Мифы, легенды и курьёзы Российской империи XVIII–XIX веков. Часть двенадцатая

«Нет, уж, милостивая государыня, этого в Евангелии точно нет!!!»

Жиз­ненный путь из­вес­тно­го «го­сударс­твен­но­го му­жа» пер­вой по­лови­ны XIX ве­ка Маг­ницко­го Ми­ха­ила Ле­онть­еви­ча не толь­ко был очень из­ви­лис­тым, но и дос­та­точ­но ха­рак­терным для все­го чи­нов­ничь­его сос­ло­вия Рос­сий­ской им­пе­рии.

Маг­ницкий в быт­ность сво­ей служ­бы на «бла­го оте­чес­тва», в чис­ле про­чего, пос­ле­дова­тель­но за­нимал та­кие вы­сокие пос­ты, как Во­ронеж­ский ви­це-гу­бер­на­тор и Сим­бир­ский гу­бер­на­тор. Но в па­мяти по­том­ков он ос­тался, увы, преж­де все­го, как чи­нов­ник, раз­ра­ботав­ший «це­лую прог­рамму унич­то­жения на­уки» в выс­ших учеб­ных за­веде­ни­ях Рос­сий­ской им­пе­рии…

И всё же (нес­мотря на от­кро­вен­ный вред для оте­чес­твен­ной об­ра­зова­тель­ной сис­те­мы от его го­ре-ре­форм) был он, ско­рее, не че­лове­ком с «гут­та­пер­че­вой со­вестью», как это по­нима­лось ра­нее и по­нима­ет­ся в на­ши дни, а прос­то очень по­дат­ли­вым силь­ным лич­ностям и но­вым ве­яни­ям, бу­дора­жащим люд­ские умы… 

В са­мом на­чале XIX ве­ка мо­лодой ещё Ми­ха­ил Маг­ницкий поз­на­комил­ся с Ми­ха­илом Ми­хай­ло­вичем Спе­ран­ским. Тем са­мым ли­бераль­ным ре­фор­ма­тором и ос­но­вопо­лож­ни­ком юри­дичес­кой на­уки, ко­торо­го, по ле­ген­де (ко­торая, в свою оче­редь, боль­ше на­поми­на­ет слу­хи), из-за глу­бины мыш­ле­ния и его но­ватор­ских идей На­поле­он Бо­напарт го­тов был «вы­менять» у им­пе­рато­ра Алек­сан­дра I на лю­бое (!!!) из по­корён­ных им ко­ролевств…

Так­же сто­ит до­бавить, что да­же пе­чаль­но из­вес­тный «ре­фор­ма­тор» рос­сий­ской ар­мии, во­ен­ный ми­нистр Рос­сий­ской им­пе­рии и глав­ный на­чаль­ник Им­пе­ратор­ской кан­це­лярии, а так­же глав­ный ан­та­гонист М. М. Спе­ран­ско­го, граф А.А. Арак­че­ев го­ворил о Спе­ран­ском с уди­витель­ным пи­ете­том бук­валь­но сле­ду­ющее: «Будь у ме­ня хоть треть ума Спе­ран­ско­го, я был бы ве­ликим че­лове­ком!»

Впро­чем, всё вы­ше­опи­сан­ное яв­ля­ет­ся не бо­лее чем ис­то­ричес­кой справ­кой, что­бы оце­нить лич­ность то­го, на ко­го в свои мо­лодые го­ды ори­ен­ти­ровал­ся ге­рой дан­но­го очер­ка…

Впол­не ес­тес­твен­но, М. Л. Маг­ницкий по­пал под пол­ное вли­яние ли­бераль­ных идей и об­щес­твен­ных ре­форм Спе­ран­ско­го, как и под сам мас­штаб ха­риз­ма­тич­ной лич­ности пос­ледне­го и стал не прос­то пок­лонни­ком его идей, но, бо­лее то­го, ярос­тным апо­логе­том все­го, что пы­тал­ся воп­ло­тить в жизнь М. М. Спе­ран­ский…

Но, как толь­ко Спе­ран­ский по­пал в им­пе­ратор­скую не­милость, Маг­ницко­го, как од­но­го из са­мых ярых «про­повед­ни­ков» и пос­ле­дова­телей ре­фор­ма­тор­ских идей, сос­ла­ли не­надол­го в Во­лог­ду (оче­вид­но, что­бы дать ему вре­мя «ос­тыть, ос­мыслить своё по­веде­ние и сде­лать пра­виль­ные вы­воды»)…

