ВИРДЖИНОЛОГ,

МАЛЬЧИК

Ког­да ро­дите­ли спро­сили, где он хо­чет учить­ся, Ди­ма от­ве­тил: в Мос­кве, во вто­ром ме­де. Ро­дите­ли ра­дос­тно за­кива­ли го­лова­ми. Дру­гого от­ве­та они и не жда­ли. Па­па с ма­мой ре­шили за Ди­му  его судь­бу мно­го лет на­зад. Да и в ка­кой вуз мог пос­ту­пить сын из­вес­тно­го в го­роде ве­неро­лога, про­рабо­тав­ше­го двад­цать лет в кож­но-ве­неро­логи­чес­ком дис­пансе­ре на ули­це Кон­сти­туции?

Прав­да, был у Ди­мы не­боль­шой шанс - он мог выб­рать про­фес­сию ма­мы и стать учи­телем рус­ско­го язы­ка и ли­тера­туры. Од­на­ко Ди­ма по­шел по про­торен­ной до­рож­ке. Тем бо­лее, что и стар­ший сын Да­вида Со­ломо­нови­ча и Иды Чер­нель пред­по­чел ме­дици­ну. Он за­кан­чи­вал тби­лис­ский ме­дин­сти­тут, а впе­реди уже ма­ячи­ла ор­ди­нату­ра у па­пы под кры­лыш­ком.

Увы,  в ме­дин­сти­тут он не доб­рал два бал­ла, но у­ез­жать из Мос­квы не со­бирал­ся. А пос­коль­ку Ди­ма за­кон­чил шко­лу с ме­далью, в пос­леднюю ми­нуту уда­лось сдать его до­кумен­ты в МЭИ. Ро­дите­ли со­вер­шенно не ори­ен­ти­рова­лись в энер­ге­тике. И не бы­ли го­товы к та­кому по­воро­ту со­бытий. По­это­му не зна­ли, ка­кой фа­куль­тет выб­рать для сы­на.

На­ибо­лее по­нят­ным от­цу по­казал­ся фа­куль­тет ЭнМФ - энер­го­маши­нос­тро­итель­ный! "Бу­дешь спе­ци­алис­том по тур­бос­тро­ению, сын, - ска­зал па­па. - У ме­ня бы­ло нес­коль­ко па­ци­ен­тов из Гру­зэнер­го, так что без ра­боты не ос­та­нешь­ся, га­ран­ти­рую!" Да и у ма­мы наш­лись там свя­зи по ли­нии ее быв­ших уче­ников.  "Все не так тра­гич­но, - ус­по­ка­ива­ла она сво­его му­жа. - Спе­ци­алист по тур­бос­тро­ению, за­кон­чивший МЭИ, бу­дет в Тби­лиси на­рас­хват!". "Ты счи­та­ешь? - с сом­не­ни­ем в го­лосе про­из­нес Да­вид Со­ломо­нович. - На ка­кие ши­ши он бу­дет со­дер­жать семью? На сто двад­цать ре? А ка­кой при­рабо­ток у спе­ци­алис­та по тур­бос­тро­ению, ска­жи мне, Ида?" "Бы­ли бы моз­ги, До­дик, а при­рабо­ток най­дет­ся!" - вздох­ну­ла же­на, це­луя расс­тро­ен­но­го суп­ру­га.

Ди­ма по по­воду не­удач­но­го пос­тупле­ния в мед со­вер­шенно не пе­режи­вал. По­тому что ему бы­ло все рав­но, где учить­ся. И ес­ли бы он пос­ту­пил в мед, то на­вер­ня­ка стал бы пло­хим вра­чом. А это го­раз­до опас­нее, чем сред­ней ру­ки энер­ге­тик. Он да­же был рад, что ста­нет ин­же­нером, а не вра­чом.

Те­перь его пе­рес­та­нут срав­ни­вать с бра­том. И уже ник­то не ска­жет: "Пос­мотри, сколь­ко па­ци­ен­тов у Иго­ря. На­род идет к не­му ко­сяком, а к те­бе ни­ког­да ни­кого нет!". Ко­неч­но, мож­но бы­ло выб­рать ги­неко­логию или хи­рур­гию. Но па­па оби­дел­ся бы. А огор­чать его не хо­телось.  И не толь­ко не хо­телось. Па­па, доб­рый и от­зывчи­вый с па­ци­ен­та­ми, лю­бимец всех мед­сестер дис­пансе­ра, был иног­да из­лишне стро­гим и тре­бова­тель­ным к сво­им сы­новь­ями.

Па­пу Ди­ма с детс­тва бо­ял­ся, хо­тя очень лю­бил. Бо­ял­ся толь­ко его. По­тому что у па­пы раз­го­вор был ко­рот­кий: ре­мень, и бас­та. И ни­какие из­ви­нения не при­нима­лись. Ес­ли до па­пиных ушей до­ходи­ли све­дения о его про­дел­ках в шко­ле, Ди­ма об­ре­чен­но шел до­мой. Ве­чером его жда­ла пор­ка.

Пер­вый раз па­па при­шел по-нас­то­яще­му в ярость, ког­да они всем клас­сом в обя­затель­ном по­ряд­ке пош­ли в вос­кре­сенье ут­ром смот­реть до­кумен­таль­ный фильм "Н.С. Хру­щев в Аме­рике". Фильм был длин­ный и не­ин­те­рес­ный. По про­шес­твии лет в па­мяти Ди­мы ос­та­лась па­ра кад­ров: Хру­щев в шта­те Ай­ова, рас­смат­ри­ва­ющий по­чаток ку­куру­зы, и его суп­ру­га на офи­ци­аль­ном при­еме в длин­ном бе­лом ги­пюро­вом платье, ко­торое так не мон­ти­рова­лось с ее кресть­ян­ской внеш­ностью.

Итак, они си­дят в по­лупус­том за­ле зим­не­го ки­ноте­ат­ра в Горь­ков­ском са­ду. Ди­ма ску­ча­ет, пе­рего­вари­ва­ет­ся с то­вари­щем, стре­ля­ет из тру­боч­ки в дев­чо­нок, ко­торые на­чина­ют ог­ля­дывать­ся и пи­щать. Клас­сная ру­ково­дитель­ни­ца де­ла­ет ему па­ру раз за­меча­ние. Од­на­ко ки­но очень длин­ное. И ес­ли нель­зя ба­ловать­ся и прис­та­вать к дев­чонкам, он сде­ла­ет вид, что спит. Ведь зак­рыть гла­за ни­кому не зап­ре­ща­ет­ся. Глав­ное - си­деть ти­хо. А по­том, не­замет­но для се­бя, он за­сыпа­ет. И в этом нет ни­какой кра­молы. Но он спит так креп­ко, что па­да­ет с гро­хотом со сту­ла на пол. Ве­ра Ива­нов­на не ве­рит, что он прав­да зас­нул. И ре­ша­ет, что Ди­ма, как всег­да, ба­лу­ет­ся.

Ве­чером она поз­во­нила па­пе и от­чи­тала его:

- Не по­нимаю, Да­вид Со­ломо­нович, как у вас, та­кого ува­жа­емо­го и серь­ез­но­го че­лове­ка, мог вы­рас­ти та­кой сын! Это же по­лити­чес­кое ме­роп­ри­ятие - прос­мотр филь­ма о пре­быва­нии гла­вы на­шего го­сударс­тва в Аме­рике. Хо­рошо, что сей­час не ста­лин­ские вре­мена. Ес­ли бы он зас­нул на выс­тупле­нии то­вари­ща Ста­лина на XIX съ­ез­де пар­тии, ле­сопо­вал вам и ва­шей же­не был бы обес­пе­чен.

- Не го­вори­те, Ве­ра Ива­нов­на! Пом­ню, как мы, сту­ден­ты ме­дин­сти­тута, си­дели в ки­ноте­ат­ре "Ами­рани" и бо­ролись со сном. Приш­лось взять с со­бой под­ру­гу, ко­торая пос­то­ян­но щи­пала ме­ня, что­бы я не зах­ра­пел. Но это все в прош­лом! А вот с мо­им га­дены­шем я по­гово­рю! Что­бы знал, как вес­ти се­бя в об­щес­твен­ных мес­тах. И не под­во­дил ро­дите­лей и шко­лу!

И па­па ве­чером с сы­ном "по­гово­рил". Ди­ма не кри­чал и не пла­кал. А ма­ма умо­ляла па­пу прек­ра­тить. Ей бы­ло жал­ко сы­на, ко­торо­му ис­полни­лось все­го две­над­цать лет!

Ма­ма рас­ска­зыва­ла от­цу о его ша­лос­тях край­не ред­ко. Стар­ше­му дос­та­валось го­раз­до боль­ше. А юр­кий и ве­селый Ди­ма был лю­бим­цем всей род­ни. Со­чинял ве­селые стиш­ки, поз­драв­ле­ния с днем рож­де­ния или юби­ле­ем, ко­торые сам за­читы­вал мно­гочис­ленным те­тям, дя­дям и их де­тям.

В па­мяти ос­та­лись нес­коль­ко стро­чек:

 "Те­тя Эля с дя­дей Во­вой вмес­те вот уж де­сять лет,
 А она все так же хо­дит к не­му в гос­ти в ка­бинет.
 И не зря, как го­ворит­ся, по но­чам они не спят,
 По сек­ре­ту мне ска­зали - ско­ро треть­его ро­дят".

Ма­мина сес­тра Эля пок­расне­ла как рак, а ее муж - тол­стый зуб­ной тех­ник Во­ва от хо­хота чуть не упал со сту­ла. Для гос­тей, в том чис­ле и его ма­мы, это был сюр­приз. Как уз­нал Ди­ма о том, что Эля ждет ре­бен­ка, так и ос­та­лось тай­ной.

Пос­ле вось­мо­го клас­са па­па так­ти­ку из­ме­нил. Ре­мень он ос­та­вил в по­кое, но дать па­ру по­щечин мог. И это бы­ло ку­да уни­зитель­нее, чем ре­мень.

МУЖЧИНА

Все пять лет Ди­ма учил­ся с лен­цой. Ни­како­го ин­те­реса к тур­бос­тро­ению не про­яв­лял. И в об­ще­житии не жил. Не за­хотел. Ро­дите­ли прис­тро­или его к сво­ей дав­ней при­ятель­ни­це, оби­тав­шей вбли­зи мет­ро, на Пят­ницкой ули­це.

Ди­ма за­пом­нил день, ког­да они впер­вые пе­рес­ту­пили по­рог квар­ти­ры на Пят­ницкой. Зна­комая ро­дите­лей жи­ла на вто­ром эта­же. На лес­тнич­ной клет­ке пах­ло ко­шачь­ей мо­чой. Брез­гли­вый Ди­ма за­дер­жал ды­хание.

Дав­няя при­ятель­ни­ца ро­дите­лей по сов­мес­тно­му от­ды­ху в су­хум­ском са­нато­рии, имев­ше­му мес­то лет де­сять на­зад, ока­залась мо­лодя­щей­ся ста­рой де­вой с пер­ма­нен­том на го­лове и яр­ко нак­ра­шен­ны­ми гу­бами. В свои пять­де­сят она бы­ла рез­вая как ко­зоч­ка. Ли­за или Ли­зон, как на­зыва­ли ее ок­ру­жа­ющие, встре­тила их в са­рафа­не с го­лой спи­ной и бо­сонож­ках на до­воль­но вы­соком каб­лу­ке. Ма­ма Ди­мы рас­це­лова­лась с ней, па­па по­жал про­тяну­тую ру­ку, Ди­ма про­лепе­тал "здрась­те!", не в си­лах от­вести глаз от ее ало­го рта. Ма­ма дер­ну­ла его за ру­ку, и он пок­раснел.

Тог­да он да­же не мог пред­по­ложить, что эта ста­рая тет­ка бу­дет по ут­рам, ес­ли он не шел к пер­вой па­ре, де­фили­ровать че­рез его ком­на­ту в ат­ласном ха­лате, схва­чен­ным на та­лии по­яс­ком, в ко­тором при ходь­бе от­кры­вались ее но­ги аж до бе­дер. Ди­ме ка­залось, что она за­иг­ры­ва­ет с ним.

Он вер­нулся ча­са в два но­чи с дня рож­де­ния при­яте­ля. Ди­ма мно­го вы­пил и пло­хо пом­нил, как все бы­ло. Но что бы­ло, это точ­но. Она на­вис­ла над ним, как стер­вятник над жер­твой. И ста­ла гла­дить его сра­зу там. Что­бы он не мог выр­вать­ся. Да он бы и не пос­мел. По­тому что ему бы­ло очень хо­рошо. Как в раю. От ее кос­тля­вых, но опыт­ных рук. Ко­торые зна­ли, что и как на­до де­лать, что­бы он ле­жал ти­хо, как мы­шонок. И толь­ко его фи­наль­ный крик прон­зил кин­жа­лом ть­му и раз­ле­пил его гла­за.

