Запиши меня в Книгу жизни

 Ма­ша шла вдоль бе­рега мо­ря, сту­пая бо­сыми но­гами по лёг­ким вол­нам, лас­ко­во нап­лы­ва­ющим на приб­режную галь­ку и от­ка­тыва­ющим­ся на­зад.

На пля­же ни­кого не бы­ло. В это вре­мя ещё и италь­ян­цы, и при­ез­жие от­ды­хали пос­ле лан­ча. Вре­мя от вре­мени она ос­та­нав­ли­валась, что­бы по­доб­рать ка­мушек, омы­тый во­дой и блес­тя­щий на сол­нце. Чуть по­даль­ше от кром­ки мо­ря мож­но бы­ло най­ти ажур­ные, вы­сох­шие ве­ера ка­ких-то под­водных рас­те­ний, выб­ро­шен­ных вол­ной на бе­рег. Ла­зурь мо­ря пе­рехо­дила в си­неву не­ба, слег­ка кур­ча­вясь на го­ризон­те бе­лыми об­ла­ками. Был один из тех за­меча­тель­ных дней, ка­кие бы­ва­ют в Ита­лии в се­реди­не ок­тября, ког­да уже нет из­ну­ритель­ной жа­ры и мож­но нас­лаждать­ся теп­лом и сол­нцем.

 Ма­ша дош­ла до раз­ва­лин ста­рой кре­пос­ти, на­поми­на­ющей ей Лас­точки­но гнез­до в Кры­му, и воз­вра­тилась на­зад. Она раз­ло­жила под­стил­ку, чуть по­даль­ше от мо­ря, рас­кры­ла кни­ги и сло­вари и ста­ла за­нимать­ся ан­глий­ским.

 Ма­ша вмес­те с сы­ном жи­ла в ку­рор­тном го­род­ке Ла­дис­по­ли, ожи­дая раз­ре­шения на въ­езд в Аме­рику. Учи­ла она язык по сво­ей ме­тоди­ке: пер­вые три лис­та кни­ги она чи­тала со сло­варём, вы­писы­вая сло­ва, а по­том сло­варь от­кла­дыва­ла в сто­рону, ожи­дая, что пи­сатель ис­поль­зу­ет весь свой сло­вар­ный за­пас на пер­вых трёх лис­тах. Сей­час она чи­тала рас­ска­зы Со­мер­се­та Мо­эма, ко­торо­го всег­да лю­била, с удо­воль­стви­ем от­ме­чая, что на ан­глий­ском они ей да­же ин­те­рес­ней.

 Без­мя­теж­ность дня на­рушал шум мо­торов, вот уже вто­рой день вер­то­лёты ле­тали вдоль по­лосы мо­ря ту­да и об­ратно. Лю­ди свя­зыва­ли это со стать­ёй в га­зете, о том, что опас­ный прес­тупник сбе­жал из тюрь­мы в Си­цилии.

 В её сто­рону шёл муж­чи­на. Ма­ша от­ло­жила кни­гу в сто­рону, наб­лю­дая за его приб­ли­жени­ем.

- А вдруг это прес­тупник, ко­торо­го все ищут? - по­дума­лось ей.

Муж­чи­на ос­та­новил­ся не­дале­ко от неё и смот­рел на мо­ре.

- Нет, на прес­тупни­ка он не по­хож: бе­лая, с длин­ны­ми ру­кава­ми, ру­баш­ка, чёр­ные брю­ки, в ру­ке ко­жаная пап­ка, по­хожая на план­шет, ко­торый но­сил отец во вре­мя служ­бы в ар­мии. Ско­рее, он по­хож на де­тек­ти­ва. Не хва­тало мне толь­ко по­пасть в де­тек­тивную ис­то­рию.

 Муж­чи­на уви­дел Ма­шу и, улы­ба­ясь, по­дошёл к ней. На вид ему бы­ло лет со­рок, он чем-то на­поми­нал Лер­монто­ва, ка­ким Ма­ша пом­ни­ла его по учеб­ни­кам рус­ской ли­тера­туры.

 Муж­чи­на спро­сил раз­ре­шения и при­сел на кра­ешек Ма­шиной под­стил­ки.

