КОМПАНИЯ "БОСТОНСКАЯ ЛИРИЧЕСКАЯ ОПЕРА" ПРЕМЬЕРА !

В кон­це те­ат­раль­но­го се­зона 2012-13 гг. ком­па­ния "Бос­тон­ская ли­ричес­кая опе­ра" пред­ста­вила опе­ру Р. Ваг­не­ра (1813-1883) " Ле­тучий гол­ландец". Об­ра­щение к дав­но не зву­чав­ше­му в Бос­то­не твор­чес­тву ком­по­зито­ра не­сом­ненно бы­ло выз­ва­но его двух­сотлет­ним юби­ле­ем. "Бос­тон­ская  ли­ричес­кая опе­ра"  выб­ра­ла са­мую пер­вую вер­сию этой опе­ры, а не от­ре­дак­ти­рован­ную ви­до­из­ме­нен­ную и до­пол­ненную  ком­по­зито­ром впос­ледс­твии. Имен­но она бы­ла пред­став­ле­на на премь­ере в Дрез­де­не 2 ян­ва­ря 1843-го го­да. А в Рос­сии, в Мос­кве премь­ера этой опе­ры в Боль­шом те­ат­ре прош­ла поз­днее - в 1902-ом го­ду - под наз­ва­ни­ем "Мо­ряк - ски­талец".

 Ре­жис­сер ны­неш­ней пос­та­нов­ки Май­кл Ка­ванах в се­зоне 2012-2013-го гг. пред­по­чел ро­ман­тичность это­го ран­не­го про­из­ве­дения Ваг­не­ра, в сю­жете  ко­торо­го еще не до­мини­ру­ют из­люблен­ные им ми­фоло­гичес­кие сю­жеты и кос­мо­гони­чес­кая раз­ре­жен­ность ат­мосфе­ры. Сох­ра­няя дух ро­ман­тизма эпо­хи, ре­жис­сер "прип­ра­вил" его за­имс­тво­ван­ны­ми из сов­ре­мен­ности ис­ку­шени­ями пси­хо­ана­лиза, пов­ли­яв­ше­го  на все ис­кусс­тво 20-го ве­ка. Фрей­дист­ские мо­тивы   вре­мена­ми бы­ли от­четли­во раз­ли­чимы, бро­сая от­свет не на об­раз са­мого Мо­ряка-ски­таль­ца, а на лич­ность юной Сен­ты, одер­жи­мой иде­ей его спа­сения. 

Сен­та при­сутс­тву­ет на сце­не из­на­чаль­но, но по­яв­ля­ет­ся она на фо­не увер­тю­ры еще ре­бен­ком. Се­милет­няя де­воч­ка, пог­ло­щен­ная ка­кой-то не­объ­яс­ни­мой тре­вогой, вгля­дыва­ет­ся в даль (Джор­джия Хар­пер). По­том ее сме­ня­ет уже 14-ти­лет­няя де­вуш­ка, ох­ва­чен­ная  стран­ной меч­той(Оли­вия Дан­тон- Дю­валь)… В обе­их пред­шес­твен­ни­цах взрос­лой Сен­ты от­четлив над­лом, след трав­мы… При  ис­полне­нии увер­тю­ры, где зву­чит и те­ма Гол­лан­дца (вал­торны и фа­готы), и на­пев­ная те­ма Сен­ты, на сце­не все сфо­куси­рова­но толь­ко на ге­ро­ине в детс­тве.
    
