ИСПОЛНЕНИЕ ЖЕЛАНИЙ

Дан Берг ро­дил­ся и вы­рос в Рос­сии. Там же по­лучил об­ра­зова­ние. Сей­час жи­вет в Из­ра­иле (Тель Авив). За­нима­ет­ся пе­рево­дами, в ос­новном с ив­ри­та на рус­ский, а так­же ли­тера­тур­ным со­чини­тель­ством. Пуб­ли­ку­ет­ся в рус­ско­языч­ных элек­трон­ных пе­чат­ных СМИ.

Кто не зна­ет ха­сида Лей­ба? Всем из­вестен этом бед­няк и пра­вед­ный ев­рей, ко­торый со­дер­жит жал­кую лав­чонку, не при­нося­щую поч­ти ни­како­го до­хода. Же­на его ве­дет тор­говлю, а Лейб си­дит в сто­роне для со­лид­ности и за­нят тем, что чи­та­ет Свя­тые кни­ги. В этом за­нятии он пре­ус­пел боль­ше, чем в ком­мерции.

А ведь зна­вал Лейб иные, луч­шие вре­мена. Был бо­гат. Был хо­зя­ин. Тор­го­вал оп­том. Слу­чай­ность пе­ревер­ну­ла все. Зак­лю­чил он как-то от­личную сдел­ку, вло­жив все свое сос­то­яние. При­чин для бес­по­кой­ства не бы­ло, рис­ка ни­како­го, де­ло вер­ное, и пар­тне­ры на­деж­ные.

По­ехал Лейб в го­род к стряп­че­му под­пись свою пос­та­вить и за­верить ее, и весь ка­питал - при нем. Ос­та­новил­ся за­ноче­вать на пос­то­ялом дво­ре. За­пер­ся на два зам­ка и для вер­ности спря­тал свое доб­ро под по­душ­ку. По­молил­ся на ночь и спо­кой­но ус­нул. Ска­жите на ми­лость, лю­ди доб­рые, раз­ве че­го-то не учел Лейб? В чем-то не ос­те­рег­ся? Нет, ни­чего не упус­тил, во всем обе­зопа­сил се­бя и судь­бу пред­при­ятия им за­думан­но­го. Че­ловек до кон­ца вы­пол­нил свой долг и зас­лу­жил пра­во на спо­кой­ный сон.

Мир­ный по­кой на­шего дель­ца был прер­ван кри­ками в но­чи: "Го­рим! По­жар! Спа­сай­ся, кто мо­жет!" Оч­нулся Лейб, ог­ля­дел­ся. Гус­той дым сквозь щель под дверью так и пол­зет в ком­на­ту, ды­шать уж не­чем. Сна­ружи шум, гро­хот, что-то ру­шит­ся. "Бо­же, спа­си, не дай по­гиб­нуть!" - во­зопил Лейб, рва­нул­ся к ок­ну, вы­садил ра­му пле­чом и че­рез мгно­вение очу­тил­ся в од­ном ис­поднем сре­ди тол­пы та­ких же, как он, по­горель­цев. Рух­ну­ла кры­ша, сго­рел пос­то­ялый двор, ды­мит­ся по­жари­ще. Все кон­че­но.

