ПАРАЛЛЕЛИ

Наш гость из Гер­ма­нии прос­лыл сво­ими кни­гами и пуб­ли­цис­ти­кой как "не та­кой". Всё он, по­нима­ете-ли, ви­дит в ис­то­рии по-сво­ему - не так, как в шко­лах нас учи­ли, да и сей­час мно­гих де­тей и сту­ден­тов учат. Мол, не­вер­но  пред­став­ле­ны вос­ста­ние де­каб­ристов, лич­ность  Алекс ан­дра II, да и на Пер­вую Ми­ровую вой­ну взгляд у Брю­хано­ва иной. Ис­то­рию Адоль­фа Гит­ле­ра Вла­димир то­же трак­ту­ет по-сво­ему. Он во­об­ще счи­та­ет, что ис­то­ри­ог­ра­фия пос­ледних по­луто­ра сто­летий до неп­ри­личия на­сыще­на ле­ген­да­ми и ми­фами...

ВУНДЕРКИНД ОШИБСЯ "ПОЛЯНОЙ"?..

- Так сов­па­ло, что в ны­неш­нем, но­ябрь­ском но­мере "Кру­гозо­ра" вы, ува­жа­емый Вла­димир, яв­ля­етесь од­новре­мен­но и хо­зя­ином - ибо пред­став­ле­ны здесь как ав­тор окон­ча­ни­ем сво­его очер­ка "Бой­ня" о Пер­вой Ми­ровой - и приг­ла­шены в этот но­мер в ка­чес­тве его Гос­тя. Объ­яс­ни­те, по­жалуй­ста, чи­тате­лям "Кру­гозо­ра" при­чину и суть ва­шего "не­типич­но­го" ви­дения ис­то­рии. И по­чему вы во­об­ще ока­зались на "ис­то­ричес­кой по­ляне"? Это ведь не ва­ше де­ло, вы же - "тех­нарь": окон­чи­ли ме­хани­ко-ма­тема­тичес­кий фа­куль­тет МГУ, кан­ди­дат тех­ни­чес­ких на­ук, пре­пода­вали выс­шую ма­тема­тику, эко­номи­чес­кую ки­бер­не­тику, ста­тис­ти­ку. На­писа­ли де­сят­ки на­уч­ных ра­бот, под­го­тови­ли ас­пи­ран­тов, а в го­ды Пе­рес­трой­ки да­же яв­ля­лись зам­ди­рек­то­ра по на­уке На­уч­но-ис­сле­дова­тель­ско­го объ­еди­нения по внед­ре­нию вы­чис­ли­тель­ной тех­ни­ки. И вдруг - ис­то­рия (!?.) Пи­сатель­ство (!?.) А ещё "раз­ведка" мне до­нес­ла, что с кон­ца 1970-х вы, ока­зыва­ет­ся, сот­рудни­чали с не­легаль­ны­ми ор­га­низа­ци­ями со­вет­ских ис­то­риков-дис­си­ден­тов, из­да­вав­ших за ру­бежом сбор­ни­ки-аль­ма­нахи "Па­мять" и "Ми­нув­шее"...

- Тут все не сов­сем так: до окон­ча­ния мех­ма­та у ме­ня прош­ла уже це­лая жизнь, а мо­жет быть - и не од­на.

Я ро­дил­ся впол­не обыч­ным ре­бен­ком, но не во впол­не обыч­ной семье: для боль­шинс­тва мо­их пред­ков (при­чем и с от­цов­ской, и с ма­терин­ской сто­роны) бы­ли ха­рак­терны очень ран­нее соз­ре­вание и бур­ный вход во взрос­лую жизнь; я не ока­зал­ся ис­клю­чени­ем, хо­тя по­нял это не сра­зу. Быс­тро взрос­лея, я об­на­ружил поз­днее, что во вре­мена мо­его детс­тва стар­шие про­яв­ля­ли мас­су за­бот о том, что­бы я не за­разил­ся са­мом­не­ни­ем и не во­об­ра­зил се­бя осо­бо ода­рен­ным. По­хоже, что они пе­рес­та­рались, а в ре­зуль­та­те мне в юнос­ти не хва­тало ни уве­рен­ности, ни твер­дости; приш­лось вы­раба­тывать их са­мому, спе­ци­аль­но на­тас­ки­вая се­бя на слож­ные и неп­ри­ят­ные си­ту­ации - этим я и за­нимал­ся с де­сяти лет; для за­вер­ше­ния са­мовос­пи­тания пот­ре­бова­лось еще око­ло двух де­сяти­летий сов­сем не ти­хой жиз­ни. А вот чу­деса на­чались пря­мо с мла­ден­чес­тва - и не по мо­ей ини­ци­ати­ве.

Ба­буш­ка, Ве­ра Ни­кола­ев­на Брю­хано­ва (1878-1953), и отец, Ан­дрей Ни­кола­евич Брю­ханов (1910-1970), с ран­них лет за­кар­мли­вали ме­ня рас­ска­зами о сво­ем не­за­уряд­ном прош­лом, адап­ти­рован­ны­ми к мо­ему дет­ско­му вос­при­ятию. По ме­ре то­го, как я рос, от­кро­вен­ность и слож­ность рас­ска­зов все воз­раста­ли; я пе­режи­вал их по­силь­нее, не­жели не­хит­рые со­бытия мо­его без­мя­теж­но­го детс­тва. И ес­ли ус­лы­шан­ное и про­чувс­тво­ван­ное при­со­еди­нить к мо­ему собс­твен­но­му жиз­ненно­му опы­ту, то впол­не мож­но пос­чи­тать, что ро­дил­ся я не в 1945 го­ду, а на пол­ве­ка или да­же на це­лый век рань­ше. И я ока­зыва­юсь те­перь од­ним из ста­рей­ших лю­дей на Зем­ле; так я сам се­бя иног­да и ощу­щаю, нес­мотря на бод­рость и оп­ти­мизм. Да и ро­вес­ни­ки мо­их ро­дите­лей дав­но уже счи­тали ме­ня сво­ей ров­ней.

- Пря­мо как у Че­хова: в детс­тве у вас не бы­ло детс­тва.