Дру­гим цен­тром оси спек­такля ста­новит­ся ви­де­оряд с мча­щими­ся, бур­ля­щими, на­каты­ва­ющи­ми вол­на­ми (ху­дож­ник - Джон Кон­клин, ди­зай­нер ви­де­оп­ро­ек­та Си­ган Мак­Кэй).  Зву­чание по­юще­го взвол­но­ван­но­го под­хлес­ты­ва­емо­го эмо­ци­ями ор­кес­тра (ди­рижер - Дэ­вид Эн­гус)  да­же по рит­му сов­па­дало и пре­вос­ходно со­чета­лось с кар­ти­ной бур­но­го мо­ря, про­еци­ру­емо­го на зад­ни­ке сце­ны.     
На фо­не бу­ри вып­лы­вал ге­омет­ри­чес­ки чет­ко очер­ченный воз­вра­ща­ющий­ся из пла­вания ко­рабль, ка­пита­ном ко­торо­го яв­лялся До­налд (Грэ­гори Фрэнк) - отец Сен­ты. Не ус­пе­вали  от­зву­чать ве­селый по-на­род­но­му хор мо­ряков и пес­ня ру­лево­го (Алан Шнай­дер),  как поч­ти тут же бук­валь­но бок о бок с этим ко­раб­лем из тем­но­ты и мис­ти­чес­ко­го мра­ка в ту же вод­ную по­вер­хность вре­зал­ся дру­гой не­ведо­мый ко­рабль, ко­ман­да ко­торо­го, в от­ли­чие от пер­во­го, не об­на­ружи­вала при­сутс­твия.

Ко­рабль-приз­рак? О ко­тором рас­ска­зыва­ют ле­ген­ды? Воз­глав­ля­емый ка­пита­ном, ко­торо­му раз­ре­шено лишь раз в семь лет сой­ти на бе­рег в по­ис­ках жен­щи­ны, что по­любит его и сво­ей са­мо­от­вержен­ной лю­бовью сни­мет с не­го прок­ля­тие?  Да, это он. Пут­ник, стре­мящий­ся к до­му, как Одис­сей или Веч­ный Жид…

Ваг­нер на­писал либ­ретто, ос­но­ван­ное на этой ле­ген­де 17-го ве­ка, из­ло­жен­ной в по­вес­ти Г. Гей­не "Ме­му­ары гос­по­дина фон Шна­беле­воп­ско­го". Но дей­ствие из Нор­ве­гии он пе­рено­сит в Шот­ландию, что на са­мом де­ле сце­ничес­ки не  су­щес­твен­но, пос­коль­ку и Нор­ве­гия, и Шот­ландия обоз­на­чены абс­трак­тно. На бе­рег схо­дят двое: ка­питан До­налд в су­ровом чер­ном кос­тю­ме и  Гол­ландец (Аль­фред Во­укер) в се­реб­ристом за­гадоч­ном пла­ще.  Ария Гол­лан­дца   
о судь­бе за­вора­жива­ет. Вы­сокий стат­ный плас­тичный аф­ро-аме­рика­нец в ро­ли-пар­тии се­веря­нина-ев­ро­пей­ца оше­лом­лял сво­им эк­зо­тичес­ким об­ли­ком и  эк­ста­тикой в пе­нии. Его глу­бокий бас-ба­ритон с то­нами от свет­ло­го до мрач­но­го тра­гичес­ко­го за­пол­нял весь зал, об­во­лаки­вал, по­корял… По об­ли­ку и по ка­кому-то хо­лодом на­пол­ненно­му зву­чанию этот ге­рой выг­ля­дел  иноп­ла­нетя­нином. И в то   же вре­мя он ка­зал­ся пре­ис­полнен­ным тос­кой от то­го, что бу­дучи че­лове­ком, ока­зывал­ся из че­лове­чес­ко­го ми­ра выб­ро­шен. Ду­эт Гол­лан­дца и До­нал­да - бас-ба­рито­на и ба­рито­на так­же вос­при­нимал­ся ка­ким-то по­тус­то­рон­ним. Его смыс­ло­вым ито­гом ста­новил­ся зак­лю­чен­ный до­говор. На воп­рос Гол­лан­дца: "Есть ли у вас дочь? " слы­шал­ся неп­ре­река­емый от­вет  До­нал­да:  "Да, есть. Она пой­дет за вас". 
 
Отец ре­ша­ет судь­бу до­чери, поль­стив­шись на день­ги. Дочь бес­ко­рыс­тно вы­берет свою судь­бу,  по­лага­ясь на  дав­нюю за­вет­ную меч­ту с дет­ских лет - спас­ти ге­роя  ле­ген­ды.

Но по­ка не по­явит­ся взрос­лая Сен­та, без­звуч­но на сце­не при­сутс­тву­ет, пред­чувс­твуя бу­дущее, Сен­та-под­росток.