Ут­ром, прос­то­яв под ду­шем ми­нут со­рок, он ти­хонь­ко одел­ся и выс­коль­знул из квар­ти­ры. Вер­нулся до­мой Ди­ма че­рез не­делю. Она ве­ла се­бя так, слов­но ни­чего меж­ду ни­ми не бы­ло. И он де­лал вид, что все хо­рошо. Но спус­тя па­ру дней не вы­дер­жал и на рас­све­те прок­рался к ней в спаль­ню. Он сто­ял и смот­рел на нее. А она, по­чувс­тво­вав его взгляд, от­ки­нула оде­яло, по­том сня­ла ноч­ную ру­баш­ку. И тог­да он сор­вал с се­бя тру­сы и спи­киро­вал на нее. Это бы­ла его пер­вая жен­щи­на.

Сколь­ко же ей бы­ло лет? Он те­перь уже не мог вспом­нить точ­но, хо­тя од­нажды ви­дел ее пас­порт. И на ее мо­гиле то­же ведь бы­ли вы­биты да­ты рож­де­ния и смер­ти. Он был как-то с па­пой на клад­би­ще, но в па­мяти не ос­та­лось ни од­ной да­ты.

По­разил его тог­да па­па. Ког­да они выш­ли за ог­ра­ду клад­би­ща, он не­ожи­дан­но спро­сил:

- Ди­ма, ты спал с ней? - Ди­ма пок­раснел. Го­ворить на эту те­му с от­цом он не мог. Но сов­рать ему не пос­мел.

- Да.

- Еще на пер­вом кур­се?

- Да.

- Я на это и рас­счи­тывал. - Отец пос­ту­пил с ним, как с Кли­мом Сам­ги­ным! Под­су­нул ему жен­щи­ну, ког­да приш­ло вре­мя. Ди­ма вни­матель­но пос­мотрел на от­ца.Тот улыб­нулся и сме­нил те­му. Все яс­но: па­па то­же спал с ней. По­ражен­ный сво­им от­кры­ти­ем, Ди­ма вы­нес из раз­го­вора с от­цом важ­ный урок: с жен­щи­нами пор­тить от­но­шения не сле­ду­ет, да­же пос­ле рас­ста­вания. Что­бы не огор­чать же­ну. И лю­бов­ни­цу.

ПЕРВАЯ ЖЕНА

Нет, о же­не он ду­мать сей­час не хо­чет. О сво­ей пер­вой же­не. Он уже дав­но вы­чер­кнул ее из па­мяти. И ес­ли вспо­минал, то толь­ко по­тому, что час­то встре­чал­ся с до­черью.

А вот дочь он лю­бил. То есть всю лю­бовь, пред­назна­чен­ную для же­ны и ее ре­бен­ка, он от­дал до­чери. Со­весть у не­го бы­ла чис­та. Он не пот­ра­тил ее на се­бя. А пе­ренес на дочь, ко­торая, увы, до сих пор не выш­ла за­муж. И этим очень огор­ча­ла его.

Он был влюб­лен в свою взрос­лую дочь. Мог ча­сами лю­бовать­ся ее пре­лес­тным ли­чиком с боль­ши­ми ка­рими гла­зами. Она бы­ла очень по­хожа на не­го - не­высо­кого, тще­душ­но­го ша­тена с вы­рази­тель­ны­ми, пол­ны­ми стра­дания, тем­ны­ми гла­зами. Дав­ным-дав­но кли­ен­тка его пер­вой же­ны, при­шед­шая к ним за сво­им плать­ем, вос­клик­ну­ла: "Бо­же мой, Да­ша, ка­кой кра­сивый у те­бя муж! Имен­но так я пред­став­ля­ла се­бе Хрис­та!"

Вот мы и доб­ра­лись до ди­миной кро­вото­чащей ра­ны, ко­торая не за­жива­ла дол­гие го­ды. Да­же сей­час она да­ет знать о се­бе. И без­гра­нич­ная лю­бовь к Не­ле - ее следс­твие. Он это хо­рошо по­нима­ет. А вот его третья же­на Ли­да - нет. Но он ни­чего не мо­жет с со­бой по­делать.

Поз­на­комил­ся Ди­ма с пер­вой же­ной Да­шей в по­ходе. У кос­тра. Она ока­залась ря­дом с ним, хо­тя учи­лась в МАИ. Ви­димо, ее взял в по­ход кто-то из их ком­па­нии.

Жизнь поч­ти прош­ла, а он до сих пор не зна­ет, бы­ла она в юнос­ти хо­рошень­кая или ему по­каза­лось ночью у кос­тра, что она не­обыч­ная? А ког­да он опом­нился, бы­ло уже поз­дно. Он пе­рес­пал с ней. И был у нее пер­вый. Эти два об­сто­ятель­ства ста­ли ре­ша­ющи­ми. И он сде­лал ей пред­ло­жение. Воп­ре­ки во­ле ро­дите­лей и уве­щева­ни­ям Иго­ря и его же­ны.

Ди­ма зак­ры­ва­ет гла­за и ви­дит бе­рег Клязь­мин­ско­го во­дох­ра­нили­ща. Кос­тер. Дру­га Се­ню, по­юще­го под ги­тару, и ти­хую бе­локу­рую де­вуш­ку, си­дящую ря­дом с ним. Де­вуш­ка мол­чит. Ни с кем из ре­бят не пе­рего­вари­ва­ет­ся. Ник­то ее не за­меча­ет. Не зо­вет. Ди­ма наб­лю­да­ет за ней уже пол­ча­са. Она опус­ти­ла го­лову и ус­та­вилась на огонь. Ди­ме ста­новит­ся жал­ко нез­на­ком­ку. И он под­са­жива­ет­ся к ней.

Лу­на в ту ночь то­же сыг­ра­ла свою роль. И зна­чит, то­же бы­ла ви­нова­та. По­тому что при лун­ном све­те Да­ша выг­ля­дела как иноп­ла­нетян­ка. Бе­лая проз­рачная ко­жа, боль­шие, ве­личи­ной с ко­фей­ное блюд­це, виш­не­вые гла­за, уз­кое ли­цо, то­нень­кая шея.

Он по­тихонь­ку за­водил­ся. Еще ни од­на де­вуш­ка не ве­ла се­бя так в его при­сутс­твии. А эта де­вица не пос­мотре­ла на не­го ни ра­зу.

Ча­са в два но­чи его тер­пе­ние кон­чи­лось. Он под­ви­нул­ся к ней и по­ложил ру­ку на ее хруп­кие пле­чи. Она не ски­нула ее, слов­но жда­ла, ког­да он нач­нет. И он на­чал.

Раз­за­дорен­ный ее по­дат­ли­востью и мол­ча­ни­ем, он по­цело­вал де­вицу так, что она чуть не за­дох­ну­лась, а по­том по­мог ей под­нять­ся и, не вы­пус­кая ее ле­дяной ла­дош­ки их сво­их пы­ла­ющих ла­доней, по­тащил в па­лат­ку в на­деж­де, что его друг ус­тро­ил­ся на ноч­лег в дру­гом мес­те.

К со­жале­нию, да, те­перь он ду­ма­ет имен­но так, па­лат­ка бы­ла сво­бод­на. Он дер­нул ее за ру­ку. И они по­вали­лись на спаль­ник. Пос­коль­ку она мол­ча­ла, за­мол­чал и он. По­тому что го­ворить бы­ло не­ког­да. Он раз­де­вал ее. И на ощупь зна­комил­ся с ее бе­лым как снег те­лом. Она же зак­ры­ла гла­за. И бо­ялась взгля­нуть на не­го.

Ее но­ги ока­зались креп­ко сжа­ты. Он из­не­могал. Слиш­ком дол­го он во­зил­ся с этой ле­дыш­кой, ко­торая хо­чет и бо­ит­ся од­новре­мен­но. И тог­да, соб­рав пос­ледние си­лы, он то­роп­ли­вым, и от­то­го гру­бым, дви­жени­ем раз­дви­нул пос­леднюю прег­ра­ду и во­шел в нее. Она за­пища­ла. Толь­ко уви­дев кровь, он по­нял, по­чему она ве­ла се­бя так.

Он не зак­рыл вход в па­лат­ку. И свет, за­лив­ший по­ляну, про­ник внутрь. Ста­ло зяб­ко. Она ле­жала го­лая и не ше­вели­лась с тех пор, как он пе­рес­тал ее му­чить. Он ина­че не мог ду­мать о том, что про­изош­ло. Гри­маса стра­ха и от­вра­щения зас­ты­ла на ее ли­це.

- Ма­лыш! - поз­вал он без­жизнен­ную Да­шу. Она не от­кры­ла гла­за. - Ты оби­делась на ме­ня?

- Нет.

- Тог­да в чем де­ло?

- Ни в чем.

- Да­вай, го­вори! В чем де­ло? Ты не хо­чешь ме­ня?

-Де­ло не в те­бе! Де­ло во мне.

- А с то­бой что?

- Ес­ли я за­бере­менею, то ум­ру!

- Ду­роч­ка, я пос­та­рал­ся. Ты не по­няла, что я не кон­чил в те­бя? За­был пре­зер­ва­тив. Ни­чего не бу­дет!

 Она ожи­ла на гла­зах. Улыб­ну­лась и поп­ро­сила си­гаре­ту. Он пы­тал­ся пов­то­рить все, по­казать ей, на что спо­собен, но она не под­пусти­ла его к се­бе.

Они еха­ли в од­ном ва­гоне элек­трич­ки, но не ря­дом. Он не взял у нее ни ад­ре­са, ни те­лефо­на. И она са­ма не да­ла. Она ныр­ну­ла в мет­ро. А он с дру­гом пой­ма­ли так­си. И по­еха­ли к не­му. Ви­деть сей­час Ли­зон Ди­ме не хо­телось. Он не мог смот­реть на жен­щин.

Ее зна­комая, приг­ла­сив­шая Да­шу в тот по­ход, ко­торая учи­лась на курс стар­ше, наш­ла его че­рез че­тыре ме­сяца и со­об­щи­ла, что Да­ша бе­ремен­на. И су­нула ему в ру­ки лис­ток бу­маги с но­мером ее те­лефо­на.

Это она про­сила те­бя най­ти ме­ня? - спро­сил он.

Ду­рак, что ли? - зна­комая през­ри­тель­но фыр­кну­ла. - Ей пле­вать на те­бя. Но она бо­ит­ся ро­жать. Вот в чем со­бака за­рыта. - Она так и ска­зала: "Вот в чем со­бака за­рыта".

Она жи­ла в ком­на­те до­ма на На­береж­ной. В до­ме, как кло­пами на­селен­ном родс­твен­ни­ками ста­рых боль­ше­виков. Он очень уди­вил­ся. От­ку­да у та­кой скром­ной де­вицы та­кие свя­зи? И кто ее отец?

- За­ходи, - ска­зала она и прош­ла в глубь ко­ридо­ра, не обо­рачи­ва­ясь.

Он пос­ле­довал за ней. Квар­ти­ра бы­ла ком­му­наль­ная. Че­тырех­комнат­ная. Три ком­на­ты при­над­ле­жали од­ной семье, а ей - боль­шая ком­на­та с бал­ко­ном, с ко­торо­го был ви­ден Кремль.

- Ты го­ворил, что ни­чего не бу­дет, а я за­бере­мене­ла, - на­чала она, как толь­ко плот­но зак­ры­ла дверь. - Но ро­жать я не со­бира­юсь! - ти­хо за­кон­чи­ла Да­ша.

- Это как? - не­ожи­дан­но для се­бя воз­му­тил­ся Ди­ма. - Ты хо­чешь от­де­лать­ся от мо­его ре­бен­ка?

- Не тво­его, а на­шего.

- Все рав­но.

- Да, хо­чу. Так бу­дет луч­ше для нас и ре­бен­ка.

- Нет, ты бу­дешь ро­жать! - зак­ри­чал он и вдруг осек­ся. Что он не­сет? Она не хо­чет ро­жать, ее де­ло. Он най­дет день­ги. И все. Не­чего уго­вари­вать эту ду­ру. - Впро­чем, де­лай, как зна­ешь. Я при­несу день­ги.

- Ди­ма, - вдруг гром­ко ска­зал она. Он да­же уди­вил­ся, что у нее та­кой го­лос. Ему ка­залось, что она дол­жна все вре­мя го­ворить ше­потом. - Уже поз­дно де­лать аборт. При­дет­ся ро­жать.

- Ты боль­ная? - он взор­вался. - Где ты бы­ла рань­ше?

- Рань­ше я бо­ялась.

- А те­перь?

- Бо­юсь еще боль­ше. У ме­ня боль­ная ма­ма...

- Си­филис? Ту­бер­ку­лез?

- Увы!

- Так что?

- Ши­зоф­ре­ния! - она зак­ры­ла ли­цо ру­ками. Он по­дошел к ней. Отор­вал ее ру­ки от ли­ца и вле­пил ей по­щечи­ну. От­ре­аги­ровал точь- в- точь, как его отец. Она не про­тес­то­вала. И он уда­рил ее еще раз.

- Ду­ра! Че­го по­лез­ла ко мне в па­лат­ку? По­чему не взя­ла с со­бой пре­зер­ва­тив, ес­ли уже ре­шила пе­рес­пать?

- При­дет­ся ро­жать, - об­ре­чен­но ска­зала она.

- Я ни­чего за­ранее не ре­шала. И не пла­ниро­вала. Так по­лучи­лось.

- А он обя­затель­но бу­дет боль­ной?

