Шекспир и другие официальные лица

Спек­такль   по   пь­есе   В. Шек­спи­ра "Ме­ра за  ме­ру"   бри­тан­ский ре­жис­сер Дек­лан До­нел­лан  ста­вит как по­лити­чес­кий  про­цесс.   И уси­лива­ет это ощу­щение тем, что это про­цесс    се­год­няшне­го   вре­мени   с ре­али­ями оче­вид­но хо­рошо ему зна­комо­го рос­сий­ско­го прош­ло­го и нас­то­яще­го.  Не са­мую по­пуляр­ную пь­есу   ве­лико­го Бар­да   он   ра­зыг­ры­ва­ет  с ак­те­рами мос­ков­ско­го те­ат­ра име­ни    А. С. Пуш­ки­на, иг­ра­ющи­ми на рус­ском язы­ке, со­вер­шая в ней от­кры­тия.   

Не­ожи­дан­но   вы­яс­ня­ет­ся, что ис­полне­ние дол­га- все­го-нав­се­го сле­дова­ние дог­ме,   а по­буди­тель­ные мо­тивы че­лове­чес­ких пос­тупков ча­ще ве­дут к са­мосох­ра­нению,  чем  к за­щите дру­гих лю­дей,   что при­род­ные фи­зи­оло­гичес­кие вле­чения столь  ес­тес­твен­ны, что  су­дить их   как уго­лов­ные  прес­тупле­ния  аб­сур­дно и чу­довищ­но,   и, на­конец, что влас­ти­тели - всег­да узур­па­торы, а   за­коны,  ими ус­та­нав­ли­ва­емые для дру­гих,  и ими   са­мими  не соб­лю­да­емые,  ве­дут к жес­то­кой   ка­ре, а не к мо­рали.   Об­сто­ятель­ства каж­до­го пер­со­нажа   спро­еци­рова­ны   на си­ту­ации   зас­тенков   20-го и 21-го ве­ков при   зна­комых то­тали­тар­ных ре­жимах. Ми­зан­сце­ны по­рой, от­де­ля­ясь от   сю­жета,     пе­рено­сят   в ку­да бо­лее ро­ковое  вре­мя, чем   в веч­но прек­расную эпо­ху Воз­рожде­ния.    Ис­то­ричес­кий опыт   сов­ре­мен­ности  да­же не   нас­ла­ива­ет­ся, а на­сыща­ет со­бой сце­ничес­кое дей­ствие.

Воз­можность уви­деть на гас­тро­лях в Аме­рике пол­но­цен­но выс­тро­ен­ный ре­жис­сер­ский спек­такль, а не соб­ранную на ско­рую ру­ку   ан­треп­ри­зу,  -  уже со­бытие. В Бос­то­не оно про­ис­хо­дило   на сце­не ста­рин­но­го те­ат­ра Majestic.  К со­жале­нию, ни "Бо­риса Го­дуно­ва", ни дру­гие пос­та­нов­ки прос­лавлен­но­го те­ат­раль­но­го ре­жис­се­ра ,  жи­вя в Бос­то­не, мы не ви­дели. По­это­му для те­ат­раль­ной пуб­ли­ки Бос­то­на спек­такль-  от­кры­тие это­го зна­мени­того ре­жис­се­ра.   Мы смот­рим премь­еру 2013 го­да в 2018-го­ду, и в ней все вы­зыва­ет от­клик..  Ан­гли­чанин  Дек­лан   До­нел­лан  ста­вит Шек­спи­ра с рус­ски­ми ак­те­рами.  Ре­пети­ру­ет  он  с ни­ми по сви­детель­ству   глав­но­го ре­жис­се­ра те­ат­ра Ев­ге­ния Пи­саре­ва сут­ка­ми. Ка­кой сла­жен­ности он до­бивал­ся и до­бил­ся?  Что   из пь­есы ста­ло для не­го пер­вым, что вто­рым пла­нами?  Ка­кой путь вы­бира­ет ре­жис­сер, что­бы стол­кнуть лба­ми че­лове­ка- ин­ди­виду­аль­ность и    пред­ста­вите­лей влас­ти как омер­тве­лую ма­шину?  Как он рас­кры­ва­ет на ма­тери­але пь­есы Шек­спи­ра   аб­сурдист­скую   ос­но­ву кон­флик­та, пос­тро­ен­но­го на про­тиво­речии меж­ду жи­вой че­лове­чес­кой при­родой и сок­ру­ша­ющей ее властью зап­ре­щений?