Он за­гово­рил с ней по-италь­ян­ски, но уви­дев, что она не по­нима­ет, воп­ро­ситель­но пос­мотрел на рус­ско-ан­глий­ский сло­варь, ста­ра­ясь по­нять, на ка­ком язы­ке она го­ворит.

- Рус­ский и нем­но­го ан­глий­ский, - объ­яс­ни­ла Ма­ша.

Муж­чи­на пе­решёл на ан­глий­ский, его ан­глий­ский был на том же уров­не, что и Ма­шин. С по­мощью улы­бок, жес­тов и не­боль­шо­го сло­вар­но­го за­паса, они раз­го­вори­лись.

- По­чему вы на пля­же в та­кой одеж­де? - спро­сила Ма­ша.

- Биз­нес, - ска­зал он, по­ложив ру­ку на свой план­шет.

- Я здесь по де­лам, ос­та­новил­ся в гос­ти­нице, не­дале­ко от пля­жа, зо­вут ме­ня Ло­рен­со. Как ва­ше имя?

- Ме­ня зо­вут Ма­ша.

- Кра­сивое имя. Ин­те­рес­но, я рань­ше ни­ког­да не встре­чал­ся с рус­ски­ми жен­щи­нами и пред­став­лял их ина­че. Вас мож­но при­нять за италь­ян­ку.

Вы здесь от­ды­ха­ете?

 Ма­ша рас­ска­зала ему о се­бе, по­чему она в Ита­лии. Ло­рен­со вни­матель­но и с ин­те­ресом слу­шал её, о рус­ской эмиг­ра­ции он ни­чего не знал. Он за­улы­бал­ся ка­ким-то сво­им мыс­лям и пос­мотрел на Ма­шу от­кро­вен­но по-муж­ски:

- Ма­ша, в та­кой день хо­рошо бро­сить все де­ла и нас­лаждать­ся жизнью.

Он по­лис­тал Ма­шину ан­глий­скую кни­гу, на­шёл сло­во "love" и сме­ясь ука­зал на не­го паль­цем. Ма­шу это рас­сме­шило.

- Ма­ша, у ме­ня есть пред­ло­жение - да­вай­те пой­дём вмес­те ку­да-ни­будь, и я вас нем­но­го поз­на­ком­лю с Ита­ли­ей. Он вы­нул из кар­ма­на нес­коль­ко де­неж­ных ку­пюр, оче­вид­но, же­лая по­казать Ма­ше, что он при день­гах. Ма­ше с сы­ном хва­тило бы этих де­нег на це­лый ме­сяц. По то­му, как не­до­умён­но пос­мотре­ла Ма­ша, Ло­рен­со по­нял, что спло­ховал и сму­щён­но улыб­нулся:

- Из­ви­ните, Ма­ша, я хо­тел, что­бы вы зна­ли, что у ме­ня дос­та­точ­но де­нег, что­бы по­вес­ти вас, ку­да бы вы за­хоте­ли, - ска­зал он и по­казал на, вид­ную с пля­жа, баш­ню рес­то­рана.

- Это луч­ший здесь рес­то­ран, там всег­да хо­рошее пред­став­ле­ние и мож­но по­тан­це­вать.

Он пос­мотрел от­кры­то в её гла­за:

- Пос­лу­шай­те, Ма­ша, вы в чу­жом го­роде, и я в чу­жом го­роде, мы встре­тились здесь с ва­ми, муж­чи­на и жен­щи­на, и мо­жем вмес­те про­вес­ти этот ве­чер.

Она пос­мотре­ла на муж­чи­ну с удив­ле­ни­ем, с ней ник­то так не раз­го­вари­вал, но он был ей при­ятен.

- Спа­сибо, Ло­рен­со, на­вер­ное, это был бы хо­роший ве­чер, и я люб­лю тан­це­вать, но се­год­ня я за­нята и мне по­ра ухо­дить.

 И это бы­ло прав­дой. Ма­ше нуж­но бы­ло ид­ти в си­наго­гу, где её ожи­дал сын. Он под­ра­баты­вал в си­наго­ге, по­могая жен­щи­нам на кух­не, ко­торые го­тови­ли еду для эмиг­рантов. Ма­ша со­бира­лась там по­ужи­нать и го­товить­ся к пос­ту пе­ред её пер­вым Й­ом Ки­пуром.

