НАЧАЛО БЕДЫ

67 лет на­зад гря­нула Ве­ликая Оте­чес­твен­ная вой­на

Из Ка­лифор­нии поз­во­нила внуч­ка: – Мне нуж­но на­писать по-рус­ски ка­кую-ни­будь ис­то­рию о вой­не из вос­по­мина­ний мо­их grandparents. Ты мо­жешь на­писать и прис­лать мне? Толь­ко, по­жалуй­ста, не на­до мно­го ужа­сов. Ро­див­шись в Аме­рике и жи­вя с трёх­летне­го воз­раста с на­ми – «гран­дпе­рен­са­ми», она го­вори­ла по-рус­ски без ак­цента, од­на­ко учить­ся рус­ско­му соп­ро­тив­ля­лась и пи­сала без­гра­мот­но. Те­перь же, учась на вто­ром кур­се уни­вер­си­тета в Лос Ан­дже­лесе, взя­ла курс рус­ско­го язы­ка. Итак, у ме­ня за­дание. И я вспо­минаю.

 Ког­да на­чалась вой­на, мне бы­ло пять лет. В па­мяти ос­та­лось нем­но­го – от­дель­ные кар­тинки, но яр­кие: чёт­кие и цвет­ные.

Пер­вый день вой­ны, 22 и­юня, вос­кре­сенье. Я с тё­тей Ги­той – ма­миной сес­трой – «за руч­ку» гу­ляю по пар­ку Пе­тер­го­фа, где жи­ву со сво­ей ба­булей на да­че. На мне моё лю­бимое бе­лое платье, вы­шитое оран­же­выми и си­ними крес­ти­ками. Сол­нечно, го­лубое не­бо, де­ревья в пыш­ной зе­лени, под но­гами –кру­жев­ные те­ни от листь­ев, на ко­торые мне нра­вит­ся нас­ту­пать.

Вдруг из чёр­ной та­рел­ки гром­ко­гово­рите­ля: «Се­год­ня, в че­тыре ча­са ут­ра, не­мец­кие са­молё­ты бом­би­ли Ки­ев...».

На­чалась вой­на. И «ус­по­ко­итель­ный» при­зыв: «Граж­да­не! Сох­ра­няй­те спо­кой­ствие! Про­дол­жай­те гу­лять!..».

Дру­гой день: я с ма­мой еду на трам­вае в Стрель­ну (близ­кий при­город Ле­нин­гра­да на Фин­ском за­ливе). Мы едем на встре­чу с па­пой, ко­торый там слу­жит на во­ен­ном а­эрод­ро­ме. Кар­тинка то­го дня: мы втро­ем си­дим на зем­ле, пок­ры­той ка­кой-то кол­кой рас­ти­тель­ностью (мох? тра­ва?); вок­руг ле­сочек из ма­лень­ких свет­ло-зе­лёных ёло­чек. Мне очень нра­вит­ся па­пина си­него цве­та мор­ская фор­ма, осо­бен­но бес­ко­зыр­ка с лен­точка­ми (он слу­жил в мор­ской ави­ации). Я – в том

же бе­лом плать­ице. Низ­ко-низ­ко над на­ми ле­тит са­молёт, по­том дру­гой, ещё... Я встаю, что­бы пос­мотреть: от­ку­да они взле­та­ют.

Па­па:

– Сядь и не вста­вай боль­ше, а то нас уви­дят.

Я по­нимаю, что на­ше сви­дание – «без спро­са».

Из пос­ле­во­ен­ных рас­ска­зов от­ца уз­на­ла, что с то­го а­эрод­ро­ма ле­тали са­моле­ты, бом­бившие в на­чале вой­ны Бер­лин*, воз­вра­щались они «рас­ка­лён­ные» (па­пино сло­во). И тем же ле­том а­эрод­ром со все­ми са­молё­тами был раз­бом­блен.

Пол­ный текст чи­тай­те в пе­чат­ном вы­пус­ке. (Под­писка)