Я не согласен ни с одним словом, которое вы говорите, но готов умереть за ваше право это говорить... Эвелин Беатрис Холл

независимый интернет-журнал

Держись заглавья Кругозор!.. Наум Коржавин
x

Мои предки иноверцы

Сокровенное

Опубликовано 17 Марта 2020 в 07:49 EDT

...Все три брата таинственным образом скончались через год после заключения в лагеря. (Дедушка – годом позже.) Понятно, что их не расстреляли даже, а пристрелили. Уничтожили подло, коварно, как бесчисленное множество им подобных...
Гостевой доступ access Подписаться

Окон­ча­ние. На­чало.

Пос­коль­ку дач­ный по­селок Ца­рицы­но, воз­никший в кон­це по­зап­рошло­го ве­ка ря­дом с од­но­имен­ным двор­цо­во-пар­ко­вым ан­сам­блем, иг­рал очень боль­шую роль в жиз­ни мо­их пред­ков, про­водив­ших там не прос­то ле­то, а доб­рую по­лови­ну го­да, у ме­ня был сти­мул, мо­тив и ин­те­рес уз­нать об этом проб­лемном ис­то­ричес­ком объ­ек­те как мож­но боль­ше, прой­тись по ос­новным его ве­хам. Я не ста­ла бы да­же на­зывать это оче­ред­ным от­ступ­ле­ни­ем, пос­коль­ку, пов­то­рюсь, судь­ба Вил­ле­ров креп­ко-нак­репко впле­тена в ис­то­рию Ца­рицы­на дач­но­го.

Из ис­то­рии Ца­рицы­на: Чер­ная Грязь

Мес­та те в раз­ное вре­мя име­нова­лись по-раз­но­му. И хо­зя­ева у них бы­ли раз­ные. По­нача­лу – бо­яре Го­дуно­вы, при Ива­не Гроз­ном. По при­казу Бо­риса Го­дуно­ва (1552-1605) бы­ли пос­тро­ены пло­тины на здеш­них реч­ках, об­ра­зовав­шие це­поч­ку кас­кадных пру­дов, про­тяжен­ностью в 5 км. Один из них, са­мый боль­шой в Мос­ков­ской об­ласти, по сей день зо­вет­ся Бо­рисов­ским. (А все вмес­те они те­перь Ца­ребо­рисов­ские.)

Пос­ле то­го, как бы­ли об­на­руже­ны це­леб­ные гря­зи и «Жи­вонос­ный ис­точник», от­ме­чен­ные ча­совен­кой в честь Бо­горо­дицы, об­ширная без­людная пус­тошь с нес­коль­ки­ми из­ба­ми по­лучи­ла наз­ва­ние се­ло Бо­город­ское. Поз­же его пе­ре­име­нова­ли в Чер­ную грязь, пе­редан­ную в поль­зо­вание Ев­до­кие Стреш­не­вой (1626-1645), став­шей рус­ской ца­рицей и ро­дона­чаль­ни­цей ди­нас­тии Ро­мано­вых.

Отец ца­рицы, Се­мен Стреш­нев, по­дошел к по­лучен­ным зем­лям по-хо­зяй­ски и за­нял­ся их бла­го­ус­трой­ством – пос­тро­ил бо­яр­ские хо­ромы, пог­ре­ба, ам­ба­ры, мель­ни­цу, за­ложил фрук­то­вые са­ды и ого­роды. В стро­итель­стве по­мога­ли ему нес­коль­ко со­тен бе­лорус­ских плен­ных.

Сле­ду­ющий вла­делец князь В.Го­лицын, фак­ти­чес­кий гла­ва го­сударс­тва рус­ско­го при ца­рев­не Софье Алек­се­ев­не (1682-1689), обус­тра­ивал­ся с кня­жес­ким раз­ма­хом, мно­го че­го до­бавив и мо­дер­ни­зиро­вав на фран­цуз­ский ма­нер, вклю­чая лан­дшафтный парк. Его усадь­ба впол­не се­бе мог­ла сой­ти за дво­рец. Но пос­ле то­го, как Петр I от­пра­вил Го­лицы­на в ссыл­ку, все его чер­ногря­зен­ское хо­зяй­ство бы­ло кон­фиско­вано и отош­ло к каз­не.

Поз­днее Пётр I по­дарил Чёр­ную Грязь мол­дав­ско­му гос­по­дарю Дмит­рию Кан­те­миру (бе­жав­ше­му от ту­рок в Рос­сию), ко­торый с удо­воль­стви­ем там обос­но­вал­ся и над даль­ней­шим рас­ши­рени­ем сво­его но­вого по­местья хо­рошо пот­ру­дил­ся. И Го­лицын, и Кан­те­мир осо­бен­но за­боти­лись о под­держа­нии пру­дов в над­ле­жащем сос­то­янии, воз­во­дя но­вые пло­тины и об­новляя ста­рые, ук­ра­шая их во­дяны­ми мель­ни­цами и ис­кусс­твен­ны­ми ос­тров­ка­ми.

Ца­рицы­но двор­цо­вое

К кон­цу XVIII ве­ка Ека­тери­на II, за­думав сде­лать Мос­кву вто­рой сто­лицей, по­дыс­ки­вала се­бе жи­вопис­ное мес­течко для за­город­ной ре­зиден­ции, на ма­нер Пе­тер­го­фа, и ос­та­нови­ла свой вы­бор на Чер­ной гря­зи, при­дя в вос­торг от пру­дов, лан­дшафтно­го пар­ко­вого ан­сам­бля, фрук­то­вых са­дов и уми­рот­во­ря­юще­го рус­ско­го раз­долья. Ека­тери­на вы­купи­ла по­местье с при­лега­ющи­ми к не­му се­лами у прес­та­рело­го сы­на Кан­те­мира. А не­подо­ба­ющее царс­твен­ной осо­бе наз­ва­ние мес­тнос­ти пе­ре­име­нова­ла в Ца­рицы­но – то бишь: «при­над­ле­жащее ца­рице». Ос­та­ток ле­та 1775 го­да она про­вела вмес­те с кня­зем По­тем­ки­ным в го­лицын­ско-кан­те­миров­ской усадь­бе, ор­га­низуя здесь не толь­ко праз­днества, но и при­емы, и да­же за­седа­ния Го­сударс­твен­но­го со­вета.

Стро­итель­ство ца­рицын­ской ре­зиден­ции Ека­тери­на по­ручи­ла прид­ворно­му зод­че­му Ва­силию Ба­жено­ву. Свой ар­хи­тек­турный под­ход Ба­женов ок­рестил «неж­ной го­тикой», хо­тя по су­щес­тву это бы­ла все та же, при­сущая рос­сий­ско­му сти­лю, эк­лекти­ка. Им впер­вые бы­ло ис­поль­зо­вано со­чета­ние крас­но­го кир­пи­ча и бе­лого кам­ня (а не шту­катур­ки).

По про­ек­ту Ба­жено­ва ца­рицын­ский ан­самбль дол­жен был сос­то­ять из двух двор­цов (один – для им­пе­рат­ри­цы, дру­гой – для ее сы­на, це­саре­вича Пав­ла) в ок­ру­жении нес­коль­ких кор­пу­сов (хо­зяй­ствен­ных, для прид­ворной зна­ти), с па­виль­она­ми, ро­тон­да­ми и мос­та­ми. Плюс раз­бро­сан­ные по пар­ку ими­тации древ­них раз­ва­лин, мод­ные в те вре­мена.

На про­тяже­нии де­сяти лет (с 1775 по 1785) Ба­женов вкла­дывал в свой про­ект не толь­ко ду­шу, та­лант и вре­мя, но и собс­твен­ные средс­тва, ког­да де­нег из каз­ны не хва­тало. За все эти го­ды им­пе­рат­ри­ца ни ра­зу в Ца­рицы­но не по­яви­лась. Что­бы ре­али­зовать свой за­мысел, он влез в дол­ги, про­дал свое име­ние и дом в Мос­кве, ра­зорил­ся, и вмес­те с же­ной во вре­мя стро­итель­ства жил в Ца­рицы­не. Увы. Все его жер­твы и рве­ние за­кон­чи­лись для не­го лич­ной тра­геди­ей.

Ар­хи­тек­тор боль­ше кон­цен­три­ровал вни­мание не на внут­реннем об­ли­ке сво­их тво­рений, а на внеш­нем, ук­ра­шая их бе­лока­мен­ны­ми ор­на­мен­та­ми, как праз­днич­ные тор­ты – кре­мом. Им­пе­рат­ри­це ре­зуль­та­ты его мно­голет­них тру­дов не пон­ра­вились. Внут­ри двор­ца ей бы­ло тес­но, тем­но и не­уют­но, «как в гро­бу» – по­тол­ки низ­кие, ок­на уз­кие, и ни од­но­го ту­але­та. А по­сему Ека­тери­на по­веле­ла раз­ру­шить до ос­но­вания прак­ти­чес­ки за­кон­ченное, пок­ры­тое кров­лей двор­цо­вое зда­ние – слу­чай бес­пре­цеден­тный в ис­то­рии ар­хи­тек­ту­ры.

И ра­зоб­ра­ли, на что уш­ло еще нес­коль­ко лет. Сле­дом пош­ли на снос Боль­шой Ка­валер­ский и Ка­мер-юн­гфарский кор­пу­са, но это поз­днее.

Есть весь­ма лю­бопыт­ная вер­сия, что гнев им­пе­рат­ри­цы был выз­ван до­шед­ши­ми до нее све­дени­ями о тай­ном вступ­ле­нии ее прид­ворно­го ар­хи­тек­то­ра в ма­сон­скую ло­жу и о том, что он яв­ля­ет­ся свя­зу­ющим зве­ном меж­ду ма­сона­ми и це­саре­вичем Пав­лом, что для нее бы­ло рав­но­силь­но за­гово­ру.

Счи­та­ет­ся да­же, что в двор­цо­вых пос­трой­ках Ца­рицы­на зод­чий-ма­сон за­коди­ровал ико­ног­ра­фичес­кую прог­рамму ма­сон­ской сим­во­лики. Из его пос­тро­ек до на­ших дней сох­ра­нилось нес­коль­ко де­талей ан­сам­бля. В час­тнос­ти – не­обы­чай­но кра­сивый Боль­шой мост над глу­боким ов­ра­гом со стрель­ча­тыми ар­ка­ми в сти­ле го­тичес­ких со­боров. Зиг­за­го­об­разный ор­на­мент мос­та и вос­про­из­во­дит, яко­бы, ту са­мую ма­сон­скую сим­во­лику. Так или ина­че, Ба­женов был отс­тра­нен от ра­бот и нав­сегда по­пал в не­милость. Пе­рес­тра­ивать двор­цо­вый ком­плекс по­ручи­ли его уче­нику, Мат­вею Ка­зако­ву, что боль­но уда­рило его по са­молю­бию.

Стро­итель­ство (а это еще 10 лет – с 1786 по 1796) нес­коль­ко раз пре­рыва­лось из-за го­сударс­твен­ных фи­нан­со­вых проб­лем. И окон­ча­тель­но ос­та­нови­лось на ста­дии внут­ренней от­делки сем­надца­тиком­натно­го дву­хэтаж­но­го двор­ца – за­каз­чи­ца, Ека­тери­на II, при­каза­ла дол­го жить. Не­нави­дев­ший ее нас­ледник прес­то­ла, им­пе­ратор Па­вел I, все пос­ле­ду­ющие ра­боты в Ца­рицы­не от­ме­нил. Ка­заков ус­пел пе­рес­тро­ить толь­ко Боль­шой дво­рец, все ос­таль­ные де­тали ком­плек­са ос­та­лись ба­женов­ские.

С го­дами так и не за­кон­ченный дво­рец, в ко­тором ник­то ни­ког­да не жил, на­чал вет­шать и раз­ру­шать­ся (осо­бен­но пос­ле то­го, как об­ва­лилась его кров­ля, а по­том и внут­ренние пе­рек­ры­тия). От двор­ца ос­та­вались прак­ти­чес­ки толь­ко на­руж­ные сте­ны. Прек­расные зда­ния за­рас­та­ли тра­вой, и да­же де­ревь­ями, умуд­рявши­мися прис­тро­ить­ся на вер­хних по­вер­хнос­тях. Те­перь двор­цо­вый ком­плекс ве­лича­ли не ина­че, как «ру­иной» или «мрач­ной раз­ва­линой». Хо­тя мрач­ным он вов­се не был, ско­рее – ска­зоч­но-от­кры­точ­ным.

Про­гул­ки сре­ди «ста­рины глу­бокой» дос­тавля­ли мас­су эс­те­тичес­ко­го удо­воль­ствия. А уж для влюб­ленной па­роч­ки луч­ше­го мес­та и не сыс­кать. Ро­ман­ти­ка за­рос­ших ди­ким ле­сом ру­ин, без­мя­теж­ные бес­край­ние прос­то­ры, соч­ная зе­лень трав, хол­мы и ов­ра­ги, свер­ка­ющая гладь озер – вот что пред­став­ля­ло из се­бя Ца­рицы­но тех лет.

Ожив­ле­ние на­мети­лось с по­яв­ле­ни­ем глав­но­началь­ству­юще­го Крем­лёв­ской эк­спе­дици­ей (ЭКС) Пет­ра Ва­лу­ева (1801), че­лове­ка ма­ло при­ят­но­го, но от­давше­го мно­го сил воз­рожде­нию Ца­рицы­на. По его ини­ци­ати­ве ре­конс­тру­иро­вали и бла­го­ус­тро­или оран­же­реи, при­носив­шие неп­ло­хой до­ход ца­рицын­ско­му хо­зяй­ству, от­ре­мон­ти­рова­ли пло­тины, раз­би­ли ан­глий­ский парк с бе­сед­ка­ми и па­виль­она­ми. И ра­зуме­ет­ся по­забо­тил­ся сей эн­ту­зи­аст о собс­твен­ном про­жива­нии. Пос­тро­ен­ная им усадь­ба, во­шед­шая в ис­то­рию Ца­рицы­на, как «Ва­лу­ев­ский дом», име­ла на ред­кость вы­год­ное рас­по­ложе­ние – на вы­соком при­гор­ке над пру­дами с па­норам­ным ви­дом на двор­цо­вые пос­трой­ки и парк. Увы, «ва­лу­ев­ский рас­цвет» был не­долог – в 1814 го­ду глав­но­началь­ству­ющий умер. Но ис­то­рия его до­ма име­ла длин­ное и «ве­селое» про­дол­же­ние. (Об этом по­ниже.)

Им­пе­ратор Алек­сандр II, по­бывав­ший в Ца­рицы­не (1856), ре­шил, что тра­тить день­ги каз­ны на под­держа­ние бес­по­лез­ных ру­ин пра­баб­ки – неп­рости­тель­ное рас­то­читель­ство, и на­казал пе­ревес­ти не­фун­кци­ональ­ное по­местье из двор­цо­вого ве­домс­тва в удель­ное. Вот этот им­пе­ратор­ский указ и ре­шил не­ожи­дан­ным об­ра­зом судь­бу рай­ско­го угол­ка, так дол­го не на­ходив­ше­го се­бе при­мене­ния.

Из двор­цо­вой пос­трой­ки на со­дер­жа­нии каз­ны Ца­рицы­но прев­ра­тилось в выс­тавлен­ное на про­дажу «бес­хозное хо­зяй­ство», ко­торое от­ны­не обя­зано бы­ло са­мо се­бя со­дер­жать, да еще и при­носить до­ход каз­не. Про­дава­ли его за 82 ты­сячи руб­лей, как «склад кир­пи­ча». А ведь ан­самбль обе­щал быть уни­каль­ным. Каж­дая его де­таль – про­из­ве­дение ис­кусс­тва. Че­го сто­ят од­ни толь­ко ба­женов­ские Фи­гур­ные во­рота и га­лерея-ог­ра­да с пом­пезной, вы­соко воз­не­сен­ной ар­кой, от­ме­ча­ющие сим­во­личес­кую гра­ницу меж­ду двор­цом и пар­ком, Ма­лый дво­рец, Хлеб­ный дом и Ка­валер­ские кор­пу­са. К счастью, же­ла­ющих за­нять­ся раз­боркой двор­цо­вых ру­ин по кир­пи­чику не наш­лось.

