ПРЕСТУПЛЕНИЕ

АРВМ

Я по­терял дру­га. Не ста­ло Ады Ры­бачук.

Ху­дож­ник, ар­хи­тек­тор, скуль­птор, мо­нумен­та­лист, гра­фик, ке­рамист, ав­тор про­зы, сти­хов, ки­нос­це­нари­ев... Ре­нес­сан­сный Мас­тер. И тон­кая, ум­ная, оча­рова­тель­ная жен­щи­на. При­ез­жая час­то в Ки­ев, я всег­да бы­вал у нее и Вла­дими­ра Мель­ни­чен­ко, ее пос­то­ян­но­го со­ав­то­ра, спут­ник жиз­ни еще со сту­ден­ческих лет. Они бы­ли еди­ным ор­га­низ­мом, да­же под­пи­сыва­ли ра­боты об­щи­ми ини­ци­ала­ми - АРВМ. Оба бы­ли важ­ной частью мо­ей жиз­ни.

Внеш­не раз­ные - лег­кая, под­вижная, ми­ни­атюр­ная Ада на­поми­нала Ар­ле­кина, сош­ла буд­то с ри­сун­ков Голь­бей­на, и ря­дом с ней мол­ча­ливый Вла­димир, глы­ба, а не че­ловек. В 1995 го­ду они гос­ти­ли у ме­ня в шта­те Мэн, а я, бы­вая в Ки­еве, про­сижи­вал у них в мас­тер­ской ча­сами - да все не мог на­гово­рить­ся. Ка­залось, на­ша друж­ба бу­дет длить­ся веч­но...

В Ки­еве они воз­дви­гали - на про­тяже­нии три­над­ца­ти лет! - за­меча­тель­ное про­из­ве­дение, Парк Па­мяти. Рель­ефы Сте­ны Па­мяти мог­ли, дол­жны бы­ли прос­ла­вить Ук­ра­ину на весь мир, сде­лав ее Мек­кой для мил­ли­онов ту­рис­тов, по­доб­но то­му, как преж­де не­ведо­мый го­род Биль­бао в Стра­не Бас­ков прив­ле­ка­ет ны­не при­ез­жих со всех кон­цов све­та толь­ко по­тому, что там ар­хи­тек­тор Фрэнк Гэ­ри пос­тро­ил ге­ни­аль­ный Му­зей Гуг­генхай­ма.

Но про­изош­ло од­но из тех прес­тупле­ний, о ко­тором дол­жен знать каж­дый: гран­ди­оз­ный по мас­шта­бам па­мят­ник был раз­ру­шен. Его судь­ба и све­ла нас вмес­те.

Труд­ная судь­ба

Вла­димир Мель­ни­чен­ко прис­лал мне в Бос­тон из Ки­ева кни­гу "АДА". Кни­га не­обыч­ная по за­мыс­лу и ди­зай­ну. Она на­сыще­на фо­тог­ра­фи­ями, ри­сун­ка­ми, реп­ро­дук­ци­ями, фо­токо­пи­ями, тек­ста­ми лич­ных пи­сем, де­ловых за­писок... а, глав­ное, фак­си­миль­ны­ми до­кумен­та­ми, про­ек­та­ми, фо­тог­ра­фи­ями ар­хи­тек­турных мо­делей, чер­те­жами, ак­та­ми сог­ла­сова­ния и при­ем­ки. И, ко­неч­но, тек­ста­ми Ады: от­рывки из ее книг, сти­хи, пись­ма, за­пис­ки... И вос­по­мина­ния о ней, шут­ли­вые и серь­ез­ные. Весь ма­тери­ал тща­тель­но соб­рал Вла­димир, сам как бы уй­дя в тень в этом за­меча­тель­ном па­мят­ни­ке не­гас­ну­щей люб­ви.

Кни­га на рус­ском и ук­ра­ин­ском - в за­виси­мос­ти от язы­ка ори­гиналь­но­го тек­ста, а кое-что на ан­глий­ском. Каж­дый в ней раз­во­рот - про­из­ве­дение книж­ной гра­фики, ко­торое хо­чет­ся дол­го изу­чать. Кон­цепцию, ори­гинал-ма­кет го­товил Вла­димир Мель­ни­чен­ко, циф­ро­вое обес­пе­чение пе­чати - Алек­сандр Га­лин­ский.

Впер­вые я уз­нал о су­щес­тво­вании двух та­лан­тли­вых ху­дож­ни­ков из кни­ги лю­бимо­го пи­сате­ля Вик­то­ра Нек­ра­сова, ко­торую опуб­ли­ковал жур­нал "Но­вый мир". На­писан­ная в жан­ре пу­тевых за­меток, она рас­ска­зала о пу­тешес­твии ав­то­ра с груп­пой со­вет­ских пи­сате­лей за ру­беж, но по су­ти - о на­болев­шем, о том, что про­ис­хо­дит до­ма. Об иде­оло­гичес­кой цен­зу­ре, о за­жиме та­лан­тов. Пи­сатель рас­ска­зывал о труд­ной судь­бе сво­их мо­лодых дру­зей, ки­ев­ских ху­дож­ни­ков Ады Ры­бачук и Вла­дими­ра Мель­ни­чен­ко,  ко­торых до­нель­зя кон­серва­тив­ный го­род поп­росту вы­тол­кнул. В 1954, еще учась в ин­сти­туте, они у­еха­ли на Край­ний Се­вер, на ос­тров Кол­гу­ев, где на­писа­ли свои дип­ло­мы, про­вели два го­да под­ряд в чис­той от люд­ской зло­бы ат­мосфе­ре Ар­кти­ки. Там они сдру­жились с нен­ца­ми, пе­реня­ли у них на­уку вы­жива­ния в экс­тре­маль­ных ус­ло­ви­ях...

