Тетрадь, найденная в Холоне

И глав­ный вы­вод из вы­шес­ка­зан­но­го: фор­ми­руя ус­ло­вия для про­жива­ния этих лю­дей и обес­пе­чивая их средс­тва­ми фи­зичес­ко­го, ма­тери­аль­но­го су­щес­тво­вания, ни в ко­ем слу­чае нель­зя пре­неб­ре­гать воп­ро­сами их ду­хов­ной жиз­ни, нель­зя вы­рывать эту ка­тего­рию лю­дей из их при­выч­ной сре­ды ду­хов­но­го оби­тания, ли­шать их сло­жив­шихся со­ци­аль­ных и лич­ных свя­зей: memento mori!

«..Ле­тят за дня­ми дни, и каж­дый час уно­сит
Час­тичку бы­тия, а мы с то­бой вдво­ём
Пред­по­лага­ем жить…»
( А.С.Пуш­кин «По­ра, мой друг, по­ра!», 1834г)

    В об­щем, это бы­ла обыч­ная по­ез­дка с се­вера в центр стра­ны, уже не пом­ню, по ка­кому слу­чаю. Да это и не важ­но.

Важ­но дру­гое. Пе­реса­жива­ясь на тель-авив­ском цен­траль­ном ав­то­вок­за­ле с меж­го­род­ско­го мар­шру­та на мес­тный ав­то­бус, иду­щий в Хо­лон, я об­на­ружил меж­ду  крес­лом и стен­кой ав­то­буса  стоп­ку  рус­ско­языч­ных га­зет. Что­бы как –то убить вре­мя,  на­чал их пе­реби­рать и нат­кнул­ся на об­щую тет­радь в обыч­ной бу­маж­ной об­ложке. По­вер­тев тет­радь в ру­ках и не об­на­ружив ни­каких  опоз­на­ватель­пых зна­ков, ука­зыва­ющих на при­над­лежность к ка­кому – ли­бо кон­крет­но­му ли­цу, и  по­тому без вся­кого уг­ры­зения со­вес­ти, я от­крыл тет­радь, но не в на­чале, а где – то в се­реди­не.

Стра­ницы бы­ли ис­пи­саны ров­ным, до­воль­но убо­рис­тым, но от­четли­вым по­чер­ком. Это, по  всей ве­ро­ят­ности, был  чей–то днев­ник. Пер­вым, поч­ти ин­стинктив­ным, же­лани­ем бы­ло стрем­ле­ни­ем вер­нуть тет­радь на преж­нее мес­то, но вдруг вни­мание моё прив­лекли вы­делен­ные жир­ным кур­си­вом сло­ва «Ес­ли  до­рог те­бе твой дом…» И уже, ни о чем дру­гом не ду­мая, я уг­лу­бил­ся в чте­ние, да с та­ким ин­те­ресом, что ед­ва не про­ехал свою ос­та­нов­ку.

 Что же ме­ня так ув­лекло? Пред­ла­гаю чи­тате­лю раз­де­лить мой ин­те­рес при чте­нии этой тет­ра­ди. Как и со­от­ветс­тву­ет  это­му  жан­ру, по­вес­тво­вание ве­лось от пер­во­го ли­ца..

«Ес­ли  до­рог те­бе твой дом…»

    Эти си­монов­ские строч­ки всё вре­мя свер­ли­ли мой мозг.  Я от­лично пом­нил, что у Си­моно­ва речь шла сов­сем не о том, что я сам пе­режил не­дав­но, но имен­но эти сло­ва вы­зыва­ли у ме­ня ас­со­ци­ацию с пе­режи­тым.

   За свою дол­гую жизнь – иног­да я с из­рядной до­лей са­мо­иро­нии от­ме­чал, что че­рес­чур дол­гую  жизнь: ведь пе­режил я уже  мно­гих сво­их ро­вес­ни­ков, и ес­ли  Вы­соц­кий, ро­див­ший­ся в 1938 го­ду, од­нажды с юмо­ром за­метил, что был за­чат в год «боль­шо­го тер­ро­ра», то, что ка­са­ет­ся ме­ня са­мого, в этот са­мый год «боль­шо­го тер­ро­ра»  я  и ро­дил­ся – я не раз по­кидал свой дом.

   Ка­залось бы, что мож­но уже бы­ло и при­вык­нуть к это­му. Но бы­ла боль­шая раз­ни­ца меж­ду прош­лым и нас­то­ящим, и еди­ницей из­ме­рения  на этой  ог­ромной шка­ле под наз­ва­ни­ем «жизнь»  бы­ли раз­личные  её эта­пы, про­из­водные от ко­торых  сос­тавля­ли здо­ровье и жаж­да  поз­на­ния  ок­ру­жа­юще­го ми­ра. По­это­му я сей­час прос­то для се­бя са­мого счи­таю не­об­хо­димым ос­ве­жить в па­мяти эти са­мые эта­пы. Да, это бу­дет сво­его ро­да ду­хов­ная ис­по­ведь, но в ро­ли лу­хов­ни­ка пред­сто­ит выс­ту­пить мне са­мому,  и это бу­дет  ав­то­ис­по­ведь.

   Из от­че­го до­ма впер­вые я у­ехал пос­ле окон­ча­ния шко­лы, в воз­расте 17 лет, пос­ту­пив в вуз в со­сед­нем го­роде,- со срав­ни­тель­но лёг­ким чувс­твом рас­ста­вания, по­тому что знал, что в от­чем до­ме  ме­ня  всег­да ждут, что для ме­ня  по­нятие «вер­нуть­ся до­мой» оз­на­ча­ет воз­вра­щение имен­но сю­да.

  Прав­да, воз­вра­щение «сю­да», в сто­лич­ный го­род, так и не сос­то­ялось. Пос­ле окон­ча­ния ву­за, по рас­пре­деле­нию я у­ехал в Си­бирь, где нес­коль­ко лет вёл ко­чевую жизнь изыс­ка­теля  же­лез­ных до­рог и  тран­спортно­го стро­ите­ля.