- Нет, ес­ли ро­дит­ся маль­чик. А вот ес­ли де­воч­ка, то воз­можность за­болеть ве­лика.

- Жаль, что нель­зя уз­нать сра­зу, кто там в жи­воте, - про­шеп­тал он и по­ложил ру­ку ту­да, где, по его мне­нию, раз­ви­вал­ся плод. Она не вздрог­ну­ла. И не от­сту­пила. А зас­ты­ла. И тог­да он рас­стег­нул ее сит­це­вый ха­латик, опус­тил тру­сики и стал мол­ча, в пол­ной ти­шине це­ловать ок­руглив­ший­ся жи­вот.

Се­год­ня мож­но бы­ло не пре­дох­ра­нять­ся. И он ри­нул­ся в ата­ку, про­верив на вся­кий слу­чай ее го­тов­ность и убе­див­шись, что не ошиб­ся.

- Да­ша, по­чему с то­бой так труд­но? - спро­сил он спус­тя час.

- По­тому что я ди­кар­ка. Бо­юсь муж­чин. Ты мо­жешь сде­лать мне боль­но.

- Прос­ти! - он по­думал, что она име­ет в ви­ду по­щечи­ну.

- Я не об этом. Ты ме­ня бро­сишь, а я ос­та­нусь с боль­ным ре­бен­ком на ру­ках.

- Да­ша, а вдруг она бу­дет здо­ровой и кра­сивой?

- Тог­да за­болею я. И ты ме­ня бро­сишь. Ко­нец один.

Бро­сить ее сей­час нель­зя. Это он по­нимал. Он ее не лю­бит. И это он по­нимал. И жить с ней бу­дет очень слож­но и му­читель­но. Но что де­лать, он не знал.

Спус­тя две не­дели ему поз­во­нила ее сес­тра Са­ша. И то­же за­хоте­ла встре­тить­ся. Он сог­ла­сил­ся. Жи­ла она не­дале­ко от фран­цуз­ско­го по­соль­ства. В но­вом до­ме на ули­це Ди­мит­ро­ва. В боль­шой двух­комнат­ной квар­ти­ре. Од­на. И это пот­рясло его.

- Ты жи­вешь од­на? - он ре­шил убе­дить­ся в сво­их пред­по­ложе­ни­ях.

- Сей­час - да. А во­об­ще - нет.

- С кем?

- С ма­мой.

- А где она?

- Ма­ма? Ма­ма в боль­ни­це.

- В ка­кой боль­ни­це?

- В Ка­щен­ко, - это был ко­нец. Да­ша не вра­ла. Мать серь­ез­но боль­на. Что ж, пой­дем даль­ше.

- А по­чему Да­ша го­ворит, что ты за­мени­ла ей мать?

- По­тому что я ска­зала ей, что ма­ма умер­ла. Она ни­чего не пом­ни­ла. Ей не бы­ло пя­ти лет, ког­да ма­ма по­пала в су­мас­шедший дом. А мне бы­ло пят­надцать. И мы ста­ли жить вдво­ем, так как па­па вско­ре ушел к дру­гой жен­щи­не. А по­том па­па вы­бил мне квар­ти­ру с тем, что­бы я взя­ла ма­му из боль­ни­цы, где она про­вела око­ло пят­надца­ти лет. И я взя­ла ее. Вти­харя от Да­ши. Ее на­до бы­ло под­го­товить. Но я не ус­пе­ла. Она приш­ла ко мне без звон­ка. Ма­ма от­кры­ла ей дверь. А Да­ша от не­ожи­дан­ности грох­ну­лась в об­мо­рок.

- Слу­шай, а кто ваш па­па?

- А те­бе это за­чем знать?

- Ра­ди ин­те­реса. На­вер­ное, шиш­ка, ес­ли ему уда­лось по­лучить квар­ти­ры в са­мом цен­тре.

- Па­па рань­ше ра­ботал в ЦК пар­тии. А по­том, пос­ле сня­тия Хру­щева, на­чал во­дить эк­скур­сии в му­зее Ле­нина.

- Яс­но.

- А вот мне не яс­но, что ты со­бира­ешь­ся де­лать?

- Да я по­ка сам не знаю. Твоя сес­тра очень по­тус­то­рон­няя, но на­до ре­шать. Ума не при­ложу, как со­об­щить ро­дите­лям.

- Поз­во­ни и ска­жи, что Да­ша бе­ремен­на. Они на­де­ялись, что я же­нюсь на юной де­вуш­ке, ев­рей­ке. Что у нас бу­дет свадь­ба и пер­вая брач­ная ночь.

- А раз­ве она не бы­ла де­вуш­кой?

- Она ею и ос­та­лась, - ус­мехнул­ся Ди­ма. А Са­ша с со­чувс­тви­ем пос­мотре­ла на не­го.

Са­ша и про­тяну­ла ему труб­ку:

- Зво­ни!

- Пря­мо сей­час?

- Пря­мо сей­час.

- Он наб­рал до­маш­ний но­мер. Труб­ку сня­ла ма­ма.

- Сы­нок, ты ку­да ис­чез?

- Я в Мос­кве, ма­ма, все в по­ряд­ке. Хо­тя нет...

- И я ду­маю, что не все...

- От­ку­да ты уз­на­ла? - у не­го все об­мерло.

- Ма­терин­ское сер­дце под­ска­зало. Го­вори, что слу­чилось.

- Ма­ма, моя де­вуш­ка бе­ремен­на.

- У те­бя есть де­вуш­ка? Она ев­рей­ка?

- Да, нет.

- Что - "да" и что - "нет"?

- Де­вуш­ка есть, но она не ев­рей­ка.

- Это пло­хо вдвой­не. Ты соб­рался же­нить­ся?

- Да, ма­ма.

- Ка­кой срок?

- Ско­ро шесть ме­сяцев.

- А ты дав­но уз­нал?

- Ме­сяца пол­то­ра на­зад.

- Па­па ря­дом. Он в бе­шенс­тве.

- Что де­лать? На­до же­нить­ся, ма­ма.

- На­до сы­нок. Но очень жаль. Мы с па­пой не при­едем. Это ре­шение окон­ча­тель­ное. А вот Игорь с же­ной - не ис­клю­чено. По­давай за­яв­ле­ние. И по­ка нам не зво­ни. Па­па не мо­жет слы­шать тво­его име­ни.

- Хо­рошо, - ска­зал Ди­ма упав­шим го­лосом и по­весил труб­ку. - Бу­дем по­давать за­яв­ле­ние, - об­ра­тил­ся он к Са­ше.

Доч­ка ро­дилась в мар­те. А ле­том они все вмес­те по­лете­ли в Тби­лиси. Ро­дите­ли хо­тели ви­деть внуч­ку.

Ма­ма встре­чала их на а­эрод­ро­ме вмес­те с бра­том. Отец ждал до­ма. Он ед­ва поз­до­ровал­ся с Ди­мой, Да­шу по­цело­вал, а внуч­ке улыб­нулся и ушел в спаль­ню. Ма­ма вос­хи­щалась внуч­кой весь ве­чер. И улы­балась Да­ше. Да­ша си­дела за сто­лом с ка­мен­ны­ми ли­цом.

Да­ша за­вали­лась сра­зу спать, да­же в душ не пош­ла. У нее не бы­ло сил. Она ос­та­лась в лиф­чи­ке и ком­би­нации, а тру­сики, ко­торые сня­ла с се­бя, за­суну­ла под по­душ­ку. Ди­ма не мог оту­чить ее, как ни ста­рал­ся, от этой иди­от­ской при­выч­ки. Как толь­ко она зас­ну­ла, он вы­нул тру­сики же­ны и про­шел с ни­ми в ван­ную. Пос­ти­рав их, он вер­нулся в ком­на­ту и по­ложил  тру­сики на хо­лод­ную ба­тарею. Не­удоб­но бы­ло ос­тавлять их в ван­ной. А вдруг па­па уви­дит! Смеш­но! Он, взрос­лый, же­натый муж­чи­на, до сих пор ро­бе­ет пе­ред от­цом.

И ут­ром она не прос­ну­лась. Он сно­ва встал пер­вый, сог­рел смесь и сно­ва по­кор­мил Не­лю. Да­ша вста­ла ча­сов в де­вять, ког­да Не­ля спа­ла на лод­жии, а Ди­ма си­дел в кух­не и раз­го­вари­вал с ма­мой.

- Ди­ма, что про­ис­хо­дит? - ма­ма бы­ла в ужа­се.

- Ма­ма, она та­кая. Что де­лать?

- Бро­сать. И как мож­но быс­трее.

- Но я не мо­гу. Мне хо­рошо с ней.

- Ты го­тов ра­ди пос­те­ли тер­петь ее? - ма­ма не мог­ла по­верить.

- Да, го­тов. И я очень люб­лю дочь.

- Лю­би се­бе на здо­ровье. А жен­щи­ну я най­ду те­бе в два сче­та. И по­луч­ше нее.

- Нет, мне нра­вит­ся она. Ты прос­то ее не зна­ешь. Она осо­бен­ная.

- Ви­жу, Ди­ма, ка­кая она осо­бен­ная. Ты прев­ра­тил­ся в под­каблуч­ни­ка. Я вас не по­нимаю. Па­па то­же. Смот­ри, ты на­муча­ешь­ся с ней!

Да­ша, ве­ро­ят­но, ус­лы­шала об­рывки их раз­го­вора. И ут­ром ро­дите­ли уви­дели сов­сем дру­гую Да­шу.

Весь день она что-то на­пева­ла, за­нима­ясь доч­кой. По­мога­ла его ма­ме на кух­не, обе­щала сшить ей платье. Ока­залось, Да­ша прек­расно шь­ет. Он об этом не знал. Ве­чером ма­ма вы­тащи­ла ма­шин­ку, ко­торую па­па пос­та­вил на стол в лод­жии. И Да­ша за три ча­са сши­ла свек­ро­ви пре­лес­тное ком­би­ниро­ван­ное платье. Все бы­ли в вос­торге.

- Спус­тя две не­дели ма­ма заз­ва­ла его в спаль­ню для раз­го­вора. Да­ша уже спа­ла.

- Сы­нок, мы с па­пой на гра­ни. Па­па пе­рес­тал спать по но­чам. Ес­ли ты не уве­зешь ее, у па­пы мо­жет слу­чить­ся ин­фаркт.

- Хо­рошо.

- Вот день­ги на би­леты.

- Ма­ма, мне на­до пи­сать дип­лом. Мож­но мы де­воч­ку ос­та­вим у вас? Мож­но. Толь­ко ее за­бери.

Они уле­тели спус­тя сут­ки. Да­ша спо­кой­но вос­при­няла из­вестие о том, что де­воч­ка ос­та­нет­ся у его ро­дите­лей. Ей бы­ло все рав­но.

Не­лю они заб­ра­ли че­рез год. Де­воч­ка от­выкла от них. К то­му вре­мени они разъ­еха­лись с со­седя­ми. В ре­зуль­та­те трой­но­го об­ме­на они по­лучи­ли двух­комнат­ную изо­лиро­ван­ную квар­ти­ру в Чер­та­ново. Не­ля не про­жила с ни­ми пол­го­да, ког­да же­на ска­зала, что боль­ше на ра­боту не пой­дет. Что ей на­до­ело вста­вать чуть свет и нес­тись с по­лусон­ным ре­бен­ком в яс­ли. Он был сог­ла­сен на все. Толь­ко бы не ру­гать­ся. Она за­села до­ма, но луч­ше от это­го не ста­ло ни­кому. Да­ша на­чала шить на за­каз. Кли­ен­тки пош­ли ко­сяком. Ка­залось, жизнь на­лади­лась. Од­на­ко, ни с то­го ни с се­го, она пе­рес­та­ла под­пускать его к се­бе.

В од­ну из та­ких но­чей, ока­зав­шись на ули­це с по­мой­ным вед­ром, он пой­мал так­си и по­ехал к Ли­зе. Та охот­но при­няла его. На­кор­ми­ла. И уло­жила спать в свою пос­тель. Он нем­но­го вы­пил, ус­по­ко­ил­ся. И зас­нул. Ут­ром она сде­лала ему ван­ну с бе­резо­вым бо­дуза­ном. Он  пог­ру­зил­ся в пе­ну. Зак­рыл гла­за. Спус­тя пол­ча­са она вош­ла и ста­ла мыть его, как ма­лень­ко­го ре­бен­ка.

Во вре­мя зав­тра­ка он спро­сил:

- Что мне де­лать, Ли­зон?

- Бро­сить ее. Счастья те­бе с ней не бу­дет. Не соз­да­на она для бра­ка. А вот де­воч­ку жал­ко. Толь­ко те­бе ее не от­да­дут. Да и что ты с ней бу­дешь де­лать? Ты пар­нишка вид­ный, кра­сивый да­же, - до­бави­ла она и пог­ла­дила его по ще­ке. - Еще най­дешь свое счастье. Вот и ме­ня на за­кате ос­час­тли­вил. Ты же очень лас­ко­вый, как ко­тенок. А она это­го не по­нима­ет. Ей ник­то не ну­жен. Бе­ги, Ди­ма от нее, бе­ги!

