ПАНКРАТОВ-ЧЁРНЫЙ О СЕБЕ И СВОЁМ ДЕЛЕ

Он ро­дил­ся на Ал­тае 28 и­юня 1949-го. Нас­то­ящая фа­милия - Пан­кра­тов. Прис­тавку к фа­милии "за­рабо­тал", что­бы от­ли­чать­ся от дру­гого Алек­сан­дра Пан­кра­това, од­но­кур­сни­ка. Член со­юза пи­сате­лей Рос­сии, на­род­ный ар­тист Рос­сии, член Со­вета бла­гот­во­ритель­ной ор­га­низа­ции "Бла­гомир", пре­зидент дет­ско­го спор­тивно­го фон­да "На­ше по­коле­ние".

- Алек­сандр Ва­силь­евич, не обид­но ли: ки­но сни­ма­ет­ся, но его по­том ник­то не ви­дит?.. 

- Да… Но я счи­таю, что рос­сий­ский ки­нема­тог­раф по­тихонь­ку воз­рожда­ет­ся. Приш­ло мно­го та­лан­тли­вых мо­лодых ре­бят. Нап­ри­мер, Звя­гин­цев… К со­жале­нию, во вре­мя кри­зиса, ког­да ки­нема­тог­раф за­чах, в ки­но по­яви­лось мно­го пос­то­рон­них лю­дей. Кто день­ги дос­тал, тот и сни­ма­ет… Наш эк­ран за­поло­нили аме­рикан­ские филь­мы. И де­нег у Гос­ки­но не ока­залось. Сей­час по­яв­ля­ют­ся у госс­трук­тур хо­тя и не­боль­шие средс­тва на ки­но, но это уже что-то. Я это и на се­бе по­чувс­тво­вал: снял­ся в Та­илан­де в 24-се­рий­ном прик­лю­чен­ческом филь­ме "Ос­тров не­нуж­ных лю­дей" с очень тол­ко­вым мо­лодым мос­ков­ским ре­жис­се­ром Эду­ар­дом Пар­ри, уче­ником Эми­ля Ло­тяну. Ста­ли учить­ся у за­пад­но­го ки­но - спон­сор­ско­го, про­дюсер­ско­го. Та­кие серь­ез­ные про­дюсе­ры, зна­ющие ки­ноп­ро­цесс и не­рав­но­душ­ные к ки­нема­тог­ра­фу, как Вла­димир Дос­таль, Фе­ликс Клей­ман, бо­лее мо­лодые ре­бята - Игорь Тол­сту­нов, Ва­лерий То­доров­ский, с сов­ре­мен­ным мыш­ле­ни­ем. Они не да­вят на ре­жис­се­ров сво­ими ре­комен­да­ци­ями, они же выш­ли из недр ки­но, зна­ют из­нутри его спе­цифи­ку, и са­ми - твор­ческие лю­ди. И ре­зуль­тат на­лицо - по­яв­ля­ют­ся за­меча­тель­ные филь­мы, да­же се­ри­алы, серь­ез­ные, пси­холо­гичес­кие. Пос­те­пен­но от­мы­ва­ет­ся не­гатив­ное впе­чат­ле­ние от са­мого "се­ри­аль­но­го" жан­ра. На вто­рой план ухо­дят бан­дит­ские филь­мы, все эти на­бив­шие ос­ко­мину раз­борки, стра­шил­ки, "стре­лял­ки" и проч.

- Но ведь ос­та­ет­ся проб­ле­ма - про­кат?

- Да, ки­ноп­ро­кат был про­вален. Его на­до соз­да­вать за­ново. С пе­рес­трой­кой бы­ла со­вер­шенно по­губ­ле­на про­кат­ная сис­те­ма. И мно­гие лю­ди из ки­ноп­ро­ката - ди­рек­то­ра ки­ноте­ат­ров, да и са­ми ру­ково­дите­ли быв­ше­го ки­ноп­ро­ката, опыт­ные ра­бот­ни­ки, уш­ли в дру­гие сфе­ры. Все вы­тес­ни­ли день­ги, страсть к до­ходам, так на­зыва­емый ры­нок. Се­год­ня мо­дер­ни­зиру­ют ки­ноте­ат­ры, выс­во­бож­да­ют их от нес­вой­ствен­ных фун­кций - в них ведь в те про­валь­ные вре­мена бы­ли от­кры­ты ав­то­сало­ны, ме­бель­ные ма­гази­ны и проч. Но­вый мэр Мос­квы Со­бянин рас­по­рядил­ся вер­нуть про­кату бо­лее 30-ти ки­ноте­ат­ров.

