ПРИЁМЫШУ

Мно­го­ува­жа­емый ад­ре­сат!

Да-да, знаю: это об­ра­щение зву­чит край­не не­сураз­но. Но мож­но ли наз­вать Вас ина­че, и ес­ли да, то как? Мис­те­ром, мсье, гос­по­дином? Но Вы ни то, ни дру­гое, ни третье. Не­уже­ли то­вари­щем? Нет, и это не го­дит­ся - ведь Вы не че­ловек и да­же не шкаф. Чес­тно го­воря, я да­же не уве­рен, умес­тен ли тут муж­ской род: не луч­ше ли вос­поль­зо­вать­ся жен­ским? Впро­чем, ду­маю, Вы не рас­серди­тесь на мою не­лов­кость. Ведь ес­ли ко­му-то и по­нят­ны по­доб­ные лин­гвис­ти­чес­кие труд­ности, то имен­но Вам, язы­ку.

Ска­жу сра­зу: я прак­ти­чес­ки не зна­ком с Ва­ми. Нель­зя же счи­тать зна­комс­твом де­сяток-дру­гой осо­бен­но смач­ных сло­вечек и вы­раже­ний, из­вес­тных вся­кому ев­рею, и маг­ни­тофон­ную бо­бину не­забы­ва­емых сес­тер Бер­ри. Ва­ших пи­сате­лей - Шо­лом-Алей­хе­ма и И.Л.Пе­реца, П.Мар­ки­ша и Ба­шеви­са-Зин­ге­ра я чи­тал в пе­рево­де на рус­ский, что, как го­ворят, на­чис­то вы­хола­щива­ет из тек­ста жизнь. Пи­тер­ский homo soveticus, чья соз­на­тель­ная жизнь приш­лась на се­миде­сятые-вось­ми­деся­тые го­ды прош­ло­го ве­ка, что знал я об ук­ра­ин­ских, поль­ских и бе­лорус­ских мес­течках, где про­жива­ли до Вто­рой ми­ровой вой­ны Вы? Да, от­ту­да приш­ли в рос­сий­ские сто­лицы мои де­ды и ба­буш­ки - они-то зна­ли Вас не по­нас­лышке.

Приш­ли? Пра­виль­нее ска­зать: бы­ли всо­саны в сто­лицы от­ча­ян­ной рос­сий­ской нуж­дой в но­вых гра­мот­ных, жад­ных до зна­ний кад­рах. Кад­рах, ко­торые дол­жны бы­ли за­менить "бур­жу­ев"-ин­телли­ген­тов, не­ос­мотри­тель­но ис­треб­ленных ре­волю­ци­он­ным быд­лом. Се­год­ня есть та­кие, кто ста­вит это жад­ное вса­сыва­ние в зас­лу­гу Со­вет­ской влас­ти пе­ред ев­ре­ями. Но был ли у нее вы­бор? По­жалуй, нет: к ис­поль­зо­ванию ев­рей­ских рук и го­лов боль­ше­виков при­нуди­ла горь­кая не­об­хо­димость. Луч­шим сви­детель­ством это­му ут­вер­жде­нию яв­ля­ет­ся тот факт, что, как толь­ко та­кая не­об­хо­димость от­па­ла, Со­веты ста­ли из­бавлять­ся и от ев­ре­ев. По­поль­зо­вались и выб­ро­сили да еще и плю­нули вслед по хам­ско­му обы­чаю этой стра­ны, чь­им фир­менным то­вар­ным зна­ком яв­ля­ет­ся прес­ло­вутая "ши­рота рус­ской ду­ши". Рос­сия всег­да бы­ла для нас злоб­ной ма­чехой, ес­ли не кро­вавым пог­ромным го­лемом, от­пля­сыва­ющим на на­ших кос­тях, и крат­кий пе­ри­од прит­ворной бла­гос­клон­ности не дол­жен об­ма­нывать ни­кого.