Я стал сле­дить за их судь­бой. Они бы­ли ле­ген­дой тех де­сяти­летий. Но в 1959 го­ду "Прав­да Ук­ра­ины" на­печа­тала о них про­вока­ци­он­ную статью "Ис­кусс­тво не тер­пит шу­михи", в ко­торой их об­ви­нили в том, что они по­пали под вли­яние расс­тре­лян­ных в 1937 го­ду "ху­дож­ни­ков бой­чу­кис­тов", и они ли­шились ра­боты. Од­на­ко в сле­ду­ющем го­ду воз­ник в Ки­еве Ав­то­вок­зал с их ра­бота­ми; по­том на выс­тавке я уви­дел их со­вер­шенно за­меча­тель­ный про­ект па­мят­ни­ка жер­твам Бабь­его Яра, ко­торый по­том выс­тавлял­ся с ус­пе­хом в Вар­ша­ве, но ре­али­зован не был. А поз­же я и сам с ни­ми поз­на­комил­ся - в мас­тер­ской во Двор­це пи­оне­ров и школь­ни­ков, где они ра­бота­ли (1963-1968).

Об этом двор­це с вос­торгом пи­сали в прес­се - и при­суди­ли ему гос­пре­мию. Ада и Вла­димир внес­ли со­вер­шенно уни­каль­ный вклад в его соз­да­ние, в его ди­зайн и ху­дожес­твен­ное офор­мле­ние. Ко­митет по пре­ми­ям ре­комен­до­вал наг­ра­дить ВСЕХ ра­ботав­ших над про­ек­том за ар­хи­тек­ту­ру и ху­дожес­твен­ное офор­мле­ние, ди­зайн, но их име­на "вы­пали" из чис­ла пред­став­ленных к пре­мии. Глав­ный ар­хи­тек­тор про­ек­та А. Ми­лец­кий уго­ворил их СА­МИМ снять свои име­на в наг­радном спискe: "у вас бун­тар­ская ре­пута­ция, ва­ше при­сутс­твие в спис­ке за­губит де­ло,  пре­мии не по­лучит ник­то". Они дол­гие го­ды жи­ли в Ар­кти­ке, где це­на жиз­ни и ува­жение к че­лове­ку бы­ли ины­ми. Они не хо­тели ме­шать чу­жому ус­пе­ху.

A в тот день ху­дож­ни­ки во­дили ме­ня, мос­ков­ско­го жур­на­лис­та, по двор­цу. Я был влюб­лен в ге­ни­аль­ную Ма­рию Прий­ма­чен­ко, ко­торой вос­хи­щал­ся Пи­кас­со,  и об­на­ружил холл, тон­ко сти­лизо­ван­ный Ры­бачук и Мель­ни­чен­ко в ду­хе этой на­род­ной ху­дож­ни­цы. Ее в ту по­ру нап­рочь за­было (и то сла­ва Бо­гу!) тог­дашнее на­чаль­ство, а они - ка­кова дер­зость! - пос­вя­тили ей и наз­ва­ли ее име­нем зал...

Парк Па­мяти. Сте­на Па­мяти

В на­чале 80-х у Оль­ги Мар­киш-Ра­пай, скуль­пто­ра и ке­рамис­та, я вмес­те с дру­гими гос­тя­ми смот­рел на до­маш­нем эк­ра­не (бе­лая ска­терть) слайд-па­рад, за­печат­левший ход стро­итель­ства на Бай­ко­вой го­ре па­мят­ни­ка, о ко­тором тог­да в Ки­еве мно­го го­вори­ли. Парк Па­мяти стро­или Ада и Вла­димир, на тер­ри­тории в двад­цать гек­та­ров, ко­торая бы­ла от­ве­дена под но­вый кре­мато­рий-ко­лум­ба­рий. Их ра­бота обе­щала стать со­быти­ем в ху­дожес­твен­ной жиз­ни.

Ори­гиналь­ной бы­ла ар­хи­тек­ту­ра уже осу­щест­влен­ных в ту по­ру За­лов Про­щания - и не­веро­ят­ным раз­ма­хом и сме­лостью от­ли­чалась Сте­на, в две ты­сячи квад­ратных мет­ров, пок­ры­тая рель­ефа­ми в бе­тоне, ко­торые ху­дож­ни­ки го­тови­лись пок­рыть яр­кой рос­писью в эн­ка­ус­ти­ке, древ­ней тех­но­логии ац­те­ков. Сте­на (дли­на 220 мет­ров, вы­сота от 4 до 14 мет­ров) на­виса­ла над ис­кусс­твен­но соз­данным во­до­емом,  в ко­тором от­ра­жались дер­зкие фор­мы ба­рель­ефов. Я вспо­минал ге­ни­аль­ный па­мят­ник в Рот­терда­ме жер­твам на­цистскoй бом­бежки Оси­па Цад­ки­на, "Гер­ни­ку" и "Вой­ну и мир" Пи­кас­со, ше­дев­ры мек­си­кан­ских му­ралис­тов. Ра­бота Ады и Вла­дими­ра бы­ла под­стать этим ше­дев­рам ХХ ве­ка.

