Фидель испугался

О НОВОМ АВТОРЕ "КРУГОЗОРА"

Яков Фрей­дин (Jacob Fraden) - ин­же­нер-изоб­ре­татель, ху­дож­ник, эс­се­ист. Ро­дил­ся в 1945 г. в Свер­дловске, ку­да его ро­дите­ли бы­ли эва­ку­иро­ваны во вре­мя вой­ны. За­кон­чил ра­ди­офа­куль­тет Ураль­ско­го по­литех­ни­чес­ко­го ин­сти­тута и стал спе­ци­али­зиро­вать­ся в ме­дицин­ской элек­тро­нике и би­оки­бер­не­тике. Кан­ди­дат тех­ни­чес­ких на­ук. Про­водил эк­спе­римен­ты по па­роп­си­холо­гии с Ро­зой Ку­лешо­вой и Воль­фом Мес­сингом. Од­новре­мен­но ра­ботал на те­леви­дении ки­нокор­респон­дентом, сни­мал как ре­жис­сёр ко­рот­ко­мет­ражные филь­мы, пи­сал статьи в мес­тной пе­чати и был ка­пита­ном Свер­дловской ко­ман­ды КВН.

В 1977 г. эмиг­ри­ровал в США, где ра­ботал ис­сле­дова­телем в CWRU (уни­вер­си­тет в Клив­ленде) и ря­де аме­рикан­ских ком­па­ний. Ав­тор бо­лее 90 на­уч­ных ста­тей и по­пуляр­но­го учеб­ни­ка по дат­чи­кам (Handbook of Modern Sensors), ко­торый вы­дер­жал 5 из­да­ний.

Ав­тор 60 изоб­ре­тений, сре­ди ко­торых та­кие ши­роко из­вес­тные, как до­маш­ний ап­па­рат для из­ме­рения ар­те­ри­аль­но­го дав­ле­ния, вык­лю­чатель све­та с дат­чи­ком дви­жений и ме­дицин­ский тер­мо­метр для уха.

На­писал кни­гу вос­по­мина­ний (на ан­глий­ском) "Прик­лю­чения Изоб­ре­тате­ля - Adventures of an Inventor". Пуб­ли­ковал статьи в га­зете "Но­вое Рус­ское Сло­во", ос­но­вал 4 ком­па­нии и пре­пода­вал в Ка­лифор­ний­ском уни­вер­си­тете. Его сюр­ре­алис­ти­чес­кие кар­ти­ны выс­тавля­лись в Сан Ди­его.
 _________________________

Пос­ле то­го, как в 1962 го­ду в ре­зуль­та­те Ку­бин­ско­го кри­зиса Аме­рика и СССР чуть не схлес­тну­лись в ядер­ном бе­зумии, Фи­дель Кас­тро за­та­ил на Ни­киту Хру­щёва силь­ную оби­ду. Де­ло в том, что ког­да обе сто­роны по­няли, ку­да это мо­жет за­вес­ти, и что на­до сроч­но всё ула­живать, ста­ли быс­трень­ко до­гова­ривать­ся и пош­ли на вза­им­ные ус­тупки. При ре­шении о вы­возе из Ку­бы со­вет­ских ра­кет ник­то не хо­тел в боль­шую по­лити­ку впу­тывать гор­ло­пана Фи­деля и с ним на эту те­му не по­сове­това­лись - не­чего ему встре­вать, ког­да взрос­лые раз­го­вари­ва­ют. Вот из-за это­го он и на­дул­ся. Но на­до бы­ло ми­рить­ся - без по­мощи СССР вы­жить Ку­бе не бы­ло ни­какой воз­можнос­ти, а Ни­ките ку­бин­ские ком­му­нис­ты под бо­ком у США бы­ли нуж­ны по­зарез. Так что же­лание ми­рить­ся бы­ло вза­им­ным. Тог­да в Крем­ле ре­шили приг­ла­сить Фи­деля в гос­ти, и не прос­то с офи­ци­аль­ным ви­зитом, а на боль­шое гу­лянье, на це­лых 40 дней.

