Я не согласен ни с одним словом, которое вы говорите, но готов умереть за ваше право это говорить... Эвелин Беатрис Холл

независимый интернет-журнал

Держись заглавья Кругозор!.. Наум Коржавин
x

Африка, Килиманджаро

Записки вольного путешественника

Опубликовано 12 Декабря 2017 в 08:54 EST

Юрий Бриль
…Распахнулся озаренный рассветными лучами кратер. Дно его было на удивление гладким, будто вчера только излившаяся лава перестала кипеть, успокоилась и застыла, как застывает в тихую внезапно морозную ночь озеро. По кромке кратера и по склонам лежали хаотично набросанные гигантские глыбы…
_____________________________________
Гостевой доступ access Подписаться

"Ки­лиман­джа­ро - вы­сочай­ший и по­тен­ци­аль­но ак­тивный стра­товул­кан Аф­ри­ки, на­ходя­щий­ся на се­веро-вос­то­ке Тан­за­нии, вы­сочай­шая точ­ка кон­ти­нен­та (5895 м над уров­нем мо­ря). C 1902 по 1918 го­ды на­зывал­ся Вер­ши­на Кай­зе­ра Виль­гель­ма…", -  да­ёт су­хую эн­цикло­педи­чес­кую справ­ку Ви­кипе­дия.

Су­хос­ти этой, од­на­ко, дос­та­точ­но для лёг­ко­го го­ловок­ру­жения и спёр­то­го ды­хания у особ, склон­ных к ро­ман­ти­ке, нер­вно­душ­ных к странс­тви­ям и прик­лю­чени­ям. "Ах, Ки­лиман­джа­ро!.. Ах, Аф­ри­ка, Тан­за­ния!.. Как хо­чет­ся по­бывать там, взгля­нуть - хоть од­ним глаз­ком… Но это же так да­леко !..".

Да­леко от че­го?

А ес­ли ни­куда не ле­теть, не ехать, а пря­мо сей­час - не схо­дя с мес­та - оку­нуть­ся в ту ре­аль­ность? Да что­бы и по­том ос­та­вать­ся под впе­чат­ле­ни­ем?

Что ж, чи­тате­ли "Кру­гозо­ра", та­кая воз­можность пе­ред ва­ми от­кры­та. Бла­года­рите за это дав­не­го дру­га и твор­ческо­го пар­тнё­ра "Кру­гозо­ра" - из­да­ющий­ся в Боль­шом Ва­шин­гто­не жур­нал "Чай­ка".

Один из "чай­ков­ских" ав­то­ров - Юрий Бриль - пи­сатель, ав­тор мно­гих книг очер­ков, рас­ска­зов и по­вес­тей. Жи­вет в Рос­сии, в Ека­терин­бурге. Его глав­ная те­ма в твор­чес­тве - за­пис­ки воль­но­го пу­тешес­твен­ни­ка. В час­тнос­ти, вмес­те с дру­гом он "ди­карем" про­шел и про­ехал по Аф­ри­ке 10 ты­сяч ки­ломет­ров, под­нялся на вер­ши­ну Ки­лиман­джа­ро.

Сло­вом, чи­тай­те!..

 

Ну и на­мер­зся я в этой Аф­ри­ке!

А го­ворят, жа­ра!.. Ча­ще я слы­шал не жа­ра, а Нджа­ро. Нджа­ро - это Бог Хо­лода. Та­кой па­радокс, ес­ли ве­рить мес­тным, он жи­вет на го­ре Ки­лиман­джа­ро. Ки­лима оз­на­ча­ет го­ра, а ес­ли пе­ревес­ти це­ликом это за­меча­тель­ное сло­во, по­лучит­ся го­ра Нджа­ро, ина­че го­воря - Оби­тель Бо­га Хо­лода. В эту са­мую оби­тель мы и по­пер­лись с Се­регой. Как-то не вя­залось в соз­на­нии - Аф­ри­ка и хо­лод, по­тому пло­хова­то оде­лись.

Дав­нее заб­лужде­ние. Во­об­ще дол­гое вре­мя счи­талось, что Аф­ри­ка не­дос­той­на снеж­ной вер­ши­ны. Да­же ве­ликий ге­ог­раф Гум­боль­дт ска­зал по это­му по­воду при­мер­но так: "Снег в трех гра­дусах от эк­ва­тора?.. Это уж слиш­ком, кол­ле­ги, пол­ный аб­сурд!" Что­бы по­нять го­ру, ма­ло быть ве­ликим ге­ог­ра­фом, на­до еще быть аль­пи­нис­том. Та­ким и был не­мец Ганс Май­ер. В 1889 го­ду он под­нялся на го­ру, ма­ло то­го, спус­тился с нее жи­вым и здо­ровым. И за­явил ми­ру: "Это снег, са­мый нас­то­ящий, а ни­какой не об­ман зре­ния". И мир ус­лы­шал его.

Что же ка­са­ет­ся мес­тно­го на­рода, то он был боль­ше бо­гобо­яз­ненным, чем лю­бопыт­ным и не со­вал­ся в оби­тель Нджа­ро. И это пра­виль­но, так вот без приг­ла­шения, ни с то­го, ни с се­го за­бурить­ся к Бо­гу в гос­ти?!.. Меж­ду тем по­ут­ру, ког­да нет об­ла­ков, как в ста­рые вре­мена, так и нын­че, за мно­гие ми­ли ви­ден бе­лый свер­ка­ющий ве­нец, плы­вущий вы­соко над са­ван­ной. На язы­ке су­ахи­ли го­ра так и на­зыва­ет­ся "бе­лая", "свер­ка­ющая". По­нят­но, снег свер­ка­ет. Аф­ри­кан­цы же, сне­га в жиз­ни не ви­дев­шие, ки­вали на Нджа­ро, дес­кать, сия ил­лю­мина­ция - его вол­шебных рук де­ло.

Та­кая ис­то­рия. Один вождь пле­мени джаг­га - ле­ген­да не сох­ра­нила его име­ни, по­это­му на­зову его Пли­мом. По­чему имен­но Плим? По­тому что так хо­чу. Как хо­чу, так и на­зываю, - так вот, этот Плим, бу­дучи, оче­вид­но, ма­тери­алис­том по при­роде, не бо­ял­ся не­бес­ной ка­ры и знал толк в дра­гоцен­ных ме­тал­лах. Од­нажды ут­ром он как обыч­но си­дел под ба­оба­бом, у сво­ей гли­няной хи­жины, и от не­чего де­лать ту­по смот­рел на свер­ка­ющее коль­цо - как вдруг его осе­нило: так свер­кать на сол­нце мо­жет толь­ко се­реб­ро! Он отоб­рал са­мых храб­рых и силь­ных во­инов и от­пра­вил их в эк­спе­дицию за драг­ме­тал­лом. Се­меро в пу­ти за­мер­зли, но трое от­важных во­инов-вос­хо­дите­лей все же дос­тигли свер­ка­юще­го коль­ца, наб­ра­ли пол­ные кор­зи­ны "се­реб­ра" и пус­ти­лись в об­ратный путь. Но по ме­ре то­го как они спус­ка­лись с го­ры, "се­реб­ро" это об­ра­щалось в во­ду, и вер­ну­лись они к Пли­му с пус­ты­ми кор­зи­нами.

Прош­ло вре­мя, го­ру ста­ли изу­чать на­уч­ные ав­то­рите­ты, на нее про­ложи­ли мар­шру­ты аль­пи­нис­ты, схо­дил на нее, по­валял­ся в сне­гах ста­рик Хэм… Вот и мы с Се­регой…

А ведь мог­ли эту не­делю про­жить кра­сиво, пу­зом вверх, на пля­же бла­гос­ло­вен­но­го Зан­зи­бара.

Шту­ка в том, что мы ви­дели свер­ка­ющее коль­цо, ког­да пи­лили на ав­то­бусе из Тан­за­нии в Ма­лави. На­день­те на ме­ня ме­шок, вя­жите ме­ня се­меро - не на­до бы­ло смот­реть! Гля­нул - и вро­де как по­мани­ла.

По­мани­ла - это не­серь­ез­но… За­чем во­об­ще че­ловек под­ни­ма­ет­ся на вы­сокие го­ры? Чет­ко­го от­ве­та я по­ка не на­шел. И да­же сре­ди мо­их зна­комых аль­пи­нис­тов нет та­ких, ко­торые мог­ли бы как-то од­нознач­но от­ве­тить… Раз­ве что Плим знал, за­чем нуж­на ему эта го­ра. Но и он, как ви­дите, оши­бал­ся. Впро­чем, ему прос­ти­тель­но - в Рос­сии не был, в уни­вер­си­тете име­ни Пат­ри­са Лу­мум­бы не учил­ся.

Го­ворят еще: про­верить се­бя. Не от­ри­цаю, и этот ро­ман­ти­чес­кий мо­тив при­сутс­тво­вал у ме­ня сре­ди про­чих. Мож­но по-раз­но­му се­бя про­верять. Поч­ти три го­да я про­верял­ся, ре­гуляр­но сда­вая ана­лизы. А тут по­яви­лась воз­можность про­верить все­го се­бя це­ликом, об­сто­ятель­но и все­го за шесть дней. Суть ме­тода: на го­ре твой ор­га­низм на­чина­ет глю­чить от не­дос­татка кис­ло­рода, и ты от­сле­жива­ешь за­пас проч­ности сво­их ор­га­нов. Пер­вым зак­ли­нит тот ор­ган, в ко­тором са­мые боль­шие проб­ле­мы. Вто­рым… Про вто­рой ты уз­на­ешь, ес­ли ре­шишь проб­ле­му с этим пер­вым. Дол­жен же я знать, как ра­бота­ют но­ги, сер­дце, пе­чень, поч­ки… Окей, соб­ра­ли рюк­за­ки, пош­ли.