 С пер­во­го вы­хода всех пер­со­нажей на сце­ну ста­новит­ся   яс­но: од­ни из  них  -  за­виси­мые от  влас­ти,  пред­став­ле­ны в том вре­мени, в ка­ком  вы­веде­ны ав­то­ром,  а  те, кто ее оли­цет­во­ря­ют,  при­над­ле­жат на­шему. Пер­вые ус­ловно оде­ты в ис­то­ричес­кие  одеж­ды,    вто­рые   но­сят сов­ре­мен­ные офис­ные кос­тю­мы, пид­жа­ки и гал­сту­ки, дер­жат в ру­ках  де­ловые  пап­ки. Имен­но они пря­мые нас­ледни­ки узур­па­торов и па­лачей ста­лин­ско­го вре­мени.  Они ус­во­или, пе­реня­ли из   прош­ло­го   всю и­езу­ит­скую сис­те­му доп­ро­сов,  из­де­ватель­ств,    пы­ток,   и ком­фор­тно рас­по­ложи­лись на сво­их ра­бочих мес­тах.  Иног­да они сме­шива­ют­ся со сво­ими жер­тва­ми в пе­реме­щени­ях меж­ду сце­нами, ког­да ре­жис­сер   ста­вит и тех, и дру­гих вмес­те, ис­поль­зуя один при­ем, от­де­ля­ющий эпи­зод от эпи­зода :  они тол­пой вбе­га­ют на сце­ну, иног­да вдруг впе­ря­ют друг в дру­га мол­ча­ливый слов­но по сиг­на­лу за­дер­жанный взгляд, или смот­рят в зал, не­надол­го зас­тыв…  По­жалуй, к кон­цу спек­такля этот при­ем с пе­ребеж­ка­ми на­чина­ет ка­зать­ся од­но­об­разным. Но глав­ное: те­ма- па­лачи и жер­твы за­яв­ле­на сра­зу. Те­ма дес­по­тич­ности влас­ти, для ко­торой нет ни­каких ло­гичес­ких до­водов, про­тив ко­торой, как про­тив ло­ма нет при­ема, воз­ни­ка­ет пос­те­пен­но.

Текст пь­есы в пе­рево­де Осии Со­роки зву­чит прек­расно,   в  ре­жис­сер­ских  ми­зан­сце­нах  он по­луча­ет ос­мысле­ние и на­пол­не­ние,  нап­равлен­ные в день се­год­няшний.

У Шек­спи­ра - вы­бор меж­ду честью и жизнью, пра­восу­ди­ем, на ко­торое на­де­ют­ся, и зло­упот­ребле­ние властью, ос­тавля­ющее в без­на­деж­ности.

