СЕКРЕТНЫЙ МИСТИК

Ис­то­рия про­фес­со­ра, пы­тав­ше­гося раз­га­дать тай­ны пра­циви­лиза­ции и па­ранор­маль­ных яв­ле­ний

На  что ты спо­собен, че­ловек?

Пос­лу­шай­те об Алек­сан­дре Ва­силь­еви­че Бар­ченко. Лич­ности ин­те­рес­ной не­обы­чай­но, че­лове­ке, жив­шим в по­зап­рошлом и прош­лом ве­ках, но вок­руг име­ни ко­торо­го до сих не ис­че­за­ет оре­ол та­инс­твен­ности и вос­хи­щения. Всю свою жизнь, обор­ванную в не­доб­рой па­мяти 1937 го­ду, он ос­та­вал­ся вер­ным ро­ман­ти­ке не­из­ве­дан­но­го.

Учас­тник Пер­вой Ми­ровой вой­ны, на ко­торой был ра­нен. Про­фес­си­ональ­ный хи­романт. Ис­сле­дова­тель. Врач-нев­ро­пато­лог. Учё­ный кон­суль­тант Глав­на­уки и за­веду­ющий ней­ро­энер­ге­тичес­кой ла­бора­тори­ей Все­со­юз­но­го ин­сти­тута эк­спе­римен­таль­ной ме­дици­ны. На­конец, рус­ский пи­сатель-фан­таст... 

  Он ро­дил­ся в 1881 го­ду, в го­роде Елец, в семье но­тари­уса. С юнос­ти ув­ле­кал­ся ок­куль­тиз­мом, хи­роман­ти­ей и ас­тро­логи­ей. Ре­шив изу­чать ме­дици­ну, Бар­ченко в 1904 го­ду пос­ту­пил на ме­дицин­ский фа­куль­тет Ка­зан­ско­го уни­вер­си­тета, а в 1905 пе­ревёл­ся в Юрь­ев­ский уни­вер­си­тет. Зна­комс­тво там с про­фес­со­ром рим­ско­го пра­ва Крив­цо­вым ока­залось важ­ным до чрез­вы­чай­нос­ти, ибо пов­ли­яло на ми­ровоз­зре­ние и во мно­гом пре­доп­ре­дел­ли­ло судь­бу.

Крив­цов по­ведал юно­му дру­гу о встре­чах с из­вес­тным фран­цуз­ским ок­куль­тис­том Ивом Сент-Д’Аль­вей­де­ром. Тот ве­рил в су­щес­тво­вание в глу­бинах Азии стра­ны Агар­ты – Шам­ба­лы и ут­вер­ждал, что об­щался с её пос­ланца­ми, и в своё вре­мя пред­ла­гал пра­витель­ству Фран­ции ус­та­новить связь с мо­гущес­твен­ны­ми ма­гами. По сло­вам Ива, в не­дос­тупных гор­ных пе­щерах, на­ходи­лись мощ­ные ла­бора­тории, где со­вер­шенс­тво­вал­ся на­уч­ный опыт древ­них ци­вили­заций - Ле­мурии и Ат­ланти­ды. Д’Аль­вей­дер был уве­рен, что пос­ту­латы ев­ро­пей­ско­го ок­куль­тиз­ма, в том чис­ле и ма­сонс­тва, пред­став­ля­ли со­бой ис­ка­жён­ные от­го­лос­ки древ­ней на­уки.

Рас­ска­зы Крив­цо­ва вдох­но­вили и Бар­ченко ре­шил сам за­нять­ся изу­чени­ем па­ранор­маль­ных спо­соб­ностей че­лове­ка. Ре­шено – сде­лано: Ба­чен­ко уда­лось раз­ра­ботать при­боры, поз­во­ляв­шие эк­спе­римен­таль­но прос­ле­дить эф­фект те­лепа­тии. В 1911 го­ду он да­же про­вёл ряд сен­са­ци­он­ных опы­тов, свя­зан­ных с изу­чени­ем те­лепа­тичес­ких волн, или N-лу­чей. (Так на­зыва­ли в на­чале XX ве­ка ги­поте­тичес­кий но­вый вид из­лу­чения.) На­чиная с то­го го­да, в санкт-пе­тер­бург­ской жур­наль­ной пе­ри­оди­ке ста­ли по­яв­лять­ся рас­ска­зы, по­вес­ти и да­же ро­маны «та­лан­тли­вого бел­летрис­та» А. В. Бар­ченко. В них го­вори­лось о тай­ных пе­щерах в Ги­мала­ях и на Рус­ском Се­вере, о под­земных хра­нили­щах сок­ро­вищ ми­ровой ци­вили­зации, об от­шель­ни­ках, за­муро­вав­ших се­бя в ска­лах. (Кни­ги А. В. Бар­ченко бы­ли час­тично пе­ре­из­да­ны в 1991 г. в из­да­тель­стве «Сов­ре­мен­ник».)