Стоп. Не так-то прос­то. Сна­чала на­до зап­ла­тить тур­фирме за вход в на­ци­ональ­ный парк "Ки­лиман­джа­ро" и ее ус­лу­ги. "Сда­лась нам эта фир­ма, - ска­зал я Се­реге, - мы луч­ше са­ми, сво­ей тро­пой". По­ин­те­ресо­вались - в Тан­за­нии та­кой ва­ри­ант ис­клю­чен. Ес­ли вдруг най­дет­ся та­кой ти­па сам по се­бе тер­тый пе­рец, то неп­ре­мен­но бу­дет вы­чис­лен и выд­во­рен как уг­ро­за го­сударс­твен­ной бе­зопас­ности. В Аф­ри­ке за вход в на­ци­ональ­ные пар­ки бе­рут не­малые день­ги. Во-пер­вых, до­ход в бюд­жет, во-вто­рых, та­ким об­ра­зом ре­ша­ет­ся проб­ле­ма за­нятос­ти на­селе­ния. Нас дво­их соп­ро­вож­да­ло трое. Не­лов­ко бы­ло смот­реть, как пор­тер (но­силь­щик) та­щит ме­шок на го­лове с тво­ей жрач­кой. Мы за­дались воп­ро­сом: а по­чему бы не прис­по­собить иша­ков, их дос­та­точ­но в Аф­ри­ке, тас­ка­ют­ся по до­рогам ча­ще без де­ла и без вся­кой пок­ла­жи? Нам объ­яс­ни­ли: ес­ли уво­лить всех пор­те­ров и от­дать их ра­боту иша­кам, не­из­бежна ре­волю­ция. Бес­по­ряд­ки на­чина­ют­ся тог­да, ког­да лю­дям не­чего де­лать. Так что пусть иша­чат.

 У ре­сеп­шна, пе­ред три­ум­фаль­ным вхо­дом в на­ци­ональ­ный парк Ки­лиман­джа­ро, тол­пился на­род, раз­ный по цве­ту ко­жи и раз­ре­зу глаз, пес­трый по при­киду: кур­тки, вет­ровки, крос­совки, бо­тин­ки… все фир­менное, все су­пер… с еди­ным вы­раже­ни­ем на столь не­похо­жих фей­сах - собс­твен­ной зна­чимос­ти и тор­жес­тва мо­мен­та. Кто де­лал рас­тяжку, кто мас­си­ровал но­ги. Рос­лый, весь­ма ат­ле­тичес­ко­го сло­жения не­мец в крас­ной вет­ровке, отой­дя в сто­рон­ку, под паль­му, вы­пол­нял ком­плекс уп­ражне­ний аль­птре­нин­га по Штей­ну, спе­ци­аль­ная раз­ра­бот­ка для Ки­лиман­джа­ро. Пос­коль­ку го­ра мис­ти­чес­кая, то и уп­ражне­ния с эзо­тери­чес­кой под­клад­кой: 5 раз при­сесть, 8 раз под­прыг­нуть, 9 раз рыг­нуть и 5 раз пук­нуть. "Ай­нс, цвай, драй, фир…" Тех­ни­ка га­ран­ти­рова­ла ус­пех уже по­тому, что ко­личес­тво от­дель­ных уп­ражне­ний, ес­ли пос­та­вить в ряд, сос­та­вит чис­ло 5895, а это и есть вы­сота за­вет­ной вер­ши­ны. Два япон­ца, оче­вид­но, братья, сна­чала я их при­нял за ро­ботов, уве­шан­ные оп­ти­кой и все­воз­можны­ми го­воря­щими и пус­ка­ющи­ми лу­чи при­бора­ми, бы­ли пол­ностью го­товы и зас­тра­хова­ны прод­ви­нутой элек­тро­никой от всех нев­згод и уже не­тер­пе­ливо ты­кали аль­пен­што­ками зем­лю, сту­чали каб­лу­ками, боль­ше по­хожи­ми на ко­пыта, вы­бива­ющие элек­три­чес­кие ис­кры бо­тинок. В от­ли­чие от по­дав­ля­юще­го боль­шинс­тва они не ка­зались кач­ка­ми, как бы выс­ту­пая в неп­равдо­подоб­но на­илег­чай­шем ве­се.

 
У ла­геря Хо­ром­бо. Ки­лиман­джа­ро 

Аль­пи­нис­ты - на­род про­думан­ный, мно­гие тре­ниро­вались пе­ред по­ходом по спе­ци­аль­ным прог­раммам, под­ни­мались на ме­нее вы­сокие го­ры, ды­шали раз­ре­жен­ным воз­ду­хом, что­бы ор­га­низм имел воз­можность адап­ти­ровать­ся к не­дос­татку кис­ло­рода. Вот и мы с Се­регой…

- Мо­жет, по пив­ку, по "тас­ке"?

- Нет уж - я луч­ше по "Се­рен­ге­ти".

Мы то­же го­тови­лись, но, как ви­дите, по-сво­ему. И еще так по­лучи­лось, что боль­ше ме­сяца мы про­жили в ма­шинах, на­ходясь пре­иму­щес­твен­но в скрю­чен­ном по­ложе­нии. Прог­на­ли 10 тыс. км по Аф­ри­ке, хва­тану­ли впе­чат­ле­ний и вот, на­конец, вы­пали из ма­шины, со скри­пом в зак­ли­нив­ших сус­та­вах рас­пря­мились.

По­тусо­вав­шись для по­ряд­ка, мы вмес­те с дру­гими вос­хо­дите­лями от­ме­тились в жур­на­ле и, опи­ра­ясь на сте­ки, взя­тыми нап­ро­кат, пох­ро­мали по до­рож­ке, что ве­дет на са­мую аж на вер­ши­ну Ки­лиман­джа­ро, кхе-кхе…

Пер­вый день ни­каких проб­лем в на­ших ор­га­низ­мах не вы­явил. Лег­ко ша­галось по пес­ча­ной крас­ной до­рож­ке. Не вос­хожде­ние, а при­ят­ная про­гул­ка. Ба­нано­вые и ко­фей­ные план­та­ции, ку­куруз­ные по­ля ос­та­лись вни­зу. Мо­ховые бо­роды сви­са­ют со ство­лов и ве­ток, сквозь зе­леные за­весы сол­нце ед­ва про­бива­ет­ся, зем­ля ус­тла­на так­же влаж­ным мхом - жут­ко­ватая ска­зоч­ная бе­рен­де­ев­ская ча­щоба. Я сор­вал гриб, один к од­но­му мас­ле­нок, за­пах, прав­да, не та­кой аро­мат­ный, как у на­шего. Ве­ет при­ят­ной прох­ла­дой. Навс­тре­чу с го­ры, от лед­ни­ка, стре­митель­но бе­жит, пры­га­ет с кам­ня на ка­мень, об­ра­зуя не­боль­шие во­допа­дики, ре­чуш­ка.

Так вот бес­печно ша­гая, я отор­вался нем­но­го впе­ред, и… о, черт!.. С вы­соты об­ру­шилось неч­то боль­шое и лох­ма­тое. Пер­вой мыслью бы­ло: "Сла­ва бо­гу, не ле­опард! - И сле­дом ош­па­рило: - Й­ети?! Снеж­ный че­ловек! На­до же! Й­етит твою!.." Ле­опар­да я ви­дел толь­ко из­да­ли - и дос­та­точ­но. Эти пят­нистые кош­ки - то­же по­рядоч­ные от­мо­роз­ки, вро­де ги­ены или кро­коди­ла, ни­како­го пи­ете­та пе­ред вен­цом тво­рения… Лох­мач, за­цепив­шись длин­ны­ми ру­ками за вет­ку, ви­сел пе­редо мной и рас­ка­чивал­ся. Он смот­рел на ме­ня ши­роко от­кры­тыми гла­зами и его чер­ное ли­цо, с вздыб­ленным греб­нем чер­ных во­лос, не­ряш­ли­во об­рамлен­ное бе­лыми кос­ма­ми, мол­ча, но страш­но вы­рази­тель­но во­пило от ужа­са. Мне ка­залось, что я да­же очень хо­рошо по­нимаю, что оно мне во­пит: "Стой! Ты что ли ох­ре­нел?! Ты хоть зна­ешь, ку­да идешь?! Ос­та­новись, по­вора­чивай на­зад, по­ка не поз­дно!" Я рас­смот­рел лох­ма­ча: вид лег­ко­мыс­ленный, как у под­рос­тка, ко­торый ре­шил одеть­ся по мо­де, не зная при том ни­какой ме­ры. По­хоже, что на спи­ну бы­ло на­кину­то ме­ховое пон­чо, так­же ото­рочен­ное бе­лыми лох­ма­ми, длин­ный хвост ук­ра­шен бе­лой пам­пушкой - тра­гико­мичес­кий пер­со­наж, чер­но-бе­лый крив­ля­ка, серь­ез­но­го от­но­шения к се­бе он не зас­лу­живал. А ведь зас­та­вил ме­ня вздрог­нуть, чес­тно го­воря, я ис­пу­гал­ся от не­ожи­дан­ности - ну, по­лучай! Я об­ло­жил это­го при­мата ма­том - лох­мач, по­няв ме­ня с рус­ско­го по­лус­ло­ва, стре­митель­но взле­тел по де­реву вверх. Там, на­вер­ху, об­ре­тал­ся еще один та­кой же. От­ки­нув­шись на пе­реп­ле­тен­ные ли­ана­ми вет­ки, под ве­ером дре­вовид­но­го па­порот­ни­ка по-гур­ман­ски за­дум­чи­во и с тол­ком он же­вал лис­точки. При­маты эти, хо­тя бы­ли и не й­ети, а гве­рецы, - поз­днее я ра­зоб­рался - ку­да боль­ше бы­ли по­хожи на че­лове­ка, чем лю­бой дру­гой при­мат и да­же сам че­ловек по­хож на се­бя - все страс­ти и пе­режи­вания на ли­це, осо­бен­но те, ко­торых нет. Шек­спир бы с мес­та не со­шел, наб­лю­дая, как гве­рецы гри­мас­ни­ча­ют. Вот и я то­же по­наб­лю­дал еще за ни­ми, под­жи­дая сво­их то­вари­щей.