Ца­рицы­но дач­ное

Тог­да-то и воз­никла идея сда­вать учас­тки в арен­ду (сро­ком поч­ти на сто лет) под дач­ное стро­итель­ство, бла­го дач­ный бум стре­митель­но на­бирал в Мос­кве обо­роты. Сти­мули­рова­ла дан­ную тен­денцию от­крыв­ша­яся в 1866 го­ду стан­ция «Ца­рицы­но» на Мос­ков­ско-Сер­пу­хов­ской вет­ке Юж­ной (поз­днее –Мос­ков­ско-Кур­ской) же­лез­ной до­роги – пер­вая ос­та­нов­ка по­ез­да пос­ле Мос­квы. Все­го 18-20 ми­нут в пу­ти, и вы на мес­те. В дач­ный се­зон кур­си­рова­ли спе­ци­аль­ные по­ез­да Мос­ква-Ца­рицы­но и об­ратно  – эта­кий шатл на рель­сах. Поз­днее, в на­чале ХХ ве­ка, же­лез­но­дорож­ное со­об­ще­ние с Мос­квой в лет­ние ме­сяцы ста­ло еще удоб­нее. По­ез­да «Мол­ния» дос­тавля­ли дач­ни­ков и их гос­тей в Ца­рицы­но с ин­терва­лами в чет­верть ча­са. А ут­ром и ве­чером (для тех, кто ра­ботал в Мос­кве) ин­терва­лы сок­ра­щались до пя­ти ми­нут.

Сре­ди сос­то­ятель­ной мос­ков­ской ин­телли­ген­ции ста­ло прес­тижным стро­ить да­чи в Ца­рицы­но. Здесь жи­ли фи­лософ Вла­димир Со­ловь­ев, по­эты Фе­дор Тют­чев и Алек­сей Пле­ще­ев, пи­сате­ли Ле­онид Ан­дре­ев, Иван Бу­нин и Ан­дрей Бе­лый, ком­по­зитор Петр Чай­ков­ский, пе­вец Ле­онид Со­бинов и мно­гие-мно­гие дру­гие вид­ные де­яте­ли куль­ту­ры и ис­кусс­тва. Фор­ми­ровал­ся свой, ца­рицын­ский ми­рок со сво­им экс­клю­зив­ным об­щес­твом и сво­им об­ра­зом жиз­ни, нас­тро­ен­ным на от­дых, об­ще­ние, раз­вле­чения и удо­воль­ствия.

По­мимо до­мов­ла­дель­цев бы­ли, как вез­де, и се­зон­ные арен­да­торы. Двое из них – зна­мени­тый ар­хе­олог и ну­миз­мат А.Ореш­ни­ков и не ме­нее зна­мени­тый ис­то­рик-мос­кво­вед И.За­белин, ди­рек­тор Ис­то­ричес­ко­го му­зея, за­нялись вдруг в Ца­рицы­не ар­хе­оло­гичес­ки­ми рас­копка­ми. Они пер­вы­ми за­мети­ли, что за­рос­шая ле­сом зем­ля вок­руг них ды­бит­ся оди­нако­вой, по­лус­ферной фор­мы хол­ми­ками, и пред­по­ложи­ли, что это мо­гут быть ру­кот­ворные кур­га­ны. Их пред­по­ложе­ние вы­лилось в от­кры­тие. То бы­ли мо­гиль­ные кур­га­ны сла­вян-вя­тичей ХI–ХII ве­ков, из ко­торых они из­вле­кали уни­каль­ные пред­ме­ты оби­хода, ук­ра­шения, ста­ту­эт­ки, что до­бави­ло но­вый ак­цент здеш­ним мес­там. (К этой та­инс­твен­ной стра­нич­ке ис­то­рии Ца­рицы­на я еще вер­нусь.)


Вил­ле­ры в Ца­ри­ыно

В дол­госроч­ную арен­ду от­да­вали все, при­год­ные для дач­но­го стро­итель­ства учас­тки, и да­же Ка­валер­ские кор­пу­са двор­ца. В ба­женов­ских Треть­ем Ка­валер­ском и Хлеб­ном до­ме (са­мых дос­тро­ен­ных) от­кры­ли трак­ти­ры с но­мера­ми. Дач­ные по­сел­ки воз­ни­кали один за дру­гим – Ста­рое Ца­рицы­но, Цен­траль­ный, Воз­душный Сад, По­пов­ка, Пок­ров­ская Сто­рона, Но­вое Ца­рицы­но, Во­робь­ев­ка. Ста­рым Ца­рицы­но ста­ли на­зывать да­чи, пос­тро­ен­ные ря­дом с двор­цо­во-пар­ко­вым ан­сам­блем, а Но­вым – по­селок, воз­никший на ле­вом бе­регу Ца­рицын­ских пру­дов, на са­мом вы­соком, на­ибо­лее су­хом мес­те, сре­ди ве­ковых со­сен.

Один за дру­гим от­кры­вались ма­гази­ны, мес­та бы­тово­го об­слу­жива­ния, ке­роси­новая и ско­бяная лав­ки, про­доволь­ствен­ный ма­газин, сто­ловая, бу­феты, пе­кар­ня, ап­те­ка, па­рик­ма­хер­ская, мас­тер­ские ре­мес­ленни­ков и т.д. По­яви­лось и своё поч­то­во-те­лег­рафное от­де­ление с те­лефон­ной связью (но это уже по­поз­же). В «Пу­тево­дите­ле по Ца­рицы­ну» упо­мина­ет­ся, что из Мос­квы «ежед­невно при­ез­жа­ли раз­носчи­ки со все­воз­можны­ми то­вара­ми».

Име­лась, ра­зуме­ет­ся, и своя цер­ковь – не цер­ковь, а це­лый храм, с ко­локоль­ней и тра­пез­ной. Са­мая пер­вая, де­ревян­ная, бы­ла пос­тро­ена еще бо­яра­ми Стреш­не­выми в 1682 го­ду над ис­точни­ком це­леб­ных гря­зей, и име­нова­лась Хра­мом ико­ны Бо­жи­ей Ма­тери «Жи­вонос­ный Ис­точник». Ее кир­пичный ана­лог, в сти­ле ели­заве­тин­ско­го ба­рок­ко, до­жив­ший до на­ших дней, был воз­ве­ден в 1765 го­ду кня­зем Кан­те­миром. Ста­рани­ями ца­рицын­ских дач­ни­ков при цер­кви уч­ре­дили цер­ковно-при­ход­ское по­печи­тель­ство с бес­плат­ной ам­бу­лато­ри­ей для кресть­ян, прис­лу­ги и ра­бочих.

Цен­тром дач­ной жиз­ни, ее ко­зырем и глав­ной дос­топри­меча­тель­ностью ко­неч­но же ос­та­вал­ся Ца­рицын­ский парк с его жи­вопис­ны­ми ру­ина­ми и кас­кадны­ми пру­дами. На Ниж­нем Ца­рицын­ском и Бо­рисов­ском пру­дах, по­мимо ба­зы Мос­ков­ско­го об­щес­тва лю­бите­лей ры­боловс­тва (со сво­ими гос­ти­нич­ны­ми но­мера­ми), пос­тро­или ку­паль­ни, ло­доч­ные и спа­сатель­ные стан­ции, со­лярии. Пру­ды со­дер­жа­лись в иде­аль­ном по­ряд­ке.

Дач­ни­ки при­ез­жа­ли сю­да на лет­ние ме­сяцы семь­ями, с пол­ным шта­том прис­лу­ги – от двор­ни­ков до по­варов. В аль­бо­ме мо­его де­душ­ки есть фо­тог­ра­фии, на ко­торых за­печат­лен их двор­ник – с же­ной и тре­мя деть­ми. То есть прис­лу­га то­же за­вози­лась це­лыми семь­ями. (А мо­жет та­кие, как семья двор­ни­ка, жи­ли здесь круг­лый год.)

Мои пред­ки в Ца­рицы­но

Пра­дед ку­пил ог­ромный учас­ток ле­са в Но­вом Ца­рицы­но и пос­тро­ил на нем прос­торную усадь­бу с тре­мя дву­хэтаж­ны­ми зим­ни­ми до­мами. Один поп­ро­ще – для прис­лу­ги. Один – для гос­тей и чле­нов семьи. И один, так ска­зать, об­щий – бо­гато ук­ра­шен­ный де­ревян­ной резь­бой, рез­ны­ми ко­лон­на­ми и цвет­ны­ми вит­ра­жами на ниж­ней ве­ран­де, с ме­зани­ном под вы­сокой го­тичес­кой ба­шен­кой.

С тех пор с ран­ней вес­ны и до поз­дней осе­ни вся мно­гочис­ленная семья Вил­ле­ров жи­ла на да­че. Друж­но жи­ла, с удо­воль­стви­ем. Им бы­ло о чем по­гово­рить, что рас­ска­зать и чем по­делить­ся друг с дру­гом. Они лю­били слу­шать му­зыку. А пра­бабуш­ка ис­поль­зо­вала каж­дую сво­бод­ную ми­нуту для ру­коде­лия – весь дом был ук­ра­шен ее кру­жев­ны­ми или вы­шиты­ми сал­фе­точ­ка­ми, мод­ны­ми в те вре­мена. Обу­чала она ру­коде­лию и сво­их не­вес­ток. Что же ка­са­ет­ся вну­ков, не­укос­ни­тель­но дей­ство­вал прин­цип: де­лу вре­мя, по­техе час. Ка­нику­лы – ка­нику­лами, но и для обу­чения му­зыке, ис­кусс­тву, инос­тран­ным язы­кам вре­мя на­ходи­лось.

Все чле­ны семьи со­бира­лись вмес­те в Боль­шом до­ме за длин­ным обе­ден­ным сто­лом на прос­торной ниж­ней ве­ран­де, пи­ли чай из пу­зато­го брон­зо­вого са­мова­ра, от­ды­хали в те­нис­тых угол­ках боль­шо­го са­да с фон­та­ном, бе­сед­ка­ми и ал­ле­ями, гу­ляли в ле­су или вдоль жи­вопис­ных пру­дов двор­цо­вого пар­ка, с тог­да еще по­лураз­ру­шен­ны­ми ру­ина­ми зам­ка и не­обык­но­вен­но кра­сивы­ми мос­та­ми.

В этот доб­рый, гос­тепри­им­ный дом час­то на­веды­вались родс­твен­ни­ки, в час­тнос­ти – две род­ные сес­тры пра­бабуш­ки, и ко­неч­но гос­ти. Ча­ще ос­таль­ных – из­вес­тная ба­лери­на Пе­тер­бург­ско­го им­пе­ратор­ско­го те­ат­ра (Ма­ри­ин­ско­го) Ан­на И­оси­фов­на Со­бещан­ская, став­шая дру­гом семьи. Уже зна­читель­но поз­же, где-то в 20-х го­дах, сес­тры Ни­колая Ри­чар­до­вича Бар­то, то­же ба­лери­ны, вмес­те с Со­бещан­ской от­кры­ли на Твер­ском буль­ва­ре час­тную ба­лет­ную шко­лу.

Дач­ни­ки, как им и по­ложе­но, при­ез­жа­ли в Ца­рицы­но от­ды­хать – от ра­боты, от го­род­ской су­еты. Но пра­дед мой не поз­во­лял се­бе рас­сла­бить­ся да­же на при­роде. Вер­нее, от­ды­хом для не­го бы­ли его хоб­би – он лю­бил са­доводс­тво, раз­во­дил ред­кие по­роды до­маш­ней пти­цы, эк­спе­римен­ти­руя с улуч­ше­ни­ем яй­це­нос­ных и мяс­ных по­род кур (пти­цу он раз­во­дил ко­неч­но же не на дач­ном учас­тке, для это­го у не­го бы­ло что-то вро­де не­боль­шой сель­ской фер­мы).

Осо­бой его страстью бы­ли сен­берна­ры. Он их обо­жал и дер­жал це­лую псар­ню. За­нимал­ся се­лек­ци­ей, со­вер­шенс­твуя по­роду, вы­бирал се­бе лю­бим­чи­ка, и прак­ти­чес­ки с ним не рас­ста­вал­ся. Мой дед, Бер­нард, с удо­воль­стви­ем раз­де­лял хоб­би от­ца, ре­гуляр­но вы­гули­вая сра­зу по нес­коль­ко псин. Сен­берна­ры в ту по­ру бы­ли ред­костью, их пер­вые эк­зем­пля­ры по­яви­лись в Рос­сии где-то в 1880-х. Свои дос­ти­жения пра­дед лич­но пред­став­лял на выс­тавках пти­цеводс­тва и со­бако­водс­тва, по­лучая наг­ра­ды и при­зы, как в Рос­сии, так и за ру­бежом. Вы­веден­ные и вы­ращен­ные им сен­берна­ры час­то за­нима­ли пер­вые мес­та...

Та­кой в це­лом бы­ла внут­ренняя жизнь од­ной боль­шой семьи. Но бы­ла еще и мно­гог­ранная жизнь «внеш­няя», объ­еди­няв­шая всех дач­ни­ков и раз­ви­вав­ша­яся по двум нап­равле­ни­ям. Куль­тур­но-раз­вле­катель­ная ее сос­тавля­ющая кон­цен­три­рова­лась в том са­мом «До­ме Ва­лу­ева» (о нем от­дель­но). А об­щес­твен­но-по­лез­ным тру­дом сос­то­ятель­ные ак­ти­вис­ты за­нима­лись, ос­но­вав в 1908-м «Об­щес­тво бла­го­ус­трой­ства дач­ной мес­тнос­ти Ца­рицы­но», в ко­тором Эрих Вил­лер при­нимал са­мое де­ятель­ное учас­тие.

Прос­то уди­витель­но, как это­го энер­гично­го, не­уто­мимо­го че­лове­ка на все хва­тало – ру­ково­дить сво­им за­водом, дер­жать кон­то­ры в раз­ных го­родах, учас­тво­вать в раз­ных кон­курсах, отс­тра­ивать и бла­го­ус­тра­ивать свои до­ма в Мос­кве и за го­родом, не из­ме­нять сво­им хоб­би, об­щать­ся с семь­ей – с же­ной, деть­ми, вну­ками, да еще и за­нимать­ся об­щес­твен­но-по­лез­ным тру­дом. 

На­уч­ный сот­рудник Ца­рицын­ско­го му­зея О.Га­бу­ева в 28-стра­нич­ной статье под наз­ва­ни­ем: «Семья Э.Э.Вил­ле­ра и дач­ное Ца­рицы­но в на­чале ХХ ве­ка» (в жур­на­ле «На­уч­ный ца­рицын­ский вес­тник», вы­пуск 9, 2008 го­да) пи­шет:

«Вступ­ле­ние в «Об­щес­тво» не бы­ло ни обя­затель­ным, ни фор­маль­ным ак­том. Это бы­ло сво­бод­ное объ­еди­нение лю­дей, пос­то­ян­но за­нимав­шихся ог­ромной, мно­го­об­разной и тру­до­ем­кой де­ятель­ностью по бла­го­ус­трой­ству бы­та боль­шо­го ца­рицын­ско­го по­селе­ния, по­печи­тель­ски­ми за­бота­ми, ор­га­низа­ци­ей до­суга всей ца­рицын­ской об­щи­ны. Учи­тывая ко­личес­тво пос­то­ян­но воз­ни­ка­ющих проб­лем, зат­ратных к то­му же, в ко­митет вы­бира­лись на­ибо­лее де­ятель­ные и вну­ша­ющие до­верие лю­ди. Го­довые ба­лан­сы Ко­мите­та от­ли­чались скру­пулез­ностью под­сче­тов и сво­дились до ко­пе­ек... Э.Э. Вил­лер де­ятель­но учас­тво­вал в чрез­вы­чай­но ин­тенсив­ной жиз­ни Ца­рицы­на и, бе­зус­ловно, ос­та­вил свой след в его ис­то­рии... Но­вые све­дения о нем, его се­мей­стве и ок­ру­жении, его учас­тии в ра­боте «Об­щес­тва» рас­ши­ря­ют на­ши поз­на­ния о ца­рицын­ском дач­ном ук­ла­де».


