от­ве­тил я, дос­тал из кар­ма­на ча­сы и на­мотал их на па­лец. Дай пос­мотреть! – поп­ро­сил нез­на­комец до­воль­но уве­рен­ным го­лосом и про­тянул за ча­сами ру­ку. Смот­ри! – я по­вер­нул ча­сы клей­мом в его сто­рону. Сколь­ко пред­ло­жишь? – про­дол­жил я, не от­да­вая ему ча­сы и не опус­кая ру­ку. Дай в ру­ки мне пос­мотреть! – до­воль­но наг­ло пот­ре­бовал он сно­ва.

    Та­кая нас­тырность враз на­пом­ни­ла мне, что я вла­делец до­рогой ве­щич­ки. Что мо­жет про­изой­ти даль­ше? Он возь­мет ча­сы, тут же ски­нет их со­об­щни­ку, ко­торый трет­ся где-то ря­дом, а тот по це­поч­ке пе­редаст их треть­ему жу­лику. А то­го ищи-сви­щи, на­роду вок­руг тол­ка­ет­ся мно­го, а пе­ре­ул­ки Ар­ба­та зна­комы да­леко не всем. А это­му про­ходим­цу ос­та­нет­ся толь­ко раз­вести ру­ки. – Я не я и ло­шадь не моя! Де­шевый при­ем со вре­мен Су­харев­ки, хо­рошо зна­комый из про­из­ве­дений Вла­дими­ра Ги­ляров­ско­го. 

    День­ги дай пос­мотреть! – ус­мехнул­ся я, у­яс­нив си­ту­ацию. Ча­сы дай пос­мотреть! – про­дол­жил он злоб­но, го­рячась и де­монс­три­руя не­годо­вание. Ар­тист! Иди сво­ей до­рогой дя­дя! – по­сове­товал я ему, уби­рая фа­миль­ную дра­гоцен­ность в кар­ман. Обой­дешь­ся без ча­сиков!

    На этом ис­то­рия не за­кон­чи­лась. По­кинув Ар­бат, я нап­ра­вил­ся в сто­рону Ни­кит­ско­го пе­ре­ул­ка, на­мере­ва­ясь зай­ти в Мос­ков­скую ор­га­низа­цию Со­юза пи­сате­лей, чле­ном ко­торо­го еще сос­то­ял в то вре­мя. По до­роге за­шел в пус­той сквер у цер­кви и опус­тился на ла­воч­ку, ак­ку­рат у па­мят­ни­ка А.Н. Тол­сто­му, на­мере­ва­ясь под­кре­пить­ся при­об­ре­тен­ны­ми не­дав­но ба­нана­ми. Под­хо­дило вре­мя обе­да. В пус­том скве­ре тут же бро­сил­ся в гла­за муж­чи­на, кав­ка­зец сред­них лет, яв­но сле­довав­ший за мной по пя­там и ос­та­новив­ший­ся те­перь в не­реши­тель­нос­ти. Ин­те­рес­но, что про­изой­дет даль­ше? – улыб­нулся я ши­рокой улыб­кой, оце­нив бой­цов­ские ка­чес­тва кав­казца. До ме­ня ему бы­ло да­леко. Од­на­ко на ши­рокую но­гу пос­тавле­но у них де­ло!

    Отой­дя чуть в сто­рону, тот дос­тал мо­биль­ный те­лефон и при­нял­ся ожив­ленно пе­рего­вари­вать­ся с кет-то, пос­матри­вая в мою сто­рону. Да гра­наты у не­го не той сис­те­мы! – пе­ревел я его сло­ва, за­кусы­вая ба­наном. Ну-ну! По­гово­рив по те­лефо­ну с пол­ми­нуты, муж­чи­на уб­рался вос­во­яси.

    В сле­ду­ющий ви­зит та­ки приш­лось ус­ту­пить ча­сы по це­не ло­ма. Их еще вскры­ли что­бы пос­мотреть – не ле­жат ли там свин­цо­вые дро­бин­ки для ве­са? Не ле­жали. А мне вновь уда­лось вы­гадать вре­мя для твор­чес­тва, без из­ли­шеств, ко­неч­но. Про­дажа ос­таль­ных зо­лотых из­де­лий но­сила ме­нее дра­матич­ный ха­рак­тер. Коль­ца и це­поч­ки с ку­лона­ми уш­ли не­замет­но. Сле­ду­ет лишь от­ме­тить, что зо­лото ста­ло стре­митель­но рас­ти в це­не, и мне ос­та­валось лишь вспо­минать про­дан­ную ве­щицу, по­кусы­вать лок­ти и при­киды­вать, сколь­ко бы я вы­ручил за нее сей­час. Но зо­лотые за­пасы не без­гра­нич­ны. Ра­но или поз­дно все­му при­ходит ко­нец. Дра­гоцен­ности  за­кон­чи­лись, и ос­та­лось лишь се­реб­ря­ное ко­леч­ко с брил­ли­ан­то­вой крош­кой, ко­торое я бе­регу сей­час как зе­ницу ока. На хлеб мне хва­тало, но цен­ные ве­щи в квар­ти­ре та­яли на гла­зах. Ах, да, еще и люс­тра! 