Прав­да, жизнь спа­сена. Ста­ло быть, все обош­лось хо­рошо. Ра­но зак­лю­чать, что судь­ба не бла­гос­клон­на к че­лове­ку, по­ка жизнь его про­дол­жа­ет­ся. Вид­но, Гос­по­ду не угод­но, что­бы ха­сид Лейб бла­годенс­тво­вал в бо­гатс­тве и не­ге. Дру­гой путь пред­назна­чен Лей­бу. "Са­дись за кни­ги, учи То­ру. Бу­дешь бед­ным, но уче­ным. От­вер­гнешь соб­лазны, но ста­нешь пра­вед­ни­ком. Та­кая твоя пла­нида", - ска­зал ра­би сво­ему ха­сиду. Раз­ве не прав ца­дик? Ведь кто воз­на­мерил­ся стать пра­вед­ни­ком, дол­жен за­быть о куп­ле-про­даже.
***
Есть у Лей­ба дочь Ве­ред. Де­вуш­ка ти­хая, скром­ная, и со­бой не­дур­на. Уж два, а то и все три го­да, как на­до бы вы­дать ее за­муж, да где ж бед­ня­ку-ха­сиду взять де­нег на при­даное? Не уни­ма­ясь, бо­лит ма­терин­ское сер­дце. "Так и за­вянет на­ша ро­зоч­ка в до­маш­ней тем­ни­це, ни­кому не дос­та­нет­ся. Про­тянем еще - и не най­ти же­ниха вов­се!" - го­рю­ет мать. "От­прав­ляй­ся-ка, му­женек, к ца­дику за муд­рым со­ветом, приш­ло вре­мя по­лучить но­вое нас­тавле­ние ра­би", - го­ворит же­на Лей­бу.

- Слу­шай ме­ня вни­матель­но, Лейб, - об­ра­ща­ет­ся ца­дик к ха­сиду, - с тех пор, как я уса­дил те­бя за кни­ги, на­род по пра­ву ви­дит в те­бе боль­шо­го зна­тока То­ры и не мень­ше­го пра­вед­ни­ка. И наг­ра­ду по­лучишь по зас­лу­гам: вы­дашь за­муж Ве­ред - и счастье до­чери ос­ве­тит жизнь ро­дите­лей.

- Да ведь то-то и го­ре, ра­би, что при­дано­го нет и взять его нег­де!

- Я по­лучил бла­гоп­ри­ят­ный знак Не­бес. По­ез­жай в гу­берн­ский го­род и по­селись в до­ме для при­ез­жих.  

- И ка­кими же де­яни­ями я смо­гу приб­ли­зить же­лан­ную цель? - не­тер­пе­ливо пе­ребил ха­сид.

- Си­ди се­бе в ком­на­те, Лейб, и учи То­ру по сво­ему обык­но­вению, и ты уви­дишь, как жизнь чу­дес­ным об­ра­зом пе­реме­нит­ся.

Лейб при­был на ука­зан­ное мес­то, на­нял ком­на­ту и при­выч­но пог­ру­зил­ся в кни­ги. День, дру­гой, не­делю, дру­гую си­дит Лейб, за­пер­шись в оди­ночес­тве, и чи­та­ет кни­ги. И от­сутс­твие со­бытий не на­водит тень сом­не­ния на все­лен­ную ца­диком уве­рен­ность в уда­че.

По го­роду по­пол­зли слу­хи о стран­ном пос­то­яль­це, книж­ни­ке и пра­вед­ни­ке. Мно­гие близ­кие ему по ду­ху ев­реи при­ходи­ли поз­на­комить­ся и зас­ви­детель­ство­вать поч­те­ние. Вот явил­ся как-то к ха­сиду скром­но оде­тый бла­го­об­разно­го ви­да че­ловек. "Ме­ня зо­вут Аки­ва", - про­из­нес гость. Лейб бла­гоже­латель­но ос­мотрел фи­гуру во­шед­ше­го и в от­вет наз­вал свое имя. По­жалуй, пре­уве­личе­ни­ем бы­ло бы счи­тать Аки­ву мо­лодым, но наз­вать его ста­рым - это уж вов­се нес­пра­вед­ли­во.

Но­вые зна­комые раз­го­вори­лись, и Лейб по дос­то­инс­тву оце­нил прос­ве­щен­ность гос­тя и бла­гон­ра­вие его дел и ду­ха. Хо­тя, ка­залось, над Аки­вой тя­готе­ет неч­то не­выс­ка­зан­ное. Как стар­ший, ос­то­рож­но и ос­те­рега­ясь оби­деть, Лейб доб­ро­жела­тель­но, но нас­той­чи­во и не без до­ли лю­бопытс­тва, ста­рал­ся вы­вес­ти гос­тя на пря­моту.

