«Герр полицай» какими были добровольные помощники Гитлера

Кто-то шел на служ­бу к нем­цам ра­ди вы­жива­ния или из ко­рыс­ти, а кто-то из идей­ных со­об­ра­жений. Но, не за­виси­мо от по­будив­ших их при­чин, не­зави­симо от их пос­тупков, на всех по­лица­ев лег­ло клей­мо по­соб­ни­ков фа­шис­тов и па­лачей. А са­мо их наз­ва­ние, точ­нее на­род­ное проз­ви­ще (от не­мец­ко­го Polizei) ста­ло си­нони­мом пре­датель­ства. По­это­му да­же те по­лицаи, кто по­могал пар­ти­занам, по­том бы­ли вы­нуж­де­ны объ­яс­нять­ся пе­ред СМЕРШ, как они во­об­ще ока­зались в ря­дах «прих­вос­тней». Са­мым убе­дитель­ным оп­равда­ни­ем бы­ло «по­шел в по­лицаи по за­данию со­вет­ско­го под­полья», но оно тре­бова­ло под­твержде­ния ко­ман­ди­ра от­ря­да или хо­тя бы тех вы­жив­ших под­поль­щи­ков, чье сви­детель­ство поль­зо­валось до­вери­ем.

80 мил­ли­онов сог­раждан, про­жив­ших под нем­ца­ми хо­тя бы па­ру ме­сяцев, та­кого до­верия бы­ли ли­шены – и ещё де­сяти­летия спус­тя их прес­ле­довал воп­рос ан­ке­ты «На­ходи­лись ли вы или ва­ши родс­твен­ни­ки на вре­мен­но ок­ку­пиро­ван­ной тер­ри­тории?». Воз­можно, не толь­ко по­тому, что каж­дый их них был по­тен­ци­аль­ным за­вер­бо­ван­ным аген­том вра­га, но и по­тому что они ви­дели слиш­ком мно­го то­го, что шло враз­рез с офи­ци­аль­ной со­вет­ской про­паган­дой. В том чис­ле и по те­ме пре­дате­лей ро­дины.

Её под­ня­ли еще в на­чале 1942-го, ког­да в ос­во­бож­денных се­лах и го­род­ках прош­ли пер­вые су­ды над арес­то­ван­ны­ми кол­ла­бора­ци­онис­та­ми. Из­ме­ну не прос­то су­рово на­казы­вали, нуж­но бы­ло еще объ­яс­нить ос­таль­ным жив­шим в ты­лу 90 мил­ли­онам, по­чему со­вет­ский граж­да­нин ста­новил­ся пре­дате­лем. Над этим дол­го не ду­мали, на­печа­тав в га­зетах, что по­лица­ями и ста­рос­та­ми ста­нови­лись за­та­ив­ши­еся ра­нее вра­ги со­вет­ской влас­ти - де­ти ку­лаков и не­доби­тые троц­кисты, а так­же уго­лов­ни­ки и без­на­деж­ные пь­яни­цы. По­том над со­бира­тель­ным об­ра­зом по­лицая по­рабо­тал ки­нема­тог­раф, да­леко не всег­да при­дер­жи­ва­ющий­ся ис­то­ричес­кой дос­то­вер­ности. В ито­ге имен­но та­кого ки­нош­но­го по­лицая за­печат­ле­ли в сво­ем во­об­ра­жении ны­не жи­вущие по­коле­ния.

Од­на­ко все­воз­раста­ющий ин­те­рес к ис­то­рии, в том чис­ле пе­ри­ода Ве­ликой Оте­чес­твен­ной, де­ла­ет нас все бо­лее лю­боз­на­тель­ны­ми и тре­бова­тель­ны­ми к фак­там. Сов­ре­мен­но­му зри­телю уже не­дос­та­точ­но ви­деть в ки­но не­ук­лю­жую фа­нер­ную ими­тацию не­мец­ко­го тан­ка, он хо­чет, что­бы на эк­ра­нах ез­ди­ли нас­то­ящие (или компь­ютер­ные) «пан­це­ры», он с жа­ром вос­кли­ца­ет, что Т-34-85 не мог­ли при­нимать учас­тия в Ста­лин­градской бит­ве, по­тому что бы­ли соз­да­ны лишь год спус­тя. И, с вол­не­ни­ем смот­ря филь­мы, ос­но­ван­ные на ре­аль­ных фак­тах гит­ле­ров­ских зло­де­яни­ях, чи­тая о них в кни­гах, он за­да­ет­ся воп­ро­сом, а ка­кими на са­мом де­ле бы­ли все эти кол­ла­бора­ци­онис­ты?

