ВЕРНОСТЬ СЕБЕ

Еже­год­но в пер­вый  день  ле­та  в Уни­вер­си­тете Мас­са­чусет­са в Бос­то­не, как и в дру­гих аме­рикан­ских выс­ших учеб­ных за­веде­ни­ях, про­водит­ся тра­дици­он­ная  и вол­ну­ющая це­ремо­ния: вру­чение   дип­ло­мов  оче­ред­ным вы­пус­кни­кам. На­кану­не   по­лага­ет­ся по­лучить  со­от­ветс­тву­ющее ака­деми­чес­кое оде­яние для тор­жес­твен­ности ри­ту­ала. Так бы­ло и в этом го­ду. К вы­давав­ше­му ман­тии мо­лодо­му че­лове­ку  в биб­ли­оте­ке по­дош­ла не юная сту­ден­точка, а  да­ма "воз­раста эле­ган­тнос­ти".
                                                  
- Вы бе­рете для ко­го-то? - спро­сил мо­лодой че­ловек.

- Нет, для се­бя, -  зас­ме­яв­шись и, мо­жет быть, да­же озор­но от­ве­тила да­ма.
                                                   
- Я впе­чат­лен! - толь­ко и смог вы­гово­рить мо­лодой че­ловек.
                          
Эта да­ма - гость ны­неш­не­го но­мера "Кру­гозо­ра": пос­то­ян­ный его ав­тор -те­ат­ро­вед и те­ат­раль­ный кри­тик - Ал­ла  Цы­буль­ская. Мо­жет ли быть гос­тем че­ловек, пре­быва­ющий в сво­ем до­ме? От­ве­тим: в дан­ном слу­чае мо­жет. Для это­го воз­ник чрез­вы­чай­ный по­вод: уже дав­но бу­дучи про­фес­си­она­лом, на­ша гостья под­твер­ди­ла рос­сий­ское выс­шее об­ра­зова­ние по­луче­ни­ем ещё и аме­рикан­ско­го дип­ло­ма. А, зна­чит, на не род­ном для неё ан­глий­ском язы­ке су­мела в но­вых "пред­ла­га­емых об­сто­ятель­ствах" ос­тать­ся са­мой со­бой.

Еже­год­но в и­юне я ви­жу счас­тли­вые ли­ца мо­лодых лю­дей, на­дева­ющих   ста­рин­ные чер­ные ман­тии и кон­фе­дерат­ки. Ли­ку­ющие вы­пус­кни­ки идут в ок­ру­жении род­ных и дру­зей, с цве­тами... Но в ны­неш­нем 2012-ом го­ду я стал сви­дете­лем со­бытия, ко­торое ме­ня пот­рясло. Дип­лом об окон­ча­нии кол­лед­жной прог­раммы Уни­вер­си­тета Мас­са­чус­сетса на­рав­не с мо­лоды­ми людь­ми по­лучи­ла  моя кол­ле­га и ав­тор на­ших сов­мес­тных кон­цер­тных прог­рамм Ал­ла Цы­буль­ская.    Я при­сутс­тво­вал при этом ис­то­ричес­ком со­бытии. Ран­ним ут­ром 1-го и­юня  на тер­ри­тор­рии кам­пу­са UMASS я уви­дел нес­коль­ко ты­сяч мо­лодых лю­дей,  при­шед­ших на праз­днич­ную це­ремо­нию.Сол­нечный с лег­ким ве­тер­ком день   на­пол­нял ра­достью тор­жес­тво, про­ис­хо­див­шее на ог­ромном зе­леном лу­гу, за ко­торым от­кры­вал­ся вид на оке­ан и до­рогу, ве­дущую к биб­ли­оте­ке Дж. Кен­не­ди.  И вот ви­жу в ко­лон­не, иду­щей мар­шем под му­зыку, мою улы­ба­ющу­юся    спод­вижни­цу с си­яющи­ми гла­зами. Что в них от­ра­жалось?!.  За­вер­шенность эта­па жиз­ни, за­во­ева­ние прос­транс­тва, ут­вер­жде­ние се­бя!  Им­мигран­тка, не вла­дев­шая ан­глий­ским, за во­семь лет пре­одо­лела труд­ности, ко­торые не всем мо­лодым лю­дям, рож­денным в Аме­рике, по пле­чу!  И я счи­таю  это со­быти­ем не толь­ко в ее жиз­ни, но и в жиз­ни рус­ско­языч­ной об­щи­ны Бос­то­на.  Мы встре­тились для бе­седы. Уже го­ды мы выс­ту­па­ем вмес­те, по­это­му ни­кому не по­кажет­ся стран­ным, что мы на "ты".       

- Ал­ла, за­чем ты взя­ла на се­бя эту бе­зум­но труд­ную но­шу обу­чения в Уни­вер­си­тете, имея за пле­чами выс­шее об­ра­зова­ние?