 Пос­коль­ку у Кас­тро вра­гов бы­ло ку­да боль­ше, чем дру­зей, и мно­гие то­чили на не­го не толь­ко зуб, но и кое-что по­ос­трее, его при­езд ор­га­низо­вали с не­веро­ят­ны­ми ме­рами бе­зопас­ности и та­кой сек­ретнос­ти, что да­же при­вез­ли его на са­молё­те сна­чала не в Мос­кву, а в Мур­манск, и по­том дер­жа­ли в пол­ной тай­не мар шрут и да­ты его при­ез­да во все мес­та пу­тешес­твий по Со­юзу. В Мос­кве он по­явил­ся в кон­це ап­ре­ля 1963-го, и та­ких пом­пезно­го при­ёма и раз­вле­чений ни один гость СССР не ви­дел ни до, ни пос­ле. Во­зили не толь­ко по за­водам и кол­хо­зам, но и вод­ку учи­ли пить, и в рус­ской ба­не па­рили, и ому­ля ло­вили, и на ло­сей да ка­банов охо­тились, и да­же жи­вого мед­ве­жон­ка по­дари­ли.

Ве­сен­ним днём 12 мая в Свер­дловске, где я жил, не­ожи­дан­но объ­яви­ли, что по до­роге из Брат­ской ГЭС в Си­бири зав­тра Кас­тро при­едет в наш го­род и по­сетит за­вод Урал­маш.

В 1962 го­ду я за­кан­чи­вал шко­лу и хо­тел пос­ту­пать толь­ко во ВГИК (ин­сти­тут ки­нема­тог­ра­фии) на ре­жис­сёр­ский фа­куль­тет. Нич­то иное кро­ме ки­но ме­ня тог­да не ин­те­ресо­вало. Я пи­сал сце­нарии, в лю­битель­ских ки­нос­ту­ди­ях сни­мал и ста­вил филь­мы и уже с 9-го клас­са ра­ботал внеш­татным ки­нокор­респон­дентом на те­леви­дении. Там мне вы­дава­ли 16-мм ки­нока­меру, плён­ку и, ес­ли на­до, бри­гаду ос­ве­тите­лей. Я но­сил­ся по го­роду, сни­мал сю­жеты для ве­чер­них те­ле-но­вос­тей, пи­сал тек­сты к ре­пор­та­жам и по­могал мон­тажни­цами, что кле­или плён­ку к пе­реда­чам. Ну и, ра­зуме­ет­ся, го­товил­ся к всту­питель­ным эк­за­менам во ВГИК. Это тре­вожи­ло мою мать. Она уго­вари­вала ме­ня ид­ти учить­ся на ин­же­нера: "Ес­ли ты ста­нешь сред­ним ин­же­нером, ты всё же смо­жешь жить по-че­лове­чес­ки. Но нель­зя быть сред­ним ки­норе­жис­сё­ром. В ис­кусс­тве нет мес­та пос­редс­твен­ности. Ты уве­рен в сво­ём та­лан­те?"  Я-то был уве­рен, но она - нет. Тог­да мать ре­шила по­ехать в Мос­кву и по­сове­товать­ся с Ми­ха­илом Ром­мом - про­фес­со­ром ВГИ­Ка и зна­мени­тым ре­жис­сё­ром. Ми­ха­ил Иль­ич её при­нял, вни­матель­но выс­лу­шал и пря­мо ска­зал: "Ес­ли вам сын до­рог, не пус­кай­те его на эту до­рож­ку. В на­шей стра­не ки­но ни­кому не при­носит счастья. Это ту­пик и бе­да".