- Я был пар­нем хоть ку­да, не о зна­ни­ях и пра­вед­ности меч­тал, а о бо­гатс­тве и вы­год­ной же­нить­бе, - сме­нив, на­конец, ос­то­рож­ность на от­кро­вен­ность, ска­зал Аки­ва, - а ес­ли сер­дце пус­то и кар­ман пуст - не ми­новать бе­ды. Подс­трек­нул ме­ня дь­явол, и обок­рал я че­лове­ка, обоб­рал до нит­ки, - приз­нался Аки­ва, и ли­цо его по­тем­не­ло от нес­терпи­мых вос­по­мина­ний.

- Од­на­ко, с тех пор мно­гое пе­реме­нилось... - хо­лод­но за­метил Лейб.

- Я глу­боко рас­ка­ял­ся и об­ра­тил­ся к од­но­му из­вес­тно­му ца­дику за по­мощью. Он по­верил мне, из жа­лос­ти смяг­чил му­ки со­вес­ти, ска­зав "Слу­чай де­ла­ет че­лове­ка во­ром". И во ис­купле­ние гре­ха нас­та­вил ме­ня на путь уче­ния То­ры и пра­вед­ности.

- А от­че­го же ты, Аки­ва, не сде­лал то, что про­ще все­го - не вер­нул ук­ра­ден­ное?

- О, Лейб, в том-то и бе­да, что я не знаю то­го, кто стал мо­ей жер­твой!

- Я не по­нимаю.

- Я ук­рал на по­жаре, что слу­чил­ся на пос­то­ялом дво­ре. Вор­вался в пус­тую ком­на­ту, вых­ва­тил ко­шелек из-под по­душ­ки, а тут кры­ша ста­ла об­ва­ливать­ся, еле но­ги унес.

Сер­дце у Лей­ба за­щеми­ло, как вспом­нил ста­рое. Ро­дилась в го­лове на­деж­да на чу­до.

- И что ста­лось с те­ми день­га­ми?

- Ве­ришь ли, до­рогой Лейб, я не при­кос­нулся к ним. И не бы­ло бы для ме­ня в жиз­ни боль­ше­го счастья, чем най­ти че­лове­ка и вер­нуть ко­шелек.

- На ка­ком пос­то­ялом дво­ре это слу­чилось? - вык­рикнул хо­зя­ин, ярос­тно вце­пив­шись в лап­сердак гос­тя.

И Аки­ва от­ве­тил. И ра­дость зах­лес­тну­ла ду­шу Лей­ба.

- Ты на­шел это­го че­лове­ка. Он - пе­ред то­бой!

Гость не­довер­чи­во пос­мотрел на хо­зя­ина.

- На мед­ной зас­тежке ко­шель­ка вы­реза­но имя мо­ей до­чери Ве­ред.

Ус­лы­хав это, Аки­ва, слов­но ужа­лен­ный зме­ей, вско­чил и с гро­хотом бро­сил­ся прочь из ком­на­ты. И не ус­пел Лейб пе­рева­рить слу­чив­ше­еся, как быв­ший вор вле­тел об­ратно и,тя­жело ды­ша, по­ложил на стол пе­ред Лей­бом зна­комый ко­шелек. Они бро­сились друг дру­гу в объ­ятия.

- Как я счас­тлив! - вос­клик­нул один, - мое же­лание ис­полни­лось!

- И я... И мое... - вто­рил ему дру­гой.

Дол­го си­дели они за сто­лом и гля­дели с обо­жани­ем друг на дру­га.

- Уди­витель­но про­ница­телен и мудр был мой ра­би, ког­да от­пра­вил ме­ня сю­да и уве­рил, что здесь, в наг­ра­ду за пра­вед­ность, я об­ре­ту при­даное для до­чери!

- А мой ра­би ска­зал, что вско­ре я най­ду свою жер­тву, вер­ну ук­ра­ден­ное, и, со­вер­шенно и окон­ча­тель­но от­мывшись от гре­ха, удос­то­ен бу­ду его по­мощи в сва­товс­тве. Он да­же на­мек­нул, что есть у не­го на при­мете хо­рошая де­вуш­ка. Прав­да, она дочь бед­ня­ка, но раз­ве это име­ет зна­чение?