Но речь тут не о Рос­сии - пус­кай се­бе ле­жит, где ле­жит. Речь о Вас. Тог­да, в на­чале 20-ых, ка­залось, что ни­чего нет для Вас страш­ней, чем тот мас­со­вый ис­ход мо­лодых. Ведь ухо­дя в сто­лицы, они нав­сегда рас­ста­вались не толь­ко с род­ным мес­течком, но и с Ва­ми. Од­на­ко, как вы­яс­ни­лось, глав­ная бе­да жда­ла Вас впе­реди, пол­то­ра-два де­сяти­летия спус­тя…

Пом­ню, как ле­том 1989 го­да, уже го­товясь к отъ­ез­ду в Эрец Ис­ра­эль, я про­щал­ся с друзь­ями. Де­ло шло к по­луно­чи, поч­ти все разъ­еха­лись, ос­та­лись чет­ве­ро: я, два мо­их сос­лу­жив­ца и зем­ляк од­но­го из них не то по Го­мелю, не то по Ше­петов­ке, не зна­комый мне до то­го па­рень по име­ни За­хар. Я в те дни ин­тенсив­но учил ив­рит и уже по­нимал, что сло­во "за­хар" - не сов­сем рус­ско­го кор­ня. Но зна­ние это бы­ло еще не сов­сем ус­то­яв­шимся, так что имя нез­на­ком­ца ка­залось стран­но­ватым: де­ревен­ское ка­кое-то имя. Стран­ным был и его мяг­кий ак­цент с пе­вучи­ми ев­рей­ски­ми ин­то­наци­ями, и ре­чевые пог­решнос­ти, столь ре­жущие слух пе­тер­бург­ско­го сно­ба, в ко­их я тог­да чис­лился - к сво­ему ны­неш­не­му жгу­чему сты­ду. Вку­пе с не­лов­ки­ми ма­нера­ми все это на­зыва­лось в на­шем куль­тур­ном кру­гу през­ри­тель­ным тер­ми­ном "мес­течко­вый". Убо­гие "сов­ки", в тот мо­мент мы да­же приб­ли­зитель­но не осоз­на­вали уров­ня сво­ей ка­тас­тро­фичес­кой не­вежес­твен­ности.

Сос­лу­жив­цы бы­ли еще не "в по­даче", но уже со­бира­лись. Прав­да, ив­рит они по­чему-то не учи­ли, а боль­ше на­лега­ли на ан­глий­ский и на вож­де­ние. Один из них сей­час в Дал­ла­се, страс­тный бо­лель­щик Ков­бо­ев, а вто­рой в Ат­ланте и то­же, на­вер­но, жу­ет поп­корн на ка­ком-ни­будь мес­тном ста­ди­оне. Но тог­да… - о, тог­да они про­яв­ля­ли се­бя са­мыми неп­ри­мири­мыми си­онис­та­ми. За­хар смот­рел на нас во все гла­за.

- А что же ты, За­хар? - спро­сил я. - Уже по­дал или еще ждешь вы­зова?

Он по­мотал го­ловой:

- Нет, я не по­еду.

- ???

- Я люб­лю идиш, - от­ве­тил он. - Кто-то дол­жен ос­тать­ся с иди­шем.

Да-да, он лю­бил Вас. Лю­бил нас­толь­ко, что не хо­тел у­ез­жать, - а по­доб­ное не­хоте­ние в те вре­мена и в той ком­па­нии ка­залось пол­ней­шей ересью.

- Как-как? Идиш? - пе­рес­про­сил бу­дущий бо­лель­щик Ков­бо­ев и през­ри­тель­но мах­нул ру­кой. - Мер­твый язык…

Ви­дели бы Вы, что сде­лалось с За­харом! Гла­за его зас­верка­ли, ку­лаки сжа­лись, па­рень нап­рягся, как пе­ред дра­кой. Я уже не пом­ню, что имен­но он ска­зал, но что-то очень аг­рессив­ное, ти­па "убить ма­ло", или "са­ми вы мер­твые", или еще что-то в этом ду­хе, при­чем яс­но бы­ло, что сло­ва его об­ра­щены да­же не к нам, нич­тожным, а к че­му-то не­из­ме­римо боль­ше­му, да­вяще­му, не­умо­лимо­му и уг­ро­жа­юще­му. Мы трое ос­толбе­нели от не­ожи­дан­ности. Ви­димо, и За­хар по­нял, что хва­тил че­рез край. Он про­бор­мо­тал что-то сов­сем не­раз­борчи­вое и по­шел из ком­на­ты. В две­рях он обер­нулся - в гла­зах сле­зы - и ска­зал:

- В зем­ле они. Все в зем­ле.