У Дек­ла­на До­нел­ла­на  рас­сле­дова­ние: по­чему цен­траль­ная ге­ро­иня Иза­бел­ла  от­ка­зыва­ет­ся при­нес­ти се­бя в жер­тву, зная, что от ее пос­тупка за­висит жизнь бра­та,  по­чему  гу­ляка Лу­цио сна­чала  пос­ту­па­ет бла­город­но, а  в пос­ледс­твии   ока­зыва­ет­ся ме­лок, тру­соват и да­же под­ле­нек,  по­чему Пом­пей, бро­шен­ный в тюрь­му, вы­зыва­ет та­кую жа­лость, а по­том ужа­са­ет сво­ей го­тов­ностью са­мому стать па­лачом во имя спа­сения сво­ей шку­ры…. И мно­го еще под­спуд­ных   мо­тиви­ровок  в пер­со­нажах, ри­су­ющих их про­тиво­речи­выми,   прос­ле­жива­ет ре­жис­сер, но все эти вы­яв­ле­ния нуж­ны ему, что­бы пос­та­вить каж­до­го из пер­со­нажей  пе­ред ли­цом ка­ра­ющей ма­шины, име­ну­емой власть.

На пус­той  сце­не в глу­бине  три   яр­ко-крас­ных  ку­ба- их наз­на­чение слу­жить  ус­ловным ук­ры­ти­ем для пер­со­нажей. Но в те­чении все­го спек­такля    они не ис­поль­зу­ют­ся.  И толь­ко   в фи­нале  они рас­кро­ют­ся, по­казы­вая дей­ству­ющих лиц  в на­ибо­лее ха­рак­терном для каж­до­го сос­то­янии,  это от­сылка  к   "Де­каме­рону" Бо­кач­чо, от че­го зри­тели по­луча­ют лег­кий шок. Ху­дож­ник - Ник Ор­ме­род.  Но об этом чуть поз­же.

Итак, мо­лодой   Клав­дио - Петр Ры­ков  по при­казу на­мес­тни­ка, наз­на­чен­но­го Гер­цо­гом на вре­мя сво­его от­сутс­твия, при­гово­рен к смер­тной каз­ни за…. вступ­ле­ние в связь со сво­ей не­вес­той до вен­чанья.   На­руше­ны нор­мы нравс­твен­ности!  До­казать, что он - как чес­тный че­ловек и к то­му же  влюб­ленный,   со­бирал­ся и со­бира­ет­ся же­нить­ся,  что мед­лить его  вы­нуди­ла борь­ба за при­даное, удер­жи­ва­емое родс­твен­ни­ками не­вес­ты,  он не мо­жет. Как и   не мо­жет вып­ро­сить по­щаду его бе­ремен­ная не­вес­та, вы­ходя­щая на сце­ну     боль­шим бу­тафор­ским жи­вотом. Дол­гие го­ды  при пра­вите­ле Гер­цо­ге все  за­коны о на­каза­нии  за вступ­ле­ние в фи­зичес­кую бли­зость до вен­чанья бы­ли без­дей­ствен­ны.  И вот   вне­зап­но  по при­казу на­мес­тни­ка они при­веде­ны в дей­ствие, и  при­каз о каз­ни от­дан!

  Как выг­ля­дит ти­ран- на­мес­тник   по име­ни Ан­дже­ло, по­желав­ший на­вес­ти "по­рядок" в сво­их вла­дени­ях?

Это су­хоща­вый бю­рок­рат с при­лизан­ны­ми во­лоса­ми и тус­клым (так­же на­мерен­но) го­лосом в ис­полне­нии   мо­лодо­го и уже из­вес­тно­го  ак­те­ра Ан­дрея Ку­зиче­ва.    Раз­го­воры с ним   выг­ля­дят слов­но по­пыт­ка пе­ре­убе­дить   не­коле­бимо­го   сот­рудни­ка об­ко­ма пар­тии.  В те вре­мена,   ког­да лю­ди в оте­чес­тве на­шем, ус­тав от неп­ре­одо­лимых пре­пятс­твий, ре­шались ид­ти по ин­стан­ци­ям вы­ше, та­кого и мож­но бы­ло встре­тить на уров­не "вы­ше". И убеж­дать его   все   рав­но как стен­ку. Нам- зри­телям яс­но:   что бы­ло из прош­ло­го, то и ос­та­лось по­ныне. 