Чи­татель, под­го­тов­ленный к лю­бому не­веро­ят­но­му по­воро­ту со­бытий тем нес­лы­хан­ным чу­дом, что слу­чилось да­веча с на­шими ге­ро­ями, от­нюдь не уди­вит­ся, уз­нав, как Лейб и Аки­ва вско­ре об­на­ружи­ли, что го­ворят они об од­ном ца­дике, ко­торый сва­тал од­ну не­вес­ту, де­вицу по име­ни Ве­ред. По­тому Лейб и Аки­ва не прос­то друзья, но бу­дущие счас­тли­вые тесть и зять.
***
В до­ме ца­дика соб­ра­лись все без ис­клю­чения. Ли­цо ра­би све­тит­ся не­под­дель­ной ра­достью че­лове­ка, ос­час­тли­вив­ше­го дос­той­ных. Зав­траш­ние же­них и не­вес­та уже ус­пе­ли об­ме­нять­ся роб­ки­ми взгля­дами. Жен­щи­ны уш­ли. А муж­чи­ны на ра­дос­тях вы­пили по стоп­ке-дру­гой вод­ки, а за­тем, как во­дит­ся, уг­лу­бились в со­лид­ный книж­ный дис­пут. Ког­да хва­тились - уж ночь на дво­ре. По­реши­ли встре­тить­ся на дру­гой день и об­су­дить пред­сто­ящие тор­жес­тва.

Ког­да мы стре­мим­ся к ис­полне­нию же­лания, то ви­дим ре­зуль­тат лишь в ра­дуж­ном све­те. Но вот дос­тигну­та цель, и от­кры­ва­ют­ся нам и жа­лят нас ее ос­трые ши­пы.

Не встре­тились ха­сиды на дру­гой день. И на сле­ду­ющий день, что за дру­гим днем, они то­же не встре­тились. И во­об­ще они не встре­чались бо­лее. И не сыг­ра­ли свадь­бу Аки­ва и Ве­ред. Ибо по­думал про се­бя Лейб: "Вот, вер­нул мне этот мо­шен­ник день­ги, а те­перь, хит­рец, по­лучит их на­зад, с доч­кой в при­дачу. Да с мо­им зо­лотом я для Ве­ред чес­тнее и бо­гаче же­ниха най­ду!" И уче­ный Аки­ва свои со­об­ра­жения име­ет: "Вот, я про­шел не­лег­кий путь. Я сог­ре­шил и я рас­ка­ял­ся. Я стал зна­током То­ры. Я под­твер­дил свое рас­ка­яние де­лом - вер­нул ук­ра­ден­ное. И ник­то не усом­нится в мо­ей пра­вед­ности. Раз­ве не дос­то­ин я не­вес­ты по­луч­ше? До­чери рав­ви­на, ска­жем?"

Быть пра­вед­ни­ком мо­жет лю­бой прос­так, но стать ус­пешным пра­вед­ни­ком под си­лу лишь ум­но­му.

Сказ­ку эту рас­ска­зал один из гос­тей ра­би Яко­ва, ца­дика из го­рода Бо­жин. По дав­ней тра­диции на ис­хо­де суб­бо­ты соб­ра­лись в до­ме ра­би его ха­сиды и рас­ска­зыва­ли и слу­шали сказ­ки. От­крыв слу­шате­лям тон­кие со­об­ра­жения Лей­ба и Аки­вы, рас­сказ­чик хо­тел бы­ло до­бавить нес­коль­ко зак­лю­читель­ных слов, но уви­дел зап­ла­кан­ное ли­цо Гол­ды, же­ны ра­би Яко­ва, и умолк. А что он мог при­сово­купить? Раз­ве толь­ко то, что пла­кали Ве­ред и мать ее, как Гол­да сей­час пла­чет. Вот и все.