ДЕЛАЛИ ЛИ АЛХИМИКИ ЗОЛОТО?

Я.КЮРИОС

 Немногочисленные энтузиасты будут утверждать: конечно же, делали! И даже сейчас еще существуют монеты, на которых написано, что они сделаны из золота, полученного алхимическим способом. Другие, представляющие рационалистически мыслящее большинство, не менее убежденно будут твердить: все алхимики были в лучшем случае шарлатанами, а в худшем - мошенниками, и алхимия вообще не наука, а сумасшедшая мать примерной дочери - химии.

Чтобы не ввязываться сразу в бурную полемику, попробуем начать с более простого вопроса: а можно ли получить золото из чего-то другого? Простейший ответ, вроде "нет, ведь если бы кто-то знал, как это делается, то наделал бы его в огромных количествах", нас не устроит. Ведь несомненно, что сегодня мы не знаем многих секретов, которые были известны мудрецам и магам древности и даже простым ремесленникам. При всей мощи и совершенстве современной строительной техники мы не в состоянии соорудить пирамиды, повторяющие египетские, хотя они возведены тысячи, а то и десятки или даже сотни тысяч лет назад.

То, что мы сейчас не можем воспроизвести многие алхимические опыты, не должно приводить нас к выводу, что это невозможно в принципе. Конечно, превращения свинца или ртути в золото невозможно добиться в химических реакциях. Но это говорит только о том, что "дочке" химии еще очень далеко до ее "матери".

Более того, составляющие вещество химические элементы в процессе химических реакций не изменяются "по определению" - на этом основана вся химия. Например, если в реакции участвует поваренная соль (NaCl), состоящая из натрия и хлора, то в результате мы получим вещества, которые будут содержать и натрий, и хлор, причем точно в тех же количествах, что и до реакции. Так что с точки зрения химии превращение свинца в золото просто абсурдно.

Но! Возьмем два куска урана-235 и соединим их друг с другом. Если их суммарная масса окажется больше критической, то последует взрыв. Реакция деления урана, которая идет в нем постоянно, становится цепной, лавинообразной, и вызывает бурное выделение энергии, дающее взрыв. Но если бы после взрыва нам удалось собрать все осколки и все, что получилось в результате, то мы бы с удивлением обнаружили, что там не хватает урана, зато появились другие элементы таблицы Менделеева, которых не было раньше. Среди них будут и продукты деления урана, и более тяжелые, чем уран, элементы. Они возникают в результате интенсивного облучения нейтронами, выделяющимися при делении урана.

Таким образом, вместо одного химического элемента мы получаем целый набор элементов, которые мы "создали" из исходного урана.

Более того, для природы в этом процессе нет ничего необычного, просто в естественном состоянии концентрация урана в породе очень мала, и процесс деления, при котором точно так же создаются новые элементы, идет тысячи лет. Соединяя же уран в определенную критическую массу, мы ускоряем природные процессы в миллионы раз, и образование новых элементов идет столь бурно, что сопровождается взрывом. Таким процессом очень сложно управлять, что показывают некоторые аварии на атомных электростанциях. Но получается, что с позиции наших современных знаний о природе преобразование одних элементов в другие не является чем-то невероятным, выходящим за рамки физических законов.

Так что, признав физическую возможность получения одних химических элементов из других, мы должны признать и принципиальную возможность превращения некоторых веществ в золото.

Таким образом, поставленный в заголовке статьи вопрос переходит в плоскость доверия к тем или иным историческим источникам, так как на сегодняшний день нам не известны люди, которые могли бы продемонстрировать подобные трансмутации на практике. И тут энтузиасты алхимии получают мощную поддержку - ведь истории известны многочисленные случаи подобных опытов, часть из которых была проведена или зафиксирована весьма уважаемыми учеными.

Что же до случаев разоблачения лже-алхимиков, то мошенников и шарлатанов во все времена существовало множество. Многие стремились к алхимии, чтобы разбогатеть, получить власть при помощи золота, но никто в этом не преуспел. Однако если алхимия была только обманом или заблуждением, то почему она просуществовала тысячи лет? Ведь ее корни уходят в Древний Египет.

Алхимики верили во внутреннее единство природы, в то, что все связано со всем, и все это движется, эволюционирует. И, как утверждают многочисленные источники, это была не просто вера, а знание, которое давало человеку власть над материей. Основная идея алхимиков - существование единой первичной материи, из которой состоит все; это и дает основу для всеобщей трансмутации веществ и элементов.