Пер­вый акт на­чинал­ся муж­ским хо­ром, вто­рой акт зер­каль­но от­ра­жал­ся  -  жен­ским. До­чери, сес­тры и же­ны мо­ряков по­ют в ожи­дании их воз­вра­щения.  В пар­ти­туре они по­ют валь­со­вую ме­лодию за прял­ка­ми. В спек­такле они чис­тят ры­бу и опус­ка­ют ее в вед­ра. За­метим, что от­каз от ав­тор­ской ре­мар­ки вы­яв­ля­ет   рас­хожде­ние меж­ду сце­ничес­ким дей­стви­ем и сло­вами в пе­нии.
    
Взрос­лая Сен­та (Ал­ли­сон О­акс) пред­ста­ет здесь впер­вые. По­ка под­ру­ги по­ют, она хра­нит за­дум­чи­вость.  За Сен­той, опе­кая ее, наб­лю­да­ет Ма­рия (об­ла­датель­ни­ца кра­сиво­го мец­цо-соп­ра­но Энн Мак­Ма­хон Квин­те­ро). Сен­та гре­зит и по­ет о не­из­вес­тном бал­ла­ду, кля­нясь, что ста­нет его же­ной, не пред­по­лагая, что он че­рез нес­коль­ко ми­нут вмес­те с от­цом сту­пит на по­рог ее до­ма. У пе­вицы,  приг­ла­шен­ной из Ан­глии, кра­сивое чис­тое соп­ра­но, лег­ко пре­одо­лева­ющее зву­чание   ор­кес­тра. Но по ме­ре раз­ви­тия со­бытий ей не­дос­та­ет той си­лы, что    дол­жна быть воп­ло­щена в го­лосе для  пе­реда­чи поч­ти бе­зум­ной одер­жи­мос­ти, что ов­ла­дева­ет Сен­той в ее стрем­ле­нии спас­ти го­нимо­го или мо­жет быть, прок­ля­того мо­ряка. Вспых­ну­ла ли в ее сер­дце лю­бовь, по­дог­ре­ва­емая всю жизнь та­инс­твен­ны­ми рас­ска­зами? Или в ней го­ворит тя­га к са­мопо­жер­тво­ванию? Так или ина­че, в ге­ро­ине раз­го­ра­ет­ся пла­мень… 

В этой пос­та­нов­ке ре­жис­сер по­казы­ва­ет Сен­ту фи­гурой, не ме­нее зна­чимой, чем Гол­ландец… И  при­чиной тра­гедии, к ко­торой при­ходят оба, ока­зыва­ет­ся  ро­ковое не­дора­зуме­ние. Ро­ман­ти­чес­кий кон­фликт, об­ра­зу­ющий тре­уголь­ник, до­пол­ня­ет   фи­гура охот­ни­ка, страс­тно лю­бяще­го  Сен­ту. Тут не­из­бежна ана­логия с ро­ман­ти­чес­ки­ми ба­лет­ны­ми ге­ро­ями: Жи­зелью, Аль­бер­том и Ган­сом. В тра­дици­он­ной вер­сии - имя пер­со­нажа Эрик. В ран­ней - предъ­яв­ленной "Бос­тон­ской ли­ричес­кой опе­рой", - Джордж (Чэд Шел­тон). Его неж­ный и глу­боко ли­рич­ный го­лос в мо­мент приз­на­ния в ка­вати­не слы­шит Гол­ландец и  ре­ша­ет, что Сен­та, став­шая его упо­вань­ем, так­же не­вер­на, что ее чувс­тва при­над­ле­жат не ему, а  Джор­джу…Ра­зуве­рени­ям  не­вес­ты  он не под­да­ет­ся, впа­дая в от­ча­яние при мыс­ли, что был бли­зок к спа­сению, но пре­дан, и вновь об­ре­чен на прок­ля­тие бес­смер­ти­ем…

Тер­цет Сен­ты, Джор­джа и Гол­лан­дца ста­новит­ся куль­ми­наци­ей. Аль­фред Во­укер под властью мрач­ной рев­ни­вос­ти и заб­лужде­ния от­да­ет ко­ман­ду об от­плы­тии. Не вы­дер­жав пот­ря­сения и по­тери, эк­заль­ти­рован­ная Сен­та прон­за­ет се­бя  кин­жа­лом ( в из­вес­тной вер­сии она бро­са­ет­ся с вы­соко­го уте­са в мо­ре). 
     