Боль­ше он с Ли­зой не ви­дел­ся. Но со­ветом ее не пре­неб­рег. И по­дал на раз­вод. Да­ша не ожи­дала от не­го та­кой сме­лос­ти. Ей ка­залось, что он у нее на крюч­ке бу­дет всег­да.

ВТОРАЯ ЖЕНА

Ма­ма бы­ла на седь­мом не­бе от счастья. И тот­час приг­ла­сила его про­вес­ти от­пуск в Тби­лиси. А там, нес­мотря на все его воз­ра­жения, поз­на­коми­ла Ди­му с Ли­лей. До­черью ее зуб­но­го вра­ча Аб­ра­ши. У Ди­мы не бы­ло сил соп­ро­тив­лять­ся. Тем бо­лее, что па­па был на ма­миной сто­роне.

- Сы­нок, мы не нас­та­ива­ем, но нас­то­ятель­но ре­комен­ду­ем те­бе с па­пой приг­ля­деть­ся к этой де­вуш­ке.

- Ма­ма, я сей­час не в сос­то­янии!

- А кто го­ворит про сей­час? Прой­дет ме­сяц-дру­гой. Тог­да и вспом­ни
мои сло­ва. Те­бе же нуж­на жен­щи­на.

- Но она же из при­лич­ной семьи. Я не мо­гу спать с ней прос­то так.

- Прос­то так - нет. А ес­ли серь­ез­но, по­жалуй­ста. Ее па­па сог­ла­сен. Мож­но пер­вое вре­мя без рос­пи­си.

Ли­ля ока­залась ми­лой жен­щи­ной трид­ца­ти трех лет. С ус­та­лым взгля­дом и пол­ны­ми но­гами. Не го­воря уже о боль­шой и мяг­кой гру­ди, как и по­ложе­но нас­то­ящей ев­рей­ке. Ему по­каза­лось, что она смо­жет его уте­шить. И спус­тя ме­сяц он выз­вал ее в Мос­кву, так как боль­ше не мог быть один. На съ­ем­ную квар­ти­ру. Она при­лете­ла тот­час. Слов­но спа­ла на че­мода­нах с би­летом в ру­ке. И ос­та­лось у не­го на мно­гие го­ды.

Он на­шел то, что ис­кал. По­кой. Пыш­ную грудь, в ко­торую уты­кал­ся, как ма­лень­кий ре­бенок, пол­ные но­ги, ко­торые она за­киды­вала ему на пле­чи пос­ле его нас­то­ятель­ных просьб, об­ли­ва­ясь крас­кой, как юная де­вуш­ка. По су­ти она и бы­ла де­вуш­кой. Что за судь­ба! Не­кото­рые муж­чи­ны так и уми­ра­ют, не встре­тив ни од­ной де­вуш­ки на сво­ем пу­ти, а ему по­пада­ет­ся уже вто­рая! И не мо­лодая, а в ле­тах. На це­лых шесть лет стар­ше. Но раз ма­ма не наш­ла в этом ни­чего пре­досу­дитель­но­го, то и он счи­тал в по­ряд­ке ве­щей факт, что спит с пе­рез­ревшей кра­сави­цей.

Ли­ля прек­расно го­тови­ла. Он при­бавил пять ки­ло в те­чение по­луго­да. Ут­ром он за­казы­вал блю­до, ко­торое бу­дет есть ве­чером. В пят­ни­цу они об­сужда­ли ме­ню на два вы­ход­ных.

- Са­циви хо­чешь? - спра­шива­ла Ли­ля.

- Хо­чу, - ра­дос­тно вос­клик­нул он пер­вый раз. Но спус­тя ме­сяц са­циви ему на­до­ело. По­том на­до­ело ха­ши. По­том ча­хох­би­ли. А по­том на­до­ела она. Ее не­уме­лые лас­ки и по­целуи. Ее роб­кие за­иг­ры­вания. Учить ему ее не хо­телось. Са­ма же она ни­чего не уме­ла.

Он поп­ро­бовал бы­ло кое-что, но она воз­му­тилась, да­же приг­ро­зила поз­во­нить его ма­ме, ес­ли он бу­дет тре­бовать от нее то, что де­ла­ют толь­ко прос­ти­тут­ки. К счастью, она не бе­реме­нела. Го­ворить с ней бы­ло не о чем, как с Да­шей. Но с той бы­вала страсть. А с этой бы­ло скуч­но все.

И что­бы не уме­реть от ску­ки, он стал хо­дить в Ле­нин­ку. По вы­ход­ным про­сижи­вал там до зак­ры­тия. И до­мой воз­вра­щал­ся поз­дно. Ужи­нал - и юрк в пос­тель. А там его жда­ла жар­кая Ли­ля. Она и вправ­ду бы­ла как печ­ка до тех пор, по­ка он не лез к ней. По­тому что в ту же ми­нуту ее топ­ка ос­ты­вала и дом­на прев­ра­щалась в ай­сберг. Впро­чем, он вто­рого ре­бен­ка прос­то не по­тянул бы. По­тому что, ес­ли чес­тно, жи­ли они в ос­новном на ее день­ги, а свои он от­да­вал Да­ше на Не­лю. Ли­ля не роп­та­ла. Она то­же бы­ла сто­мато­логом и неп­ло­хо за­раба­тыва­ла.

На день­ги обо­их пап они пос­тро­или двух­комнат­ную ко­опе­ратив­ную квар­ти­ру. И те­перь по вы­ход­ным он брал Не­лю к се­бе. Ли­ля бы­ла ра­да. Она учи­лась уха­живать за деть­ми. Го­тови­лась стать ма­терью, по ее сло­вам. А он за­мирал каж­дый ме­сяц от ужа­са в ожи­дании ее кри­тичес­ких дней.

Не­ля Ли­лю по­люби­ла. И с не­тер­пе­ни­ем жда­ла суб­бо­ты, ког­да па­па при­ез­жал за ней. А для Ди­мы каж­дая встре­ча с Да­шей бы­ла ис­пы­тани­ем. Доч­ка жа­лова­лась на ма­му. Та би­ла ее за лю­бую про­вин­ность. Не го­тови­ла еду, иноoгда не сти­рала ме­сяца­ми. И ему приш­лось вспом­нить бы­лые вре­мена. Он вклю­чал сти­раль­ную ма­шину и пе­рес­ти­рывал го­ры белья, а по­том еще и гла­дил его, ког­да че­рез не­делю за­ез­жал за Не­лей. Доч­ку он про­сил ни­чего не рас­ска­зывать Ли­ле. Ему бы­ло стыд­но. И ма­лень­кая Не­ля мол­ча­ла, как пар­ти­зан.  Но ког­да Да­ша од­нажды не приш­ла но­чевать и де­воч­ка про­вела всю ночь од­на, Ди­ма поз­во­нил ее сес­тре Са­ше.

- Все, Са­ша, по­ра! - ска­зал Ди­ма . И она его по­няла.

- Я зав­тра же по­еду к ней. А ты за­бери ре­бен­ка.

Он взял не­делю от­гу­лов. По­ка Са­ша бе­гала по вра­чам и ук­ла­дыва­ла ее в Ка­щен­ко. Из боль­ни­цы Да­ша выш­ла че­рез два го­да. Все это вре­мя Не­ля жи­ла у не­го. Приш­лось заб­ро­сить Ле­нин­ку.

Ока­зав­шись до­ма, Да­ша пот­ре­бова­ла при­вез­ти Не­лю. Не­ля пла­кала, не хо­тела ухо­дить от Ли­ли. Он слы­шал нес­коль­ко раз, как она наз­ва­ла ее ма­мой. Ли­ля де­воч­ку обо­жала. И пла­кала вмес­те с Не­лей. Но Ди­ма от­вез ее, нес­мотря на сле­зы обе­их. Он рев­но­вал Не­лю к Ли­ле, на ко­торую не мог да­же смот­реть. И ко­торую тер­пел толь­ко ра­ди до­чери.

ОТДУШИНА

 "Сло­во" ста­ло его от­ду­шиной. Он ду­мал о нем, на­вер­но, столь­ко же, сколь­ко о сво­ей до­чери.

Все на­чалось очень ба­наль­но. Он спря­тал­ся в суб­бо­ту в Ле­нин­ке, что­бы не слы­шать Ли­лину трес­котню по те­лефо­ну. Что­бы она каж­дые пять ми­нут не при­зыва­ла его в сви­дете­ли, ког­да опи­сыва­ла при­ятель­ни­це, ка­кое ми­лое плать­ице ей дос­та­ли па­ци­ен­ты. Или на ка­кой спек­такль она со­бира­ет­ся с му­жем.

Од­на­ко он от­влек­ся! Итак, в суб­бо­ту он сбе­жал в Ле­нин­ку. Ди­ма об­ло­жил­ся жур­на­лами и пог­ру­зил­ся в чте­ние од­но­го из из­да­ний Биб­ли­оте­ки жур­на­ла "Инос­тран­ная ли­тера­тура". А точ­нее - сбор­ни­ка рас­ска­зов не­из­вес­тно­го ему до­селе ар­гентин­ско­го пи­сате­ля Ху­лио Кор­та­сара.

Ря­дом с ним си­дел муж­чи­на, рас­смат­ри­вав­ший ка­кие-то кар­ты. Он взгля­нул на них прос­то так, ра­ди ин­те­реса - уж очень ув­ле­чен был его со­сед, ра­ботал, как го­ворить­ся, не под­ни­мая го­ловы. Да­же ни ра­зу не встал по­курить. Не схо­дил по­пить чаю в бу­фет. Ди­мино лю­бопытс­тво не ос­та­лось не­заме­чен­ным. Нез­на­комец отор­вал взгляд от карт.

- Ин­те­рес­но? - спро­сил он.

- Лю­бопыт­но, я не по­нял, что это за кар­ты...

- Это кар­ты пред­по­лага­емо­го мес­та сра­жения кня­зя Иго­ря Свя­тос­ла­вови­ча с по­лов­ца­ми.

- Ко­го? - Ди­ма "Сло­ва" не чи­тал.

- Вы не зна­ете, кто та­кой князь Игорь?

- По­чему, я в Тби­лиси слу­шал опе­ру.

- Тог­да вы дол­жны знать, что есть та­кое про­из­ве­дение "Сло­во о пол­ку Иго­реве", ко­торое об­на­ружил Му­син-Пуш­кин. Ос­та­лось толь­ко рас­ска­зать, кто та­кой этот Му­син-Пуш­кин. Слу­шай­те, мы ме­ша­ем лю­дям! - вдруг ска­зал нез­на­комец лет пя­тиде­сяти с не­боль­шим и пред­ло­жил вый­ти по­курить.

- Я про­дол­жу? - не­высо­кий муж­чи­на в пид­жа­ке, об­сы­пан­ном пер­хотью и пеп­лом, свер­кнул гла­зами, от­ки­нул го­лову на­зад, что­бы вь­ющи­еся чер­ные во­лосы с про­седью, от­выкшие от лов­ких рук па­рик­ма­хера, не лез­ли в гла­за. По всей ви­димос­ти,  ему дос­тавля­ло ра­дость де­лить­ся с чу­жими людь­ми тем, что ста­ло смыс­лом его жиз­ни. - Так вот, ру­копись "Сло­ва" бы­ла об­на­руже­на кол­лекци­оне­ром гра­фом Алек­се­ем Му­синым-Пуш­ки­ным в кон­це во­сем­надца­того ве­ка. Увы, она сго­рела в 1812 го­ду во вре­мя по­жара в Мос­кве. Од­на­ко ос­та­лись ко­пии этой ру­копи­си, ко­торая от­но­силась к шес­тнад­ца­тому ве­ку. За­видую вам. По­тому что впе­реди у вас мно­го вол­ну­ющих ми­нут и ча­сов. Возь­ми­те один из сов­ре­мен­ных пе­рево­дов. Про­читай­те его. И да­же из это­го пе­рево­да, а не из под­линни­ка, вы пой­ме­те, ка­кое сок­ро­вище я вам по­дарил...

- Не по­нял, вы си­дите и чи­та­ете под­линник каж­дый раз?

- Бы­ва­ет и та­кое. Я ра­ботаю над тек­стом. За­нима­юсь срав­не­ни­ем пе­рево­дов, но глав­ное нап­равле­ние мо­их по­ис­ков - точ­ное оп­ре­деле­ние мес­та со­бытий, опи­сан­ных в "Сло­ве". Где встре­тились Игорь и Все­волод? В ка­ком мес­те со­еди­нились их вой­ска? Мес­то­рас­по­ложе­ние ре­ки Ка­ялы ...

- Да, я не пред­ста­вил­ся! Ка­рен Ва­лери­ано­вич Тен­ги­зов, - ска­зал он, про­тяги­вая са­модель­ную ви­зит­ку. - Ин­же­нер-пи­щевик, ра­ботаю на мя­соком­би­нате име­ни Ми­ко­яна. Но смысл жиз­ни на­шел не в из­го­тов­ле­нии кол­бас и со­сисок, а в бес­смертной пес­не о храб­рых во­инах зем­ли рус­ской! - Его на­пыщен­ный слог нис­коль­ко не сму­тил Ди­му. На­обо­рот, у Ди­мы по спи­не по­бежа­ли му­раш­ки, и он всем сво­им нут­ром ощу­тил, что в этой за­мыз­ганной ку­рил­ке в клу­бах си­зого ды­ма нас­ту­пил по­ворот в его судь­бе.