В от­сутс­твие же Спе­ран­ско­го «в зо­не вли­яния на не­го», Маг­ницкий (о чём сви­детель­ству­ет рос­сий­ская ис­то­ри­ог­ра­фия), «сде­лал пра­виль­ные вы­воды» и по­пал уже под дру­гие (как ска­зали бы в на­ше «веч­ное неп­ростое и веч­но не­лёг­кое вре­мя») уль­тра­кон­серва­тив­ные взгля­ды, так­же «ес­тес­твен­но и ор­га­нич­но» став по­бор­ни­ком «тра­дици­он­ных цен­ностей и скреп» (что бы ни зна­чило дан­ное раз­мы­тое по­нятие, до­нося­ще­еся в пос­ледние го­ды бук­валь­но из каж­до­го «утю­га»). Дос­та­точ­но вспом­нить лишь од­ну из идей Маг­ницко­го в его «пост-спе­ран­ский пе­ри­од» (идею, ко­торую, к счастью, за­рубил на кор­ню сам им­пе­ратор) о зак­ры­тии Ка­зан­ско­го уни­вер­си­тета и да­же раз­ру­шении до ос­но­вания са­мого зда­ния учеб­но­го за­веде­ния за ли­бераль­ность, сво­бодо­мыс­лие и «без­божное нап­равле­ние пре­пода­вания», что­бы по­нять мас­штаб пе­рерож­де­ния про­воз­вес­тни­ка и апо­логе­та не­ког­да ли­бераль­ных идей…

К боль­шо­му со­жале­нию для стра­ны, лич­ности по­доб­ные М. Л. Маг­ницко­му (ко­торые скре­пя сер­дце, скри­пя зу­бами и глу­ша со­весть «до­вода­ми ра­зума», не­од­нократ­но «пе­ре­обу­вались в воз­ду­хе» в за­виси­мос­ти от то­го, ку­да в то или иное вре­мя, об­разно го­воря, дул ве­тер) бы­ли в ис­то­рии Рос­сий­ской им­пе­рии не ред­костью и по фак­ту – сво­ими дей­стви­ями и не осо­бен­но сос­то­ятель­ны­ми иде­ями – вно­сили в жизнь об­щес­тва не­мало то­го, что фак­ти­чес­ки за­дер­жи­вало раз­ви­тие Рос­сий­ской им­пе­рии и пог­ру­жало её в пе­ри­оды от­кро­вен­но­го зас­тоя и да­же изо­ляции ото все­го ос­таль­но­го ми­ра.

Хо­тя всё упо­мяну­тое – лишь не­боль­шая пре­ам­бу­ла к ко­мич­ной ис­то­рии, ко­торая без ка­кой-ли­бо нра­во­учи­тель­нос­ти яв­ля­ет­ся прос­то за­бав­ным ис­то­ричес­ким курь­ёзом и фак­том лич­ной би­ог­ра­фии са­мого М. Л. Маг­ницко­го. Как и наг­лядно от­ра­жа­ет его «не­од­нознач­ный» ха­рак­тер и от­но­шение к ми­ру вок­руг…

С 1819 го­да уже ос­во­бодив­ший­ся от «бре­мени» идей и ре­форм Спе­ран­ско­го и вер­нувший­ся из во­логод­ской ссыл­ки (ко­торая, су­дя по ис­то­ричес­ким сви­детель­ствам, боль­ше на­поми­нала обыч­ное про­жива­ние без ка­кого-ли­бо за­мет­но­го ущем­ле­ния прав сос­ланно­го, но раз­ве что без воз­можнос­ти по­сещать сто­лицу им­пе­рии до окон­ча­ния сро­ка ссыл­ки) М. Л. Маг­ницкий при­со­еди­нил­ся к Биб­лей­ско­му об­щес­тву и с за­вид­ным пос­то­янс­твом на­чал по­сещать его соб­ра­ния (ве­ро­ят­но, всё по той же ти­пич­но рос­сий­ской чер­те ха­рак­те­ра – де­монс­три­ровать яв­ную и пуб­личную «ре­лиги­оз­ность» в от­сутс­твие собс­твен­ной ду­хов­ной и мо­раль­ной сос­то­ятель­нос­ти).