Семья Вил­ле­ров на да­че

Пра­дед по­пал в пер­вую вол­ну ста­нов­ле­ния дач­но­го хо­зяй­ства в здеш­них мес­тах, став од­ним из че­тыр­надца­ти ор­га­низа­торов «Об­щес­тва» (с 1908), в даль­ней­шем сос­та­вив­ших ак­тив его «Ко­мите­та». Не­из­менно яв­ля­ясь чле­ном Ко­мите­та, пра­дед с боль­шим эн­ту­зи­аз­мом пос­вя­щал по­сел­ку все свое сво­бод­ное вре­мя. За­нятие бы­ло не из лег­ких и к то­му же тре­бова­ло вло­жения лич­ных средств. Но ему оно бы­ло в ра­дость, дос­тавляя мо­раль­ное удов­летво­рение.

Жизнь ца­рицын­ских дач­ни­ков во мно­гом за­висе­ла от де­ятель­нос­ти «Об­щес­тва». Бла­года­ря эн­ту­зи­аз­му его чле­нов и их фи­нан­со­вым вло­жени­ям Ца­рицы­но дей­стви­тель­но год от го­да ста­нови­лось все бо­лее бла­го­ус­тро­ен­ным. На ули­цах по­сел­ков по­яви­лось улич­ное ос­ве­щение, так­со­фоны, за­рабо­тали сис­те­ма ох­ра­ны, по­жар­ные служ­бы – в ос­новном из са­мих до­мов­ла­дель­цев. (До­ма-то все бы­ли де­ревян­ные, по­жары слу­чались до­воль­но час­то, и ту­шили их, что на­зыва­ет­ся всем ми­ром. А ин­вентарь пре­дос­тавля­ло «Об­щес­тво».)

Сад Дип­пма­на

Что же ка­са­ет­ся «До­ма Ва­лу­ева», то ему суж­де­но бы­ло стать эта­ким цен­тром куль­тур­ной жиз­ни Ца­рицы­на дач­но­го. Мос­ков­ская Удель­ная кон­то­ра на­чала сда­вать его в арен­ду – сна­чала ме­щани­ну Щег­ло­ву, ко­торый прис­по­собил его под гос­ти­ницу и прис­тро­ил лет­ний те­атр. Ему бы­ло поз­во­лено «на­нимать му­зыку, ус­тра­ивать спек­такли, фей­ер­верки на пру­де и в са­ду».

От Щег­ло­ва дом на тех же ус­ло­ви­ях пе­решел к Ор­ло­ву. «Ря­дом с рес­то­раном есть лет­ний те­атр, хо­тя не­боль­ших раз­ме­ров, но по Ца­рицы­ну весь­ма дос­та­точ­ный; лож нет, толь­ко один пар­тер, т. е. стулья и ска­мей­ки, ос­ве­щение – стек­лянные фо­нари­ки. Ор­кестр, сос­то­ящий из 14 че­ловек при­ез­жа­ет из Мос­квы. Пос­ле спек­такля стулья уби­рали, и до двух ча­сов но­чи про­дол­жа­лись тан­цы», - так опи­сыва­ла га­зета «Мос­ков­ский лис­ток» в 1882 го­ду ца­рицын­ское раз­вле­катель­ное за­веде­ние. Да вид­но сгла­зила. Не дол­го му­зыка иг­ра­ла – для Ор­ло­ва, бед­ня­га преж­девре­мен­но скон­чался.

С 1883-го и на це­лых три де­сят­ка лет хо­зя­ином «Ва­лу­ев­ско­го до­ма», уже из­рядно об­ветшав­ше­го, стал сак­со­нец Бал­та­зар Дип­пман, гер­ман­ский под­данный. Нес­мотря на то, что раз­вле­чения и при нем про­дол­жа­лись, дач­ни­ки снис­хо­дитель­но ве­лича­ли мес­тную дос­топри­меча­тель­ность «ца­рицын­ским са­рай­чи­ком». Но сак­со­нец не лы­ком был шит. Энер­гичный, де­ятель­ный и до­тош­ный, че­рез нес­коль­ко лет он до­бил­ся раз­ре­шения на снос ста­рого и пос­трой­ку но­вого «до­ма куль­ту­ры» - с ко­лон­на­ми и ба­люс­тра­дой. И те­перь уже его за­веде­ние на­зыва­лось «Са­дом Дип­пма­на».

Труд­но бы­ло бы най­ти мес­то бо­лее удач­ное для «ца­рицин­ско­го до­ма куль­ту­ры» – он, как и Дом Ва­лу­ева, воз­вы­шал­ся на при­гор­ке, с ко­торо­го от­кры­вал­ся ве­лико­леп­ный вид на парк и двор­цо­вые пос­трой­ки. На­ходил­ся сов­сем близ­ко от стан­ции и к то­му же – на пе­рек­рес­тке ос­новных до­рог. Прой­ти ми­мо «Са­да Дип­пма­на», не за­метить его бы­ло не­воз­можно. Тем бо­лее, что его знал, лю­бил и по­сещал каж­дый дач­ник. 

Все уто­пало в зе­лени гус­тых кус­тарни­ков, вь­ющих­ся рас­те­ний, цвет­ни­ков, под сенью ве­ковых со­сен. Вок­руг фон­та­на сто­лы под элек­три­чес­ки­ми фо­нари­ками. Ес­ли по­сети­телям не с кем бы­ло ос­та­вить сво­их де­тей, в усадь­бе на этот слу­чай име­лась дет­ская пло­щад­ка с вос­пи­тате­лем-раз­вле­кате­лем. По­забо­тил­ся Дип­пман и о ком­му­ника­ци­ях: приг­ла­шен­ные не­мец­кие спе­ци­алис­ты ос­насти­ли усадь­бу собс­твен­ной элек­трос­танци­ей, ка­нали­заци­ей, ото­питель­ной сис­те­мой и во­дос­набже­ни­ем. Его хо­зяй­ство боль­ше бы­ло по­хоже на эта­кую ком­мерчес­кую им­пе­рию, вклю­чав­шую в се­бя гос­ти­ницу и нес­коль­ко дач, сда­вав­шихся в на­ем.

Дип­пман дер­жал на сво­ем учас­тке рес­то­ран, те­атр, лет­нюю му­зыкаль­ную эс­тра­ду, биль­яр­дную, в ко­торой иг­ра­ли в ло­то и биль­ярд ис­клю­читель­но «на ин­те­рес». Его ке­гель­бан и тен­нисные кор­ты зна­ла вся Мос­ква.

В об­новлен­ном те­ат­ре ре­гуляр­но по­казы­вали не­боль­шие спек­такли-ко­медии, та­кие как «Ло­лот­та» Мель­яка и Га­леви, «Ве­селый ме­сяц май» Л.Ива­нова, «Мед­ведь» Че­хова. Труп­пы ар­тистов при­ез­жа­ли из Ху­дожес­твен­но­го, Ма­лого, Ин­терна­ци­ональ­но­го те­ат­ров. На его сце­не да­вали кон­церты Ша­ляпин, Ле­мешев, Рих­тер, выс­ту­пали приг­ла­шен­ные тан­цо­ры, ар­тисты ба­лета и цир­ка (дрес­си­ров­щик В.Ду­ров, в час­тнос­ти).

А для тан­це­валь­ных ве­черов, слу­чалось, на­нима­ли ор­кестр во­ен­ной му­зыки 36-й ар­тилле­рий­ской бри­гады или 3-го гре­надер­ско­го Пер­нов­ско­го пол­ка под уп­равле­ни­ем Г. Мил­ле­ра. Ус­тра­ива­лись мас­ка­рады, лет­ние ба­лы с ил­лю­мина­ци­ей и фей­ер­верка­ми. Тан­це­вали до­поз­дна, бла­го пос­ледний по­езд на Мос­кву ухо­дил во вто­ром ча­су но­чи. Поз­днее Дип­пман при­об­рел си­нема­тог­раф и ор­га­низо­вал у се­бя пер­вые ки­носе­ан­сы. Бла­года­ря ему куль­тур­ная жизнь Ца­рицы­на проц­ве­тала.

В 1911-м ца­рицын­ский эн­ту­зи­аст умер. Рес­то­ран­ную часть его «раз­вле­катель­ной им­пе­рии» нас­ле­дова­ла его вдо­ва, а те­ат­раль­но-спор­тивная пе­реш­ла в поль­зо­вание «Об­щес­тва бла­го­ус­трой­ства», по­желав­ше­го сох­ра­нить соз­данные Дип­пма­ном тра­диции.

Про­щай, пе­чаль­ная ру­ина!

Но вер­нусь к не­закон­ченной мною судь­бе са­мого Ца­рицы­на. Не­дос­тро­ен­ный двор­цо­вый ком­плекс все боль­ше при­ходил в упа­док, прев­ра­ща­ясь в «зо­ну с неб­ла­гопо­луч­ной кри­миналь­ной об­ста­нов­кой», с 1930-х по 90-е став из­люблен­ным мес­том всех ок­рес­тных ска­лола­зов. По­нача­лу лю­бите­ли-экс­тре­малы ос­во­или пар­ко­вые ими­тации раз­ва­лин и мос­ты, а по­том, вой­дя во вкус, на­чали взби­рать­ся и по сте­нам Боль­шо­го двор­ца, бла­го вы­пук­лостей во всех пос­трой­ках хва­та­ет и есть за что ух­ва­тить­ся. «Тут вся Мос­ква ла­зала, – ус­ме­ха­ет­ся ве­теран спор­тивно­го ска­лола­зания Ле­онид Мач. – Су­дары­ня-им­пе­рат­ри­ца не­даром вло­жила боль­шие день­ги, по­лучил­ся хо­роший ска­лод­ром, ко­торым поль­зо­вались мно­гие по­коле­ния мос­ков­ских и во­об­ще со­вет­ских аль­пи­нис­тов.»

Ска­лола­зов бы­ло так мно­го и фо­тог­ра­фий, за­печат­левших их ге­рой­ства, сох­ра­нилось та­кое ко­личес­тво, что ны­неш­ние смот­ри­тели му­зея по­думы­ва­ют да­же пос­вя­тить им от­дель­ную эк­спо­зицию.

Ца­рицы­но пе­ре­име­нова­ли в по­селок Ле­нино и сде­лали цен­тром Ле­нин­ско­го рай­она. Стан­цию мет­ро ря­дом с Ца­рицы­но, от­крыв­шу­юся мно­го поз­же – под но­вый, 1984 год, по­нача­лу то­же наз­ва­ли «Ле­нино». В «Хлеб­ном до­ме» (од­ной из са­мых ин­те­рес­ных и са­мых боль­ших пос­тро­ек Ба­жено­ва) ус­тро­или ком­му­нал­ки – ту­але­ты во дво­ре, во­да из ко­лон­ки. Вто­рой Ка­валер­ский кор­пус был ра­зоб­ран на кир­пич, а в дос­тро­ен­ном под со­вет­ские нуж­ды Пер­вом Ка­валер­ском (за счет кир­пи­ча Вто­рого) рас­по­ложил­ся Ле­нин­ский рай­ис­полком, со ста­ту­ей Ле­нина пе­ред фа­садом.

Стал «Ле­нин­ским» и «Сад Дип­пма­на», при­чем он не зак­рылся, а про­дол­жал фун­кци­они­ровать, как сель­ский те­атр и ки­нозал. Бо­лее то­го – де­ревян­ную усадь­бу Дип­пма­на снес­ли и на ее мес­те пос­тро­или ка­мен­ный Дом куль­ту­ры, со вре­менем пе­реро­див­ший­ся в Те­атр юно­го зри­теля.

В 1960 го­ду, на­ходясь в пре­делах Мос­ков­ской коль­це­вой до­роги, Ца­рицы­но-Ле­нино бы­ло вклю­чено в сос­тав Мос­квы, пос­ле че­го на­чало ме­нять­ся бук­валь­но на гла­зах. Ин­тенсив­но раз­растав­ша­яся сто­лица под­сту­пила к не­му вплот­ную, об­ло­жив хру­щев­ски­ми мно­го­этаж­ка­ми мик­ро­рай­онов Ле­нино, Би­рюлё­во Вос­точное, Оре­хово-Бо­рисо­во Юж­ное и Оре­хово-Бо­рисо­во Се­вер­ное.

«По жи­вому» прок­ла­дыва­ли тран­спортные ма­гис­тра­ли. В 1980 го­ду вы­сокая дам­ба ав­тотрас­сы Но­воца­рицын­ско­го шос­се пе­рере­зала Ниж­ний двор­цо­вый пруд, об­ра­зовав пруд Сред­ний, что, как ми­нимум, на­руши­ло це­лос­тность все­го ан­сам­бля. От преж­ней пас­то­раль­ной бла­гос­ти не ос­та­валось и сле­да.

Но Ца­рицы­но от зас­тро­ек убе­рег­ли, уве­личив ох­ранную зо­ну вок­руг двор­цо­вого ком­плек­са и кас­ка­да пру­дов до 1000 гек­та­ров. Уце­лев­ший та­ким об­ра­зом зе­леный о­азис прев­ра­щал­ся в лю­бимое мес­то от­ды­ха мос­кви­чей, как ска­жем, Парк куль­ту­ры и от­ды­ха им. Горь­ко­го, бла­го ту­да те­перь мож­но бы­ло лег­ко до­бирать­ся на мет­ро. При­ез­жа­ли кол­лекти­вами на мас­совки, шли ко­лон­на­ми с пес­ня­ми под ор­кестр.

Пе­ри­оди­чес­ки, в раз­ные го­ды пред­при­нима­лись по­пыт­ки от­рестав­ри­ровать ца­рицын­ские раз­ва­лины. А по­том Судь­ба, раз­вернув­шись сов­сем уж не­ожи­дан­ной гранью, уго­тови­ла им воз­рожде­ние. В Пра­витель­стве Рос­сии дол­го не мог­ли ре­шить, что с ни­ми де­лать. Чья-то ум­ная го­лова пред­ло­жила не­ре­али­зован­ный за­мысел дав­но по­чив­шей Ека­тери­ны ре­али­зовать. Наз­ва­ли эту стран­ную за­тею ре­конс­трук­ци­ей. Хо­тя как мож­но ре­конс­тру­иро­вать то, че­го ни­ког­да не бы­ло? В час­тнос­ти – внут­ренние по­кои двор­ца со всей его не­сос­то­яв­шей­ся на­чин­кой и пред­по­лага­емым уб­ранс­твом.

Мно­гие спе­ци­алис­ты пы­тались про­тес­то­вать, до­казы­вая, что ком­плекс не нуж­но тро­гать, что его ру­ины ро­ман­тичны, жи­вопис­ны и прив­ле­катель­ны са­ми по се­бе, яв­ля­ясь ис­тинным ис­то­ричес­ким нас­ле­ди­ем, тог­да как в вос­создан­ном ви­де это бу­дет уже сов­сем дру­гой объ­ект. По­беди­ли те, кто ра­товал за его вос­созда­ние. Ду­ма­ет­ся, не­мало­важ­ную роль тут сыг­ра­ла не­кая ду­хов­ная ущер­бность сто­лицы, не имев­шей, в от­ли­чие от Пе­тер­бурга, сво­их пыш­ных цар­ско-им­пе­ратор­ских хо­ром. «А вот на­те вам, те­перь и у нас бу­дут!»