 За  Клав­дио   идет по­нево­ле хло­потать его сес­тра Иза­бел­ла. И, ес­ли си­ту­ация с не­одо­лимостью, жес­то­костью,  слас­то­люби­ем и  са­модурс­твом  Ан­дже­ло яс­на, поп­ро­бу­ем ра­зоб­рать­ся в чувс­твах   род­ной   сес­тры. Она с ис­то­востью пред­назна­чила се­бя слу­жению Бо­гу, и до при­нятия пос­три­га   жи­вет в мо­нас­ты­ре. Она рав­но­душ­на и к собс­твен­ной кра­соте, и к жиз­ни жи­вых сер­дец.

На ней бе­лый го­лов­ной убор   и   бе­лое платье мо­нахи­ни.   Мо­лит­ву   она   про­из­но­сит так­же ме­хани­чес­ки, как   мо­ет  пол.   За этим за­няти­ем Иза­бел­лу - Ан­ну Вар­де­ванян  и зас­та­ет пос­пе­шив­ший к ней в   на­деж­де, что она пой­дет   хло­потать за бра­та,   Лу­цио-Алек­сандр Фек­листов. Од­на­ко, из­вестие о пред­сто­ящей каз­ни бра­та Иза­бел­ла вос­при­нима­ет со­вер­шенно бесс­трас­тно, со стран­ной за­моро­жен­ной    ре­ак­ци­ей. Ей   нет де­ла до мир­ских чувств и тре­вог. По су­ти и до бра­та. И Лу­цио, на­поми­на­ющий Фаль­ста­фа - жив­чик   и  ба­лагур  в ис­полне­нии  Алек­сан­дра Фек­листо­ва, оше­лом­ленный хо­лод­ностью   Иза­бел­лы,   при­нима­ет­ся ее уго­вари­вать и убеж­дать ид­ти к Ан­дже­ло про­ситель­ни­цей за бра­та.

Он нас­той­чив, он про­буж­да­ет в ней ка­кой-то со­жале­ние.  И не по сво­ему ве­лению сер­дца, а по нас­той­чи­вос­ти Лу­цио   Иза­бел­ла при­ходит к Ан­дже­ло. Но, да­же при­дя с прось­бой о по­мило­вании бра­та, она го­това уй­ти ни с чем. Это­го не до­пус­ка­ет Лу­цио,  он, соп­ро­вож­давший ее, сто­ит на рас­сто­янии, и по­да­ет ей реп­ли­ки, мо­били­зу­ющие ее на про­дол­же­ние борь­бы.. Этот  ве­сель­чак, зав­сегда­тай бор­де­лей, бес­печный гу­ляка вы­яв­ля­ет се­бя по от­но­шению к при­гово­рен­но­му Клав­дио  как че­ловек, рва­нув­ший­ся на за­щиту, сле­дова­тель­но,  нравс­твен­ный…

Впос­ледс­твии в этом эпи­тете при­дет­ся усом­нить­ся…Но под его на­пором, на­шеп­ты­ва­емом Иза­бел­ле,  Ан­дже­ло по­нем­но­гу на­чина­ет под­да­вать­ся.  Од­на­ко,  что пот­ре­бу­ет­ся от  Иза­бел­лы для ус­пе­ха в сле­ду­ющей встре­че?

Воз­бла­года­рим Виль­яма Шек­спи­ра за та­лант рас­кру­чивать ин­три­гу дей­ствия!