 От­ра­ботав по­ложен­ный срок и встре­тив  к это­му вре­мени свою бо­гом пос­ланную по­лови­ну, с ко­торой де­лю все ра­дос­ти и го­рес­ти жиз­ни уже поч­ти 65 лет, я на­чал осед­лую жизнь,  на­конец – то об­ре­тя уже свой собс­твен­ный  дом там же, в Си­бири.

   Шли го­ды, по­яви­лись де­ти, а по­том и внук. Ра­бота в про­ек­тном ин­сти­туте, за­нима­юще­гося, прав­да, уже воп­ро­сами не тран­спортно­го, а про­мыш­ленно­го и граж­дан­ско­го стро­итель­ства, при­носи­ла свои пло­ды в ви­де карь­ер­но­го рос­та.

 Бы­ло всё, и преж­де все­го здо­ровье, ко­торое поз­во­ляло с оп­ти­миз­мом смот­реть в бу­дущее и не бо­ять­ся жиз­ненных  нев­згод.

   Но…нас­ту­пила  гор­ба­чев­ская пе­рес­трой­ка, стра­ну ста­ли сот­ря­сать по­лити­чес­кие бу­ри, и хо­тя у ме­ня ни­ког­да не бы­ло прин­ци­пи­аль­ных раз­ногла­сий с по­лити­чес­ким ре­жимом, нес­мотря на то, что я от­лично по­нимал дву­лич­ность, ца­рящую в об­щес­тве, ког­да ду­ма­ют од­но, го­ворят дру­гое, а де­ла­ют третье, но, тем не ме­нее,  с дис­си­ден­та­ми друж­бы не во­дил.

    Но что бы­ло де­лать, как жить даль­ше, ког­да  на гла­зах раз­ру­шал­ся, ка­залось бы, проч­ный, на ве­ка ус­то­яв­ший­ся жиз­ненный ук­лад? Зак­ры­вались пред­при­ятия, наз­ре­вала то­таль­ная без­ра­боти­ца.

    И тут я  под­дался нас­тро­ению, ох­ва­тив­ше­му из­вес­тную часть об­щес­тва: «Из­ра­иль –вот па­нацея от всех бед! По­еха­ли!» И это ис­конно рус­ское сло­во, став­шее осо­бен­но по­пуляр­ным в 60е го­ды пос­ле по­лета Га­гари­на, ста­ло сим­во­лом ев­рей­ских ре­пат­ри­ан­тов.

Родс­твен­ни­ки, и мои  и же­ны, со всех час­тей Со­юза твер­ди­ли о том же.

    И ре­шение, на­конец, бы­ло при­нято: «По­еха­ли!» Прав­да, в глу­бине ду­ши я по­нимал зыб­кость ар­гу­мен­тов в поль­зу это­го ре­шения. Ско­рее все­го, глав­ной мо­тива­ци­ей был ар­гу­мент Али Ба­ба­еви­ча из к/филь­ма «Джентль­ме­ны уда­чи»: «Все по­бежа­ли, и я по­бежал!»

…На всю ос­тавшу­юся жизнь за­пом­ни­лась мне  та пос­ледняя, ок­тябрь­ская 1991 го­да ночь, ког­да упа­ковы­вал ба­гаж: ут­ром пред­сто­яло ехать в а­эро­порт. Без­жа­лос­тно от­бра­сыва­лись ве­щи и пред­ме­ты, го­дами ве­рой и прав­дой слу­жив­шие сво­им хо­зя­евам: ведь раз­ру­шен был от­чий дом; дом, от­цом ко­торо­го был я сам!

   Не то, что мне бы­ло жал­ко имен­но этих ве­щей. Глу­пос­ти! Жал­ко бы­ло по­тери чувс­тва за­щищен­ности, ис­чезно­вения са­мой ат­мосфе­ры: «Мой  дом - моя кре­пость!»

От­ны­не мне и все­му мо­ему се­мей­ству пред­сто­яло плыть в не­из­вес­тность без это­го ощу­щения, ко­торое да­ёт от­чий дом.

 Но при этом не бы­ло чувс­тва от­ча­яния, ко­торое при­сутс­тву­ет, ког­да бро­са­ешь­ся го­ловой в  глу­бокий омут без уве­рен­ности в том, что вып­лы­вешь, а бы­ло не­кое ощу­щение тре­воги и не­уве­рен­ности, по­тому что  до­воль­но со­лид­ный, 50 с хо­рошим плю­сом, воз­раст, су­лил из­вес­тные труд­ности в ов­ла­дении со­вер­шенно нез­на­комо­го язы­ка.

   Од­на­ко за пле­чами был боль­шой жиз­ненный опыт, про­из­водс­твен­ный стаж и же­лание быть по­лез­ным в но­вой сре­де оби­тания. И, глав­ное, бы­ло здо­ровье, ко­торое поз­во­ляло, по край­ней ме­ре,  на­де­ять­ся на пре­одо­ление всех труд­ностей.

  И вот ми­нуло 32 го­да жиз­ни в Из­ра­иле. Мне не дос­тавля­ет осо­бого удо­воль­ствия  вспо­минать все пе­рипе­тии этой жиз­ни: на­чаль­ная не­ус­тро­ен­ность, свя­зан­ная, в ос­новном, с труд­ностя­ми ос­во­ения язы­ка, не­об­хо­димость пе­реби­вать­ся слу­чай­ны­ми ра­бота­ми, как- то: ра­бота в ноч­ные сме­ны на кон­ди­тер­ской фаб­ри­ке – в свя­зи с чем до­воль­но час­то вспо­мина­лась про­читан­ная ещё в детс­тве кни­га Н.Ляш­ко «Слад­кая ка­тор­га»,- а так­же ра­бота  на плат­ной ав­тосто­ян­ке; ох­ранни­ком в мас­тер­ской, где тру­дились лю­ди с ог­ра­ничен­ны­ми фи­зичес­ки­ми воз­можнос­тя­ми – так кор­рек­тно име­нова­лись обыч­ные ду­шев­но­боль­ные, за­нима­ющи­еся тру­довой те­рапи­ей, в об­щем, сво­его ро­да, «жиз­ненные  уни­вер­си­теты».