Ди­ма нез­на­ком­ца не под­вел. Всю не­делю чи­тал на ра­боте "Сло­во", взя­тое в рай­он­ной биб­ли­оте­ке. До­ма он ста­рал­ся ни­чего не рас­ска­зывать о сво­ем ув­ле­чении. Был уве­рен, что Ли­ля его не пой­мет. Да и Не­ля, ко­торой  уже ис­полни­лось две­над­цать лет, то­же. По­тому что она все боль­ше от­да­лялась от не­го. И все силь­нее при­вязы­валась к Ли­ле. Воз­можно, в этом ви­новат был он, ког­да от­дал ее в шко­лу со спор­тивным ук­ло­ном.

Пер­вое проч­те­ние  "Сло­ва" его не впе­чат­ли­ло. Но он вспом­нил Ка­рена, его го­рящий глаз и ре­шил взять все в той же рай­он­ной биб­ли­оте­ке на­уч­ную ли­тера­туру.

Так вот оно что! Ди­ма за­сижи­вал­ся до­поз­дна. "Сло­во" ста­ло пос­те­пен­но от­кры­вать­ся ему! За­веса тай­ны при­под­ня­лась все­го на па­ру сан­ти­мет­ров! И он уже сам стал стро­ить до­мыс­лы. И у не­го уже на­чала фор­ми­ровать­ся своя те­ория от­но­ситель­но мно­гих спор­ных мо­мен­тов. Взять хо­тя бы са­мое на­чало. И эти за­гадоч­ные сло­ва "рас­те­кать­ся мыс­лию по дре­ву, се­рым вол­ком по зем­ле, си­зым ор­лом под об­ла­ками" . Ока­зыва­ет­ся, речь в этом об­разном вы­раже­нии, по мне­нию уче­ных, идет о ро­довом дре­ве, рус­ских князь­ях.  Не­даром у них бы­ли та­кие проз­ви­ща, как Все­волод Боль­шое Гнез­до, нап­ри­мер. По­чему Бо­ян рас­те­кал­ся мыс­лию по дре­ву? Он ох­ва­тывал взгля­дом ис­то­рию и вы­бирал древ­не­го кня­зя с его по­хода­ми, да­вая во­лю во­об­ра­жению.

- А как он пред­став­лял вы­бор? - ре­шил про­эк­за­мено­вать Ди­му его учи­тель.

- В об­ра­зе со­кола, на­пав­ше­го на стаю ле­бедей? - роб­ко от­ве­тил Ди­ма,  слов­но в клас­се у дос­ки.

- Все вер­но, мо­лодец! - пох­ва­лил    его  Ка­рен Ва­лери­ано­вич. - До­рогой друг! - Ка­рен улыб­нулся. - Поз­воль­те мне вас так на­зывать! Я рад, что су­мел прив­лечь вас в ря­ды ис­сле­дова­телей "Сло­ва". Не удив­ляй­тесь, вас ждет еще мас­са от­кры­тий. Текст не под­да­ет­ся рас­шифров­ке са­мос­то­ятель­но.

Еще вес­ной Ка­рен пос­вя­тил его в свои пла­ны: в и­юне он со­бира­ет­ся от­пра­вить­ся в пред­по­лага­емый рай­он бит­вы  Иго­рева вой­ска с по­лов­ца­ми. Ди­ма за­горел­ся.

- А мне мож­но с ва­ми?

- Ес­ли бы я не хо­тел вас взять, я бы вам ни­чего не ска­зал, - от­ве­тил его зна­комый.

ПО­ЕЗ­ДКА. ЗНА­КОМС­ТВО

- По­ез­дка. Зна­комс­тво.

Весь путь до Кур­ско­го вок­за­ла он про­делал в пред­вку­шении боль­шо­го прик­лю­чения. Ди­ма пос­мотрел в стек­ло ав­то­буса и не уз­нал се­бя. На не­го гля­дел улы­ба­ющий­ся нез­на­комый муж­чи­на с во­лоса­ми "пе­рец с солью", ве­селы­ми гла­зами и глу­боки­ми мор­щи­нами на лбу. И этот кон­траст меж­ду блес­ком глаз и мор­щи­нами на лбу как нель­зя луч­ше от­ра­жал его мо­раль­ное сос­то­яние. Он был счас­тлив, что выр­вался из до­ма. И нес­частен од­новре­мен­но. По­тому что отъ­езд его проб­лем не ре­шал, а толь­ко от­кла­дывал  их ре­шение на не­оп­ре­делен­ное вре­мя.

Ди­ма по­ехал на­лег­ке. Но­чевать они пред­по­лага­ли на воз­ду­хе. "А ес­ли дождь?" - Ди­ма не лю­бил осад­ки. "Поп­ро­сим­ся к мес­тным на пос­той! Там на­род очень гос­тепри­им­ный!" - ус­по­ко­ил его Ка­рен. По­это­му он взял толь­ко спаль­ник. Не­боль­шая до­рож­ная сум­ка бы­ла под за­вяз­ку на­бита про­дук­та­ми.

Ка­рен Ва­лери­ано­вич, как опыт­ный пу­тешес­твен­ник, кро­ме про­дук­тов, зах­ва­тил с со­бой не­боль­шой ко­телок. Не го­воря уже о днев­ни­ке, ко­торый он вел, кар­тах, ком­па­се и дру­гих по­лез­ных ве­щах.

В Сла­вянск они при­были ут­ром. С вок­за­ла  от­пра­вились на ули­цу Шев­ченко в гос­ти­ницу "Ук­ра­ина". Еще в по­ез­де  вы­яс­ни­лось, что кол­ба­су Ди­ма взял нап­расно, по­тому что Ка­рен зах­ва­тил про­дук­цию сво­его пред­при­ятия.

- Са­мый нуж­ный про­дукт в на­ше вре­мя! - со­об­щил он, по­казы­вая кол­ле­ге на­битую до­вер­ху со­сис­ка­ми и кол­ба­сами сум­ку-хо­лодиль­ник. - С его по­мощью от­кры­ва­ют­ся все две­ри. И дей­стви­тель­но, спус­тя пол­ча­са они уже рас­кла­дыва­ли ве­щи в двух­мес­тном но­мере.

- Пер­вым де­лом на­веда­ем­ся в Кра­евед­ческий му­зей. Я вы­писал его ад­рес: ули­ца Юных Ком­му­наров, 31. Толь­ко уз­на­ем вни­зу, как ту­да доб­рать­ся. Ду­маю, го­род не­боль­шой, тут все ря­дом.

В му­зее бы­ло ти­хо и прох­ладно. Ни од­но­го по­сети­теля. Они да­же ре­шили, что он зак­рыт. Но на звук от­кры­ва­емой со страш­ным скри­пом две­ри от­ку­да-то из внут­ренних по­меще­ний вы­ныр­ну­ла не­высо­кая то­нень­кая жен­щи­на с ко­рот­кой стриж­кой и сон­ны­ми гла­зами.

- Вы к нам? - спро­сила она и улыб­ну­лась. И ли­цо ее из­ме­нилось до не­уз­на­ва­емос­ти. На ще­ках обоз­на­чились две ямоч­ки, в гла­зах по­явил­ся блеск. Она да­же ста­ла вы­ше рос­том, по­тому что пе­рес­та­ла гор­бить­ся. И рас­пря­мила пле­чи. Ху­день­кие и бес­по­мощ­ные. И тог­да ста­ло вид­но, что гру­ди у нее поч­ти нет, хо­тя она бы­ла в лиф­чи­ке. Не­пос­лушная бре­тель­ка  все вре­мя спол­зла на ее дет­ское пле­чико. Она крас­не­ла и поп­равля­ла ее. Но спус­тя мгно­вение та ока­зыва­лась вни­зу вновь. - Хо­тите пос­мотреть эк­спо­зицию? Тог­да иди­те за мной!

- А би­леты?

- Гос­тям на­шего го­рода бес­плат­но, - зас­ме­ялась она, а Ди­ма от­ме­тил про се­бя, что у нее очень звон­кий го­лос. Сов­сем мо­лодой.

- Ска­жите, как вас зо­вут? - не­ожи­дан­но прер­вал ее Ди­ма.

- Ли­да, - прос­то ска­зала она. - Мож­но без от­чес­тва.

- Ли­да, го­лубуш­ка, мы с удо­воль­стви­ем выс­лу­ша­ем всю эк­скур­сию, но в пер­вую оче­редь нас ин­те­ресу­ет ис­то­рия, - всту­пил в раз­го­вор Ка­рен. - Две­над­ца­тый век, бо­лее точ­но - 1185 год.

- По­ход кня­зя Иго­ря? - уточ­ни­ла она.

- Да, мы счи­та­ем, что где-то тут, в мес­те сли­яния...

- Су­хого Тор­ца и Ка­зен­но­го Тор­ца на­ходит­ся ре­ка Сюр­лий. От этой ре­ки по­лов­цы от­сту­пили за го­ру. А к югу от Су­хого Тор­ца нап­ро­тив же­лез­но­дорож­но­го вок­за­ла на­шего го­рода на­ходит­ся го­ра Ка­рачун... - про­дол­жи­ла Ли­да. - Наз­ва­ние "су­яр­лы" - раз­вилка рек - впол­не при­мени­мо к ука­зан­но­му сли­янию рек.

-Мне не­чего до­бавить. Вы в кур­се. По­кажи­те нам эти мес­та. Мы ищем не толь­ко Сюр­лий. А еще и Ка­ялу. Хо­тим прой­ти путь от Сла­вян­ска до Изю­ма. Счи­та­ем, что Ка­яла - это ре­ка Ка­мен­ка.

- Вы хо­тите прой­ти боль­ше пя­тиде­сяти ки­ломет­ров пеш­ком?

- Нет, мож­но и на ав­то­бусе. Хо­чет­ся уви­деть все сво­ими гла­зами.

- Тог­да пред­ла­гаю вый­ти из му­зея и нап­ра­вить­ся к вок­за­лу.

- Пос­мотрим на го­ру. На мес­то сли­яния двух рек.

- Вы бу­дете нас соп­ро­вож­дать? - об­ра­довал­ся Ди­ма.

- С удо­воль­стви­ем по­кажу гос­тям все, что мо­гу.

- Я да­же не пред­ста­вил­ся, - вне­зап­но вспом­нил он и, пок­ло­нив­шись эк­скур­со­воду, про­из­нес: - Дмит­рий Чер­нель, мож­но прос­то Ди­ма.

- Очень ра­да, - про­шеп­та­ла Ли­да.

- И я, - Ди­ма то­же пе­решел на ше­пот.

Меж­ду ни­ми про­бежа­ла ис­кра. Он по­нял, что она по­чувс­тво­вала то же, что и он. По­тому что Ли­да ста­ла поп­равлять не­пос­лушную бре­тель­ку, по­том сму­тилась окон­ча­тель­но и от­верну­лась, что­бы они не ви­дели, что с ней про­ис­хо­дит.

Она так смот­ре­ла на Ди­му, что он по­чувс­тво­вал в ни­зу жи­вота нес­терпи­мую боль, гра­ничив­шую с нас­лажде­ни­ем. Он не слы­шал ни сло­ва. В го­лове би­лась од­на мысль: как уви­деть­ся с ней на­еди­не. "Я дол­жен, дол­жен это сде­лать... я уми­раю от же­лания дот­ро­нуть­ся до ее пле­ча и поп­ра­вить не­пос­лушную бре­тель­ку", - бор­мо­тал он, идя за ней. Он был го­тов ид­ти за ней всю жизнь, всю ос­тавшу­юся жизнь.

А бук­валь­но в сле­ду­ющую ми­нуту на не­го наш­ло оза­рение: Сво­бода! Он ос­во­бодил­ся от Ли­ли. И уже нав­сегда. Но, ви­димо, ему не суж­де­но быть од­но­му. По­тому что он  сно­ва по­гиб. По­гиб окон­ча­тель­но! Сло­ва бы­ли горь­кие, а его те­ло и ду­ша ли­кова­ли. Ли­кова­ли от­то­го, что он ски­нул с се­бя око­вы. И это был са­мый упо­итель­ный мо­мент. Хо­тя он знал, что не прой­дет дня или двух, как на­денет но­вые. Но эта слад­кая ми­нута осоз­на­ния сво­ей сво­боды сто­ила даль­ней­ших мук, ма­ячив­ших  на го­ризон­те!

Го­ры как та­ковой не ос­та­лось. В свое вре­мя в карь­ере до­быва­ли мел. О тех вре­менах на­поми­нали по­жел­тевшие от вре­мени ко­нусы от­валь­ной по­роды. О прош­лом же не на­поми­нало ни­чего. Ка­рен сфо­тог­ра­фиро­вал карь­ер,  а Ди­ма  в это вре­мя лю­бовал­ся Ли­дой, ее ми­лым ли­чиком и ямоч­ка­ми на ще­ках.

- А вы зна­комы с вер­си­ями на­ших кра­еве­дов? - не­ожи­дан­но спро­сила она.

- Ва­ших? - не­довер­чи­во пе­рес­про­сил Ка­рен.

- Да, на­ших. В час­тнос­ти, изюм­ско­го кра­еве­да Ан­то­на Заг­ре­бель­но­го?