Ког­да она вер­ну­лась и пе­реда­ла мне эти сло­ва, я воз­му­тил­ся - как он мог, со­вер­шенно не зная ме­ня, вот так сра­зу от­го­вари­вать! Толь­ко мно­го лет спус­тя я по­нял, что муд­рый Ромм ме­ня этим спа­сал - в те са­мые дни его блис­та­тель­ная, но не­лёг­кая карь­ера ру­шилась и по при­казу Хру­щёва его вы­гоня­ли из ВГИ­Ка. Дей­стви­тель­но, со­вет­ское ки­но бы­ло бо­лотом и с мо­им строп­ти­вым ха­рак­те­ром я бы в нём по­гиб - ква­кать в уни­сон я не умел и не хо­тел. Од­на­ко, я был уп­рям и ни­кого не хо­тел слу­шать. Не­ожи­дан­но тот же Хру­щёв за ме­ня ре­шил эту проб­ле­му. Он ввёл за­кон, по ко­торо­му пе­ред пос­тупле­ни­ем в лю­бой ВУЗ на­до бы­ло от­ра­ботать на про­из­водс­тве ми­нимум два го­да. Это зна­чило, что ВГИК у ме­ня да­же не при­мет до­кумен­ты и до­рога ту­да для ме­ня зак­ры­та. По край­ней ме­ре на два го­да. Приш­лось ид­ти ра­ботать на за­вод и учить­ся на ве­чер­нем от­де­лении по­литех­ни­чес­ко­го ин­сти­тута - это бы­ло мож­но.

За­нят я был чрез­вы­чай­но. Ра­ботал элек­три­ком на за­воде, ве­чером си­дел на лек­ци­ях в ин­сти­туте, а в про­межут­ках - сни­мал сю­жеты для те­леви­зи­он­ных но­вос­тей. Жизнь бы­ла спрес­со­вана до пре­дела. В один из та­ких дней я ус­лы­шал по ра­дио, что зав­тра в го­род при­быва­ет Фи­дель Кас­тро. Ну как же я мог про­пус­тить та­кой сю­жет!

Я пом­чался на те­лецентр, за­шел в ка­бинет глав­но­го ре­дак­то­ра но­вос­тей Л. Ко­гана и ска­зал:

- Лё­ня, мне на­до ка­меру и плён­ку.

- За­чем? Что там у те­бя ин­те­рес­но­го?

- Зав­тра Кас­тро при­ез­жа­ет. Хо­чу сде­лать про не­го сю­жет.

- Ты хоть со­об­ра­жа­ешь, что го­воришь? Да­же ес­ли бы мы мог­ли, то пос­ла­ли бы не те­бя, а штат­но­го кор­респон­дента. Но нам зап­ре­тили за вер­сту под­хо­дить к ку­бин­цам. Толь­ко лю­ди из цен­траль­но­го ТВ бу­дут сни­мать, а мы лишь из Мос­квы тран­сли­ровать. По­это­му не тре­пыхай­ся, иди до­мой и смот­ри те­леви­зор.

Это бы­ла проб­ле­ма. Кас­тро при­ез­жа­ет, а я не мо­гу сни­мать: нет ни ка­меры, ни плён­ки, да и во­об­ще - как к не­му по­доб­рать­ся без про­пус­ка? Я при­шёл до­мой и стал ду­мать. Тут мать мне и го­ворит: - А ты поз­во­ни Ве­не, мо­жет он че­рез сво­его от­ца что-то ус­тро­ит.

С Вень­кой Кро­товым я рань­ше учил­ся в од­ном клас­се. Он был ша­лопай, но его отец слу­жил боль­шой шиш­кой - ди­рек­то­ром Урал­ма­ша, то­го са­мого ог­ромно­го за­вода, ку­да зав­тра дол­жен при­ехать Кас­тро. Я поз­во­нил Вень­ке, объ­яс­нил си­ту­ацию и он мне ска­зал, что спро­сит у от­ца. Че­рез пол-ча­са он пе­рез­во­нил и го­ворит:

- Отец ска­зал, что на за­вод те­бя ох­ра­на не про­пус­тит, но ты мо­жешь сни­мать у не­го в ка­бине­те. Ка­бинет ведь не на тер­ри­тории за­вода, а в за­водо­уп­равле­нии. Кас­тро и все про­чие при­дут ту­да пос­ле эк­скур­сии по за­воду и бу­дут там от­ды­хать пе­ред ми­тин­гом на пло­щади. Так что ес­ли хо­чешь, при­ходи в его ка­бинет по­рань­ше, ча­сам к шес­ти ут­ра. Он рас­по­рядит­ся, чтоб те­бя впус­ти­ли.

