"МЫ РОЖДЕНЫ, ЧТОБ КАФКУ СДЕЛАТЬ БЫЛЬЮ",

Ра­ботая в под­цензур­ных ус­ло­ви­ях в СССР, а по­том в сво­бод­ном ми­ре, в США, он обоз­рел сво­им ос­тро кри­тичес­ким гла­зом, про­пус­тил че­рез се­бя весь наш страш­ный, чу­довищ­ный кон­ти­нент со все­ми его ре­али­ями, ми­фоло­ги­ей, при­думан­ной ис­то­ри­ей, куль­ту­рой, ге­ро­ями , ку­мира­ми (Ча­па­ев, Пав­лик Мо­розов, Ла­зо, Ми­чурин...) Он соз­дал уни­каль­ную кол­лекцию гра­фичес­ких и ли­тера­тур­ных сим­во­лов, ко­торая ни­ког­да не ум­рет. Че­го сто­ит один его ри­сунок: Герб СССР, внут­ри ко­торо­го не картa, a вы­кидыш, не­доно­сок. Или его ге­ни­аль­ное по прос­то­те
"сти­хот­во­рение" - ал­фа­вит­ный спи­сок стран ми­ра. Но к наз­ва­нию лю­бой из стран при­бав­ле­но "Со­вет­ская Со­ци­алис­ти­чес­кая рес­публи­ка". От "а" - до "я". Ём­ко, прос­то. Ведь имен­но на это был на­целен Со­вет­ский Со­юз.Та­лан­тли­вый гра­фик и ли­тера­тор, за­меча­тель­ный ос­трос­лов и вы­дум­щик.
Ис­тинная сла­ва к не­му еще при­дет.

Я на про­тяже­нии по­луве­ка был влюб­лен во всё, что он де­ла­ет, от­но­сил­ся к не­му вос­торжен­но. До эмиг­ра­ции, до Нью-Й­ор­ка, по­ка он жил в Мос­кве, мы ви­делись ча­ще, а по­том встре­чи про­ис­хо­дили ре­же, хо­тя рас­сто­яние нас раз­де­ляло не та­кое уж боль­шое, - от шта­та Мэн до Нью-Й­ор­ка. По­том - Бос­тон, еще бли­же...Но он всег­да зна­чил для ме­ня очень мно­го.

Пе­ред гла­зами в мо­ей бос­тон­ской квар­ти­ре, ря­дом с по­дар­ка­ми дру­зей гра­фикой Юл­ло Со­ос­те­ра, Ильи Ка­бако­ва, Эду­ар­да Го­рохов­ско­го ви­сит лист гра­фики Бах­ча­няна; в мос­ков­ской квар­ти­ре - дру­гие его ра­боты, а че­рез стек­ло книж­но­го шка­фа прос­ве­чива­ет­ся об­ложка его книж­ки "Ста­лин-тест" с дарс­твен­ной над­писью. Час­то воз­вра­ща­юсь к кни­гам Бах­ча­няна  "Мух уй­ма", "Ху­дожес­тва" и "Виш­не­вый ад". (Они, кста­ти, дос­тупны по­сети­телям ин­терне­та). И вспо­минаю, вспо­минаю...

Бах­ча­нян (или прос­то "Бах": так на­зыва­ли его друзья, а од­ну из сво­их книг он ук­ра­сил пор­тре­том ве­лико­го ком­по­зито­ра в ле­вом вер­хнем уг­лу об­ложки, при­бавив к ри­сун­ку пять букв -..." ЧА­НЯН" ) был ве­дущим гра­фиком в той за­меча­тель­ной чет­верке ху­дож­ни­ков, ко­торые соз­да­ли и ве­ли в "Ли­тера­тур­ной га­зете" ее ху­дожес­твен­ную часть, от­дел са­тиры и юмо­ра, "Клуб 12 стуль­ев".