Сколь­ко вре­мени прош­ло с тех пор? Двад­цать че­тыре го­да, а пом­нится как вче­ра. По­тому что в тот мо­мент я на­конец осоз­нал то, о чем ни ра­зу не за­думы­вал­ся преж­де: Вас ис­тре­били вмес­те с те­ми, для ко­го Вы бы­ли "ма­ме ло­шен", язы­ком ма­тери. Вас заб­ро­сали зем­лей ук­ра­ин­ские по­лицаи в сот­нях расс­трель­ных рвов. Вы вы­лете­ли в се­рое поль­ское не­бо с ды­мом кре­мато­ри­ев. Вас за­били нас­мерть на ули­цах ли­тов­ских гет­то. И ес­ли смот­реть на ве­щи под этим уг­лом, то ре­ак­ция За­хара выг­ля­дит со­вер­шенно ес­тес­твен­ной.

Пе­ред Вто­рой ми­ровой вой­ной, уже на скло­не, выз­ванном ас­си­миля­ци­ей и мас­со­вым от­то­ком мо­лоде­жи в боль­шие го­рода, Вас приз­на­вали род­ным от 11 до 13 мил­ли­онов лю­дей. Мож­но сме­ло пред­по­ложить, что на пи­ке Ва­шей сла­вы, в пер­вом де­сяти­летии прош­ло­го ве­ка это чис­ло бы­ло еще боль­ше. Сей­час с тру­дом на­бира­ет­ся 400-500 ты­сяч, да и эта оцен­ка, чес­тно го­воря, выг­ля­дит сом­ни­тель­ной. Вы и в са­мом де­ле уми­ра­ете, факт. И Ваш за­кат выг­ля­дит осо­бен­но за­мет­ным на фо­не стре­митель­но­го взле­та веч­но­го со­пер­ни­ка, ив­ри­та. Он стар­ше Вас на па­ру ты­сяче­летий, но как мо­лодо, как яр­ко и све­жо его ны­неш­нее ли­цо!

Са­мое обид­ное, что Вы зна­читель­но опе­режа­ли его на стар­те. Не­дав­но я чи­тал пу­тевые за­мет­ки од­но­го из из­вес­тных идиш­ских пи­сате­лей, ко­торый из лю­бопытс­тва по­сетил Эрец Ис­ра­эль за нес­коль­ко лет до Пер­вой ми­ровой вой­ны. Сей­час тот пе­ри­од на­зыва­ет­ся вре­менем Вто­рой алии. Она поч­ти уд­во­ила ев­рей­ское на­селе­ние Стра­ны: к 1914 го­ду оно дос­тигло 85 ты­сяч че­ловек. Кое-кто из них пы­тал­ся го­ворить на ив­ри­те, но боль­шинс­тво пред­по­чита­ли дру­гие язы­ки об­ще­ния: рус­ский, араб­ский, ту­рец­кий, фран­цуз­ский, не­мец­кий, идиш. Сто­ило ли при­нимать в рас­чет та­кого нич­тожно­го со­пер­ни­ка? Не­уди­витель­но, что Ваш пи­сатель смот­рел на по­пыт­ки воз­рожде­ния раз­го­вор­но­го ив­ри­та с бла­гоже­латель­ным не­до­уме­ни­ем. Да­же ес­ли на "ла­шон а-ко­деш", свя­том язы­ке, год­ном ис­клю­читель­но для мо­литв и тал­му­дичес­кой пре­муд­рости, за­гово­рят здесь все эти 85 ты­сяч, мно­го ли это бу­дет зна­чить? В од­ной толь­ко Вар­ша­ве жи­ло тог­да вчет­ве­ро боль­ше ев­ре­ев!