- Не­лег­ко объ­яс­нить. На пер­вый взгляд стран­но. Ведь ник­то не про­жива­ет две жиз­ни. А в од­ной - единс­твен­ной - я уже не ус­пею пол­но­цен­но ре­али­зовать­ся в Аме­рике. Меж­ду тем, я всту­пила на путь по­луче­ния но­вого об­ра­зова­ния на ан­глий­ском, по­буж­да­емая стрем­ле­ни­ем за­нимать­ся сво­ей про­фес­си­ей во что бы ни ста­ло. Те­ат­ру под­властно выз­вать в че­лове­ке ве­ликое чувс­тво сос­тра­дания. В жиз­ни он мо­жет рав­но­душ­но прой­ти ми­мо пе­чаль­но­го со­бытия. Но ес­ли оно  по­каза­но на сце­не, то вы­зыва­ет вол­не­ние. Од­нажды я рас­ска­зыва­ла о се­бе  друзь­ям до­воль­но не­весе­лую ис­то­рию, под­шу­чивая  над со­бой. А вско­ре они уви­дели спек­такль, в ко­тором ра­зыг­ры­валась си­ту­ация, ана­логич­ная мо­ей. О по­ведан­ном мной они ска­зали: "Мы так сме­ялись". А об уви­ден­ном в те­ат­ре они ска­зали: "Мы так пла­кали". Та­ково воз­дей­ствие те­ат­ра. Оно выс­ве­чива­ет  сос­то­яние ду­ши. 
     
Же­лание  учить­ся воз­никло так­же по­тому, что я хо­тела уз­нать: что в  аме­рикан­ских выс­ших учеб­ных за­веде­ни­ях гу­мани­тар­но­го нап­равле­ния изу­ча­ют, ка­кую ли­тера­туру у них це­нят. Я ока­залась од­на в чу­жой стра­не и без при­выч­ной сре­ды. Цен­нос­тные ори­ен­ти­ры, как мне ка­залось, я смо­гу най­ти в уни­вер­си­тет­ском ло­но.

Нес­тандар­тность мо­ей си­ту­ации про­яви­лась лишь  пе­ред   окон­ча­ни­ем Уни­вер­си­тета при по­луче­нии той са­мой ман­тии.  Мо­лодые сту­ден­ты об­ща­лись со мной на-рав­ных, как бы не за­мечая раз­ни­цы в  ле­тах. Да еще   во вре­мя це­ремо­нии  не­из­вес­тный фо­токор­респон­дент, сде­лав нес­коль­ко мо­их сним­ков, спро­сил : "Сколь­ко вам лет?" Пред­став­ля­ешь, прос­то оша­рашил ме­ня! Ес­ли бы я от­ве­тила пол­ную  прав­ду, то  как сен­са­ция мои пор­тре­ты мог­ли бы в ви­де пла­катов ви­сеть на всех до­рогах. Так уже про­изош­ло с од­ной де­вянос­то­лет­ней осо­бой. Этот при­мер мне, под­разни­вая, мно­гие ука­зыва­ли. Нет-нет, я та­кой сла­вы не жаж­да­ла. По­это­му от­ве­тила ук­лончи­во: "Я при­над­ле­жу к по­коле­нию, рож­денно­му пос­ле вто­рой ми­ровой вой­ны в Рос­сии. И я хо­чу осу­щес­твить свою про­фес­сию в Аме­рике". Это по су­ти бы­ло прав­дой жен­щи­ны, ко­торая  нас­той­чи­во идет к пос­тавлен­ной це­ли. И уточ­ню: мо­жет быть, лю­дей с та­ким эн­ту­зи­аз­мом и не очень мно­го, но воз­можность его про­явить по­мог Уни­вер­си­тет Мас­са­чус­сетса, пре­дос­та­вив­ший мне фи­нан­со­вую по­мощь. 

- Ал­ла, уточ­ни, где, ког­да и ка­кое об­ра­зова­ние ты по­лучи­ла в Рос­сии? 

-Я окон­чи­ла ле­нин­градский ин­сти­тут те­ат­ра, му­зыки и ки­нема­тог­ра­фии, те­ат­ро­вед­ческий фа­куль­тет. На­чала пи­сать и пуб­ли­ковать те­ат­раль­ные ре­цен­зии. Жи­ла ис­клю­читель­но ин­те­реса­ми те­ат­ра. И прош­ла ху­дожес­твен­ный со­вет в  
ле­нин­градской го­сударс­твен­ной фи­лар­мо­нии, по­лучив та­рифи­кацию лек­то­ра.  Мне  сов­сем не лег­ко и не сра­зу дос­та­лась моя  про­фес­сия. По­мимо де­сяти­лет­ки  я окон­чи­ла му­зыкаль­ную шко­лу по клас­су фор­те­пи­ано.

Моя ма­ма при­вила мне лю­бовь к ли­тера­туре, жи­вопи­си, те­ат­ру.  Она са­ма об­ла­дала пев­ческим го­лосом, прек­расно чи­тала сти­хи. И она окон­чи­ла за­меча­тель­ную сред­нюю шко­лу № 206 на Фон­танке вмес­те с Ар­ка­ди­ем Рай­ки­ным. Школь­ный спек­такль их вы­пус­ка был сце­ной из "Рус­ских жен­щин" Нек­ра­сова. Гу­бер­на­тора иг­рал юный Рай­кин, а Ека­тери­ну Тру­бец­кую - моя ма­ма - Ма­рия Бер­кинзон. Ма­му при­няли в тот же год, что и Рай­ки­на, в сту­дию Хо­дото­ва, став­шую Тех­ни­кумом сце­ничес­ких ис­кусств, а впос­ледс­твии Те­ат­раль­ным ин­сти­тутом ...К со­жале­нию, ей до­рогу на это поп­ри­ще пе­рек­ры­ла ба­буш­ка, ви­дев­шая в те­ат­ре не ис­точник све­та, а ис­точник по­рока. Не­задол­го до смер­ти ба­буш­ка осоз­на­ла свое заб­лужде­ние и со­жале­ла о со­де­ян­ном зап­ре­те.