Согласно алхимии, все металлы являются ступеньками одной лестницы, ведущей к совершенству. На вершине этой лестницы - золото, самый совершенный, самый благородный металл, не подверженный коррозии, удивительно пластичный и в то же время прочный, сам цвет которого - золотой, как цвет Солнца, - говорит о совершенстве.
На нижней ступеньке - свинец, металл наиболее далекий от совершенства. Алхимики считали, что в природе происходит постепенное движение от менее совершенного к более совершенному, идет эволюция веществ. А раз так, то этот процесс можно значительно ускорить в алхимической лаборатории, позволив свинцу поскорее превратиться в золото.

И тут на сцену выходит философский камень, или, как его еще называли, "камень философов". Многие современные исследователи считают его просто неким катализатором, который помогает идти алхимическим процессам, - и отчасти, наверное, так оно и есть. Но суть философского камня - в другом.

Для алхимиков не было разделения на "живую" и "неживую" природу - вся природа живая, всюду идет жизнь. И эволюция всех веществ - это не простое механическое улучшение их физических качеств, а, если можно так выразиться, их "духовный рост".

Если читателя смутит подобное выражение применительно к тому, что он считал неживой материей, пусть он вспомнит, например, о том, что мы естественно называем некоторые металлы благородными, хотя само слово "благородство" подразумевает наличие неких внутренних качеств, которые мы обычно связываем с человеком. А может быть, золото и серебро не подвержены коррозии именно благодаря своему внутреннему "благородству"?

Алхимия превращает в совершенное то, что природа оставила несовершенным, и очищает все вещи силой духа, который содержится в них. И философский камень представляет собой скорее некий "духовный субстрат", квинтэссенцию духовной эволюции или того самого "внутреннего благородства", нежели просто вещество, хотя он и существует материально - его описывают как некое вещество, обычно красноватого цвета. Его можно образно представить себе как частичку чистейшего духа, или духовного начала, "пойманную" в веществе.

Тогда можно понять, почему добавление мельчайшей части философского камня в неблагородные металлы преображает их, делая благородными, - духовное начало, содержащееся в нем, облагораживает их, заставляя "бежать" по ступеням эволюции. Можно понять, почему из философского камня изготовляется панацея, универсальное лекарство от всех болезней, - ведь стоит "прибавить" в человеке духовное начало, и все болезни отступают. И можно понять, почему философский камень служит основой алкагеста, универсального растворителя, ибо дух всегда сильнее материи, и никакая материя не может устоять против него.

Откуда же берется эта суть "камня философов", этот субстрат духовного начала? Как ни парадоксально это звучит - из души алхимика, а точнее, из его бессмертного духа.
Алхимики всегда утверждали, что в процессе изготовления философского камня человек сам должен внутренне преобразиться. Можно сказать, что эти два превращения - создание философского камня и трансмутация, духовный рост алхимика - просто две грани одного и того же процесса, одной и той же эволюции. А получившийся в результате многолетних трудов философский камень - это всего лишь зримое подтверждение духовного пути алхимика, которому после этого уже не нужны ни золото, ни почести, ничто материальное. В подтверждение этого история рассказывает нам о сказочно богатых алхимиках, которые тратили свои огромные состояния на помощь бедным, на общественное благо, оставляя себе только необходимое.

После всего этого становится понятно, что алхимия - это путь немногих. И на этом пути никого нельзя обмануть, ведь если ты пришел только за золотом, ты не получишь ничего, а если ты пришел стать Человеком, ты получишь все, если, конечно, дойдешь до конца.

Могли ли алхимики делать золото? И могли, и делали: но само золото не играет тут никакой роли!

Интересна история шотландского дворянина Сетония. В 1602 году он совершил в Голландии ряд удачных трансмутаций. Это принесло ему славу, и несколько лет спустя он оказался в Страсбурге, где поселился у известного золотых дел мастера Гюстенгофера, которому оставил немного философского камня. Император Рудольф II пригласил Гюстенгофера в Прагу. Но философский камень, оставленный Сетонием, скоро был израсходован, и неудачному трансмутатору, не умевшему изготовлять золото, пришлось умереть в тюрьме.