Гер­цог, от­давший браз­ды прав­ле­ния на вре­мя Ан­дже­ло, вов­се не у­ехал, он сде­лал вид, что у­ехал, ос­тавшись для наб­лю­дения за сво­им на­мес­тни­ком, и убе­дил­ся в  его ни­зос­ти.  В ро­ли   Гер­цо­га,  так­же   оде­того в офис­ный кос­тюм,   как и Ан­дже­ло,  выс­ту­па­юще­го в  ста­не "офи­ци­аль­ных лиц," дей­ству­ющих "от име­ни и по по­руче­нию",  на сце­ну вы­ходит оба­ятель­ный  Алек­сандр Ар­сенть­ев. Он - единс­твен­ный, ко­го   пуб­ли­ка   Аме­рики зна­ет в   труп­пе те­ат­ра име­ни Пуш­ки­на бла­года­ря  за­меча­тель­но  сыг­ранным   ро­лям в филь­мах "Тя­желый пе­сок"  и "Под не­бом Ве­роны" .  Ес­ли бы не ре­жис­су­ра   в этом спек­такле, то та­лан­тли­вому ар­тисту дос­та­лась бы роль ре­зоне­ра. Но ему  яв­но  пред­ло­жено  на­пол­нить  ду­шев­ной жизнью   об­раз, и ар­тист  от­кры­ва­ет в нем  прав­до­ис­ка­тель­ство.  Взяв че­модан об­разца   40-50-х го­дов прош­ло­го ве­ка, он прит­во­рит­ся у­ез­жа­ющим, ос­тавшись тай­но в под­властной ему Ве­не.

Для Шек­спи­ра Ве­на, как и   Ил­ли­рия, как и Бо­гемия, не­кое ус­ловное вла­дение. 

Для Дек­ла­на До­нел­ла­на   шек­спи­ров­ская Ве­на с ее пра­вите­лями -   ана­лог Лу­бян­ки. И не­важ­но по ка­кому де­лу про­ходит зак­лю­чен­ный. Важ­но то, ка­ким хо­лодом унич­то­жения и уни­жения он поп­ран. По сю­жету под­твержде­ние худ­ших опа­сений на ос­но­ве зна­ния не­кото­рых фак­тов  из  прош­ло­го Ан­дже­ло от­кры­ва­ет Гер­цо­гу   гла­за. И   он под ви­дом  мо­наха,  вслед за Лу­цио убеж­да­ет Иза­бел­лу  пой­ти на  пер­вую и на вто­рую а­уди­ен­цию к  Ан­дже­ло, и в слу­чае его при­тяза­ний( а они дол­жны слу­чить­ся) сог­ла­сить­ся, но по­дос­лать вмес­то се­бя дру­гую жен­щи­ну- ту, ко­торую тот  ког­да-то бро­сил. Кста­ти,   за­метим зер­каль­ное от­ра­жение в сю­жете: в слу­чае с Ан­дже­ло роль   так­же сыг­ра­ло при­даное. У соб­лазнен­ной и по­кину­той им Ма­ри­ан­ны   бо­гатое   при­даное   ока­залось   от­ня­то бра­том…

 Зас­ло­нить­ся дру­гой жен­щи­ной   Иза­бел­ла сог­ласна.  Но от­дать свою   де­вичью   чис­то­ту   в об­мен на жизнь бра­та Иза­бел­ла от­ка­зыва­ет­ся. Лю­била ли сво­его бра­та Иза­бел­ла? В спек­такле  од­нознач­но по­каза­но, что для   Иза­бел­лы власть дог­мы   пре­вали­ру­ет.  

Она пред­почтет уви­деть бра­та на пла­хе, не­жели от­дать се­бя в ру­ки   рас­тли­теля. Для Клав­дио  от­каз сес­тры - удар в са­мое сер­дце.   Де­ло спа­са­ет толь­ко эф­фек­тное по­яв­ле­ние   Ма­ри­ан­ны-(Эль­ми­ры Ми­рел) - бро­шен­ной лю­бов­ни­цы Ан­дже­ло.   Но с нею все по­нят­но как-то сра­зу. Вов­се не ти­хая жер­тва, лю­бящая пе­чаль­ную му­зыку (по опи­санию в пь­есе),    в спек­такле она, не до­бив­шись ус­пе­ха од­нажды,  не упус­тит   свой шанс ны­не. Эта   мо­лодая  да­ма  оде­та и выг­ля­дит сов­ре­мен­но, по­явив­шись на вы­соких каб­лу­ках, в платье, от­кры­ва­ющем но­ги,   весь ее об­лик го­ворит о же­лании "пой­мать"  суп­ру­га. И тут она сос­тавля­ет   кон­траст с Иза­бел­лой в ее бе­лой ря­се и бе­лом, ту­го   при­лега­ющем к ли­цу   мо­нашес­ком го­лов­ном убо­ре, пря­чущем прек­расные пыш­ные во­лосы…