    Как она до­жила до на­ших дней, один бог ве­да­ет. Та­кую же люс­тру, толь­ко крас­но­го цве­та я ви­дел в му­зее Л.Н. Тол­сто­го в Яс­ной по­ляне. А у нас ви­села си­няя. Мно­го лет на­зад, воз­вра­ща­ясь с лыж­ных про­гулок, я столь­ко раз со всей ду­ри трес­кал по ней лы­жами с ус­татку, что ос­та­ет­ся толь­ко удив­лять­ся - как она не раз­би­лась! Стек­ло на­до по­нимать, уме­ли де­лать ка­чес­твен­ное. Люс­тра! Я от­нес ее в ан­тиквар­ный ма­газин, но ник­то ра­ритет не брал. Про­валя­лась она там с пол­го­да, и я ре­шил  - хва­тит, все, за­бираю! Вла­делец ма­гази­на ока­зал­ся быв­шим ре­дак­то­ром ли­тера­тур­но­го из­да­ния в од­ной из не­ког­да брат­ских рес­публик, по­это­му люс­тру мне вер­ну­ли без проб­лем. 

    Я сра­зу нап­ра­вил­ся с ней по зна­комо­му мар­шру­ту на Ар­бат. Бы­валый на вид скуп­щик, бег­ло оце­нив ее, наз­вал свою це­ну. Опять ко­пей­ки! Но я уже на­учил­ся об­щать­ся с та­кими зна­тока­ми сво­его де­ла, как он. Сме­етесь, что ли! – уре­зонил я ар­тиста, ре­шитель­но за­бирая лю­бимую люс­тру. Та­кая же люс­тра, толь­ко крас­но­го цве­та ви­сит в му­зее Яс­ная по­ляна у гра­фа Тол­сто­го. До сви­дания! По­дож­ди­те, по­дож­ди­те! – тут же под­ско­чил вла­делец ма­гази­на, до это­го мол­ча сто­ящий ря­дом. Это и в са­мом де­ле бак­ка­ра? – Да, бак­ка­ра! – Есть за­вод­ское клей­мо? – Есть! Смот­ри­те! Клей­мо, сла­ва бо­гу, ока­залось на мес­те. Мне тут же пред­ло­жили це­ну, ко­торая впол­не ус­тро­ила. – Вам хва­тит? - Это пой­дет! За­бирай­те! 

    Вы­ручен­ных де­нег хва­тило и на оче­ред­ную оп­ла­ту квар­ти­ры, и да­же ос­та­лось на по­куп­ку ка­раби­на, ли­цен­зия на при­об­ре­тение ко­торо­го уже ле­жала и жда­ла сво­его ча­са. Ус­пел я вов­ре­мя. На хлеб, прав­да, де­нег уже не ос­та­лось, ну да не при­выкать!   
 
    Как ни хо­телось мне тро­гать се­мей­ные ре­лик­вии, но удер­жать их до­ма не уда­лось. Наг­ра­ды! За дол­гую тру­довую жизнь отец за­рабо­тал не­мало наг­рад. Зас­лу­жен­ный тре­нер, зас­лу­жен­ный изоб­ре­татель. Ве­домс­твен­ные наг­ра­ды и гра­моты. Он хра­нил их в не­боль­шом де­ревян­ном сун­дучке, в рун­ду­ке, как на­зывал его ста­рик по мат­рос­ской при­выч­ке. Там же ле­жала кол­лекция знач­ков кос­ми­чес­кой те­мати­ки. Все уш­ло, ни­чего не ос­та­лось. Сох­ра­ни их на па­мять, пусть вну­ки по­иг­ра­ют! – уко­рил ме­ня да­же ну­миз­мат, оце­нивав­ший кол­лекцию. За­бирай, дя­дя, пи­сате­лю на хлеб не хва­та­ет! - го­рес­тно от­ве­тил я ему.