Па­фос сце­ничес­ко­го ре­шения этой вер­сии "Ле­туче­го Гол­лан­дца"   ока­зал­ся в  кон­трас­те   ве­селых на­род­но-бы­товых сцен и приз­рачно- фан­тасти­чес­ких,  на­вева­ющих хо­лод смер­ти,  го­тов­ности лю­бить и бе­зыс­ходнос­ти не­верия, на­конец, в зву­чании ор­кес­тра,  воз­но­сяще­го ввысь стра­дания, заб­лужде­ния, на­деж­ды…

Ваг­нер соз­да­вал эту опе­ру, пре­бывая в край­не стес­ненных об­сто­ятель­ствах, в   нуж­де. Идея воп­ло­тить в му­зыке об­раз мор­ской бу­ри, сти­хии бы­ла обус­ловле­на лич­ны­ми ис­пы­тани­ями, бу­рей на ко­раб­ле, на ко­тором он плыл из Ри­ги,  и был вет­ром от­не­сен к бе­регам Нор­ве­гии.

Об­раз Гол­лан­дца для Ваг­не­ра - сим­вол стрем­ле­ния че­лове­чес­кой ду­ши к по­кою сре­ди жи­тей­ских бурь.

Grand Opera  в Па­риже  это   про­из­ве­дение не­мец­ко­го ком­по­зито­ра- ре­фор­ма­тора от­вер­гла. Премь­ера в Бер­ли­не не при­нес­ла  ус­пе­ха. Премь­ера в  Дрез­де­не  бы­ла  при­нята пуб­ли­кой хо­лод­но. Ком­по­зитор пе­рера­ботал про­из­ве­дение, до­пол­няя ор­кес­тро­выми эпи­зода­ми, в час­тнос­ти, ук­ра­ша­ющи­ми оп­ла­кива­ние   Сен­ты зву­чани­ем со­лиру­ющей ар­фы. И та­кое ре­шение пос­ле чет­верти ве­ка ожи­даний по­пада­ет на сце­ны ми­ра и ос­та­ет­ся в ре­пер­ту­аре опер­ных те­ат­ров по­ныне. Имен­но эта пе­рера­бот­ка му­зыкаль­но­го ма­тери­ала ока­залась от­вер­гну­та ди­риже­ром бос­тон­ской пос­та­нов­ки Дэ­видом Ан­гу­сом. Он оце­нил соз­да­ние Ваг­не­ра в его пер­воздан­ном ви­де, от­кро­вен­но ис­по­веду­ющем ро­ман­ти­чес­кое нап­равле­ние в ис­кусс­тве.  В ори­гина­ле  са­мо­убий­ство Сен­ты не спа­са­ет Гол­лан­дца, он об­ре­чен  по-преж­не­му ски­тать­ся, в то вре­мя, как в пе­рера­ботан­ной вер­сии имен­но этот от­ча­ян­ный пос­ту­пок ге­ро­ини ос­во­бож­да­ет Гол­лан­дца от прок­лятья бес­смер­ти­ем.

Му­зыка этой опе­ры Р. Ваг­не­ра, как и всех пос­ле­ду­ющих, об­ла­да­ет за­вора­жива­ющим вре­мена­ми гип­но­тичес­ким воз­дей­стви­ем. И труд­но, зная взгля­ды ком­по­зито­ра и его ан­ти­гума­нис­ти­чес­кую сущ­ность, его зо­оло­гичес­кий ан­ти­семи­тизм, зав­ла­дев­ший им за­дол­го до при­хода на­циз­ма, не за­дать се­бе пуш­кин­ский воп­рос о том, сов­мести­мы ли "Ге­ний и зло­дей­ство"…

На фо­то: сце­на из спек­такля.