Сво­ей зак­ры­тостью  Иза­бел­ла рас­па­ля­ет Ан­дже­ло.  Но не толь­ко. Ее ре­чи вы­да­ют жи­вой ум, уме­ние об­лечь мысль в кра­сивую фор­му.  Этот "блюс­ти­тель  нравс­твен­ности"  во вре­мя вто­рой бе­седы с ней ис­пы­тыва­ет вож­де­ление, сос­ка­кива­ет со сво­его ра­боче­го сту­ла, что­бы бук­валь­но на­кинуть­ся на нее, а ког­да она, выр­вавшись, ухо­дит, це­лу­ет стул, на ко­тором она си­дела.

С ним про­ис­хо­дит то неп­ро­из­воль­ное сос­то­яние, ког­да   муж­ское фи­зи­оло­гичес­кое же­лание зас­тавля­ет за­быть о при­личи­ях. Се­бе он го­тов поз­во­лить то, за что при­казал каз­нить Клав­дио, и что чет­ко сфор­му­лиро­вал Лу­цио: "Каз­нить за то, что под­нялся гуль­фик?" При­гово­рен­ный Клав­дио    по­нял,   умо­ляя  сес­тру  при сви­дании в тюрь­ме  о сох­ра­нении сво­ей жиз­ни, что она от­ка­зыва­ет ему в са­мопо­жер­тво­вании.

"Мо­им гре­хом ты хо­чешь жизнь ку­пить?"- про­из­но­сит сес­тра нед­рогнув­шим го­лосом… Жизнь Клав­дио  спа­са­ет пря­чущий­ся под хи­тоном  мо­наха   Гер­цог, вве­дя в дей­ствие Ма­ри­ан­ну, с по­дос­певшим учас­ти­ем  ко­торой Иза­бел­ла вы­иг­ры­ва­ет сра­жение. И все-же Гер­цог пос­то­ян­но мед­лит с по­мощью дру­гим. Ви­димо, та­кая нес­пешность в при­выч­ках у "ап­па­рат­чи­ков". И есть лю­ди, ко­торы­ми он и вов­се го­тов жер­тво­вать.  Их нам по­казы­ва­ют в сце­нах, про­ис­хо­дящих в тюрь­ме. 