Но Пер­вая Ми­ровая вой­на прер­ва­ла и на­уч­ную, и ли­тера­тур­ную де­ятель­ность Бар­ченко. Да и всю даль­ней­шую жизнь из­ме­нила.

Мы наш, мы но­вый мир пос­тро­им...

В ре­волю­ци­он­ное ли­холетье Алек­сандр Ва­силь­евич чи­тал лек­ции на су­дах Балт­фло­та. Его прос­ве­титель­ские выс­тупле­ния бы­ли нас­толь­ко убе­дитель­ны­ми и за­жига­тель­ны­ми, что груп­па мат­ро­сов-бал­тий­цев по­жела­ла спе­ци­аль­но про­бивать­ся с бо­ями в Ти­бет, что­бы, дос­тигнув Шам­ба­лы, ус­та­новить связь с её ве­лики­ми вож­дя­ми. Мо­ряки да­же нап­ра­вили пись­ма в со­от­ветс­тву­ющие ин­стан­ци. От­ве­та, прав­да, не по­лучи­ли.

Что же та­кого на­гово­рил им про­фес­сор Бар­ченко? А бы­ла у не­го своя, и до­воль­но строй­ная кон­цепция раз­ви­тия ми­ровой ци­вили­зации, за­родив­шей­ся в се­вер­ных ши­ротах. Её «зо­лотой век», мол, про­дол­жался, 144 ты­сячи лет и за­вер­шился де­вять ты­сяче­летий на­зад ис­хо­дом ин­до­ари­ев на Юг во гла­ве с пред­во­дите­лем Ра­мой – ге­ро­ем ве­лико­го ин­дий­ско­го эпо­са «Ра­ма­яна». При­чины ги­бели древ­ней куль­ту­ры бы­ли все­лен­ско­го по­ряд­ка: при бла­гоп­ри­ят­ных кос­ми­чес­ких ус­ло­ви­ях про­ис­хо­дит рас­цвет ци­вили­зации, при неб­ла­гоп­ри­ят­ных – её упа­док. Те же кос­ми­чес­кие си­лы при­водят и к пе­ри­оди­чес­ко­му пов­то­рению на Зем­ле «по­топов», пе­рек­ра­ива­ющих су­шу и пе­реме­шива­ющих ра­сы и эт­но­сы.

Есть ещё один не­безын­те­рес­ный эпи­зод в би­ог­ра­фии Бар­ченко. Вско­ре пос­ле ре­волю­ции 1917-го го­да про­фес­сор Пе­тер­бург­ско­го уни­вер­си­тета Лев Пла­тоно­вич Кра­савин при­вёл к не­му че­лове­ка, страс­тно ув­ле­чён­но­го буд­дизмом и же­лав­ше­го об­ще­ния с мис­ти­ком - Яко­ва Блюм­ки­на. А в ок­тябре 1918 го­да Алек­сан­дра Ва­силь­еви­ча Бар­ченко - к то­му вре­мени уже из­вес­тно­го пе­тер­бург­ско­го учё­ного-би­оло­га - не­ожи­дан­но выз­ва­ли в Пет­роград­скую ЧК.

 Бы­ло это в оче­ред­ной пик «крас­но­го тер­ро­ра», что и го­ворить, сей вы­зов, мяг­ко го­воря, хо­роше­го не су­лил. В ка­бине­те, ку­да приг­ла­сили Бар­ченко, при­сутс­тво­вали: Алек­сандр Юрь­евич Рикс, Эду­ард Мо­рице­вич От­то, Фё­дор Кар­ло­вич Лей­смер-Шварц и Кон­стан­тин Кон­стан­ти­нович Вла­дими­ров (вы­ше­упо­мяну­тый Яков Гри­горь­евич Блюм­кин). Учё­ному ска­зали, что на не­го пос­ту­пил до­нос. Ос­ве­доми­тель со­об­щал об ан­ти­совет­ских раз­го­ворах Бар­ченко. К удив­ле­нию Алек­сан­дра Ва­силь­еви­ча, че­кис­ты по­вели се­бя очень так­тично и за­яви­ли о сво­ём не­дове­рии к до­носу. Они да­же поп­ро­сили раз­ре­шения на по­сеще­ние лек­ций по мис­ти­циз­му и древ­ним на­укам, ко­торые док­тор чи­тал в а­уди­тори­ях Те­нишев­ско­го учи­лища и на до­му у сво­их зна­комых. Ра­зуме­ет­ся, Бар­ченко сог­ла­сие дал.