   Так про­дол­жа­лось нес­коль­ко лет, по­ка на­конец-то фор­ту­на по­вер­ну­лась ко мне ли­цом, пусть не в ан­фас, но  хо­тя бы впо­лобо­рота, по­тому что мой  про­из­водс­твен­ный по­тен­ци­ал про­ек­ти­ров­щи­ка был за­дей­ство­ван ед­ва ли на чет­верть.

…А го­ды шли, и, дос­тигнув пен­си­он­но­го воз­раста в фор­ма­те из­ра­иль­ско­го КЗО­Та, я  был вы­нуж­ден за­вер­шить свою про­из­водс­твен­ную де­ятель­ность.

     Т.к. пол­но­цен­ную пен­сию  я  не за­рабо­тал, опять-та­ки в рам­ках из­ра­иль­ско­го тру­дово­го за­коно­датель­ства, воз­никшие труд­ности с по­гаше­ни­ем ипо­теки, зас­та­вили про­дать куп­ленную на ипо­теч­ную  ссу­ду  в на­чале  90х го­дов квар­ти­ру в Цен­тре стра­ны и ку­пить та­кого же  мет­ра­жа квар­ти­ру на Се­вере, в Из­ра­эль­ской до­лине.  Бла­года­ря раз­ни­це цен на нед­ви­жимость в раз­ных ре­ги­онах стра­ны уда­лось пол­ностью по­гасить ипо­теку, и квар­ти­ра на Се­вере ста­ла собс­твен­ностью, сво­бод­ной от всех дол­го­вых обя­затель­ств.

    Ка­залось бы, нас­ту­пил «зо­лотой век» в на­шей  мно­гот­рудной  жиз­ни: уже став­шие взрос­лы­ми де­ти об­за­велись семь­ями, и жи­ли от­дель­но, в Цен­тре и на Юге стра­ны,   при­сылая нам  вну­ков на вре­мя школь­ных ка­никул: до­суг вну­ков и свой мы за­пол­ня­ли по­сеще­ни­ем бас­сей­на и мно­гочис­ленны­ми эк­скур­си­ями по стра­не.

   Из­ра­иль­ское  по­собие по ста­рос­ти в сум­ме с офор­млен­ной в стра­не ис­хо­да пен­си­ей  и на­личие собс­твен­ной пол­ностью оп­ла­чен­ной квар­ти­ры да­вало воз­можность  «про­рубить ок­но в Ев­ро­пу»: в те­чение ря­да лет по­сеще­ние нес­коль­ких ев­ро­пей­ских стран,  нес­коль­ко кру­изов по Сре­дизем­но­му мо­рю вос­полни­ли тот ва­ку­ум странс­твий,  ко­торый су­щес­тво­вал в стра­не ис­хо­да.

  Но… ну, ни­как нель­зя обой­тись без это­го злос­час­тно­го  «но»,- шли го­ды, ста­рость под­хо­дила всё бли­же и бли­же, и вот уже я   по­пал  из лю­дей ка­тего­рии  «по­жилых»  в сле­ду­ющую воз­рас­тную – по клас­си­фика­ции  ВОЗ - ка­тего­рию «ста­рики» ( 74–90 лет,  а  да­лее уже сле­ду­ет ка­тего­рия «дол­го­житель»).

   Прав­да, по­нача­лу и в ка­тего­рии «ста­риков» я чувс­тво­вал се­бя  до­воль­но ком­фор­тно: сос­то­яние здо­ровья поз­во­ляло вес­ти преж­ний  ак­тивный об­раз жиз­ни. Да­же про­веден­ная в воз­расте 75 лет за­мена  ко­лен­но­го сус­та­ва на пра­вой но­ге не уба­вила оп­ти­миз­ма: по­ез­дки в Ев­ро­пу про­дол­жа­лись…

  Тем не ме­нее «про­цесс по­шел»:  сле­ду­ющая опе­рация по за­мене ещё од­но­го сус­та­ва - та­зобед­ренно­го – всё на той же пра­вой но­ге от­кры­ла «ящик Пан­дорры», т.к. поч­ти сов­па­ла по вре­мени  с пан­де­ми­ей ко­вид-19.

   Вот ког­да а­ук­ну­лись  «гре­хи»  мо­лодос­ти: ежед­невные пя­тики­ломет­ро­вые про­беж­ки по ас­фаль­ту ир­тыш­ской на­береж­ной  в те­чение де­сяти­летий, и в ре­зуль­та­те – раз­ру­шение сус­та­вов.

   Даль­ше – боль­ше! За­яви­ли о се­бе и ре­зуль­та­ты из­ну­ритель­ных тре­ниро­вок по тя­жёлой ат­ле­тике в да­лекой сту­ден­ческой мо­лодос­ти: то­мог­ра­фия поз­во­ноч­ни­ка вы­яви­ла  «де­гене­ратив­ные воз­рас­тные из­ме­нения» от­дель­ных поз­вонков и меж­позво­ноч­ных дис­ков.

   В об­щем, в эпо­ху воз­раста 80+ я всту­пил с  це­лым бла­го­уха­ющим бу­кетом раз­личных бо­лез­ней и по­пал под опе­ку со­ци­аль­ных ра­бот­ни­ков из Ин­сти­тута На­ци­ональ­но­го Стра­хова­ния.

И да­же это об­сто­ятель­ство не уба­вило оп­ти­миз­ма, по­тому что ря­дом бы­ла же­на - вер­ный друг, с ко­торым ру­ка об ру­ку столь­ко лет про­шагал по жиз­ненно­му пу­ти; друг, ко­торый по­могал справ­лять­ся со все­ми труд­ностя­ми.