 9 лет   в  ней то­мит­ся объ­яв­ленный прес­тупни­ком Бар­нардин- Игорь Теп­лов. Он по­пал в тюрь­му еще при Гер­цо­ге, до по­яв­ле­ния Ан­дже­ло. Во всех пе­реме­щени­ях дей­ству­ющих лиц, бе­гущих от од­ной сто­роны сце­ны к дру­гой, он - ко­лорит­ный вы­сокий  в  под­вя­зан­ной  хол­що­вой хла­миде с вы­соко вздыб­ленны­ми не­чеса­ными во­лоса­ми   впе­реди.  Идет  ли он,   си­дит ли  на по­лу в ожи­дании при­гово­ра,  этот пер­со­наж при­ковы­ва­ет к се­бе вни­мание  об­ре­чен­ностью, стран­ным без­разли­чи­ем  и тра­гич­ностью…Все про­ис­хо­дящее с ним от­но­сит­ся к да­леким вре­менам.  Но тут же ря­дом в тюрь­ме   осу­щест­вля­ет­ся неч­то, что ад­ре­су­ет к ны­неш­ним. Алек­сей  Рах­ма­нов  иг­ра­ет двух  пер­со­нажей: Пом­пея- слу­ги в бор­де­ле, при­над­ле­жащем гос­по­же Пе­рес­пе­ле-хо­зяй­ке бор­де­ля(в спек­такле эта осо­ба по­яв­ля­ет­ся  вмес­те со все­ми в про­ходах-пе­ребеж­ках меж­ду эпи­зода­ми, тек­ста она ли­шена),  и  мо­наха Пи­тера.   Арес­то­ван­но­го Пом­пея   доп­ра­шива­ют по об­разцу доп­ро­сов, что про­ис­хо­дили в зас­тенках   ГПУ. Вы­соко­му стат­но­му че­лове­ку ве­лят раз­деть­ся- неп­ри­ят­ней­шая про­цеду­ра… И ког­да на нем ос­та­ют­ся од­ни тру­сы, тре­бу­ют снять и их.  Так че­лове­ка прев­ра­ща­ют в ла­гер­ную пыль.   И уже   не­важ­но,   кто че­ловек, учен или не учен,  кем был, что де­лал, он прос­то уни­жен, рас­топтан,  наг  и жа­лок, прик­ры­вая при­чин­ное мес­то ру­ками…

На са­мом де­ле, страш­ный  эпи­зод!  В кон­тек­сте пь­есы его нет, в кон­тек­сте   спек­такля  он  ад­ре­сован    к за­щите че­лове­чес­ко­го  дос­то­инс­тва! Но кто бу­дет за­щищать че­лове­чес­кое дос­то­инс­тво в стра­не, где ник­то не за­щища­ет че­лове­чес­кую жизнь!   Так ре­жис­сер   вы­ходит за рам­ки  сю­жета,   ста­новясь  на сто­рону  при­тес­ня­емых сам. Так ми­зан­сце­на обоб­ща­ет  на­силие над че­лове­ком, прак­ти­ку­емое от ве­ка к ве­ку.

Но даль­ней­шие  мо­тиви­ров­ки  при­от­кры­ва­ют сущ­ность Пом­пея та­ковой, что он-  толь­ко, что жер­тва- лег­ко и вне­зап­но  го­тов  сам стать па­лачом. Ког­да тю­рем­щик пред­ла­га­ет ему от­ру­бить го­лову Бар­нарди­на, обе­щая ему   за это жизнь,   он не от­ка­зыва­ет­ся. Вся­кий преж­де все­го спа­са­ет свою шку­ру… Впро­чем, то­тали­тар­ная сис­те­ма уме­ла ис­поль­зо­вать  ме­тод, ког­да од­на его жер­тва ис­треб­ля­ла дру­гую… Да и Лу­цио, вы­зыва­ющий сим­па­тии за за­щиту Клав­дио,  без ко­леба­ний мо­жет под­ста­вить дру­гих из ок­ру­жа­ющих, ведь взять на по­руки Пом­пея он от­ка­зыва­ет­ся, а  де­вуш­ку, с ко­торой со­житель­ство­вал и при­жил ре­бен­ка, без жа­лос­ти ос­та­вил на про­из­вол судь­бы……Иде­аль­ных лю­дей нет, в каж­дом на­меша­но дур­ное и хо­рошее. Воп­рос лишь в том, что у ко­го пе­реве­шива­ет.