Пол-де­ла бы­ло сде­лано. С ут­ра я по­дошёл к сво­ему на­чаль­ни­ку и от­про­сил­ся на один день с ра­боты. Сов­рал, что ме­ня сту­дия по­сыла­ет сни­мать Кас­тро. Ос­та­валась, од­на­ко, за­дача: где взять ка­меру и плён­ку? Я пе­реб­рал все ва­ри­ан­ты и единс­твен­ным вы­ходом из по­ложе­ния мог­ла быть лю­битель­ская ки­нос­ту­дия ин­сти­тута, где я учил­ся на пер­вом кур­се ве­чер­не­го от­де­ления. В этой сту­дии я был боль­шим ак­ти­вис­том и мог поль­зо­вать­ся всем обо­рудо­вани­ем, ко­торое, од­на­ко, бы­ло сов­сем бро­совым. Свер­дловская ки­нос­ту­дия ту­да сда­вала спи­сан­ные ка­меры, мон­тажные сто­лы, про­ек­то­ры и про­чую вы­шед­шую из упот­ребле­ния ки­нотех­ни­ку. Мы с гре­хом по­полам чи­нили ста­рые ка­меры и кое-как мог­ли ими сни­мать. Впро­чем, вы­хода у ме­ня не бы­ло и на­до поль­зо­вать­ся тем, что есть.

Пос­ле ра­боты я по­ехал в ин­сти­тут­скую сту­дию, что по­меща­лась на чер­да­ке физ­те­ха по­литех­ни­чес­ко­го ин­сти­тута. В бо­лее-ме­нее дей­ству­ющем сос­то­янии там наш­лись толь­ко две 35-мм ка­меры. Од­на бы­ла Деб­ри-Пар­во 1922 го­да вы­пус­ка, с руч­кой, ко­торую на­до бы­ло кру­тить. Эта древ­ность из не­мого ки­но мне со­вер­шенно не го­дилась, осо­бен­но для съ­ёмок с ру­ки без шта­тива.

Дру­гая ка­мера бы­ла "Кон­вас-ав­то­мат". Во­об­ще-то "Кон­вас" это чуд­ная ка­мера-зер­калка с элек­три­чес­ким мо­тором и тре­мя объ­ек­ти­вами на ту­рели. Од­на­ко наш "Кон­вас" был зар­жавлен, до пре­дела из­но­шен, мы его чи­нили не­од­нократ­но, но са­мое неп­ри­ят­ное бы­ло то, что он при съ­ём­ке страш­но тре­щал. За не­име­ни­ем дру­гих ва­ри­ан­тов, приш­лось взять его. Так как Вень­кин отец ска­зал, что я смо­гу сни­мать толь­ко в ка­бине­те, я за­рядил две кас­се­ты плён­кой по­вышен­ной чувс­тви­тель­нос­ти и тут вспом­нил, что для Кон­ва­са нуж­на ба­тарея на 12 вольт, а её у нас нет. Что де­лать?