    Не толь­ко наг­ра­дами от­ца я при­тор­го­вывал. В топ­ку пош­ли и мои наг­ра­ды. Бу­дучи чле­ном СП в то вре­мя, наг­рад по ли­тера­тур­ной час­ти я от­хва­тил не­мало. По­купа­ли их охот­но, толь­ко не на Ар­ба­те, а на сто­ящем не­пода­леку Мос­кво­рец­ком рын­ке. Ну­миз­ма­ты тол­пи­лись там куч­ка­ми. Тя­желые ме­дали боль­ше сто­ят! – шеп­та­ли они до­вери­тель­но. В сле­ду­ющий раз ты при­носи тя­желые. – Пос­та­ра­юсь, дя­ди. А удос­то­вере­ния к ним не ин­те­ресу­ют? - Нет, удос­то­вере­ний нам не на­до! – На­до же, а я так ста­рал­ся! Про­дал да­же наг­радную кни­гу за пер­вое мес­то в кон­курсе Об­щес­тва лю­бите­лей рус­ской сло­вес­ности. Чарлз Дар­вин. Из­да­ние на­чала прош­ло­го ве­ка. А ку­да бы­ло де­вать­ся! А ког­да доч­ка спро­сила – где Дар­вин? – я лишь раз­вел ру­ками. Про­дал да­же зна­чок “за от­личную уче­бу”, ко­торым наг­ра­дили ме­ня в тех­ни­куме. Ром­бы об окон­ча­нии тех­ни­кума, ин­сти­тута – все пош­ло в де­ло. Ну а сле­дом за ни­ми и пар­тби­лет от­пра­вил­ся той же до­рогой. Ле­жит сей­час где-ни­будь у пе­рекуп­щи­ков, не по­теря­ет­ся, зна­чит! Зна­ли, у ко­го бе­рут. Я да­же стал  с сом­не­ни­ем пос­матри­вать в сто­рону сво­его кан­ди­дат­ско­го дип­ло­ма. Не по­ра ли? Да ста­ло жал­ко. Авось, при­годит­ся. Не при­годил­ся. А сей­час на зас­лу­жен­ном от­ды­хе на­доб­ность в нем и вов­се от­па­ла. А то бы вы­ручил ко­пей­ку. 

    Тем нее ме­нее, про­дава­емые из до­ма ве­щи ста­ли не единс­твен­ным ис­точни­ком до­хода. Я уже на­бил ру­ку на твор­чес­тве и по­лучал из­редка ко­пей­ки то за пуб­ли­кации, то за ре­цен­зи­рова­ние чу­жих тек­стов, да и за со­вет прос­то. Не­боль­шие день­ги, но как всег­да вов­ре­мя! 

    Вы­руча­ло и зна­ние вен­гер­ско­го язы­ка. Ху­до-бед­но, но ре­пети­торс­тво шло, а день­ги тек­ли тон­ким ру­чей­ком и из это­го ис­точни­ка. Но нас­ту­пили труд­ные вре­мена для боль­шинс­тва на­селе­ния на­шей стра­ны и этот тон­кий ру­че­ек ис­сяк. Вы­сох. Не до вен­гер­ско­го язы­ка ста­ло граж­да­нам. А что, пи­сате­лю де­нег за кни­ги сов­сем не пла­тили? А, брось­те! Да­же Ама­зон, на ко­торый пер­во­началь­но воз­ла­гались боль­шие на­деж­ды, ока­зал­ся пши­ком. За де­сят­ки раз­ме­щен­ных там книг мне не пе­репа­ло ни цен­та. А про­дажи, вро­де как шли. То­ропи­тесь, на скла­де ос­та­лось все­го пять эк­зем­пля­ров! – чи­тал я ком­мента­рии про­дав­цов под не­кото­рыми сво­ими кни­гами. Ин­те­рес­но, а сколь­ко их из­да­ли? А сколь­ко про­дано? Мы де­ла­ем все, что­бы пос­чи­тать Ва­ши до­ходы! – чи­тал я лас­ко­вые пос­ла­ния пер­вое вре­мя. По­том они и об­на­дежи­вать пе­рес­те­ли. Без Вас дел хва­та­ет! – на­до по­нимать. Так-то вот! И это в Аме­рике!   