Та­ким па­мят­ни­ком гор­ди­лась бы лю­бая стра­на. Но кон­серва­тив­ная Ук­ра­ина, осуж­давшая сов­ре­мен­ное ис­кусс­тво, да­же са­мые скром­ные но­вации… Есть анек­дот. Воп­рос: кто та­кой пес­си­мист? От­вет: пес­си­мист - это хо­рошо ин­форми­рован­ный оп­ти­мист. Я был оп­ти­мис­том - и не ве­рил, что эту ра­боту уви­дит свет.

В на­чале во­семь­де­сят вто­рого, ког­да ра­бота приб­ли­зилась к кон­цу (ос­та­валось рас­пи­сать рель­ефы), к Бай­ко­вой го­ре подъ­еха­ла ве­рени­ца са­мос­ва­лов. И на­чалось раз­ру­шение па­мят­ни­ка. Рель­ефы зак­ры­ли сталь­ным лис­том, по­том меж­ду рель­ефа­ми и сталь­ным эк­ра­ном-опа­луб­кой за­лили 950 ку­бомет­ров бе­тона. Три ме­сяца, март, ап­рель, май,  шло раз­ру­шение. Сто­имость "лик­ви­дации" зна­читель­но пре­выси­ла зат­ра­чен­ные средс­тва на стро­итель­ство. И се­год­ня там вы­сит­ся бе­зоб­разно се­рая сте­на, ко­торая во­пи­ет, осо­бен­но ес­ли зна­ешь, что под бе­тоном спря­таны по­рази­тель­ные рель­ефы…

"Чтоб не про­пасть по­оди­ноч­ке..."

Спус­тя че­тыре го­да ко мне в Мос­кву поз­во­нил из Ки­ева мой ро­вес­ник и ста­рый друг фи­зик ядер­щик Кос­тя Го­лова­нив­ский, и спро­сил ме­ня, знаю ли я об этой ис­то­рии. Знаю, ко­неч­но. Го­тов ли я на­писать об этом? Ко­неч­но, го­тов! Но кто бу­дет пе­чатать? Впро­чем, что сей­час об этом ду­мать, на­до спер­ва на­писать...

Ока­залось, ук­ра­ин­ские пи­сате­ли и по­эты Пав­ло Заг­ре­бель­ний, Сав­ва Го­лова­нив­ский (отец мо­его дру­га Кос­ти, то был день его рож­де­ния), на­конец, при­ехав­ший в гос­ти мос­квич, ки­нод­ра­матург (по его сце­нарию соз­дан за­меча­тель­ный фильм "Дам­ский пор­тной" о Бабь­ем Яре) Алек­сандр Бор­ща­гов­ский об­сужда­ли: как по­мочь при­сутс­тво­вав­шим при раз­го­воре Аде и Вла­дими­ру. Кто в цен­траль­ную прес­су об этом на­пишет?

Ху­дож­ни­ки зна­ли, как очис­тить Сте­ну, как от­сло­ить бе­тон. Од­на­ко под­дер­жки от Со­юза ар­хи­тек­то­ров  и ху­дож­ни­ков Ук­ра­ины не по­лучи­ли.

Зас­ту­пались и пи­сали на­верх мно­гие вы­да­ющи­еся лю­ди куль­ту­ры и на­уки - Ни­колай Амо­сов и Ми­кола Ба­жан, Олег Ан­то­нов и Бо­рис Па­тон, Юн­на Мо­риц и Чин­гиз Ай­тма­тов, Зу­раб Це­рете­ли и Та­ир Са­лахов, Алесь Ада­мович и То­нино Гу­эр­ра, ру­ково­дите­ли Со­юзов ар­хи­тек­то­ров и ху­дож­ни­ков СССР, мно­жес­тво из­вес­тных лю­дей, но от­ве­том бы­ло глу­хое мол­ча­ние. Алек­сандр Бор­ща­гов­ский пря­мо ска­зал, что жур­на­лис­та, ко­торый бы взял­ся за эту те­му, он не зна­ет, да его поп­росту не су­шес­тву­ет! (Сам же мне при встре­че рас­ска­зал по­том об этом). И тут друг мой Кос­тя наз­вал мое имя - и сам же в Мос­кву поз­во­нил. Мое мгно­вен­ное сог­ла­сие всех уди­вило...

Но ведь об этих ху­дож­ни­ках пи­сал с лю­бовью мой лю­бимый Вик­тор Нек­ра­сов, зна­чит,  мне тем бо­лее по­ложе­но,  ду­мал я. Че­го бо­ять­ся. По­лови­на мо­их ста­тей за­кон­чи­ла свою жизнь в кор­зи­нах ре­дак­ций, при­чем ту­да ле­тели за­казан­ные ими же статьи, ра­ди ко­торых ме­ня, "внеш­татни­ка", по­сыла­ли в ко­ман­ди­ров­ки. Сам Бог мне ве­лел взять­ся за эту ис­то­рию. Че­рез ко­рот­кое вре­мя я был в Ки­еве.