А со мной слу­чилось по-дру­гому. Ес­тес­твен­но, у ма­мы по­доб­ных пре­дубеж­де­ний быть не мог­ло. Но она опа­салась мо­его стрем­ле­ния пос­ту­пать в Те­ат­раль­ный по­тому, что та­кое об­ра­зова­ние не га­ран­ти­рова­ло  воз­можнос­ти твер­до сто­ять на но­гах. И  я са­ма ис­пу­галась рис­ко­ван­ных проб сил в те­ат­раль­ном ми­ре, по­тери учеб­но­го го­да, ес­ли ме­ня не при­мут. Не­хотя я  пос­ту­пила в ле­нин­градский ин­сти­тут куль­ту­ры име­ни Круп­ской на ди­рижер­ско-хо­ровое от­де­ление. Окон­чи­ла его в 22 го­да, на­чала ра­ботать в му­зыкаль­ной шко­ле, но в тот же год  пос­ту­пила  в Те­ат­раль­ный, толь­ко на ве­чер­ний, и не на ак­тер­ский, к че­му я так бы­ла пред­распо­ложе­на, а на те­ат­ро­вед­ческий. У ме­ня  был дип­лом о выс­шем об­ра­зова­нии, а пред­ста­вить для пос­тупле­ния нуж­но бы­ло ат­тестат зре­лос­ти. И я су­мела под ка­ким-то пред­ло­гом вып­ро­сить свой ат­тестат из рек­то­рата. Кста­ти, он мне при­годил­ся еще раз - в Аме­рике - для пос­тупле­ния в кол­ледж. Но тог­да, об­ре­тя "твер­дую" про­фес­сию, я име­ла пра­во до­бивать­ся же­лан­ной "не­надеж­ной" про­фес­сии, уза­кони­ва­ющей пра­во за­нимать­ся те­ат­ром. Мыс­ли и сер­дце мои бы­ли под властью ма­гии сце­ны...
     
Уче­ба в Те­ат­раль­ном, сов­ме­щен­ная с гра­фиком ра­боты пре­пода­вания, бы­ла из­ну­ритель­ной. Од­на­ко муд­ра по­говор­ка: до­рогу оси­лит иду­щий... Ког­да я по­луча­ла дип­лом ЛГИТ­МИ­Ка, за­веду­ющий ка­фед­рой рус­ско­го и со­вет­ско­го те­ат­ра  не­заб­венный Ана­толий Юфит по­шутил: дес­кать, на­до вас ос­та­новить, что­бы боль­ше в выс­ших учеб­ных за­веде­ни­ях не учи­лись!  А мне приш­лось еще раз одо­левать по­доб­ный путь в иных ус­ло­ви­ях. Но я не ви­дела ино­го вы­хода, по­пав в Аме­рику... По­терять все, на что бы­ло по­ложе­но столь­ко лет жиз­ни? Не­воз­можно!  А под­тверждать мой дип­лом бы­ло бес­смыс­ленно. Без ан­глий­ско­го я бы ни­чего не смог­ла с рос­сий­ским дип­ло­мом сде­лать. Ес­ли нель­зя пре­пода­вать, выс­ту­пать, и поч­ти нег­де пе­чатать­ся, вы­ход я ви­дела в том, что­бы учить­ся.

- А где ты ра­бота­ла в Рос­сии?

- По­нача­лу в му­зыкаль­ной шко­ле вып­равля­ла уче­никам не­вер­ные паль­цы. Ста­ралась де­лать это доб­ро­совес­тно. Но хо­телось мне за­нимать­ся дру­гим. Так что на­чалось раз­дво­ение лич­ности. Я вы­пол­ня­ла ра­боту, обес­пе­чивав­шую ме­ня не­об­хо­димым ми­ниму­мом, а все свое вре­мя пос­вя­щала при­об­ще­нию и вхож­де­нию в зам­кну­тый круг те­ат­раль­ной кри­тики. Бу­дучи еще сту­ден­ткой Те­ат­раль­но­го, я на­чала пуб­ли­ковать в га­зетах и жур­на­лах ре­цен­зии. Сна­чала - в га­зетах "Ле­нин­градская прав­да", "Ве­чер­ний Ле­нин­град", по­том  - в жур­на­ле "Звез­да", а за­тем в мос­ков­ской прес­се: жур­на­лах "Те­атр", "Те­ат­раль­ная   
жизнь", "Со­вет­ская му­зыка", "Му­зыкаль­ная жизнь", га­зете "Со­вет­ская куль­ту­ра".