- Нет, ни­ког­да о та­ком не слы­шал.

- Мо­гу рас­ска­зать, ес­ли вас ин­те­ресу­ет.

Ли­доч­ка, гор­дая тем, что мо­жет со­об­щить что-то но­вое сто­лич­ным гос­тям, от­тя­гива­ла мо­мент, же­лая при­дать сво­ему рас­ска­зу боль­шую зна­чимость.

- Итак, Игорь дви­жет­ся к ре­ке Сюр­лий. Идет он не по от­кры­той сте­пи, где бу­дет у­яз­вим для про­тив­ни­ка, а по изюм­ской сак­ме, по­зади ос­та­ет­ся го­ра Кре­менец. "О, Рус­ская зем­ле! Уже за ше­ломя­нем еси!" Сло­во "ше­ломя", обоз­на­чав­шее воз­вы­шен­ность, с пол­ным пра­вом мож­но от­нести к го­ре Кре­менец. Это про­щаль­ные сло­ва. Во­ины всту­па­ют в по­ловец­кие зем­ли.

- Даль­ше, даль­ше, да­рагая! - вос­клик­нул Ка­рен с гру­зин­ским ак­центом, по­тирая ру­ки. - Мо­жете ска­зать нам, где Сюр­лий и Ка­яла?

- Мо­гу, - она нах­му­рилась. Оби­делась, на­вер­ное, что он прер­вал ее, но Тен­ги­зову не тер­пе­лось уз­нать са­мое глав­ное. - Сюр­лий - это ре­ка Го­лая До­лина, а Ка­яла - Ма­кати­ха.

- Нас­чет Го­лой До­лины слы­хал, но Ма­кати­ха? Пот­ря­са­юще! Как ту­да про­ехать?

- Из Изю­ма есть двух­днев­ная эк­скур­сия по мес­там "Сло­ва". Мо­жете от­прав­лять­ся ту­да хоть сей­час, - со сле­зами на гла­зах ска­зала она.

- За­чем же сей­час, мы по­едем зав­тра, - ра­дос­тно по­тирая ру­ки, от­ве­тил Ка­рен, не за­метив ее оби­ды и вол­не­ния.

Она рас­про­щалась с ни­ми у гос­ти­ницы. Су­хо ска­зала "До сви­дания!" и пош­ла прочь. Ди­ма в оце­пене­нии смот­рел ей вслед. Он не уз­нал ни ее фа­милии, ни ад­ре­са. Зав­тра ут­ром они у­едут в Изюм, и он боль­ше ни­ког­да не уви­дит ее.

Пос­ле им­про­визи­рован­но­го ужи­на Ка­рен при­нял­ся ук­ла­дывать свои ве­щи.

- До­рогой друг! - об­ра­тил­ся он к ле­жав­ше­му на кро­вати Ди­ме. - Ре­комен­дую за­нять­ся тем же! Ав­то­бус на Изюм от­хо­дит ра­но, в 6. 15. Встать при­дет­ся в пять. На­до же еще по­зав­тра­кать и дой­ти до ав­то­буса.

- Кста­ти, о "по­зав­тра­кать". Что мы бу­дем де­лать с ва­шими со­сис­ка­ми? Кол­ба­са еще про­дер­жится. Но со­сис­ки по­гиб­нут в Изю­ме - это точ­но. Я заг­ля­нул в па­ру здеш­них ма­гази­нов - це­лина. Один ук­сус. Да­же со­ли нет. Мо­жет, от­да­дим их Ли­де? - роб­ко пред­ло­жил он.

- А что, идея не­дур­на! Толь­ко у нас нет ее ад­ре­са... - Ка­рен вздох­нул и хит­ро пос­мотрел на Ди­му. - На­до бы­ло по­думать об этом за­ранее.

- Так вы сог­ласны? Ди­ма вско­чил с кро­вати, схва­тил сум­ку с кол­ба­сами и пос­та­вил ее на стул. - Вы­дели­те ли­дину пор­цию!

- Сей­час! По­дож­ди­те ми­нуту!- рас­хо­хотал­ся Ка­рен и стал вы­нимать кру­ги кол­ба­сы и со­сис­ки. - Но как вы ее най­де­те?

- Сек­рет! - прок­ри­чал Ди­ма из-за две­ри.

Он вы­бежал на ули­цу и пом­чался в сто­рону про­дук­то­вого ма­гази­на. К счастью, тот еще ра­ботал, хо­тя по­купа­телей не бы­ло, как, впро­чем, и про­дук­тов. Ди­ма об­ра­тил­ся к про­дав­щи­це лет трид­ца­ти пя­ти с хи­ми­ей на го­лове и  зо­лоты­ми се­реж­ка­ми с крас­ны­ми ка­муш­ка­ми в ушах.

Де­вуш­ка, прос­ти­те! - жен­щи­на улыб­ну­лась, де­монс­три­руя Ди­ме свое бо­гатс­тво - два зо­лотых мос­та и нес­коль­ко та­ких же ко­ронок.

- Муж­чи­на, вам че­го?

- Вы слу­чай­но не зна­ете, где жи­вет эк­скур­со­вод Ли­да?

- Слу­чай­но знаю, - иг­ри­во про­из­несла она.

- Мо­жете дать ад­ре­сок?

- А вам за­чем?

- На­до. За­был по­сыл­ку из Мос­квы пе­редать.. У ме­ня еще пись­мо. Про­сили из рук в ру­ки.

- Ну ес­ли пись­мо, тог­да дру­гое де­ло... - жен­щи­на хит­ро улыб­ну­лась. - Пи­ши: ули­ца Пер­вой пя­тилет­ки, дом 21.

- Это где?

- Да тут, ря­дом. От пло­щади на­лево. Дом дву­хэтаж­ный та­кой. Она жи­вет на вто­ром, квар­ти­ра 8.

- Спа­сибо!

МАРШРУТ ЛЮБВИ

Звон­ка не бы­ло. Приш­лось сту­чать. Она дол­го не от­кры­вала. Ока­залось, бы­ла в ду­ше. Ли­да да­же не спро­сила, кто. Прос­то от­кры­ла дверь. И ус­та­вилась на не­го. А он не мог сде­лать ни ша­гу. И сло­ва ку­да-то де­лись.

- Что-то слу­чилось? - на­конец спро­сила она.

- Да, я про­пал, - Ди­ма шаг­нул к ней. Она по­пяти­лась. И тог­да он пос­та­вил сум­ку и взял ее на ру­ки. Что­бы она не убе­жала. Слов­но ей бы­ло ку­да.

В гос­ти­ницу он вер­нулся в пять ут­ра. Ка­рен Ва­лери­ано­вич не за­дал ни од­но­го воп­ро­са. Ди­ма мол­ча поб­ро­сал в рюк­зак свои ве­щи. Они тро­нулись в путь. Он го­тов был пос­вя­тить кня­зю Иго­рю два дня сво­ей жиз­ни. По­тому что  ос­таль­ные, те­перь он знал точ­но, он пос­вя­тит Ли­де.

- По­ход Иго­ря в 1185 го­ду был обыч­ным на­бегом на бли­жай­шие по­селе­ния ко­чев­ни­ков в рай­оне рек Се­вер­ский До­нец и Ос­кол. Ана­логич­ные по­ходы в этот рай­он Игорь, сог­ласно ле­топис­ным ис­точни­кам, со­вер­шал и пос­ле воз­вра­щения из пле­на. Нап­ри­мер, вмес­те со сво­ими брать­ями в 1191 го­ду, -  эти­ми сло­вами эк­скур­со­вод на­чал свою эк­скур­сию.

Ди­ма слу­шал впо­луха. Он все еще был там, на ули­це Пер­вой пя­тилет­ки. В квар­ти­ре но­мер во­семь. Сжи­мал в объ­яти­ях жен­щи­ну, ко­торая да­ла ему по­чувс­тво­вать сво­боду на па­ру ча­сов, а по­том отоб­ра­ла ее нав­сегда.

- Ли­да, де­воч­ка моя! - шеп­тал он, це­луя ее ямоч­ки на ще­ках. - Я твой, толь­ко твой!

- Ди­ма, род­ной! Но мы же не зна­ем друг дру­га.

- Зна­ем, ты пред­назна­чена мне судь­бой!

- И ты!

Она пер­вая приш­ла в се­бя от шо­ка, выз­ванно­го неж­данной и очень ожи­да­емой встре­чи.

- Пой­дем, по­гово­рим, ты рас­ска­жешь мне о се­бе! - она по­тяну­ла его в ком­на­ту.

- По­дож­ди, - прос­то­нал он, за­лезая под бан­ный ха­лат, в ко­тором она от­кры­ла дверь, в по­ис­ках не­пос­лушной бре­тель­ки. Но бре­тель­ки уже не бы­ло. Ви­димо, она сня­ла лиф­чик. Дот­ро­нув­шись до ее глад­кой ко­жи, по­чувс­тво­вав под паль­ца­ми ее ху­день­кое пле­чико, он был не в си­лах сей­час сесть на стул и рас­ска­зывать о се­бе. Да и к че­му? Ког­да их судь­ба пред­ре­шена...И он про­сунул вто­рую ру­ку под во­рот­ник ха­лата, пос­ле че­го стал ос­во­бож­дать ее те­ло из "мах­ро­вого" пле­на.

Она не вы­рыва­лась. Но и не по­мога­ла ему. И толь­ко сто­нала, ког­да его ру­ка на­чала прок­ла­дывать се­бе до­рогу там, вни­зу. Ди­ма под­хва­тил ее и от­нес на  раз­ло­жен­ный ди­ван.

- От­крой гла­за, не стес­няй­ся! - поп­ро­сил он.

- По­дож­ди! - поп­ро­сила она.

- Не мо­гу! Я очень дол­го ждал...

- Да от­ку­да же дол­го?

- Дол­го, все со­рок лет...

- Те­бе со­рок?

- Да, а те­бе? - он не мог го­ворить.

- Трид­цать два.

Ну и хо­рошо, - ему бы­ло все рав­но, хо­тя при встре­че он по­думал, что ей лет двад­цать во­семь. Че­пуха все это! Ему нуж­на прос­то она. Та­кая неж­ная и бес­по­мощ­ная. И к то­му же ум­ная и гор­дая. И очень пок­ла­дис­тая. Она бы­ла го­това. Он мог на­чинать ата­ку, о ко­торой меч­тал столь­ко лет. Она вздох­ну­ла.

- Ты сей­час уди­вишь­ся!

- По­чему? - Он мед­лил, от­тя­гивал ми­нуту. Са­мую слад­кую и обе­ща­ющую ско­рое ос­во­бож­де­ние. Он му­чил уже са­мого се­бя. И ее, ес­ли она по­няла его и хо­тела то­го же.

- По­тому что ты у мня пер­вый!

Ди­ма не уди­вил­ся. Ве­ро­ят­но, он по­явил­ся на свет для то­го, что­бы де­лать жен­щин из не­вин­ных соз­да­ний. Те­перь на­до быть очень ос­то­рож­ным. Он сно­ва не взял пре­зер­ва­тив. Но она же не Ли­ля и не Да­ша. Она - Ли­да - обор­вал он се­бя. С ней мож­но все.

"Слад­кое имя го­рода про­ис­хо­дит вов­се не от су­шено­го ви­ног­ра­да, здесь его ни­ког­да не про­из­во­дили, а от та­тар­ско­го сло­ва "узун" - длин­ный, про­тяжен­ный - так на­зыва­ли здеш­нюю го­ру Кре­менец - ес­тес­твен­ный кор­дон меж­ду Русью и степью. Кор­дон меж сла­вяна­ми и ко­чев­ни­ками су­щес­тво­вал здесь на про­тяже­нии сто­летий ..."

Ди­ма мыс­ля­ми был да­леко. Го­лос эк­скур­со­вода до­летал до не­го слов­но из хри­пяще­го реп­ро­дук­то­ра, ког­да слов ра­зоб­рать не­воз­можно.

Опыт об­ще­ния с де­вуш­ка­ми в пер­вую ночь под­ска­зал ему, что боль­ше тро­гать лю­бимую нель­зя. Она дол­жна пси­холо­гичес­ки при­вык­нуть к сво­ему но­вому сос­то­янию, ос­во­ить­ся в но­вой ре­аль­нос­ти, ко­ей бы­ло его об­на­жен­ное те­ло. Не­даром его лю­били мно­гие жен­щи­ны! Он был по­нима­ющий и чут­кий. И знал, что с жен­щи­ной пос­ле "это­го" на­до обя­затель­но по­гово­рить. Не с лю­бой жен­щи­ной, а с той, ко­торая ста­ла ею бла­года­ря ему все­го пять ми­нут на­зад.

- Де­воч­ка моя, рас­ска­жи о се­бе! Я ведь да­же не знаю, как твоя фа­милия.

- Она стес­ня­лась сво­ей на­готы, но его лас­ко­вые объ­ятия при­дали ей уве­рен­ность.

- Не су­етись и не ком­плек­суй. Ты - прек­расна, - про­шеп­тал он, це­луя ее в нос, - поз­воль мне по­любо­вать­ся тво­им те­лом.- Ну, я жду! Как твоя фа­милия?

- Ли­да Ме­ловая.