Вот как рас­ска­зыва­ет об этом ви­зите кни­га "АДА": "...В 1986 го­ду пос­ту­чал Вла­димир Вой­на!" - "...Име­нем Вик­то­ра Нек­ра­сова пус­ти­те в мас­тер­скую!"... Всю ночь не спа­ли, чи­тали до­кумен­ты... Борь­ба за пуб­ли­кацию - два го­да. Три на­бора рас­сы­паны в "Из­вести­ях"; два - в "Ли­тера­тур­ной га­зете"; ме­сяц статья ле­жит в "Hеде­ле"; шесть ме­сяцев в "Со­вет­ской куль­ту­ре", на­конец, опуб­ли­кова­на 02.02.1988!"

В статье "Бе­тон тя­желее все­го" име­на не на­зыва­лись, но из тек­ста бы­ло яс­но, кто "убил" па­мят­ник. Глав­ный ре­дак­тор "Из­вестий" Игорь Го­лем­би­ов­ский не бо­ял­ся зат­ра­гивать ос­трые те­мы, но на этот раз ос­те­рег­ся. Он приг­ла­сил ме­ня и чес­тно приз­нался, что бо­ит­ся: ес­ли зап­ре­тят рас­простра­нение "Из­вестий" в рес­публи­ке, га­зета ли­шит­ся мил­ли­он­ной а­уди­тории. Приш­лось заб­рать верс­тку... На­конец, на­печа­тали -- в "Со­ветскoй куль­турe", как уже го­вори­лось вы­ше.

"Пи­кас­со" как ру­гатель­ство

Те­перь об убий­стве рель­ефов за­гово­рила стра­на. От­тиск статьи ви­сел на ре­дак­ци­он­ном стен­де как "луч­ший ма­тери­ал не­дели", статья выз­ва­ла по­ток воз­му­щен­ных пи­сем, ко­торые га­зета пуб­ли­кова­ла из но­мера в но­мер. Пись­ма за­меча­тель­ные... Но офи­ци­аль­ный Ки­ев мол­чал, хо­тя и бы­ла соз­да­на пра­витель­ствен­ная ко­мис­сия "по рас­сле­дова­нию". И лишь ме­сяцы спус­тя в эк­спо­зици­он­ном за­ле Со­юза ху­дож­ни­ков Ук­ра­ины бы­ла про­веде­на выс­тавка - "ан­ти-Вой­на". На двад­ца­ти мет­ро­вых план­ше­тах, раз­ре­зан­ный на аб­за­цы, был при­веден текст мо­ей статьи - и до­кумен­ты, . яко­бы ее оп­ро­вер­га­ющие, в том чис­ле под­де­лан­ные: при не­боль­шом уси­лии мож­но бы­ло уви­деть, что офи­ци­аль­ные блан­ки из­го­тов­ле­ны зна­читель­но поз­же, чем от­пе­чатан­ные на блан­ках тек­сты пи­сем. И, ко­неч­но, от­зы­вы офи­ци­аль­ных эк­спер­тов, ис­кусс­тво­ведов. Об их ху­дожес­твен­ных, с поз­во­ления ска­зать, эс­те­тичес­ких взгля­дах луч­ше все­го рас­ска­зывал один из при­веден­ных от­зы­вов на па­мят­ник: в нем имя "Пи­кас­со" зву­чало как ру­гатель­ство... Ну, а в офи­ци­аль­ной пе­чати -- ни пол­сло­ва.

И тут Со­юз ки­нема­тог­ра­фис­тов Ук­ра­ины взял под за­щиту рель­ефы - и на­чалась кам­па­ния за их вос­ста­нов­ле­ние. про­води­ли бур­ные соб­ра­ния в До­ме ки­но, а на рес­публи­кан­ской сту­дии до­кумен­таль­ных филь­мов был соз­дан фильм "Сте­на" (ре­жис­сер И. Голь­дштейн) по мо­ему сце­нарию. По­том по­яви­лись и дру­гие филь­мы о раз­ру­шении Сте­ны. Я про­дол­жал в Мос­кве пи­сать об этой чу­довищ­ной ис­то­рии, по­яви­лась статья в "Друж­бе на­родов" Та­мары Алек­сан­дро­вой...

Го­ворил я с ака­деми­ком Дмит­ри­ем Ли­хаче­вым, ко­торый воз­глав­лял Фонд куль­ту­ры СССР, но он объ­яс­нил, что воп­ро­сы, свя­зан­ные с ох­ра­ной рес­публи­кан­ских па­мят­ни­ков куль­ту­ры, на­ходят­ся в ве­дении пред­се­дате­ля Фон­да куль­ту­ры Ук­ра­ины, в де­ла ко­торо­го он вме­шивать­ся не дол­жен.