Га­зету эту в ту по­ру бы­ло нель­зя вы­писать на дом, ее не про­дава­ли в ки­ос­ках. Ли­мити­рован­ную, стро­го ог­ра­ничен­ную под­писку на нее рас­пре­деля­ла власть, спус­кая весь­ма ог­ра­ничен­ные раз­на­ряд­ки. Кол­лекти­вы учеб­ных ин­сти­тутов и НИИ, те­ат­ры, биб­ли­оте­ки, объ­еди­нения уче­ных, твор­ческие со­юзы по­луча­ли по раз­на­ряд­ке все­го нес­коль­ко под­пи­сок -- на сот­ни, а то и на ты­сячи сот­рудни­ков. Но как ни ог­ра­ничи­вали круг ее чте­ния в сре­де ин­телли­ген­ции, все рав­но ее чи­тали все, пе­реда­вая из рук в ру­ки, под­пи­сыва­ясь всклад­чи­ну, ког­да вы­падал
счас­тли­вый жре­бий.

На­чина­лось чте­ние га­зеты с пос­ледней стра­ницы. "Под­пи­сывай­тесь на "Клуб 12 стуль­ев"!", гла­сила рек­ла­ма на­ипо­пуляр­ней­шей из га­зет. Что прав­да - то прав­да: от­дел са­тиры и юмо­ра был в га­зете ве­дущим и, к то­му же, са­мым сме­лым, хо­тя, ко­неч­но, пуб­ли­цис­ти­ка во­об­ще рез­ко вы­деля­ла "ЛГ" на гро­бовом фо­не "со­вет­ской пар­тий­ной пе­чати". На пос­ледней по­лосе пе­чата­лись Гри­горий Го­рин, Ар­ка­дий Ар­ка­нов, Марк Ро­зов­ский, дру­гие вос­хо­дящие звез­ды са­тиры, ли­тера­туры. А гра­фику пред­став­ля­ла чет­верка за­меча­тель­ных мо­лодых мас­те­ров -- Ваг­рич
Бах­ча­нян, Ви­талий Пес­ков, Вла­димир Ива­нов, Игорь Ма­каров.

Ос­тался из них в жи­вых лишь один - Игорь Ма­каров. Спер­ва не ста­ло та­лан­тли­вей­ше­го Вла­дими­ра Ива­нова, cоз­да­теля бес­смертно­го ри­сун­ка "Го­лубая кровь" (мрач­ный ра­ботя­га-ста­ноч­ник по­ранил па­лец, из ко­торо­го вы­тека­ет ог­ромней­шая кап­ля кро­ви. Pису­нок чер­но-бе­лый, а цвет кро­ви у ге­роя ри­сун­ка - го­лубой).

Вто­рым ушел Ви­талий Пес­ков. Его не­заб­венный ге­рой, воп­ло­щение "прос­то­го со­вет­ско­го че­лове­ка", стал частью соз­на­ния Рос­сии, мож­но ска­зать, об­ра­зом хрес­то­матий­ным.

А в но­яб­ре прош­ло­го го­да не ста­ло бес­спор­но­го ли­дера чет­верки, Ваг­ри­ча
Бах­ча­няна. Стар­ше­го и по воз­расту, и по от­но­шению к не­му со сто­роны кол­лег, ок­ру­жа­ющих, и по ав­то­рите­ту та­лан­та.

Час­то пе­чата­ясь в ту по­ру в от­де­ле соц­бы­товых проб­лем "Ли­тера­тур­ки", ко­торый вел Ана­толий Ру­бинов, я ра­довал­ся, на­ходя в том же но­мере га­зеты имя, ра­боту Ваг­ри­ча. Они за­поми­нались сра­зу. Вы­зыва­ли же­лание под­ра­жать (го­вори­ли, что в Одес­се ор­га­низо­вались "клу­бы Бах­ча­няна", объ­еди­няв­шие та­мош­них юмо­рис­тов). Да, ред­кая бы­ла по­пуляр­ность...

Для пос­ледней по­лосы он не толь­ко де­лал ри­сун­ки, ил­люс­тра­ции к рас­ска­зам за­меча­тель­ных са­тири­ков и юмо­рис­тов, но и со­чинял собс­твен­ные ос­тро­ты, пи­сал мик­ропь­есы, сос­то­яв­шие из нес­коль­ких фраз, в ду­хе Да­ни­ила Хар­мса (ка­кие-то из них мож­но най­ти в сбор­ни­ке "Виш­не­вый ад").