В своё вре­мя фильм «По­бег из Со­бибо­ра» (1987) оша­рашил мно­гих из нас, от­крыв ра­нее не­из­вес­тную и очень неп­ри­ят­ную прав­ду: пер­со­нал это­го ла­геря смер­ти сос­то­ял из 30 нем­цев-эсэ­сов­цев и 120 ох­ранни­ков ук­ра­ин­ско­го про­ис­хожде­ния. При­чем, толь­ко часть их бы­ли «трав­ни­ками» - так на­зыва­ли быв­ших со­вет­ских во­ен­ноплен­ных, пос­ту­пив­ших на служ­бу к нем­цам и про­шед­ших курс в спе­ци­аль­ном ла­гере «Трав­ни­ки». Ос­таль­ные бы­ли обыч­ны­ми жи­теля­ми ук­ра­ин­ских сел, на­няв­ши­еся на ра­боту в ох­ра­ну ла­геря по кон­трак­ту. Эта ин­форма­ция пе­рево­рачи­вала соз­на­ние преж­них со­вет­ских лю­дей, у ко­торых, в си­лу их вос­пи­тания, не ук­ла­дыва­лось в го­лове, что зло­де­ем и па­лачом мо­жет стать са­мый обыч­ный че­ловек, прос­то ис­кавший се­бе ра­боту.

Так мы на­чали уз­на­вать, что кол­ла­бора­ци­онис­тов бы­ло нам­но­го боль­ше, чем мы се­бе это пред­став­ля­ли, что они бы­ли раз­ные и не­од­нознач­ные. И да­же ес­ли взять од­них толь­ко по­лица­ев, то под этим обоб­ща­ющим наз­ва­ни­ем под­ра­зуме­ва­ют чле­нов мно­жес­тва струк­тур, фор­ми­рова­ний и ор­га­низа­ций. Пе­речис­лить их все смо­гут, на­вер­ное, толь­ко серь­ез­но за­нима­ющи­еся этой те­мой ис­то­рики! И ес­ли вам ка­жет­ся силь­но за­путан­ной пра­во­ох­ра­нитель­ная сис­те­ма США – с её уп­равле­ни­ями по­лиции ок­ру­гов и шта­тов, офи­сами ше­рифов, служ­бой мар­ша­лов и т.д., то на ок­ку­пиро­ван­ных тер­ри­тори­ях СССР всё бы­ло на по­рядок слож­нее.

Что­бы на­чать с са­мого на­чала, нам нуж­но вер­нуть­ся в фев­раль 1933 го­да. Тог­да в Прус­сии, по ини­ци­ати­ве её но­вого ми­нис­тра внут­ренних дел Ге­рин­га, по­яви­лась т.н. вспо­мога­тель­ная по­лиция (Hilfspolizei), пред­став­ля­ющая со­бою что-то вро­де «на­род­ных дру­жин», но на­бира­емая из чле­нов СС и СА. Офи­ци­аль­но «Hipo» дол­жна бы­ла выс­ту­пать в ро­ли по­мощ­ни­ка по­лиции и по­мочь под­держи­вать по­рядок. Но ре­аль­но за­писав­ши­еся в неё «штур­мо­вики» по­луча­ли в свои ру­ки власть над ули­цей, ко­торую не всег­да ре­шались ог­ра­ничить соп­ро­вож­давшие их по­лицей­ские. Они так рас­по­яса­лись, что в ав­густе то­го же го­да Hilfspolizei вы­нуж­денно уп­раз­дни­ли. В уже но­вом ка­чес­тве вспо­мога­тель­ная по­лиция вновь по­яви­лась в Гер­ма­нии пос­ле на­чала вой­ны в ка­чес­тве спе­ци­аль­ных служб (ох­ра­на пред­при­ятий, ох­ра­на свя­зи и поч­ты, по­лиция воз­душной тре­воги).

Гер­ман­ский по­лицей­ский (сле­ва) и «hipo» (спра­ва) пат­ру­лиру­ют ули­цу.