- Дей­стви­тель­но, детс­тво мое из­жи­валось стре­митель­но. Сам я сво­бод­но чи­тал и пи­сал с че­тырех­летне­го воз­раста, а со всей дет­ской ли­тера­турой по­кон­чил к де­сяти го­дам, поз­днее и со взрос­лой - к двад­ца­ти с не­боль­шим. С тех пор я чи­таю в ос­новном сви­детель­ства и до­кумен­ты, а так­же от­ды­хаю на де­тек­ти­вах; твор­чес­тво серь­ез­ных пи­сате­лей и ав­то­ров филь­мов уже ни­чем не мо­жет ме­ня за­деть; в те­атр я во­об­ще не хо­жу с 1969 го­да - не мо­гу доб­ро­воль­но выс­лу­шивать фаль­шь, зву­чащую в мо­ем при­сутс­твии.

К де­сяти­лет­не­му воз­расту от­но­сит­ся и су­щес­твен­ный жиз­ненный пе­релом: имен­но тог­да мой отец вплот­ную прис­ту­пил к мо­ему серь­ез­но­му по­лити­чес­ко­му вос­пи­танию. Что он за­мыс­ли­вал тог­да в ка­чес­тве це­ли - и те­перь не сов­сем по­нят­но. Не ис­клю­чено, что ему прос­то не хва­тало пол­но­цен­но­го со­бесед­ни­ка (как и мне сей­час!) - вот он и при­нял­ся соз­да­вать та­ково­го из ме­ня. Отец, про­шед­ший в детс­тве че­рез ужа­сы Граж­дан­ской вой­ны и го­лода в По­волжье, а поз­днее рос­ший в пра­витель­ствен­ной сре­де двад­ца­тых-трид­ца­тых го­дов, с 1938 го­да ос­тался единс­твен­ным муж­чи­ной из се­мей­но­го кла­на, ис­треб­ленно­го ста­лин­ски­ми реп­ресси­ями. Об этом он мне и рас­ска­зывал. Поз­на­комив­шись лет че­рез двад­цать с твор­чес­твом Кон­квес­та, Ав­торха­нова и Сол­же­ницы­на, я не на­шел у них поч­ти ни­чего важ­но­го, че­го бы не знал от от­ца. Для от­ца же глав­ным воп­ро­сом жиз­ни ста­ло то, по­чему все это про­изош­ло? К это­му-то он и прив­лек ме­ня.

Я всей ду­шой по­шел ему навс­тре­чу - и в пос­ле­ду­ющие го­ды вов­сю до­пол­нял на­ши бе­седы изу­чени­ем стран­ней­ших ве­щей: ме­му­аров лжи­вых оче­вид­цев и не­доби­тых ге­нера­лов, про­токо­лов пар­тий­ных съ­ез­дов и су­деб­ных за­седа­ний, да­же ста­тис­ти­чес­ких сбор­ни­ков и сво­док во­ен­ных по­терь, со­четая все это с бо­лее ес­тес­твен­ным чти­вом.

До 1960 го­да я ос­та­вал­ся чис­тей­шим гу­мани­тари­ем - и тог­да же сфор­ми­ровал­ся как са­мос­то­ятель­ный ис­сле­дова­тель. Ре­зуль­та­ты не за­мед­ли­ли ска­зать­ся: вско­ре я усом­нился в ис­тиннос­ти прос­тей­шей иде­оло­гии мо­его от­ца ("Ле­нин - хо­роший, а Ста­лин - пло­хой") и сов­сем не раз­де­лял его вос­торгов по по­воду вы­носа те­ла Ста­лина из Мав­зо­лея в 1961 го­ду. Отец по­рывал­ся тог­да аж в пар­тию всту­пать, а я трез­во и хлад­нокров­но разъ­яс­нял ему, что эти ма­лень­кие ра­дос­ти - яв­ле­ние вре­мен­ное и пре­ходя­щее.

- Но ка­кое от­но­шение всё это име­ло к ма­тема­тике? По­чему вдруг до­нель­зя по­лити­зиро­ван­ный маль­чик-гу­мани­тарий по­дал­ся ту­да?

- Да по­тому, что по­лити­кой я ока­зал­ся сыт по гор­ло; все-та­ки де­тей вред­но пе­рекар­мли­вать од­но­об­разной пи­щей! В знак про­тес­та про­тив все­го су­щего я и ус­тре­мил­ся в пят­надца­тилет­нем воз­расте в ма­тема­тику: за­хоте­лось ук­рыть­ся в баш­не из сло­новой кос­ти! Так сос­то­ялось важ­ней­шее ре­шение в мо­ей жиз­ни; я и тог­да это чет­ко по­нимал. Те­перь уже не важ­но, ста­ло ли оно вер­ным или оши­боч­ным, но глав­ное бы­ло в том, что мо­тив вы­бора ока­зал­ся по су­щес­тву ка­питу­лянт­ским: я за­ранее от­ка­зал­ся от по­лити­чес­кой сте­зи, хо­тя она бы­ла единс­твен­ной, ув­ле­кав­шей и прив­ле­кав­шей ме­ня тог­да. Я же от­вернул­ся от собс­твен­ной судь­бы, сра­зу про­иг­рав все свои гря­дущие бит­вы, да­же не всту­пив в них. Вот так я ока­зал­ся ма­тема­тиком, но сов­сем не­надол­го. Но­вый кри­зис нас­тиг ме­ня в се­реди­не вто­рого кур­са уни­вер­си­тета: я усом­нился и в си­ле собс­твен­ных ма­тема­тичес­ких спо­соб­ностей, и в че­лове­чес­кой бе­зуп­речнос­ти про­фес­си­ональ­ных ма­тема­тиков.

Меж­ду тем, об­ра­зова­ние я по­лучал пос­ре­ди со­вер­шенно не­обы­чай­ной оран­же­реи, взра­щива­ющей та­лан­ты. Во­лею не­веро­ят­но­го сте­чения об­сто­ятель­ств по­лучи­лось так, что при­ем на мех­мат в 1962 го­ду про­ис­хо­дил без ка­ких-ли­бо на­ци­ональ­ных дис­кри­мина­ций. А в ре­зуль­та­те юные ев­рей­ские ге­нии-ма­тема­тики сос­та­вили ед­ва ли не треть при­нято­го кон­тинген­та - и за­дава­ли у нас тон. Всем про­чим при­ходи­лось ори­ен­ти­ровать­ся на них - и ста­рать­ся не от­ста­вать. Осо­бым бы­ло и от­но­шение к нам про­фес­сор­ско­го сос­та­ва; луч­шие из них при­нима­ли нас как пол­но­цен­ных бу­дущих кол­лег. Сре­ди нас дей­стви­тель­но ока­зались приз­нанные ма­тема­тичес­кие ге­нии: То­ля Фо­мен­ко, Гри­ша Мар­гу­лис, Ди­ма Каж­дан... Сос­тя­зание же чес­то­любий и спо­соб­ностей вос­пи­тало из­вес­тней­ших де­яте­лей и в иных сфе­рах: о мо­ем дру­ге-вра­ге Же­не Са­буро­ве я еще рас­ска­жу, а Ев­ге­ний Бер­ко­вич, нап­ри­мер, впол­не сос­то­яв­ший­ся как ма­тема­тик, иг­ра­ет те­перь весь­ма за­мет­ную роль в рус­ско­языч­ной эмиг­ра­ции в Гер­ма­нии, бу­дучи здесь ли­дером ис­сле­дова­ний и пуб­ли­цис­ти­ки по ев­рей­ской ис­то­рии и по­лити­ке.