    Дли­тель­ные пе­ри­оды без­де­нежья под­час на­вева­ли та­кую тос­ку, что хоть вол­ком вой. Жи­лич­ка все не по­яв­ля­лась, уче­ники про­пали, и ве­щи из до­ма не про­дава­лись. В один из та­ких дней, вы­дал­ся он яс­ным и теп­лым, я про­гули­вал­ся по на­береж­ной в Ко­ломен­ском, ски­нув по при­выч­ке ру­баш­ку. За­горал. В буд­ний день на­роду бы­ло ма­ло, а в том краю пар­ка, где я про­гули­вал­ся, так и вов­се ни­кого. По­года ис­порти­лась. Чер­ная ту­ча на­вали­валась на Мос­кву-ре­ку с вы­соко­го и об­ры­вис­то­го бе­рега. Мне по­каза­лось, что ус­пею вер­нуть­ся к сво­ей ста­рой и раз­би­той Вол­ге до на­чала лив­ня. Но нет, не ус­пел. Во­да хлы­нула из ту­чи как то сра­зу. Спря­тав­шись под гус­тую кро­ну бли­жай­ше­го де­рева, я смот­рел на ре­ку, по ко­торой сту­чали круп­ные кап­ли дож­дя, на пус­тую на­береж­ную, ухо­дящую вдаль, на гус­тую зе­леную кро­ну над го­ловой, ко­торая на­мок­ла и ста­ла-та­ки про­пус­кать во­ду. Не же­лая мок­нуть по­пус­ту, я дос­тал на­кид­ку, на ко­торой не­дав­но за­горал на бе­регу и уку­тал­ся в нее. По-хо­роше­му, в та­кую по­году все лю­ди спе­шат до­мой. Дождь все шел, а я не то­ропил его. Спе­шить бы­ло не­куда. В пус­той квар­ти­ре ос­та­валась па­ра при­гор­шней ри­са да горсть греч­ки, и все. Не гус­то и не ве­село. Луч­ше тут пос­то­ять под дож­дем.

    Вы­руча­ло то, что в та­кие пе­ри­оды от­ча­яния я на­поми­нал се­бе о бы­лом. Вспом­ни! Де­сять лет на­зад ты с боль­шим тру­дом вы­шел из бу­шу­юще­го Чер­но­го мо­ря, ку­да са­мона­де­ян­но за­лез в со­леную во­ду по­бороть­ся с боль­ши­ми вол­на­ми. Тог­да с не­имо­вер­ным нап­ря­жени­ем, но спра­вил­ся, выб­рался на бе­рег. А то бы твои кос­точки дав­но бы­ли бы раз­бро­саны по ка­менис­то­му дну да стер­ты в по­рошок вол­на­ми. Но ты спра­вил­ся! Вот и сей­час. Бо­рись за се­бя, не опус­кай ру­ки, дей­ствуй! Вот и при­ходи­лось дей­ство­вать, хо­чешь то­го или не хо­чешь.

    Как по­каза­ла прак­ти­ка, не ме­нее чем из пя­ти ис­точни­ков сле­ду­ет ожи­дать пос­тупле­ния де­нег, будь то под­ра­бот­ка, про­дажа, одал­жи­вание или что-то еще. Тог­да из од­но­го ис­точни­ка они, де­неж­ки и пос­ту­пят. Не ме­нее пя­ти! Ни­как не мень­ше!

    Од­на­ко бог ми­лос­тив, и на­конец-то наш­лась под­хо­дящая де­воч­ка для про­жива­ния в квар­ти­ре. На вре­мя быт на­ладил­ся, и бо­роть­ся с труд­ностя­ми ста­ло лег­че. За ком­на­ту она пла­тила без за­дер­жек. Нас­ту­пил пе­ри­од от­но­ситель­ной ста­биль­нос­ти. Ко­неч­но, от мно­гого при­ходи­лось от­ка­зывать­ся. За­гар у го­род­ских пру­дов за­менил от­дых у мо­ря, кру­пы вы­тес­ни­ли мя­со, да и взно­сы в Со­юз пи­сате­лей пла­тить бы­ло не­чем. Как следс­твие, сво­его име­ни в спис­ках СП я боль­ше не уви­дел. Зна­чит, по­ка ты пла­тил взно­сы, то счи­тал­ся пи­сате­лем, а как пе­рес­тал пла­тить взно­сы, то нет! – рас­сме­ялась од­на из слу­шатель­ниц, уз­нав про эту пе­чаль­ную ис­то­рию. Вы­ходит, что так! – улыб­нулся и я в от­вет. Ну и лад­нень­ко! С тех пор ко всем Со­юзам я от­но­шусь спо­кой­но.  