Из со­об­ще­ния в ВЧК-ОГ­ПУ:
«Бар­ченко А. В. - про­фес­сор, за­нима­ет­ся изыс­ка­ни­ями в об­ласти древ­ней на­уки, под­держи­ва­ет связь с чле­нами ма­сон­ской ло­жи, со спе­ци­алис­та­ми по раз­ви­тию на­уки в Ти­бете, на про­вока­ци­он­ные воп­ро­сы с целью вы­яс­не­ния его мне­ния о Со­вет­ском го­сударс­тве Бар­ченко ре­аги­ровал ло­яль­но».

В 1921 го­ду Алек­сандр Ва­силь­евич от­пра­вил­ся в Кос­тро­му. Из этой эк­спе­диции он при­вёз не­мало ок­куль­тных пред­ме­тов. Тог­да же, в на­чале 20-х, Бар­ченко – уже за­веду­ющий Мур­ман­ским мор­ским ин­сти­тутом кра­еве­дения, кор­респон­дент учё­ной кон­фе­рен­ции при Пет­роград­ском ин­сти­туте по изу­чению моз­га и пси­хичес­кой де­ятель­нос­ти (ин­сти­тут Бех­те­рева) – ор­га­низо­вал нес­коль­ко эк­спе­диций на Коль­ский по­лу­ос­тров.

Тай­ной целью этих эк­спе­диций бы­ли по­ис­ки сле­дов се­вер­ной Ги­пер­бо­реи – ро­дины древ­ней­шей пра­циви­лиза­ции и пра­куль­ту­ры. Од­на из под­це­лей зак­лю­чалась в по­ис­ках та­инс­твен­но­го кам­ня - ни боль­ше, ни мень­ше, как с пла­неты Ори­он (фи­лософ­ский ка­мень  сред­не­веко­вых ал­хи­миков; ка­мень «Ала­тырь», «бел-го­рюч» из рус­ско­го фоль­кло­ра?). Этот ка­мень яко­бы спо­собен на­кап­ли­вать и пе­реда­вать на лю­бые рас­сто­яния пси­хичес­кую энер­гию, обес­пе­чивать не­пос­редс­твен­ный кон­такт с кос­ми­чес­ким ин­форма­ци­он­ным по­лем, что да­вало его об­ла­дате­лю зна­ние о прош­лом, нас­то­ящем и бу­дущем.

Ги­пер­бо­рея да­лёкая и близ­кая

Офи­ци­аль­ной же целью коль­ских эк­спе­диций бы­ло изу­чение не­обыч­но­го яв­ле­ния: ме­ряченья - спе­цифи­чес­ко­го сос­то­яния, по­хоже­го на мас­со­вый пси­хоз, ко­торое про­яв­ля­ет­ся при ма­гичес­ких ри­ту­алах, но мо­жет воз­ни­кать и спон­танно. В та­кие мо­мен­ты лю­ди на­чина­ют пов­то­рять дви­жения друг дру­га, бе­зого­вороч­но вы­пол­ня­ют лю­бые ко­ман­ды, мо­гут пред­ска­зывать бу­дущее, а ес­ли че­лове­ка в та­ком сос­то­янии, уда­рить но­жом, то ору­жие не при­чинит ему вре­да. Ме­ряченье срав­ни­ва­ют с сос­то­яни­ем зом­би. В кон­це XIX и на­чале XX ве­ка на Край­нем Се­вере Рос­сии и в Си­бири сос­то­яние «эме­рик» ох­ва­тыва­ло боль­шие груп­пы на­селе­ния. По­явил­ся да­же тер­мин «пси­хичес­кая за­раза». Юка­гиры и яку­ты свя­зыва­ли эту бо­лезнь с коз­ня­ми тун­дро­вых ша­манов, раз­гне­ван­ных на лю­дей, пот­ре­вожив­ших их по­кой. Рус­ские, так же ис­пы­тав­шие это сос­то­яние, на­зыва­ли его «лан­гут­ским при­пад­ком».