- Из ка­ких прин­ци­пов вы вы­бира­ете, где сни­мать­ся, а где - нет. Или вам не до вы­бора сей­час?

- Вот имен­но - не до вы­бора! Я во­об­ще всю жизнь меч­тал о ре­жис­су­ре. А уже не за­нима­юсь ею бо­лее… 20-ти лет.

- По­чему же?

- А очень прос­то. По­тому что ме­ня в свое вре­мя очень силь­но уда­рило то, что ког­да я снял фильм, единс­твен­ный не под­вер­гший­ся цен­зу­ре во вре­мя Пе­рес­трой­ки, - "Сис­те­ма "Нип­пель"", эта­кий тра­гифарс по сце­нарию тог­дашне­го сту­ден­та 2-го кур­са Вла­дими­ра Зай­ки­на, и ког­да мне ска­зали из ок­ру­жения Ель­ци­на, что этот фильм - "удар по на­шей де­мок­ра­тии". Я за­кон­чил фильм в 1990-м, но по ка­кому-то мис­ти­чес­ко­му сов­па­дению все изоб­ра­жен­ное в нем сов­па­ло с тем, что бу­дет про­ис­хо­дить в 1991-м, то есть… че­рез год: и взя­тие Бе­лого до­ма, и ввод вой­ск в Мос­кву, и ге­рой, пред­ста­витель влас­ти, за­бира­ет­ся на танк, что спус­тя год сде­ла­ет Ель­цин… И у ме­ня там на­род рас­хо­дит­ся с пло­щади, ни­чего не до­бив­шись… Так вот пос­ле та­кой оцен­ки ок­ру­жения Ель­ци­на фильм мой 8 лет про­лежал на пол­ке, вы­шел к зри­телю толь­ко не­дав­но. Но - вре­мя уш­ло… И я вко­нец ра­зоча­ровал­ся и в но­вой влас­ти, и в этой так на­зыва­емой де­мок­ра­тии, да и в сво­ем ре­жис­серс­тве. Ду­маю: и при со­вет­ской влас­ти филь­мы кла­ли на пол­ку, а тут на те­бе - сей­час, при де­мок­ра­тии, то­же кла­дут. Ка­кая же раз­ни­ца?.. А те­перь с ре­жис­су­рой по­кон­чил, толь­ко ак­терс­твую. Глав­ное, я счи­таю, мое ак­тер­ское ка­чес­тво - ис­крен­ность. В ро­лях ста­ра­юсь не врать. В жиз­ни - мо­гу, а зри­теля не об­ма­нешь… Ак­терс­тво - спа­сение всей мо­ей жиз­ни.

- От­ка­зыва­етесь ли от ро­лей?

- От­ка­зыва­юсь… Что ме­ня по­ража­ет? Мо­лодой ре­жис­сер при­сыла­ет сце­нарий: пар­ни вы­ез­жа­ют на пле­нер, по­пада­ют на клад­би­ще, вы­капы­ва­ют мер­тве­цов и… тан­цу­ют с ни­ми. Дру­гой ре­жис­сер пред­ло­жил роль: по­жилой мань­як, уби­ва­ющий мо­лодых лю­дей, прев­ра­ща­ет их мяг­кие час­ти те­ла в фарш и сво­ей под­ру­ге пред­ла­га­ет из это­го фар­ша де­лать пель­ме­ни… Жуть! От та­ких пред­ло­жений, ко­неч­но, от­ка­зыва­юсь.

- Нес­мотря на при­лич­ные день­ги?

- Да, нес­мотря на хо­роший го­норар, став­ка-то у ме­ня до­воль­но вы­сокая. Как ре­жис­се­ру мне при­ходи­лось по 3-5 лет си­деть без ра­боты. Кем толь­ко не ра­ботал: так­си мыл в ав­то­пар­ках, раз­ли­вал ви­но из цис­терн на Риж­ском вок­за­ле… Это в те еще, со­вет­ские вре­мена. А в "ли­хие 90-е" мне-то еще иног­да вез­ло, грех жа­ловать­ся, что-то все же пред­ла­гали в ки­но. В то вре­мя как мно­гие мои кол­ле­ги вы­нуж­де­ны бы­ли за­нимать­ся из­во­зом и проч. Та­кое бы­ло вре­мя пе­чаль­ное. Я все-та­ки не час­то от­ка­зыва­юсь, на­хожу воз­можность с ре­жис­се­ром до­гово­рить­ся. И по­ка вос­тре­бован­ность в ки­но, к счастью, еще есть.