- Итак, но­вая ат­мосфе­ра, в ко­торой ока­зались, за­соса­ла. Это яс­но. Но, сог­ла­ситесь, ес­ли бы на­ряду со склон­ностью к гу­мани­тар­ным на­укам и по­лити­ке у вас не бы­ло бы пред­распо­ложен­ности к на­укам точ­ным, вряд ли дос­тигли в них та­ких ус­пе­хов. Меж тем, не­за­уряд­ный путь пов­зрос­левше­го вун­деркин­да про­дол­жился...

- Всё про­за­ич­нее, вун­деркин­дом я не был, к ма­тема­тике, пов­то­ряю, дей­стви­тель­но ох­ла­дел. Од­на­ко вы­бора не ос­та­валось - иные на­уч­ные сфе­ры тог­да не прив­ле­кали, а уход из уни­вер­си­тета гро­зил при­зывом в ар­мию. Вот ку­да ме­ня вов­се не тя­нуло! Так что при­ходи­лось тя­нуть уче­бу. По­том - без эн­ту­зи­аз­ма вы­пол­зать на ра­боту.

Тут-то мои гла­за, всег­да нас­тро­ен­ные на адек­ватное вос­при­ятие ок­ру­жа­юще­го, а вдо­бавок еще и ук­реплен­ные бе­зуп­речной ло­гичес­кой нас­трой­кой, отыс­ка­ли впол­не ап­пе­тит­ную пи­щу для мо­его ума. Я быс­трень­ко за­делал­ся ма­тема­тиком-прик­ладни­ком, лег­ко вни­ка­ющим в суть лю­бых прак­ти­чес­ких проб­лем. Да и в об­ще­нии с людь­ми у ме­ня при этом не воз­ни­кало труд­ностей: по­могал стре­митель­но при­об­ре­тав­ший­ся пре­пода­ватель­ский опыт. По­вез­ло так­же в том, что в ис­сле­дова­тель­ской де­ятель­нос­ти сра­зу оп­ре­делил­ся ин­те­рес­ней­ший и пер­спек­тивней­ший про­филь. Я за­нял­ся мо­дели­рова­ни­ем слож­ных сис­тем. Сна­чала - тех­ни­чес­ких, а по­том и эко­номи­чес­ких. Кан­ди­датом тех­ни­чес­ких на­ук я стал прос­то по­тому, что вы­яв­ленные мною осо­бен­ности по­веде­ния слож­ных сис­тем мне не уда­лось стро­го обос­но­вать ма­тема­тичес­ки. Но и без ма­тема­тичес­ких до­каза­тель­ств прек­расно за­рабо­тало то, что я вы­яс­нил и раз­ра­ботал.

МЕТАМОРФОЗЫ, МЕТАМОРФОЗЫ...

- По­жалуй, луч­шая ил­люс­тра­ция ус­пе­хов - ваш бур­ный карь­ер­ный рост как "тех­на­ря".

- Да, да­лее пош­ло как по мас­лу: в 25 лет - кан­ди­дат на­ук, к 30-ти го­дам - до­цент, зам. за­веду­юще­го ка­фед­рой эко­номи­чес­кой ки­бер­не­тики МИУ име­ни Сер­го Ор­джо­никид­зе. Ру­ководс­тво на­уч­ной ра­ботой луч­ших сту­ден­тов и ас­пи­ран­тов, под­го­тов­ка собс­твен­ной док­тор­ской дис­серта­ции. А ведь был бес­партий­ным - тут я стро­го сле­довал прин­ци­пам, воз­ве­ден­ным для ме­ня в за­кон!

И в один прек­расный день 1978 го­да один мой быв­ший сту­дент (дос­та­точ­но из­вес­тный ны­не в ин­теллек­ту­аль­ной жиз­ни рос­сий­ской сто­лицы Юрий Та­бак) при­тащил ко мне сво­его кол­ле­гу - млад­ше­го на­уч­но­го сот­рудни­ка, без­на­деж­но зас­тряв­ше­го в прод­ви­жении, и ни­как не спо­соб­но­го за­щитить кан­ди­дат­скую дис­серта­цию. Я об­на­ружил в дос­тавлен­ном объ­ек­те собс­твен­но­го од­но­кур­сни­ка - Ев­ге­ния Са­буро­ва. Мы не бы­ли близ­ки во вре­мя уче­бы; я знал, что он пи­шет сти­хи - и ме­ня это в сту­ден­ческие го­ды ни­чем не прив­ле­кало. Те­перь мы быс­тро за­ново сдру­жились - ко­неч­но, пов­ли­яло то, что клю­чи от бли­жай­шей карь­ер­ной судь­бы Са­буро­ва проч­но ока­зались в мо­их ру­ках. Так или ина­че, но оба мы сыг­ра­ли в жиз­ни друг дру­га ро­ковую, пе­релом­ную роль. Он, до то­го и не по­мыш­лявший ни о ка­кой по­лити­чес­кой и ад­ми­нис­тра­тив­ной карь­ере, быс­трень­ко за­шагал за­тем в го­ру, вдох­но­вив­шись и мо­им прак­ти­чес­ким опы­том, и мо­ими гре­зами, мною от­вер­гну­тыми. Од­на­ко тра­геди­ей всей жиз­ни Са­буро­ва ос­та­валось то, что его чес­то­любие нам­но­го пре­вос­хо­дило его твор­ческие по­тен­ции. За­то он лов­ко ма­нев­ри­ровал, оча­ровы­вая раз­ных лю­дей раз­личны­ми гра­нями собс­твен­ных да­рова­ний: по­эты обыч­но счи­тали его ма­тема­тиком, ма­тема­тики - эко­номис­том, а эко­номис­ты - по­этом.

- А не тот ли это Са­буров, ко­торый был за­мес­ти­телем Пред­се­дате­ля Со­вета Ми­нис­тров РСФСР в зна­мени­том 1991-ом? Тот, пом­нится, то­же сти­хи пи­сал. Или од­но­фами­лец?