Счи­та­ет­ся, что есть те­ат­ро­веды пи­шущие, а есть го­воря­щие. Я ока­залась и тем, и дру­гим. Во вто­ром ас­пекте про­фес­сии по­мог­ла не­ре­али­зован­ная ак­тер­ская жил­ка. По­это­му од­ним из са­мых счас­тли­вых со­бытий мо­ей юнос­ти вспо­минаю  сыг­ранную роль Ан­ны Еси­повой - вы­да­ющей­ся пи­анис­тки - в сту­ден­ческом спек­такле ле­нин­градской кон­серва­тории, пос­тавлен­ном Тать­яной Кра­маро­вой. Мой вы­ход был за­думан, как буд­то пор­трет Еси­повой ожи­вал в Гла­зунов­ском  за­ле  ле­нин­градской кон­серва­тории. Под му­зыку Ки­ари­ны из зна­мени­того "Кар­на­вала"  Шу­мана я шла из за­ла на сце­ну, слы­ша лег­кий ше­поток за­ла: "Еси­пова, Еси­пова"... И тог­да я впер­вые ощу­тила вол­шебное сос­то­яние  пе­ревоп­ло­щения, отор­ва­лась от са­мой се­бя - роб­кой де­воч­ки - и в об­ра­зе   ро­ман­ти­чес­кой жен­щи­ны прош­ло­го, со­шед­шей с по­лот­на, по­яви­лась на сце­не, где ме­ня уже под­жи­дали в ро­ли ком­по­зито­ра Про­кофь­ева ны­не из­вес­тный пе­тер­бург­ский ди­рижер Ста­нис­лав Гор­ко­вен­ко, а в ро­ли Чай­ков­ско­го - еще один  рос­сий­ский ода­рен­ней­ший  ди­рижер  Вла­димир Ры­лов.. Са­мое ин­те­рес­ное, что пи­ком мо­ей сце­ны был твист, ко­торый я тан­це­вала, как бы за­гип­но­тизи­рован­ная мо­лодым сту­ден­том - учас­тни­ком дей­ствия, по­ка не па­дала с вы­соты сво­его рос­та нав­зничь. Му­зыку для это­го ли­хого тан­ца на­писал по мо­ей прось­бе тог­да та­лан­тли­вей­ший ком­по­зитор Сер­гей Сло­ним­ский.  

- Но ты впос­ледс­твии из Ле­нин­гра­да у­еха­ла, ока­залась в Мос­кве. Там приш­лось  на­чинать все с на­чала?

- Да, из Ле­нин­гра­да я пе­ре­еха­ла в Мос­кву. И прой­дя тя­желей­шие ис­пы­тания худ­со­вета­ми, бы­ла при­нята на ра­боту в мос­ков­скую го­сударс­твен­ную фи­лар­мо­нию на дол­жность лек­то­ра-те­ат­ро­веда. Меч­та ста­ла явью! 15 лет я тру­дилась на лю­бимом  поп­ри­ще. Ве­ла мо­ног­ра­фичес­кие ве­чера всех те­ат­ров Мос­квы. У ме­ня бы­ли собс­твен­ные прог­раммы, свя­зан­ные с рус­ской и за­рубеж­ной клас­си­кой на сце­нах мос­ков­ских те­ат­ров.

Я ве­ла нес­коль­ко се­зонов цикл "Мас­те­ра опер­ной сце­ны" в Рах­ма­нинов­ском за­ле мос­ков­ской кон­серва­тории. Ве­ла твор­ческие ве­чера та­лан­тли­вей­ших ар­тистов Мос­квы: Ле­они­да Мар­ко­ва, Люд­ми­лы Ка­сат­ки­ной, Ев­ге­ния Ле­оно­ва (да бу­дет зем­ля им пу­хом), Вла­дими­ра Ан­дре­ева, Ле­они­да Бро­нево­го, Зи­на­иды Сла­виной,  Ве­ни­ами­на Сме­хова, Ве­ры Ва­силь­евой, Ле­они­да Бро­нево­го. И все эти вы­да­ющи­еся мас­те­ра сце­ны охот­но ра­бота­ли со мной. Они чувс­тво­вали, что я по­нимаю при­роду и осо­бен­ности их твор­чес­тва и на­хожу точ­ные сло­ва о них на сце­не.

Од­нажды ме­ня све­ла судь­ба с ба­лет­ным кри­тиком На­таль­ей Са­дов­ской - пред­ста­витель­ни­цей зна­мени­той ди­нас­тии ак­те­ров Ма­лого те­ат­ра. Эта жен­щи­на, об­ла­да­ющая не­за­уряд­ной об­щей те­ат­раль­ной куль­ту­рой и дос­ко­наль­ным зна­ни­ем ба­лета, в прош­лом она бы­ла со­лис­ткой ба­лета Боль­шо­го те­ат­ра,  ста­ла мо­им боль­шим дру­гом и со­вет­чи­ком. Мос­ква и мос­кви­чи да­ли мне но­вый тол­чок  к про­фес­си­ональ­но­му раз­ви­тию. И по­мог­ли  ос­во­бодить­ся  от оков ско­ван­ности, при­род­ной зас­тенчи­вос­ти.  Я об­ре­ла сце­ничес­кий  и жур­на­лист­ский опыт    и бы­ла за­пол­не­на де­лом сво­ей жиз­ни. Ду­маю, это бы­ло счастье, я, на­конец, ока­залась на сво­ем мес­те. 

- Ка­ково же бы­ло впи­сать­ся с та­кой про­фес­си­ей в аме­рикан­скую жизнь?  