Я по­бежал в ин­сти­тут­ский га­раж и стал уго­вари­вать на­чаль­ни­ка одол­жить мне на один день ав­то­мобиль­ный ак­ку­муля­тор. На­чаль­ник смот­рел на ме­ня по­доз­ри­тель­но, но ког­да я ска­зал ему, что зав­тра я с этой ба­таре­ей пой­ду сни­мать для ки­но са­мого Фи­деля Кас­тро с "ос­тро­ва сво­боды", он по­доб­рел и вы­дал мне ак­ку­муля­тор от лег­ко­вой ма­шины "По­беда". Ве­су в нём бы­ло ки­лог­рамм 25, а то и боль­ше, но вре­мени ис­кать ка­кое-то дру­гое ре­шение у ме­ня не бы­ло. С пре­вели­ким тру­дом на трам­вае при­вёз я до­мой Кон­вас, кас­се­ты и эту жут­кую ба­тарею. С по­мощью от­ца из брюч­ных рем­ней я со­ору­дил для ак­ку­муля­тора не­кото­рое по­добие сбруи, чтоб на­весить его на се­бя че­рез пле­чо и так дать ка­кую-то сво­боду ру­кам.

На сле­ду­ющий день, 14 мая в 5 ут­ра я был на трам­вай­ной ос­та­нов­ке по до­роге на Урал­маш. До­ехал, при­волок это всё иму­щес­тво к пя­ти­этаж­но­му зда­нию за­водо­уп­равле­ния и по­том за­тащил его к ка­бине­ту Кро­това на вто­рой этаж.

В зда­нии бы­ло ещё пус­то. Я за­шёл в при­ём­ную ди­рек­то­ра и стал ждать. Ча­сов око­ло се­ми ста­ли при­ходить раз­ные лю­ди, приш­ла и сек­ре­тар­ша. Спро­сила, ко­го я жду. Я объ­яс­нил, что при­шёл сни­мать ки­но по раз­ре­шению её на­чаль­ни­ка. Она от­ве­тила: "Да, он мне го­ворил". По­том от­перла дверь его ка­бине­та, впус­ти­ла ме­ня и ска­зала по­дошед­шим ох­ранни­кам, что по рас­по­ряже­нию Кро­това я мо­гу там на­ходить­ся. За­пер­ла за мной дверь, и я ос­тался в ка­бине­те один. Сло­жил обо­рудо­вание в уг­лу за ко­лон­ной и стал ос­матри­вать­ся. Ка­бинет был ог­ромный, с дву­мя стек­лянны­ми дверь­ми, вы­ходив­ши­ми на длин­ный, вдоль все­го ка­бине­та, бал­кон. В про­ёме меж­ду дверь­ми сто­ял боль­шой ко­жаный ди­ван. На ле­вой сте­не - пор­тре­ты Ле­нина и Хру­щёва. В цен­тре ка­бине­та был длин­ный стол из по­лиро­ван­но­го крас­но­го де­рева, бук­вой Т упи­рав­ший­ся в пись­мен­ный стол под пор­тре­тами. На длин­ном сто­ле - де­сят­ка два хрус­таль­ных ста­канов и в цен­тре груп­пка­ми бу­тыл­ки с нар­за­ном. Гор­лышко каж­дой бу­тыл­ки пок­ры­то фоль­гой, как у шам­пан­ско­го. Блок­но­ты, за­точен­ные ка­ран­да­ши. В уг­лу на не­боль­шом сто­лике - ва­зы с ди­ковин­ны­ми фрук­та­ми, ко­торые до то­го я ви­дел толь­ко на кар­тинках. Я вы­шел на бал­кон. Вни­зу уже на­чина­ли со­бирать­ся лю­ди, в том чис­ле фо­тог­ра­фы и ки­но-опе­рато­ры. Все жда­ли при­ез­да де­лега­ции.

Ча­сов око­ло де­вяти ут­ра дверь от­перли и во­шёл ди­рек­тор. Уви­дев ме­ня, он ото­ропел: - Ты кто та­кой? Что тут де­ла­ешь?

- Вик­тор Ва­силь­евич, мне Ве­ня ска­зал, что вы раз­ре­шили у вас  в ка­бине­те сни­мать Кас­тро…

- Ах, да-да, прав­да. Бы­ло та­кое. Я сей­час пой­ду встре­чать де­лега­цию, а ты ос­та­вай­ся здесь, ни­чего не тро­гай, ни­куда не вы­ходи, а то бед не обе­рёшь­ся. Ку­бин­цы сю­да при­дут пос­ле по­сеще­ния за­вода, смо­жешь тог­да их сни­мать, сколь­ко те­бе на­до.