Из днев­ни­ка од­но­го из учас­тни­ков эк­спе­диции Алек­сан­дра Кон­ди­ай­на, учё­ного-ас­тро­физи­ка, близ­ко­го дру­га Бар­ченко:
«На бе­лом, как бы рас­чи­щен­ном фо­не вы­деля­ет­ся ги­гант­ская фи­гура, на­поми­на­ющая тём­ны­ми сво­ими кон­ту­рами че­лове­ка. Кру­гом го­ры… В од­ном из уще­лий мы уви­дели за­гадоч­ную вещь. Ря­дом со сне­гом, там и сям пят­на­ми ле­жав­шим на скло­нах ущелья, вид­не­лась жел­то­вато-бе­лая ко­лон­на, вро­де ги­гант­ской све­чи, а ря­дом с ней ку­бичес­кий ка­мень…
Вид ги­гант­ской ко­лон­ны - мес­тные жи­тели на­зыва­ли та­кие кам­ни се­ида­ми и пок­ло­нялись им, как бо­гам - про­из­вёл ог­ромное впе­чат­ле­ние на чле­нов эк­спе­диции и все­лил не­кий бе­зот­чётный ужас. Зав­хоз Пи­липен­ко не вы­дер­жал и да­же зак­ри­чал. Его ед­ва уда­лось ус­по­ко­ить, но нас­тро­ение бы­ло по­дав­ленным у всех. Чу­деса на этом не кон­ча­лись. Вско­ре поб­ли­зос­ти об­на­ружи­ли нес­коль­ко со­пок, по­хожих на пи­рами­ды. Они по­каза­лись гра­нен­ны­ми ис­кусс­твен­ным спо­собом. Та­кие кам­ни, мен­ги­ры, обыч­но рас­по­лага­ют­ся над точ­кой пе­ресе­чения двух или бо­лее вод­ных по­токов. Вы­яс­ни­лось, что у под­но­жия их лю­ди ис­пы­тыва­ют сла­бость и го­ловок­ру­жение или бе­зот­четное чувс­тво стра­ха, не­кото­рые гал­лю­цини­ру­ют. Да­же ес­тес­твен­ный вес че­лове­ка мо­жет уве­личи­вать­ся ли­бо умень­шать­ся…
К озе­ру че­рез Тай­бо­лу ве­дёт рос­кошная тро­па. Вер­нее, ши­рокая про­ез­жая до­рога, ка­жет­ся да­же, что она мо­щеная».

За два го­да ра­боты на Се­вере Бар­ченко убе­дил­ся, что в глу­боком прош­лом здесь су­щес­тво­вала ци­вили­зация, ос­та­вив­шая впе­чат­ля­ющие па­мят­ни­ки прак­ти­чес­кой ма­гии. В лап­ланд­ских ша­манах Бар­ченко раз­гля­дел пос­ледних жре­цов этой древ­ней та­инс­твен­ной ци­вили­зации. Сво­ими до­гад­ка­ми он по­делил­ся, воз­вра­тив­шись в Пет­роград, с кол­ле­гами из Ин­сти­тута моз­га. Его со­об­ще­ние бы­ло по­ложи­тель­но оце­нено ака­деми­ком Бех­те­ревым.

Эк­спе­диция в Шам­ба­лу. Пре­дыс­то­рия

В кон­це 1923 го­да Бар­ченко вмес­те с же­ной по­селил­ся на не­кото­рое вре­мя в пет­роград­ском буд­дий­ском да­цане. Там он пос­ти­гал ос­но­вы древ­ней на­уки от од­но­го из учи­телей Да­лай-ла­мы XIII - бу­рята Аг­ва­на Дор­жи­ева. Дор­жи­ев яв­лялся од­ним из са­мых приб­ли­жен­ных к Да­лай-ла­ме со­вет­ни­ков, был его нас­тавни­ком в фи­лософ­ских дис­пу­тах. В цар­ские вре­мена Дор­жи­ев сот­рудни­чал с рус­ским Ге­нераль­ным шта­бом. На Ти­бете Дор­жи­ев соз­дал да­же «пар­тию» про-рус­ски нас­тро­ен­ных ти­бет­ских арис­токра­тов и вёл ак­тивную про­паган­ду в Нга­ри (за­пад­ный Ти­бет), где поль­зо­вал­ся аб­со­лют­ным вли­яни­ем на на­мес­тни­ка На­га На­вена, за­мыс­ливше­го в на­чале 20-х го­дов про­воз­гла­сить не­зави­симость сво­ей про­вин­ции, но уже при под­дер­жке Ко­мин­терна.

В это вре­мя да­цан по­сети­ли при­ехав­шие из Мос­квы чле­ны мон­голь­ской во­ен­но-эко­номи­чес­кой де­лега­ции. С Бар­ченко встре­тил­ся ми­нистр внут­ренних дел На­род­ной Мон­го­лии Ха­ян Хир­ва (впос­ледс­твии реп­ресси­рован­ный). Его ин­те­ресо­вали раз­ра­бот­ки Бар­ченко в об­ласти древ­ней на­уки. Он же в 1924 го­ду поз­на­комил учё­ного с тай­но при­быв­шим в Мос­кву се­пара­тис­том На­га На­веном.