 -  О, в Аме­рике вся эта ди­намич­ная на­сыщен­ная те­ат­раль­ная жизнь враз обор­ва­лась. У ме­ня тя­жело бо­лела ма­ма. Я бы ни­ког­да ни­кому не до­вери­ла уход  за ней, не от­да­ла ее на чу­жие ру­ки. Единс­твен­ное вы­пада­ющее вре­мя по  ве­черам я за­няла уче­бой. Сна­чала Bunker Hill Community College, по­том я пе­реве­лась в UMASS. Бра­ла курс за кур­сом ев­ро­пей­скую, ан­глий­скую, аме­рикан­скую, дет­скую ли­тера­туру. Тут стро­ки Ах­ма­дули­ной: " И са­ды мои сло­вари" cамые под­хо­дящие для оп­ре­деле­ния. Я проч­ла кни­ги, о ко­торых преж­де не зна­ла, они обо­гаща­ли мою жизнь, за­меня­ли впе­чат­ле­ния от пу­тешес­твий, ко­торые мне не бы­ло суж­де­но осу­щес­твить.

А по­том по­чув­сто­вала, что по­ра при­бивать­ся к сво­ему бе­регу, и ста­ла брать курс за кур­сом ис­то­рию те­ат­ра. И  вы­яс­ни­лось, что про­фес­со­ра мгно­вен­но рас­позна­ли во мне кол­ле­гу с ба­гажом зна­ний, но без дос­та­точ­но­го вла­дения язы­ком. И друж­но ста­ли мне по­могать. Так я об­ре­ла но­вый со­ци­ум. И хо­рошо се­бя по­чувс­тво­вала  сре­ди мо­лодых сту­ден­тов. И на­учи­лась с ни­ми шу­тить. Я не хо­тела жить тос­кой об ут­ра­чен­ном прош­лом и опус­тевшем нас­то­ящем. Я пы­талась про­дол­жать жить, хо­тя и нес­коль­ко ина­че. Те­ат­раль­ная кри­тика как пред­мет в Уни­вер­си­тете не ве­дет­ся. Но я по­лучи­ла вза­мен за­нятия по ак­тер­ско­му мас­терс­тву. И это ока­зал­ся но­вый  чу­дес­ный опыт! 

К то­му же, по­лучен­ные на­выки  я ста­ла  пе­рено­сить в на­ши рус­ские  кон­цер­тные прог­раммы.  Ес­ли в Мос­кве я мог­ла приг­ла­шать  дра­мати­чес­ких ар­тистов, му­зыкан­тов, пев­цов, то ты сам зна­ешь, сей­час  без фи­лар­мо­нии у нас нет та­кой воз­можнос­ти. Мы все ис­полня­ем са­ми.    Те­перь у  ме­ня есть  но­вый  дип­лом, по ко­торо­му я - ак­три­са. Прав­да, не сов­сем по­нимаю, в ка­ких пос­та­нов­ках и ка­кие ро­ли я бы смог­ла иг­рать, не  из­ба­вив­шись от  рус­ско­го ак­цента, и  окон­ча­тель­но рас­про­щав­шись с мо­лодостью... Воз­можно, инос­тран­ку  с прош­лым.... 

Кста­ти,  на­шу прог­рамму, пос­вя­щен­ную тра­гедии Хо­локос­та, я под­го­тови­ла пер­во­началь­но на ан­глий­ском по кур­су solo performance, то есть, мо­нос­пектакль. И  три ге­ро­ини - Ан­на Франк, Кэ­рен из ро­мана "Эк­со­дус" и Ан­на Се­менов­на - мать из ро­мана Грос­сма­на "жизнь и судь­ба" у ме­ня вы­зыва­ют вос­хи­щени­ем стой­костью ду­ха. Ду­маю, мы с то­бой выс­ту­пим с нею и для урож­денных аме­рикан­цев. Ина­че за­чем я так пот­ру­дилась, пы­та­ясь  пос­тичь  аме­рикан­скую ре­аль­ность? 

- Ты выс­ту­пала не толь­ко со мной в Бос­то­не, боль­ше все­го со мной, но и с дру­гими му­зыкан­та­ми. Сколь­ко но­вых  прог­рамм бы­ло предъ­яв­ле­но пуб­ли­ке? 

- По­нача­лу мне бы­ло труд­но най­ти со­от­ветс­тву­ющих ис­полни­телей. Но ус­лы­шав в кон­церте чу­дес­ную пе­вицу Га­лину Ни­конов­скую и за­меча­тель­ную пи­анис­тку Ро­зу Шиф­рин я не­мед­ленно по­дош­ла к ним и пред­ло­жила сот­рудни­чес­тво. И мы на­чали с ком­по­зиции  "Да­ма с ка­мели­ями" на дра­мати­чес­кой и опер­ной сце­не".

На нас сра­зу об­ра­тили вни­мание. Сле­ду­ющая прог­рамма - "Объ­яс­не­ние в люб­ви". Пуб­ли­ке бы­ло от­радно слу­шать бла­го­ухан­ные стро­ки  рус­ской и ев­ро­пей­ской ли­рики. И опять под­го­тов­ленная от­ре­пети­рован­ная прог­рамма бы­ла по­каза­на не бо­лее трех раз... Я уже не го­ворю о том, что как пра­вило за труд лю­ди по­луча­ют оп­ла­ту, а мы и скром­но­го го­нора­ра не уви­дели. Все ду­шев­ные си­лы бы­ли мо­били­зова­ны и от­да­ны пуб­ли­ке из люб­ви к ис­кусс­тву....