Я ре­шил, что на судь­бу пог­ре­бен­но­го под бе­тоном па­мят­ни­ка спо­собен пов­ли­ять толь­ко один че­ловек. Гор­ба­чев, толь­ко он! Но как до не­го доб­рать­ся? Как до не­го дос­ту­чать­ся?

В ап­ре­ле 1989 го­да бы­ло объ­яв­ле­но пред­вы­бор­ное соб­ра­ние Фон­да куль­ту­ры в зда­нии СЭВ с приг­ла­шени­ем Ра­исы Мак­си­мов­ны. Уни­каль­ный шанс! Я раз­до­был приг­ла­шение - и взял с со­бой кас­се­ту, мой собс­твен­ный, единс­твен­ный при­над­ле­жащий лич­но мне эк­зем­пляр филь­ма "Сте­на". И во вре­мя пе­реры­ва, дер­жа вы­соко над го­ловой кас­се­ту, да­бы все ви­дели, что не­су не пу­лемет, я пе­ресек зал и по­дошел к пре­зиди­уму, где Ра­иса Мак­си­мов­на в пе­реры­ве выс­лу­шива­ла ль­сти­вых дам из за­ла. И пред­ста­вил­ся, поп­ро­сил пос­мотреть мой фильм и всту­пить­ся за па­мят­ник. Ра­иса Мак­си­мов­на, улы­ба­ясь, про­тяну­ла ру­ку за кас­се­той, но она из мо­ей ру­ки пе­реко­чева­ла в не­весть от­ку­да взяв­шу­юся ог­ромную ла­донь че­лове­ка в лад­но сши­том кос­тю­ме. Я рас­кла­нял­ся и по­шел в бу­фет пить ко­фе.

Вско­ре к сто­лику под­сел дру­гой веж­ли­вый гос­по­дин, ко­торый пред­ста­вил­ся ("я сот­рудник КГБ"). Он по­обе­щал из­вестить ме­ня о хо­де рас­смот­ре­ния де­ла. Но ник­то не поз­во­нил, не выз­вал на раз­го­вор, а еще че­рез нес­коль­ко ме­сяцев я у­ехал в Гар­вард. А вско­ре и СССР рас­пался. Вы­ше че­ты Гор­ба­чевых мне бы­ло не прыг­нуть.

Ли­ки твор­чес­тва

Но вер­немся к кни­ге. Она рас­кры­ва­ет са­мые раз­ные ли­ки твор­чес­тва АРМВ. Рас­ска­жу о  важ­ней­ших.

Те­ма, про­шед­шая че­рез всю их твор­ческую жизнь, это Край­ний Се­вер. Еще со сту­ден­ческих лет, ког­да они со­вер­ши­ли свой пер­вый по­бег в Веч­ное Без­молвие. Ко­неч­но, ма­ло кто их тог­да по­нимал. За­то оце­нил по-нас­то­яще­му влюб­ленный в Се­вер аме­рикан­ский ху­дож­ник Ро­ку­элл Кент. Он вос­хи­щал­ся их ра­бота­ми, пи­сал пись­ма. Они встре­тились в Мос­кве… Ху­дож­ни­ки по­дари­ли эти пись­ма му­зею в Нарь­ян-Ма­ре. Этот, кста­ти, единс­твен­ный в ми­ре в столь вы­соких ши­ротах ху­дожес­твен­ный му­зей, соз­дан их тру­дами еще в 1959 го­ду, ког­да они по­дари­ли "лю­дям Не­нец­ко­го ок­ру­га" 118 ра­бот, вы­пол­ненных на ос­тро­ве Кол­гу­ев. Се­год­ня в нем двес­ти трид­цать семь их про­из­ве­дений, дар ху­дож­ни­ков. Им прис­во­ено зва­ние по­чет­ных граж­дан го­рода Нарь­ян-Ма­ра, они поль­зу­ют­ся в Ар­кти­ке ред­кой сла­вой. Все­го же они про­вели в Ар­кти­ке (ос­тров Кол­гу­ев, Бе­лое, Ба­рен­це­во, Кар­ское мо­ре) семь лет, пос­ледняя их по­ляр­ная эк­спе­диция сос­то­ялась в 2003 го­ду. Связь с се­веря­нами не пре­рыва­лась до пос­ледне­го дня Ады. На ад­рес Вла­дими­ра - в чис­ле пер­вых - приш­ли с Даль­не­го Се­вера со­болез­ну­ющие те­лег­раммы. Не обор­ва­лась эта связь и сей­час...

Ин­те­рес­но чи­тать дра­матич­ные стра­ницы днев­ни­ка Ады о труд­ностях зи­мовок, вос­торжен­ные - о прон­зи­тель­ной чис­то­те при­роды и о прек­расном ду­шев­ном ми­ре ос­тро­витян, об их ты­сяче­лет­ней ци­вили­зации, ко­торая, к ве­лико­му счастью, сох­ра­нилась. О Край­нем Се­вере - их кни­ги, фильм "Крик пти­цы", про­ект "Брон­зо­вые об­ра­зы в прос­транс­тве ми­ра". По­явил­ся за­мысел пос­та­вить на ос­тро­ве Кол­гу­ев нес­коль­ко скуль­птур из цик­ла "Брон­зо­вые об­ра­зы". И при­нято ре­шение влас­тей Не­нец­ко­го ок­ру­га воп­ло­тить этот за­мысел в жизнь.