Идем, под­ни­ма­ем­ся вы­ше, и я на­хожу, что у нас чу­дес­ная ком­па­ния. Это хо­рошо, ког­да есть ря­дом че­ловек, ко­торый мо­жет от­ве­тить на воп­ро­сы, удов­летво­рить твой вдруг прос­нувший­ся поз­на­ватель­ный ин­те­рес.

- Что это за бо­рода­тый лес, что это за де­ревья? - спра­шиваю я у на­шего гай­да (ги­да) Мви­ни.

Скло­ны Ки­лиман­джа­ро до вы­соты 2700 об­лю­бова­ли де­ревья фаль­ка­бас, что сла­вят­ся сво­ей сверх­твер­дой дре­веси­ной, ру­бить их зап­ре­щено, они на­ходят­ся под за­щитой тан­за­ний­ско­го пра­витель­ства.

Мви­ни об­сто­ятель­но от­ве­ча­ет на все воп­ро­сы. Окон­чил шко­лу ги­дов, сда­вал эк­за­мен. А пе­ред этим - как обя­затель­ные сту­пени карь­еры - три го­да пор­те­ром, год ку­ком (по­варом). Ви­дя наш ин­те­рес, он с удо­воль­стви­ем де­монс­три­ровал свои поз­на­ния: эта трав­ка от расс­трой­ства же­луд­ка, эта - при­род­ная ви­аг­ра. Из листь­ев это­го кус­та го­товит­ся хмель­ной на­питок… Это съ­едоб­ные яго­ды рот­берри. Хо­роши ягод­ки, по­хожи на на­шу ма­лину.

Они лю­бят эту го­ру, всё про нее зна­ют и го­товы тас­кать­ся по ней неп­ре­рыв­но. Их зар­пла­та за 6 дней - тип (ча­евые), ко­торые мы им зап­ла­тим. Ре­комен­ду­ет­ся 20 дол­ла­ров. Мы зап­ла­тили по 40.

Прош­ли ки­ломет­ров 12 и ока­зались на вы­соте 2700 над уров­нем мо­ря. Ча­са в 4 ве­чера мы бы­ли уже в ла­гере Ман­да­ра, у нас еще ос­та­вались вре­мя и си­лы про­гулять­ся к кра­теру Ма­ун­ди.

Кра­тер не­боль­шой, иде­аль­но круг­лый и очень у­ют­ный. Спус­ти­лись… Ти­хо, вул­кан спит мно­гове­ковым сном. И ве­тер улег­ся, не смея по­шеве­лить листья трав, мяг­ко ус­тлав­ших кра­тер. И мы по­чему-то ста­ли го­ворить ше­потом. Под­ня­лись, прош­ли по кром­ке кра­тера. Здесь рос­ли див­ные бе­лые цве­ты про­тея ки­лиман­джарская, бо­рода­тые де­ревья ус­ту­пили мес­то бо­рода­тым ве­рес­ко­вым кус­там, кар­ли­ковым де­ревь­ям. Ага, вот она ка­кая тро­пичес­кая тун­дра!

Из-за об­ла­ков про­яви­лась зас­не­жен­ная вер­ши­на.

- Это Ки­лиман­джа­ро? - спро­сил я.

Воп­рос был пос­тавлен не кор­рек­тно. Шту­ка в том, что мы уже сто­яли на вер­ши­не. Ма­ун­ди - од­на из вер­шин Ки­лиман­джа­ро. Око­ло 2800 м. Сей­час мы смот­ре­ли на дру­гую - Ма­вен­зи. Око­ло 5150 м. Путь же наш ле­жал на са­мую вы­сокую вер­ши­ну - Ки­бо (5895 м). На за­пад от Ки­бо есть еще и чет­вертая вер­ши­на - Ши­ра (3962 м). Ста­ло быть, Ки­лиман­джа­ро это не го­ра, как ду­ма­ют мно­гие, а ги­гант­ский гор­ный мас­сив о че­тырех вер­ши­нах. Че­тыре вер­ши­ны - че­тыре вул­ка­на, из­вергав­ши­еся в па­мят­ные раз­ве что бо­гу Нджа­ро вре­мена. В ин­терне­те рас­простра­нена де­за, что Ки­лиман­джа­ро - единс­твен­ная го­ра, ко­торая воз­вы­ша­ет­ся над рав­нинным кон­ти­нен­том. Дол­жен воз­ра­зить, го­рами Аф­ри­ка не об­де­лена. В 150 км от Най­ро­би есть го­ра Ке­ния, ее вер­ши­на, то­же меж­ду про­чим зас­не­жен­ная, воз­вы­ша­ет­ся на 5199 мет­ров. Не­мало мы про­еха­ли гор, и не раз за­мирал дух, ког­да кру­жили по сер­панти­ну до­рог на юге Тан­за­нии и в Ма­лави.

Уви­дели Ма­вен­зи и оча­рова­лись - бе­зум­но кра­сивая зуб­ча­тая, пок­ры­тая сне­гом вер­ши­на. Но всё вни­мание, все под­но­шения дос­та­ют­ся Ки­бо - она все-та­ки са­мая вы­сокая.


Там, где рож­да­ют­ся об­ла­ка

На­конец-то я их встре­тил! Так хо­тел уви­деть ло­белию, об­нять се­нецию. Кто та­кие? Я и сам не так дав­но с ни­ми поз­на­комил­ся. По ин­терне­ту. Это очень кра­сивые рас­те­ния. И ум­ные. Да, та­кое вот ред­кое со­чета­ние. Тут на вы­соте, до­воль­но прох­ладно, и на­до как-то прис­по­собить­ся к су­рово­му кли­мату. Се­неция ук­ры­лась ста­рой лис­твой, уку­тала ствол сот­канным ею ват­ным оде­ялом и наз­ло мер­зло­те, как флаг по­беды над ней, выб­ро­сила пол­ные жиз­ни зе­леные листья.

Под­ни­ма­ешь­ся в го­ру и за­од­но пу­тешес­тву­ешь из ле­та в зи­му, с юга на се­вер. А тут и вов­се: из тро­пиков в са­мое что ни на есть За­полярье. Ме­ня­ет­ся кли­мат, ме­ня­ют­ся пей­за­жи. Под­ня­лись сколь­ко-то - и уже ни­каких те­бе ба­оба­бов. За­то дру­гие див­ные рас­те­ния, дру­гие, иной не­ожи­дан­ной кра­соты пей­за­жи.

Пом­ню, под­ни­мались мы на Ка­ян, прош­ли сна­чала зо­ну обыч­ных на­ших сме­шан­ных ле­сов, по­жили па­ру дней под ал­тай­ски­ми кед­ра­ми, и пе­ред тем как штур­мо­вать снеж­ную вер­ши­ну, вдруг по­пали в нас­то­ящую тун­дру. Ви­жу кар­ли­ковую бе­рез­ку, мел­кую, с вер­шок, по­ляр­ную иву. Пах­ну­ло ба­гуль­ни­ком, аж го­лова кру­гом… Та­кой по­дарок - де­сять лет не был в тун­дре… Нет, здесь сов­сем дру­гой ко­лер. Единс­твен­ное я за­метил сов­па­дение, эта неб­роская трав­ка - ов­ся­ница. У нас она рас­тет у са­мого Ле­дови­того оке­ана. И здесь на вы­соте 4500, где уже ни­чего не рас­тет.

Ут­ром Се­рега еще про­дол­жал гор­ла­нить пи­онер­ские, ту­рист­ские, на­род­ные, ка­кие пом­нил, пес­ни. Мне уже не пе­лось - с че­го-то вдруг на­чало ко­лоть паль­цы. Буд­то вон­зи­лись сот­ни иго­лок… Ожи­дал, ко­неч­но, что гор­ная бо­лезнь за­явит о се­бе, но не ду­мал, что так ско­ро и та­ким об­ра­зом. На­до по­лагать, где тон­ко, там и рвет­ся. Тон­ко в со­судах. По хо­ду я рас­ти­рал оне­мев­шие паль­цы и ду­мал о том, что ла­герь Хо­ром­бо, к ко­торо­му мы до­берем­ся к ве­черу, бу­дет для ме­ня пос­ледним, от­ме­чусь на вы­соте 3700 и по­вер­ну на­зад. Там и за­кон­чится мое вос­хожде­ние. В сущ­ности, ес­ли да­же так, все рав­но я здесь не зря, ус­пел кое-что уви­деть.

Ог­ля­нулись - ого, сколь­ко от­ма­хали! Часть об­ла­ков, са­мых ле­нивых и брю­хас­тых, ле­жит вни­зу. Тем­пе­рату­ра око­ло ну­ля. Ночью чуть ни­же, днем чуть вы­ше. Ум­ни­ца се­неция рас­тет здесь в изо­билии. Ей нра­вит­ся та­кое сре­дин­ное сос­то­яние.