В кон­це 1924 го­да на квар­ти­ру Бар­ченко в Пет­рогра­де сно­ва яви­лись сот­рудни­ки ОГ­ПУ. Гос­тей бы­ло чет­ве­ро: Лей­смер-Шварц, Рикс, От­то и Вла­дими­ров-Блюм­кин. Во вре­мя до­воль­но про­дол­жи­тель­ной бе­седы Блюм­кин за­явил, что на­уч­ные раз­ра­бот­ки Бар­ченко, свя­зан­ные с те­лепа­тичес­ки­ми вол­на­ми, име­ют боль­шое обо­рон­ное зна­чение, что се­год­ня это ору­жие мо­жет стать ре­ша­ющим в ве­ликой бит­ве про­лета­ри­ата за за­во­ева­ние пла­неты и что впол­не спра­вед­ли­во, ес­ли ис­сле­дова­ния та­кого ха­рак­те­ра бу­дут фи­нан­си­ровать­ся ОГ­ПУ или Раз­ве­дуп­ром Крас­ной Ар­мии.

Уче­ный про­демонс­три­ровал по­сети­телям нес­коль­ко опы­тов. Учас­тни­ки эк­спе­римен­та се­ли вок­руг сто­ла, сце­пив ру­ки, по­доб­но то­му, как это де­ла­ет­ся во вре­мя спи­рити­чес­ких се­ан­сов. Че­рез не­кото­рое вре­мя на гла­зах у изум­ленных сот­рудни­ков ОГ­ПУ стол, отор­вавшись от по­ла, по­вис в воз­ду­хе. Кро­ме то­го, Бар­ченко де­монс­три­ровал опы­ты по фик­са­ции мыс­ли. В спе­ци­аль­ном чёр­ном ка­бине­те в пол­ной тем­но­те на­ходил­ся учас­тник эк­спе­римен­та, ко­торо­му пред­ла­галось во­об­ра­зить ряд ге­омет­ри­чес­ких фи­гур: круг, квад­рат, пря­мо­уголь­ник. Спе­ци­аль­ная фо­тотех­ни­ка про­из­во­дила сним­ки прос­транс­тва над го­ловой че­лове­ка, и на фо­тог­ра­фи­ях воз­ни­кали кру­ги, квад­ра­ты и пря­мо­уголь­ни­ки.

Хо­зя­ин до­ма тог­да же на­писал пись­мо на имя Фе­лик­са Эд­мундо­вича Дзер­жин­ско­го – пред­се­дате­ля Со­вета на­род­но­го хо­зяй­ства СССР. Блюм­кин в са­мый ко­рот­кий срок дос­та­вил пос­ла­ние в сто­лицу, и ре­зуль­тат не зас­та­вил се­бя дол­го ждать. Че­рез нес­коль­ко дней с Бар­ченко тай­но встре­тил­ся сот­рудник Сек­ретно­го от­де­ла ОГ­ПУ Яков Аг­ра­нов, спе­ци­аль­но при­быв­ший для кон­фи­ден­ци­аль­но­го раз­го­вора с учё­ным.

Что­бы фор­си­ровать си­ту­ацию, Блюм­кин поп­ро­сил Бар­ченко на­писать ещё од­но пись­мо, те­перь уже в ад­рес кол­ле­гии ОГ­ПУ - еже­недель­но­го соб­ра­ния на­чаль­ни­ков всех от­де­лов. В де­каб­ре 1924 го­да ис­сле­дова­тель был выз­ван в сто­лицу для док­ла­да на кол­ле­гии.

Тог­да же при Спе­цот­де­ле ГПУ был соз­дан спе­ци­аль­ный на­уч­ный центр по изу­чению ней­ро­энер­ге­тики. Воз­гла­вил его Алек­сандр Ва­силь­евич Бар­ченко. Цель, пос­тавлен­ная пе­ред на­уч­ным цен­тром, име­ла прик­ладное зна­чение: на­учить­ся те­лепа­тичес­ки чи­тать мыс­ли на рас­сто­янии, пос­редс­твом взгля­да «сни­мать» ин­форма­цию с моз­га. Гле­ба Ива­нови­ча Бо­кия, на­чаль­ни­ка Спе­цот­де­ла, по­кори­ла идея Бар­ченко о моз­ге как аб­со­лют­ном по­добии ра­ди­оап­па­рата, ко­торый бы­ва­ет и при­ём­ни­ком, и ис­точни­ком ин­форма­ции. По сов­мести­тель­ству Бар­ченко выс­ту­пал ещё и в дол­жнос­ти эк­спер­та по пси­холо­гии и па­рап­си­холо­гии при об­сле­дова­нии все­воз­можных зна­харей, ша­манов, ме­ди­умов и гип­но­тизё­ров, ко­торых в кон­це 20-х го­дов ак­тивно ис­поль­зо­вал в сво­ей ра­боте Спе­цот­дел. Для этих це­лей из Гор­но-Ал­тай­ско­го кра­евед­ческо­го му­зея да­же бы­ли изъ­яты по спе­ци­аль­но­му спис­ку пред­ме­ты ша­ман­ско­го ри­ту­ала.