- Точ­но, тот - в 1991-ом заб­рался на не­веро­ят­ную вы­соту:  ока­зал­ся аж ви­це-премь­ером Рос­сии. А еще че­рез нес­коль­ко лет - премь­ером пра­витель­ства ос­тро­ва Крым. Хо­рошо еще, что он об­ла­дал, все же, ог­ра­ничен­ной си­лой ду­ха и во­ли, а не то та­кого смог бы нат­во­рить!..

Тот же Са­буров со сту­ден­ческих вре­мен об­ла­дал оп­ре­делен­ны­ми свя­зями в дис­си­дент­ских кру­гах. В их сре­ду он и ввел ме­ня - в по­ряд­ке об­ме­на по­лез­ны­ми ус­лу­гами. Са­буро­ву я обя­зан и вто­рым важ­ней­шим ре­шени­ем в мо­ей жиз­ни. Об­на­ружив во мне не­ис­ся­ка­емый ис­точник по­лити­чес­ких и ис­то­ричес­ких све­дений и со­об­ра­жений, он вско­ре за­явил, что я дол­жен об этом пи­сать. И я прис­лу­шал­ся к дру­жес­ко­му со­вету. По­лучи­лось, что мы как бы об­ме­нялись лич­ны­ми кар­ма­ми: он до встре­чи со мной ти­хо по­писы­вал что-то в угол­ке, а я неб­режно нак­ру­чивал карь­ер­ные кру­ги; те­перь же все ста­ло пря­мо на­обо­рот.

С Са­буро­вым мы рас­ста­лись че­рез нем­но­го лет - и до­воль­но кру­то. Ду­ма­ет­ся,  ему ста­нови­лось все труд­нее об­щать­ся с че­лове­ком, ви­дящим его нас­квозь.
Той же ночью в и­юне 2009 го­да, ког­да он тя­жело уми­рал в боль­ни­це в Мос­кве, ме­ня с тру­дом вы­тас­ки­вали с то­го све­та в боль­ни­це во Фран­кфур­те-на-Май­не. По­сему даль­ней­шее вы­яс­не­ние на­ших от­но­шений нес­коль­ко от­сро­чилось.

- Вы за­гово­рили о но­вой ме­тамор­фо­зе - серь­ёз­ным за­няти­ем ис­то­ри­ей по со­вету Са­буро­ва. И что бы­ло даль­ше? 

- Взяв­шись всерь­ез за ис­то­ричес­кие тру­ды, я, бу­дучи впол­не ква­лифи­циро­ван­ным про­фес­си­ональ­ным ис­сле­дова­телем, сра­зу ощу­тил, что ди­летан­тизм тут со­вер­шенно не­допус­тим. Од­но де­ло - ли­хо рас­кру­чивать ис­то­ричес­кие бай­ки, ка­кими я был на­пич­кан, и сов­сем дру­гое - пи­сать серь­ез­но и от­ветс­твен­но. Мне тре­бова­лось до­учи­вать­ся. Об­сто­ятель­ства это­му бла­гоп­ри­ятс­тво­вали. Кол­ле­ги по но­вому для ме­ня це­ху ис­то­риков-дис­си­ден­тов, с ко­торы­ми я поз­на­комил­ся с по­дачи Са­буро­ва, обес­пе­чили мне бас­нослов­но бла­гоп­ри­ят­ные ус­ло­вия ра­боты в чи­таль­ных за­лах Ин­сти­тута на­уч­ной ин­форма­ции по об­щес­твен­ным на­укам (ИНИ­ОН АН СССР), имев­ше­го луч­шее соб­ра­ние ли­тера­туры, от­но­сящей­ся к ис­то­рии Рос­сии и СССР. И в ма­тема­тике, и в тех­ни­ке, и в эко­номи­ке у ме­ня ни­ког­да не бы­ло серь­ез­ных нас­тавни­ков и ру­ково­дите­лей - в на­уке я де­лал се­бя сам. Те­перь же пред­сто­яло сде­лать се­бя ис­то­риком.

Де­сять лет ра­боты в чи­таль­ных за­лах ИНИ­ОНа (па­рал­лель­но с ле­галь­ной де­ятель­ностью, ко­торую я не ос­та­вил), воз­ве­ли ме­ня на вы­сочай­ший уро­вень зна­ний. Че­го я толь­ко не про­рабо­тал: от рос­сий­ских эко­номи­чес­ких жур­на­лов 1760-х го­дов, проч­тенных в под­линни­ке, - до но­вей­ших ис­сле­дова­ний со­вет­ских ис­то­риков и эко­номис­тов, опуб­ли­кован­ных в спе­ци­аль­ных и по­лузак­ры­тых из­да­ни­ях, а по­тому поч­ти не ис­ка­жен­ных ком­му­нис­ти­чес­кой де­маго­ги­ей! Кро­ме то­го, я по­лучил дос­туп к од­ной час­тной кол­лекции га­зет - и изу­чил бо­лее ты­сячи эк­зем­пля­ров рос­сий­ских га­зет 1917 го­да, сто­лич­ных и про­вин­ци­аль­ных (по три но­мера на каж­дый день ре­волю­ции в сред­нем!), и нес­коль­ко ты­сяч но­меров, вы­шед­ших в пос­ле­ду­ющее двад­ца­тиле­тие. Это ук­ла­дыва­лось на уни­каль­ней­ший ба­зис све­дений, по­лучен­ных еще от пред­ков. И все бы­ло фун­да­мен­таль­но пе­рева­рено и ус­во­ено - бла­года­ря па­рал­лель­ной прак­ти­ке и опы­ту ра­боты в раз­личных ис­сле­дова­тель­ских об­ластях, уси­лен­ных так­же не­лег­ким жиз­ненным ка­пита­лом, за­рабо­тан­ным на не­веро­ят­ных из­ви­вах мо­ей судь­бы. Не­уди­витель­но, что у ме­ня нет ни­каких ком­плек­сов не­пол­но­цен­ности в от­но­шении от­сутс­твия у ме­ня спе­ци­аль­но­го ис­то­ричес­ко­го об­ра­зова­ния!

- Впо­ру по­зави­довать: пред­став­ляю, об­ла­дате­лем ка­кого цен­ней­ше­го ин­форма­ци­он­но­го ка­пи­ала вы ста­ли.