Хо­рошо, что сле­ду­ющий день был от­дан на ак­кли­мати­зацию, и мы вы­ше не пош­ли, а про­вели день в ла­гере, со­вер­шив толь­ко эк­скур­сию к го­ре Зеб­ра. Но пло­хо то, что по­шел дождь. И это нес­мотря на су­хой се­зон. Мел­кий за­нуд­ный, осен­ний дождь. У Зеб­ры мы ос­но­ватель­но про­мок­ли, к дож­дю не бы­ли го­товы. С за­вистью смот­ре­ли на пре­дус­мотри­тель­но эки­пиро­ван­ных нас­то­ящих аль­пи­нис­тов. Об­ря­дились в пла­щи, наб­ро­сили по­ли­эти­лено­вые на­кид­ки - и дождь ни­почем. Моя но­вая го­лубая кур­точка, как и я, не вы­дер­жи­вала про­вер­ки, хо­тя в "Спор­тмас­те­ре" уве­ряли: не про­мока­ет, дер­жит теп­ло. Су­шить­ся нег­де, хи­жины в ла­герях не отап­ли­ва­ют­ся, со­бачий хо­лод. За­лез­ли в спаль­ни­ки, на­дев на се­бя все что есть. Тон­ко­ват, од­на­ко, спаль­ни­чек.

 Паль­цы ко­лоть пе­рес­та­ло. По на­шей мар­шрут­ной кар­те на сле­ду­ющий день пред­по­лага­лось под­нять­ся еще на ты­сячу мет­ров. Пой­ду, по­жалуй. На этом эта­пе дож­дя точ­но не бу­дет, ес­ли пой­дет, то уже снег…

Тро­па хо­рошо про­топ­та­на, поч­тить Ее Ве­личес­тво Ки­лиман­джа­ро при­ез­жа­ют лю­ди со все­го ми­ра. Идем и встре­ча­ем тех, кто спус­ка­ет­ся с го­ры. "Джам­бо", - го­ворим при встре­че. И нам от­ве­ча­ют: "Джам­бо". Ес­ли пе­ревес­ти это сло­во как "здравс­твуй", бу­дет да­леко не пол­ный пе­ревод. По то­му, как от­ветно рас­плы­ва­ют­ся в улыб­ке аф­ри­кан­цы, мож­но зак­лю­чить, что сло­во это оз­на­ча­ет го­раз­до боль­ше: и ты будь здо­ров, и все твои род­ные и друзья пусть бу­дут здо­ровы, и твой скот, и твои со­баки, и кош­ки, весь, ко­роче, мир, ви­димый и не­види­мый, пусть бу­дет так­же здо­ров и счас­тлив. Су­ахи­ли это та­кой нем­но­гос­ловный язык, в лек­си­ке ко­торо­го сох­ра­нились сло­ва, со­дер­жа­щие мощ­ную пер­воздан­ную энер­гию. Мы го­ворим "при­вет", "хай". Но это пус­тые, по­ис­тре­пав­ши­еся, дав­но ут­ра­тив­шие си­лу сло­ва. Прос­то знак при­ветс­твия и не бо­лее то­го. Здесь же, ес­ли те­бе ска­зали "джам­бо", жди, это неп­ре­мен­но по­ложи­тель­но от­ра­зит­ся на тво­ем здо­ровье. А мы еще до­бав­ля­ем: "Аку­на Ма­тата!". Опять же пе­ревес­ти как "ни­каких проб­лем, жизнь без за­бот" - от­ра­зить лишь бук­валь­ный смысл. По то­му, с ка­кой бе­лозу­бо-гу­бас­той ра­достью нам от­ве­ча­ют аф­ри­кан­цы "Аку­на Ма­тата!", это не прос­то по­жела­ние. Сло­ва неп­ре­мен­но дой­дут до выс­ших ин­стан­ций и от­ту­да спус­тятся с ре­золю­ци­ей "не­мед­ленно ис­полнить!" Уве­ряю, ис­полнит­ся: аку­на ма­тата! - все бу­дет хо­рошо! Мзун­ги (бе­лые) на тре­тий день обыч­но ус­ва­ива­ют эти ма­гичес­кие фор­му­лы и вов­сю поль­зу­ют­ся ими для сво­его и об­ще­го бла­га. Мы убе­дились, это­го за­паса слов впол­не дос­та­точ­но для ду­шев­но­го об­ще­ния с пер­вым встреч­ным и пе­ния хо­ром с ма­са­ями и ки­куй­ями. Сра­зу вид­но но­вич­ка-мзун­гу, он еще поз­во­ля­ет се­бе ска­зать "хай". Но мы-то по­коле­сили по Аф­ри­ке, и до­бав­ля­ем еще од­но вол­шебное "сло­вовы­раже­ние" - "По­ле-по­ле" (сло­ули-сло­ули, ма­ло-по­малу). Это са­мая суть аф­ри­кан­ско­го мен­та­лите­та. Толь­ко так по­тихо­неч­ку, ма­ло-по­малу и мож­но дос­тигнуть свой це­ли, а луч­ше и не ду­мать ни о ка­кой це­ли, а прос­то - жить. "Как жи­вешь?" - "По­тихо­неч­ку". Идем, под­ни­ма­ем­ся… "По­ле-по­ле" - толь­ко так, а не ина­че.

В од­ном ла­гере пе­рено­чева­ли и в дру­гом. Приг­ля­дыва­юсь и на­чинаю за­мечать, что вся эта раз­ноцвет­ная пуб­ли­ка очень да­же мне по ду­ше. От­кры­та, доб­ро­жела­тель­на, жиз­не­радос­тна. Есть неч­то об­щее, что нас всех сбли­жа­ет. И это Ки­лиман­джа­ро, она приз­ва­ла к се­бе родс­твен­ных по ду­ху лю­дей, не важ­но ка­кой на­ци­ональ­нос­ти. Ощу­щать эту брат­скую об­щность со все­ми эти­ми, хо­тя нем­но­го и не­нор­маль­ны­ми, но сим­па­тич­ны­ми людь­ми чер­тов­ски при­ят­но. Ве­чером в сто­ловой ла­геря при све­чах есть воз­можность по­об­щать­ся. Толь­ко не у ме­ня. Ску­ден, увы, мой за­пас ан­глий­ских слов. За­то Се­рега об­ща­ет­ся вдо­воль. С дат­ча­нами, нем­ца­ми, япон­ца­ми… Все го­ворят по-ан­глий­ски, да­же ан­гли­чане. Се­рега приз­на­ет­ся, что с ан­гли­чана­ми труд­нее все­го. Оче­вид­но, зас­та­вив весь мир го­ворить на сво­ем язы­ке, они за­бежа­ли нес­коль­ко впе­ред в сво­ем язы­ковом раз­ви­тии. Ос­та­нови­тесь, во­об­ще, пос­лу­шай­те, как лю­ди го­ворят. На­учи­ли - так не сни­май­те с се­бя от­ветс­твен­ности.

На­до ска­зать, за 45 дней мы не встре­тили ни од­но­го рус­ско­го. Аф­ри­ку рус­ские не здо­рово ос­ва­ива­ют. Во-пер­вых, до­рого­вато. Во-вто­рых, и не вез­де нас силь­но ждут. Ког­да я по­пытал­ся ку­пить ви­зу в Зам­бию че­рез од­ну мос­ков­скую фир­му, она нет­вердо по­обе­щала сде­лать мне ее при­мер­но за 800 бак­сов. Что я с ба­оба­ба рух­нул - от­да­вать та­кие баб­ки?! Тут мы с Се­регой пош­ли к гра­нице с Зам­би­ей сво­им пу­тем, и пра­виль­но сде­лали.

Как же мы об­ра­дова­лись, ког­да вдруг ус­лы­шали:

- О, бра­тия сла­вяне! При­вет!

Мы ос­та­нови­лись, что­бы Се­рега зас­нял оче­ред­ной пей­заж без ба­оба­ба, но опять же с об­ла­ком как глав­ным дей­ству­ющим ли­цом. Нас об­го­няла груп­па из Че­хии. Хо­рошо эки­пиро­ван­ные, не силь­но мо­лодые, эта­кие креп­кие бы­валые зуб­ры. Ока­залось, жи­вут в ма­лень­ком го­род­ке на гра­нице с Авс­три­ей, го­ры, по­нят­но, - род­ная сти­хия. Ус­лы­шав наш раз­го­вор, они тот­час на­чали де­монс­три­ровать свое зна­ние рус­ско­го язы­ка.

- Вод­ка нет, - ска­зал один.

- Неп­ра­виль­ное вы­раже­ние, - ука­зал я ему на ошиб­ку. - Вод­ка есть.

- Нет нек­ра­сивых жен­щин - есть ма­ло вод­ки, - это ска­зала, об­ра­щаю вни­мание, жен­щи­на.

А один джентль­мен прос­то по­корил нас.

- Я вам пи­шу, че­го же, как го­ворит­ся, бо­ле…

 И про­цити­ровал при­лич­ный ку­сок из "Ев­ге­ния Оне­гина". Не­веро­ят­но. От­ку­да, как, по­чему они зна­ют рус­ский язык?

 - Учи­ли в шко­ле, - прос­то объ­яс­ни­ла жен­щи­на, ко­торую зва­ли Ми­лена. Она - вид­но по все­му, бы­ла от­лични­цей, - го­вори­ла поч­ти без ак­цента.

"Мы все учи­лись по­нем­но­гу, че­му-ни­будь и как-ни­будь" - в ре­зуль­та­те мой не­мец­кий, ко­торо­му, как мне ка­жет­ся, ме­ня учи­ли, ров­но так же плох, как и ан­глий­ский, ко­торо­му оп­ре­делен­но не учи­ли.