По­лоса "Клуб 12 стуль­ев" бы­ла бук­ву­аль­но за­бита ос­тро­ум­ны­ми ма­тери­ала­ми, мес­то це­нилось до­рого и ил­люс­тра­ции Бах­ча­няна по­рой бы­ли раз­ме­ром в плаш­ку. Ря­дом не­из­меннo: "Ко­рова В. Бах­ча­няна", "Дом В. Бах­ча­няна", "Да­ча В. Бах­ча­няна". Пуб­ли­ка ве­сели­лась...

Мы поз­на­коми­лись 31 де­каб­ря 1969 го­да на праз­дно­вании на­чала но­вого, седь­мо­го по сче­ту де­сяти­летия ушед­ше­го ве­ка. Соб­ра­лись лю­ди мо­лодые, лег­кие на подъ­ем, мно­гие - ос­тавши­еся "вне ком­па­ний", ко­му, как ока­залось в пред­но­вогод­ний день, "не­куда по­дать­ся". И в пос­ледний мо­мент ста­ло из­вес­тно, что есть в рас­по­ряже­нии боль­шая ком­на­та в ком­му­наль­ной квар­ти­ре на Но­вом Ар­ба­те, в ко­торой вмес­тится лю­бое ко­личес­тво на­рода. Гос­тепри­им­ная На­таша
Свеш­ни­кова со сту­дии "Мос­фильм" толь­ко что выш­ла за­муж за Ва­дима Ме­жу­ева, ас­пи­ран­та Ин­сти­тута фи­лосо­фии (ны­не он ака­демик) и они приг­ла­сили "всех, кто при­дет". Бес­про­волоч­ный те­лег­раф раз­нес эту весть и вва­лилось - с бу­тыл­ка­ми, съ­ес­тным, что при­несешь, то и съ­ешь - че­ловек со­рок, ес­ли не бо­лее, все быс­тро рас­се­лись за сто­лами, по­за­имс­тво­ван­ны­ми На­ташей у со­седей, и тут же на­чали пить и хох­мить.

Ко­го-то из кол­лег и дру­зей Ва­дима - фи­лосо­фов - я знал, дру­гие же пред­став­ля­ли не­ведо­мый мне мир ки­но, "Мос­фильм", третьи бы­ли друзь­ями пер­вых или вто­рых, их я и вов­се не знал, но это не по­меша­ло всем быс­тро сдру­жить­ся за ве­селым сто­лом.

Ла­конич­но и мет­ко хох­мил си­дев­ший нап­ро­тив не­высо­кий мо­лодой муж­чи­на c иро­нич­ной ух­мылкой. Мы пред­ста­вились. Он наз­вал се­бя: "Ваг­рич". Да и
по­хож на ар­мя­нина. Уж не Бах­ча­нян ли, по­ин­те­ресо­вал­ся я. Он са­мый. "Так вы ге­ний!", вос­клик­нул я вос­торжен­но. Он нас­мешли­во скри­вил­ся. Он знал се­бе це­ну, но всю жизнь тер­петь не мог пре­уве­личе­ний, от­но­сясь ко всем -- и к се­бе то­же -- с иро­ни­ей. Од­на­ко все мои друзья той по­ры вы­зыва­ли во мне вос­хи­щение, я ис­крен­не по­лагал их ге­ни­ями, да­же ес­ли в ком-то и не оши­бал­ся...

Ока­залось, он харь­ков­ча­нин. Из Харь­ко­ва Ваг­рич пе­реб­рался не­дав­но в Мос­кву, вмес­те с же­ной, си­дев­шей с ним ря­дом нас­мешли­вой и кра­сивой Ирой. Харь­ков­ча­нами бы­ли и си­дев­шие ря­дом со мной Сер­гей Прий­мак, учив­ший­ся на опе­ратор­ском фа­куль­те­те ВГИ­Ка, и его под­ру­га, врач-сто­мато­лог Ира Вол­ко­ва. Мы все  друг дру­гу пон­ра­вились, быс­тро "по­коре­шались", и вско­ре пос­ле той ве­черин­ки я влил­ся в друж­ное об­щес­тво харь­ков­чан.