Ре­шение при­нято. Средс­тва вы­деле­ны – аж 14 мил­ли­ар­дов руб­лей. Ар­хи­тек­то­ры и про­ек­ти­ров­щи­ки взя­лись за де­ло, на­до от­дать им дол­жное – дос­ко­наль­но изу­чив чер­те­жи и про­ек­ты Ба­жено­ва и Ка­зако­ва, пар­ко­вую пла­ниров­ку, а за­од­но – обы­чаи, вку­сы и сти­ли ека­тери­нин­ской эпо­хи. Двор­цо­вый ком­плекс под­ни­мал­ся из ру­ин, как пти­ца фе­никс. К на­чалу XXI ве­ка бы­ли от­рестав­ри­рова­ны все не сне­сен­ные Ека­тери­ной пос­трой­ки Ба­жено­ва. Пол­но­мас­штаб­ную ре­конс­трук­цию Боль­шо­го двор­ца за­вер­ши­ли к 2007 го­ду – ко Дню го­рода Мос­квы, с тор­жес­твен­ным от­кры­ти­ем в при­сутс­твии пре­зиден­та стра­ны.

«Про­щай, пе­чаль­ная ру­ина! Здравс­твуй, воз­рожден­ное Ца­рицы­но!» – првоз­гла­сил тог­дашний мэр Мос­квы, Юрий Луж­ков, объ­явив Ца­рицын­ский ан­самбль «круп­ней­шим ис­то­рико-куль­тур­ным, му­зей­но-выс­та­воч­ным, при­родо­ох­ранным, до­суго­во-рек­ре­аци­он­ным и ту­рис­ти­чес­ким ком­плек­сом». (Язык сло­мать мож­но!) А поп­ро­ще – ГМЗ (Го­сударс­твен­ным му­зе­ем-за­повед­ни­ком).

Пе­ред двор­цом ус­та­нови­ли скуль­птур­ную ком­по­зицию – па­мят­ник двум ве­ликим рус­ским зод­чим Ба­жено­ву и Ка­зако­ву, от­да­вая им дань ува­жения. (На мой взгляд, не осо­бо удач­ный.) Не за­были и мол­дав­ско­го гос­по­даря Дмит­рия Кан­те­мира – еще один брон­зо­вый па­мят­ник (2014).

Весь ан­самбль, отс­тро­ен­ный прак­ти­чес­ки за­ново, яв­ля­ет со­бой се­год­ня тво­рение уже не XVIII, a XXI ве­ка. Этот са­мый до­рогос­то­ящий объ­ект ос­трос­ло­вы ок­рести­ли «глав­ной ар­хи­тек­турной дра­мой пос­ледних лет», «фан­та­зий­ной рес­тавра­ци­ей», «пос­тмо­дер­нист­ской па­роди­ей». Что впро­чем не ме­ша­ет ту­рис­там с удо­воль­стви­ем его по­сещать.

Ан­глий­ский пей­заж­ный парк со все­ми его ук­ра­шени­ями вос­ста­нав­ли­вали по ли­тера­тур­ным ис­точни­кам и ар­хивным до­кумен­там. Ис­кусс­твен­ные пар­ко­вые ру­ины (соз­данные Ба­жено­вым как дань куль­ту ру­ин, су­щес­тво­вав­ше­му в эпо­ху ро­ман­тизма) и са­ми-то по се­бе выг­ля­дели до­воль­но спор­но. А пос­ле то­го, как парк при­вели в по­рядок, рас­чистив и по­сыпав гра­ви­ем до­рож­ки вок­руг них, смот­рятся да­же не­лепо. Ру­инам ведь по­ложе­но за­рас­тать тра­вой, кус­тарни­ком, а то и де­ревь­ями (как, собс­твен­но и бы­ло до ре­конс­трук­ции). А эти лос­нятся от чис­то­ты.

Ги­гант­ская ра­бота бы­ла про­дела­на с воз­рожде­ни­ем оран­же­рей, ко­торые в свое вре­мя слы­ли луч­ши­ми в под­московье и весь­ма до­ход­ны­ми. Са­мые пер­вые, де­ревян­ные, пос­тро­ил для се­бя еще Кан­те­мир. По­том Ба­женов за­менил их на ка­мен­ные. В на­чале XIX ве­ка это уже был ком­плекс из пя­ти боль­ших оран­же­рей, в ко­торых вы­ращи­вались тро­пичес­кие фрук­ты и ди­ковен­ные де­кора­тив­ные рас­те­ния.

Од­на­ко с раз­ви­ти­ем дач­но­го стро­итель­ства оран­же­реи и фрук­то­вые са­ды пе­рес­та­ли су­щес­тво­вать, ус­ту­пив мес­то дач­но­му по­сел­ку. И вот те­перь оран­же­рей­ный ком­плекс из че­тырех кор­пу­сов отс­тро­или за­ново по сох­ра­нив­шимся чер­те­жам. А в них за­вез­ли 1800 ви­дов суб­тро­пичес­ких и тро­пичес­ких рас­те­ний, не­ког­да куль­ти­виро­вав­шихся здесь. Оран­же­реи со­вер­шенно ве­лико­леп­ны. По ин­терь­ерам, чис­то­те и ухо­жен­ности они боль­ше по­хожи на за­лы му­зея, от­ку­да, зай­дя, не за­хочет­ся ухо­дить.

К ба­женов­ской пла­ниров­ке до­бави­лись не толь­ко но­вые стро­ения, но и сов­ре­мен­ная ин­фраструк­ту­ра – ка­фе, рес­то­раны, уве­сели­тель­ные за­веде­ния. Са­мый впе­чат­ля­ющий и са­мый спор­ный сре­ди них све­тоди­нами­чес­кий му­зыкаль­ный фон­тан на ос­тро­ве вновь об­ра­зован­но­го Сред­не­го пру­да, пло­щадью 2400 кв м. Его поч­ти ты­сяча струй спо­соб­на взле­тать на вы­соту до 15 мет­ров.

У «Хлеб­но­го до­ма» по­явил­ся зал-ат­ри­ум со стек­лянным ку­полом и не­боль­шим ор­га­ном. Там те­перь ус­тра­ива­ют­ся кон­церты клас­си­чес­кой му­зыки. И не толь­ко. Прак­ти­ку­ет­ся ин­те­рак­тивное те­ат­раль­ное пред­став­ле­ние «Ца­рицы­но гла­зами ста­рожи­лов», по про­ек­ту Playback House, в ос­но­ву ко­торо­го по­ложе­ны рас­ска­зы лю­дей, жив­ших в здеш­них мес­тах до 1970 го­дов.

«В Ца­рицы­но изоб­ре­тена ма­шина вре­мени, поз­во­ля­ющая вер­нуть­ся в лю­бую точ­ку прош­ло­го и на­вес­ти там по­рядок, - иро­низи­ровал ар­хи­тек­турный кри­тик Гри­горий Рев­зин в статье «Пус­тое вмес­то», имев­шей ши­рокий ре­зонанс. – За­чем го­ворить, что это му­зей? На­зовем это двор­цом Луж­ко­ва, ши­роко от­кры­тым для пуб­ли­ки».

Иные кри­тики срав­ни­ва­ют «фе­ери­чес­ки ог­ла­мурен­ное» Ца­рицы­но, его «тор­то­во-кон­ди­тер­скую вер­сию» с Дис­ней­лен­дом, где «все при­лиза­но, осов­ре­менен­но, все кри­чит».

Ин­же­неры-спе­ци­алис­ты прев­ра­тили двор­цо­вый ком­плекс в су­пер­совре­мен­ный му­зей со все­ми, со­от­ветс­тву­ющи­ми его но­вому наз­на­чению удобс­тва­ми, тех­ни­чес­ки­ми прис­по­соб­ле­ни­ями и при­дум­ка­ми. (Для об­слу­жива­ния ин­ва­лидов, нап­ри­мер, внут­ри двор­ца по­яви­лись лиф­ты, эс­ка­лато­ры, спе­ци­аль­ные подъ­ем­ни­ки, пан­ду­сы).

Из трех де­сят­ков рес­то­ранов, фун­кци­они­ру­ющих на об­новлен­ной тер­ри­тории ан­сам­бля, один, за­зыва­ющий по­сети­телей на кор­по­рати­вы и сва­деб­ные бан­ке­ты, рас­по­ложил­ся не­пос­редс­твен­но в Боль­шом двор­це, обе­щая поз­на­комить по­сети­теля с им­пе­ратор­ской кух­ней XVIII ве­ка. (Для же­ла­ющих ото­бедать или сфо­тог­ра­фиро­вать­ся в ин­терь­ере двор­цо­вой рос­ко­ши в ту­але­тах той эпо­хи, гар­де­роб­ная с кос­тю­мами нап­ро­кат по-со­седс­тву от не­го).

Боль­шой Дво­рец снаб­ди­ли при­личес­тву­ющей ему двор­цо­вой на­чин­кой, с леп­ни­ной и по­золо­той. А «Ека­тери­нин­ский зал» ук­ра­сили бе­лом­ра­мор­ной ста­ту­ей Ека­тери­ны II, став­шей сим­во­лом все­го Ца­рицы­на. Ее мож­но уви­деть пов­сю­ду – от бук­ле­тов до ки­ос­ков мо­роже­ного, су­венир­ных ма­ек и бей­сбо­лок.

Кста­ти, судь­ба ста­туи зас­лу­жива­ет от­дель­но­го вни­мания. За­дума­на она бы­ла в 1885 го­ду Мос­ков­ской го­род­ской ду­мой – к 100-ле­тию из­да­ния им­пе­рат­ри­цей Жа­лован­ной гра­моты го­родам Рос­сий­ской им­пе­рии. Ста­тую пла­ниро­вали ус­та­новить на вы­соком пь­едес­та­ле пе­ред ещё не пос­тро­ен­ным зда­ни­ем Ду­мы. Ис­полнить ее дол­жен был со­вер­шенно пот­ря­са­ющий скуль­птор М. М. Ан­то­коль­ский, умев­ший оду­хот­во­рять мра­мор до «не­весо­мос­ти». Но Алек­сандр III пред­став­ленные им ва­ри­ан­ты от­кло­нил. И за­каз был пе­редан дру­гому из­вес­тно­му рос­сий­ско­му скуль­пто­ру А. М. Опе­куши­ну (ав­то­ру па­мят­ни­ка Пуш­ки­ну в Мос­кве). Ста­туя бы­ла ус­та­нов­ле­на не сна­ружи, как пред­по­лага­лось, а внут­ри Мос­ков­ской го­род­ской ду­мы, в ее Боль­шом за­ле, в 1896 го­ду.

Пос­ле ре­волю­ции скуль­пту­ру пе­ремес­ти­ли в Му­зей изоб­ра­зитель­ных ис­кусств им. Пуш­ки­на, где ее не­од­нократ­но пы­тались унич­то­жить – по при­меру па­мят­ни­ков всех про­чих, чуж­дых со­вет­ской дей­стви­тель­нос­ти, царс­твен­ных особ. Спас мра­мор­ную Ека­тери­ну ди­рек­тор му­зея, скуль­птор-мо­нумен­та­лист С. Д. Мер­ку­ров. Он тай­но пе­реп­ра­вил ее в Ар­ме­нию, спря­тав у сво­их дру­зей.

Ста­туя мно­го лет ук­ра­шала Ере­ван­скую кар­тинную га­лерею. А в 2003 го­ду уже не­зави­симая Ар­ме­ния сог­ла­силась вер­нуть ее Мос­ков­ско­му пра­витель­ству. От­рестав­ри­рован­ная в мас­тер­ских Треть­яков­ской га­лереи, она бы­ла пе­реда­на на пос­то­ян­ное мес­то­житель­ства в Му­зей Ца­рицы­но. Ека­тери­на II во пло­ти так и не ста­ла хо­зяй­кой за­думан­но­го ею двор­ца – это сде­лала Ека­тери­на мра­мор­ная.


Му­зей-за­повед­ник

На­чалом ис­то­рии Ца­рицын­ско­го му­зея мож­но, на­вер­ное, счи­тать 1927 год, ког­да в Ка­валер­ском кор­пу­се впер­вые от­крыл­ся ис­то­рико-ху­дожес­твен­ный и кра­евед­ческий му­зей. Его с удо­воль­стви­ем по­сеща­ли те, ко­го ин­те­ресо­вали ба­женов­ские чер­те­жи и на­ход­ки из кур­га­нов древ­них вя­тичей.

В 1930-е, на фо­не раз­вернув­шей­ся кол­лекти­виза­ции, его пе­рек­ва­лифи­циро­вали в Ле­нин­ский кра­евед­ческий му­зей са­дово-ого­род­но­го рай­она, с му­ляжа­ми сель­хоз­про­дук-ции в ка­чес­тве эк­спо­натов, что ес­тес­твен­но не поль­зо­валось по­пуляр­ностью. Че­рез нес­коль­ко лет Ка­валер­ский кор­пус от­да­ли под сель­ский клуб с ки­ноте­ат­ром. Ста­тус Го­сударс­твен­но­го му­зея-за­повед­ни­ка (ГМЗ) «Ца­рицы­но» по-нас­то­яще­му по­лучи­ло толь­ко в 1984 го­ду. А выс­та­воч­ные за­лы за­рабо­тали уже пос­ле пол­ной рес­тавра­ции все­го ком­плек­са.

В 2015 го­ду в круг­лом за­ле Ка­валер­ско­го кор­пу­са от­кры­лась Кра­евед­ческая выс­тавка «Не­види­мый слой». Ее ини­ци­ато­ром и ор­га­низа­тором, сов­мес­тно с ГМЗ «Ца­рицы­но», выс­ту­пило объ­еди­нение «Выс­та­воч­ные за­лы Мос­квы». Эк­спо­зиция, как со­об­ща­ет­ся, пос­вя­щена «са­мому счас­тли­вому пе­ри­оду в жиз­ни Ца­рицы­но – дач­ной идил­лии кон­ца XIX, на­чала ХХ ве­ка».

На­уч­ные сот­рудни­ки Му­зея го­тови­ли эту выс­тавку бо­лее де­сяти лет, со­бирая ее по кру­пицам – оп­ра­шива­ли жи­телей ок­рес­тных де­ревень, ра­зыс­ки­вали по­том­ков ца­рицын­ских дач­ни­ков, ве­ли пе­рего­воры о пе­реда­че му­зею сох­ра­нив­шихся до­кумен­таль­ных и ма­тери­аль­ных сви­детель­ств. Так од­на из сот­рудниц – Лю­бовь Ерё­мина, не­дав­но из­давшая кни­гу «Ца­рицы­но в днев­ни­ках и вос­по­мина­ни­ях», выш­ла и на ме­ня. (С тех пор мы с ней в пос­то­ян­ном кон­такте, что поз­во­ля­ет мне быть в кур­се всех ца­рицын­ских со­бытий).

Один из за­лов пос­вя­щен «семье фаб­ри­кан­та Э.Э. Вил­ле­ра». По­мимо фо­то­ар­хи­ва, зак­реплен­но­го на ка­ких-то урод­ли­вых, сов­сем не­эс­те­тич­ных крюч­ках, в нем пред­став­ле­на нез­на­читель­ная часть оби­ход­ных ве­щей, хо­рошо зна­комых мне по аль­бо­мам де­душ­ки – по­суда, изящ­ные сто­ловые при­боры, пяль­ца, ве­ер, щип­цы для за­вив­ки во­лос, пер­чатки, шка­тул­ки, зон­тик, об­разцы пра­бабуш­ки­ного ру­коде­лия, праз­днич­ный жен­ский на­ряд на пор­тняж­ном ма­неке­не... А пос­ре­ди за­ла – крес­ло-ка­чал­ка, на ко­тором лю­била си­деть с ру­коде­ли­ем или вну­ками пра­бабуш­ка, и на­кину­тая на не­го тон­кая шаль ее ра­боты.