Под­го­тов­ка

Пись­ма и об­ще­ние с кол­ле­ги­ей ОГ­ПУ при­нес­ли впол­не кон­крет­ный ре­зуль­тат. В 1925 го­ду на­чали го­товить эк­спе­дицию в Шам­ба­лу, ко­торая дол­жна бы­ла от­пра­вить­ся в кон­це ле­та. На её рас­хо­ды пла­ниро­валось нап­ра­вить око­ло 100 ты­сяч руб­лей (в то вре­мя сум­ма близ­кая 600 000 дол­ла­ров). День­ги вы­деля­лись по ли­нии ВСНХ по лич­но­му рас­по­ряже­нию все­силь­но­го Дзер­жин­ско­го, выс­ту­пав­ше­го го­рячим сто­рон­ни­ком бу­дуще­го пред­при­ятия. На­чаль­ни­ком эк­спе­диции был наз­на­чен Бар­ченко, а ко­мис­са­ром - вез­де­сущий Вла­дими­ров (Яков Блюм­кин).

Что лю­бопыт­но, впос­ледс­твии прис­таль­ный ин­те­рес к Шам­ба­ле про­яви­ли и на­цист­ские спец­служ­бы, ор­га­низо­вав­шие в Ти­бет три эк­спе­диции СС под лич­ным пат­ро­натом Гим­мле­ра и Ро­зен­берга.

В кон­це и­юля при­готов­ле­ния в це­лом за­вер­ши­лись. Нас­ту­пил на­ибо­лее от­ветс­твен­ный мо­мент - про­вес­ти до­кумен­ты че­рез ряд бю­рок­ра­тичес­ких со­вет­ских уч­режде­ний, в час­тнос­ти, че­рез На­род­ный Ко­мис­са­ри­ат Инос­тран­ных дел (НКИД).

31 и­юля Бо­кий, Бар­ченко и на­чаль­ник ла­бора­тории Спе­цот­де­ла Го­пи­ус приш­ли на при­ём к нар­ко­му Чи­чери­ну. Бо­кий со­об­щил ему, что до­кумен­ты чле­нов ка­рава­на дав­но ле­жат в ви­зовом от­де­ле по­соль­ства Аф­га­нис­та­на и уже оп­ре­деле­на да­та отъ­ез­да. Чи­черин уди­вил­ся та­кой пос­пешнос­ти и по­ин­те­ресо­вал­ся, в кур­се ли на­чаль­ник раз­ведки Три­лис­сер. Глеб Ива­нович Бо­кий от­ве­тил, что, как на­чаль­ник Спе­цот­де­ла при ОГ­ПУ он не обя­зан док­ла­дывать Три­лис­се­ру. Ре­шения кол­ле­гии ОГ­ПУ и ЦК - это­го впол­не дос­та­точ­но.

Та­кое за­яв­ле­ние нас­то­рожи­ло Чи­чери­на и пос­ле за­вер­ше­ния встре­чи он поз­во­нил на­чаль­ни­ку раз­ведки. Три­лис­сер был взбе­шён. Да, кол­ле­гия под­держа­ла план эк­спе­диции Бар­ченко - Бо­кия, а, зна­чит, под­держал и он, но это бы­ло ещё в де­каб­ре. Од­на­ко с тех пор си­ту­ация силь­но из­ме­нилась. Те­перь на­чаль­ник ИНО-раз­ведки ме­тил в зам­пре­ды ОГ­ПУ…

Пос­ле те­лефон­но­го раз­го­вора с Чи­чери­ным Три­лис­сер по­сетил Яго­ду и рас­ска­зал о «коз­нях» Бо­кия. На­чаль­ни­ка конт­рраз­ведки, Ген­ри­ха Ген­ри­хови­ча Яго­ду так же раз­гне­вали дей­ствия Бо­кия «вти­харя». И хо­тя Глеб Ива­нович поль­зо­вал­ся под­дер­жкой лич­но Дзер­жин­ско­го и не­кото­рых чле­нов ЦК, эк­спе­диция бы­ла от­ме­нена.