Пос­ле то­го, как он ушёл, я ску­чал в его ка­бине­те ещё око­ло ча­са, вы­ходил на бал­кон и смот­рел на всё рас­ту­щую вни­зу тол­пу. Не­кото­рые лю­ди дер­жа­ли пор­тре­ты Кас­тро и ку­бин­ские фла­ги. Вдруг люд­ское мо­ре за­шуме­ло, за­колы­халось, под­ня­ли по­выше пор­тре­ты - ми­лиция рас­чи­щала до­рогу. По­казал­ся длин­ный кор­теж "ча­ек" и чёр­ных "волг". В го­лов­ной от­кры­той ма­шине в тёп­лой кур­тке сто­ял Кас­тро ря­дом с бе­лоб­ры­сым мо­лодым че­лове­ком (я с ним поз­днее поз­на­комил­ся - это был Ко­ля, пе­ревод­чик и сог­ля­датай, ко­торо­го КГБ прис­та­вил к ку­бин­цам). Вок­руг них си­дели ох­ранни­ки и ла­доня­ми от­пи­хива­ли рву­щих­ся к ма­шине вос­торжен­ных обо­жате­лей Фи­деля. Вся ве­рени­ца без ос­та­нов­ки въ­еха­ла на тер­ри­торию за­вода че­рез боль­шие во­рота ря­дом со зда­ни­ем, где я сто­ял на бал­ко­не вто­рого эта­жа.

Вско­ре две­ри ка­бине­та рас­кры­лись и вош­ла груп­па че­ловек шесть. Не­кото­рые  нес­ли ме­тал­ло­ис­ка­тели, а у од­но­го был до­зиметр. Они ста­ли ос­матри­вать всё, что бы­ло в ка­бине­те, про­веря­ли на ме­талл и ра­ди­ацию каж­дое крес­ло, каж­дый фрукт, каж­дую бу­тыл­ку на сто­ле. Про­вери­ли и ме­ня с пя­ток до ма­куш­ки. Ос­мотре­ли мои кар­ма­ны. Осо­бен­но их за­ин­те­ресо­вал ак­ку­муля­тор для ка­меры, так как око­ло не­го до­зиметр слег­ка по­пис­ки­вал, но всё обош­лось. До­кумен­тов у ме­ня ник­то не спра­шивал, по­лага­ли, ви­димо, что раз я в ка­бине­те, зна­чит имею на то пра­во. По­том они все уш­ли и сно­ва за­пер­ли дверь.

Ког­да две­ри опять рас­пахну­лись, в ка­бинет во­шёл не­высо­кий се­дого­ловый че­ловек, в свет­лом кос­тю­ме, с "Кон­ва­сом" в ру­ках и с ма­лень­кой ни­кель-кад­ми­евой ба­таре­ей на рем­не че­рез пле­чо. Этот но­вень­кий "Кон­вас" был ве­лико­лепен! Он весь свер­кал свет­ло-се­рой мо­лот­ко­вой эмалью и хро­миро­ван­ны­ми де­таля­ми. За­вис­ти мо­ей не бы­ло пре­дела. Его вла­дель­ца я не­мед­ленно и с вос­торгом уз­нал - это был зна­мени­тый до­кумен­та­лист Ро­ман Кар­мен. Я ви­дел мно­гие филь­мы Кар­ме­на, знал про его опас­ные съ­ём­ки на фрон­тах 2-й ми­ровой вой­ны, в бит­ве за Дь­ен-Бь­ен-Фу во Вь­ет­на­ме и в ку­бин­ских го­рах Сь­ер­ра Ма­эс­тро, ког­да Кас­тро ещё был пар­ти­заном. Сле­дом за ним в ка­бинет вош­ли его ас­систен­ты со све­тиль­ни­ками. Это ме­ня ещё боль­ше об­ра­дова­ло - свет мне был очень да­же кста­ти.