Ве­щи пре­дос­тавле­ны по­том­ка­ми, в чис­ле ко­торых есть и фо­тог­ра­фии из де­душ­ки­ного аль­бо­ма, под­пи­сан­ные мо­ей ма­мой, пе­редан­ные мною му­зею, как «Ар­хив На­талии Бер­нардов­ны Вил­лер». На од­ном из стен­дов по­чему-то со­об­ща­ет­ся, что часть «ар­ти­фак­тов» со­бира­лась в ок­рес­тных по­сел­ках «Воз­душные са­ды», «Ста­рое Ца­рицы­но», «Но­вое Ца­рицы­но», «По­пов­ка»...

Впро­чем, мо­гу пред­ста­вить се­бе си­ту­ацию. Ког­да в 1994-м мы с семь­ей, пе­ре­ез­жая в Аме­рику, про­дали да­чу в За­горян­ке, под Мос­квой, (по иро­нии судь­бы, слу­чай­но­му нем­цу-фаб­ри­кан­ту, от­крыв­ше­му в Щел­ко­во кол­басный цех), мы не ус­пе­ли вы­вез­ти свои ве­щи, по­обе­щав при пер­вой же воз­можнос­ти вер­нуть­ся за ни­ми. А ког­да я год спус­тя пос­ту­чалась в уже чу­жие мне во­рота и поп­ро­сила вер­нуть мой ли­тера­тур­ный ар­хив и фо­то­аль­бо­мы, же­на кол­басни­ка, быв­шая рус­ская мо­дель, с вы­зовом со­об­щи­ла, что они де­лали ре­монт, ве­щи на­ши им ме­шали, и они их раз­да­ли всем со­седям по­сел­ка (ме­бель, по­суду, одеж­ду, ков­ры и т.д.)... Воз­можно, неч­то по­доб­ное слу­чилось и с со­дер­жи­мым дач пра­деда пос­ле на­ци­она­лиза­ции.

Са­ма я на той Кра­евед­ческой выс­тавке не бы­ла, но од­на, вид­но очень при­леж­ная и лю­боз­на­тель­ная де­вуш­ка, дос­ко­наль­но ос­мотрев ее, раз­мести­ла в ин­терне­те фо­тог­ра­фии ед­ва ли не каж­до­го за­ла, в том чис­ле и пос­вя­щен­но­го Вил­ле­рам. Бла­года­ря ей я смог­ла оз­на­комить­ся с эк­спо­зици­ей в пол­ном объ­еме.

Не от­ка­жу се­бе в удо­воль­ствии при­вес­ти за­пись, ос­тавлен­ную той ми­лой де­вуш­кой о ее впе­чат­ле­ни­ях: «В од­ном из за­лов Боль­шо­го ца­рицын­ско­го двор­ца выс­тавле­ны пред­ме­ты бы­та и одеж­ды, под­линные кос­тю­мы, да­рован­ные му­зею семь­ей Вил­ле­ров. За­гадоч­ное опи­сание тка­ней, из ко­торых из­го­тов­ле­на одеж­да, как вол­шебное зак­ли­нание: таф­та, ме­танит, му­аро­вая лен­та, лён, кру­жево, жем­чуг, трун­цал, се­реб­ря­ная нить, пай­ет­ки, сук­но, сар­жа...».

При­ят­но все это чи­тать и ви­деть, нет слов. При­ят­но соз­на­вать, что па­мять мо­их пред­ков не ка­нула в Ле­ту, что кто-то ее бе­реж­но сох­ра­ня­ет и для ко­го-то она еще пред­став­ля­ет оп­ре­делен­ный ин­те­рес. Но, не мо­гу не ска­зать... Хоть я и ли­цо од­нознач­но за­ин­те­ресо­ван­ное, хоть каж­дое, вновь об­на­ружен­ное упо­мина­ние о них я чи­таю или рас­смат­ри­ваю «с бла­гого­вей­ным при­дыха­ни­ем», при всем мо­ем ува­жении к са­мо­от­вержен­но­му тру­ду на­уч­но­го кол­лекти­ва му­зея, мне не сов­сем по­нят­но, к че­му та­кой ги­перин­те­рес к обыч­ным дач­ни­кам до­рево­люци­он­ных лет. Иной раз ка­жет­ся, что во всем этом «ог­ла­мури­вании» – от дав­но по­чив­ших се­мей до псев­до-ис­то­ричес­ко­го двор­цо­вого ком­плек­са – есть неч­то на­рочи­тое и оп­ре­делен­ный пе­ребор.

Кста­ти, сов­ре­мен­ные оби­тате­ли Руб­левки, где на­вер­ня­ка сей­час про­ис­хо­дят ве­щи не ме­нее ин­те­рес­ные, а по раз­ма­ху так во сто крат бо­лее гран­ди­оз­ные, мо­гут пред­став­лять для лю­боз­на­тель­ных по­том­ков ни­чуть не мень­ший поз­на­ватель­ный ин­те­рес. И изу­чать их мож­но бы­ло бы вжи­вую, а не по ар­те­фак­там.


Часть эк­спо­зиции за­ла Вил­ле­ров в Му­зее Ца­рицы­но

Куль­тур­но-раз­вле­катель­ный рай

Итак, жи­вопис­ные ру­ины «ста­рины глу­бокой» пре­об­ра­зились в раз­вле­катель­ный парк-му­зей, ку­да с удо­воль­стви­ем ус­трем­ля­ют­ся не толь­ко мос­кви­чи, но и гос­ти сто­лицы. Мож­но без на­тяж­ки ска­зать, что жизнь в об­новлен­ном Ца­рицы­не не прос­то ки­пит, она бь­ет клю­чом. По­сети­тели хо­дят мно­готы­сяч­ны­ми тол­па­ми, ком­па­ни­ями и семь­ями, иной день не про­тол­кнуть­ся – за год по­ряд­ка по­луто­ра мил­ли­онов че­ловек, бла­го доб­рать­ся до му­зея мож­но на мет­ро, на по­ез­де, мар­шрут­ным так­си или ав­то­бусом.

 По прось­бам го­рожан ца­рицын­ский парк фун­кци­они­ру­ет те­перь круг­ло­суточ­но. Ну а ес­ли мас­сам нра­вит­ся, зна­чит цель дос­тигну­та (!?).

Сот­рудни­ки без ус­та­ли при­думы­ва­ют для по­сети­телей все но­вые и но­вые раз­вле­чения, чувс­тву­ет­ся, что все они бук­валь­но жи­вут этим. Кон­церты, го­род­ские праз­дни­ки, пред­став­ле­ния, лет­ние фес­ти­вали. Для де­тей – спек­такли, ут­ренние за­ряд­ки, мас­тер-клас­сы, уро­ки ис­кусс­тва, лек­ции. Для взрос­лых своя прог­рамма – те­ат­раль­ные пос­та­нов­ки и кон­церты, пе­рено­сящие их на 100 лет на­зад – в ту са­мую дач­ную бла­гость. Все­воз­можные спор­тивные ме­роп­ри­ятия – бад­минтон, во­лей­бол, бас­кетбол, фут­бол, с чем­пи­она­том по ми­ни-фут­бо­лу на ку­бок му­зея-за­повед­ни­ка «Ца­рицы­но». На ло­доч­ной стан­ции мож­но взять лод­ку или ка­тама­ран, за­казать эк­скур­сию с а­уди­оги­дом по во­де или по пар­ку на элек­тро­моби­ле, взять неп­ро­кат ро­лики, са­мокат, ве­лоси­пед... А с нас­тупле­ни­ем ве­чера от­пра­вить­ся на танц­пло­щад­ку или лю­бовать­ся за­вора­жива­ющи­ми хит­рос­пле­тени­ями во­дяных струй му­зыкаль­но­го фон­та­на.

Это в теп­лое вре­мя го­да. А что же зи­мой? Ёл­ка в 23 мет­ра на Двор­цо­вой пло­щади под Но­вый Год, встре­ча ко­торо­го дли­лась до ут­ра; те­ат­раль­ные пред­став­ле­ния ар­тистов мос­ков­ских те­ат­ров, праз­днич­ная ил­лю­мина­ция, яр­кие ин­стал­ля­ции, свер­ка­ющая цар­ская ка­рета, зап­ря­жен­ная шес­теркой ло­шадей, им­пе­ратор­ская ко­рона, све­товые тон­не­ли и т.д.

Для зим­них раз­вле­чений лыж­ные трас­сы. При­бавил­ся и ка­ток (конь­ки и лы­жи нап­ро­кат). Есть тю­бин­го­вая трас­са по скло­ну ов­ра­га. И еще... Про­гул­ки в са­нях на рос­тов­ских ры­саках, на нар­тах, зап­ря­жен­ных хас­ки (си­бир­ски­ми лай­ка­ми) или се­вер­ны­ми оле­нями – ро­гаты­ми кра­сав­ца­ми, дос­тавлен­ны­ми сю­да из Ма­гадан­ской об­ласти. Уп­равля­ют ими ка­юры и ки­ноло­ги в на­ци­ональ­ной одеж­де.

Так раз­вле­ка­ет гос­тей Ца­рицы­но под от­кры­тым не­бом. А в му­зей­ных за­лах и оран­же­ре­ях ак­тивная куль­тур­ная жизнь не прек­ра­ща­ет­ся круг­лый год. Выс­та­воч­ные эк­спо­зиции сме­ня­ют од­на дру­гую. Пос­ледняя - «Ека­тери­на II. Зо­лотой век Рос­сий­ской им­пе­рии», раз­мести­лась в Боль­шом двор­це. Ца­рицын­ский му­зей се­год­ня это рус­ский Дис­ней­ленд для всех воз­растов, в ко­тором каж­до­му хоть раз неп­ре­мен­но за­хочет­ся по­бывать.

Ца­рицы­но мис­ти­чес­кое

В зак­лю­чение сто­ит на­вер­ное упо­мянуть, что, нес­мотря на та­кое фе­ери­чес­кое воз­рожде­ние, за Ца­рицы­но проч­но зак­ре­пилась сла­ва од­но­го из са­мых та­инс­твен­ных, са­мых неп­ред­ска­зу­емых и да­же «прок­ля­тых» мест Мос­квы. (Спец­ре­пор­таж те­лека­нала «Мос­ква До­верие» вот пря­мо так и был наз­ван: «Прок­ля­тая зем­ля»: Что скры­ва­ет му­зей-за­повед­ник «Ца­рицы­но»).

В ос­но­ве всех этих эпи­тетов, в пер­вую оче­редь, ле­жит дра­мати­чес­кая судь­ба не­завер­шенно­го ека­тери­нин­ско­го двор­ца. Но не толь­ко. Здесь ча­ще, чем где бы то ни бы­ло в сто­лице, слу­ча­ют­ся тех­но­ген­ные ава­рии и по­жары, вне­зап­ные воз­го­рания на тер­ри­тории двор­ца. А пос­ле не­од­нократ­ных по­ломок, по­жаров и по­токов грун­то­вых вод в тон­не­ле мет­ро на подъ­ез­де к стан­ции Ца­рицы­но, да­же ра­бот­ни­ки За­мос­кво­рец­кой ли­нии мет­ро­поли­тена по­вери­ли в то, что вся эта зо­на во влас­ти не­чис­той си­лы.

Кста­ти о не­чис­той си­ле. Под­земные хо­ды под двор­цо­вым ком­плек­сом это до­воль­но раз­вет­влен­ная сеть по­лураз­ру­шив­шихся, ухо­дящих в не­из­вес­тном нап­равле­нии тон­не­лей. А в них, по мно­гочис­ленным сви­детель­ствам оче­вид­цев раз­ных лет, вклю­чая сов­ре­мен­ни­ков, оби­та­ют стран­ные не­мате­ри­аль­ные су­щес­тва – не лю­ди, не зве­ри, пок­ры­тые гус­той чер­ной шерстью. (Я, в дан­ном слу­чае, лишь пе­рес­ка­зываю про­читан­ное и це­лый ряд имев­ших мес­то те­лепе­редач.) Что­бы чи­татель не об­ви­нил од­ну ме­ня в не­серь­ез­ности и лег­ко­вер­ности, до­бав­лю, что ноч­ные сто­рожа те­лебаш­ни Ос­танки­но жа­лова­лись на пе­ри­оди­чес­кое по­яв­ле­ние точ­но та­ких же су­ществ в ее ко­ридо­рах.

В 90-х го­дах прош­ло­го ве­ка ца­рицын­ские под­зе­мелья ста­ли при­бежи­щем са­танин­ских сект, прив­ле­чен­ных их мис­ти­чес­кой сла­вой, что зву­чит уже ку­да бо­лее прав­до­подоб­но.

Для изу­чения ано­маль­ных яв­ле­ний сю­да ус­трем­ля­лись мис­ти­ки всех мас­тей – от ло­зо­ис­ка­телей с рам­ка­ми и вол­хвов сов­ре­мен­но­го раз­ли­ва до па­рап­си­холо­гов и уче­ных. В 1993 го­ду ге­оло­ги из Рос­сий­ской ака­демии на­ук, про­ведя боль­шой цикл ис­сле­дова­ний, приш­ли к зак­лю­чению, что прак­ти­чес­ки вся тер­ри­тория пар­ка «Ца­рицы­но» пред­став­ля­ет со­бой ге­опа­тоген­ную зо­ну.

Эзо­тери­ки ут­вер­жда­ют, что это нап­ря­мую свя­зано с мо­гиль­ни­ками вя­тичей. Ар­хе­оло­гичес­кие рас­копки под­твер­ди­ли – ца­рицын­ский ком­плекс (а в свое вре­мя и всё Ца­рицы­но-дач­ное) раз­местил­ся над ри­ту­аль­ным мес­том древ­них языч­ни­ков – нек­ро­полем. Сколь­ко тут за­хоро­нено умер­ших ник­то не зна­ет. Но при вни­матель­ном рас­смот­ре­нии нель­зя не за­метить, что пар­ко­вый лес вы­рос по­верх бес­числен­но­го мно­жес­тва ок­руглых хол­ми­ков.

Древ­ние языч­ни­ки сжи­гали сво­их по­кой­ни­ков на ри­ту­аль­ных кос­трах и воз­во­дили над мо­гиль­ни­ками кур­га­ны, мно­гие из ко­торых до сих пор не вскры­ты. Мо­жет, ог­ненный шлейф ис­то­рии про­тянул­ся от них че­рез ве­ка до на­ших дней? А мо­жет са­ми мо­гиль­ни­ки соз­да­ют вок­руг се­бя не­гатив­ную энер­ге­тику (как лю­бое за­хоро­нение)? Прав­да, всег­да ос­та­ет­ся и дру­гой ва­ри­ант – что все это лишь до­сужие до­мыс­лы.

Сов­ре­мен­ные пос­ле­дова­тели древ­несла­вян­ских язы­чес­ких куль­тов уже мно­го лет ус­тра­ива­ют па­лом­ни­чес­тво к нек­ро­полю ца­рицын­ских вя­тичей. В по­та­ен­ных угол­ках пар­ка они со­ору­жа­ют свои ка­пища с де­ревян­ны­ми идо­лами язы­чес­ких бо­гов (Даждь­бог, Ла­да, Ве­лес ро­гатый) и со­вер­ша­ют под­ле них ма­гичес­кие и ри­ту­аль­ные об­ря­ды.

Од­на та­кая ре­лиги­оз­но-язы­чес­кая сек­та на­зыва­ет се­бя об­щи­ной «Ко­ляда Вя­тичей». А ее глав­ный волхв Ве­лимир в ми­ру Ни­колай Спе­ран­ский – ху­дож­ник, фи­зик и пи­сатель, ав­тор мно­гих тру­дов по язы­чес­тву.

Как бы там не бы­ло, ду­ма­ет­ся, что ви­ти­ева­тая судь­ба Ека­тери­нин­ско­го двор­ца на се­год­няшнем дне не за­кон­чи­лась. Его сюр­при­зы и тран­сфор­ма­ции еще мо­гут про­дол­жить­ся, при­чем са­мым не­ожи­дан­ным об­ра­зом. Но луч­ше уж пусть проц­ве­та­ет на ра­дость мос­кви­чам!