Биб­лей­ское об­щес­тво ста­вило сво­ей ос­новной целью идею прод­ви­жения и рас­простра­нения хрис­ти­ан­ской ве­ры пов­се­мес­тно на всей тер­ри­тории Рос­сий­ской им­пе­рии (где, увы, как и во мно­гих иных рос­сий­ских «де­лах», за ко­торые при­нима­ют­ся че­рес­чур «за­моти­виро­ван­ные эн­ту­зи­ас­ты», не обош­лось «без яв­ных пе­реги­бов» и по­пыток ухо­да Биб­лей­ско­го об­щес­тва ед­ва ли не в мис­ти­чес­кие уче­ния… впро­чем, ис­сле­дова­ние пос­ледне­го, как и слиш­ком яв­ные оцен­ки в ра­боте это­го об­щес­тва, луч­ше ос­та­вить «спе­ци­алис­там» по те­ори­ям за­гово­ров в оте­чес­твен­ной ис­то­рии).

Тем не ме­нее учас­тие в де­ятель­нос­ти об­щес­тва пред­по­лага­ло ос­но­ватель­ное зна­ние как са­мой Биб­лии, так и все­воз­можных апок­ри­фов, ес­ли и не с по­зиции лич­ной ду­хов­ной пот­ребнос­ти в изу­чении Свя­щен­но­го Пи­сания, то как ми­нимум с по­зиции уг­лублён­но-фор­маль­но­го оз­на­ком­ле­ния с дан­ны­ми тек­ста­ми.

…Как гла­сят то ли ле­ген­ды, то ли прос­то слу­хи, од­нажды Маг­ницкий за­шёл к сво­ему хо­роше­му зна­ком­цу Алек­сан­дру Ива­нови­чу Тур­ге­неву, ко­торый в тот мо­мент воз­глав­лял один из двух де­пар­та­мен­тов в не­дав­но соз­данном Ми­нис­терс­тве ду­хов­ных дел и на­род­но­го прос­ве­щения. А имен­но: был он гла­вой де­пар­та­мен­та ду­хов­ных дел.

У Тур­ге­нева в при­ём­ной си­дела про­ситель­ни­ца, ко­торая объ­яс­ня­ла ему своё «не­от­ложное де­ло». Маг­ницкий, что­бы не ме­шать слу­жеб­ной де­ятель­нос­ти Тур­ге­нева, ото­шёл в угол при­ём­ной и сел на стул, до­жида­ясь кон­ца а­уди­ен­ции. Но про­ситель­ни­ца слиш­ком дол­го из­ла­гала своё де­ло, с по­ложи­тель­ным ре­шени­ем ко­торо­го, по её мне­нию, Тур­ге­нев был сог­ла­сен да­леко не во всём.

В один из мо­мен­тов на кри­тичес­кое за­меча­ние ди­рек­то­ра де­пар­та­мен­та про­ситель­ни­ца не сдер­жа­лась и в сер­дцах эмо­ци­ональ­но про­из­несла:

– Да по­милуй­те, Ва­ше Пре­вос­хо­дитель­ство! Да­же в Еван­ге­лии ска­зано: «на Бо­га на­дей­ся, а сам не пло­шай!».

Оче­вид­но, нас­толь­ко сво­бод­ной трак­товки биб­лей­ско­го тек­ста стер­петь не мог уже «ос­кор­блён­ный до глу­бины ду­ши» Маг­ницкий. Как и во мно­гих сво­их на­чина­ни­ях, он сра­зу же за­горел­ся бла­город­ным не­годо­вани­ем, вско­чил со сту­ла, бук­валь­но под­бе­жал к про­ситель­ни­це и вос­клик­нул, от­ча­ян­но жес­ти­кули­руя пе­ред её ли­цом:

– Нет, уж, ми­лос­ти­вая го­суда­рыня, это вы по­милуй­те!!! Это­го в Еван­ге­лии точ­но нет!!!

Пос­ле че­го, оче­вид­но, ус­по­ко­ен­ный тем, что на свой лад за­щитил Свя­щен­ное Пи­сание, «с чувс­твом вы­пол­ненно­го дол­га» он воз­вра­тил­ся на мес­то и уже спо­кой­но про­дол­жил до­жидать­ся кон­ца а­уди­ен­ции и «ос­во­бож­де­ния» Тур­ге­нева из «цеп­ких лап» на­зой­ли­вой про­ситель­ни­цы…

Граф Разумовский: «Боюсь, государыня, в России мор будет»

Уди­витель­ное воз­вы­шение граф­ско­го ро­да Ра­зумов­ских, как час­то слу­чалось в ис­то­рии Рос­сий­ской им­пе­рии, бы­ло обя­зано та­кому пов­се­мес­тно раз­ви­тому яв­ле­нию в оте­чес­твен­ной ис­то­рии, как фа­вори­тизм.