Ког­да в 1941-м не­мец­кие вой­ска втор­глись в СССР, то в его за­пад­ных ре­ги­онах, не­задол­го до это­го при­со­еди­нен­ных к Со­юзу, ак­ти­визи­рова­лись чле­ны на­ци­она­лис­ти­чес­ких ор­га­низа­ций. Они рас­счи­тыва­ли на то, что Гер­ма­ния раз­ре­шит им вос­ста­новить преж­нюю го­сударс­твен­ность или соз­дать но­вые об­ра­зова­ния, хо­тя бы ав­то­ном­ные. Ну а так как в то вре­мя го­сударс­тво вос­при­нима­лось, преж­де все­го, как си­ла, то они за­ранее фор­ми­рова­ли собс­твен­ные си­ловые струк­ту­ры.

На За­пад­ной Ук­ра­ине ею ста­ла т.н. «ук­ра­ин­ская ми­лиция», в ко­торую за­писы­вались чле­ны О­УН (как «мель­ни­ков­цы», так и «бан­де­ров­цы», еще не уби­вав­шие друг дру­га), их зна­комые еди­номыш­ленни­ки и прос­то родс­твен­ни­ки. Ле­том 1941-го в её ря­дах бы­ло уже бо­лее 6 ты­сяч че­ловек! Спе­цифи­чес­кой осо­бен­ностью «ук­ра­ин­ской ми­лиции» бы­ла её фор­ма. Ес­ли в Лат­вии чле­ны по­доб­ных фор­ми­рова­ний до­наши­вали свои ста­рые рес­публи­кан­ские мун­ди­ры, то ук­ра­ин­ские «ми­лици­ян­ты» на­ряди­лись в раз­до­бытую где-то че­хос­ло­вац­кую во­ен­ную уни­фор­му, до­пол­нив её фир­менны­ми фу­раж­ка­ми-ма­зепин­ка­ми.

«Ук­ра­ин­ская ми­лиция»

«Гит­лер-выз­во­литель» не оп­равдал на­дежд на­ци­она­лис­тов, и ра­зог­нал про­воз­гла­шен­ную ими во Ль­во­ве «Ук­ра­ин­скую дер­жа­ву». Од­на­ко «ук­ра­ин­скую ми­лицию» не тро­нули, а под­чи­нили её в ка­чес­тве вспо­мога­тель­ной по­лиции по­ряд­ка (Ukrainische Hilfspolizei) сна­чала ты­ловой служ­бе груп­пы ар­мий «Юг», а за­тем ве­домс­тву СС дис­трик­та «Га­лиция». И вот уже тут сло­во «вспо­мога­тель­ная» зву­чало в под­чер­кну­то под­чи­нен­ном и уни­жен­ном то­не, да и име­ло сов­сем иной смысл, чем в 1933-м. Вспо­мога­тель­ная по­лиция соз­да­валась ис­клю­читель­но для кон­тро­ля на­селе­ния ок­ку­пиро­ван­ных тер­ри­торий, она не име­ла пра­ва да­же ко­со пос­мотреть на не­мец­ко­го сол­да­та или под­данно­го Рей­ха.

В со­сед­ней За­пад­ной Бе­лару­си в это вре­мя пы­тались про­воз­гла­сить «Бе­лорус­скую на­род­ную рес­публи­ку», и то­же ак­тивно фор­ми­рова­ли свои си­ловые струк­ту­ры. Сна­чала они на­зыва­лись «на­род­ной ми­лици­ей», за­тем «са­мо­обо­роной» и «са­мопо­мощью», а с 1944-го «Бе­лорус­ской кра­евой обо­роной». Боль­шую роль в фор­ми­рова­нии «са­мо­обо­роны» сыг­ра­ло ко­ман­до­вание груп­пы ар­мий «Центр», раз­ре­шив­шее соз­да­вать во­ору­жен­ные от­ря­ды для по­ис­ка и за­дер­жа­ния со­вет­ских ок­ру­жен­цев – ко­торые ты­сяча­ми бро­дили по та­мош­ним ле­сам.