 В Со­юзе Ма­ша ни­ког­да не бы­ла в си­наго­ге. В их го­роде си­наго­га бы­ла зак­ры­та, ещё с тех пор, как раз­би­ралось оче­ред­ное де­ло о "вра­гах на­рода". В ста­ром по­меще­нии си­наго­ги раз­местил­ся боль­шой спор­тивный зал.

 Биб­лию Ма­ша то­же ни­ког­да рань­ше не чи­тала. Она чи­тала Фей­хтван­ге­ра, от­ку­да, к сво­ему удив­ле­нию, уз­на­ла, что И­исус Хрис­тос и де­ва Ма­рия бы­ли ев­ре­ями.

 Здесь, в Ита­лии, Ма­ша чи­та­ет То­ру, за­жига­ет све­чи, встре­чая суб­бо­ту, и хо­дит в си­наго­гу. Она с ин­те­ресом слу­ша­ет мо­лодо­го ху­доща­вого рав­ви­на с пей­са­ми и шля­пой на го­лове. Она обо­жа­ет его де­тишек, мал ма­ла мень­ше, они все то­же с пей­са­ми. Де­тиш­ки час­то за­ходят в си­наго­гу, вмес­те с их ма­мой.

Ма­ша чувс­тву­ет се­бя на мес­те в си­наго­ге, си­дя на скамье, ря­дом с дру­гими ев­рей­ски­ми жен­щи­нами. Ког­да рав­вин чи­та­ет мо­лит­вы, она час­то не ус­пе­ва­ет най­ти мес­то в мо­лит­венни­ке, о ко­тором идёт речь, и жен­щи­ны ря­дом по­мога­ют ей най­ти нуж­ную стра­ницу.

 Се­год­ня ве­чером на­чина­ет­ся пост пе­ред са­мым тор­жес­твен­ным и от­ветс­твен­ным днём у ев­ре­ев, Й­ом Ки­пуром. В этот день ев­реи про­сят про­щения у Бо­га и у друг дру­га за пло­хие пос­тупки и мо­лят­ся, что­бы их за­писа­ли в Кни­гу жиз­ни. Ма­ша ещё ни­ког­да не го­лода­ла, но она ре­шила не есть и не пить во­ды, как и по­ложе­но ев­ре­ям в Й­ом Ки­пур.

 Все эти мыс­ли про­нес­лись в Ма­шиной го­лове, ког­да Ло­рен­со пред­ло­жил ей про­вес­ти с ним ве­чер, но она не хо­тела объ­яс­нять это­го слу­чай­но встре­чен­но­му

че­лове­ку. Да­же, ес­ли бы не ожи­дал­ся Й­ом Ки­пур, Ма­ша, вряд­ли бы, при­няла его приг­ла­шение. Бы­ла она жен­щи­ной не­реши­тель­ной, хо­тя час­то и жа­лела об этом, ведь бы­ла она ещё мо­лода.

 Ма­ша зас­тегну­ла юб­ку пря­мо на ку­паль­ник, сло­жила под­стил­ку и по­ложи­ла её, вмес­те с кни­гами, в пляж­ную сум­ку, пе­ред си­наго­гой она оде­нет блуз­ку с длин­ны­ми ру­кава­ми.

- Ло­рен­со, при­ят­но бы­ло поз­на­комить­ся.

- Я про­вожу вас, - ска­зал он, и они пош­ли вмес­те вдоль бе­рега мо­ря.

- Пос­лу­шай­те, Ло­рен­со, вы, слу­чай­но, не ище­те прес­тупни­ка, ко­торый сбе­жал из тюрь­мы?

- Нет, - зас­ме­ял­ся он.

- Ма­ша, но со мной вы мо­жете ни­чего не бо­ять­ся. Ес­ли мы встре­тим это­го бан­ди­та, я смо­гу вас за­щитить.

Ло­рен­со от­крыл свой ко­жаный план­шет, и Ма­ша уви­дела боль­шой чёр­ный пис­то­лет, ле­жащий за проз­рачной плён­кой.