    Скром­ная жизнь пи­сате­ля шла сво­им че­редом. Дли­тель­ные пе­ри­оды без­де­нежья лишь из­редка пре­рыва­лись сто­рон­ни­ми де­неж­ны­ми пос­тупле­ни­ями. За­то сколь­ко они при­носи­ли ра­дос­ти! Ура! На­конец-то! Де­неж­ки пос­ту­пили! Про­дер­жусь еще! Сла­ва те­бе гос­по­ди! Од­на­ко, неп­редви­ден­ные тра­ты вы­зыва­ли не­под­дель­ный ужас. Де­нег от жи­лич­ки хва­тало толь­ко на хлеб и оп­ла­ту кви­тан­ций. Так про­дол­жа­лось до тех пор, по­ка к де­лу не под­клю­чил­ся Не­ретин. 

    Зна­комы мы бы­ли с дав­них пор. Он выг­ля­дел креп­ким муж­чи­ной чуть вы­ше сред­не­го рос­та, но­сил пыш­ные, тор­ча­щие в сто­рону усы, спо­кой­ный и рас­су­дитель­ный. Во вре­мя школь­ных ка­никул Иван Сер­ге­евич вы­ез­жал с деть­ми в ма­тема­тичес­кий ла­герь “Слон”, при МГУ ка­жет­ся. Сна­чала ту­да ез­дил сын же­ны, а по­том и на­ша дочь про­води­ла там вре­мя. И это бы­ло не прос­то лет­нее или зим­нее ка­нику­ляр­ное вре­мяп­ро­вож­де­ние. Уче­никам не толь­ко при­вива­лась лю­бовь к на­уке, там по­ощ­рялся дух сво­бод­но­го мыш­ле­ния, от­кры­вал­ся прос­тор для твор­ческо­го по­лета. Ред­кость это в на­ши дни. Связь с уче­ника­ми не пре­рыва­лась и пос­ле ла­гер­ных смен. Сам кан­ди­дат на­ук, Иван Сер­ге­евич был на за­щите кан­ди­дат­ских и да­же док­тор­ских дис­серта­ций сво­их быв­ших уче­ников. Про ву­зов­ские дип­ло­мы и го­ворить не­чего. По­могал, ес­тес­твен­но, ес­ли тре­бова­лась его по­мощь. Был он на за­щите дип­ломной ра­боты и мо­ей до­чери. У нас до­ма час­то со­бира­лась сту­ден­ческая мо­лодежь. Они ожив­ленно об­сужда­ли свои де­ла, в том чис­ле и ла­герь “Слон”, а я слу­шал их ре­чи и мо­тал се­бе на ус. К Не­рети­ну все от­но­сились с боль­шим ува­жени­ем. 

    При­жатый оче­ред­ны­ми об­сто­ятель­ства­ми к стен­ке я ре­шил об­ра­тить­ся к не­му за по­мощью. В то вре­мя Иван Сер­ге­евич ра­ботал прог­раммис­том и за­раба­тывал неп­ло­хие день­ги. Вдруг, не от­ка­жет! Чем черт не шу­тит! Не одол­жи­те ли, Иван Сер­ге­евич, на хлеб на­сущ­ный? – на­писал я ему в Твит­те­ре. Я был го­тов подъ­ехать, встре­тить­ся с ним, объ­яс­нить, что вер­ну долг, как толь­ко смо­гу, но это­го не пот­ре­бова­лось. Ку­да пе­ревес­ти день­ги? – про­читал я его от­вет. Я ука­зал. Че­рез па­ру ми­нут сиг­нал мо­биль­но­го те­лефо­на под­твер­дил, что день­ги пос­ту­пили на счет. Как кста­ти! К сло­ву, сум­му в раз­го­воре с Не­рети­ным я упо­мянуть не ус­пел. Он сам ре­шил, сколь­ко. Пе­реве­ден­ная сум­ма зас­та­вила ме­ня под­прыг­нуть на мес­те от ра­дос­ти. Те­перь за­живем! Мно­гочис­ленные бы­товые воп­ро­сы ста­ли ре­шать­ся лег­ко и прос­то. Прод­ле­ние раз­ре­шения на ору­жие, прод­ле­ние прав, уп­ла­та на­логов те­перь все уп­равля­лось прос­тым на­жати­ем кла­виш. Это мож­но! – чи­тал я пред­ска­зу­емый от­вет со­бесед­ни­ка. Умес­тно за­метить, что к не­му я об­ра­щал­ся лишь, в край­нем слу­чае, ког­да кос­тля­вая ру­ка го­лода креп­ко сжи­мала гор­ло. Я да­же стал по­думы­вать – не объ­явить ли его офи­ци­аль­ным спон­со­ром твор­чес­тва? Да толь­ко вот – на­до ли ему это? А тем вре­менем, под сур­динку за­кипе­ла и твор­ческая ра­бота. Но­вые пуб­ли­кации, но­вые жур­на­лы, но­вые зна­комс­тва с ре­дак­то­рами. 