- Это - в ки­но. А в те­ат­ре не иг­ра­ете? Ведь на­чина­ли-то вы, ка­жет­ся, в Пен­зе, и имен­но в те­ат­ре…

- Да, пе­ред пос­тупле­ни­ем во ВГиК я око­ло трех лет дей­стви­тель­но про­рабо­тал в Пен­зен­ском об­лас­тном те­ат­ре, сыг­рал там 16 ро­лей. А вот сей­час, пред­ставь­те, спус­тя аж 40 лет, воз­вра­ща­юсь на те­ат­раль­ную сце­ну: за­нят в нес­коль­ких ан­треп­ризных спек­таклях. Один спек­такль, ко­медия "За­лож­ни­ки люб­ви. Еще Ни­на Уса­това приг­ла­сила ме­ня в пе­тер­бург­ский спек­такль "Лю­бовь - не кар­тошка", то­же ко­медия и то­же ан­треп­ри­за.

- А в ре­пер­ту­ар­ный те­атр не хо­чет­ся?

- Не-ет, а ка­кой смысл? Не хо­чу свя­зывать­ся с пос­то­ян­ным ре­пер­ту­аром, с обя­залов­кой, с ус­та­вом те­ат­ра… Нет. Ког­да ты в ан­треп­ри­зе, ты сам се­бе хо­зя­ин, ты сво­боден. Мо­гу сни­мать­ся.

- Ка­кие у вас в ки­но ре­жис­сер­ские пред­почте­ния?

- Ну, в пер­вую оче­редь, ко­неч­но, это мой крес­тный отец, для ме­ня зна­ковая фи­гура - Ка­рен Шах­на­заров: "Мы из джа­за", "Зим­ний ве­чер в Гаг­рах", "Курь­ер", "Па­лата № 6"… Очень мне ин­те­рес­но ра­ботать с Вла­дими­ром На­умо­вым. У не­го есть от­личный за­мысел - про­дол­же­ние "Де­сять лет без пра­ва пе­репис­ки", где прос­ле­жива­ет­ся даль­ней­шая судь­ба на­ших с Бо­рисом Щер­ба­ковым ге­ро­ев, но… де­нег не мо­жет най­ти мас­тер! Так­же не мог най­ти де­нег, что­бы ре­али­зовать дав­ний прек­расный сце­нарий То­нино Гу­эр­ра, где я дол­жен был иг­рать вмес­те с Мас­тро­ян­ни, иг­рать мо­лодо­го Мар­челло и его су­мас­шедше­го сы­на. Пот­ря­са­ющий фи­лософ­ский сце­нарий! Не ус­пе­ли: Мар­челло скон­чался, а те­перь и То­нино Гу­эр­ра ушел…

- Вам не ка­жет­ся, что кро­ме проб­ле­мы де­нег, есть еще проб­ле­ма по­валь­но­го ди­летан­тизма в ки­но?

- Ко­неч­но! И очень боль­ная проб­ле­ма. Я не так дав­но вы­нуж­ден был от­ка­зать­ся от уже на­чав­шихся съ­емок филь­ма. Две да­мы-ре­жис­серши на­чина­ют сни­мать. Я спра­шиваю, у од­ной из них: ка­кие у ме­ня вза­имо­от­но­шения с тем пер­со­нажем, с дру­гим?.. Она за­яв­ля­ет мне: "Ну, Алек­сандр Ва­силь­евич, вы же опыт­ный ак­тер. При­думай­те се­бе все са­ми". С ума сой­ти! Я спра­шиваю: "Прос­ти­те, а вы где учи­лись?" Она: "Я жур­на­лис­тка"… То есть не зна­ет про­фес­сии, прос­то лю­бит ки­но. Но это­го же ма­ло! Я от­снял­ся у них в од­ной се­рии и - ушел.

- Пом­ню, что тра­дици­он­ный Фес­ти­валь рос­сий­ской куль­ту­ры в Эс­се­не от­кры­вал­ся ва­шим звез­дным филь­мом "Мы из джа­за", став­шим уже ки­нок­ласси­кой…