Наш твор­ческий со­юз из-за не­воз­можнос­ти по­казы­вать на­ши прог­раммы (от­сутс­твие пло­щадок и про­дюси­рова­ния), по­тихо­неч­ку прек­ра­тил су­щес­тво­вание. И тут, к счастью, в Бос­тон при­ехал ты. Все прог­раммы с то­бой ты сам пом­нишь: "Пас­тернак и му­зыка", "Ах­ма­това и му­зыка", "Пуш­кин и   
му­зыка",  "Три тра­гичес­кие ак­три­сы", "Кар­точная иг­ра в рус­ском те­ат­раль­ном ис­кусс­тве", "От­пусти на­род мой"... И не мо­гу не наз­вать прог­рамму, под­го­тов­ленную с пи­анис­ткой Тать­яной Шра­го: "Шо­пен. Судь­ба. Пись­ма".

- Что на бу­дущее пла­ниру­ешь?

- На­зову две пред­сто­ящие  те­мы, свя­зан­ные с ге­ни­ями Ан­глии:  "Влюб­ленный  Шек­спир" и "Ро­ман­ти­чес­кие судь­бы Бай­ро­на, Шел­ли  и Ма­ри Шел­ли". Так что  те­бе при­дет­ся по­ис­кать му­зыку от Пер­селла до Брит­те­на... Но я со­вер­шенно пле­нена му­зыкой Эл­га­ра... 

- А праз­дно­вать твое дос­ти­жение - но­вый дип­лом "об­мы­вать" бу­дем?

- Да, я меч­таю об этом! Дни рож­де­ния я боль­ше не от­ме­чаю. Луч­ше их от­ме­нить, чем счи­тать на­бега­ющие го­да. А та­кой по­вод- это ве­ха в мо­ей би­ог­ра­фии, и я ра­да бу­ду приг­ла­сить дру­зей...

*     *     *

На этом мес­те на­шей бе­седы я вы­нуж­ден ос­та­новить­ся и об­ра­тить­ся к чи­тате­лю с по­яс­не­ни­ем. Де­ло в том, что праз­днество приш­лось от­ло­жить.При­чина? Мы, об­суждая проб­ле­мы ре­али­зации твор­ческо­го че­лове­ка в эмиг­ра­ции, не ус­пе­ли еще кос­нуть­ся той час­ти жиз­ни Ал­лы, о ко­торой ска­жу сей­час, за­бегая впе­ред. Она - за­щит­ни­ца и пок­ро­витель­ни­ца до­маш­них жи­вот­ных, по­пав­ших в бе­ду. На­чалось серь­ез­но это еще од­но де­ло ее жиз­ни в на­чале 90-х го­дов уже прош­ло­го ве­ка, ког­да сот­ря­сение всех ос­нов су­щес­тво­вания рос­си­ян при­вело к то­му, что до­маш­ние жи­вот­ные ока­зыва­лись выб­ро­шен­ны­ми на ули­цу.По­мощью им об­щес­твен­ные ор­га­низа­ции не за­нима­лись. Гиб­ну­щим на хо­лоде и го­лода­ющим  со­бакам и кош­кам по­мога­ли толь­ко сос­тра­да­ющие лю­ди. И Ал­ла  бы­ла в их чис­ле.

В Аме­рику она при­вез­ла по­доб­ранную в мос­ков­ском дво­ре со­баку, с ко­торой ста­ла не­раз­лучна, и на­писа­ла о ней  тра­гичес­кий рас­сказ "Джим­ми". В той час­ти Бос­то­на, где она жи­вет сей­час, ей приш­лось опять стол­кнуть­ся с жес­то­костью по от­но­шению к до­маш­ним жи­вот­ным. И она под­би­ра­ет, вы­хажи­ва­ет, спа­са­ет на­ших брать­ев мень­ших. Мно­гих прис­тра­ива­ет в при­ют, из ко­торо­го они по­пада­ют в хо­рошие семьи. Но и у нее са­мой ос­та­ют­ся спа­сен­ные "пу­шис­ти­ки", вы­зыва­ющие глу­бокую при­вязан­ность.

Так вот, че­рез не­делю пос­ле ра­дос­тной це­ремо­нии вру­чения дип­ло­ма слу­чилось нес­частье с ее ма­лень­ким лю­бим­цем, про­жив­шим в до­ме де­сять  лет. Вне­зап­но он тя­жело за­болел, ве­тери­нарам в Angel Memorial Hospital - луч­шем гос­пи­тале для жи­вот­ных - спас­ти его не уда­лось. Толь­ко те, у ко­го бы­ли до­маш­ние жи­вот­ные, по­нима­ют, что по­теря од­но­го из этих су­ществ, мо­жет выз­вать го­ре,  при­рав­ни­ва­емое по бо­ли к че­лове­чес­кой  по­тере. Ведь на­зыва­ют эти су­щес­тва чле­нами семьи не слу­чай­но.

Ал­ла  пе­режи­ла  еще од­ну тя­желую ут­ра­ту. Мне хо­телось вы­разить ей свое со­чувс­твие и по­нима­ние. И я ока­зал­ся не один. Свои поз­драв­ле­ния с окон­ча­ни­ем уни­вер­си­тета и сло­ва учас­тия за­хоте­ли ей выс­ка­зать став­шие  друзь­ями ге­рои ее пуб­ли­каций.  Те­перь они, по­меняв­шись с нею ро­лями, за­дава­ли ей воп­ро­сы. Уз­нав об этом, я я ре­шил пе­редать им эс­та­фету, ис­поль­зуя их воп­ро­сы в этом ин­тервью.