Бе­лорус­ские «са­мо­обо­рон­щи­ки» кон­во­иру­ют за­дер­жанно­го ок­ру­жен­ца

На­чиная с 1942 го­да «са­мо­обо­рону» ис­поль­зо­вали для борь­бы с со­вет­ски­ми пар­ти­зана­ми, при этом пос­то­ян­но уве­личи­вая её ря­ды. Не­ред­ко это при­води­ло к то­му, что «пар­ти­зан­ская» де­рев­ня во­ева­ла про­тив со­сед­ней «бе­ло-крас­ной» за уро­жай или нес­коль­ких ко­ров. Так рес­публи­ка пог­ру­зилась в кро­вавый ха­ос, унес­ший жиз­ни каж­до­го чет­верто­го бе­лору­са. Но эта те­ма, как и учас­тие в ка­ратель­ных опе­раци­ях ук­ра­ин­ских и при­бал­тий­ских по­лицей­ских ба­таль­онов (Ха­тынь сжег 118-й ба­таль­он Schutzmannschaft, в ко­тором слу­жили быв­шие чле­ны Бу­ковин­ско­го ку­реня О­УН-М), в со­вет­ское вре­мя то­же бы­ла «не для ши­роко­го об­сужде­ния», и со­вет­ским ис­то­рикам на вре­мя уда­лось спи­сать тра­гедию Бе­лару­си толь­ко на нем­цев.

Член­ский би­лет «Бе­лорус­ской са­мопо­мощи».

Сна­чала доб­ро­воль­ны­ми по­мощ­ни­ками (Hilfswilliger или прос­то «хи­ви») об­за­велись нас­ту­па­ющие не­мец­кие ар­мии. «Хи­ви» бы­ли раз­ные: как обыч­ные раз­но­рабо­чие, во­дите­ли (вспом­ним «Судь­бу че­лове­ка»), во­ен­ные стро­ите­ли, так и «ми­лиция», вспо­мога­тель­ная по­лиция, во­ору­жен­ные фор­ми­рова­ния для по­ис­ка ок­ру­жен­цев, борь­бы с пар­ти­зана­ми и ка­ратель­ных ак­ций, фрон­то­вые под­разде­ления. К пос­ледним на­веч­но при­лип­ло проз­ви­ще «вла­сов­цы», и лишь нем­но­гие зна­ют, нас­коль­ко не­од­нознач­ным оно бы­ло вна­чале! Де­ло в том, что в со­вет­ских га­зетах за ян­варь 1942-го «вла­сов­ца­ми» на­зыва­ли бой­цов 20-й ар­мии Вла­сова, сыг­равшей зна­читель­ную роль в конт­рнас­тупле­нии под Мос­квой. Нуж­но ли го­ворить, что по­том боль­шую часть этих га­зет изъ­яли из ар­хи­вов!

Вспо­мога­тель­ная по­лиция гер­ман­ско­го ко­ман­до­вания в Кур­ске

Мес­тные «хи­ви» не го­рели же­лани­ем от­прав­лять­ся на вос­ток вмес­те с не­мец­ки­ми вой­ска­ми, по­это­му Вер­махт на­чал на­бирать «доб­ро­воль­ных по­мощ­ни­ков» сре­ди со­вет­ских во­ен­ноплен­ных – не­сом­ненным плю­сом ко­торых был бо­евой опыт. Ну а мес­тные ос­та­вались слу­жить но­вым ад­ми­нис­тра­ци­ям: од­на толь­ко Ук­ра­ина бы­ла раз­дроб­ле­на на ге­нерал-гу­бер­на­торс­тво (за­пад­ная часть), рей­хско­мис­са­ри­ат (цен­траль­ная Ук­ра­ина), ру­мын­скую тер­ри­торию (Бес­са­рабия и Одес­са) и тер­ри­торию не­мец­кой ко­лони­зации (Тав­рия). И у всех них бы­ли свои за­путан­ные струк­ту­ры, наб­равших се­бе вспо­мога­тель­ную по­лицию!

Пер­вые «хи­ви»

Са­мой мно­гочис­ленной (до 200 ты­сяч) тог­да бы­ла по­лиция по­ряд­ка. В го­родах за­дачей по­лица­ев бы­ло кон­тро­лиро­вать вве­рен­ные им ули­цы или квар­та­лы: знать всех жиль­цов, про­верять чем они за­нима­ют­ся, нет ли пос­то­рон­них, не пря­чут ли под­поль­щи­ков или ев­ре­ев. Го­род­ские по­лицаи учас­тво­вали во всех об­ла­вах, по­могая не­мец­ким сол­да­там и «шуц­ма­нам», сос­тавля­ли спис­ки ра­бочей си­лы для от­прав­ки в Гер­ма­нию. Пос­коль­ку в го­роде всег­да имел­ся гар­ни­зон, то по­лицию по­ряд­ка до 1942 го­да да­же не во­ору­жали, у неё бы­ли толь­ко ду­бин­ки или пал­ки.