- Да, сей­час-то он уже клас­си­ка, а как же он труд­но про­ходил! И я убеж­ден, и Ка­рен, что фильм в свое вре­мя спас­ли… зри­тели! Ког­да он на­конец вы­шел в про­кат, за­лы бы­ли бит­ком, ус­пех был оше­лом­ля­ющий. Зри­тели сос­ку­чились по джа­зу, по му­зыкаль­но­му ки­но. Джаз же у нас все вре­мя зап­ре­щал­ся. Я ез­дил с ним на встре­чи со зри­теля­ми - в Ир­кут­скую об­ласть, в Ке­меров­скую… Вез­де к нам под­хо­дили ди­рек­то­ра ки­ноте­ат­ров и го­вори­ли, что пос­ле вы­хода филь­мов "Мы из джа­за" и "Зим­ний ве­чер в Гаг­рах" в ки­но ста­ла хо­дить… ин­телли­ген­ция. Пред­став­ля­ете?! И в Аме­рике был та­кой ус­пех! Пом­ню, мы с Ле­вой Ду­ровым при­еха­ли в Лос-Ан­дже­лес, идем по ули­це, так­систы ос­та­нав­ли­ва­ют­ся и кри­чат мне: "Пан­кра­тОв, Пан­кра­тОв!!! Джаз, джаз!" И Ле­ва Ду­ров еще сме­ял­ся: "Черт возь­ми, у ме­ня сто филь­мов, ме­ня ни од­на со­бака в Аме­рике не уз­на­ет, а у не­го один "Мы из джа­за" и его ос­та­нав­ли­ва­ют на ули­цах!"

А я сам по­пал в этот фильм слу­чай­но, мож­но ска­зать… по друж­бе с Ка­реном (мы с ним дру­жили еще со сту­ден­чес­тва во ВГи­Ке). Я сло­нял­ся по Мос­филь­му от без­делья, не бы­ло ра­боты для ме­ня-ре­жис­се­ра: пос­ле мо­его филь­ма по по­вес­ти Алек­сея Тол­сто­го "По­хож­де­ния гра­фа Нев­зо­рова", зам­ми­нис­тра ки­но Пав­ле­нок с три­буны пле­нума Со­юза ки­нема­тог­ра­фис­тов ска­зал: "Пан­кра­тов-Чер­ный этим филь­мом смот­рит из под­во­рот­ни на Ве­ликую Ок­тябрь­скую ре­волю­цию"… И вот в один из мо­их прос­то­ев Ка­рен встре­ча­ет ме­ня: "Чем за­нят?" Го­ворю: "Ни­чем". "Мо­жешь поп­ро­бовать­ся у ме­ня в филь­ме?" А я знал, что он за­пус­тился с кар­ти­ной о джа­зе. "Ка­рен, - го­ворю, - ты же в кур­се, что у ме­ня ни слу­ха, ни го­лоса, я в жиз­ни ни­ког­да ни на чем не иг­рал, и о джа­зе у ме­ня весь­ма смут­ное пред­став­ле­ние". Он го­ворит: "Ну, тог­да по­дыг­рай сво­ему дру­гу Бо­рис­ла­ву Брон­ду­кову в про­бе на Кол­баски­на, у не­го нет пар­тне­ра". Хит­рил: по­том я уз­нал, что Бо­рю он уже до это­го ут­вердил на роль без вся­ких проб. Я по­дыг­рал, но так ста­рал­ся, что­бы не под­вести ни Бо­рю, ни Ка­рена. И… ме­ня ут­верди­ли! Это ока­залось мо­им стар­том в по­пуляр­ность как ки­но­ак­те­ра.

- А как вы от­неслись к фес­ти­валю в Эс­се­не?

- Та­кие ме­роп­ри­ятия - это ра­дость. Не­кото­рые го­ворят: рос­сий­ское ки­но не вый­дет за пре­делы сво­ей стра­ны… Нет, ока­зыва­ет­ся, вы­ходим. И в Ве­неции, и в Кан­не, и в Бер­ли­не. Зна­чит, жи­вет на­ше ки­но! Прек­расно, что в фес­ти­вале учас­тво­вал и бур­го­мистр Эс­се­на, и об­щес­твен­ность, и ди­рек­ция ки­ноте­ат­ра, в ко­тором в свое вре­мя бы­вали и Мар­лен Дит­рих, и Гре­гори Пек, и мо­дер­ни­зиру­ют ки­ноте­ат­ры, выс­во­бож­да­ют их от нес­вой­ствен­ных фун­кций - в них ведь в те про­валь­ные вре­мена бы­ли от­кры­ты ав­то­сало­ны, ме­бель­ные ма­гази­ны и проч. Но­вый мэр Мос­квы Со­бянин рас­по­рядил­ся вер­нуть про­кату бо­лее 30-ти ки­ноте­ат­ров., и на­ши - Ни­кита Ми­хал­ков, Свет­ла­на Дру­жини­на, Па­вел Чух­рай, Алек­сей Пет­ренко…