Пос­то­ян­ный мо­тив их твор­чес­тва - то­тали­таризм, ан­ти­фашист­ская те­ма, тра­гедия ге­ноци­да. Ведь имен­но в Ки­еве про­изош­ла тра­гедия Бабь­его Яра, и они счи­тали, что не име­ют пра­ва от­малчи­вать­ся. Их от­кли­ком был кон­кур­сный про­ект "Ба­бий Яр" (1965), о ко­тором уже шла речь вы­ше.

В 1989 го­ду в До­ме ки­но в Ки­еве сос­то­ялась уч­ре­дитель­ная кон­фе­рен­ция Ук­ра­ин­ско­го Ме­мори­ала. Ры­бачук и Мель­ни­чен­ко, учас­тни­ки кон­фе­рен­ции, соз­да­ют на те­му Бабь­его Яра за­меча­тель­ный го­белен. Эта ра­бота пос­лу­жила на­чалом це­лой се­рии их го­беле­нов на скор­бную те­му, и в том же го­ду на сту­дии до­кумен­таль­ных филь­мов по сце­нарию В. Мель­ни­чен­ко сни­ма­ет­ся фильм "На клад­би­ще расс­тре­лян­ных ил­лю­зий".

В 1989 го­ду Ук­ра­ин­ский Ме­мори­ал за­явил о не­об­хо­димос­ти соз­да­ния па­мят­ни­ка жер­твам ста­лин­ских расс­тре­лов в Бы­ков­нян­ском ле­су под Ки­евом. Сре­ди расс­тре­лян­ных в этом ле­су бы­ло не­мало жертв Ка­тын­ской тра­гедии, поль­ских офи­церов и пред­ста­вите­лей ин­телли­ген­ции, и в 2010 го­ду поль­ский пре­зидент пред­ло­жил здесь от­крыть ме­мори­ал жер­твам то­тали­тар­но­го ре­жима. В прош­лом го­ду Меж­ду­народ­ный ис­то­рико-ме­мори­аль­ный ком­плекс "Бы­ков­нян­ские мо­гилы" был за­вер­шен, и 21 сен­тября 2012 го­да пре­зиден­ты Ук­ра­ины и Поль­ши его от­кры­ли. "Се­год­няшнее со­бытие вой­дет в ис­то­рию ук­ра­ин­ско-поль­ских от­но­шений как мо­мент со­лидар­ности двух на­родов, пос­тра­дав­ших от ста­линиз­ма", ска­зал на от­кры­тии па­мят­ни­ка пре­зидент Поль­ши Бро­нис­лав Ко­моров­ский. "Рель­ефы Па­мяти" вы­пол­ни­ли ху­дож­ник Вла­димир Мель­ни­чен­ко и скуль­пто­ры Юлий и Лев Син­ке­вичи... Ан­ти­тота­литар­ная те­ма АРВМ про­дол­жа­ет­ся.

Глав­ный труд жиз­ни

И, на­конец, Парк Па­мяти, с рель­ефа­ми Сте­ны Па­мяти. Глав­ный труд жиз­ни. Три­над­цать луч­ших твор­ческих лет (1968-1981), вре­мя, на­пол­ненное не­ис­то­вым, вдох­но­вен­ным тру­дом. То был их дар род­но­му Го­роду.

В про­ек­те Пар­ка Па­мяти, ко­торый при­веден в кни­ге и чи­та­ет­ся как за­меча­тель­ная ху­дожес­твен­ная про­за, есть все - от ар­хи­тек­ту­ры до пред­ло­жен­но­го ими об­ря­да по­хорон. Они соз­да­ли За­лы Про­щания, лан­дшафтный рель­еф, зем­ля­ные тер­ра­сы, озе­ро, в ко­тором дол­жны бы­ли от­ра­зить­ся рель­ефы… Это­му про­ек­ту, по приз­на­нию за­рубеж­ных эк­спер­тов, нет ана­лога в  ме­мори­аль­но-пар­ко­вой куль­ту­ре. Ка­ким кон­трас­том дол­жен был стать ме­мори­аль­ный ан­самбль на Бай­ко­вой го­ре на фо­не до слез тос­кли­вых на­ших клад­бищ!

Ин­же­нер­ная не­об­хо­димость дик­то­вала соз­да­ние под­порной сте­ны, приз­ванной "дер­жать" вы­сокий холм, тер­ра­сы ко­лум­ба­рия. Ми­мо рель­ефов Сте­ны Па­мяти дол­жна бы­ла дви­гать­ся скор­бная про­цес­сия. Эта сте­на бы­ла для ав­то­ров смыс­ло­вым уз­лом, цен­тром про­ек­та. Рель­ефы Сте­ны Па­мяти бы­ли приз­ва­ны, как пи­сала Ада, не ос­та­вить че­лове­ка в оди­ночес­тве пе­ред смертью. Мо­нумент дол­жен был на­пом­нить лю­дям о том, что их жизнь про­жита не зря...