Не­мец­кие пог­ро­мы в Мос­кве

Од­на­ко, вер­нусь на­зад, к сво­им пред­кам. Не­дол­го им ос­та­валось нас­лаждать­ся пре­лес­тя­ми ца­рицын­ско­го под­московья, без­мя­теж­ной дач­ной идил­ли­ей и мир­ной жизнью во­об­ще. Мир сто­ял на по­роге гран­ди­оз­ных со­бытий и пот­ря­сений. На­бира­ла си­лу кро­воп­ро­лит­ная, жес­то­кая Пер­вая Ми­ровая.

Про­тивос­то­яние с Гер­ма­ни­ей не­из­бежно дол­жно бы­ло выз­вать всплеск не толь­ко нас­то­рожен­ности, но и аг­рессии по от­но­шению к «сво­им», «оте­чес­твен­ным» нем­цам, из­ме­нить «уро­вень до­верия» к ним. По­нача­лу бы­ла осу­щест­вле­на де­пор­та­ция не­мец­ко­го на­селе­ния из 100-ки­ломет­ро­вой зо­ны, гра­нича­щей с Авс­тро-Вен­гри­ей и Гер­ма­ни­ей. Но этим де­ло не кон­чи­лось.

На­род по­дог­ре­вала прес­са. Осо­бен­но ста­ралась гуч­ков­ская га­зета «Го­лос Мос­квы» (ор­ган ок­тябрис­тов), от­кры­то при­зывав­шая к борь­бе с «внут­ренни­ми нем­ца­ми», к лик­ви­дации не­мец­кой тор­говли и пред­при­нима­тель­ства. Од­на за дру­гой воз­ни­кали на­ци­она­лис­ти­чес­кие ор­га­низа­ции ан­ти­немец­кой нап­равлен­ности – «Са­моде­ятель­ная Рос­сия», «Об­щес­тво эко­номи­чес­ко­го воз­рожде­ния Рос­сии», «За Рос­сию».

Чем ху­же ста­нови­лась си­ту­ация на фрон­тах, тем ярос­тнее раз­жи­гали эти ор­га­низа­ции ан­ти­немец­кую ис­те­рию внут­ри стра­ны – че­рез пе­чать, лис­товки и пла­каты. Что под ружь­ем на тот мо­мент на­ходи­лось до трех­сот ты­сяч этих са­мых «оте­чес­твен­ных» нем­цев, от­да­вав­ших за Рос­сий­скую им­пе­рию свои жиз­ни, а те, что ос­та­вались в ты­лу, ра­бота­ли на ар­мию и фронт, под­держи­вали ма­тери­аль­но стра­ну, дав­но став­шую и их Ро­диной, в рас­счет не шло.

Не­доволь­ство и стра­хи вы­лились в пог­ро­мы. На­чав­шись в мае 1915-го в Пе­тер­бурге, они пе­реки­нулись на Мос­кву и на­чали рас­простра­нять­ся по всей стра­не. В Мос­кве мно­готы­сяч­ное шес­твие с пе­ни­ем «Бо­же ца­ря хра­ни», с фла­гами и пор­тре­тами им­пе­рато­ра дви­галось на Крас­ную пло­щадь, а от­ту­да зрас­те­калось по близ­ле­жащим ули­цам. Пог­ромщи­ки жгли и ру­шили собс­твен­ность ино­вер­цев – гро­мили их до­ма, квар­ти­ры, ма­гази­ны, уч­режде­ния, все по­тен­ци­аль­но инос­тран­ные фир­мы. «Са­мое ак­тивное учас­тие в бес­по­ряд­ках, – сви­детель­ство­вали оче­вид­цы, – при­нима­ли жен­щи­ны, под­рос­тки, фаб­рично-за­вод­ские ра­бочие в воз­расте от 17 до 23 лет и дек­ласси­рован­ные эле­мен­ты».

Не­мец­кий «пат­ри­оти­чес­кий» пог­ром пе­рерос в мас­со­вые гра­бежи и от­кры­тый бан­ди­тизм. На сти­хий­но воз­ни­кав­ших рын­ках, про­дава­ли наг­раблен­ное. Эти пог­ро­мы, дос­тигшие апо­гея 26 мая, ста­ли са­мыми мас­штаб­ны­ми и раз­ру­шитель­ны­ми.

«Раз­гром не­мец­ких фаб­рик, ма­гази­нов, квар­тир в Мос­кве ле­том 1915 го­да, – вспо­минал сов­ре­мен­ник, – в дей­стви­тель­нос­ти был толь­ко пре­люди­ей к то­му страш­но­му, бе­зум­но­му не­чело­вечес­ко­му по­жару, ко­торый раз­ра­зил­ся и обуг­лил по­том всю Рос­сию... Фак­ти­чес­ки мы име­ем де­ло с ре­пети­ци­ей фев­раль­ско­го пе­рево­рота 1917-го».

Пе­ре­име­новы­вались го­рода с не­рус­ски­ми наз­ва­ни­ями. Имен­но тог­да Санкт-Пе­тер­бург стал Пет­рогра­дом.

Влас­ти по­нача­лу поп­росту не вме­шива­лись, ни­чего не пред­при­нимая. По­лиция без­дей­ство­вала. Бес­по­ряд­ки за нес­коль­ко дней пе­реки­нулись на рус­ские пред­при­ятия. Пог­ро­мы ох­ва­тили прак­ти­чес­ки всю Мос­кву. То там, то здесь вспы­хива­ли по­жары, за три дня их нас­чи­тали око­ло се­миде­сяти.

Ког­да же ста­ло яс­но, что са­мо со­бой это не прек­ра­тит­ся, бы­ла за­дей­ство­вана не толь­ко по­лиция, но и ар­мия. Что­бы ос­та­новить бес­чинс­тву­ющих, их расс­тре­лива­ли пря­мо на мес­те. Толь­ко на де­сятый день уда­лось прек­ра­тить раз­гул тол­пы.

Бу­дущий мар­шал Со­вет­ско­го Со­юза Ге­ор­гий Жу­ков, ко­торо­му в ту по­ру бы­ло 19 лет, в сво­их вос­по­мина­ни­ях пи­сал: «В это бы­ли вов­ле­чены мно­гие лю­ди, стре­мив­ши­еся поп­росту чем-ли­бо по­живить­ся. Но так как на­род не знал инос­тран­ных язы­ков, то за­од­но гро­мил и дру­гие инос­тран­ные фир­мы – фран­цуз­ские, ан­глий­ские».

За нес­коль­ко дней пог­ро­ма «Мос­ква при­об­ре­ла та­кой вид, что да­же не­мец­кие вой­ска Виль­гель­ма не смог­ли бы до­вес­ти ее до та­кого сос­то­яния», – за­писал один жур­на­лист-ис­то­рик.
 
Быв­шей Не­мец­кой сло­боде был на­несен ог­ромный ма­тери­аль­ный ущерб, за­губ­ле­но мно­жес­тво жиз­ней. Вот вы­дер­жка из кни­ги: «При­ют для си­рот Еван­ге­личес­ко­го по­печи­тель­ства о бед­ных жен­щи­нах и де­тях в Го­рохов­ском пе­ре­ул­ке»:

«Гра­бежу и ма­родерс­тву под­вер­глись не толь­ко круп­ные про­мыш­ленни­ки, бан­ки­ры, юрис­ты и хо­зя­ева тор­го­вых до­мов с не­мец­ки­ми фа­мили­ями, но и квар­ти­ры, кон­то­ры не­бога­тых мос­ков­ских нем­цев. Тол­пы пог­ромщи­ков «не обош­ли вни­мани­ем» да­же бо­го­угод­ные за­веде­ния. Так, в Не­мец­кой сло­боде жер­тва­ми бес­по­ряд­ков ста­ли Бо­годель­ня для вдов, зда­ние Еван­ге­личес­ко­го об­щес­тва... Нес­коль­ко квар­тир и особ­ня­ков в Го­рохов­ском пе­ре­ул­ке – дом Э.Э.Вил­ле­ра «Фаб­ри­ка ху­дожес­твен­ных ра­бот из раз­ных ме­тал­лов». (Ря­дом фо­то до­мов Вил­ле­ра и рек­ла­ма его фаб­ри­ки).

Бла­года­ря этой вы­дер­жке мне уда­лось най­ти «до­кумен­таль­ное» под­твержде­ние то­му, что под не­мец­кие пог­ро­мы по­пала и семья мо­их пред­ков. Прав­да, ба­буш­ка рас­ска­зыва­ла, что как раз фаб­ри­ка пра­деда пос­тра­дала сов­сем нез­на­читель­но, что на ее за­щиту вста­ли са­ми ее ра­бочие, от­но­сив­ши­еся к пра­деду с боль­шим ува­жени­ем. Мо­ей ма­ме в ту по­ру бы­ло все­го 4 ме­сяца. Мо­гу се­бе пред­ста­вить, что пе­режи­ли в те дни ее ро­дите­ли.

Пог­ро­мами де­ло не кон­чи­лось. Для рос­сий­ских нем­цев бы­ли вве­дены пра­вовые ог­ра­ниче­ния на го­сударс­твен­ном уров­не: В об­щес­твен­ных мес­тах нем­цам-муж­чи­нам не раз­ре­шалось от­ны­не со­бирать­ся вмес­те в ко­личес­тве боль­ше двух че­ловек, го­ворить по не­мец­ки, слу­шать в цер­кви про­пове­ди на род­ном язы­ке и так да­лее. То есть та­кая, ска­жем, семья, как Вил­ле­ры, не име­ла воз­можнос­ти пой­ти со­об­ща в цер­ковь на вос­крес­ную служ­бу, от­ме­тить праз­дник, по­хоро­нить близ­ко­го и т.п.

А по­том приш­ло вре­мя со­бытий, окон­ча­тель­но пе­ревер­нувших стра­ну с ног на го­лову, унич­то­жив­ших всю преж­нюю сис­те­му цен­ностей, вы­бив­ших у ог­ромно­го ко­личес­тва лю­дей поч­ву из-под ног – фев­раль­ский пе­рево­рот, от­ре­чение Ни­колая II, дво­ев­ластие Гос­ду­мы (Вре­мен­но­го пра­витель­ства) и за­рож­давших­ся Со­ветов. Ок­тябрь­ская ре­волю­ция с му­читель­ным хвос­том граж­дан­ской вой­ны и инос­тран­ной ин­тервен­ции (на сто­роне бе­лых).

Для мо­их пред­ков это ес­тес­твен­но оз­на­чало ко­нец преж­ней жиз­ни и тре­вож­ную не­из­вес­тность в бу­дущем. За­вод пра­деда на­ци­она­лизи­рова­ли, но не зак­ры­ли. И да­же Эри­ха Вил­ле­ра ос­та­вили в нем уп­равля­ющим, что, ви­димо, бы­ло удоб­нее и про­ще, чем ис­кать но­вых спе­ци­алис­тов. Ведь мо­лодое со­вет­ское го­сударс­тво нуж­да­лось в но­вых идо­лах, ко­торых нуж­но бы­ло сроч­но соз­да­вать, а у пра­деда все для это­го име­лось в го­товом ви­де. Так что не­дос­татка в за­казах у не­го по-преж­не­му не бы­ло. Толь­ко те­перь ему при­ходи­лось от­ли­вать па­мят­ни­ки не пи­сате­лям, по­этам и им­пе­рато­рам, а вож­дям ре­волю­ции.

Мой пра­дед и де­душ­ка вла­дели сек­ре­тами от­ливки раз­ных ме­тал­лов. По­это­му из­де­лия за­вода сла­вились вы­сочай­шим ка­чес­твом, осо­бой точ­ностью и чис­то­той, что бы­ло оце­нено по дос­то­инс­тву пе­ред за­катом Рос­сий­ской им­пе­рии и не ос­та­лось не­заме­чен­ным но­выми хо­зя­ева­ми стра­ны. 

Ма­ма, бу­дучи еще ре­бен­ком, очень лю­била заг­ля­дывать (вмес­те со сво­ей ма­мой) на за­вод к от­цу и де­ду, бла­го за­вод был ря­дом с их до­мом, и час­то вспо­мина­ла по­том, как на его ши­рокий двор сво­зили с ра­зорен­ных цер­квей низ­вер­гну­тые ко­локо­ла, раз­би­вали их и пла­вили для от­ливки мо­нумен­тов. Все чле­ны семьи Вил­ле­ров бы­ли глу­боко ве­ру­ющи­ми людь­ми. И яв­ле­ние это вос­при­нима­лось ими, как во­пи­ющее ко­щунс­тво...

...Ма­ме бы­ло уже где-то под 80, ког­да она на­писа­ла пись­мо на те­леви­дение, в Ос­танки­но, рас­ска­зав об этих эпи­зодах сво­его детс­тва. Не прош­ло и не­дели, как к ней до­мой за­яви­лась съ­емоч­ная груп­па в пол­дю­жины че­ловек с те­леви­зи­он­ной ап­па­рату­рой, и ма­ма во всех под­робнос­тях пов­то­рила свой рас­сказ на ка­меру.

Рас­ска­зала она и о том, как но­вые со­вет­ские ли­тей­щи­ки, обос­но­вав­ши­еся на за­воде ее де­да пос­ле его на­ци­она­лиза­ции, пы­тались вы­ведать, под­смот­реть у от­ца его сек­ре­ты литья. А ког­да по­няли, что это бес­по­лез­но, на­чали вре­дить ему. Она ви­дела, как один из них тай­ком всы­пал в рас­плав­ленную брон­зу оче­ред­но­го па­мят­ни­ка я­ич­ную скор­лу­пу, от ко­торой она за­пузы­рилась...  (Ту пе­реда­чу мы по­том вмес­те с ма­мой пос­мотре­ли по те­леви­дению.)


На­талия Бер­на­дов­на Вил­лер на фо­не сво­его пор­тре­та,
ра­боты А.М. Ге­раси­мова

За­кат

Вла­дения ца­рицын­ских дач­ни­ков на­ци­она­лизи­рова­ли, мно­гие из ко­торых вско­ре сго­рели. По­гова­рива­ли, что са­ми до­мов­ла­дель­цы не по­жела­ли от­да­вать свои на­сижен­ные мес­та в чу­жие ру­ки.

Что ка­са­ет­ся усадь­бы Вил­ле­ров, то по све­дени­ям на­уч­ных сот­рудни­ков Ца­рицын­ско­го кра­евед­ческо­го му­зея, она бы­ла на­ци­она­лизи­рова­на толь­ко в 1920 го­ду и пе­реда­на Тру­довой сель­ско­хозяй­ствен­ной же­лез­но­дорож­ной ар­те­ли «под куль­тур­ные нуж­ды». А по­том та­инс­твен­ным об­ра­зом то­же сго­рела.

По­чему ее отоб­ра­ли так поз­дно? Воз­можно по­тому, что пра­дед сос­то­ял на служ­бе у со­вет­ской влас­ти на быв­шем сво­ем за­воде.

Эрих Вил­лер не смог пе­режить пе­ремен, сва­лив­шихся на не­го, на его семью, на всю стра­ну. Он скон­чался в 1921 го­ду. А че­рез нес­коль­ко ме­сяцев вслед за ним уш­ла из жиз­ни и пра­бабуш­ка, Эм­ма Вил­лер.

Мне ма­ло что из­вес­тно о со­вет­ском пе­ри­оде жиз­ни де­тей Эри­ха и Эм­мы. За­то я знаю, как он для них за­кон­чился... Луч­ше бы не зна­ла!
 