Но  вре­мя не­умо­лимо про­дол­жа­ло свой бег впе­ред, ста­рость под­кра­дыва­лась не­замет­но, и хо­тя мы не ощу­щали се­бя по­нача­лу сла­быми и бес­по­мощ­ны­ми, но ког­да  «об­новле­ния» мо­его ор­га­низ­ма сов­па­ли по вре­мени с ана­логич­ным про­цес­сом у же­ны, мы  сра­зу же ощу ти­ли, что «про­цесс не прос­то  по­шел», а всту­пил в ста­дию раз­ру­шения.

  Склон­ные к са­мо­иро­нии, по­нача­лу мы шу­тили, что это сбы­ва­ет­ся пер­вый этап про­рочес­тва в од­ной из ска­зок Ан­дерсе­на: «они про­жили дол­гую счас­тли­вую жизнь и умер­ли в один день».

Но уход из жиз­ни ещё ка­зал­ся нам да­лекой, ес­ли не ска­зать, очень да­лёкой пер­спек­ти­вой,  так что стро­ки не дос­тигше­го и сво­его трид­ца­тиле­тия  по­эта из его «ро­мана в сти­хах»:

Итак, они ста­рели оба,
И от­во­рились, на­конец,
Пе­ред суп­ру­гом две­ри гро­ба...

 - про­из­но­сились на­ми,  уже весь­ма по­жилы­ми людь­ми, очень лег­ко, мож­но ска­зать, без со­пере­жива­ния.

…Пер­вый зво­нок проз­ве­нел в мар­те 2020 го­да, ког­да эпи­демия  ко­роно­виру­са уже плот­но уку­тала стра­ну. Но­ги ста­ли нас­толь­ко не­пос­лушны­ми, что на ут­ренние про­гул­ки я уже вы­ходил из до­ма толь­ко в соп­ро­вож­де­нии спе­ци­аль­но вы­делен­но­го для этой це­ли    че­лове­ка.

  У суп­ру­ги же  про­цесс от­ка­за ниж­них ко­неч­ностей про­ходил не столь ин­тенсив­но, и она про­дол­жа­ла са­мос­то­ятель­ные про­гул­ки.

  Мы по–преж­не­му  про­дол­жа­ли  жить в сво­ей квар­ти­ре, у нас   бы­ли по­мощ­ни­ки, пре­дос­тавлен­ные  Служ­бой На­ци­ональ­но­го Стра­хова­ния, и хо­тя мы  уже отош­ли от ак­тивной об­щес­твен­ной жиз­ни и пе­рес­та­ли при­нимать учас­тие в эк­скур­си­ях как внут­ри стра­ны, так и за ру­бежом, но … жизнь про­дол­жа­лась: об­ще­ние с друзь­ями, ос­ве­дом­ленность о жиз­ни мес­тно­го об­щес­тва, сох­ра­нив­ши­еся со­ци­аль­ные свя­зи, а так­же, в не­малой сте­пени бла­года­ря то­му, что про­жива­ние в сво­ей квар­ти­ре да­вало ощу­щение за­щищен­ности, при­сущее от­че­му до­му. И опять же мы на­ходи­ли  ощу­щение  со­пере­жива­ния у А.С.Пуш­ки­на:
      
                                           Два чувс­тва див­но близ­ки нам,
                                           В них об­ре­та­ет сер­дце пи­щу:
                                           Лю­бовь к род­но­му пе­пели­щу,
                                           Лю­бовь к оте­чес­ким гро­бам…

   Но вре­мя ра­бота­ло не на нас: ведь мы «еха­ли уже с яр­марки».

…Во вре­мя од­ной  из про­гулок же­на, по­теряв  рав­но­весие,  не­удач­но упа­ла, раз­бив го­лову. Сос­то­яние её здо­ровья рез­ко ухуд­ши­лось, и она уже пе­рес­та­ла вы­ходить на ули­цу. И  ещё че­рез ме­сяц  она упа­ла  в квар­ти­ре, по­лучив пе­релом бед­ра и бы­ла гос­пи­тали­зиро­вана.

    И  я  ос­тался «один до­ма». Зная, что в Из­ра­иле боль­ных с пе­рело­мами не за­дер­жи­ва­ют по­дол­гу в боль­ни­це, и  вы­пол­нив оп­ре­делён­ные ме­роп­ри­ятия, че­рез па­ру-трой­ку дней вы­писы­ва­ют до­мой, я рас­счи­тывал дож­дать­ся суп­ру­гу  до­ма.

Но, вра­чи, про­ведя уг­лублен­ное  ис­сле­дова­ние, ре­шили  не вы­писы­вать ее до­мой, как я пред­по­лагал из­на­чаль­но, а пос­лать ее на ме­сяц в ре­аби­лита­ци­он­ный центр.
Так как на­ша дочь жи­ла в Хо­лоне, она поп­ро­сила оп­ре­делить ма­му в ме­дуч­режде­ние в Цен­тре стра­ны, что­бы иметь воз­можность по­сещать ее по­чаще. Та­ким об­ра­зом, воп­рос с мо­им  раз­ме­щени­ем ре­шил­ся ав­то­мати­чес­ки, и я по­ехал в Хо­лон, на­де­ясь, что че­рез ме­сяц мы вдво­ём вер­нёмся в свои Пе­наты, и преж­няя жизнь про­дол­жится.      

    Судь­бе же бы­ло угод­но рас­по­рядить­ся ина­че. По сос­то­янию здо­ровья и же­ны ( как вид­но, ска­зались ре­зуль­та­ты па­дений), и мо­его - в этом слу­чае приш­лось учесть по со­вокуп­ности и мой воз­раст и пос­ледс­твия уже упо­мяну­тых вы­ше «гре­хов»  мо­лодос­ти, -  рез­ко ухуд­ши­лась де­ятель­ность, вы­ража­ясь по- на­уч­но­му, опор­но-дви­гатель­но­го ап­па­рата.  Вер­дикт вра­чей зву­чал приб­ли­зитель­но так, как в «Кол­ле­гах» Ва­силия Ак­се­нова - «Об­щий ушиб ор­га­низ­ма  в  ре­зуль­та­те па­дения с те­леги».