- Вы­пис­ки изо всех изу­чен­ных ма­тери­алов я вы­вез по­том в Гер­ма­нию - они сос­та­вили бо­лее ку­бомет­ра (!) ис­пи­сан­ных бу­маг, тща­тель­но ка­тало­гизи­рован­ных.
Что же ка­са­ет­ся кни­ги, ко­торую я пи­сал с 1978 го­да, то судь­ба вновь пос­ме­ялась на­до мной: я со­бирал­ся пред­ска­зать, бе­зуко­риз­ненно ло­гичес­ки и ма­тема­тичес­ки точ­но, что крах ком­му­нис­ти­чес­ко­го ре­жима в СССР не­из­бе­жен. А ре­жим тот взял - да крах­нулся еще до то­го, как я за­кон­чил кни­гу!.. Что по­дела­ешь: я ока­зал­ся со­вер­шенно не го­тов к то­му, что Гор­ба­чев ре­шит­ся во вто­рой раз в ХХ ве­ке сло­мать хре­бет эко­номи­ки Рос­сии по­пыт­кой вве­дения "су­хого за­кона" - ма­ло ему по­каза­лось лав­ров Ни­колая Вто­рого! Но и мой не­допи­сан­ный труд не про­пал да­ром. То бы­ла пер­вая про­ба пе­ра - и пер­вая моя по­пыт­ка на­писать серь­ез­ную ис­то­ричес­кую кни­гу.

АГЕНТ НЕ­ВЕРО­ЯТ­НО­ГО УРОВ­НЯ

- А по­чему вы эмиг­ри­рова­ли в Гер­ма­нию?

- Это по­лучи­лось поч­ти слу­чай­но. Я уве­рил­ся еще вес­ной 1988 го­да, что прог­но­зы па­дения ком­му­низ­ма ут­ра­тили вся­кую ак­ту­аль­ность. Что еще мне ос­та­валось де­лать? Зна­читель­но рань­ше, во все том же 1978 го­ду, я прис­ту­пил к ог­ра­ниче­нию и сок­ра­щению сво­ей ле­галь­ной на­уч­ной ра­боты - и пе­решел в Пле­ханов­ский ин­сти­тут: сна­чала на ка­фед­ру выс­шей ма­тема­тики, по­том - ста­тис­ти­ки. А в этот ин­сти­тут, как из­вес­тно, по­меща­ли тог­да сво­их от­прыс­ков ве­дущие дель­цы те­невой эко­номи­ки. Я при­об­рел по­пуляр­ность сре­ди сту­ден­тов, а за­тем со­шел­ся и с не­кото­рыми ро­дите­лями. Ма­фи­ози мно­гому обу­чили ме­ня - и сво­ей жи­тей­ской фи­лосо­фии, и по­лез­ней­шим жиз­ненным на­выкам. Те­перь, в на­чале Пе­рес­трой­ки, все это при­годи­лось.

- Ка­ким об­ра­зом?

- Сна­чала я от­крыл ко­опе­ратив, а за­тем - фир­му под хит­рым ста­тусом, за­нимав­шу­юся очень мно­гим. Мы, в час­тнос­ти, бы­ли спон­со­рами Мос­ков­ско­го "Ме­мори­ала": фи­нан­си­рова­ли его ме­дицин­скую прог­рамму - ока­зание по­мощи еще сох­ра­нив­шимся жер­твам ГУ­ЛАГа. Глав­ным же ста­ла по­гоня за день­га­ми.

- Вот это да: ма­тема­тик, ис­то­рик, а те­перь ещё и биз­несмен.

- Для ме­ня это ока­залось уди­витель­но под­хо­дящей азар­тной иг­рой, в ко­торой я пре­ус­пе­вал, хо­тя и не мог уг­нать­ся за зна­мени­тос­тя­ми - Бе­резов­ским, Гу­син­ским и все­ми пос­ле­ду­ющи­ми. Ед­ва ли я на­шел бы в се­бе си­лы отор­вать­ся от та­кого пси­холо­гичес­ко­го нар­ко­тика, но поз­днее мне в этом ос­но­ватель­но по­мог­ли.
Меж­ду тем, ав­густ 1991-го по­дарил не­ча­ян­ную ра­дость: я ока­зал­ся сре­ди тех, кто все-та­ки до­ломал хре­бет ком­му­низ­му - нас­коль­ко это во­об­ще бы­ло воз­можным. Но я хо­рошо пом­нил 1961 год - и быс­тро ото­шел от эй­фо­рии.

- Но про­дол­жим о ва­шей эмиг­ра­ции.

- Тог­да же соз­ре­ли и мои лич­ные проб­ле­мы: об­раз жиз­ни "но­вого рус­ско­го" (хо­тя этот тер­мин ро­дил­ся поз­днее) не под­ра­зуме­вал ни бе­зопас­ности де­тей, ни пол­но­цен­но­го их вос­пи­тания; все это мож­но бы­ло обес­пе­чить лишь за гра­ницей. Та­кое у ме­ня сло­жилось тог­да мне­ние, не из­ме­нив­шись до сих пор. Я по­лучил под­хо­дящую воз­можность: моя но­вая семья об­за­велась пра­вом пе­ре­ез­да в Гер­ма­нию - как ев­рей­ские бе­жен­цы. Ту­да я и от­вез сво­их вес­ной 1992-го, со­бира­ясь не­мед­ленно вер­нуть­ся в Рос­сию, где мой биз­нес бо­рол­ся за су­щес­тво­вание.

Ока­залось, од­на­ко, что не все же­ла­емое так уж дос­тупно: не наш­лось юри­дичес­ких ос­но­ваний для то­го, что­бы ос­та­вить в Гер­ма­нии и мою пят­надца­тилет­нюю дочь от пред­шес­тву­юще­го бра­ка, тем бо­лее что ее мать пре­быва­ла в Мос­кве. Мне приш­лось пой­ти за­тяж­ным пу­тем: сна­чала до­бить­ся то­го, что­бы ме­ня са­мого ос­та­вили в Гер­ма­нии - как му­жа мо­ей же­ны и от­ца мо­их ма­лень­ких де­тей, а по­том ос­та­вить у се­бя и свою стар­шую дочь. На все это уш­ло вре­мя, в те­чение ко­торо­го мои по­мощ­ни­ки в Мос­кве, ли­шив­шись мо­его не­пос­редс­твен­но­го ру­ководс­тва, умуд­ри­лись по­терять и свои день­ги, и мои.