«Не­мец­кая опе­рация»

В пред­дверье Вто­рой Ми­ровой Вой­ны Ста­лин, в це­лях бе­зопас­ности, так ска­зать, ре­шил заб­ла­гов­ре­мен­но из­ба­вить­ся от «вра­гов внут­ренних». И дал ко­ман­ду на­чать ши­роко­мас­штаб­ную охо­ту на «оте­чес­твен­ных инос­тран­цев», нем­цев в пер­вую оче­редь. «Пог­ромные спис­ки» всех нем­цев, ра­ботав­ших в СССР, сос­тавля­лись за­ранее, с 1934 го­да – по по­руче­нию ЦК ВКП(б). Реп­рессив­ные кам­па­нии по на­ци­ональ­но­му приз­на­ку ста­ли од­ной из форм ши­роко­мас­штаб­ных «по­лити­чес­ких чис­ток», смер­то­нос­ным кат­ком про­утю­жив­ших всю стра­ну, во­шед­ших в ис­то­рию как «Боль­шой тер­рор» 1937-1938 го­дов. (О нем го­ворить не бу­ду – без ме­ня все ска­зано).

«Всех нем­цев на на­ших во­ен­ных, по­луво­ен­ных и хи­мичес­ких за­водах, на элек­трос­танци­ях и стро­итель­стве, во всех об­ластях – арес­то­вать», – по­велел вождь на­родов. Эта за­пис­ка, при­ложен­ная им к про­токо­лу за­седа­ния По­лит­бю­ро ЦК ВКП(б) 20 и­юля 1937 го­да, и по­ложи­ла на­чало «не­мец­кой опе­рации». Уже че­рез пять дней пос­ле во­ле­изъ­яв­ле­ния вож­дя по­лете­ли во все кон­цы стра­ны, по всем уп­равле­ни­ям НКВД те­лег­раммы с при­казом Ежо­ва:

«Аген­турны­ми и следс­твен­ны­ми ма­тери­ала­ми пос­ледне­го вре­мени до­каза­но, что гер­ман­ский Ге­нераль­ный штаб и Гес­та­по в ши­роких раз­ме­рах ор­га­низу­ют шпи­он­скую и ди­вер­си­он­ную ра­боту на важ­ней­ших, и в пер­вую оче­редь обо­рон­ных, пред­при­яти­ях про­мыш­леннос­ти, ис­поль­зуя для этой це­ли осев­шие там кад­ры гер­ман­ских под­данных. Вновь вы­яв­ля­емых в про­цес­се следс­твия гер­ман­ских аген­тов-шпи­онов, ди­вер­сантов и тер­ро­рис­тов, как из чис­ла со­вет­ских граж­дан, так и под­данных дру­гих го­сударств, не­мед­ленно арес­то­вывать, не­зави­симо от мес­та их ра­боты».

На мас­со­вые арес­ты бы­ло от­ве­дено пять дней. В тем­пе блиц-брос­ка фаб­ри­кова­лись об­ви­нения в свя­зях с ка­кой-ни­будь на­думан­ной фа­шист­ской ор­га­низа­ци­ей. Ком­про­маты осо­бо и не тре­бова­лись, они вы­бива­лись из арес­то­ван­ных, по ус­та­нов­ке Ежо­ва, «в хо­де следс­твия» - звер­ски­ми пыт­ка­ми и уг­ро­зами. Да и следс­твия, как та­ково­го, то­же не бы­ло, его за­меня­ли прес­ло­вутые «вне­судеб­ные трой­ки». Оп­равда­ний не су­щес­тво­вало – не для то­го за­бира­ли. Де­ла арес­то­ван­ных нап­равля­лись на рас­смот­ре­ние Во­ен­ной кол­ле­гии Вер­ховно­го су­да или Осо­бого со­веща­ния при НКВД, в ос­новном для ста­тис­ти­ки.

А, кста­ти, что скры­то под аб­бре­ви­ату­рой «НКВД»? На­род­ный Ко­мис­са­ри­ат Внут­ренних Дел СССР. Как бы не так, «на­род­ный»! А мо­жет «про­тиво­народ­ный» или «ани­народ­ный»? Вы ви­дели как выг­ля­дит наг­радной Знак «Зас­лу­жен­ный ра­бот­ник НКВД»? Под прик­ры­ти­ем сер­па и мо­лота раз­легся во всю дли­ну мощ­ный меч, зло­вещее ос­трие и ру­ко­ять ко­торо­го не уме­ща­ют­ся в пре­делах оваль­но­го зна­ка. А вок­руг клин­ка яр­ко крас­ная фи­нифть, буд­то кровь, рас­плес­кавша­яся от его уда­ра во все сто­роны. На «кро­ви» вы­пук­лые бук­вы: «НКВД».

Вот этот са­мый НКВД и учи­нял нас­то­ящий ге­ноцид над собс­твен­ным на­родом – расс­тре­лы, мас­со­вые вы­сыл­ки на при­нуди­тель­ные ра­боты в ис­пра­витель­но-тру­довые ла­геря (ИТЛ сис­те­мы ГУ­ЛАГа) с со­вер­шенно не­выно­симы­ми ус­ло­ви­ями, где расс­тре­лы, а точ­нее ска­зать убий­ства (пу­ля в за­тылок на глу­хой лес­ной по­ляне), про­дол­жа­лись по «раз­на­ряд­ке свер­ху»: лиш­них уби­рать.

Сис­те­ма расс­тре­лов ра­бота­ла как ад­ская ма­шина – до по­луто­ра ты­сяч каз­ней в сут­ки. За один толь­ко день – 12 де­каб­ря 1937 го­да – Ста­лин и Мо­лотов от­пра­вили на смерть 3 167 че­ловек. За два го­да «Боль­шо­го тер­ро­ра» (с ав­густа 1937 по но­ябрь 1938) бы­ло арес­то­вано без ма­лого пол­то­ра мил­ли­она че­ловек (до­ля нем­цев – бо­лее 70 ты­сяч): 681 692 из них расс­тре­ляны.

Реп­рессии про­тив со­вет­ских нем­цев по­лучи­ли наз­ва­ние «не­мец­кая опе­рация». За ней пос­ле­дова­ли поль­ская, ру­мын­ская, гре­чес­кая опе­рации, реп­рессии по «ла­тыш­ской ли­нии», эс­тон­ской, ли­тов­ской, финн­ской.

Для «со­вет­ских инос­тран­цев» под­ра­зуме­вались толь­ко два ва­ри­ан­та вы­несе­ния при­гово­ра – зак­лю­чение в ла­геря сро­ком на 5–10 лет или расс­трел, что по су­ти бы­ло од­но и то же. Не из­бе­жали сей злой учас­ти и сы­новья мо­его пра­дедуш­ки. На год рань­ше сво­их брать­ев был арес­то­ван де­душ­ка, Бер­нард Вил­лер. В то вре­мя – с 1935 по 1936 – он ра­ботал конс­трук­то­ром трес­та «Уни­вер­пром».

 В рас­секре­чен­ных от­че­тах НКВД зна­чит­ся:

Бер­нард (Бо­рис) Эри­хович Вил­лер (1887). Арес­то­ван 15 ок­тября 1936 го­да по до­носам сос­лу­жив­цев «Уни­вер­про­ма», об­ви­нен по статье 58-10 в «враж­дебном нас­трое про­тив Со­вет­ской влас­ти и конт­рре­волю­ци­он­ной аги­тации».

20 де­каб­ря 1936 го­да Осо­бым со­веща­ни­ем при НКВД СССР при­гово­рен к 3 го­дам ис­пра­витель­но-тру­довых ла­герей в Ба­лаши­хе. 

Год смер­ти 1939. 

Ре­аби­лити­рован пос­мер­тно в 1995 – за не­дока­зан­ностью сос­та­ва прес­тупле­ния.

А вот дан­ные по его брать­ям:

Алек­сандр Эри­хович Вил­лер (1878). Пе­ревод­чик с не­мец­ко­го в Нар­коммест­про­ме РСФСР. Арес­то­ван 14 ап­ре­ля 1937 го­да. Об­ви­нен по статье: 58-10 ч – за «конт­рре­волю­ци­он­ную аги­тацию», по до­носам сос­лу­жив­цев.

26 и­юня 1937 го­да при­гово­рён НКВД СССР к ссыл­ке в ИТЛ Ка­зах­ста­на на 5 лет. 

Год смер­ти 1938. 

Ре­аби­лити­рован пос­мер­тно в 1996 – за не­дока­зан­ностью сос­та­ва прес­тупле­ния.

Ле­онид Эри­хович Вил­лер (1884), ин­же­нер. Арес­то­ван 11 ав­густа 1937 го­да Тур­кестан­ским РО НКВД (по мес­ту ра­боты на Ачи­сай­ском по­лиме­тал­ли­чес­ком ком­би­нате). Об­ви­нен по статье: 58-10 Трой­кой НКВД. 27 сен­тября 1937 го­да при­гово­рен к 10 го­дам в ИТЛ.

Год смер­ти 1938.

Ре­аби­лити­рован пос­мер­тно в 1962 – за не­дока­зан­ностью сос­та­ва прес­тупле­ния.

Ро­берт Эри­хович Вил­лер (1886). Арес­то­ван по до­носу 13 ав­густа 1937 го­да. Об­ви­нен по статье: 58-10 ч. При­гово­рен НКВД СССР к 10 го­дам в ИТЛ.

Год смер­ти 1938.

Ре­аби­лити­рован пос­мер­тно в 1996 – за не­дока­зан­ностью сос­та­ва прес­тупле­ния.

Что пред­став­ля­ла из се­бя эта прес­ло­вутая статья «58-10», по ко­торой бы­ло осуж­де­но по­дав­ля­ющее боль­шинс­тво «по­лити­чес­ких» арес­тантов (на­чиная с Сол­же­ницы­на)? Об­ви­нение в конт­рре­волю­ци­он­ной де­ятель­нос­ти, нап­равлен­ной про­тив Со­вет­ской влас­ти – про­паган­да или аги­тация, со­дер­жа­щая при­зывы к ее свер­же­нию.

Ка­кое зло­вещее и стран­ное сов­па­дение! Все три бра­та та­инс­твен­ным об­ра­зом скон­ча­лись че­рез год пос­ле зак­лю­чения в ла­геря. (Де­душ­ка – го­дом поз­же.) По­нят­но, что их не расс­тре­ляли да­же, а прис­тре­лили. Унич­то­жили под­ло, ко­вар­но, как бес­числен­ное мно­жес­тво им по­доб­ных. (Мой де­душ­ка умер по офи­ци­аль­ной вер­сии, от ки­шеч­но­го от­равле­ния.)

Уп­равле­ние ГУ­ЛАГ от­кры­вало ла­геря для зак­лю­чен­ных пов­се­мес­тно, где тре­бова­лась в боль­ших ко­личес­твах раб­ская ра­бочая си­ла – на круп­ных строй­ках, при за­водах. Хва­тало ла­герей и в ок­рес­тнос­тях Мос­квы. В один та­кой ИТЛ в Ба­лаши­хе – изо­лиро­ван­ный тру­довой по­селок для зак­лю­чен­ных, и уго­дил мой де­душ­ка. Ре­жим в нем был об­щий на всю сис­те­му ГУ­ЛАГа – тю­рем­ный. За са­моволь­ную от­лучку с мес­та по­селе­ния 20 лет ка­тор­ги. Но де­душ­ка умуд­рился один раз при­ехать к же­не и до­чери в под­москов­ный по­селок Клязь­ма, где мы тог­да жи­ли (уж не знаю, сбе­жал или до­гово­рил­ся с кон­во­ира­ми). 


1936 год. Пос­леднее фо­то /спра­ва - на­лево/: де­душ­ка, ба­буш­ка, ма­ма и ее брат Ми­ра

Мне бы­ло нес­коль­ко ме­сяцев от ро­ду. Но ка­ким-то не­пос­ти­жимым об­ра­зом впе­чата­лось в па­мять, как он по­дошел к мо­ей ко­ляс­ке, пря­мой, от­чужден­ный, и дол­го смот­рел на ме­ня свер­ху вниз изу­ча­ющим взгля­дом. До это­го я хны­кала, а тут сра­зу умол­кла, не спус­кая с не­го глаз. Это бы­ла на­ша пер­вая и пос­ледняя встре­ча. А по­том, су­ровой зи­мой то­го же го­да, ма­ме с ба­буш­кой со­об­щи­ли, что де­душ­ка умер. Знаю уже с ма­миных слов эту жут­кую ис­то­рию.

Отец мой был в ко­ман­ди­ров­ке. Ма­ма ос­та­вила со мной ба­буш­ку и от­пра­вилась за ним. На­вер­ное, по­ез­дом, с дет­ски­ми сан­ка­ми. (Боль­ше у нее ни­чего не бы­ло.) На этих сан­ках она при­вез­ла со стан­ции до­мой оде­реве­нев­шее те­ло от­ца, за­вер­ну­тое в ка­зен­ное оде­яло, и, не зная ку­да его де­вать, вта­щила на се­бе к нам на вто­рой этаж, вер­ти­каль­но втис­нув его в уз­кий тес­ный чу­лан­чик. Так он там и прос­то­ял нес­коль­ко дней, по­ка ей не уда­лось за­казать гроб и най­ти мес­то для за­хоро­нения.

Из пя­ти брать­ев толь­ко од­но­му – Ни­колаю-Алек­сан­дру, пос­час­тли­вилось из­бе­жать ла­герей – он умер ес­тес­твен­ной смертью в 1962 го­ду, в воз­расте 82 лет, сох­ра­нив все свои ре­галии. Хо­тя в тюрь­ме он все же по­сидел...

Ни­колай Вил­лер был та­лан­тли­вым и ус­пешным ху­дож­ни­ком-ар­хи­тек­то­ром, по­лучив­шим об­ра­зова­ние в Мос­ков­ском учи­лище жи­вопи­си, ва­яния и зод­чес­тва. Шесть лет он ра­ботал в од­ной твор­ческой связ­ке со зна­мени­тым ар­хи­тек­то­ром Ф.О.Шех­те­лем, при­нимая не­пос­редс­твен­ное учас­тие в про­ек­ти­рова­нии та­ких мас­штаб­ных ар­хи­тек­турных объ­ек­тов, как «Бо­родин­ский мост», «Му­зей изящ­ных ис­кусств», Тор­го­вый дом «Мюр и Ме­рилиз», ки­ноте­атр «Ко­лизей», пе­даго­гичес­кий ин­сти­тут на Де­вичь­ем По­ле; в стро­итель­стве жи­лых до­мов и особ­ня­ков Мос­квы. Пос­ле че­го на­чал вы­пол­нять за­казы са­мос­то­ятель­но. В 1914-м был наг­ражден ор­де­ном св.Ста­нис­ла­ва III сте­пени. (И это на­кану­не не­мец­ко­го пог­ро­ма).

В со­вет­ское вре­мя карь­ера Ни­колая Вил­ле­ра раз­ви­валась не ме­нее ус­пешно. В час­тнос­ти, по его про­ек­ту бы­ло осу­щест­вле­но офор­мле­ние «Брат­ских мо­гил» под Крем­лев­ской сте­ной в Мос­кве...

Тог­да, в но­яб­ре 1917-го, по пос­та­нов­ле­нию Мос­ков­ско­го во­ен­но-ре­волю­ци­он­но­го ко­мите­та, у Крем­лев­ской сте­ны на­чали рыть две боль­шие тран­шеи, дли­ной по 75 мет­ров, под брат­ские мо­гилы для учас­тни­ков Ок­тябрь­ско­го во­ору­жен­но­го вос­ста­ния, по­лучив­шие наз­ва­ние Крем­лев­ский нек­ро­поль. За пос­ле­ду­ющие де­сять лет до­бави­лось еще 15 брат­ских мо­гил. Все­го у стен Крем­ля за­хоро­нено 550 че­ловек (вклю­чая Ле­нина и Ста­лина), 422 из них в брат­ских мо­гилах, из ко­торых да­леко не все иден­ти­фици­рова­ны. Ко­лум­ба­рий (114 урн с пра­хом) был ус­тро­ен в Крем­лев­ской сте­не в 1927 го­ду, пос­ле то­го, как на тер­ри­тории Дон­ско­го клад­би­ща за­рабо­тал пер­вый Мос­ков­ский кре­мато­рий. (Кста­ти имен­но в этот кре­мато­рий сво­зили по но­чам с Лу­бян­ки те­ла расс­тре­лян­ных и за­мучен­ных).