    А ко­неч­ным ито­гом яви­лось ре­шение Ин­сти­тута На­ци­ональ­но­го Стра­хова­ния на ос­но­вании ме­дицин­ско­го ди­аг­но­за, ко­торое гла­сило о не­об­хо­димос­ти круг­ло­суточ­но­го об­слу­жива­ния  нас  си­дел­кой семь су­ток в не­делю. И по нас­то­янию до­чери приш­лось сни­мать квар­ти­ру в Хо­лоне, а в счёт час­тичной ком­пенса­ции зат­рат, имея в  ви­ду  да­леко не оди­нако­вую  сто­имость на арен­ду нед­ви­жимос­ти в раз­ных ре­ги­онах стра­ны, свою собс­твен­ную квар­ти­ру на Се­вере стра­ны сда­вать в на­ем.

 Имен­но здесь, как  те­перь  аб­со­лют­но  яс­но. я и со­вер­шил   ошиб­ку не прос­то так­ти­чес­кую, а стра­теги­чес­кую. И вот по­чему.

  Про­цесс сда­чи собс­твен­ной квар­ти­ры на Се­вере в арен­ду  нес­коль­ко за­тянул­ся, и каж­дый раз, при­ез­жая ту­да для час­тично­го вы­воза ос­тавших­ся  ве­щей, я, при ви­де это­го ра­зорен­но­го се­мей­но­го гнез­да,  поч­ти фи­зичес­ки ощу­щал, как пос­те­пен­но рвут­ся  те ни­ти, ко­торые свя­зыва­ли на­шу семью с преж­ней жизнью, чувс­тво­вал приб­ли­жение точ­ки не­воз­вра­та к этой жиз­ни.

И на это чувс­тво нак­ла­дыва­лось  очень бо­лез­ненное ощу­щение ухуд­ше­ния сос­то­яния здо­ровья, не толь­ко фи­зичес­ко­го, но и ду­хов­но­го. Я впа­дал в деп­рессив­ное сос­то­яние, ибо речь уже шла не  толь­ко о не  воз­вра­те к преж­ней жиз­ни, а о жиз­ни во­об­ще. Я му­читель­но ис­кал вы­ход из по­ложе­ния, чувс­твуя се­бя в по­ложе­нии вол­ка, не име­юще­го воз­можнос­ти выс­ко­чить из зо­ны, ого­рожен­ной флаж­ка­ми, ну, в точ­ности, как у Вы­соц­ко­го в «Охо­те на вол­ков».

    И тут на гла­за мне по­палось сти­хот­во­рение ки­ев­ско­го по­эта На­ума  Са­галов­ско­го, то­же у­ехав­ше­го в эмиг­ра­цию, но не в Из­ра­иль, а в США, где он был от­крыт для ши­рокой  пуб­ли­ки Сер­ге­ем Дов­ла­товым.

Сти­хот­во­рение на­зыва­лось «Где эта ули­ца?» и бы­ло пос­вя­щено жиз­ни по­эта в эмиг­ра­ции, и нас­толь­ко сов­па­ло с хо­дом мо­их  собс­твен­ных  мыс­лей, что  я бук­валь­но по­чувс­тво­вал неп­ре­одо­лимое же­лание стать хоть и нез­ва­ным, но «со­ав­то­ром», сде­лав «при­вяз­ку» ав­то­би­ог­ра­фичес­ко­го тво­рения по­эта к сво­ей собс­твен­ной би­ог­ра­фии. Собс­твен­но го­воря, это бы­ла по­пыт­ка ос­мыслить про­шед­шую жизнь.

Лишь вып­леснув на бу­магу обу­ревав­шие ме­ня мыс­ли, мне, как  по­нача­лу по­каза­лось, уда­лось об­рести ду­шев­ное спо­кой­ствие.

 И пос­вя­тил я это сти­хот­во­рение  сво­ей лю­бимой же­не. И всей на­шей сов­мес­тной жиз­ни, дли­ною  уже  поч­ти  65  лет.

Что­бы не по­терять этот ис­точник  уми­рот­во­рения, я за­печат­лел его на бу­маге. При­вожу здесь пол­ностью:

Где эта ули­ца?