Юрий РУ­БЕН­ЧИК, ре­жис­сер бос­тон­ско­го те­ат­ра "Круг":  -  Бур­го­мистр в го­рин­ском "Мюн­ха­узе­не" так ком­менти­ру­ет за­пись "Со­вер­шить под­виг" в днев­ни­ке ба­рона: "Каж­дый день к де­вяти ут­ра я дол­жен ид­ти в мой ма­гис­трат. Я не ска­жу, что это под­виг, но во­об­ще что-то ге­ро­ичес­кое в этом   есть". Ал­ла, вы со­вер­ши­ли под­виг или прос­то что-то ге­ро­ичес­кое в этом есть (имею вви­ду окон­ча­ние уни­вер­си­тет­ско­го кол­леджа)?

- Со­вер­шить под­виг в мо­ем по­нима­нии- это спа­сать ко­го-то. И что-то ге­ро­ичес­кое со­от­ветс­твен­но есть в дей­стви­ях, нап­равлен­ных во бла­го ко­го-то дру­гого. Пос­та­вив се­бя в жес­ткие рам­ки су­рово­го  ре­жима, что­бы ус­пе­вать справ­лять­ся с за­дани­ями и вновь об­рести свою сре­ду, я спа­сала ис­клю­читель­но се­бя. Я выб­ра­ла про­фес­ссию, ко­торая тре­бова­ла пос­то­ян­но са­мо­от­ре­чения. Ве­чера­ми я  не от­ды­хала у те­леви­зора и не бол­та­ла с под­ру­гами, я всег­да бы­вала в те­ат­рах и зна­ла весь те­кущий ре­пер­ту­ар. Нуж­но бы­ло мно­го чи­тать. Пи­сать. А ког­да пи­шешь и хо­чешь сде­лать луч­ше, то на это ухо­дит все ра­бочее и лич­ное вре­мя. При этом ни­ког­да не бы­ло шан­сов хо­рошо за­раба­тывать. Да и оп­ла­та тру­да не пред­став­ля­лась глав­ным воз­награж­де­ни­ем.       

Мне по­вез­ло с вы­да­ющей­ся родс­твен­ни­цей - пе­вицей Иза­бел­лой Юрь­евой. Так вот, выс­лу­шивая мои вос­торжен­ные опи­сания мос­ков­ских спек­таклей, она од­нажды  за­мети­ла: "Все очень хо­рошо. Я те­бя по­нимаю. Ты лю­бишь то, чем за­нима­ешь­ся. Но на ры­нок ты с чем пой­дешь?" Увы. По этой час­ти мне при­ходи­лось труд­но­вато всю жизнь. Тем не ме­нее, мои рос­сий­ские друзья и кол­ле­ги, поз­драв­ляя ме­ня сей­час, по­лага­ют, что на са­мом де­ле я про­яви­ла  ос­мыслен­ную вер­ность се­бе.

Ма­рия ГЕР­ШТЕЙН, ре­жис­сер- до­кумен­та­лист:  -  Как свя­заны те­мы ва­ших спек­таклей с ва­шей би­ог­ра­фи­ей?   

- Во-пер­вых, спа­сибо, что мои лек­ци­он­ные, по су­ти, прог­раммы вы на­зыва­ете спек­такля­ми. Это зна­чит, мне уда­лось то, к  че­му стрем­люсь. Я всег­да хо­чу лек­ци­он­ную ос­но­ву спря­тать в те­ат­раль­ную фор­му. Сло­во лек­ция - скуч­ное. По­это­му, тя­готея к  прос­ве­титель­ству, я выс­тра­иваю сю­жет так, что пуб­ли­ка и не за­меча­ет, что по­луча­ет оп­ре­делен­ные све­дения или ин­форма­цию. Я приг­ла­шаю пе­режить мыс­ли и чувс­тва сво­их ге­ро­ев. Как это свя­зано  с мо­ей би­ог­ра­фи­ей?   Вы­бира­емые мной те­мы пря­мо вы­рас­та­ют из нее.

Нап­ри­мер, ког­да-то я ус­лы­шала по ра­дио вдох­но­вен­ные го­лоса ве­ликих ак­трис: Ер­мо­ловой, Ко­онен, Та­расо­вой. И они жи­ли в мо­ей па­мяти, зву­чали в мо­ей го­лове. Ког­да по­яви­лась воз­можность, я пред­ста­вила прог­рамму, им пос­вя­щен­ную: им - трем за­лож­ни­цам ста­лин­ско­го ре­жима. Их про­фес­сия не да­вала им вы­бора. Иг­рать они мог­ли толь­ко в Рос­сии. По­это­му Ер­мо­лова, ужас­ну­шись раз­гро­му, учи­нен­но­му пь­яной мат­росней в Ма­лом те­ат­ре, ос­та­лась и при­няла Со­вет­скую власть, по­жало­вав­шую ее пер­вую -  зва­ни­ем На­род­ной ар­тис­тки. По­это­му бель­гий­ка и под­данная Бель­гии Али­са Ко­онен, ког­да ее выд­ви­гали на зва­ние, но тре­бова­ли при этом при­нять со­вет­ское граж­данс­тво, выб­ра­ла граж­данс­тво. Что не спас­ло ни ее, ни Та­иро­ва от ста­лин­ско­го раз­гро­ма и зак­ры­тия их Ка­мер­но­го те­ат­ра. И, на­конец, са­мая бла­гопо­луч­ная - ла­уре­ат, де­путат и т. д. Ал­ла Та­расо­ва - ока­зыва­ет­ся, всю жизнь про­жила в стра­хе. Ее пер­вый муж был бе­лым офи­цером. Ее род­ная сес­тра жи­ла за гра­ницей. Ро­дите­ли же­ны ее сы­на бы­ли реп­ресси­рова­ны. И при та­ком то­тали­тар­ном ре­жиме не­пос­ти­жимым об­ра­зом рож­да­лось и цве­ло уни­каль­ное ис­кусс­тво, ко­торое пи­тало За­пад. Зна­мени­тый опер­ный ре­жис­сер Пок­ров­ский од­нажды про­из­нес: "Я мо­гу при­нять факт, что Мей­ер­холь­да уби­ли. Я не мо­гу сми­рить­ся с тем, что его пы­тали". Мы ро­дились в  стра­не, где уни­каль­ное ис­кусс­тво под­верга­лось унич­то­жению, а его соз­да­тели - ис­треб­ле­нию. Жи­вя в Аме­рике, я счи­таю дол­гом в сво­их кон­цер­тных ком­по­зици­ях рас­ска­зывать о за­губ­ленных та­лан­тах в Рос­сии. Мои те­мы и моя би­ог­ра­фия свя­заны. Я - от­ту­да.