Я взял в ру­ки свой чёр­но-ржа­вый "Кон­вас" и на­цепил сбрую с ак­ку­муля­тором. Кар­мен ото­ропе­ло на ме­ня пос­мотрел, но ни­чего не ска­зал и вы­шел на бал­кон. Я по­шёл за ним. Вни­зу шу­мела бес­пре­дель­ная тол­па, а под бал­ко­ном сто­яли де­сят­ки фо­тог­ра­фов и ки­но-опе­рато­ров. Ни­кого из них в зда­ние не пус­ти­ли. Все жда­ли, ког­да Кас­тро вер­нётся с эк­скур­сии по це­хам. О, как я был счас­тлив, стоя ря­дом с са­мим Кар­ме­ном! Кор­респон­денты сни­зу кри­чали мне - про­сили снять кое-что и для них, но я ни­чего не от­ве­чал и пы­жил­ся от гор­дости, ко­ся гла­зом на Кар­ме­на.

Вско­ре один из ох­ранни­ков поз­вал нас и ска­зал, чтоб мы при­гото­вились - ку­бин­цы вот-вот дол­жны по­явить­ся. Мы вер­ну­лись с бал­ко­на в ка­бинет и ста­ли по обе сто­роны вход­ной две­ри: я сле­ва, а Кар­мен спра­ва. Он кив­нул ас­систен­там, чтоб вклю­чили свет.  Мы прис­тро­или на­ши "Кон­ва­сы" на пле­чи и при­гото­вились. Две­ри ши­роко рас­пахну­лись.

В про­ёме две­ри по­яви­лась ог­ромная фи­гура Кас­тро впе­реди груп­пы "бар­бу­дос" - бо­рода­чей. Я на­жал на кноп­ку сво­его "Кон­ва­са" и тут про­изош­ло неч­то не­веро­ят­ное.

Моя ржа­вая ка­мера про­из­ве­ла ог­лу­шитель­ный треск, точь-в-точь как оче­редь из пу­лемё­та "Мак­сим" в филь­ме "Ча­па­ев". В то же са­мое мгно­вение, рас­ки­нув ру­ки и за­катив гла­за, Кас­тро по­валил­ся на пол. Все бы­ли уве­рены, что я зас­тре­лил до­рого­го гос­тя. Сто­ящий ря­дом ох­ранник силь­ным уда­ром по но­гам сбил ме­ня, так что я плюх­нулся ли­цом на пол. Он выр­вал из мо­их рук взбе­сив­ший­ся "Кон­вас" и хо­рошо ещё, что не прис­тре­лил ме­ня на мес­те. Свер­ху на­вали­лись ещё, скру­тили мне за спи­ной ру­ки, а один ко­леном при­жал мою го­лову пра­вой ще­кой к пар­кетно­му по­лу так, что я и пис­кнуть не мог. Ле­вым гла­зом я ви­дел, как над ле­жащим на по­лу у две­ри бес­чувс­твен­ным Фи­делем скло­нил­ся длин­но­воло­сый бар­бу­до и стал щу­пать ему пульс.

Од­на­ко тут же ку­бин­ский пре­зидент Ос­валь­до Дор­ти­кос Тор­ра­до (единс­твен­ный ку­бинец без бо­роды) по­дошёл ко мне, нес­час­тно­му и сплю­щен­но­му, по­махал ох­ранни­кам и че­рез Ко­лю-пе­ревод­чи­ка ска­зал, чтоб ме­ня от­пусти­ли. За­тем он гром­ко всем объ­явил, что ни­чего страш­но­го не про­изош­ло, что до­рогой Фи­дель час­то па­да­ет в об­мо­рок, ес­ли пе­ре­утом­ля­ет­ся. Он и вправ­ду очень ус­тал пос­ле хож­де­ния по за­вод­ским це­хам. А то, что он по­терял соз­на­ние в тот са­мый мо­мент, ког­да зат­ре­щала ка­мера это­го мо­лодо­го кор­респон­дента - чис­той во­ды сов­па­дение и боль­ше ни­чего. Ник­то не ви­новат, ни­каких проб­лем, и Фи­дель сей­час при­дёт в се­бя и не на­до вол­но­вать­ся.