- Это что, нас­то­ящий? - уди­вилась она.

- Са­мый нас­то­ящий, мо­жете не сом­не­вать­ся, - зас­ме­ял­ся он.

Ма­ша ещё не встре­чалась с муж­чи­нами, ко­торые раз­гу­лива­ют с пис­то­лета­ми, но она ни­чуть не ис­пу­галась, муж­чи­на вну­шал ей до­верие.

- Мож­но я по­дер­жу пис­то­лет в ру­ках?

Он дал ей пис­то­лет. Она дер­жа­ла пис­то­лет в ру­ках и, от­че­го-то, ей ста­ло по-дет­ски ра­дос­тно, как буд­то она учас­тво­вала в ве­сёлой иг­ре. Ей нра­вилось ид­ти с ним ря­дом и раз­го­вари­вать.

- Я жи­ву вон в тех до­мах, - ска­зала Ма­ша, ког­да они про­ходи­ли ми­мо.

- Ма­ша, раз­ре­шите мне за­ехать за ва­ми и взять вас по­тан­це­вать. Я обе­щаю вам хо­роший ве­чер.

- Я, дей­стви­тель­но, не мо­гу, Ло­рен­со, спа­сибо, что вы ме­ня про­води­ли.

И они рас­ста­лись. Ма­ша обер­ну­лась, он всё ещё сто­ял на мес­те и смот­рел ей вслед, она улыб­ну­лась и по­маха­ла ему ру­кой.

 Ма­ша вош­ла в си­наго­гу, там уже бы­ло мно­го лю­дей, но ве­чер­няя мо­лит­ва ещё не на­чина­лась. Она заг­ля­нула за пе­рего­род­ку, где бы­ли муж­чи­ны, и уви­дела сы­на.

- Ма­ма, ты ку­да про­пала! Я там те­бе ос­та­вил еду, всё уже ос­ты­ло.

- Спа­сибо, сы­нок, я не хо­чу есть. Я зай­ду до­мой, пе­ре­оде­нусь и вер­нусь.

 До­ма Ма­ша оде­ла своё лю­бимое бе­лое платье, в Й­ом Ки­пур ев­реи оде­ва­ют­ся в бе­лое. Нель­зя бы­ло но­сить ко­жу, её бо­сонож­ки бы­ли сде­ланы из ко­жи, но не бо­сиком же ид­ти.

- Не всё сра­зу, - по­дума­ла Ма­ша. - Я бу­ду де­лать то, что мо­гу.

Ког­да она вер­ну­лась в си­наго­гу, уже го­вори­ли ве­чер­нюю мо­лит­ву "кол-нид­рей",

с рас­ка­яни­ями и прось­ба­ми о про­щении. Ма­ша от­кры­ла кни­гу и чи­тала мо­лит­ву вмес­те со все­ми. По­том заз­ву­чал шо­фар, бу­дя в ду­ше что-то древ­нее и род­ное.

 Пос­ле мо­лит­вы муж­чи­ны и жен­щи­ны встре­чались в ко­ридо­ре и даль­ше уже шли вмес­те. Ма­ша шла од­на. Её со­седи по до­му, Рая и То­ля, с ко­торы­ми у неё был об­щий бал­кон, ок­ликну­ли её:

- Ма­шень­ка, мы ждём те­бя на ужин, пос­ле Й­ом Ки­пура, ни­чего не при­носи, у нас столь­ко все­го на­готов­ле­но!

- Спа­сибо, прий­ду и при­несу ры­бу, у ме­ня хо­рошо она по­лучи­лась.

- Ма­ша, ты что, дей­стви­тель­но, бу­дешь соб­лю­дать пост? Ты и так ху­день­кая.

- Да, ре­бята, бу­ду го­лодать, я, прав­да, ещё ни­ког­да не про­бова­ла.