Воз­вра­щать­ся на­зад бы­ло уже ма­лоце­лесо­об­разно. Но это еще не ста­ло кон­цом мо­ей пред­при­нима­тель­ской карь­еры. Ли­шив­шись фи­нан­сов, но не об­ре­тен­ных на­выков и опы­та, я раз­вернул в Гер­ма­нии столь бур­ную де­ятель­ность, что об­ра­тил на се­бя осо­бое вни­мание. БНД (не­мец­кое ве­домс­тво конт­рраз­ведки) во­об­ра­зило, что к ним явил­ся агент не сов­сем дру­жес­твен­ной дер­жа­вы, и при­том со­вер­шенно не­веро­ят­но­го уров­ня - и мне пе­рек­ры­ли весь воз­можный кис­ло­род. Вот это уже был нас­то­ящий ко­нец!

В Гер­ма­нии ме­ня от­швыр­ну­ли от лю­бой воз­можнос­ти пред­при­нима­тель­ства, яв­но на­мекая на яв­ку с по­вин­ной и об­ре­тение но­вых хо­зя­ев. Но у ме­ня и ста­рых не име­лось, и ни­ког­да не бы­ло ни ма­лей­ше­го же­лания ра­ботать на лю­бых ры­царей пла­ща и кин­жа­ла! И что же те­перь ос­та­валось де­лать? Воз­вра­щать­ся в Рос­сию - не поз­во­ляло са­молю­бие. Ехать в ка­кие-ли­бо иные стра­ны? Но ме­ня ту­да ник­то не звал. Ос­та­вать­ся в Гер­ма­нии - бе­зо вся­ких пер­спек­тив? Тут еще и оче­ред­ная се­мей­ная жизнь сло­малась, не вы­дер­жав на­валив­шихся ис­пы­таний. Мож­но бы­ло, прав­да, про­дол­жать прис­матри­вать за деть­ми - с не­кото­рого рас­сто­яния, и все же пы­тать­ся их как-то вос­пи­тывать. На том я и ос­та­новил­ся.

- Как же в ре­зуль­та­те сло­жилась жизнь в эмиг­ра­ции рус­ско­го ма­тема­тика, ис­торка, биз­несме­на?

- С 1996 го­да я за­раба­тывал на жизнь, раз­во­зя на ма­шине пиц­цу, за­казан­ную на дом. На этом поп­ри­ще я со­шел­ся с ве­лико­леп­ны­ми людь­ми - ин­дий­ца­ми-сик­ха­ми: они от­но­сились к ле­галь­ной от­расли ве­ликих тер­ро­рис­ти­чес­ких ор­га­низа­ций, бо­рющих­ся за ос­во­бож­де­ние Ха­лис­та­на (Стра­ны сик­хов) от Ин­дии - то­же нев­редное зна­комс­тво для ис­то­рика!

А все сво­бод­ное вре­мя вновь от­да­вал пи­санию сво­их тру­дов. Этим мо­им за­няти­ям ни­какая не­мец­кая конт­рраз­ведка по­мешать уже не мог­ла - да и не со­бира­лась. Лишь пос­то­ян­ное упот­ребле­ние тер­ро­рис­ти­чес­ких тер­ми­нов (неп­ре­мен­ный ат­ри­бут те­мати­ки мо­их ис­сле­дова­ний!) в те­лефон­ных раз­го­ворах с мо­ими друзь­ями, чи­тате­лями и по­чита­теля­ми ре­гуляр­но ини­ци­иро­вало сплош­ное прос­лу­шива­ние мо­его ап­па­рата - что уж тут по­дела­ешь! Вот так окон­ча­тель­но ос­тался ис­то­риком. И воз­можность приг­ля­дывать­ся к ис­то­рии Рос­сии со сто­роны ока­залась боль­шой уда­чей, не­дос­тупной ис­то­рикам, ос­та­ющим­ся на ро­дине.

КТО ЗА­МЕНИТ НЕФТЬ И ГАЗ?

- Тог­да сам со­бой нап­ра­шива­ет­ся воп­рос об ис­то­ричес­ких па­рал­ле­лях. Ка­кой, по ва­шему мне­нию, стра­нице ис­то­ричес­ко­го прош­ло­го со­от­ветс­тву­ет то, что про­ис­хо­дило в Рос­сии в 1990-х го­дах, и что про­ис­хо­дит сей­час? Ка­ким вы,  ис­то­рик-ана­литик, ви­дите раз­ви­тие об­щес­твен­но-по­лити­чес­ких про­цес­сов в Рос­сии в бли­жай­шие пол­ве­ка?

- Па­рал­лель тут, ко­неч­но, чис­тей­шая. Ког­да спа­ло са­мое бур­ное нап­ря­жение 1990-х (я тог­да опа­сал­ся нас­то­ящей граж­дан­ской вой­ны, но обош­лось - в от­ли­чие от 1917 го­да на­род­ные мас­сы ос­та­лись в це­лом бе­зоруж­ны­ми и не смог­ли про­явить свой при­род­ный тем­пе­рамент!), то воз­ро­дилась тишь и гладь - пря­мо как в 1970-х и 1980-х го­дах. Вспом­ни­те то вре­мя: поч­ти все до­воль­ны - и лишь нем­но­гие не­доволь­ны. По­том Гор­ба­чев на­чал нас­тупле­ние на вод­ку - это-то и по­дор­ва­ло вся­чес­кое ува­жение к пра­вяще­му ре­жиму, и не то, что­бы раз­бу­дило не­доволь­ство у преж­де до­воль­ных масс, а прос­то при­тупи­ло их ак­тивное до­воль­ство - и они уже не так спо­соб­ны бы­ли со­дей­ство­вать влас­тям в уду­шении куч­ки ак­тивно не­доволь­ных.

Сей­час по­дав­ля­ющее боль­шинс­тво рос­си­ян впол­не до­воль­но ны­неш­ним ре­жимом - а чем тут быть не­доволь­ны­ми? При ком­му­нис­тах бы­ло, ко­неч­но, спо­кой­нее: все ес­ли хо­тя бы выг­ля­дели при де­ле - и по­луча­ли за это зар­пла­ту. Хо­тя и не­боль­шую. Пом­ни­те анек­дот то­го вре­мени: "Мы де­ла­ем вид, что ра­бота­ем, а они де­ла­ют вид, что пла­тят нам!" Сгод­ня же боль­шинс­тво ес­ли и за­нято чем-то, то все это не впол­не на­деж­но, а по­тому и нес­коль­ко ху­же, чем бы­ло ког­да-то. Но ведь ус­трой­ство стра­ны в це­лом впол­не при­митив­но и сов­сем по­нят­но: у дер­жа­вы име­ют­ся нефть и газ, а боль­ше ни­чего и не нуж­но!