По­лицай на рын­ке в Ки­еве.

В се­ле, где пар­ти­заны за­час­тую бы­ли нам­но­го бли­же, чем нем­цы, по­лиция по­ряд­ка (быв­шие «са­мо­обо­рон­щи­ки») из­на­чаль­но во­ору­жалась не толь­ко вин­товка­ми, но иног­да и пу­леме­тами. А еще в се­лах не ред­костью бы­ли «по­мощ­ни­ки вспо­мога­тель­ной по­лиции», как на­зыва­ли «внеш­татных» по­лица­ев. Де­ло в том, что за свою служ­бу по­лицаи по­луча­ли неп­ло­хой про­дук­то­вый па­ек (хлеб, кру­пу, чу­точ­ку мас­ла и мя­са, си­гаре­ты), а с треть­его ме­сяца служ­бы и де­неж­ное жа­лова­ние. В се­лах семьи по­лицей­ских ос­во­бож­да­лись от об­ре­мени­тель­но­го на­тураль­но­го на­лога, в го­роде им бы­ло про­ще от­крыть свою ла­воч­ку. По­это­му на ра­боту в по­лицию по­ряд­ка мас­со­во по­вали­ли мес­тные му­жики, вско­ре в ра­зы прев­зой­дя «идей­ных» про­тив­ни­ков со­вет­ской влас­ти. По­это­му нем­цы и вве­ли ог­ра­ниче­ния на штат­ную чис­ленность по­лиции, но не зап­ре­щали в се­лах прив­ле­кать к служ­бе бес­плат­ных «внеш­татни­ков», ко­торых со­бира­ли для ох­ра­ны уро­жая, про­чесы­вания ок­рес­тнос­тей.

Нуж­но за­метить, что да­же ес­ли че­ловек шел ра­ботать в по­лицию ра­ди пай­ка и не со­бирал­ся оби­жать сво­их со­седей, то нем­цы в лю­бом слу­чае ста­рались по­вязать по­лица­ев учас­ти­ем в ка­ких-то во­ен­ных прес­тупле­ни­ях. Осо­бен­но с 1943 го­да, ког­да ру­ководс­тво над всей по­лици­ей пе­реб­ра­ла в свои ру­ки СС,
 
По ме­ре уси­ления пар­ти­зан­ско­го дви­жения сил «са­мо­обо­рон­щи­ков» и тем бо­лее сель­ских по­лица­ев уже не хва­тало, а не­мец­кие сол­да­ты бы­ли нуж­ны на фрон­те. По­это­му с осе­ни 1941 го­да по­яви­лись спе­ци­аль­ные ба­таль­оны ох­ранной по­лиции Schutzmannschaft, на­зывав­ши­еся так­же «шу­ма» и «шуц­ма­ны». Из­вес­тно, что к кон­цу 1942-го в строю на­ходи­лись бо­лее по­луто­ра со­тен та­ких ба­таль­онов: 71 ук­ра­ин­ский, 41 лат­вий­ский, 26 эс­тон­ских, 23 ли­тов­ских, 11 бе­лорус­ских и 8 та­тар­ских.

Schutzmannschaft на­бирал­ся из кол­ла­бора­ци­онис­тов, име­ющих во­ен­ный опыт, или из во­ен­ноплен­ных, но за­тем все рав­но про­ходил до­пол­ни­тель­ную под­го­тов­ку. Ба­таль­оны «шу­ма» раз­ме­щались в гар­ни­зонах или по опор­ным пос­там, ре­гуляр­но от­прав­ля­лись на круп­ные ан­ти­пар­ти­зан­ские опе­рации, по­дав­ля­ли вос­ста­ния. В си­лу этих осо­бен­ностей воз­можные «не бо­евые» кон­такты меж­ду «шуц­ма­нами» и пар­ти­зана­ми бы­ли све­дены поч­ти к ну­лю – по­это­му сво­их лю­дей в Schutzmannschaft у под­поль­щи­ков прак­ти­чес­ки не бы­ло. Ес­ли учесть, что пос­ле 1943-го мно­гие «шуц­ма­ны» на­нялись ох­ра­нять ла­геря смер­ти или за­писа­лись в ваф­фен-СС, а пос­ле 1944-го по­дались в «лес­ные братья», то ста­новит­ся по­нят­ным, по­чему имен­но эта раз­но­вид­ность по­лица­ев от­ветс­твен­на за боль­шую часть прес­тупле­ний, со­вер­шенных кол­ла­бора­ци­онис­та­ми.