В даль­ней­шем по хо­ду дей­ствия к вер­ши­не мы час­то встре­чали сла­вян­ских брать­ев, то они нас об­го­няли, то мы их...

Пе­ред на­ми - об­ла­ка, по­зади нас - об­ла­ка. Как-то не­замет­но пе­рес­ту­пили грань, где кон­ча­ет­ся ту­ризм и на­чина­ет­ся аль­пи­низм.

Мой друг - чок­ну­тый ки­нема­тог­ра­фист. С этим оп­ре­деле­ни­ем он не спо­рит. Вста­ет за­тем­но, ни од­но­го рас­све­та не про­пус­тил. Я еще дрых­ну, а он уже сни­ма­ет. Две ка­меры, смен­ные объ­ек­ти­вы, шта­тив. Все та­щит в сво­ем фир­менном рюк­за­ке, ни­кому не до­веря­ет. А тут та­кая на­тура - Тар­ков­ско­му не сни­лось! Дру­гая ат­мосфе­ра, иная тон­чай­ше сот­во­рен­ная ре­аль­ность - из воз­ду­ха, мель­чай­ших во­дяных ка­пель, на­зыва­емая об­ла­ками. Над всей Аф­ри­кой влас­тву­ет Ки­лиман­джа­ро, и тут ее за­об­лачно-фан­тасти­чес­кий те­атр. Мы до­пуще­ны к прос­мотру с ее вы­сочай­ше­го поз­во­ления, я по­лагаю, за тру­ды, за то, что дош­ли, пре­воз­мо­гая свою ут­лую фи­зичес­кую при­роду. Как и все Бо­ги, Нджа­ро ску­чал бы, не при­нимая учас­тия в жиз­ни лю­дей и не ус­тра­ивая для них чу­дес­ных яв­ле­ний. А он мас­так на вся­кие вы­дум­ки. Пред­став­ляю, воль­гот­но так, по­луле­жа, раз­ва­лил­ся на вер­ши­не, на так на­зыва­емом Коль­це Ки­бо, и ду­ет. А встречь его ле­дяно­му ды­ханию ду­ет сни­зу эк­ва­тори­аль­ная аф­ри­кан­ская Жа­ра. На вы­соте где-то око­ло 4 тыс. мет­ров, как раз там, где сто­им мы с Се­регой, воз­душные сти­хии встре­ча­ют­ся, и здесь в не­ис­то­вом со­итии двух твор­ческих ды­ханий пря­мо на на­ших гла­зах рож­да­ют­ся об­ла­ка и про­ис­хо­дят чу­дес­ные яв­ле­ния. Бо­гу Нджа­ро ве­село, как маль­чиш­ке, ко­торый вы­дува­ет мыль­ные пу­зыри.

 

От­ку­да ни возь­мись по­яв­ля­ет­ся без­но­гий негр-пор­тер в яр­ко-крас­ной кур­тке, на го­лове боль­шу­щий ме­шок. Та­щит ме­шок, улы­ба­ет­ся и го­ворит "джам­бо!" Этот план длит­ся дол­го, очень дол­го, но мы не в си­лах отор­вать глаз, а он уже и не без­но­гий, а во­об­ще по­ловин­ка. Пол­негра про­дол­жа­ет ве­село ид­ти и го­ворить "джам­бо!"

А по­том и вов­се ос­та­ет­ся от нес­час­тно­го од­на го­лова, ко­торая упор­но про­дол­жа­ет нес­ти ме­шок и ве­село го­ворит "джам­бо!"… Но и го­лова про­пада­ет, ос­та­ет­ся один ме­шок и "джам­бо!.. И еще че­рез ми­нуту го­воря­щий ме­шок ис­че­за­ет - и ос­та­ет­ся толь­ко "джам­бо!" Кста­ти, и тро­пы то­же нет, как раз на ней и на­роди­лось об­лачко. Сов­сем еще кро­ха, об­лачный де­теныш, дым­ка. Но оно до­воль­но быс­тро пух­нет, рас­тет, на­бира­ет мас­су…

Все учас­тву­ют. Ус­пех га­ран­ти­рован. Са­мо сол­нце взя­ло на се­бя роль ос­ве­тите­ля, вет­ра от­ве­ча­ют за ди­намич­ность сю­жета. На что го­ры мил­ли­оны лет как зас­тывшие и нед­ви­жимые - в иг­ре с сол­нцем и об­ла­ками вся­кий раз, как пос­мотришь, выг­ля­дят ина­че.

Де­кора­ции ме­ня­ют­ся по хо­ду на­шего дей­ствия. А на­ше дей­ствие - ид­ти впе­ред и вы­ше.

Об­ла­ко вы­рос­ло, ста­ло боль­шим - пе­ред на­ми взрос­лая воз­душно-ка­пель­ная мыс­ля­щая сущ­ность. Хищ­но кра­дет­ся, пог­ло­щая кам­ни, кус­ты, чет­ве­рых япон­цев с рюк­зачка­ми, сте­ками, гай­дом и пор­те­ром, на­пол­за­ет на нас, зах­ва­тывая и при­жимая к се­бе ис­крис­то-бе­лым про­тубе­ран­цем. Сна­чала на­пол­за­ет на Мви­ни и Ни­ки, они впе­реди. Вот уже их поч­ти не вид­но - си­лу­эты блед­не­ют, пе­рева­рива­ют­ся, объ­ятые бе­лыми вих­ря­ми. Се­рега за­каш­лялся. И ка­шель его был глу­хова­тым, ка­ким-то ват­ным. И я по­каш­лял за ком­па­нию. Ды­шалось тя­жело, воз­дух вхо­дил труд­но. Ка­залось, зас­тыл на хо­лоде, хва­тай его кус­ка­ми, за­пихи­вай в гор­ло… По­пили во­дич­ки. Брыз­ну­ло лу­чис­тое сол­нце. Об­ла­ко па­ло нес­коль­ко ни­же - вы­ше на тро­пе об­ра­зова­лись жи­вые и нев­ре­димые япон­цы. В мо­роз­ном мгно­вен­но про­яс­нившем­ся воз­ду­хе выс­ве­тилась за­боло­чен­ная до­лина, по­рос­шая рай­ски­ми се­неци­ями. Но са­мое глав­ное, мы уви­дели са­му вер­ши­ну Ки­бо. Яр­чай­шим сол­нечно-бе­лым се­реб­ром све­тил­ся кра­тер. Ка­кое-то вре­мя мы смот­ре­ли на нее. С вос­то­ка от Ма­вен­зи над­ви­галось еще од­но плот­ное до гус­той си­невы об­ла­ко. Мед­ленно, как за­наве­сом зак­ры­ло вер­ши­ну. Нель­зя дол­го смот­реть, бас­та - слиш­ком кра­сива!

Мы выш­ли из Хо­ром­бо, и вре­мя уп­лотни­лось. Подъ­ем кру­че, шли мед­леннее, ча­ще ос­та­нав­ли­вались. Вре­мена­ми по­калы­вало в паль­цах. Ког­да мы под­хо­дили к ла­герю Ки­бо Хат, уже ни­чего не рос­ло, да­же ов­ся­ница, пей­заж ис­клю­читель­но мар­си­ан­ский - кам­ни и пе­сок. Ки­лиман­джарский во­рон, соп­ро­вож­давший нас в на­деж­де, что мы по­делим­ся сво­им лан­чем или, что еще луч­ше, са­ми от­бро­сим ко­пыта, от­стал, по­моро­зив крылья. Тем­пе­рату­ра стой­ко ми­нусо­вая. Здесь впер­вые вбли­зи уви­дели аф­ри­кан­ский снег, его еще бы­ло нем­но­го - лос­ку­ток с мой прик­ро­ват­ный ков­рик.

- Вер­нись, - ска­зал мне Се­рега, - лег на зем­лю и на­целил­ся ка­мерой, - прой­ди еще раз и нас­ту­пи.

След мо­его не­мец­ко­го бо­тин­ка смач­но - и бла­года­ря Се­реге уже на­веч­но - от­пе­чатал­ся на пер­воздан­но-бе­лом сне­гу.

Боль­шая часть об­ла­ков уже бы­ла вни­зу.

Встре­тил­ся не­мец, тот са­мый ат­лет в крас­ной кур­тке. Для не­го вос­хожде­ние за­кон­чи­лось. В от­ли­чие от нас у не­го на все про все бы­ло пять дней. Ду­маю, день на ак­кли­мати­зацию, ко­торый был у нас, все-та­ки мно­го зна­чит. Се­рега по­гово­рил с ним. Ока­зыва­ет­ся, до­шел до 5200 - и вдруг ко­лени зад­ро­жали. Хо­дят хо­дуном - ни­как не унять.

Два пор­те­ра ве­ли под ру­ки, поч­ти нес­ли, об­мякшую дев­чушку. Еще двое схва­тили ва­ляв­шу­юся обочь тро­пы те­легу с од­ним ко­лесом, по­кати­ли. Ну, на­чалось… Се­рега мог по­лучить хо­роший план, но он ска­зал: "Нет, это низ­ко сни­мать че­лове­ка в бес­по­мощ­ном сос­то­янии". Чок­ну­тый ки­нема­тог­ра­фист, но, что встре­ча­ет­ся зна­читель­но ре­же, не бес­со­вес­тный. На этой те­леге ком­фор­тно ехать раз­ве что по­кой­ни­ку, а у еще жи­вого все рав­но ду­шу выт­ря­сет. Нет, я сог­ла­сен толь­ко на но­сил­ки.

По ста­тис­ти­ке до вер­ши­ны до­ходят 30-40 про­цен­тов вос­хо­дите­лей. Ста­тис­ти­ка ин­терне­тов­ская, так что не знаю, сто­ит ли ей до­верять.