- …Алек­сандр Пан­кра­тов-Чер­ный… 

- Ха-ха-ха!.. И, я уз­нал, и это по­каза­тель­но, что сре­ди зри­телей на­ших филь­мов, ока­зыва­ет­ся, - поч­ти по­лови­на не­мец­ко­языч­ных граж­дан. Это очень при­ят­но. Мы как-то, пом­ню, с Ге­ор­ги­ем Сте­пано­вичем Жже­новым бы­ли во Фран­кфур­те-на-Май­не. И там мы встре­чались с очень мно­гими на­шими рус­ски­ми им­мигран­та­ми. Они спра­шива­ли: "По­чему нам не при­возят рус­ское ки­но?" Так что это очень по­лез­ное ме­роп­ри­ятие, и на­де­юсь, что оно дол­го бу­дет жить.

- Вы, я знаю, еще и сти­хи пи­шете? (В 1996 го­ду вы­шел в свет пер­вый сбор­ник его сти­хов. Его мо­лит­ва "Гос­по­ди, дай же мне во­лю" бы­ла ут­вер­жде­на Си­нодом РПЦ МП для от­кры­тия Хра­ма Хрис­та Спа­сите­ля и ис­полне­на И. Коб­зо­ном. В 2009-м по­лучил ли­тера­тур­ную пре­мию "Пет­ро­поль", по­том пре­мии Пуш­ки­на, Фран­ца Каф­ки… - Гр. К.).

- Да, у ме­ня в Пе­тер­бурге, выш­ла кни­га, ог­ромный том - "Хо­чу ска­зать", сос­та­вила ее Ма­рина Ар­сень­ев­на Тар­ков­ская. Кни­га удос­то­ена пре­мии Ксе­нии Бла­жен­ной (это Свя­тая Пе­тер­бурга). Там есть та­кие строч­ки, пос­вя­щен­ные Сав­ве Ям­щи­кову, зна­мени­тому ис­то­рику:

Моя Мос­ква, моя сто­лица,
Ты по но­чам мне ста­ла снить­ся,
И я бо­юсь, что вдруг прос­нусь
И - без Мос­квы уви­жу Русь,
Как без крес­та. Ко­му мо­лить­ся?
Моя Мос­ква, моя сто­лица…

Ма­ма все вре­мя го­вори­ла мне: "Са­ня, пе­рес­тань пи­сать, а не то те­бя по­садят!". Она зна­ла жизнь, всег­да за ме­ня пе­режи­вала. В 1967-м за сти­хот­во­рение, ко­торое не со­от­ветс­тво­вало те­ме 50-ле­тия Ок­тября, выз­ва­ли в од­но мес­то и пот­ре­бова­ли дать под­писку о не­рас­простра­нении сво­их сти­хов. Я все свои кни­ги пос­вя­щаю ма­ме, са­мому до­рого­му че­лове­ку...

- При та­кой ва­шей за­нятос­ти ос­та­ет­ся ли вре­мя на час­тную жизнь?

- Да… Моя же­на Юлия - это мой тыл. Сын Во­лодя взрос­лый, уже же­нат, за­нима­ет­ся му­зыкой, ве­дет пе­реда­чу о рок-н-рол­ле, прек­расно по­ет. Он учил­ся на Выс­ших ре­жис­сер­ских кур­сах у Вла­дими­ра Хо­тинен­ко. До это­го за­кон­чил Эс­трад­но-цир­ко­вое учи­лище, по­том - ГИ­ТИС. А до все­го это­го учил­ся на фа­куль­те­те жур­на­лис­ти­ки. Но Юрий Вла­дими­рович Ни­кулин и Бо­рис Сер­ге­евич Бру­нов ему го­вори­ли: "Владь­ка, бро­сай шел­ко­перс­тво, эту свою жур­на­лис­ти­ку"… "Пос­ту­пай в цирк", го­ворил Ни­кулин. "Иди на эс­тра­ду", убеж­дал Бру­нов. А он их обо­их очень хо­рошо па­роди­ровал. А я… Ес­ли вы­да­ет­ся сво­бод­ное вре­мя - пи­шу сти­хи на да­че. Зак­ры­ва­юсь, чтоб ник­то ме­ня не тро­гал, же­на го­товит мне буль­он и кот­ле­ты, а я си­жу пи­шу.

- Хо­рошо, что есть ко­му го­товить кот­ле­ты… Спа­сибо вам за бе­седу.

/На фо­то ав­то­ра: А. Пан­кра­тов-Чер­ный (спра­ва) во вре­мя бе­седы./