- А мою фа­милию ты возь­мешь? - не­ожи­дан­но для са­мого се­бя спро­сил он.

- Ты де­ла­ешь мне пред­ло­жение?

- По­ка не мо­гу. Я еще же­нат. Но это воп­рос вре­мени.

- А не об­ма­нешь? - она не мог­ла по­верить, что все это про­ис­хо­дит с ней. Внут­ренне она бы­ла го­това к стра­дани­ям, к то­му, что он ее бро­сит. А она за­бере­мене­ет и ро­дит. А по­том при­едет к не­му в Мос­кву, ког­да ре­бен­ку бу­дет лет де­сять. Най­дет его и ска­жет: Ди­ма, это твой сын.

- Нет. Я же не взял пре­зер­ва­тив. Ты мо­жешь за­бере­менеть.

- Так уж за­бере­менеть? С од­но­го ра­за?

- По­верь мо­ему опы­ту. Я знаю, что го­ворю. Рас­ска­жи луч­ше о се­бе.

- Би­ог­ра­фия ко­рот­кая. За­кон­чи­ла пе­дин­сти­тут. Учи­тель ис­то­рии. Ра­бота­ла в шко­ле. По­том пе­реш­ла на ра­боту в му­зей, ког­да на­ша эк­скур­со­вод - Ан­ге­лина Ти­хонов­на - умер­ла.

- А твои ро­дите­ли?

- Умер­ли оба. Па­па - де­сять лет на­зад, ма­мы не ста­ло в прош­лом го­ду. Па­па ра­ботал на за­воде изо­лято­ров. Ра­бочим. Ма­ма бы­ла учи­тель­ни­цей рус­ско­го язы­ка в шко­ле.

- И моя учи­тель­ни­ца рус­ско­го язы­ка. А па­па - врач.

-  Ка­кой?

- Кож­ный, - Ди­ма пос­теснял­ся ска­зать "ве­неро­лог". "Кож­ный" зву­чало бо­лее при­выч­но. - Они жи­вут в Тби­лиси.

- Так ты гру­зин? - на ее ли­це был на­писан ужас.

- Нет, я ев­рей. Это луч­ше, чем гру­зин? - зас­ме­ял­ся он.

- Го­раз­до. Ев­реи - прек­расные мужья.

- Зна­чит, я - ис­клю­чение.

Она по­няла, что ска­зала что-то не то. И не ста­ла спра­шивать, по­чему он так го­ворит о се­бе.

- А ты кто по про­фес­сии?

- Ин­же­нер. Ра­ботаю на ТЭЦ. Был же­нат два ра­за. С пер­вой же­ной ра­зошел­ся быс­тро. Со вто­рой про­жил бо­лее де­сяти лет.

Вот и раз­гадка. Он уже дваж­ды был же­нат!

- Де­ти есть?

- Дочь, от пер­во­го бра­ка. Уже взрос­лая. В мар­те ей ис­полни­лось шес­тнад­цать.

- Зна­ешь, - вдруг ска­зала она. - Ес­ли я за­бере­менею, на­ше ди­тя то­же ро­дит­ся в мар­те. Зна­чит, ты с ней то­же был в и­юне?

- Да, в по­ходе.

- И со мной вро­де как в по­ходе.

- До­рогая моя де­воч­ка! У ме­ня бы­ло мно­го жен­щин. Но это не име­ет зна­чения. Не рев­нуй ме­ня. По­тому что я твой. Толь­ко твой. И до­чери. И боль­ше ни­кого. Обе­щаю, что сра­зу как при­еду уй­ду от же­ны.

- У те­бя есть ку­да?

- Нет, сни­му ком­на­ту. Квар­ти­ру не по­тяну. На­до по­могать до­чери. Быв­шая же­на на пен­сии. По­луча­ет гро­ши.

- И с же­ной боль­ше спать не бу­дешь? - вдруг спро­сила она.

- Нет, - обе­щал он, хо­тя уве­рен не был.

"А сей­час мы под­ни­мем­ся на го­ру Кре­менец. Это са­мая вы­сокая точ­ка Харь­ков­щи­ны. Ее вы­сота 218 мет­ров. Го­ра яв­ля­ет­ся ге­оло­гичес­ким па­мят­ни­ком при­роды и хра­ните­лем мно­жес­тва ар­хе­оло­гичес­ких па­мят­ни­ков..."

Ди­ма пле­тет­ся по­зади груп­пы. Смот­рит по сто­ронам, пы­та­ет­ся лю­бовать­ся изу­митель­ным ви­дом на го­род и реч­ные из­лу­чины. Его не впе­чат­ля­ет сад ка­мен­ных скуль­птур, так на­зыва­емых по­ловец­ких "баб", XI- XII ве­ков, ко­торых свез­ли сю­да со все­го Изюм­ско­го у­ез­да.

Он ви­дит ее ху­дые пле­чи, ма­лень­кие гру­ди, уме­щав­ши­еся в его ла­донях. И ее, от­кры­ва­ющую дверь, в бан­ном ха­лате.

"В XIV ве­ке на вер­ши­не го­ры рас­по­лага­лось та­тар­ское ук­репле­ние - "кер­мен". Наз­ва­ние это, ви­димо, тран­сфор­ми­рова­лось со вре­менем в близ­кие по зву­чанию рус­ские сло­ва "кремль", "кре­мень" и да­ло имя го­ре Кре­менец".

Он мог за­нимать­ся с ней лю­бовью всю ночь и весь сле­ду­ющий день. Но на­до бы­ло ехать на эту ду­рац­кую эк­скур­сию. Взби­рать­ся на го­ру, ис­кать ре­ки. Все это мож­но бы­ло най­ти здесь. На ее те­ле. Вот они, хол­мы, от­де­ляв­шие Русь от по­ловец­ких зе­мель. Ее гру­ди. А вот и ре­ка Сюр­лий, у ко­торой  про­изош­ло пер­вое сра­жение. Те­переш­нее наз­ва­ние ре­ки - Го­лая До­лина пол­ностью со­от­ветс­тву­ет ее ло­ну. Он про­вел ру­кой по не­му. За­нят­но, у нее там во­лос поч­ти нет. А ес­ли и есть, то свет­лые, со­вер­шенно не­замет­ные. Он про­верил еще раз гу­бами. Все точ­но. Го­лая До­лина. Сле­ду­ющее сра­жение на ре­ке Ка­яле. Он от­сту­пил на­верх. К ее жи­воту. По­лов­цев бы­ла ть­ма, а у Иго­ря ты­сяч пять или семь во­инов. В лю­бом слу­чае нуж­но бы­ло боль­шое по­ле. Зна­чит, жи­вот с до­рогой к хол­мам - это сов­ре­мен­ная реч­ка Ма­кати­ха с ее не­ког­да ка­менис­ты­ми бе­рега­ми. Или Ка­яла. И ни­куда боль­ше ехать не на­до.

Но в по­лови­не пя­того Ли­да вста­ла. И зас­та­вила под­нять­ся его. На­по­ила ча­ем с до­маш­ни­ми пи­рож­ка­ми с ка­пус­той и вып­ро­води­ла за дверь.

Как он ска­жет Ли­ле, что по­да­ет на раз­вод? Очень прос­то. С вок­за­ла по­едет но­чевать к сво­ему  луч­ше­му дру­гу, быв­ше­му од­ноклас­сни­ку Дже­малу. Бла­го квар­ти­ра у не­го ог­ромная. А на сле­ду­ющей день поз­во­нит Ли­ле. Или при­дет за ве­щами. Глав­ное - не но­чевать, что­бы она не лез­ла к не­му со сво­ими убо­гими лас­ка­ми.

"Ува­жа­емые то­вари­щи! До се­ла Ка­мен­ка мы до­едем на ав­то­бусе. А от­ту­да дви­нем­ся к ле­ген­дарной ре­ке Ка­яла. В по­луча­се ходь­бы вверх по ре­ке от ав­тотрас­сы Харь­ков-Рос­тов, ко­торая пе­ресе­ка­ет се­ло, рас­по­ложе­на пло­тина. По ней мы пе­рей­дем на ле­вый бе­рег Ка­мен­ки, вдоль ко­торо­го прод­ви­галась рус­ская дру­жина".

Ди­ма ус­тра­ива­ет­ся на при­вале ря­дом с Ка­реном. Го­ворить ему не хо­чет­ся. Од­на­ко Ка­рен Ва­лери­ано­вич так воз­бужден, что не за­меча­ет от­ре­шен­ный взгляд Ди­мы.

- Я в вос­торге, до­рогой Ди­ма! Ка­кой счастье, что мы при­еха­ли сю­да!

- Дей­стви­тель­но счастье, - под­да­кива­ет ему Ди­ма, имея в ви­ду ее, а не мес­то бит­вы с по­лов­ца­ми. Пе­ред его гла­зами все вре­мя сто­ит кар­ти­на их про­щания. Нет, он ум­рет, ес­ли бу­дет все вре­мя ду­мать о ней. Ему уже нев­мо­готу. Но прок­ля­тая па­мять не да­ет за­быть­ся сном.

" То­вари­щи, вни­мание! - раз­да­ет­ся го­лос эк­скур­со­вода. - идем к се­лу Дол­гень­кое, где ос­та­нав­ли­ва­ем­ся на ноч­лег. А ут­ром про­дол­жим наш путь к ре­ке Го­лая До­лина".

- Ди­ма, пос­мотри­те вок­руг, ка­кая кра­сота! Пре­лес­тные аб­ри­косо­вые са­ды! Пря­мо дух зах­ва­тыва­ет!  А бал­ки! А зе­леная тра­ва, ло­щины! Я так и ви­жу рус­ских во­инов, иду­щих вдоль ре­ки навс­тре­чу вра­гу. В тем­но­те ржут ко­ни, уха­ют со­вы...- вос­кли­ца­ет Ка­рен.

- Да, кра­сота бо­жес­твен­ная! пре­рыва­ет его Ди­ма. Толь­ко что­бы Ка­рен не стал опять вос­хи­щать­ся при­родой! Он же ме­ша­ет ему ду­мать о ней.

"Ут­ром 10 мая 1185 го­да рус­ские дру­жины встре­тились с по­ловец­ки­ми от­ря­дами. Их бит­ва в этот день за­кон­чи­лась по­раже­ни­ем по­лов­цев. Три рус­ских пол­ка бро­сились прес­ле­довать от­сту­па­ющих вра­гов. Сле­дуя за ни­ми, ос­новная часть Иго­рева вой­ска прод­ви­галась на юг вдоль ле­вого бе­рега Сюр­лий, наз­ва­ние ко­торой обоз­на­ча­ет "ль­юща­яся, бь­ющая во­да", "род­ни­ки", ко­торы­ми бо­гаты ис­то­ки ре­ки Го­лая До­лина. Про­дол­жим наш мар­шрут к за­гадоч­ной Ка­яле по этой до­роге. При­мер­но че­рез два ча­са ходь­бы по до­роге на пу­ти встре­тит­ся се­ло Крес­ти­ще. Здесь есть ма­газин, ко­лод­цы с вкус­ной во­дой".

Ут­ро 10 и­юня 1987 го­да, как ве­чер и ночь, а так­же  весь сле­ду­ющий день Ди­ма про­вел как во сне. Он ожил, толь­ко ког­да они на по­пут­ке доб­ра­лись до Сла­вян­ска. Ка­рен от­пра­вил­ся в гос­ти­ницу, а он пом­чался на ули­цу Пер­вой пя­тилет­ки.

Дверь бы­ла от­кры­та. Это же не Мос­ква. Она жда­ла его в ком­на­те. За­билась в уго­лок на ди­ване. Не за­жигая све­та. Он вор­вался и бро­сил­ся к ней. Опус­тился на ко­лени и стал це­ловать ее но­ги.

- Ди­моч­ка, ми­лый! Ты что? - Ли­да рас­те­рялась. - Я не ве­рила, что уви­жу те­бя еще раз! - про­шеп­та­ла она, це­луя его во­лосы.

- И я. Вре­мя для ме­ня ос­та­нови­лось.

- А как те­бе эк­скур­сия?

- Да ну ее к чер­ту! Я ни­чего не ви­дел и не слы­шал. Эти ре­ки - се­год­ня то­щие ру­чей­ки. Ес­ли бы ты по­еха­ла с на­ми, тог­да дру­гое де­ло. А так... тос­ка.

- А как Ка­рен Ва­лери­ано­вич?

- Он в вос­торге.

-Не то­ми ме­ня, ми­лая!

- По­дож­ди, я сей­час вклю­чу ко­лон­ку, ты при­мешь душ...

- При­му, но толь­ко с то­бой!

- Ты шу­тишь? Я та­кое ви­дела толь­ко в ки­но.

- Сей­час уви­дишь в жиз­ни. Так, раз­де­ва­ем­ся са­мос­то­ятель­но, пос­мотрим, кто быс­трее.

- Ди­ма, я не мо­гу!

-Быс­трее, я уже на­чал!

А его по­пут­чик всю ночь де­лал за­писи в днев­ни­ке, ка­са­ющи­еся пос­ледне­го от­резка пу­ти от Сюр­лий до Ка­ялы.