Бы­ло шесть ве­чера, ког­да мы, дос­тигнув Ки­бо Хат, упа­ли на на­ры и за­рылись в спаль­ни­ки. Здесь в это вре­мя уже тем­не­ет. В пол­ночь мы дол­жны бы­ли на­чать штурм вер­ши­ны.

Пос­ледние два дня мы поч­ти не ели. Наш кук вся­чес­ки ста­рал­ся нам уго­дить. По­ка си­дели за сто­лом, де­ликат­но дер­жался в сто­рон­ке, по­том под­хо­дил, с вол­не­ни­ем заг­ля­дывая в гла­за, спра­шивал: "Ну как?" Буд­то ожи­дал при­гово­ра: "каз­нить" или "по­мило­вать". Хва­лили, хо­тя, по прав­де ска­зать, при ви­де ре­зуль­та­та его ста­раний у нас на­чина­лись рвот­ные спаз­мы. Да­же мой лю­бимый плод ман­го ка­зал­ся вы­зыва­юще жел­тым и при­тор­ным. Де­ло не в ку­ке, не в про­дук­тах, не в спе­цифи­чес­ком аф­ри­кан­ском со­усе, не в про­тер­тых су­пах - не­из­вес­тно, ка­кая там рас­ти­тель­ная хрень пе­рети­ралась, - ско­рее все­го, гор­няшка уда­рила по пе­чени. Не нам од­ним. Двум авс­тра­лий­цам так уда­рила, что они уже три ча­са на­пере­бой бле­вали за сор­ти­ром для пор­те­ров.

По­пив чаю, зак­ре­пив на го­лове фо­нари­ки - спро­сонья не сов­сем по­нимая, ку­да и за­чем, - мы ров­но в пол­ночь выш­ли из хи­жины. Каш­ляя, чи­хая, смор­ка­ясь и ма­терясь, мы вста­ли на тро­пу. Впро­чем, тро­пы уже не бы­ло - це­лина, пе­сок и кам­ни. По­чему имен­но ночью на­до штур­мо­вать вер­ши­ну? Из­де­ватель­ство, спе­ци­аль­но при­дума­ли, что­бы до­садить нам, мзун­гам! Но Мви­ни объ­яс­нил: единс­твен­ное вре­мя, ког­да вер­ши­на сво­бод­на от об­ла­ков и мож­но по­любо­вать­ся ок­рес­тнос­тя­ми, это ран­нее ут­ро. Ста­ло быть, к рас­све­ту и на­до под­нять­ся на вер­ши­ну. Впе­реди нас под­ни­мались груп­пы и по­зади нас то­же. У каж­до­го вос­хо­дите­ля на лбу звез­ди­лась лам­почка све­тоди­од­но­го фо­нари­ка. Гля­нул на не­бо. И на не­бе звез­дочки. Не от­ли­чить: каж­дый из вос­хо­дите­лей лу­чил­ся как вос­хо­дящая звез­дочка. И каж­дая звез­дочка све­тоди­оди­лась, как вос­хо­дитель. Ка­кой-то не­ведо­мый кол­дов­ской ри­ту­ал… хо­лодок вни­зу жи­вота, стран­ное вол­не­ние, буд­то вос­хо­жу, под­ни­ма­юсь на са­мое не­бо. К Бо­гу. Или схо­жу, схо­жу с ума. Аб­сурд, уму не­пос­ти­жимо… Но не я же один, не мо­жет же быть сра­зу столь­ко су­мас­шедших!

Сна­чала шла сы­пуха. Ста­вишь но­гу, ска­тыва­ешь­ся на­зад, ста­вишь дру­гую… эта сы­пуха вы­маты­ва­ет пос­ледние си­лы. От­сутс­твие энер­гии - это то­же гор­ная бо­лезнь. Нет кис­ло­рода в ат­мосфе­ре, нет его и в кро­ви, нет, ста­ло быть, энер­гии. Твои же собс­твен­ные ор­га­ны от­ка­зыва­ют­ся те­бе слу­жить. Си­ла во­ли, твер­дость ду­ха - пус­тые сло­ва. Од­но де­ло ты, дру­гое твое те­ло. В ка­кой-то мо­мент оно го­ворит те­бе: хва­тит, дос­тал, иди-ка ты, па­рень, со сво­ей си­лой во­ли и во­лей си­лы, зна­ешь ку­да?!..

 - По­ле-по­ле, - пов­то­ря­ет Ни­ки.

Это точ­но, по­нем­но­гу, мел­ки­ми шаж­ка­ми, глав­ное пой­мать ритм: дви­жение-ды­хание… сбил­ся - и на­чина­ешь за­дыхать­ся.

Мы ждем Се­регу с Мви­ни, от­ды­ха­ем. На­конец сы­пуха кон­чи­лась, на­чалось ска­лола­зание. Тех­ни­чес­ки не слож­ное. И ес­ли бы не вы­сота, не от­сутс­твие кис­ло­рода, спра­вились бы лег­ко. Ду­ет ле­дяной ве­тер, я над­ви­гаю взя­тую нап­ро­кат шап­ку, тор­чит толь­ко нос. Сра­зу и сди­раю ее с го­ловы, от­четли­во пред­ста­вив, что тот­час за­дох­нусь.

5300. Се­рега ска­зал, что по­вора­чива­ет на­зад. Сер­дце. С сер­дцем шут­ки пло­хи. Они с Мви­ни по­тихонь­ку дви­нули об­ратно.

Оче­вид­но, гор­няшка уда­рила мне не толь­ко в паль­цы и пе­чень. Со­об­ра­жалось как-то ту­гова­то, толь­ко по­это­му я и не по­вер­нул на­зад. Пред­ста­вил: сей­час пой­ду вниз - опять по сы­пухе. Нет уж, луч­ше вверх, по кам­ням. Не со­об­ра­зил, что в лю­бом слу­чае на­до бу­дет воз­вра­щать­ся, пусть поз­же, но все рав­но по сы­пухе - дру­гого пу­ти нет. Лад­но, еще поб­ре­ду сколь­ко-то. И уже че­рез де­сяток ша­гов сбил­ся с рит­ма и по­жалел, что не по­вер­нул с Се­регой. Но по­сидел на кам­не, от­ды­шал­ся - и вро­де по­лег­ча­ло.

Мой фо­нарик как-то быс­тро ис­сяк, и Ни­ки, идя на шаг впе­реди, обо­рачи­вал­ся, под­све­чивал мне под но­ги. То и де­ло путь прег­ражда­ли ги­гант­ские глы­бы - об­хо­дили, поч­ти кру­жа на мес­те.

Обог­на­ли аме­рикан­цы, и ме­ня это по­чему-то за­цепи­ло. Хо­тя, пов­то­ряю, я не спорт­смен, и все-та­ки ту­рист, а не аль­пи­нист. Мне что, поб­ро­дяжить, по­сидеть у кос­тра, най­ти, как го­ворят в Аф­ри­ке, на свою ма­ракую прик­лю­чения. Аме­рикан­цы как-то не по-трез­во­му воз­бужде­ны, гла­за да­же в тем­но­те шаль­ные. И вро­де да­же по­качи­ва­ют­ся. Хва­тану­ли ро­му? Это им ни к че­му. У них дру­гой кайф. Ка­жет­ся, я рас­ку­сил этих ре­бят. Что мо­жет зас­та­вить че­лове­ка ис­пы­тывать ко­лос­саль­ное нап­ря­жение, доб­ро­воль­но ба­лан­си­ровать на гра­ни жиз­ни и смер­ти? Толь­ко нар­ко­тик. Раз­го­вари­вал с ни­ми. Тя­нет, го­ворят, в го­ры - ни­чего с этим по­делать нель­зя. Ко­неч­но, тя­нет, на то и нар­ко­тик, раз поп­ро­бовал, еще хо­чет­ся. Ес­ли хо­тя бы на год от­лу­чить их от гор, нач­нется лом­ка. Они ста­нут не­выно­симы в семье, бес­по­лез­ны на ра­боте, а то и сля­гут на ди­ван в бес­прос­ветном деп­ресня­ке. А воз­вра­ща­ют­ся ге­ро­ями, на вер­ши­не сво­ей сла­вы. Ду­маю, ни­какой это не ге­ро­изм, а чис­тая би­охи­мия. В чем суть, по­яс­няю: в ана­эроб­ном сос­то­янии, ког­да за не­дос­татком кис­ло­рода не про­ис­хо­дят в дол­жной ме­ре окис­ли­тель­ные про­цес­сы и об­ра­зу­ет­ся из­бы­ток мо­лоч­ной кис­ло­ты, ор­га­низм вы­раба­тыва­ет гор­мо­ны, ко­торые дей­ству­ют вро­де мор­фия. В на­роде го­ворят, вто­рое ды­хание… Чем хо­рош ес­тес­твен­ный нар­ко­тик, го­лова на­ут­ро не бо­лит. Та­кое сос­то­яние ис­пы­тыва­ют так­же бе­гуны на длин­ные дис­танции. У ме­ня то­же есть скром­ный опыт: кай­фо­вал, прав­да, не­дол­го на бе­тон­ных ра­ботах, ког­да стро­ил на Ниж­нем Аму­ре Го­род Бу­дуще­го, пос­леднюю ком­со­моль­скую строй­ку со­ци­ализ­ма. Де­сять за­месов, две­над­цать, шес­тнад­цать… А мне еще по­давай… Сос­то­яние - как буд­то во­доч­ку хле­щешь, де­сять сто­пок, две­над­цать, шес­тнад­цать… Но да­же еще ин­те­рес­нее. Глав­ное, пе­рей­ти не­кую грань: те­бе тя­жело, не­воз­можно тя­жело - пе­решаг­нул - и как по воз­ду­ху ле­та­ешь.