С прос­лавлен­ным идиш­ским юмо­ром пи­сатель рас­ска­зыва­ет о не­лепых по­пыт­ках мес­тных эн­ту­зи­ас­тов под­держи­вать раз­го­вор на ив­ри­те: "Они с тру­дом об­ме­нива­лись да­же прос­тей­ши­ми фра­зами, а ког­да ис­пы­тыва­ли не­об­хо­димость опи­сать ка­кое-ли­бо слож­ное дей­ствие, при­нима­лись бе­кать, ме­кать и жес­ти­кули­ровать. Все тут пре­вос­ходно зна­ли идиш, но не ста­нет же сво­бод­ный ев­рей опус­кать­ся до га­лут­но­го "жар­го­на"! По­это­му, по­мыкав­шись в бе­зус­пешных по­ис­ках нуж­но­го сло­ва, они пе­рехо­дили на рус­ский…"

Дей­стви­тель­но, за­бав­но. Ло­гич­ным выг­ля­дит и зак­лю­чение, к ко­торо­му при­ходит пре­дан­ный Вам пу­тешес­твен­ник: "ла­шон а-ко­деш" ма­ло на что спо­собен да­же в ка­чес­тве обыч­но­го раз­го­вор­но­го язы­ка, а уж о воз­можнос­ти вы­разить тон­кие дви­жения че­лове­чес­кой ду­ши пос­редс­твом ли­тера­туры на ив­ри­те и вов­се ре­чи не идет. Тут, впро­чем, умес­тно бы­ло бы вспом­нить, что все­го лишь сто­лети­ем рань­ше по­доб­ные сом­не­ния выс­ка­зыва­лись и в Ваш ад­рес. 

Ведь в те­чение вось­ми ве­ков до на­чала Хас­ка­лы Ва­ша ли­тера­тур­ная сос­тавля­ющая бы­ла от­но­ситель­но бед­ной: пе­рево­ды ду­хов­ных тек­стов, адап­ти­рован­ные для жен­щин и тех, кто не спо­собен по­нимать на ив­ри­те, пе­рело­жения не­мец­ких ска­зок, ха­сид­ские прит­чи, на­род­ные пес­ни, тра­дици­он­ные спек­такли пу­рим­шпи­лей… Имен­но "от­но­ситель­но бед­ной", то есть в срав­не­нии с ве­дущи­ми ро­ман­ски­ми язы­ками, ко­торые к то­му вре­мени уже на­копи­ли зна­читель­ный ли­тера­тур­ный ба­гаж. У Вас еще не бы­ло Чо­сера, Шек­спи­ра и Де­фо; Дан­те, Бок­каччо и Голь­до­ни; Вий­она, Рон­са­ра и Раб­ле; Сер­ванте­са, Каль­де­рона и Ло­пе де Ве­га. Од­на­ко ес­ли брать за точ­ку от­сче­та ме­нее зре­лые язы­ки, то Вы вряд ли ус­ту­пали в этом пла­не поль­ско­му, рус­ско­му, чеш­ско­му или вен­гер­ско­му. Им ре­шитель­но не­чем чва­нить­ся пе­ред Ва­ми, ведь их мо­лодые ли­тера­туры по боль­шо­му сче­ту стар­то­вали при­мер­но в то же вре­мя, что и Ва­ша.

Ваш ус­пех впе­чат­ля­ет еще и по­тому, что, в от­ли­чие от Вас, дру­гие юные де­рев­ца от­нюдь не рас­пы­ляли сво­их сил, нап­равляя все со­ки на­ци­ональ­ных та­лан­тов в один и толь­ко один ствол. В то вре­мя как ев­реи на ко­го толь­ко не ра­бота­ли, пред­по­читая Вам язык тех на­родов, на чь­ей тер­ри­тории их зас­та­ла судь­ба из­гнан­ни­ка. Мож­но толь­ко га­дать, ка­ким рос­кошным бы­ло бы дре­во идиш­ской ли­тера­туры, ес­ли бы к уси­ли­ям Мен­де­ле Мо­хер-Сфа­рим, И.Л.Пе­реца, Шо­лом-Алей­хе­ма, Мар­ки­ша и Ба­шеви­са-Зин­ге­ра при­со­еди­нились Гей­не и Каф­ка, Цвейг и Ал­да­нов, Мон­тень и Жа­коб, Пас­тернак и И­онес­ко, Ман­дель­штам и Диз­ра­эли, Кес­тлер и Зан­гвиль, Ба­бель и Бе­лоу… и мно­гие, мно­гие дру­гие.