Еле­на НЕ­ВА, ис­кусс­тво­вед: - Как вы от­но­ситесь к жиз­ни с фи­лософ­ской и прак­ти­чес­кой сто­роны?     

- Ни­чего се­бе гло­баль­ный воп­рос! С фи­лософ­ской - ни­как. Я на та­кие гор­ные  вер­ши­ны не под­ни­малась. С прак­ти­чес­кой... Моя ма­ма всег­да с ужа­сом  го­вори­ла: "Не по­нимаю, как ты бу­дешь без ме­ня жить... Ты ведь не уме­ешь се­бя за­щитить". За­то я умею за­ботить­ся о дру­гих бе­зо вся­кой фи­лосо­фии. От сер­дца. Ког­да бо­лели и уми­рали мои са­мые лю­бимые лю­ди, я пре­дан­но уха­жива­ла за ни­ми. С детс­тва я лю­била жи­вот­ных. Так сло­жилось, что они за­нима­ют боль­шое мес­то в мо­ей жиз­ни. Мо­жет быть, не мень­шее, чем ис­кусс­тво.

Тать­яна ДУ­ДОЧ­КИА, пи­анис­тка, про­фес­сор кон­серва­тории Но­вой Ан­глии (New England Conservatory): - Я очень со­чувс­твую вам в ут­ра­те ва­шего ко­тика. Но ду­маю, с ва­ми он про­жил счас­тли­вую жизнь. Пусть эта мысль уте­шит вас. А те­перь - вновь об ис­кусс­тве. Ва­ша про­фес­сия или, на­зовем ее, сте­зя, ли­мити­рова­ла вас в том, что­бы рас­крыть се­бя и сос­то­ять­ся в Аме­рике?

- Не­сом­ненно. Ес­ли бы не экс­тре­маль­ные об­сто­ятель­ства эмиг­ра­ции, приш­ло ли бы мне в го­лову сесть сми­рен­но вновь на сту­ден­ческую скамью?  Жи­вя в Бос­то­не, а не в Нью-Й­ор­ке, как кри­тик я ли­шена воз­можнос­ти ви­деть мно­жес­тво ин­те­рес­ных спек­таклей, по­казы­ва­емых на гас­тро­лях там, и не при­вози­мых в Бос­тон. Воз­можно, в Нью-Й­ор­ке я бы и не ста­ла так серь­ез­но учить­ся, а про­дол­жа­ла бы вес­ти при­выч­ный по Мос­кве и Ле­нин­гра­ду об­раз жиз­ни те­ат­раль­но­го че­лове­ка.  А в Бос­то­не я ис­ка­ла, как за­пол­нить ва­ку­ум. Дру­гой ас­пект мо­ей про­фес­сии - лек­ци­он­ный - то­же труд­но пол­но­цен­но осу­щест­влять. Ра­ботая в Мос­ков­ской го­сударс­твен­ной фи­лар­мо­нии, я вы­ходи­ла на сце­ну ежед­невно. В Бос­то­не же за се­зон -  8-10 раз.У ме­ня прос­то боль­ше нет а­уди­тории.

*     *     *

Я спро­сил Ал­лу Цы­буль­скую в зак­лю­чение: - А  что для те­бя оз­на­ча­ет ос­тать­ся са­мой со­бой?..

- По­хоже, это единс­твен­ное, что мне уда­лось, - от­ве­тила она.

________________
На фо­то: Твор­ческий ду­эт Ал­ла Цы­буль­ская и Бо­рис Фо­гель.

"Кру­гозор" при­со­еди­ня­ет­ся ко всем, поз­дра­вив­шим Ал­лу Цы­буль­скую с не­за­уряд­ным жиз­ненным дос­ти­жени­ем, и же­ла­ет на­шему пос­то­ян­но­му ав­то­ру - те­ат­ро­веду и те­ат­раль­но­му кри­тику - но­вых ра­дос­тей твор­чес­тва, поз­во­ля­юще­го ей про­дол­жать ос­та­вать­ся са­мой со­бой.