    Мо­гу ли я наз­вать Не­рети­на сво­им при­яте­лем? Ско­рее, нет. Прос­то я смот­рел на его об­щес­твен­ную де­ятель­ность дол­гие го­ды со сто­роны, а он, в свою оче­редь, ви­дел, как ра­ботаю я. На­вер­ное, нас свя­зыва­ло же­лание сде­лать мир луч­ше, толь­ко он по­лагал­ся на доб­рые де­ла, а я дав­но по­лага­юсь лишь на ос­трый кли­нок. А к клин­ку ве­дет сло­во, это из­вес­тно.

    И все это про­ис­хо­дило вче­ра, а се­год­ня….  Се­год­ня все по-дру­гому. Хо­рошо си­деть на да­че с лю­бимой жен­щи­ной, наб­лю­дать за­кат сол­нца и ни о чем та­ком не ду­мать. - При­нес­ти те­бе нем­но­го яго­док, до­рогая? – Да, нем­но­го ма­лины на блю­деч­ке. – С ке­фиром? – С ке­фиром. – Мо­жет, и клуб­ни­ки ту­да до­бавить па­ру яго­док для вку­са? – До­бавь. – Не­су уже, до­рогая! И ни о ка­ких день­гах ду­мать не на­до. Яго­ды вон, соз­ре­ва­ют обиль­но. Уро­жай в этом го­ду бо­гатый вы­дал­ся. А яб­лок вот нын­че нет. Зна­чит, ягод­ки, гри­боч­ки еще.

    А ведь, бы­ли вре­мена, ког­да кро­ме де­нег ни о чем дру­гом и не ду­малось. Те­перь я счи­таю, что по­доб­ные ли­шения пош­ли толь­ко на поль­зу. По­чему? Для твор­ческой лич­ности это по­лез­но. Од­на­ко, вре­мя не сто­ит на мес­те. Ско­ро год, как мне наз­на­чили пен­сию. Я да­же на­чал по­тихонь­ку от­да­вать свои ста­рые дол­ги. Впро­чем, к Не­рети­ну это не от­но­сит­ся, та­кими тем­па­ми до не­го еще не ско­ро дой­дет де­ло.

    А что нас­чет дру­гих граж­дан? Ве­чера­ми, со­вер­шая про­менад по мос­ков­ским ули­цам, я с ин­те­ресом пос­матри­ваю на спе­шащих до­мой пос­ле тру­дово­го дня мос­кви­чей и гос­тей сто­лицы. Дож­дутся ли они зас­лу­жен­но­го от­ды­ха? С обес­пе­чени­ем! А лю­ди спе­шат се­бе в сто­рону мет­ро, ник­то не за­дер­жи­ва­ет­ся. О бу­дущем ду­мать ра­но. Жи­вем се­год­няшним днем.

    Квар­ти­ра, в ко­торой я те­перь про­живаю, име­ет спар­тан­ский вид. Там, где сто­яли рань­ше до­рогие сер­ви­зы те­перь пус­то­та, но я не силь­но пе­чалюсь. Мне не при­выкать жить скром­но. Глав­ное мож­но ра­ботать, за­нимать­ся лю­бимым де­лом. Удив­ля­юсь, вспо­миная бы­лые вре­мена. А со мной ли это про­ис­хо­дило? Мно­гое по­мог­ло мне про­дер­жать­ся на пла­ву столь­ко неп­ростых лет, про­дол­жая ра­ботать твор­чески. Есть, что вспом­нить. Тут и жи­лич­ки, и со­седи, ссу­жав­шие не­боль­шие сум­мы на дли­тель­ные сро­ки, и пре­пода­вание вен­гер­ско­го язы­ка и по­мощь Не­рети­на. Но я ни­ког­да не за­буду, что сре­ди про­чего свой вклад в это внес­ли и про­дан­ные цен­ные ве­щи из до­ма, в том чис­ле наг­ра­ды от­ца и зо­лото ма­тери. 

10 ок­тября 2022 го­да.