Скуль­пту­ры-рель­ефы рас­ска­зыва­ли - в ос­трых плас­ти­чес­ких фор­мах сов­ре­мен­но­го ис­кусс­тва - о са­мопо­жер­тво­вании Про­метея и Ика­ра, о под­ви­ге сол­дат во вре­мя вой­ны (три бра­та от­ца Ады уш­ли на фронт в 41-м; вер­нулся толь­ко ее отец, про­шел вой­ну от пер­во­го ее ча­са на гра­нице и за­кон­чил ру­ково­дите­лем во­ен­ной со­юз­ни­чес­кой мис­сии в ос­во­бож­денной Авс­трии), о по­лете в кос­мос, о ра­дос­ти ма­теринс­тва, о тру­де жниц в по­ле... мно­жес­тво сю­жетов, все нe пе­речесть. Они го­вори­ли и о ра­дос­ти, и о тра­гиз­ме жиз­ни. Уди­витель­ный раз­во­рот тем - от древ­них ми­фов и до на­ших дней.

Про­ект Парк Па­мяти (Ки­ев­ский кре­мато­рий) был приз­нан луч­шим про­ек­том го­да (1968). А в 1982 го­ду, в мар­те-мае, сос­то­ялась его "лик­ви­дация" (сло­во вы­дума­но не мною; есть в кни­ге до­кумент, ре­комен­ду­ющий -- дос­ловно - "ре­комен­до­вать лик­ви­диро­вать" его). "Кровь сты­нет в жи­лах от соз­на­ния то­го, что слу­чилось", пи­сал об этой тра­гедии за­меча­тель­ный ки­норе­жис­сер Юрий Иль­ен­ко. Лишь в 1992 го­ду в не­зави­симой Ук­ра­ине бы­ли от­ме­нены пос­та­нов­ле­ния о "лик­ви­дации рель­ефов".

Фраг­менты па­нора­мы Сте­ны Па­мяти бы­ли по­каза­ны в 2004 го­ду на выс­тавке "ХХ век" в На­ци­ональ­ном ху­дожес­твен­ном му­зее Ук­ра­ины...

За­висть

Ну, по­нят­но, в сред­ние ве­ка бы­ла ин­кви­зиция. Сжи­гание, унич­то­жение то­го и тех, кто "не вле­зал" в прок­русто­во ло­же цер­ковной док­три­ны. Со­вет­ская власть ис­ко­реня­ла вы­сокое ис­кусс­тво с не мень­шим ос­терве­нени­ем. Но кто на­писал до­нос, кто воз­бу­дил страс­ти?

Кни­га да­ет ис­черпы­ва­ющий от­вет на воп­рос. "Крес­то­вый по­ход" про­тив Сте­ны Па­мяти был це­ликом де­лом рук ар­хи­тек­то­ра А. Ми­лец­ко­го, имев­ше­го в Ки­еве ре­пута­цию и по­рядоч­но­го, и прог­рессив­но­го, и та­лан­тли­вого... Та­ким его зна­ли мно­гие. Но это­го че­лове­ка всег­да сне­дала за­висть, и он не тер­пел кон­ку­рен­цию. Спер­ва приг­ла­шал со­ав­то­ров, а по­том всех их лю­бым спо­собом вы­тес­нял.

Еще в 1960-м он прив­лек к ра­боте над Ав­то­вок­за­лом го­нимых ("по­пали под вли­яние бой­чу­кис­тов") Аду и Вла­дими­ра, по­том, не пре­дуп­ре­див, вы­чер­нул их фа­милии из чис­ла ав­то­ров. Выд­ви­нул Ав­то­вок­зал на Все­со­юз­ный кон­курс и по­лучил пер­вую пре­мию... И по­том в те­чение двух де­сяти­летий па­рази­тичес­ки пи­тал­ся их та­лан­том, но при этом вся­кий раз ак­ку­рат­но вы­чер­ки­вал их име­на из спис­ков пред­став­ленных к наг­ра­дам. Ког­да во­дил гос­тей по Пар­ку Па­мяти (ни­ког­да не по­яв­лялся на строй­ке один), он неп­ре­мен­но рас­пускал пе­ред ни­ми хвост: вот-де я ка­кой! Что я тут ут­во­рил... Хо­тя его вклад в про­ект свел­ся лишь к пус­тя­ково­му пер­вично­му наб­роску (1967), ко­торый при­веден в кни­ге.

И это всё. По­тому что всё ар­хи­тек­турное мо­дели­рова­ние, под­го­тов­ку чер­те­жей, ав­тор­ское ру­ководс­тво на строй­ке осу­щес­тви­ли АРВМ, что под­твержда­ют под­пи­си в штам­пах чер­те­жей, до­кумен­ты, про­токо­лы опе­ратив­ных со­веща­ний, за­писи в жур­на­лах ав­тор­ско­го над­зо­ра. За­то Ми­лец­кий под­пи­сывал сме­ты, пред­ста­витель­ство­вал на зак­ры­тых за­седа­ни­ях, вы­бивал фон­ды, ма­тери­алы... ко­роче, слу­жил ме­нед­же­ром.