 На сле­ду­ющий день, днём, вмес­те с сы­ном, она сно­ва пош­ла в си­наго­гу на "ис­кор", им бы­ло, ко­го вспо­минать. Ма­ше нра­вилось смот­реть на на­ряд­ную и тор­жес­твен­ную тол­пу ев­ре­ев, по­дума­лось - в Со­юзе ни­ког­да столь­ко ев­ре­ев не со­бира­лось вмес­те. Она по­моли­лась о сво­ём му­же и ба­буш­ке, что­бы им бы­ло хо­рошо там, где они сей­час, и заж­гла све­чи.

По­том её сын по­шёл ку­да-то с его ро­вес­тни­ками, а Ма­ша вер­ну­лась до­мой.

 Соб­лю­дать пост ока­залось труд­ней, чем Ма­ша ду­мала, осо­бен­но тя­жело бы­ло без во­ды, но она не сда­валась. У неё кру­жилась го­лова, сту­чало в вис­ках. Ма­ша пос­та­ралась зас­нуть, ей это уда­лось, но она вне­зап­но прос­ну­лась с рез­кой го­лов­ной болью. Дер­жась за го­лову, Ма­ша выш­ла на бал­кон, об­щий с со­седя­ми, что­бы поп­ро­сить у со­сед­ки, Раи, таб­летку. Рая всплес­тну­ла ру­ками, уви­дев её:

- Ма­ша,что с то­бой? На те­бе ли­ца нет.

- Мне пло­хо, Ра­еч­ка. Рая уже не от­хо­дила от Ма­ши, она уло­жила её в пос­тель, под­ня­ла по­душ­ки, в но­ги по­ложи­ла тёп­лую грел­ку и зас­та­вила Ма­шу вы­пить го­рячий чай с су­хари­ками.

Ма­ша по-нем­но­гу при­ходи­ла в се­бя.

- Ма­шень­ка, да раз­ве мож­но так! Да­же в Кни­ге на­писа­но, что соб­лю­дать пост дол­жен толь­ко тот, ко­му поз­во­ля­ет здо­ровье.

 Кто-то поз­во­нил в дверь, Рая пош­ла от­крыть.

- Ма­ша, там ка­кой-то муж­чи­на, италь­янец, спра­шива­ет те­бя, - с удив­ле­ни­ем ска­зала она.

- Ты ждёшь ко­го-ни­будь?

- Ой, Гос­по­ди! Как он выг­ля­дит?

- Ин­те­рес­ный муж­чи­на, хо­рошо одет. Пус­тить его, что-ли? Да те­бе ж пло­хо!

- Нет, нет, ска­жи, что я боль­на и ни­кого не мо­гу ви­деть.

Рая вер­ну­лась:

- Слу­шай, сим­па­тич­ный муж­чи­на. По-мо­ему, он силь­но огор­чился.

Ска­зал пе­редать те­бе, что­бы ты выз­до­рав­ли­вала, что при­ходил Ло­рен­со, и зав­тра он у­ез­жа­ет.

- Ты расс­тро­илась, Ма­ша? Мо­жет, вер­нуть его?

- Да нет, нет.

 Ма­ша сня­ла с се­бя оде­яла и грел­ки и по­дош­ла к ок­ну. Ло­рен­со мед­ленно шёл по тро­пин­ке от её до­ма.

- На­до же, при­шёл, отыс­кал ме­ня! Как ему уда­лось, он знал толь­ко моё имя, - пов­то­ряла она про се­бя, - Хоть бы ад­рес его знать, прос­то на­писать от­крыт­ку.

По­ка она бы­ла в си­наго­ге, по­том до­ма, ког­да ей бы­ло пло­хо, она не ду­мала о встре­че у мо­ря, а он, вот, при­шёл.

 Ве­чером Рая и То­ля пош­ли в си­наго­гу и взя­ли Ма­шу с со­бой.

Бы­ла ве­чер­няя мо­лит­ва, все мо­лились, что­бы их за­писа­ли в Кни­гу жиз­ни, и Ма­ша мо­лилась вмес­те со все­ми. Зву­чал шо­фар, тре­вожа и ра­дуя ду­шу.

 По­том до­ма, Ма­ша дол­го не мог­ла зас­нуть, она смот­ре­ла в ок­но и ви­дела ос­ве­щён­ную баш­ню рес­то­рана, где она мог­ла бы сей­час тан­це­вать с Ло­рен­со.