13 и­юня 1926 го­да в Мос­кву при­ехал Ни­колай Ре­рих (весь­ма за­гадо­чен факт пе­реда­чи Ре­рихом со­вет­ско­му пра­витель­ству пи­сем ма­хатм Шам­ба­лы), ко­торый встре­тил­ся с Бо­ки­ем. Шеф Спе­цот­де­ла поз­на­комил ху­дож­ни­ка с ре­зуль­та­тами опы­тов Бар­ченко. Во вре­мя сво­его пре­быва­ния в Мос­кве Ре­рих по­сетил Яго­ду, а так­же Три­лис­се­ра.

20 и­юля 1926 го­да пос­ле выс­тупле­ния на пле­нуме ЦК ВКПб «же­лез­ный Фе­ликс» скон­чался от ин­фар­кта. Мес­то гла­вы ОГ­ПУ за­нял ней­траль­ный Мен­жин­ский, но он был фи­гурой мяг­кой, вну­ша­емой и не пос­вя­щён­ной в тай­ны.

Од­на­ко, нес­мотря на все коз­ни, один из чле­нов зап­ре­щён­ной эк­спе­диции все же от­пра­вил­ся в рай­он Шам­ба­лы. Пе­ред опе­раци­ей Бо­кий про­инс­трук­ти­ровал его и со­об­щил, что за­дание ис­клю­читель­но от­ветс­твен­ное и ни один че­ловек, ка­кое бы мес­то в со­вет­ской и­ерар­хии он не за­нимал, не дол­жен знать о «пу­тешес­твии». Ухо­див­ше­му в Шам­ба­лу пред­сто­ял труд­ный путь. Но этот агент не нуж­дался ни в ви­зах, ни в до­кумен­тах, ни в бю­рок­ра­тичес­ких фор­маль­нос­тях. Что­бы прой­ти сквозь со­вет­ские и вра­жес­кие кор­до­ны, ему дос­та­точ­но бы­ло толь­ко при­каза.

Это был Яков Блюм­кин.

Эв­ри­ка!

В 1927 го­ду Бар­ченко ор­га­низо­выва­ет эк­спе­дицию в пе­щеры Кры­ма. Что же ис­кал он в рай­оне Бах­чи­сарая? Да всё то же. Сог­ласно его кон­цепции, пра­циви­лиза­ция Се­вера (как и не­кото­рые дру­гие древ­ние куль­ту­ры) уме­ла рас­щеплять атом, зна­ла пу­ти ов­ла­дения не­ис­черпа­емы­ми ис­точни­ками энер­гии и об­ла­дала средс­тва­ми пси­хот­ронно­го воз­дей­ствия на лю­дей. И све­дения о том не ис­чезли, они сох­ра­нились в за­коди­рован­ной фор­ме, их мож­но отыс­кать и рас­шифро­вать. Бы­ли ли най­де­ны ис­ко­мые до­каза­тель­ства? Яс­ности нет и по сей день, ведь с кон­ца 20-х го­дов ис­сле­дова­ния в этой об­ласти бы­ли за­сек­ре­чены.

В под­твержде­ние сво­ей те­ории Бар­ченко со­вер­шенно не­ожи­дан­но встре­ча­ет на од­ной из мос­ков­ских улиц юро­диво­го.

Из пись­ма про­фес­со­ру Г. Ц. Цы­бико­ву (24 мар­та 1927г.):
 «…кресть­яни­на Ми­ха­ила Круг­ло­ва - нес­коль­ко раз арес­то­выва­ли, са­жали в ГПУ, в су­мас­шедшие до­ма. На­конец, приш­ли к зак­лю­чению, что он по­мешан­ный, но без­вред­ный. От­пусти­ли его на во­лю и боль­ше не прес­ле­ду­ют. В кон­це кон­цов, с его иде­ог­рамма­ми слу­чай­но встре­тил­ся в Мос­кве и я, ко­торый мог чи­тать и по­нимать их зна­чение. Та­ким об­ра­зом, ус­та­нови­лась связь моя с рус­ски­ми, вла­де­ющи­ми рус­ской ветвью Тра­диции».

1929 - 1930 го­ды Бар­ченко про­водит ал­тай­скую эк­спе­дицию. На Ал­тае он поз­на­комил­ся с мес­тны­ми кол­ду­нами. Они по­рази­ли его сво­ими ма­гичес­ки­ми воз­можнос­тя­ми и прак­ти­кой гип­но­тичес­ких сос­то­яний.