Пол­ный ана­лог с араб­ски­ми го­сударс­тва­ми Пер­сид­ско­го за­лива: все жи­вут ис­клю­читель­но за счет неф­ти и га­за, хо­тя и по­луча­ют раз­личные до­ли об­ще­го пи­рога. Все прос­то и про­ще не бы­ва­ет: ни­какой по­литэ­коно­мии, ни­какой фи­лосо­фии, ни­какой куль­ту­ры - толь­ко нефть и газ! И так бу­дет ос­та­вать­ся до то­го мо­мен­та, по­ка нефть и газ не пе­рес­та­нут иг­рать ре­ша­ющую роль в ми­ровой эко­номи­ке. А вот это-то ра­но или поз­дно про­изой­дет! То ли че­рез 50 лет, наз­ванных ва­ми, то ли рань­ше, то ли поз­же. И все в сов­ре­мен­ной Рос­сии рух­нет тог­да до ос­но­вания! Стра­ны Пер­сид­ско­го за­лива идут в по­нима­нии пер­спек­тив впе­реди Рос­сии: там уже сей­час го­товят­ся к бу­дуще­му кра­ху - и пы­та­ют­ся зас­тра­ховать­ся пе­реп­ро­фили­рова­ни­ем эко­номи­ки: стро­ят ту­рист­ские ком­плек­сы и так да­лее. В Рос­сии же об этом со­вер­шенно не по­мыш­ля­ют. А сле­дова­ло бы!

- Так ведь за ка­кую проб­ле­му Рос­сии сей­час ни возь­мись - всё упи­ра­ет­ся в край­не не­эф­фектив­ную ны­неш­нюю сис­те­му уп­равле­ния го­сударс­твом. В прес­ло­вутую вер­ти­каль влас­ти. А по боль­шо­му счё­ту - в нас­той­чи­вую не­об­хо­димость ино­го об­щес­твен­но-по­лити­чес­ко­го ус­трой­ства стра­ны. Раз­брос мне­ний ог­ро­мен. Од­ни выс­ту­па­ют за Рос­сию мо­нар­хи­чес­кую и ви­дят её не ина­че, как ве­ликой им­пе­ри­ей. Дру­гие нас­та­иают на пар­ла­мент­ской рес­публи­ке. На са­мом же вер­ху, соз­да­ёт­ся впе­чат­ле­ние, пре­быва­ют или в ис­те­рике от нез­на­ния, как быть, или в глу­бокой деп­рессии по той же при­чине.

- Ко­неч­но, Пу­тин с Мед­ве­девым мо­гут, ве­ро­ят­но, обо всем этом не ду­мать: пос­ле нас - хоть по­топ, это еще за­дол­го до них бы­ло ска­зано. Они-то не мо­гут рас­счи­тывать про­жить еще пол­ве­ка или око­ло то­го - и на­де­ют­ся не до­жить до кра­ха. А для их не­пос­редс­твен­ных по­том­ков уг­ро­зы не бу­дет и поз­днее: сче­та в за­рубеж­ных бан­ках пред­ка­ми за­веде­ны и за­пол­не­ны, а ду­мать о мо­нар­хи­чес­ком нас­ле­дова­нии влас­ти в эпо­ху приб­ли­жа­ющих­ся кри­зисов прос­то не­лепо. Чьи-то меч­ты о вос­созда­нии мо­нар­хии в Рос­сии - прос­то на­ив­ность в све­те ука­зан­ных пер­спек­тив. Прав­да, жиз­не­радос­тные мо­нар­хи умуд­ря­ют­ся проц­ве­тать и на ос­тро­вах, иду­щих на дно оке­ана при зем­летря­сени­ях и из­верже­ни­ях вул­ка­нов!

Я бы с удо­воль­стви­ем дал со­вет, но бо­юсь, что ник­то не прис­лу­ша­ет­ся. Со­вет прос­той: за нефтью и га­зом - нас­то­ящее, но за ни­ми нет бу­дуще­го. Ес­ли в бли­жай­шем бу­дущем слу­чит­ся сов­сем ка­тас­тро­фа (стре­митель­ная пе­реме­на кли­мата бе­зо вся­ких за­мет­ных вне­зап­ных при­чин, или она же в ре­зуль­та­те при­род­но­го эк­сцес­са - ги­гант­ско­го из­верже­ния вул­ка­на или па­дения круп­но­го ме­те­ори­та), то ни­какие со­веты не по­могут. А вот ес­ли осу­щес­твит­ся ожи­да­емая за­мена неф­ти и га­за дру­гими ис­точни­ками энер­гии, то для это­го ва­ри­ан­та мож­но дать дель­ные со­веты.

- И ка­кие же?

Чем имен­но бу­дут за­мене­ны нефть и газ по­ка не яс­но. Вы­иг­рыш бу­дет за той стра­ной или те­ми стра­нами, ко­торые быс­трее и эф­фектив­нее ре­шат эту проб­ле­му. И со­рев­но­вание это вы­иг­ра­ет та­кая стра­на (или стра­ны), в ко­торой, во-пер­вых, сох­ра­нят­ся дос­та­точ­ные эко­номи­чес­кие ре­сур­сы, что­бы осу­щес­твить та­кой тех­но­логи­чес­кий пе­рево­рот, и, во-вто­рых, най­дет­ся вы­сокий умс­твен­ный по­тен­ци­ал лю­дей, ко­торые этот пе­рево­рот за­дума­ют, спла­ниру­ют и осу­щес­твят.
По­это­му со­ветов два:

- не раз­во­ровы­вай­те стра­ну до пол­ной ут­ра­ты эко­номи­чес­ких ре­сур­сов;

- луч­ше обу­чай­те и го­товь­те на­уч­ные кад­ры, ко­торые и дол­жны осу­щест­влять и про­думы­вать бу­дущий тех­но­логи­чес­кий пе­рево­рот!

Пос­ледние же ве­ка ис­то­рии Рос­сии ха­рак­терны тем, что вы­ращи­вание на­уч­ных кад­ров ни­ког­да не сто­яло у нее на пер­вом мес­те. Вся ис­то­рия Рос­сии - это ис­то­рия го­нений на ин­теллек­ту­алов. Но они-то и дол­жны те­перь иг­рать роль спа­сите­лей - боль­ше не­кому!

- А воз­можно ли вдруг та­кое: пос­те­пен­но се­год­няшняя рос­сий­ская власть
-та­ки пе­рей­дёт к ли­бера­лиза­ции ре­жима?