По слу­хам (ко­торые име­ли под со­бой бо­лее чем серь­ёз­ные ос­но­вания), граф Алек­сей Гри­горь­евич Ра­зумов­ский яв­лялся тай­ным му­жем им­пе­рат­ри­цы Ели­заве­ты Пет­ровны, млад­шей до­чери Пет­ра Ве­лико­го и Ека­тери­ны I.

Впол­не ес­тес­твен­но, что и млад­ший брат Алек­сея Ра­зумов­ско­го Ки­рилл Гри­горь­евич, так­же за­нял весь­ма зна­читель­ное по­ложе­ние в об­щес­тве и за­мет­но пов­ли­ял на ход всей рос­сий­ской ис­то­рии.

Пос­ледний гет­ман вой­ска За­порож­ско­го, ге­нерал-фель­дмар­шал, пре­зидент Рос­сий­ской ака­демии на­ук в те­чение 52 (!!!) лет, ос­но­ватель граф­ско­го и кня­жес­ко­го ро­да Ра­зумов­ских… И это лишь ма­лая то­лика в спис­ке дол­жнос­тей, зва­ний и дос­ти­жений К. Г. Ра­зумов­ско­го «на ни­ве» служ­бы Рос­сий­ско­му го­сударс­тву. Кро­ме то­го, граф Ра­зумов­ский был из­вестен лич­ной чес­тностью и не­малы­ми де­неж­ны­ми сум­ма­ми, ко­торые жер­тво­вались им на бла­гот­во­ритель­ность (од­на­ко, как со­чета­лись «лич­ная чес­тность» и ас­тро­номи­чес­кое бо­гатс­тво, по­лучен­ное «на ни­ве слу­жения оте­чес­тву», пре­дос­та­вим до­мыс­лить чи­тате­лям са­мос­то­ятель­но).

Счи­та­ет­ся, что все те по­чес­ти, ко­торые ока­зыва­лись Г. К. Ра­зумов­ско­му в те­чение жиз­ни, как и бук­валь­но нес­метные бо­гатс­тва ни­чуть не ис­порти­ли его ха­рак­тер. По ис­то­ричес­ким сви­детель­ствам, до са­мой смер­ти граф Ра­зумов­ский был от­крыт для про­сите­лей, а так­же ли­шен той спе­си и над­меннос­ти, ко­торую на мно­гих нак­ла­дыва­ет об­ла­дание властью и гро­мад­ны­ми ма­тери­аль­ны­ми ре­сур­са­ми.

Од­но вре­мя в об­щес­тве бы­това­ла да­же шут­ка (то ли нра­во­учи­тель­ная, то ли прос­то за­бав­ная), свя­зан­ная с тем, что граф Ра­зумов­ский, всю жизнь хра­нив­ший одеж­ду, в ко­торой, ещё бу­дучи бед­ным ма­лорос­ским ка­заком, пас ко­ров и во­лов, не раз по­казы­вал её сво­им сы­новь­ям и не ус­та­вал на­поми­нать им о том, кем бы­ли их пред­ки. Сы­новья, ко­торые рос­ли дос­та­точ­но кич­ли­выми (как час­то слу­ча­ет­ся с под­раста­ющей «зо­лотой мо­лодёжью», ко­торая не­ред­ко за­быва­ет­ся и от­че­го-то упор­но вос­при­нима­ет дос­ти­жения ро­дите­лей, как свои собс­твен­ные), оче­вид­но, ус­та­ли выс­лу­шивать пос­то­ян­ные на­поми­нания от­ца о том, что не сто­ит слиш­ком за­дирать нос и всег­да нуж­но пом­нить о сво­их кор­нях. Во вре­мя од­но­го из та­ких раз­го­воров сын гра­фа не удер­жался и впол­не ре­зон­но за­метил бук­валь­но сле­ду­ющее: «Отец, меж­ду на­ми ог­ромная раз­ни­ца: вы – сын прос­то­го ка­зака, а я – сын рус­ско­го фель­дмар­ша­ла!»

Слу­чай же, о ко­тором по­вес­тву­ет дан­ный очерк, про­изо­шёл на зва­ном обе­де у им­пе­рат­ри­цы Ека­тери­ны Вто­рой, ку­да был приг­ла­шён и граф Ра­зумов­ский. Раз­го­вор за сто­лом, в чис­ле про­чего, за­шёл о ябед­ни­ках и до­нос­чи­ках, ко­торым всег­да «сла­вилось» рос­сий­ское об­щес­тво.