                          Где эта ули­ца? Ули­цы нет..
                          Наз­ванной име­нем Фе­ди Кры­лова.
                          Мне она нра­вилась, чес­тное  сло­во,
                          Хоть и не всё уже пом­ню за дав­ностью лет.
                                     Бе­рег ир­тыш­ский, во­да и пе­сок,
                                     Ми­лые зву­ки рос­сий­ско­го ма­та.
                                     Воз­дух там с за­пахом нефть­ком­би­ната,
                                     Жиз­ни ушед­шей за­бытый ку­сок
                         В го­роде Эн-ске. Ну, где ж  этот дом?
                         Мно­го­этаж­ный, с кры­шей плос­кой,  бе­тон­ной,
                         Три  ком­на­туш­ки и шум за­окон­ный…
                         Пом­нишь, как жи­ли мы там впя­тером?
                                     Пом­нишь, как ти­хо стру­илась ре­ка,
                                     Слы­шал­ся звон на Се­рова трам­ва­ев.
                                     Ли­пы цве­ли, и Мус­лим Ма­гома­ев
                                     Пел о люб­ви на вол­не «Ма­яка».
                         Где ж эта ба­рыш­ня, что был  я влюб­лен..?
                         Где эта ба­рыш­ня? Скры­лась, ис­чезла…
                         Как по ве­ленью вол­шебно­го жез­ла,
                         В ту­мане си­рене­вом дав­них вре­мён.
                                     Ба­рыш­ня? Ба­буш­ка нын­че, то мёд мой, не яд,
                                     На­шей люб­ви – седь­мой уж де­сяток.
                                     Как этот срок не­надё­жен и кра­ток…
                                     Что там гря­дущие го­ды та­ят?
                         Бы­ла же  ведь ра­дость и  счастье бы­ло..
                         Как не­разум­но мы их рас­то­чали…
                         Гос­по­ди, чёр­ная пти­ца пе­чали
                         Вновь  прос­ти­ра­ет над на­ми кры­ло.
                                     Ста­рость – не ра­дость, но и бо­лез­ни – не грех,
                                     Вот они, до­жили мы до обе­их…
                                     Гос­по­ди, раз­ве ж мы зва­ли к се­бе их?
                                     Раз­ве  ж твоя бла­годать не для всех?
                         Где ж на­ша мо­лодость? Там, за буг­ром.
                         Вспом­ним, поп­ла­чем…А в прав­ду: бы­ла ли?
                         Пти­цы от­пе­ли, кос­тры от­пы­лали…
                         Го­ды  об­рубле­ны, как то­пором.
                                     Каж­дое ут­ро – с ко­ман­ды: «Го­товсь!»
                                     Служ­ба, зар­пла­та, вол­не­ния, слу­хи,                                                                                    .                                    Де­ти, про­дук­ты, ан­ги­ны, жел­ту­хи,
                                     Плюс – от­го­лос­ки  ро­дитель­ских просьб.
                         Пом­нишь, про­гул­ки по сколь­зкой лыж­не
                         На бе­регах Ир­ты­ша, там, на ло­не при­роды.
                         Скуд­ные на­ши ме­довые го­ды
                         В «луч­шей на све­те» Со­вет­ской стра­не.
                                     На­шу жил­пло­щадь – се­мей­ный очаг,
                                     Теп­лое мес­то для сна и до­суга.
                                     Толь­ко и ра­дос­ти, что дру­гу от дру­га,
                                     Толь­ко и све­та, что в дет­ских очах…
                         Мо­лодость…Ду­шу се­бе не тра­ви.
                         Что там за на­ми? Од­ни го­ловеш­ки.
                         Вре­мя ухо­дит в бе­зудер­жной спеш­ке…
                         А я ведь ещё   не ска­зал о люб­ви…
                                     Прош­лые дни не от­мыть до­бела.
                                     Ку­паны в горь­кой со­вет­ской ку­пели.
                                     Жи­ли, стра­дали, рас­ти­ли, кор­пе­ли..
                                     Мо­жет быть, это лю­бовь и бы­ла?
                        Пом­нишь ли в Эн-ске ка­зён­ный дво­рец?
                        Там  проз­ву­чал для нас марш Мен­дель­со­на…
                        Прош­тампо­вала слу­живая фея  за­кона
                        Со­еди­нение на­ших сер­дец..
                                     Я те­бя ви­жу сей­час, как тог­да:
                                     Юная, в бе­лое платье оде­та,
                                     Ми­лая, неж­ная, пол­ная све­та.
                                     Бо­же мой, как  ты бы­ла мо­лода!
                       Но быс­тро кон­ча­ет­ся брач­ный бед­лам,
                       В ро­ли гос­тей – толь­ко пар­ни из эк­спе­диции  на­шей  та­ёж­ной,
                       Да и пред­чувс­твие ско­рой раз­лу­ки тре­вож­ной..
                       Но с этой ми­нуты – вся жизнь по­полам!
                                     Ле­то и осень, жа­ра и дож­ди,
                                     Ра­дос­ти на­ши, на­деж­ды и му­ки,
                                     Де­ти, что бу­дут, а мо­жет быть, вну­ки:
                                     Все впе­реди ещё, всё впе­реди!
                       Но..го­ды пром­чатся, и два ста­рика
                       В бо­ли и не­мощи, как в па­ути­не,
                       Бу­дем мы вмес­те с то­бой на чуж­би­не
                       Век до­живать…Но об этом по­ка
                                     Нам ещё не из­вес­тно. Прос­то вдвой­не
                                     Хо­чет­ся лас­ки, по­коя, у­юта..
                                     Ка­нет вол­шебная эта ми­нута –
                                     Счастье нач­нется! И ка­жет­ся мне,
                       Что суж­де­но нам, как сказ­ка гла­сит,
                       Дол­го про­жить и уй­ти в од­но­часье..
                       Ан­ге­лы в не­бе, не­сущие  счастье,
                       Мол­ча спус­ка­ют­ся…Дождь мо­росит..

       Сти­хот­во­рение  Са­галов­ско­го за­вер­ша­ет­ся на оп­ти­мис­ти­чес­кой но­те, по­тому что ав­тор ис­кусс­твен­но соз­да­ёт ат­мосфе­ру бла­гос­тно­го ожи­дания   бу­дуще­го, о ко­тором «по­ка  нам ещё не из­вес­тно». Ре­аль­ность же бы­тия го­раз­до су­ровее, вот она, без­жа­лос­тно бь­ющая по фи­зи­оно­мии:  

                                     Но…го­ды пром­чатся, и два ста­рика
                                     В бо­ли и не­мощи, как в па­ути­не,
                                     Бу­дем мы вмес­те с то­бой на чуж­би­не
                                     Век до­живать…
Вот она, су­ровая прав­да жиз­ни…

     По­ка я за­нимал­ся этим, в си­лу сво­их скром­ных спо­соб­ностей, по­эти­чес­ким твор­чес­твом, ка­залось, что вып­лесну­тая на бу­магу ду­шев­ная боль по­может пре­одо­леть ох­ва­тив­шую ме­ня деп­рессию, но… не тут-то бы­ло.

Про­честь сти­хот­во­рение же­не мне уда­лось толь­ко пос­ле нес­коль­ких не­удач­ных по­пыток: сле­зы не да­вали воз­можность за­кон­чить чте­ние. Как вид­но, бы­ту­ющее мне­ние, что с воз­растом лю­ди ста­новят­ся че­рес­чур сен­ти­мен­таль­ны­ми, ро­дилось не на пус­том мес­те.