Ког­да же на­конец я пе­рес­туплю эту за­вет­ную грань?! Впро­чем, уже нем­но­го кру­жилась го­лова, иног­да ве­ло, я пос­пешно вты­кал стек, хва­тал­ся за кам­ни. Мы шли очень мед­ленно, толь­ко так я мог спра­вить­ся с одыш­кой; ка­жет­ся, на­шел под­хо­дящий ритм, со­еди­ня­ющий ды­хание и дви­жение. Мо­жет, оно и есть, от­кры­лось-та­ки это чер­то­во вто­рое ды­хание?

Вско­ре мы с Ни­ки обог­на­ли брать­ев сла­вян - сла­жен­ная ко­ман­да, они шли след в след, не осо­бен­но рас­тя­гива­ясь по скло­ну, и от­ды­хали куч­кой.

Я то и де­ло дер­гал Ни­ки: "Да­леко до вер­ши­ны? На ка­кой мы вы­соте?" Ес­ли ему ве­рить, ос­тался су­щий пус­тяк - по­нимал, что это не так, но под­ни­мал­ся и шел. Ни­ки бы­вал на вер­ши­не, и не раз. Хо­дить на го­ру и соп­ро­вож­дать та­ких не­нор­маль­ных, ка­ким стал и я, - его ра­бота. Ви­жу, это ему не в об­лом. И он вся­чес­ки ста­ра­ет­ся ме­ня под­бодрить, что­бы на­ше вос­хожде­ние сос­то­ялось.

В кон­це кон­цов я по­думал, это бе­зумие дол­жно кон­чить­ся к вос­хо­ду сол­нца, так зап­ла­ниро­вано, и мы идем в об­щем по­токе, нис­коль­ко не от­ста­вая.

Так, по­хоже, и бы­ло. На­чало све­тать, из-за ле­вого скло­на Ма­вен­зи крас­ным про­жек­то­ром уда­рило сол­нце, я уви­дел сте­лу по­инт с от­меткой 5730 м, ко­торую об­ле­пили обог­навшие нас аме­рикан­цы. С при­ят­ным удив­ле­ни­ем, но без осо­бой ра­дос­ти я по­думал: "Вер­ши­на". Рас­пахнул­ся оза­рен­ный рас­свет­ны­ми лу­чами кра­тер. Дно его бы­ло на удив­ле­ние глад­ким, буд­то вче­ра толь­ко из­ливша­яся ла­ва пе­рес­та­ла ки­петь, ус­по­ко­илась и зас­ты­ла, как зас­ты­ва­ет в ти­хую вне­зап­но мо­роз­ную ночь озе­ро. По кром­ке кра­тера и по скло­нам ле­жали ха­отич­но наб­ро­сан­ные ги­гант­ские глы­бы, они све­жо и влаж­но блес­те­ли ан­тра­цито­вой чер­но­той. Чис­тые сне­га Ки­лиман­джа­ро, под­кра­шен­ные алым све­том за­ри, ле­жали в кра­тере, у даль­ней его кром­ки, тя­нулись по скло­нам, опи­тые ту­мана­ми и оп­лавлен­ные сол­нцем.

Ни­ки тя­нул ме­ня ку­да-то даль­ше, го­рячо убеж­дая:

- Сан­райз, сноу, то есть вос­ход, снег…

- Вот он сан­райз! Я встре­тил сол­нце! Вот он снег! Уви­дел! Что еще? Кра­тер? И кра­тер. Клас­сное мес­то, и я ни­куда боль­ше не пой­ду. Дай мне здесь спо­кой­но уме­реть!

- Нет, там нас­то­ящий сан­райз, там нас­то­ящий сноу.

- Это близ­ко? - стро­го спро­сил я.

- Nearby… то есть ря­дом. До ме­ня не сра­зу дош­ло, что сте­ла по­инт это еще не вер­ши­на. Прос­то пик, прос­то точ­ка. По­чему-то Ни­ки боль­ше, чем мне са­мому, хо­телось, что­бы я дос­тиг нас­то­ящей, са­мой вы­сокой си­яющей вер­ши­ны.

И мы пош­ли кром­кой кра­тера по Коль­цу Ки­бо, че­рез каж­дые нес­коль­ко ша­гов я опус­кался на зем­лю, гло­тая воз­дух. Как я те­перь по­нимаю ры­бу - ху­до ей, ког­да ее из род­ной сти­хии, из во­ды, вдруг вы­дер­ги­ва­ют на бе­рег.

- Всё! - рас­пи­сал­ся я окон­ча­тель­но в сво­ем бес­си­лии. У ме­ня кон­чи­лись и вто­рое, и третье, и пя­тое ды­хания. По­сидел, про­щаль­но оки­нул взгля­дом сне­га и по­вер­нул на­зад, об­ре­чен­но по­нимая, что до ла­геря мне не до­тащить­ся.

 Сколь­ко-то прош­ли, и ви­жу - Ми­лена. Од­на, ос­таль­ные братья-сла­вяне ку­да-то рас­се­ялись. Два аль­пен­што­ка за­жала под­мышка­ми, за них ее тя­нули в го­ру два пор­те­ра. Глу­бокая склад­ка пе­речер­ти­ла лоб, вся как есть неп­реклон­ная ре­шимость и во­ля к по­беде; с ге­ро­ичес­ким уси­ли­ем она от­ры­вала от зем­ли но­гу, си­лилась шаг­нуть, но но­га опус­ка­лась ров­но на то же мес­то. Под­ни­мала дру­гую но­гу… на­до же, ка­кая си­лища на нее да­вит, ка­кая чу­довищ­ная гра­вита­ция! За­вяз­ла, ну ни­как, ни­как не стро­нуть­ся с мес­та.

- Ку­да же вы? - ос­та­нови­ла она ме­ня. - Там са­мая вы­сокая точ­ка Аф­ри­ки, там са­мая кра­сота. Иди­те ту­да, не по­жале­ете!

- Вы, Ми­лена, от­важная жен­щи­на, - ска­зал я ей. - Чес­тное сло­во, пер­вый раз та­кую ви­жу. И спа­сибо вам, ка­жет­ся, вы ме­ня вдох­но­вили.

Стыд­но по­вора­чивать, я все-та­ки в от­ли­чие от Ми­лены был в сос­то­янии еще как-то сам пе­рес­тавлять но­ги.

Мы раз­верну­лись и пош­ли ту­да, где са­мая кра­сота, к вы­сочай­шей точ­ке Аф­ри­ки. Еще нуж­но бы­ло под­нять­ся на 165 мет­ров.

Пах­ну­ло се­рой. Зна­комо, вды­хал на Ава­чин­ской соп­ке. Вул­кан при­кинул­ся спя­щим, а на са­мом де­ле вздрем­нул впол­гла­за на па­ру-трой­ку мил­ли­онов лет, и меж­ду про­чим, сквозь дре­му все ви­дит и слы­шит.

Бы­ло стран­ное чувс­тво, что на ме­ня смот­рят ты­сячи за­ин­те­ресо­ван­ных глаз, что я как бы ос­ве­щен све­том за­об­лачной рам­пы. Зай­ду - не зай­ду - чрез­вы­чай­но важ­но для ме­ня, мо­ей ду­ши, для все­го ми­роз­да­ния.

- По­ле-по­ле, - ус­лы­шал я внят­ный, пол­ный чут­ко­го учас­тия го­лос.

Я обер­нулся - Ни­ки ря­дом не бы­ло. Он, взяв у ме­ня ка­меру, фо­тог­ра­фиро­вал снег и ме­ня на фо­не это­го сне­га. "На­вер­но, это Нджа­ро", - по­думал я, та­кой фан­тасти­чес­кий обо­рот де­ла тог­да мне по­казал­ся в по­ряд­ке ве­щей, и я по­чувс­тво­вал не­кото­рый при­лив сил.

На­конец, мы дос­тигли точ­ки 5895, сте­лу об­ни­мали ка­кие-то лю­ди, фо­тог­ра­фиро­вались.

- Бра­во! Бра­во! - поз­драв­лял и ра­довал­ся Ни­ки, ты­кал ме­ня ку­лач­ком, при­зывая ра­довать­ся то­же.

Я все рав­но не ра­довал­ся. За ме­ня ра­довал­ся Ни­ки. Аль­пи­нист Сер­гей Ти­мофе­ев го­ворил мне, что ра­ду­ют­ся на вер­ши­не толь­ко ло­хи. Лох я что ли? Нас­то­ящий аль­пи­нист ра­ду­ет­ся и от­ме­ча­ет со­бытие, ког­да спус­тится вниз. Ведь ча­ще все­го нес­частье под­сте­рега­ет на спус­ке. Нап­ри­мер, сер­дечная не­дос­та­точ­ность. Я ду­мал о ка­кой-ни­будь, не обя­затель­но сер­дечной, не­дос­та­точ­ности и о том ро­ковом мо­мен­те, ког­да она ме­ня нас­тигнет. На спус­ке, или сра­зу пос­ле спус­ка, или че­рез не­кото­рое вре­мя пос­ле не­го. А мо­жет, Бог даст, про­несет на этот раз?

Спа­сибо Ни­ки, что он ра­довал­ся за ме­ня. Сам же я за се­бя ра­довать­ся не рис­кнул. Не по­тому что та­кой мни­тель­ный, а по­тому что опыт­ный. Бы­ло од­нажды, здо­рово ра­довал­ся, чрез­мерно да­же. А пос­ле это­го за­болел.


