Роман Виктюк ушел...

Роман Виктюк: «20 век дал нам литературу, отличающуюся четырьмя элементами от всего, что было написано раньше. Вот они: интуиция разъятого мира, открытые «шлюзы» подсознания, непрерывная текучесть сознания и новая поэтика (ритм, звук, тон), вышедшая из символизма, пришедшая на смену изжитым формам классицизма, романтизма и реализма. Без этих четырех элементов литературное произведение выпадает в прошлое, не в будущее, и, тем самым, можно сказать, что вне этих элементов великих книг 20 столетия не существует. Они – непременное условие новой литературы. И эстетики нового театра.

«…Они, а также поэтика сновидения (неестественность пластики и речей персонажей, использование масок и травести) возвращают театру некогда утраченную способность непосредственного общения актера с миром. Театр станет местом встречи и диалога Времени и Вечности».

...Театр Виктюка был таким местом, храмом Искусства, Домом Света, как называл его режиссер.

Как жить без Романа Григорьевича, я не знаю, и слова здесь бессмысленны, разумеется.

Просто хочется вернуться к теме «венца тернового, увитого лаврами», которым у нас венчают головы тех, кому по праву быть «в белом венчике из роз».

Пишут: «был госпитализирован с коронавирусом», «много болел»... Да, много, но в чем причина множественности недугов?..
 
С моей субъективной точки зрения, (а субъективность моя – это пристрастность, измеряемая годами вглядывания в линию судьбы Художника) всё началось в 2007 году, когда на Виктюка было совершено жестокое нападение. По всей видимости, нападение было связано с попыткой отобрать у Виктюка и его труппы здание, в котором располагался театр.

Режиссеру тогда было за семьдесят, и сильнейший удар по голове в таком возрасте не мог ни оставить по себе последствий, даже, несмотря на то, что Виктюк был человек с характером и умел держать удар во всех смыслах слова.
 
А через несколько лет случился Крым – тогда режиссер высказывал альтернативную точку зрения по поводу произошедшего и с лихвой огреб от националистов с обеих сторон. Он близко к сердцу принял эту историю, что тоже здоровья ему не прибавило.

Потом опять потрясение: скончалась его прекраснейшая и умнейшая, задушевная подруга – великая Елена Образцова.

Эти события, на мой взгляд, значительно повлияли на уход гения из жизни.
 
  … Виктюк весь из тайн и загадок, но, наверное, одна из главных загадок, с ним связанных – как такой свободолюбец с необузданной фантазией, еnfant terrible и divine monster в одном флаконе от Rene Lalique, одержимый красотой и страстью к искусству театральный новатор, скандальный гений, эстет и эгоцентрик, кумир богемы, певец томления и порока, художник, который, как писали в 90-е американские критики, «совершил переворот в умах, по силе воздействия равный октябрьскому перевороту», человек, живущий Игрой и Магией театра, мог появиться в хамском, жлобском, навсегда домостроевском государстве?

 «Да, скифы – мы, да, азиаты - мы, с раскосыми и жадными очами», но Роман был другим!
 
Отчасти разгадка в том, что он, как сёрфер, в 90-х поймал волну. Отчасти в том, что публика на тот момент была достаточно образована, чтобы понять контекст, оценить игру ума, стиль, заинтересоваться необычностью, а не возненавидеть ее, не поняв (все-таки советское образование, в отличие от нынешнего, профанацией назвать нельзя) Случись же премьера «Саломеи» сегодня, кроме пресловутой голубизны, многие бы ничего и не разглядели в спектакле.

А, по моему мнению, сам Оскар Уайльд высоко оценил бы постановку Виктюка, и Рудольф Нуриев был бы доволен спектаклем о себе - «Нездешний сад».

 Познание режиссером законов искусства, его бескомпромиссность в искусстве, абсолютная страстная самоотдача, его фантазия и интуиция позволили ему создавать шедевры, а сам Виктюк оказался в ряду самых передовых художников эпохи, и человеком, сделавшим мир свободнее, а  значит – лучше.

И, разумеется, никакие «отчасти» не объяснят размах театральной феерии, художественной силы очаровательного хулиганства, рафинированного, аристократического безумия, животной страсти к совершенству, что сошлись в одной личности – Романе Виктюке.
 
Перед труппой осиротевшего театра стоит очень сложная задача – сохранить память о гении мирового театра, не изменив ни строчки в партитуре жизни и творчества прекрасного и скандального гения и хотя бы в какой-то мере не утратить индивидуальности и смелости отстаивать собственные ценности.
 
Не то чтобы я не верила в силы и добрую волю хороших людей – я как раз верю! Но, во-первых, и тысяча талантов не складывается в одного гения, во-вторых, именно авторитет Виктюка был главным щитом, оберегающим театр от агрессии извне, и, в-третьих, чиновничий аппарат, эта гидра с несчетным количеством голов, сейчас слишком могущественен и способен придушить любое проявление инакомыслия.
 
Мне вспоминается история убийства музея им.Н.К.Рериха – на первый взгляд, этот прецедент не вяжется с темой поста, но это лишь на первый взгляд. Внутренняя, как бы между строк, идейная ориентированность музея тоже шла вразрез с основным идеологическим трендом наступившей сумеречной эпохи.
Дело было не только в чьей-то алчности и хитрости: музей им. Н.К. Рериха был островком инаковости, сугубо индивидуальной жизненной и духовной практики.
 
Я не апологет эзотерики, однако, считаю, что все цветы должны цвести, и всем ходить строем в одном направлении не есть хорошо - но так у нас считают немногое, поэтому, когда еще давно-давно я посетила этот музей впервые, то уже тогда удивилась самому факту его существования в центре столицы, почти напротив ХХС.
 
Боюсь, что «лица необщее выражение», свой стиль, свой образ мысли и чувствования, ментальная и художественная независимость Театра Романа Виктюка – его главное сокровище высшей пробы – тоже может оказаться в опасности. Нельзя его потерять.
 
Мое эссе "Роман Виктюк: искусство быть свободным" на сайте Театра Романа Виктюка: https://teatrviktuka.ru/roman-viktyuk-iskusstvo-byt-svobodny/