     Имен­но здесь,  выб­рав для сво­его даль­ней­ше­го ПМЖ съ­ем­ную квар­ти­ру в дру­гом, чу­жом для нас го­роде, и тем са­мым обор­вав сло­жив­ши­еся за пос­ледние двад­цать лет лич­ные и со­ци­аль­ные свя­зи,  я со­вер­шил   ошиб­ку. стра­теги­чес­ко­го ха­рак­те­ра , как уже под­черки­вал вы­ше, по­тому что мы ли­шились той са­мой ат­мосфе­ры от­че­го до­ма, т.е. слу­чилось то, че­го я всю жизнь так стра­шил­ся по­терять, ибо на съ­ем­ной квар­ти­ре в Хо­лоне  нас  уже   не по­кида­ло ощу­щение то­го, что на­ходим­ся мы не в род­ных сте­нах, а в ла­гере для вре­мен­но пе­реме­щен­ных лиц. И толь­ко бу­дущее дол­жно по­казать, бу­дет ли ос­но­вание на­де­ять­ся на бла­гопо­луч­ный ис­ход, по­доб­ный опи­сан­но­му Есе­ниным в его уже ве­ковой дав­ности сти­хот­во­рении «Пись­мо к  жен­щи­не»:

 «…В раз­во­рочен­ном бу­рей бы­те
С то­го и му­ча­юсь,
 Что не пой­му,
Ку­да не­сет нас рок со­бытий…»

       По­это­му, все­ми прав­да­ми и неп­равда­ми нуж­но ста­рать­ся как мож­но доль­ше сох­ра­нять ту « по­году в до­ме », ко­торая да­ёт воз­можность счи­тать этот дом сво­им, нес­мотря на то, что за сте­нами это­го до­ма бу­шу­ет сов­сем дру­гая жизнь.

 … На этом ру­копись в тет­ра­ди, най­ден­ной в Хо­лоне, об­ры­валась. Ни­каких приз­на­ков, да­ющих хо­тя бы хруп­кую на­деж­ду на воз­можность ра­зыс­кать хо­зя­ина  тет­ра­ди, не бы­ло... По­это­му тет­радь эту я заб­рал с со­бою. По­чему?

    Я очень сим­па­тизи­ровал ав­то­ру ру­копи­си и хо­рошо по­нимал его ду­шев­ные стра­дания, сос­тра­дал им, и мне бы­ло бы очень неп­ри­ят­но, ес­ли – ос­тавь я её в ав­то­бусе! – она по­пала в ру­ки не­поря­доч­но­го или прос­то рав­но­душ­но­го че­лове­ка.

  А сос­тра­дал я ему по­тому, что чёт­ко обоз­на­чив свой воз­раст, он очер­тил круг, ох­ва­тыва­ющий мно­жес­тво рус­ско­языч­ных из­ра­иль­тян по­жило­го воз­раста, т.е. лю­дей стар­ше  65 лет - так при­нято име­новать по­жилых, сог­ласно клас­си­фика­ции ВОЗ. По­чему я вы­деляю имен­но рус­ско­языч­ных из­ра­иль­тян? Да по­тому что для уро­жен­цев Из­ра­иля  этой проб­ле­мы не су­щес­тву­ет по оп­ре­деле­нию.

    Я пос­та­рал­ся соб­рать со­от­ветс­тву­ющую ста­тис­ти­ку.

В Из­ра­иле в 2022 го­ду, по дан­ным ЦСБ, опуб­ли­кован­ным к 1.10.23.,ког­да обыч­но во всём ми­ре от­ме­ча­ет­ся Меж­ду­народ­ный день по­жилых лю­дей, нас­чи­тыва­лось все­го 1,2 млн по­жилых лю­дей, что сос­тавля­ет око­ло 12% от все­го на­селе­ния стра­ны. 44% от по­жилых – име­ют воз­раст вы­ше 75лет, т. е. ста­рики - и это поч­ти 530 тыс. В эту ка­тего­рию на­селе­ния вхо­дят, ра­зуме­ет­ся, и рус­ско­языч­ные по­жилые со­от­ветс­тву­юще­го воз­раста.

    Но ста­тис­ти­ка здесь име­ет свою спе­цифи­ку. Ес­ли до­ля рус­ско­языч­ных от все­го на­селе­ния стра­ны сос­тавля­ет по­ряд­ка 14%, то по­жилых лю­дей внут­ри этой  ка­тего­рии уже не 12, а 25,5%.

Как ви­дите, ка­тего­рия на­ших дваж­ды со­оте­чес­твен­ни­ков выг­ля­дит го­раз­до бо­лее воз­рас­тной  на фо­не об­ще­из­ра­иль­ской  ста­тис­ти­ки: их бо­лее 20% от всех по­жилых в стра­не.

И, про­дол­жая на­ши вы­чис­ле­ния, при­ходим к сле­ду­ющим циф­рам: при ко­личес­тве по­жилых рус­ско­языч­ных по­ряд­ка 360 тыс, на до­лю лю­дей стар­ше 75лет, т.е. под­па­да­ющих под ка­тего­рию « ста­рики», по клас­си­фика­ции ВОЗ,  при­ходит­ся  поч­ти 160 тыс че­ловек.

     Вот так мы и приш­ли к по­нима­нию ко­личес­тва ( бо­лее 150 тыс) по­тен­ци­аль­ных жертв тех об­сто­ятель­ств, в пле­ну ко­торых ока­зал­ся наш ли­тера­тур­ный ге­рой.

Да, это проб­ле­ма, тре­бу­ющая ре­шения и при­том бе­зот­ла­гатель­но­го, я бы да­же ска­зал, в об­ще­госу­дарс­твен­ном мас­шта­бе.