Вес­ной 1918 го­да пер­вый ва­ри­ант Крем­лев­ско­го нек­ро­поля бы­ло ре­шено эс­те­тичес­ки об­ла­горо­дить. Раз­ра­бот­кой про­ек­та, на кон­кур­сной ос­но­ве, за­нял­ся Ни­колай Вил­лер – ни­чего осо­бен­но­го: ог­ра­ничи­лись га­зона­ми, цвет­ни­ками, све­тиль­ни­ками и па­мят­ной дос­кой на Се­нат­ской баш­не. А 20-мет­ро­вый обе­лиск, ус­та­нов­ленный в Алек­сан­дровском са­ду в честь 300-ле­тия ди­нас­тии Ро­мано­вых, с лег­кой ру­ки Ле­нина пе­реде­лали в пер­вый па­мят­ник ре­волю­ции с име­нами Кар­ла Мар­кса, Фрид­ри­ха Эн­гель­са и про­чими.

 Ка­залось бы, Ни­колай до­казал со­вет­ской влас­ти свою ло­яль­ность. Но осенью 1919 го­да он вдруг ока­зал­ся в Бу­тыр­ской тюрь­ме. В ар­хивных дан­ных Жертв тер­ро­ра, ря­дом с при­веден­ной вы­ше ин­форма­ци­ей о че­тырех арес­то­ван­ных брать­ях Вил­лер, сто­ит и та­кая:

Вил­лер Ни­колай Эри­кович (1880)
Про­фес­сия / мес­то ра­боты: стро­итель­ство, ар­хи­тек­тор
Ме­ра пре­сече­ния: арес­то­ван
Да­та арес­та: 4 ок­тября 1919 г.
Об­ви­нение: по по­лити­чес­ким мо­тивам
Осуж­де­ние: 20 фев­ра­ля 1922 г.
Осу­див­ший ор­ган: МЧК
При­говор: де­ло прек­ра­щено
Да­та ре­аби­лита­ции: ок­тябрь 2003 г.
Ре­аби­лити­ру­ющий ор­ган: Про­кура­тура г.Мос­квы

Ес­ли бы мне не по­палась на гла­за не­из­вес­тно кем по­мещен­ная в ин­терне­те «Кар­точка арес­то­ван­но­го Ни­колая Вил­ле­ра», за­пол­ненная им в тю­рем­ной ка­мере по тре­бова­нию юри­дичес­ко­го от­де­ла МПКК, так бы этот арест и ос­тался для ме­ня за­гад­кой.

В «кар­точке» ску­пые дан­ные: «39 лет, же­нат, двое де­тей (же­не 32 го­да, сы­ну 12, до­чери 7)». А даль­ше под­робней­шее опи­сание са­мого Ни­колая, как под ве­чер он за­шел в пис­че­бумаж­ный ма­газин на Ар­ба­те ку­пить приг­ля­нув­шу­юся ему на вит­ри­не ко­робоч­ку ак­ва­рель­ных кра­сок, и неж­данно-не­гадан­но нат­кнул­ся на за­саду, ус­тро­ен­ную там МЧК. Его за­дер­жа­ли, доп­ро­сили, вро­де бы по­вери­ли, что он че­ловек слу­чай­ный, прос­то по­купа­тель, по­обе­щали че­рез па­ру ча­сов от­пустить... Дан­ное хо­датай­ство Ни­колай пи­сал на треть­ей не­деле сво­его зак­лю­чения.

В на­чале 1920 го­да, то есть по про­шес­твии нес­коль­ких ме­сяцев, юри­дичес­кий от­дел МПКК об­ра­тил­ся в Пре­зиди­ум ВЧК с прось­бой «при­нять ме­ры к ос­во­бож­де­нию ху­дож­ни­ка-ар­хи­тек­то­ра Н. Э. ВИЛ­ЛЕ­РА из-под стра­жи».

«За от­сутс­тви­ем сос­та­ва прес­тупле­ния» де­ло его бы­ло прек­ра­щено толь­ко 20 фев­ра­ля 1922 го­да. То есть че­ловек ни за что ни про что про­сидел в тюрь­ме поч­ти два с по­лови­ной го­да. За­то воз­можно имен­но этот ин­ци­дент спас его от реп­рессий 1937 го­да, по­губив­ших всех его брать­ев.

За свою дол­гую «со­вет­скую» жизнь Ни­колай Вил­лер был чле­ном Со­юза эс­тон­ских ар­хи­тек­то­ров и ин­же­неров, чле­ном Со­юза ар­хи­тек­то­ров Ук­ра­ины, пре­пода­вал в Ль­вов­ском го­сударс­твен­ном ин­сти­туте прик­ладно­го и де­кора­тив­но­го ис­кусс­тва, ра­ботал в ар­хи­тек­турной мас­тер­ской «Ль­вов­про­ект», при­нимал учас­тие в выс­тавках в Па­риже и Дюс­сель­дор­фе и т.д.

С на­чалом Вто­рой Ми­ровой Вой­ны ис­треб­ле­ние не­мец­ко­го на­селе­ния СССР про­дол­жи­лось, при­об­ре­тя ха­рак­тер то­таль­ных «за­чис­ток». Арес­ты – без су­да и следс­твия, по од­но­му лишь на­ци­ональ­но­му приз­на­ку – те­перь на­зыва­лись «мо­били­заци­ей». Го­сударс­твен­ный Ко­митет Обо­роны СССР под гри­фом «Сов. Сек­ретно» от­дал рас­по­ряже­ние нап­равлять всех муж­чин-нем­цев (от 16 до 60 лет) и жен­щин (от 16 до 45), под стро­жай­шим кон­тро­лем ор­га­нов НКВД, в «тру­дар­мию» или «ра­бочие ко­лон­ны», пред­став­лявшие со­бой са­мые нас­то­ящие за­камуф­ли­рован­ные кон­цла­геря ГУ­ЛАГа, спе­ци­аль­но для них пос­тро­ен­ные в вос­точных и се­вер­ных рай­онах стра­ны. Отоз­ванные из Крас­ной Ар­мии во­ен­нослу­жащие нем­цы, ква­лифи­циро­ван­ные пра­витель­ством как «внут­ренние аген­ты внеш­не­го вра­га», нап­равля­лись ту­да же.

 «Тру­дар­мия» – это пол­ная изо­ляция, не­посиль­ный ка­тор­жный труд в не­чело­вечес­ких ус­ло­ви­ях, ан­ти­сани­тария, из­де­ватель­ства и уни­жения со сто­роны кон­воя. Лишь один при­мер из рас­ска­зов в том аду по­бывав­ших: Си­бир­ских «тру­дар­мей­цев» зас­тавля­ли ра­ботать да­же в пя­тиде­сятиг­ра­дус­ный мо­роз, а от­мо­рожен­ных за нес­по­соб­ность вый­ти на объ­ект ли­шали тю­рем­ной пай­ки и го­рячей еды, что не­мину­емо за­кан­чи­валось смертью. При от­сутс­твии ка­кой-ли­бо ме­дицин­ской по­мощи, они гни­ли за­живо в об­щих ба­раках. Не об­хо­дилось дня без смер­тей. Тру­пы «хо­рони­ли» под тон­ким сло­ем сне­га в со­сед­нем ле­су. То был вто­рой пред­на­мерен­ный, хо­рошо спла­ниро­ван­ный и за­мас­ки­рован­ный ге­ноцид не­мец­ко­го на­селе­ния стра­ны, про­дол­жавший­ся до кон­ца 1947 го­да.

Толь­ко в кон­це 1955-го Вер­ховный Со­вет СССР из­дал дек­рет «О сня­тии ог­ра­ниче­ний в пра­вовом по­ложе­нии нем­цев и чле­нов их се­мей, на­ходя­щих­ся на спец­по­селе­нии с обя­затель­ны­ми яв­ка­ми в ко­мен­да­туру», фор­маль­но приз­нав за ни­ми пра­во на­зывать­ся граж­да­нами СССР. А пра­во са­мос­то­ятель­но вы­бирать мес­то жи­тель­ства, прав­да с ого­вор­ка­ми, «внут­ренние нем­цы» по­лучи­ли толь­ко в 1972 го­ду. (Мос­ква, Ле­нин­град и мно­гие круп­ные го­рода, а так­же Ка­линин­градская об­ласть и При­бал­тий­ские рес­публи­ки бы­ли для них зак­ры­ты.)

В со­вет­ской и пос­тсо­вет­ской Рос­сии о пог­ро­мах, де­пор­та­ци­ях и реп­ресси­ях не­мец­ко­го на­селе­ния пред­по­чита­ли не го­ворить и не вспо­минать, буд­то ни­чего это­го и не бы­ло. До­кумен­ты, с ни­ми свя­зан­ные, до пос­ледне­го вре­мени ос­та­вались за­сек­ре­чен­ны­ми. На собс­твен­ном опы­те мо­гу под­твер­дить, что толь­ко в 2019 го­ду я впер­вые уз­на­ла о тра­гичес­кой учас­ти сы­новей пра­деда – из «слу­чай­но» всплыв­ших до­кумен­тов, в час­тнос­ти «От­кры­того спис­ка» Про­кура­туры Мос­квы в ка­тего­рии: «Жер­твы по­лити­чес­ко­го тер­ро­ра в СССР (Ба­за дан­ных)».


Алек­сандр, Ни­колай, Ле­онид, Ро­берт и Бер­нард Вил­ле­ры

Прос­ле­живая ли­нии их жиз­ней, я удив­ля­лась то­му, что они вне­зап­но об­ры­вались, при­писы­вая это сво­ей не­ос­ве­дом­леннос­ти или от­сутс­твию пись­мен­но за­фик­си­рован­ной ин­форма­ции. Мне да­же в го­лову не мог­ло прид­ти, где и как обор­ва­лась жизнь муж­ской час­ти де­тей пра­деда.

Пом­ню толь­ко, что в детс­тве ме­ня удив­ля­ло, по­чему в на­шей семье ни­ког­да не го­вори­ли о пред­ках-нем­цах – это бы­ло та­бу – по­чему ма­ма вся­чес­ки умал­чи­вала свою к ним при­час­тность и на­зыва­ла се­бя ис­клю­читель­но «На­тали­ей Бо­рисов­ной». А ког­да я на­чина­ла их с ба­буш­кой расс­пра­шивать, они ухо­дили от от­ве­та, и в гла­зах обе­их по­яв­лялся па­ничес­кий страх. Толь­ко сей­час, ог­ля­дыва­ясь на­зад, я на­чала по­нимать, что они ко­неч­но же зна­ли о том, что про­изош­ло с брать­ями де­душ­ки и с ним са­мим. И ма­ма всю жизнь жи­ла в стра­хе, что в один прек­расный день во дво­ре на­шего до­ма ос­та­новит­ся чер­ная ма­шина и раз­дас­тся зво­нок в дверь...

Что­бы не за­кан­чи­вать вос­по­мина­ния о сво­их пред­ках на та­кой грус­тной но­те, я от­кры­ла де­душ­кин аль­бом и за­ново пог­ру­зилась в за­печат­ленные на фо­тог­ра­фи­ях фраг­менты счас­тли­вого пе­ри­ода их жиз­ни, вгля­дыва­ясь в пол­ные бла­город­но­го дос­то­инс­тва ли­ца. Вне сом­не­ния каж­дый из них про­жил ин­те­рес­ную, пол­нокров­ную жизнь, а пло­ды тру­дов мно­гих из них до сих пор не ут­ра­тили сво­его зна­чения и цен­ности. Свет­лая им па­мять.

Не пропусти интересные статьи, подпишись!
facebook Кругозор в Facebook   telegram Кругозор в Telegram   vk Кругозор в VK
 

Слушайте

 

Читайте также

ЗАРУБКИ В ПАМЯТИ

МОЙ ДЯДЯ САНЯ

В 1957 году я стал чемпионом Киева среди юношей в лёгком весе. Кроме грамоты мне вручили приз - кожаную папку и красивый альбом для фотографий. Надеялся, что чемпиона Киева возьмут в любой институт. Но не получилось по определенным обстоятельствам.

Валерий Зелиговский апрель 2025

ПАМФЛЕТ

НАДЕЖДА УМИРАЕТ ПОСЛЕДНЕЙ

Возвращение в мировую политику Трампа, напоминает историю, случившуюся в Москве 20-х годов, описанную М. Булгаковым в романе Мастер и Маргарита. А в главе 13 (чертова дюжина) изложен диалог писателя и поэта в психиатрической лечебнице, где поэт Иван Бездомный оказался после встречи с гостем из преисподней.

Леонид Анцелович апрель 2025

ПАМФЛЕТ

Хорошо ли быть президентом?..

В 70-х годах прошлого века в СССР был популярный хит сословами: «Как хорошо быть генералом, как хорошо быть генералом, лучшей работы я вам, сеньоры, не назову». Эту легкомысленную песенку я вспомнил, наблюдая за недавними выборами президента США, и подумал, – есливместо слова «генерал» вставить слово «президент», песня окажется очень даже злободневной. Хорошего ли быть президентом?

Леонид Анцелович март 2025

ВЕХИ

Войны и судьбы: Итак, она звалась Татьяной…

С Татьяной Хмельницкой, моей учительницей музыки, я познакомился… даже страшно сказать, сколько лет назад! Пожалуй, прошло уже более полувека и уже прожита целая жизнь. Музыкального таланта мне, чтобы поступить в консерваторию, не хватило, я стал журналистом. Но и сама по себе «музыкальная тема», и многие люди, музыканты и педагоги, меня окружавшие в юности, были со мной до конца репортерской карьеры.

Виталий Цебрий апрель 2025

ИСТОРИЯ

В судьбе поэта - судьба страны

Чем же обернулось для самой этой «Страны рабов» убийство Великого Поэта на самом взлете его гениального дарования? Нетрудно догадаться, что она была им проклята и ровно через 100 лет, в годовщину его рождения в 1914г.началась Первая Мировая Война, которая стоила России несколько миллионов жизней и вскоре приведшая к её полному обнищанию и ещё большему количеству жертв в ходе последующих революции и Гражданской Войны.

Бен-Эф март 2025

СТРОФЫ

ПУШКИН – ВЫСОЦКИЙ (ПОЭМА)

Борис Пукин май 2025

Царь Эдип

Потому тут и мор, что остался с женой,
что сроднился вполне со случайной страной;
кто не хочет ослепнуть – не слушай слепца,
нет нам Родины, матери нет, нет отца!

Дмитрий Аникин май 2025

ИСТОРИЯ

Украинские маршалы

Смотрел краем глаза парад победы…

Виталий Цебрий май 2025

РЕЗОНАНС

Украинский почемучка (сериал)

Почти каждое утро и почти каждый украинский гражданин, просыпаясь, задает себе первый вопрос: "Почему американец Дональд Трамп решил, что можно безнаказанно и на свой выбор отбирать у соседа его дом (квартиру), страну, жену, например, и детей?"

Виталий Цебрий май 2025

ИЗ ЖУРНАЛИСТСКОГО ДОСЬЕ

Неизвестный плагиат

Почему «Буратино» был заимствованием, а «Терминатора» едва ни сочли воровством?

Сергей Кутовой май 2025

Держись заглавья Кругозор!.. Наум Коржавин

x

Исчерпан лимит гостевого доступа:(

Бесплатная подписка

Но для Вас есть подарок!

Получите бесплатный доступ к публикациям на сайте!

Оформите бесплатную подписку за 2 мин.

Бесплатная подписка

Уже зарегистрированы? Вход

или

Войдите через Facebook

Исчерпан лимит доступа:(

Премиум подписка

Улучшите Вашу подписку!

Получите безлимитный доступ к публикациям на сайте!

Оформите премиум-подписку всего за $12/год

Премиум подписка