"Из се­ла Крес­ти­ще к Глу­бокой Ма­кати­хе ве­дет пя­тики­ломет­ро­вая ас­фаль­ти­рован­ная до­рога. За фрук­то­вым са­дом по обе сто­роны ее тя­нут­ся по­ля. На этом по­ле ве­чером 10 мая ос­та­нови­лось на ноч­лег рус­ское вой­ско. А на­ут­ро ру­сичи с изум­ле­ни­ем уви­дели, что ок­ру­жены по­лов­ца­ми. Имен­но здесь, на этом "по­ле нез­на­емом" за­вяза­лась кро­вавая бит­ва. Тес­ни­мые вра­гом к бе­регам Ка­ялы, мно­гие ру­сичи наш­ли там смерть от по­ловец­ких ко­пий и стрел, а сам князь Игорь, его брат и сын по­пали в плен ..." Руч­ка вы­пала у не­го из рук. Ка­рен ус­нул.

ИМПОТЕНТ

С Кур­ско­го вок­за­ла он по­ехал не к Дже­малу, а до­мой. Но­ги са­ми по­нес­ли его в Би­бире­во на ули­цу Пле­ще­ева. И хоть этот рай­он Ди­ма не лю­бил, но с го­дами при­вык. И его тя­нуло ту­да.

Ли­ля бы­ла на кух­не с Не­лей. Хо­рошо, что они вмес­те. Ли­ля не ста­нет прис­та­вать в при­сутс­твии доч­ки.

Он ста­рал­ся не ду­мать о но­чи, ко­торая уже нас­ту­пила. Или вот-вот дол­жна бы­ла нас­ту­пить. Не­ля уш­ла от них в семь. Ли­ля отос­ла­ла ее спе­ци­аль­но. По­том дол­го си­дела в ван­ной. Он уже поч­ти зас­нул, ког­да она лег­ла. Он не дви­нул­ся. И тог­да она по­вер­ну­лась к не­му. Ди­ма ма­шиналь­но об­нял же­ну. Она бы­ла без ру­баш­ки. Жар­кая, как печ­ка. Он от вол­не­ния сглот­нул. Ес­ли сей­час он пе­рес­пит с ней, смо­жет ли он зав­тра уй­ти от нее?  Она взле­тела на не­го, как по­ловец­кая де­вуш­ка, пле­нен­ная Иго­ревы­ми во­ина­ми. И об­хва­тила но­гами его бед­ра. Он не мог ше­вель­нуть­ся. И сдал­ся. То есть сдал­ся в мыс­лях. Ре­шил: в пос­ледний раз.

А вот его те­ло ока­залось ум­нее. Оно не от­клик­ну­лось на ее лас­ки и жар­кие по­целуи. Та­кое с ним слу­чилось впер­вые. Ли­ля не ве­рила сво­им гла­зам. Пы­талась ре­ани­миро­вать сво­его па­ци­ен­та. Но он не слу­шал­ся ее при­казов. И она прек­ра­тила му­чить се­бя и его. Ди­ма по­вер­нулся ли­цом к стен­ке и тут же зас­нул. А она дол­го пла­кала и не мог­ла по­нять, что с ним.

Ди­ма ушел от нее че­рез две не­дели. Она по­пыта­лась еще нес­коль­ко раз рас­ше­велить его, но все нап­расно. И тог­да Ди­ма раз­волно­вал­ся не на шут­ку.

Он прим­чался в Сла­вянск на вход­ные. Но о том, как ушел от Ли­ли, Ли­де не ска­зал. Толь­ко со­об­щил, что с же­нить­бой при­дет­ся пов­ре­менить. Она мол­ча выс­лу­шала его. И кив­ну­ла го­ловой. Он ее не за­был - это глав­ное. А в сен­тябре Ди­ма по­ехал в Тби­лиси и взял с со­бой Ли­ду.

Ма­ма с па­пой бы­ли в шо­ке от его оче­ред­ной вы­ход­ки. Но Ли­да им пон­ра­вилась.

- Так ты не им­по­тент? - со сме­хом спро­сил его отец, за­ведя Ди­му в свою ком­на­ту.

- Ли­ля уже и вам рас­ска­зала?

- Нет, Аб­ра­ша. Мы с ма­мой не по­вери­ли. И бы­ли пра­вы. Ви­жу, ты в прек­расной фор­ме.

- Ты что име­ешь в ви­ду?

- А ты не зна­ешь, что Ли­да бе­ремен­на?

- Нет, она мне ни­чего не го­вори­ла.

- Мне то­же, -улыб­нулся отец. - Но ста­рого ве­неро­лога не про­ведешь. Вот Ли­ля уди­вит­ся.

- А я ей не ска­жу ни­чего. И ты мол­чи. Зна­ешь, не бу­дем ее огор­чать. Ска­жем, что де­воч­ку мы удо­чери­ли. Тем бо­лее, что Ли­да от­сю­да вер­нется в Сла­вянск. А я в та­ком слу­чае при­еду на ро­ды. И толь­ко пос­ле ро­дов уве­зу ее в Мос­кву. Там у нее от­дель­ная квар­ти­ра. Че­го ютить­ся в ком­му­нал­ке?

-В этом ты прав. А в ос­таль­ном... не уве­рен.  Сын - ты аван­тю­рист и баб­ник. Это точ­но.

- Весь в те­бя, - от­ве­тил Ди­ма. И по­пал в точ­ку. Но об этом он уз­нал поз­же. От ма­мы. Ког­да па­пы уже не ста­ло. Хо­тя пер­вое по­доз­ре­ние зак­ра­лось пос­ле то­го, как он пе­рес­пал с Ли­зой.

Де­воч­ка ро­дилась здо­ровая и боль­шая. Ма­лыш­ка бы­ла оча­рова­тель­ная. И ры­жая. В ба­буш­ку. Ди­ма при­думал ей имя - Яри­на. Не при­думал, а на­шел. Древ­не­рус­ское. Де­воч­ку за­писа­ли в заг­се как Яри­ну Дмит­ри­ев­ну Чер­нель. В па­мять о "Сло­ве" и их зна­комс­тве.

В биб­ли­оте­ку он не хо­дил дол­го. Лет семь. По­ка де­воч­ка не пош­ла в шко­лу.

Не­ля бы­вала у них ред­ко. И он очень стра­дал по это­му по­воду. Она вы­рос­ла и ста­ла еще прек­раснее. Пос­коль­ку все вок­руг вос­хи­щались Ярой, он Не­лю лю­бил боль­ше. Жа­лел. Она пос­ту­пила в фи­нан­со­вый ин­сти­тут. На ве­чер­нее от­де­ление. Са­ма так за­хоте­ла. Ли­ля че­рез сво­его па­ци­ен­та ус­тро­ила ее на ра­боту в банк. "Там ра­бота­ет мно­го пер­спек­тивных не­жена­тых пар­ней!" - пос­то­ян­но пов­то­ряла Ли­ля. Но за Не­лей ник­то не уха­живал. И Не­ля все ве­чера ко­рота­ла в об­щес­тве Ли­ли, ко­торая боль­ше за­муж не выш­ла. Обе они бы­ли уве­рены, что Яра - при­ем­ная дочь Ди­мы и Ли­ды.

Ди­ма каж­дый раз вспо­минал об этом, ког­да за­нимал­ся лю­бовью с Ли­дой. И пок­ры­вая по­целу­ями обо­жа­емое те­ло, ко­торое он уже знал на­изусть, вдоль и по­перек, Ди­ма всег­да за­гадоч­но улы­бал­ся. А она мол­ча под­ни­мала бро­ви, слов­но спра­шива­ла: по­чему ты улы­ба­ешь­ся? Что смеш­но­го в том, что она всег­да его хо­чет и от­да­ет­ся ему с ра­достью и вос­торгом?

ДЕЖАВЮ

И вот од­нажды ут­ром он прос­нулся с ощу­щени­ем ску­ки. Ко­торое уси­лилось, ког­да он вы­шел на кух­ню. Ли­да си­дела за сто­лом и чи­тала га­зету. Она под­ня­ла на не­го гла­за. И он за­мер. Ему по­каза­лось, что за сто­лом си­дит Ли­ля.

- Что при­гото­вить на обед? - спро­сила она.

- Что хо­чешь, род­ная! - от­ве­тил он, це­луя ее. - Мне на­до съ­ез­дить в Ле­нин­ку. На па­ру ча­сиков.

- Хо­рошо. Толь­ко к обе­ду не опаз­ды­вай.

- Ни в ко­ем слу­чае!

- От­лично, бу­ду ров­но в три! - ска­зал он, уда­ля­ясь.

- Ди­ма, по­дож­ди, я хо­тела по­гово­рить с то­бой.

Приш­лось вер­нуть­ся.

- Яра уш­ла из до­ма. - Она ду­мала, он бу­дет вол­но­вать­ся, пе­режи­вать, но Ди­ма ни­как не от­ре­аги­ровал. Он уже дав­но по­нял, что   Яра по на­туре бун­тарка. И всег­да нас­то­ит на сво­ем. Сов­сем не по­хожа на не­го в юнос­ти. Она ско­рее в же­ну - сме­лая и ре­шитель­ная. Он стал ус­по­ка­ивать Ли­ду.

- Пусть, род­ная! Ос­тавь ее в по­кое! А то бу­дет, как ты, до трид­ца­ти двух де­вуш­кой.

- Ты ста­вишь мне в уп­рек, что я не спа­ла со все­ми, кто де­лал мне гад­кие пред­ло­жения? - воз­му­тилась же­на.

- Нет, что ты! Прос­то де­вуш­ка в во­сем­надцать лет уже дос­та­точ­но взрос­лая. Пос­мотри на на­шу дыл­ду. Она вся то­мит­ся от же­лания. Как она хо­дит, как соб­лазни­тель­но вы­леза­ет из ее вы­реза боль­шая грудь!

- А ес­ли она нач­нет ме­нять му­жиков? Пой­дет по ру­кам? Кто ее по­том возь­мет в же­ны?

- Не пре­уве­личи­вай! Для па­ники нет ос­но­ваний!

- Ты та­кой рав­но­душ­ный, по­тому что речь идет о Яре. Ес­ли бы то же са­мое про­изош­ло с Не­лей, ты бы встал на ды­бы!

- Ха-ха! Я был бы са­мым счас­тли­вым че­лове­ком! Не­ля уже пе­реще­голя­ла те­бя! Ей же ско­ро стук­нет трид­цать пять! - Че­го это он за­вел­ся? Спо­рить с жен­щи­нами не име­ет смыс­ла. Он по­нял это очень дав­но.

- Не бу­дем ссо­рить­ся, до­рогая! По­гово­рим с Ярой, как толь­ко она при­дет к нам. А хо­чешь я встре­чусь с Ти­муром?

- Да, расс­про­си его, как он ви­дит их бу­дущее.

- Обя­затель­но поз­во­ню ему на сле­ду­ющей не­деле. Граж­данка Ме­ловая, по­ка! - Он по­цело­вал Ли­ду и плот­но зак­рыл за со­бой дверь в их ком­на­ту. Пос­ледние де­сять лет "Ле­нин­кой" они на­зыва­ли свою спаль­ню, в ко­торой сто­ял его компь­ютер.

Пос­ле рож­де­ния Яры  Ли­да у­ез­жа­ла на все ле­то с доч­кой в Сла­вянск, а он при­ез­жал к ним на ме­сяц, в свой от­пуск. Ли­дину квар­ти­ру они  про­давать не ста­ли. Ди­ме по­люби­лись здеш­ние мес­та, осо­бен­но про­гул­ки по ре­ке на мо­тор­ке или ка­тере. Он лю­бовал­ся жи­вопис­ны­ми ок­рес­тнос­тя­ми, ме­ловы­ми ска­лами, на­вис­ши­ми над во­дой,  сос­но­вым ле­сом, под­хо­див­шим к во­де.  Эти пти­цы, кру­жив­шие над ле­сом, сум­рачная ре­ка и  об­манчи­вая ти­шина  бы­ли слов­но ил­люс­тра­ци­ей к бес­смертно­му про­из­ве­дению. Ди­ма бы не уди­вил­ся, ес­ли бы на вер­ши­не ска­лы не­ожи­дан­но по­явил­ся по­ловец­кий  ла­зут­чик.  Здесь  все  на­поми­нало ему о "Сло­ве".

И как-то ночью,  ког­да де­воч­ка слад­ко спа­ла, а они ле­жали на ее ди­ване обес­си­лен­ные и счас­тли­вые, Ди­ма не­ожи­дан­но рас­ска­зал же­не о том, как  стал за­нимать­ся "Сло­вом" и  по­чему на­чал хо­дить в Ле­нин­ку.  Ди­ма об этом раз­го­воре за­был, а Ли­да нет. И ког­да ему ис­полни­лось пять­де­сят лет, она по­дарил му­жу компь­ютер.

- Ты  сош­ла с ума, - вос­клик­нул  Ди­ма, хо­тя по его ли­цу она по­няла, что  по­пала в точ­ку.

- От­нюдь, до­рогой. Я прос­то не хо­чу, что­бы ты на­чал сно­ва хо­дить в Ле­нин­ку. По­это­му ку­пила ее те­бе.  И те­перь, ког­да те­бя по­зовут не­из­ве­дан­ные да­ли, ты смо­жешь удов­летво­рить все свои же­лания, не вы­ходя из до­ма.