Я уз­нал, что из Харь­ко­ва Ваг­ри­ча с трес­ком вы­пер­ли. Его силь­но нев­злю­били влас­ти за воль­но­думс­тво. Сде­лали ге­ро­ем фель­ето­на, об­ви­нили в раз­ных гре­хах и по­роках. Тру­тень, враг об­щес­тва... Он выз­вал ярость сво­им не­под­чи­нени­ем пи­саным и не­писа­ным со­вет­ским за­конам и пра­вилам. Он их поп­росту иг­но­риро­вал. Верx дер­зости -- на­писал пись­мо сво­ему лю­бимо­му ху­дож­ни­ку Мар­ку Ша­галу во Фран­цию! Поз­дра­вил его с днем рож­де­ния. А тот прис­лал ему в от­вет бла­годарс­твен­ную от­крыт­ку. Уже это­го од­но­го бы­ло дос­та­точ­но для гром­ко­го скан­да­ла.

Приш­лось прав­да­ми и неп­равда­ми пе­реби­рать­ся в Мос­кву, где у не­го и Ири­ны не бы­ло ни ко­ла, ни дво­ра. А, глав­ное, про­пис­ки... ("Да­ча" и "ко­рова" -- толь­ко в под­пи­сях под ри­сун­ка­ми, грус­тная са­мо­иро­ния). Жи­ли на птичь­их пра­вах. "Ли­тера­тур­ка" пла­тила чер­тов­ски ма­ло, так что пе­реби­вались как мог­ли; об офи­ци­аль­ном ус­трой­стве на ра­боту без про­пис­ки ре­чи не мог­ло ид­ти. За­то вы­руча­ло спло­чен­ное братс­тво харь­ков­чан.

Уг­не­та­емые уни­зитель­ной борь­бой за су­щес­тво­вание и удуш­ли­вой ат­мосфе­рой, Бах­ча­няны ре­шили пе­реб­рать­ся в Аме­рику - че­рез из­ра­иль­ский ка­нал. В Hью-Йoрк! А что, го­ворил Ваг­рич с горь­кой нас­мешкой, Мос­ква по срав­не­нию с Харь­ко­вом -- боль­шой го­род, а Нью-Й­орк - так во­об­ще са­мый боль­шой на све­те го­род, ту­да и по­едем. Прав­да­ми и неп­равда­ми по­лучи­ли ви­зу в Из­ра­иль (хо­тя Ира -- рус­ская, се­бя же Ваг­рич на­зывал "ар­мя­нином на сто пять­де­сят про­цен­тов",
объ­яс­няя, что и от­чим eгo то­же ар­мя­нин).

Пос­ледние ме­сяцы сво­ей мос­ков­ской эпо­пеи Бах­ча­няны про­вели на квар­ти­ре
сво­их бли­жай­ших дру­зей, быв­ших харь­ков­чан Сер­гея Прий­ма­ка и Иры Вол­ко­вой, не же­лая под­став­лять хо­зя­ев сво­ей пос­ледней по сче­ту ком­на­ты на Пуш­кин­ской, у ко­торых мог­ли быть неп­ри­ят­ности: приг­ре­ли "пре­дате­лей Ро­дины"... И ког­да, на­конец, по­лучи­ли ви­зы, ку­пили би­леты, соб­ра­ли не­хит­рые ве­щи, ока­залось, что при­дет­ся ос­та­вить в Мос­кве ар­хив, сот­ни лис­тов гра­фики. Где он те­перь? Сер­гея и Иры нет в жи­вых...

Луч­шие лю­ди Мос­квы соб­ра­лась на про­воды, приш­ли мно­гие зна­мени­тос­ти
той по­ры, не по­бо­яв­ши­еся зас­ве­тить­ся на по­доз­ри­тель­ном сбо­рище от­ступ­ни­ков. За та­кую дер­зость мог­ли как сле­ду­ет на­казать... За ве­чер прош­ла, на­вер­ное, сот­ня лю­дей, кто заг­ля­нул на ча­сок, кто ве­селил­ся и грус­тил весь ве­чер. Сох­ра­нились се­режи­ны сним­ки про­водов: ря­дом с Ваг­ри­чем -- Эдик Ли­монов (его ли­тера­тур­ный псев­до­ним при­думал и по­дарил дру­гу-харь­ков­ча­нину Ваг­рич), Ген­рих Сап­гир, ав­тор этих строк. Бы­ло вы­пито нес­чи­тан­ное чис­ло бу­тылок: пус­тые бу­тыл­ки быс­тро за­поло­нили весь бал­кон...