А ещё Schutzmannschaft был единс­твен­ным, кто имел бо­лее-ме­нее од­но­об­разную фор­му – в этом от­но­шении по­лиция по­ряд­ка оде­валась, кто во что го­разд. До 1943-го «шуц­ма­ны» но­сили ли­бо со­вет­ское, ли­бо не­мец­кое об­мунди­рова­ние, а за­тем по­лучи­ли «по­дарок» от уп­равле­ния СС, в под­чи­нение ко­торо­го пе­реш­ли: «бэ­уш­ную» эсэ­сов­скую уни­фор­му. На чер­ные ки­теля на­шива­ли цвет­ные во­рот­ни­ки и об­шла­ги (цвет за­висел от тер­ри­тори­аль­ной при­над­лежнос­ти ба­таль­она, у ук­ра­ин­ских он был се­ро-го­лубой, у бе­лорус­ских зе­леный) и глав­ный от­ли­читель­ный знак – шев­рон со свас­ти­кой и де­визом «Treu, Tapfer, Gehorsam» (вер­ный, храб­рый, пос­лушный). По­это­му ес­ли в ки­но о вой­не вы ви­дите сель­ско­го по­лицая в чер­ном ки­теле с об­шла­гами и чер­ном не­мец­ком ке­пи, то знай­те, что это, мяг­ко го­воря, ис­то­ричес­кая не­точ­ность!

Ка­залось бы, ви­на по­лица­ев дав­но до­каза­на и не под­ле­жит ре­визии, мы мо­жем бо­лее под­робно рас­смот­реть этих лю­дей и те струк­ту­ры, в ко­торых они слу­жили Гит­ле­ру. Од­на­ко в ря­де стран ду­ма­ют ина­че. И не толь­ко в Лат­вии, где быв­шие «шуц­ма­ны», по­дав­ши­еся по­том в ла­тыш­ский ле­ги­он СС, бы­ли объ­яв­ле­ны на­ци­ональ­ны­ми ге­ро­ями.

В се­год­няшней Ук­ра­ине сло­во «кол­ла­бора­ци­онист» ста­ло очень по­пуляр­ным. Им то и де­ло ру­бят воз­дух пред­ста­вите­ли влас­ти и пат­ри­оти­чес­кие СМИ, на­зывая так ук­ра­ин­цев, по­лучив­ших дол­жнос­ти в ад­ми­нис­тра­ци­ях ок­ку­пиро­ван­ных Рос­си­ей об­ластей. Но вот иро­ния: не­кото­рые ук­ра­ин­ские кол­ла­бора­ци­онис­ты вре­мен Ве­ликой Оте­чес­твен­ной (ко­торую ки­ев­ская власть ре­шила на­зывать толь­ко вто­рой ми­ровой) то­же бы­ли пос­мер­тно ге­ро­изи­рова­ны. Нап­ри­мер, Ро­ман Шу­хевич: быв­ший ка­питан ди­вер­си­он­но­го ба­таль­она «Нах­ти­галь», быв­ший зам­ко­ман­ди­ра 201-го ба­таль­она Schutzmannschaft и быв­ший ко­ман­ду­ющий УПА, от­ветс­твен­ный за все её рас­пра­вы и тер­ро­рис­ти­чес­кие ак­ты. В 2007 го­ду пре­зидент Ющен­ко наг­ра­дил его зва­ни­ем Ге­роя Ук­ра­ины и ор­де­ном Дер­жа­вы (вы­да­ет­ся за тру­довые зас­лу­ги). Это выз­ва­ло боль­шой ре­зонанс в ук­ра­ин­ском об­щес­тве, и в 2010-м До­нец­кий ок­ружной ад­ми­нис­тра­тив­ный суд от­ме­нил этот указ – что выз­ва­ло уже бур­ную ре­ак­цию ук­ра­ин­ских на­ци­онал-пат­ри­отов. Но, что ин­те­рес­но, зва­ние Ге­роя Ук­ра­ины Шу­хеви­чу они так и не вер­ну­ли, хо­тя мог­ли бы сде­лать это пос­ле вто­рого Май­да­на. И его по­чита­ние ог­ра­ничи­ли пе­ре­име­нова­ни­ем улиц в нес­коль­ких го­родах.