    Об­ра­тим­ся к на­уке. Ис­сле­дова­ния, про­веден­ные. док­то­ром Эли­зой Эй­ферт Фри­ман по­казы­ва­ют, ка­кие фак­то­ры вли­яют на про­дол­жи­тель­ность  че­лове­чес­кой  жиз­ни. Ока­залось, что  вли­яние  ге­нети­ка очень нез­на­читель­но, все­го  на 25%, а бо­лее зна­чимое воз­дей­ствие ока­зыва­ют ок­ру­жа­ющая сре­да и об­раз жиз­ни.

Эк­сперт от­ме­тила, что со­ци­аль­ные свя­зи яв­ля­ют­ся клю­чевым фак­то­ром для дол­го­летия, ссы­ла­ясь на де­сят­ки ис­сле­дова­ний. Она уточ­ни­ла, что лю­ди с бо­лее ши­роким кру­гом об­ще­ния име­ют на 45% мень­ший риск преж­девре­мен­ной смер­ти по срав­не­нию с те­ми, у ко­го их нет. Спе­ци­алист до­бави­ла, что об­ла­дате­ли силь­ной со­ци­аль­ной под­дер­жки так­же ис­пы­тыва­ют улуч­ше­ние в пси­хичес­ком здо­ровье, сер­дечно-со­судис­той сис­те­ме, им­мунной фун­кции и дру­гих ас­пектах.

От­ме­чено, что про­тиво­полож­ность со­ци­аль­ных свя­зей – оди­ночес­тво и изо­ляция – не­гатив­но вли­яет на дол­го­летие, по­вышая шан­сы смер­тнос­ти на 91%. Док­тор Фри­ман под­чер­кну­ла, что по­мимо со­ци­аль­ных от­но­шений су­щес­тву­ют и дру­гие фак­то­ры, вли­яющие на дол­гую и здо­ровую жизнь.

  Из этих ис­сле­дова­ний вид­но, ка­кую важ­ную пси­холо­гичес­кую име­ющую  со­ци­аль­ную зна­чимость проб­ле­му зат­ро­нул наш ли­тера­тур­ный ге­рой. Проб­ле­ма  эта, я бы ска­зал, не ог­ра­ничи­ва­ет­ся той ста­тис­ти­кой, ко­торую я при­вел в фор­ма­те  Из­ра­иля, а име­ет гло­баль­ное рас­простра­нение: по­жилые лю­ди жи­вут вез­де.

И глав­ный вы­вод из вы­шес­ка­зан­но­го: фор­ми­руя ус­ло­вия для про­жива­ния этих лю­дей и обес­пе­чивая их средс­тва­ми фи­зичес­ко­го, ма­тери­аль­но­го су­щес­тво­вания, ни в ко­ем слу­чае нель­зя пре­неб­ре­гать воп­ро­сами их ду­хов­ной жиз­ни, нель­зя вы­рывать эту ка­тего­рию лю­дей из их при­выч­ной сре­ды ду­хов­но­го оби­тания, ли­шать их сло­жив­шихся со­ци­аль­ных и лич­ных свя­зей: memento mori!

А сей­час са­мое вре­мя – для тол­ко­вания эпиг­ра­фа и за­голов­ка.

    Сна­чала об эпиг­ра­фе.

Сти­хот­во­рение  А.С. Пуш­ки­на «По­ра, мой друг, по­ра!» на­писа­но в 1834 го­ду и пос­вя­щено его же­не На­талье. В ос­но­ве ком­по­зиции сти­хот­во­рения  ан­ти­теза  жизнь – смерть. Ос­новная те­ма: раз­мышле­ния о ес­тес­твен­ном те­чении жиз­ни, мо­лодость про­ходит не­замет­но, ус­ту­пая мес­то ста­рос­ти.

    И па­ру слов о за­голов­ке.

Ещё в да­лёкие школь­ные го­ды, ка­жет­ся, в го­ду 1952м, я в од­ном из «тол­стых» ли­тера­тур­ных жур­на­лов про­читал по­весть Ро­мана Ки­ма «Тет­радь, най­ден­ная в Су­чоне». Она за­пом­ни­лась мне не сво­им со­дер­жа­ни­ем: это был раз­гар аме­рика­но –се­веро­корей­ской вой­ны, да ещё на фо­не про­дол­жа­ющей­ся «хо­лод­ной» вой­ны в Ев­ро­пе, так что не уди­витель­но, что пи­сатель клей­мил по­зором «япон­ский ми­лита­ризм»( опи­сывал­ся зак­лю­читель­ный пе­ри­од Вто­рой Ми­ровой вой­ны на Ти­хом оке­ане) и «аме­рикан­скую во­ен­щи­ну». В об­щем, это был обыч­ный стиль со­вет­ско­го агит­про­па.

    За­пом­ни­лась же мне эта по­весть ху­дожес­твен­ным при­ёмом, ко­торый при­менил Ро­ман Ким.

По­вес­тво­вание ве­лось от пер­во­го ли­ца и этим ли­цом был япон­ский во­ен­нослу­жащий; та­ким об­ра­зом, пи­сатель, ссы­ла­ясь на то, что он прос­то пе­рес­ка­зыва­ет со­дер­жа­ние слу­чай­но по­пав­ше­го в его ру­ки ли­тера­тур­но­го ис­точни­ка,  абс­тра­гиро­вал  свое под­линное «Я» от «Я»,  ли­ца,  от име­ни ко­торо­го ве­дет­ся по­вес­тво­вание. 

    Ко­неч­но же, Ким был да­леко не пер­вым, кто при­менил этот при­ём, но для ме­ня, вось­мик­лас­сни­ка той по­ры, эта бы­ла пер­вая встре­ча с та­ким яв­ле­ни­ем в ли­тера­туре. Имен­но по­это­му, я и счи­таю  этот  слу­чай  для се­бя  пре­цеден­том. От­сю­да и наз­ва­ние рас­ска­за «Тет­радь, най­ден­ная в…Хо­лоне».