Я на­ходил­ся на из­ле­чении в Кур­ки­но, в туб­боль­ни­це и был от­пу­щен на ночь вра­чихой с ус­ло­ви­ем вер­нуть­ся до ут­ренне­го об­хо­да. Воз­вра­щал­ся под ут­ро на так­си, по без­людной Мос­кве. В гла­за не­воль­но бро­сились ви­сев­шие пов­сю­ду рек­ламные пла­каты, ими весь го­род был об­кле­ен. Рек­ла­миро­вал­ся толь­ко что вы­пущен­ный на эк­ра­ны фильм, ка­жет­ся, из ГДР, ко­торый на­зывал­ся зло­веще: "По­доз­ре­ва­ют­ся все". По­доз­ре­ва­ют­ся все!

Я вспо­минал бах­ча­нано­вое, став­шее на­род­ным (хо­тя ник­то в ту по­ру не
знал, кто же его ав­тор) "Мы рож­де­ны, чтоб Каф­ку сде­лать былью". Ка­ким
счасть­ем для Бах­ча­нянов бы­ло выб­рать­ся из стра­ны, где ПО­ДОЗ­РЕ­ВАЛИСЬ
ВСЕ... Луч­ше­го на­путс­твия се­бе не при­дума­ешь.

Бах­ча­няны пи­сали из Ве­ны. По­том приш­ла цвет­ная фо­тог­ра­фия из Нью-Й­ор­ка. Мо­лодые, лег­кие, кра­сивые, Ваг­рич и Ира неп­ри­нуж­денно по­зиро­вали пе­ред рос­кошным мод­ным ма­гази­ном на Брод­вее. Мы уми­рали от вос­торга, за­вис­ти, чуть не пла­кали. Ведь ду­мали, что рас­ста­лись нав­сегда. И ка­кая у них те­перь бу­дет судь­ба, и как нам бу­дет пло­хо без них.

B Ве­не Bаг­рич на­писал иро­нич­ную про­зу - "Харь­ков". Харь­ков очень боль­шой го­род, - на­чинал ав­тор. Из кон­ца в ко­нец тре­бу­ет­ся, что­бы об­ле­теть его са­моле­том, 4 ча­са 42 ми­нуты, сам го­род в 16 раз боль­ше Нью-Й­ор­ка, его на­селе­ние -- 200 мил­ли­онов жи­телей, не счи­тая харь­ков­ских при­горо­дов. По­лови­на харь­ков­чан пи­шет сти­хи, треть ри­су­ет, пя­тая часть -- фи­зики, каж­дый шес­той... сту­кач. В Харь­ко­ве ро­дилось 168 ге­нера­лис­си­мусов, вклю­чая Ста­лина, Фран­ко, Чан Кай Ши, Су­воро­ва и др. И имен­но здесь, на Хо­лод­ной го­ре, рас­пя­ли Хрис­та (от­сю­да оди­нако­вые на­чаль­ные бук­вы быв­шей сто­лицы УССР и
ве­лико­муче­ника). Ну, и про­чие ве­селые фан­та­зии.

Ока­зыват­ся, в Харь­ко­ве в раз­ные го­ды ра­бота­ли та­кие вы­да­ющи­еся лю­ди,
как Ле­нин, Ста­лин, Во­роши­лов, Бе­рия, Мо­лотов, Под­горный, Ко­сыгин,
Бур­люк, Ан­дро­пов...