В ре­зуль­та­те им­пе­рат­ри­ца пред­ло­жила под­нять тост за здо­ровье чес­тных лю­дей. Ес­тес­твен­но, все при­сутс­тво­вав­шие под­ня­ли бо­калы. За ис­клю­чени­ем гра­фа Ра­зумов­ско­го. Им­пе­рат­ри­ца, уви­дев, что тот не под­нял свой бо­кал, удив­лённо спро­сила:

– Граф, я ви­жу, вы не бла­гоже­латель­ству­ете чес­тным лю­дям? От­че­го вы не под­ни­ма­ете свой бо­кал?

На что К. Г. Ра­зумов­ский, ко­торый, по­мимо все­го про­чего, сла­вил­ся сво­ей пря­мотой, так­тично за­метил:

– Бо­юсь, го­суда­рыня, в Рос­сии мор бу­дет.

«Пуд сала на лечение его высочества...»

Ис­то­рия, опи­сан­ная ни­же, боль­ше на­поми­на­ет за­бав­ный анек­дот, ку­да для убе­дитель­нос­ти бы­ло до­бав­ле­но имя из­вес­тной лич­ности. Но, увы, зная, как в Рос­сий­ской им­пе­рии, с од­ной сто­роны, на­руша­лись все за­коны ло­гики, а, с дру­гой, каз­нокрадс­тво яв­ля­лось ед­ва ли не кра­еуголь­ным кам­нем и од­ной из ба­зовых «тра­дици­он­ных скреп», без ко­торых Рос­сия уже и не ка­залась в пол­ном смыс­ле Рос­си­ей, впол­не мож­но до­пус­тить, что слу­чай тот имел под со­бой впол­не ре­аль­ную ис­то­ричес­кую ос­но­ву.

…в быт­ность свою нас­ледни­ком прес­то­ла ве­ликий князь Па­вел Пет­ро­вич (а имен­но: сын им­пе­рат­ри­цы Ека­тери­ны Ве­ликой и им­пе­рато­ра Пет­ра III и, как следс­твие, бу­дущий им­пе­ратор Все­рос­сий­ский Па­вел I) од­нажды силь­но прос­ту­дил­ся. Нель­зя ска­зать, что он сов­сем слёг или по­чувс­тво­вал страш­ное не­домо­гание, но всё же в обя­затель­ном по­ряд­ке прес­то­лонас­ледник был ос­мотрел лейб-ме­диком.

Прид­ворный ле­карь, ве­ро­ят­но, не най­дя яв­ной опас­ности для здо­ровья ве­лико­го кня­зя, тем не ме­нее про­писал то­му в ви­де ле­чения бо­лез­ни и даль­ней­шей про­филак­ти­ки «ма­зать сви­ным са­лом в но­су на ночь». Пред­по­лага­лось, что на­род­ная ме­дици­на дос­та­точ­но быс­тро вос­ста­новит «по­шат­нувше­еся» здо­ровье нас­ледни­ка прес­то­ла. Ли­бо же без «вы­пис­ки» хоть ка­кого-то ре­цеп­та и са­ма вы­соко­оп­ла­чива­емая ра­бота лейб-ме­дика мог­ла по­казать­ся не со­от­ветс­тву­ющей за­нима­емой дол­жнос­ти.

Слу­чилось ли всё даль­ней­шее в дей­стви­тель­нос­ти, или уже оте­чес­твен­ный фоль­клор об­лёк бе­зобид­ную и пус­тую, по су­ти, си­ту­ацию в «ранг» ис­то­ричес­ко­го курь­ёза, ос­та­вим на суд про­ница­тель­но­го и всег­да кри­тичес­ки мыс­ля­щего чи­тате­ля.

Но с мо­мен­та «вы­пис­ки ре­цеп­та» лейб-ме­диком прис­лу­га прес­то­лонас­ледни­ка в те­чение це­лого го­да ежед­невно (!!!) за ка­зён­ный счёт при­об­ре­тала ров­но пуд (или – ины­ми сло­вами – поч­ти 16,5 ки­лог­раммов) сви­ного са­ла на «собс­твен­ное упот­ребле­ние и ле­чение его вы­сочес­тва Ве­лико­го кня­зя Пав­ла Пет­ро­вича»…

Та­кая уди­витель­ная и в то же вре­мя очень ха­рак­терная для Рос­сий­ской им­пе­рии ис­то­рия…

Ми­фы, ле­ген­ды и курь­ёзы Рос­сий­ской им­пе­рии XVIII–XIX ве­ков. Часть один­надца­тая