Лед­ник на вер­ши­не Ки­лиман­джа­ро

Ну вот, я стою и смот­рю на снег. Что я, си­бир­ский ва­ленок, сне­га не ви­дал?! Со сне­гом все в по­ряд­ке. Мно­го по­видал и раз­но­го. Вдо­воль ку­пал­ся в пу­шис­тых сне­гах Рус­ско­го Се­вера, не­мало по­топ­тал снег Яма­ла, и от­крою вам, ле­ди и джентль­ме­ны, он не скри­пит под но­гами, он - по­ет.

Зат­вердев­ший на мо­розе так, что и трак­тор не про­вали­ва­ет­ся, на твои лег­кие ша­ги от­зы­ва­ет­ся чис­тым и неж­ным зву­ком, сту­па­ешь, как по кла­вишам: "до", "ре", "ми", "фа"… слу­шая вся­кий раз но­вую с упо­итель­ным за­выва­ни­ем вет­ра сим­фо­нию Се­вера. Пом­ню снег Са­хали­на: ле­тучий, леп­кий, озор­ной, обиль­но за­сыпа­ющий всё и вся вок­руг по са­мые кры­ши, и снег Чу­кот­ки, се­кущую в ли­цо ос­текле­нело-звон­кую круп­ку, и сов­сем иной снег Кам­чатки - то звез­дно-ко­лючий, то сы­рой, та­лый, те­кучий, вспом­нивший свое вод­ное пер­во­родс­тво близ из­верга­юще­гося ки­пят­ком тер­маль­но­го чу­да…

Ка­жет­ся, уда­рило-та­ки в го­лову. Дог­нал. Мне как раз не хва­тало этих 165 мет­ров, чтоб кры­шак по­ехал. Я ше­велил гу­бами, ду­мал вслух. Те­перь ус­лы­шал за­ин­те­ресо­ван­ное со­пение и го­лос: "По­видал, знаю, вот по­тому ты и здесь". По­зади и на­до мной гро­моз­дился Нджа­ро, я его от­четли­во пред­став­лял, жгу­че-чер­но­го ги­ган­та в ма­сай­ской в крас­ную кле­точ­ку то­ге, с пал­кой. На но­гах са­модель­ные, вы­резан­ные из ста­рой ав­то­мобиль­ной ши­ны сан­да­лии. Сей­час я мо­гу с уве­рен­ностью ска­зать, что это бы­ли на­тураль­ные га­лики, но тог­да, на го­ре, я эти ви­дения вос­при­нимал как впол­не обыч­ную ре­аль­ность. Я ви­дел Нджа­ро, и мне да­же ни к че­му бы­ло обо­рачи­вать­ся. Да и нель­зя обо­рачи­вать­ся, не по­ложе­но прос­то­му смер­тно­му гла­зеть на Бо­га. Дру­гое де­ло, его тво­рение. На не­го как раз и нуж­но бы­ло об­ра­тить свой взор. Для это­го сю­да и приз­ван я, си­бир­ский ва­ленок, кол­лекци­онер сне­гов.

Вот они тут пе­редо мной во всей сво­ей сла­ве и блис­та­тель­ном ве­лико­лепии - сне­га Ки­лиман­джа­ро. Об этом я сви­детель­ствую ми­ру, с не­годо­вани­ем от­вергая рас­простра­нив­ши­еся слу­хи, что сне­га рас­та­яли в свя­зи с по­теп­ле­ни­ем кли­мата.

"Ну как?.." Как вся­кий ху­дож­ник, тво­рящий мо­нумен­таль­но, бо­жес­твен­ный Нджа­ро нем­но­го от­сту­пил, что­бы с рас­сто­яния ох­ва­тить взгля­дом рас­ки­нув­ши­еся на ки­ломет­ры и под­ни­ма­ющи­еся до двух­сот мет­ров и вы­ше ле­дяные тво­рения. Ста­лаг­ми­ты не­обы­чай­ной фор­мы и при­чуд­ли­вой фан­та­зии све­тились из­нутри, взблес­ки­вали от­ра­жен­ным не­бес­ным све­том. Нет та­ких эпи­тетов и срав­не­ний, что­бы пе­редать всю их над­мирную кра­соту, по­тому что нель­зя срав­нить ни с ка­кой зем­ной фор­мой. Это прос­то фор­ма, и нет ни­како­го ви­димо­го со­дер­жа­ния, по­тому что на зем­ле нет со­от­ветс­тву­ющих ре­алий, с ко­торы­ми мож­но бы­ло бы срав­нить. Нет ле­кал и ру­леток, ко­торы­ми мож­но по­верить, нет ал­гебры, но есть гар­мо­ния. Пол­ный от­рыв… От­рыв фор­мы от со­дер­жа­ния - от­ва­лилось сго­рев­шей сту­пенью. Са­ма фор­ма са­модос­та­точ­на в си­лу то­го, что дос­тигла со­вер­шенс­тва и боль­ше не нуж­да­ет­ся в со­дер­жа­нии. А бы­ло ли оно? Что рас­суждать, нам не­дос­ту­пен про­мысел Бо­гов.

Нджа­ро на­супил по­сереб­ренные ине­ем бро­ви, по­дер­гал се­бя за моч­ку уха, сквозь дыр­ку ко­торо­го пос­висты­вал ве­тер, за­думал­ся. Два мил­ли­она лет кро­пот­ли­во изо дня в день с по­мощью мо­роза и вла­ги, сол­нца и вет­ра он соз­да­вал этот ве­личай­ший в ми­ре скуль­птур­ный ком­плекс и сей­час как взыс­ка­тель­ный ху­дож­ник счел воз­можным поп­ра­вить кое-что. Боль­шие гу­бы сло­жились цвет­ком, ле­гонь­ко ду­нул - из хо­лода его ды­хания, лу­чика сол­нца и люб­ви его боль­шо­го сер­дца ро­дилась крис­таль­ной чис­то­ты кап­ля, она по­кати­лась свер­ху вниз по ко­лон­не ста­лаг­ми­та, дос­тигнув нуж­но­го мес­та, оп­ре­делен­но­го его взгля­дом, дрог­нувшей рес­ни­цей, проз­рачно зат­верде­ла. Со­вер­шенс­тво не мо­жет быть окон­ча­тель­но зас­тывшим, впе­реди еще мил­ли­оны лет ра­боты. У Бо­га вре­мени мно­го. А Бо­ги, как и мы, идут впе­ред и вы­ше, дос­ти­гая но­вых вы­сот.

Ки­бо Хат да­леко вни­зу, за об­ла­ками. Спус­тить­ся вниз пред­став­ля­ет­ся не­ре­аль­ным.

- По­ле-по­ле, - на­поми­на­ет мне Ни­ки.

- По­ле-по­ле, - пов­то­ряю я, и у ме­ня по­яв­ля­ют­ся си­лы. Сов­сем нем­но­го, все­го на один ма­лень­кий ша­жок.

Доб­ра­лись до ла­геря к двум ча­сам, упал на по­лати и зас­нул, че­рез час ме­ня раз­бу­дил Се­рега - по­ра в путь. В этот день нам пред­сто­яло прой­ти еще 15 ки­ломет­ров, спус­тить­ся вниз на ты­сячу мет­ров. Дош­ли. Пе­рено­чева­ли в ла­гере Хо­ром­бо. И на сле­ду­ющий день за­кон­чи­ли мар­шрут.

Ну и для че­го все это? Что, как го­ворит­ся, в су­хом ос­татке? Се­реб­ро сне­гов рас­та­ет в мо­ей па­мяти, мои вер­шинные пе­режи­вания сгла­дят­ся, ког­да я спу­щусь на рав­нинную пов­седнев­ность, и я, как Плим, ос­та­нусь ни с чем?

Нет, спус­тившись с вер­ши­ны, я не ут­ра­тил ее вы­соту, с этой вы­соты я те­перь смот­рю на мно­гие ве­щи и ви­жу их ина­че, в ином све­те.

О Ки­лиман­джа­ро я ду­маю не­от­ступ­но. Все иду, ка­раб­ка­юсь… На­вер­но, это ни­ког­да не кон­чится.

Ки­лиман­джа­ро, я на­веки твой!

Не пропусти интересные статьи, подпишись!
facebook Кругозор в Facebook   telegram Кругозор в Telegram   vk Кругозор в VK
 

Слушайте

 

Читайте также

БРАТЬЯ НАШИ МЕНЬШИЕ

Наши меньшие братья по оружию

На войне люди часто предавали животных, но животные никогда не предавали людей. Среди них было много героев, но не было дезертиров…

Сергей Кутовой июль 2025

СТРОФЫ

Подборка стихов “Ночь без войны…”

Владимир Проскуров июнь 2025

ПОЛИТИКА

Израиль: Внутренний враг в государстве

У этой статьи нелёгкая задача – доказать, что примерно 12% населения страны объективно выступают против интересов своего государства, что деятельность этого сегмента населения нано- сит существенный вред Государству Израиль, т.е. фактически речь идет о деятельности «пятой колонны» внутри страны.

Эдуард Малинский июль 2025

СТРОФЫ

Держись заглавья Кругозор!.. Наум Коржавин

x

Исчерпан лимит гостевого доступа:(

Бесплатная подписка

Но для Вас есть подарок!

Получите бесплатный доступ к публикациям на сайте!

Оформите бесплатную подписку за 2 мин.

Бесплатная подписка

Уже зарегистрированы? Вход

или

Войдите через Facebook

Исчерпан лимит доступа:(

Премиум подписка

Улучшите Вашу подписку!

Получите безлимитный доступ к публикациям на сайте!

Оформите премиум-подписку всего за $12/год

Премиум подписка