Про­дол­жа­ли спи­сок ко­рифе­ев всех вре­мен и на­родов "ро­див­шихся в Харь­ко­ве" Ду­на­ев­ский и Шо­лохов, То­ля Бру­силов­ский (в са­мом де­ле харь­ков­ча­нин), Да­ни­эль и Си­няв­ский, Не­из­вес­тный и Воз­не­сен­ский, Сап­гир и Ник­сон, Бе­линок и Ян­ки­лев­ский, Ка­баков и Бу­латов, Не­мухин и Зве­рев, Ше­мякин и Ра­бин, Со­ос­тер, Ива­нов, Пес­ков, Ма­каров, лю­бимые Ваг­ри­чем пи­сате­ли, по­эты, кол­ле­ги по ре­дак­ции (Сус­лов, Ве­селов­ский), бар­ды, ак­те­ры, друзья... ар­мя­не Сарь­ян, Иги­тян, Аз­на­вурян...дру­гие ми­ровые зна­мени­тос­ти -- Мон­ро, Ша­гал, Ми­ро, Маг­ритт, Бель­мон­до, Ра­фа­эль (и пе­вец, и его од­но­фами­лец, мас­тер кис­ти)...

И Ку­сур­га­шева, у ко­торой Бах­ча­няны сни­мали ком­на­ту, и бо­гем­ная да­ма Ло­рик, ко­торая сла­вилась лег­ким от­но­шени­ем к муж­чи­нам, и ка­кой-то "То­лик с меш­ком"... А где-то под ко­нец спис­ка харь­ков­чан - "Прий­мак, Вой­на, Вла­сюк, Вол­ко­ва>>. С лег­кой ру­ки мас­те­ра я был при­чис­лен к по­чет­но­му ли­ку харь­ков­чан, чем, ра­зуме­ет­ся, воз­гордил­ся.

Уви­деть­ся до­велось лишь в 1989-м, ког­да я по­пал в Аме­рику на уче­бу в
Гар­вард. В Нью-Й­ор­ке я быс­тро на­шел у­ют­ную квар­тирку Бах­ча­нянов на
84-й ули­це, вбли­зи Цен­траль­но­го паркa, зна­мени­той "му­зей­ной ми­ли",
Ме­дисон-аве­ню...

Квар­тирку эту они смог­ли снять за весь­ма скром­ную пла­ту, ко­торая по ус­ло­ви­ям арен­ды не по­выша­лась из го­да в год. Cка­зоч­ное ве­зение! Там Ваг­рич и Ира про­вели все пос­ле­довав­шие го­ды.

Мы гу­ляли вдоль ре­ки, раз­гля­дыва­ли зда­ние О­ОН, дру­гие зна­мени­тые пос­трой­ки, всё ря­дом: сказ­ка! Хо­зя­евам бы­ло по­нят­но мое вол­не­ние. Баг­рич бес­пре­рыв­но хох­мил, прос­то сы­пал ка­лам­бу­рами. "Ира, ты бы хоть за­писы­вала", -- ска­зал я. "A по­чему ты ума­ешь, что не за­писы­ваю?", -- от­ве­чала Ира.

Она наш­ла ра­боту, прек­расно вла­дея ан­глий­ским (за­кон­чи­ла ин-яз). Ин­те­рес­ный гра­фик (ее иро­нич­ная се­рия "Пор­тре­ты со­вет­ских пи­сате­лей" - прос­то чу­до!), ум­ничка, она тру­дилась в ту по­ру в рек­ламной фир­ме, за ней по­ут­ру при­ез­жал ли­музин с шо­фером в лив­рее: Ира бы­ла в этой фир­ме ви­це-пре­зиден­том. Она взя­ла на се­бя ма­тери­аль­ные за­боты и да­ла Ваг­ри­чу воз­можность сос­ре­дото­чить­ся на ра­боте. Тот, не зная язы­ка (при­чем и не пы­та­ясь его вы­учить), мог су­щес­тво­вать в сво­ем ми­ре, тво­рить.

За­нятия ис­кусс­твом, ли­тера­турой не при­носят в Аме­рике пос­то­ян­но­го за­работ­ка, ес­ли ты не за­нят рек­ла­мой и не име­ешь гром­ко­го име­ни. За­казы на ри­сун­ки, об­ложки книг, тек­сты бы­ли по­нача­лу не­час­ты, го­нора­ры ма­лы. За­то он был со­вер­шенно сво­боден. И счас­тлив, прос­то све­тил­ся гар­мо­ни­ей.