- С че­го бы это вдруг? Для то­го, что­бы ре­шать­ся на стра­теги­чес­кие ма­нев­ры, не­об­хо­дима спо­соб­ность раз­би­рать­ся в хит­рос­пле­тени­ях сов­ре­мен­ной эпо­хи. А где она у Пу­тина или Мед­ве­дева?

КАК И ГИТ­ЛЕР...

Мне вдо­бавок ка­жет­ся, что ав­то­ры и чи­тате­ли "Кру­гозо­ра" нес­коль­ко за­цик­ли­лись на чис­то рос­сий­ских проб­ле­мах - с од­ной сто­роны, и чис­то аме­рикан­ских - с дру­гой. Меж­ду тем и Пу­тин, и бу­дущий аме­рикан­ский Пре­зидент (кто бы им ни стал) идут в но­гу со вре­менем, но нис­коль­ко не заг­ля­дыва­ют впе­ред. Это - ха­рак­терней­шая чер­та сов­ре­мен­ных по­лити­ков.

- И у вас в Гер­ма­нии то­же?

- Ко­неч­но. Это ка­са­ет­ся всех по­лити­ков, и, в час­тнос­ти, не­мец­ких. Ког­да-то по­лити­ка ФРГ прес­ле­дова­ла бла­город­ную цель - объ­еди­нение Гер­ма­нии. По­том эту цель дос­тигли (хо­тя вос­со­еди­нение про­из­ве­ли да­леко не оп­ти­маль­ным об­ра­зом, поп­росту ра­зорив быв­шую ГДР, - и мил­ли­оны лю­дей ос­та­лись этим край­не не­доволь­ны) - и что же те­перь? А те­перь по­луча­ет­ся, что Гер­ма­ния за­нялась объ­еди­нени­ем под со­бой всей Ев­ро­пы. Это чис­тей­шая по­лити­ка Гит­ле­ра, толь­ко те­перь ее ре­али­зу­ют мир­ным пу­тем (ес­ли не счи­тать та­ких ме­лочей, как, нап­ри­мер, Югос­ла­вия, дваж­ды раз­бом­блен­ная - и Гит­ле­ром, и НА­ТО!). А ка­ковы ре­зуль­та­ты? Да та­кие же, как и у Гит­ле­ра: пар­ти­зан­ское (по су­ти, а не по ме­тодам!) дви­жение по всей по­корен­ной Ев­ро­пе, ко­торая вов­се не же­ла­ет по­корять­ся!

Се­год­ня - Гре­ция, зав­тра - Ис­па­ния, пос­ле­зав­тра - кто еще? И глав­ное - ко­му все это нуж­но? Да ни­кому! По­дав­ля­юще­му боль­шинс­тву нем­цев, во вся­ком слу­чае, не нуж­но! Но их и не спра­шива­ют: по­чему-то ре­ферен­ду­мы о вступ­ле­нии в Ев­ро­пей­ское со­об­щес­тво про­водят в стра­нах-кан­ди­датах, а не сре­ди преж­них чле­нов!

- Но не пре­уве­личи­ва­ете ли вы, про­водя ис­то­ричес­кие па­рал­ле­ли се­год­няшней ФРГ и Гер­ма­нии не­людя-Гит­ле­ра?

- Как и Гит­лер, ны­неш­ние его пре­ем­ни­ки со­вер­шенно не ин­те­ресу­ют­ся мне­ни­ем сво­их из­би­рате­лей, хо­тя вы­боры и про­водят­ся; но они про­води­лись и при Гит­ле­ре! Сов­ре­мен­ные ве­дущие по­лити­ки ве­дут се­бя с та­кой же ос­мыслен­ностью, как сло­ман­ные ав­то­маты - вро­де ма­шины для кор­мле­ния ра­бочих в зна­мени­том филь­ме Чап­ли­на! Вмес­то вы­яв­ле­ния ак­ту­аль­ней­ших проб­лем и це­лей - ту­пое сле­дова­ние ус­та­рев­шим сте­ре­оти­пам! Всю­ду и вез­де бы­ту­ют и дей­ству­ют жал­кие под­ра­жате­ли Гит­ле­ру или Ста­лину (в США, ко­неч­но, нес­коль­ко иные сте­ре­оти­пы).
В Рос­сии, ра­зуме­ет­ся, то же са­мое! Пу­тин ста­ра­ет­ся под­ра­жать Ста­лину - и ни­чего дру­гого при­думать не в сос­то­янии! Ста­лину уда­лось про­жить до глу­бокой ста­рос­ти; про­жил бы он и по­доль­ше, ес­ли бы не опол­чился про­тив вра­чей (тог­да прес­ле­дова­ли не толь­ко ев­ре­ев, но и мно­гих ве­дущих чис­то рус­ских ме­диков!) - са­мое вред­ное для па­ци­ен­та нап­равле­ние обос­тре­ния па­ранойи!

Мо­жет (и да­же дол­жен!) дол­го про­жить и Пу­тин! А вы­пус­тить власть еще до собс­твен­ной смер­ти - ему так же смер­ти по­доб­но, как и Ста­лину! Но все-та­ки жизнь те­перь ме­ня­ет­ся стре­митель­но - го­раз­до быс­трее, чем да­же пол­ве­ка на­зад. Я уже ошиб­ся - и очень круп­но! - не су­мев вов­ре­мя пре­дус­мотреть ско­рей­шее па­дение Гор­ба­чева - вмес­те с ос­татка­ми ком­му­нис­ти­чес­кой дик­та­туры. Не очень расс­тро­юсь и в даль­ней­шем, ес­ли ока­жет­ся, что и пу­тин­ский ре­жим не столь дол­го­вечен, как это мне те­перь пред­став­ля­ет­ся!

- Спа­сибо, Вла­димир, за ин­те­рес­ней­шую бе­седу. Ра­дос­тей твор­чес­тва вам!
______________________________

ВЫ ЕЩЁ МО­ЖЕТЕ ПРИ­ОБ­РЕСТИ КНИ­ГИ ВЛА­ДИМИ­РА БРЮ­ХАНО­ВА В ИН­ТЕРНЕТ-МА­ГАЗИ­НЕ "ОЗОН":

1. Тра­гедия Рос­сии. Ца­ре­убий­ство 1 мар­та 1881 г.
2. Про­ис­хожде­ние и юные го­ды Адоль­фа Гит­ле­ра
3. За­говор гра­фа Ми­лора­дови­ча
4. За­говор про­тив ми­ра. Кто раз­вя­зал Пер­вую Ми­ровую вой­ну