Ме­ня сра­зу от­пусти­ли и пос­та­вили на но­ги. Один ох­ранник да­же за­бот­ли­во от­ряхнул мне брю­ки. Нес­коль­ко бар­бу­дос под­ня­ли с по­ла об­мякше­го Кас­тро, ко­торый всё ещё был без соз­на­ния, и по­нес­ли на ди­ван. Длин­но­воло­сый, что щу­пал ему пульс, по­дошёл ко мне, пот­ре­пал по пле­чу и из­ви­нил­ся, что ме­ня так жес­то­ко скру­тили. Лишь че­рез нес­коль­ко лет я уз­нал его на фо­тог­ра­фи­ях - это был Че Ге­вара. Он ска­зал:

- Глу­по по­лучи­лось, ами­го. На­де­юсь, что вас не силь­но при­дави­ли, но по­жалуй­ста, не вклю­чай­те боль­ше ва­шу стран­ную ка­меру здесь, в по­меще­нии.

Я ду­мал, что Ро­ман Кар­мен ум­рёт от сме­ха, гля­дя на моё по­мятое ли­цо и прок­ля­тый "Кон­вас" с ак­ку­муля­тором от "По­беды". Приш­лось мне снять с се­бя сбрую и сло­жить её вмес­те с ка­мерой в уг­лу. Так что моя за­тея со съ­ём­ка­ми в ка­бине­те у Кро­това про­вали­лась, и единс­твен­ное, что мне ос­та­валось - смот­реть, как ку­бин­цы сни­мали с бес­чувс­твен­но­го Кас­тро бо­тин­ки. Они от­ку­пори­вали бу­тыл­ки с нар­за­ном, что бы­ли обёр­ну­ты фоль­гой, и по­лива­ли прох­ладной во­дой пря­мо из гор­лышка его бо­сые но­ги. Во­да сте­кала на пар­кетный пол. Кас­тро до­воль­но быс­тро при­шёл в се­бя, ему да­ли си­гару и он за­курил, жад­но за­тяги­ва­ясь. По­том длин­но­воло­сый бар­бу­до Че ему что-то объ­яс­нил и он стал ог­ля­дывать­ся вок­руг. Ука­зали на ме­ня и он по­махал, чтоб я по­дошёл.

- Го­ворят тут, что я вас силь­но на­пугал, - ска­зал он мне.

- А мне по­каза­лось, что это я вас на­пугал сво­ей ка­мерой, - до­воль­но наг­ло от­ве­тил я.

Кас­тро за­хохо­тал, пус­кая гус­тые клу­бы си­гар­но­го ды­ма, по­том про­тянул мне ру­ку и по­жал. Чтоб не нав­ле­кать на се­бя боль­ше неп­ри­ят­ностей, я ото­шёл в сто­рону и ждал, по­ка он от­дохнёт. Где-то че­рез пол-ча­са Кас­тро встал с ди­вана, на­дел бо­тин­ки, тёп­лую кур­тку и вся ком­па­ния от­пра­вилась на ми­тинг на пло­щади, до пре­дела за­битой де­сят­ка­ми ты­сяч лю­дей. Я взял свои ве­щи и по­шёл с ни­ми. Там я сни­мал сво­им пу­лемёт­ным "Кон­ва­сом", но ни­кого на ули­це он уже не на­пугал. Не по­лучи­лось у ме­ня ин­те­рес­но­го сю­жета. А жаль.

Ког­да на сле­ду­ющий день я при­шёл на за­вод и рас­ска­зал ра­бочим про то, что бы­ло на­кану­не, один из них ува­житель­но пос­мотрел на мою пра­вую ла­донь и ска­зал:

- Я бы эту ру­ку не мыл, ко­торую по­жимал Фи­дель!