По воз­вра­щении в Ле­нин­град, Бар­ченко, ос­та­новив­ше­гося на квар­ти­ре Кон­ди­ай­на, сно­ва по­сети­ли трое: Рикс, От­то и всё тот же вез­де­сущий Блюм­кин. Яков был в сос­то­янии бе­шенс­тва. Он кри­чал Бар­ченко, что тот не име­ет пра­ва разъ­ез­жать по стра­не и пред­при­нимать эк­спе­диции на Вос­ток без его, Блюм­ки­на, сан­кции, что Бар­ченко дол­жен все­цело и пол­ностью в сво­ей ис­сле­дова­тель­ской ра­боте под­чи­нять­ся его кон­тро­лю, ина­че он пус­тит его «в мя­соруб­ку».

«Его» - оз­на­чало не толь­ко Бар­ченко, но его же­ну и де­тей. «И пом­ни, - ис­те­рич­но орал Блюм­кин, - нам ни­чего не сто­ит унич­то­жить те­бя. И ес­ли ты рас­счи­тыва­ешь на пок­ро­витель­ство Бо­кия, то зря. И он, и Аг­ра­нов - в на­ших ру­ках. Бла­года­ря то­му, что мы зна­ем об их свя­зях с ма­сона­ми ещё с до­рево­люци­он­ных вре­мен, мы име­ем си­лу воз­дей­ство­вать на них».

Глав­ная цен­ность на­чаль­ни­ка Спе­цот­де­ла, по мне­нию Блюм­ки­на, зак­лю­чалась в том, что у Бо­кия бы­ла «Чёр­ная кни­га», в ко­торой  соб­ра­ны ком­про­маты на ру­ково­дящих ра­бот­ни­ков, а это да­вало не­ог­ра­ничен­ные воз­можнос­ти. Су­пера­гент по­чему-то был уве­рен, что Бо­кий в мо­мент «X» имен­но ему от­даст «Чёр­ную кни­гу». Глеб Ива­нович дей­стви­тель­но по пря­мому ука­занию Ле­нина со­бирал ма­тери­алы обо всех выс­ших со­вет­ских чи­нов­ни­ках - их лич­ная жизнь бы­ла го­сударс­твен­ной тай­ной и тай­на эта хра­нилась на од­ной из по­лок Спе­цот­де­ла.

Не­задол­го до вол­ны арес­тов, ле­том 1937 го­да, за­мес­ти­тель на­чаль­ни­ка Спе­цот­де­ла Ев­ге­ний Го­пи­ус вы­вез к се­бе на квар­ти­ру ка­кие-то ящи­ки, в ко­торых мог­ли на­ходить­ся и пап­ки ла­бора­тории ней­ро­энер­ге­тики. Но Го­пи­ус не из­бе­жал расс­тре­ла, а ящи­ки стран­ным об­ра­зом ис­чезли. А мо­жет быть кто-то нас­той­чи­во хо­тел, что­бы их счи­тали ут­ра­чен­ны­ми?

Не из­бе­жал реп­рессий и сам Бар­ченко. Вско­рос­ти его арес­то­вали. Пос­ле за­вер­ше­ния следс­твия он по­лучил ка­ран­даш и уве­сис­тую стоп­ку бу­маги, а расс­тре­ляли его на сле­ду­ющий день пос­ле за­вер­ше­ния ис­по­веди. С тех пор эту ру­копись ник­то не ви­дел. По офи­ци­аль­ной вер­сии она не сох­ра­нилась, по­тому что бы­ла сож­же­на с дру­гими ар­хи­вами НКВД в тра­гичес­ком 1941-ом, ког­да нем­цы вплот­ную по­дош­ли к Мос­кве.

Уже в 1957 го­ду сын Бар­ченко об­ра­тил­ся к быв­ше­му ру­ково­дите­лю Глав­на­уки, ста­рому боль­ше­вику Фё­дору Ни­кола­еви­чу Пет­ро­ву с прось­бой ра­зыс­кать на­уч­ные тру­ды от­ца. Пос­ле дол­гих расс­про­сов ста­рый ком­му­нист на­мек­нул сы­ну реп­ресси­рован­но­го, что «там» на­уч­ные ис­сле­дова­ния Бар­ченко счи­та­ют ещё «жи­выми».

Вмес­то эпи­лога

Из офи­ци­аль­но­го от­ве­та КГБ СССР:
 «Ка­ких-ли­бо све­дений, ука­зыва­ющих на то, что Бар­ченко А. В. ра­ботал в НКВД СССР или на­ходил­ся в из­вес­тной свя­зи с ор­га­нами, при про­вер­ке по уп­равле­нию кад­ров и в учет­но-ар­хивном от­де­ле КГБ при СМ ССС не об­на­руже­но».