Ког­да он прив­ле­кал Аду и Вла­дими­ра, он сог­ла­шал­ся с их пла­нами соз­да­ния Сте­ны Па­мяти, но ког­да Сте­на об­ре­ла ре­аль­ные очер­та­ния, он за­вол­но­вал­ся. Ведь весь этот гран­ди­оз­ный про­ект он при­писы­вал ис­клю­читель­но се­бе, од­на­ко ар­хи­тек­турный ан­самбль на Бай­ко­вой го­ре но­сил столь яр­ко вы­ражен­ный ав­тор­ский по­черк АРВМ, что прис­во­ить чу­жое ему в дан­ном слу­чае бы­ло не­воз­можно.

И он стал дей­ство­вать. В жур­на­ле "Ар­хи­тек­ту­ра СССР" (№5, 1982) по­яви­лась его те­оре­тичес­кая статья. В ней А. Ми­лец­кий ут­вер­ждал: "Ес­ли ар­хи­тек­тор ху­дож­ник, для соз­да­ния син­те­за ис­кусств не обя­затель­но иметь вто­рого и треть­его ху­дож­ни­ка, ра­бота­ющих с ним вмес­те, он мо­жет быть один в трех ли­цах…" Он пи­сал о ДВУХ ху­дож­ни­ках, ко­торые, дес­кать, ему не нуж­ны, не на­зывая их имен, од­на­ко все зна­ли, ко­го он име­ет в ви­ду. И сам же Ми­лец­кий раз­ра­ботал про­ект и тех­но­логию "лик­ви­дации": пред­ва­ритель­но зак­рыть рель­ефы сталь­ным про­сеч­но-вы­тюж­ным лис­том, эк­ра­ном, cквозь ко­торый рель­ефы не­воз­можно выс­ве­тить ни­каки­ми лу­чами... И убеж­дал кол­лег-ар­хи­тек­то­рам, чле­нов эк­спертных со­ветов, что  "ре­ше­ие уб­рать рель­ефы при­нято на са­мых вер­хах".

Раз­ра­баты­вая про­ект лик­ви­дации Сте­ны, он по су­ти унич­то­жал весь ар­хи­тек­турный ан­самбль ме­мори­ала на Бай­ко­вой го­ре - и все для то­го, что­бы за­топ­тать труд "вто­рого и треть­его" ху­дож­ни­ков. Ему не жал­ко бы­ло соз­данно­го ими чу­да. Ведь это бы­ло их, не его чу­до.

Пы­та­ясь уй­ти от от­ветс­твен­ности за прес­тупле­ние, Ми­лец­кий трус­ли­во не под­пи­сыва­ет чер­те­жи, оп­ре­деляв­шие ход раз­ру­шения па­мят­ни­ка. Я, дес­кать, здесь не при­чем… Но был вы­нуж­ден пос­та­вить свою под­пись под сме­той рас­хо­дов на его унич­то­жение, до­кумент, не пред­назна­чен­ный для ши­рокой пуб­ли­ки. Оче­вид­но, рас­счи­тывая, что о его, Ми­лец­ко­го, ро­ли в прес­тупле­нии ис­то­рия умол­чит, что эту бу­магу ник­то ни­ког­да не уви­дит…

Вот та­кая ис­то­рия за­вис­ти, под­лости, пре­датель­ства. Тут бы пе­ро Шек­спи­ра.

Вер­нуть­ся...

Ми­нуло трид­цать лет со дня прес­тупле­ния в Ки­еве. И двад­цать лет ис­полни­лось не­зави­симой Ук­ра­ине. Ин­те­рес­но, что пер­вым пос­та­нов­ле­ни­ем кол­ле­гии ми­нис­терс­тва куль­ту­ры не­зави­симой Ук­ра­ины бы­ло ре­шено вос­создать Сте­ну Па­мяти в со­от­ветс­твии с пер­во­началь­ным про­ек­том, вер­нуть­ся к пла­ну ар­хи­тек­турной ор­га­низа­ции прос­транс­тва Пар­ка Па­мяти, вос­ста­новить рель­ефы и ком­плекс Парк Па­мяти в це­лом. Ины­ми сло­вами, вос­ста­новить спра­вед­ли­вость. Увы, это ре­щение ос­та­лось на бу­маге.

Не­дав­но Вла­дими­ру Мель­ни­чен­ко со­об­щи­ли: "Ма­тери­алы про­ек­та Пар­ка Па­мяти в Ки­еве и его до­кумен­та­ция вклю­чены в выс­тавку "Со­вет­ский мо­дер­низм: Не­из­вес­тные ис­то­рии 1955-1991" в Ар­хи­тек­турном цен­тре Ве­ны". Об этой выс­тавке се­год­ня мно­го пи­шут, мно­го ма­тери­алов о ней в Ин­терне­те...

Я пред­ста­вил се­бе пуб­ли­ку в вен­ском Ар­хи­тек­турном цен­тре, с удив­ле­ни­ем воп­ро­ша­ющую, по­чему же по про­шес­твии столь­ких лет не вос­ста­нов­ле­на спра­вед­ли­вость, по­чему ос­та­ет­ся пок­ры­тым бе­тоном уди­витель­ный па­мят­ник сов­ре­мен­но­го ис­кусс­тва на Бай­ко­вой го­ре.

____________________
На фо­то: Ос­новной эле­мент Пар­ка па­мяти - Ки­ев­ский кре­мато­рий.