Приш­ла по­том из­вес­тность, его гра­фичес­кие ра­боты ста­ли по­купать му­зеи,
бы­ли из­да­ны его кни­ги... Од­на­ко бoга­чом он не стал. Но ведь не ра­ди сла­вы и бо­гатс­тва он пе­реб­рался в Но­вый Свет. А Ира так и "умер­ла в Ваг­ри­че", до са­мого кон­ца бы­ла всег­да ря­дом, пре­дан­ным дру­гом, и это от­нюдь не был ее крест. Она и се­год­ня за­нята ин­те­рес­ной ра­ботой, на ра­ди­ос­танции "Сво­бода". Нас­ле­дие Ваг­ри­ча в ее ру­ках не про­падет.

Пос­ледние от­ве­ден­ные ему судь­бой ме­сяцы он был не­из­ле­чимо бо­лен, стра­дал, не мог ри­совать, пи­сать, спать, бодрство­вать. Ос­трая нес­конча­емая го­лов­ная боль и шум в ушах от­равля­ли су­щес­тво­вание. Вмес­те с ним бодрство­вала Ири­на. Не вы­ходи­ла из до­ма, бы­ла си­дел­кой, нянь­кой. Од­нажды выс­ко­чила не­надол­го из до­ма, а ког­да вер­ну­лась... бы­ло слиш­ком поз­дно. Смерть для не­го бы­ла из­бавле­ни­ем от не­чело­вечес­ких мук.

Ваг­рич Бах­ча­нян от­крыл но­вые фор­мы са­тиры, древ­ней­ше­го из ви­дов ис­кусств. Я люб­лю Домье и Хо­гар­та, но я вы­рос и про­жил жизнь в дру­гом ми­ре. В ми­ре Бах­ча­няна. И по­тому его ра­боты  мне лич­но все-та­ки бли­же...

Со­рок лет то­му на­зад я наз­вал его вос­торжен­но ге­ни­ем. Я и се­год­ня мо­гу
это сло­во при­мени­тель­но к не­му пов­то­рить, и мне не важ­но, ес­ли не все
сог­ла­сят­ся с мо­ей оцен­кой.

АФО­РИЗ­МЫ ВАГ­РИ­ЧА БАХ­ЧА­НЯНА:

Вся власть - со­нетам!
Мер­тво­рож­денный пол­зать не мо­жет!
Дур­ная сла­ва КПСС!
Как по­вяжешь гал­стук, бе­реги его,
он ведь с крас­ной ры­бою цве­та од­но­го!
Бей­лис умер, но де­ло его жи­вет!
Все­ми прав­да­ми и неп­равда­ми жить не по лжи!
Бу­маж­ник - ору­жие про­лета­ри­ата!
От ве­лико­го до смеш­но­го один шаг впе­ред, два ша­га на­зад!
Пусть креп­нет друж­ба меж­ду нар… (не окон­че­но)
Аго­ния, пли!
Ды­шите на ла­дан как мож­но глуб­же!
Луч­ше уме­реть стоя, чем жить с кем-ни­будь на ко­ленях!
По­чет­ный ка-ра-у-у-у-ул!
Бей бак­лу­ши - спа­сай Рос­сию!
И на на­шей ули­це бу­дут буд­ни!
С вол­ка­ми жить - по-волчьи вы-ы-ы-ы-ы-ть!
Друг то­вари­щу брат!
Это бе­зум­ный, бе­зум­ный, бе­зум­ный мир по­бедит вой­ну!
Язык мой - враг мой ру­ки пе­ред едой!
Ис­кусс­тво при­над­ле­жит на­роду и тре­бу­ет жертв!
Но Мо­пас­сан!
Я вол­ком бы выг­рыз толь­ко за то, что им раз­го­вари­вал Ле­нин!
Хра­ните тай­ну в сбе­рега­тель­ной кас­се!
Мо­нар­хия - мать по­ряд­ка!
Мы рож­де­ны: чтоб Каф­ку сде­лать былью!