А в это вре­мя     Клав­дио, бро­шен­ный  в тюрь­му,  с ужа­сом  ожи­да­ет  каз­ни.  Про­из­но­сит поч­ти гам­ле­тов­ский мо­нолог о за­гад­ке то­го, что за пре­делом жиз­ни. По­том "ос­тра­ня­ет" про­из­не­сен­ные сло­ва раз­думья, взяв в ру­ки не­ведо­мо от­ку­да взяв­ший­ся кон­тра­бас…  Бе­ремен­ная не­вес­та- Анас­та­сия Ле­беде­ва-  по­мочь ему бес­силь­на.   Ли­шен­ная жи­вого чувс­тва сес­тра це­нит вы­ше свою свя­тость, чем его жизнь… Лу­цио  ос­та­ет­ся толь­ко кру­жить в хо­рово­де с ос­таль­ны­ми пер­со­нажа­ми и дру­гими офи­ци­аль­ны­ми ли­цами… Алек­сандр Фек­листов в этой ро­ли  на­делен при­сущей ему  иро­нич­ностью,  по­лон скеп­си­са, и в ито­ге бес­по­мощ­но пе­чален, ког­да об­ви­нен Гер­цо­гом...

Шек­спир на­писал пь­есу, в ко­торой мо­тиви­ров­ки пос­тупков   пер­со­нажей   за­час­тую про­тиво­речи­вы, и в них нуж­но раз­би­рать­ся.  Тут  по­доп­ле­ка, тре­бу­ющая уточ­не­ний.   Хо­тя в фи­нале   спра­вед­ли­вость тор­жес­тву­ет, счастья не об­ре­та­ет ник­то.

Клав­дио спа­сен, но, уви­дев Иза­бел­лу, про­явив­шую рав­но­душие, он прос­то про­ходит ми­мо, и идет об­нять не­вес­ту и уже ро­див­ше­еся ди­тя.  Ан­дже­ло, ко­торо­го хо­тел каз­нить Гер­цог, так­же им ос­во­бож­ден, а в ка­чес­тве на­каза­ния дол­жен же­нить­ся на Ма­ри­ан­не.  И имен­но она мо­лит Гер­цо­га о сох­ра­нении жиз­ни Ан­дже­ло. Бар­нардин пос­лан на казнь Гер­цо­гом , не на­шед­шим в се­бе жа­лос­ти для пос­ледне­го, но так­же из­бе­га­ет кро­вавой учас­ти.  Гер­цог, влю­бив­ший­ся   страс­тно   в Иза­бел­лу,    по­луча­ет ее сог­ла­сие, но не  от­ветное чувс­тво.

И толь­ко в фи­нале   от­кры­ва­ет­ся дей­ствен­ность офор­мле­ния, прет­во­рен­но­го в вы­ше­упо­мяну­тых трех крас­ных ку­бах.  Каж­дый из них слов­но   рас­кры­ва­ет­ся,  пред­став­ляя со­бой три кар­тинки: в од­ном  зас­тыл ожи­да­ющий каз­ни Бар­нардин,  в дру­гом мо­ляща­яся мо­нахи­ня, в треть­ем  прос­ти­тут­ка(выг­ля­дящая   как буд­то  с Твер­ской)  и по­сети­тель бор­де­ля(тот же Пом­пей)    с вож­де­лени­ем  пре­да­ют­ся пло­ти.

Бы­товых пер­со­нажей вов­се нет. Да­же Пе­рес­пе­ла-хо­зяй­ка бор­де­ля в дей­ствии фак­ти­чес­ки не учас­тву­ет. Ак­три­са в этой ро­ли по­яв­ля­ет­ся как пер­со­наж из мас­совки, спе­ша в тол­пе в чер­ном пла­ще и чер­ных туф­лях. Вро­де ни­чем и не от­ли­ча­ет­ся   от при­лич­ных лю­дей.

За­коны, соз­данные для ус­тра­нения зла, спо­собс­тву­ют   его свер­ше­нию.  Доб­ро­детель, увен­чанная    оре­олом,     ни­како­го доб­ра не вер­шит.  Еван­гель­ская ис­ти­на: "Не су­дите, да не су­димы бу­дете…ка­кой ме­рой ме­рите, та­кою от­ме­рено бу­дет и   вам"  впол­не рас­кры­та в заг­ла­вии, это и есть "Ме­ра за ме­ру".

На фо­то - сце­ны из спек­такля.