Самого Сетония судьба занесла в Саксонию, где Христиан II заточил его в темницу. Несмотря на неимоверные пытки, доведшие его почти до смерти, алхимик упорно хранил свою тайну. Из тюрьмы его вызволил поляк Сендзивой и привез в Краков. Здесь Сетоний умер от нанесенных ему увечий, но перед смертью дал Сендзивою свой философский камень, не открыв секрета его изготовления. С помощью этого средства Сендзивой обращал разные металлы в золото при дворе Сигизмунда III в Кракове, о чем существуют несомненные исторические свидетельства, и был приглашен в Прагу, где император Рудольф, получив от него немного порошка, сам совершил чудесную перемену.

В Вюртемберге князь Фридрих принимал Сендзивоя с высокими почестями, но позавидовавший ему алхимик Мюленфельс тайно захватил его, отнял философский камень и посадил в темницу. Когда это было открыто, Мюленфельс в наказание был повешен, но Сендзивой камня обратно не получил, сам сделать его не умел и обратился в простого авантюриста.

После Роджера Бэкона в Европе многие занимались алхимией. Расцветом ее считается XIII век. Разносторонний ученый Альберт Великий, Арнольд из Виллановы, Раймунд Луллий - целая плеяда знаменитых ученых, опиравшихся на знания своих предшественников, в частности на работы арабского ученого X века Джафару (Гербера), посвятили все свои силы поставленной проблеме, которая была одобрена таким авторитетом, как Фома Аквинский.

Раймунд Луллий - философ, писатель, автор нескольких сотен сочинений, разработчик первой логической машины - при жизни пользовался репутацией искуснейшего алхимика, достигшего при помощи алхимии всего, что она может дать. Он утверждал, что с помощью философского камня можно превратить любое количество ртути в золото.

"Возьми кусочек этого драгоценного медикамента величиной с боб. Брось его на тысячу унций ртути - последняя превратится в красный порошок. Прибавь унцию этого порошка к тысяче унций ртути - и она также превратится в красный порошок. Если из этого порошка взять одну унцию и бросить на тысячу унций ртути - все превратится в медикамент. Брось унцию этого медикамента на новую тысячу унций ртути - и она превратится в золото, которое лучше рудничного".

"Заметь очень хорошо, - писал Луллий, - материал камня философов дешев. Его находят повсюду".

Известный голландский ученый-химик Ян Баптист ван Гельмонт (1579-1644) писал в своей книге "О жизни вечной": "Я не раз видел и держал в руках камень философов: по цвету он похож на шафрановый порошок, только тяжелый и блестящий, как размельченное стекло".

И там же: "Однажды мне была дана 1/4 грана (граном я называю 1/600 часть унции). Я соединил эти четверть грана, завернутые в бумагу, с 8 унциями ртути, нагретой в реторте. И сразу же вся ртуть с шумом застыла, перестав кипеть. После того как все остыло, осталось 8 унций и немного меньше 11 граммов чистого золота".

В другом своем сочинении ван Гельмонт описывает, как несколько раз превращал подобным же образом ртуть в золото при помощи крупиц философского камня. "Я делал эти превращения собственной рукой при помощи одного грамма порошка на 1000 граммов горячей ртути, и опыт увенчался успехом на огне, как и описывалось это в книге, к величайшему восторгу всех, кто стоял вокруг меня..."

Ван Гельмонт признается, что состав философского камня так и остался не известен ему. Оба раза он получал его из рук человека, которого не знал.

Йоганн Фредерик Гельвеций, известный врач и ученый XVII века, утверждал, что в 1666 году его посетил некий незнакомец, обнаруживший высокие познания, который показал ему три кусочка камня, "каждый размером с небольшой грецкий орех, прозрачный, бледного серого цвета". После долгих уговоров незнакомец согласился оставить Гельвецию кусочек этого камня. На следующий день Гельвеций ожидал, как было условленно, прихода незнакомца, но тот так и не появился.

Тогда Гельвеций, решив, что это был какой-то проходимец и лжец, и желая удостовериться в этом, растопил, как ему было сказано, 6 драхм олова и в присутствии сына и жены высыпал туда полученный порошок.

"Когда состав остыл, - писал Гельвеций, - он сиял, как золото. Мы немедленно отнесли его к ювелиру, который сразу сказал, что это самое чистое золото из всех проб, когда-либо попадавшихся ему, и тут же предложил заплатить за него по 50 флоринов за унцию".

Когда об этом случае стало известно Баруху Спинозе, философ лично разыскал ювелира, купившего это золото, который подтвердил рассказ.

"После этого, - рассказывает Спиноза в одном из писем, - я отправился к самому Гельвецию, который показал мне и самое золото, и плавильник, изнутри еще покрытый золотом".