Нет-нет, у пу­тешес­тву­юще­го пи­сате­ля бы­ли все ос­но­вания свы­сока пог­ля­дывать на без­на­деж­ные по­туги жал­кой куч­ки пос­ле­дова­телей Эли­эзе­ра Бен-И­еху­ды. В са­мом де­ле, объ­ем ра­боты, сто­яв­шей пе­ред сто­рон­ни­ками сфа­ради­та (так они са­ми иног­да на­зыва­ли воз­рожда­емый язык из-за из­бран­ной в ка­чес­тве об­разца се­фард­ской вер­сии про­из­но­шения) ка­зал­ся не­подъ­ем­ным. И хо­тя их глав­ная ата­ку­ющая ди­визия, Ев­рей­ская Гим­на­зия Гер­цлия, уже раз­верну­ла свои пе­редо­вые по­ряд­ки, пре­пода­вание на ив­ри­те ве­лось тог­да ис­клю­читель­но в ней. В Мик­ве Ис­ра­эль, сель­ско­хозяй­ствен­ной шко­ле Аль­ян­са, го­вори­ли тог­да еще по-фран­цуз­ски (как и в де­сят­ках дру­гих учеб­ных за­веде­ний Аль­ян­са по все­му ми­ру).

Но имен­но эти на­халь­ные вы­пус­кни­ки Гим­на­зии, на­чав­шей­ся в 1905 го­ду с двух не­боль­ших ком­нат в Яф­фо нап­ро­тив Ча­совой пло­щади, имен­но они, с их неп­ри­мири­мым прак­ти­чес­ким пов­седнев­ным сфа­ради­том, со­вер­ши­ли то, что выг­ля­дело не­веро­ят­ным.  Уже че­рез че­тыре го­да шко­ла пе­ре­еха­ла в пес­ки стро­яще­гося Тель-Ави­ва, та­кого же на­халь­но­го юн­ца, а еще че­рез нес­коль­ко лет ту­да при­сыла­ли сво­их де­тей ро­дите­ли со всей Вос­точной Ев­ро­пы. Ма­терин­ским язы­ком этих де­тей бы­ли Вы, "ма­ме ло­шен", но да­же од­но­го учеб­но­го го­да, про­веден­но­го в Гим­на­зии, хва­тало на то, что­бы хра­нить вер­ность Ва­шему стар­ше­му бра­ту ив­ри­ту на про­тяже­нии всей пос­ле­ду­ющей жиз­ни. А в 1914 го­ду пе­реш­ла на сфа­радит и Мик­ве Ис­ра­эль.

Да, ме­тоды гим­на­зис­тов не от­ли­чались де­ликат­ностью. Наг­ле­цы ос­висты­вали идиш­ские спек­такли, де­монс­три­рова­ли под ок­на­ми вы­ходя­щих на "ма­ме ло­шен" из­да­ний, а выс­тупле­ние вы­ше­упо­мяну­того пи­сате­ля-пу­тешес­твен­ни­ка сор­ва­ли и вов­се по-хам­ски, на­ев­шись пред­ва­ритель­но бо­бов и ис­портив ат­мосфе­ру встре­чи в са­мом бук­валь­ном смыс­ле. Всем этим сле­дова­ло бы воз­му­тить­ся как бес­со­вес­тным за­жимом сво­боды сло­ва - сле­дова­ло бы, ког­да б не упо­мяну­тые вы­ше нич­тожные мас­шта­бы это­го сме­хот­ворно­го бун­та. В са­мом де­ле: на­до ли брать в рас­чет куч­ку гим­на­зис­тов, на­усь­кан­ных сот­ней-дру­гой фа­нати­ков, ког­да на дру­гой ча­ше ве­сов - мил­ли­оны чи­та­ющих, пи­шущих, го­воря­щих на иди­ше? Мож­но ли срав­нить блеск изыс­канной куль­ту­ры Бер­ли­на, Вар­ша­вы, Нью-Й­ор­ка с за­холус­тной про­вин­ци­ей рас­па­да­ющей­ся От­то­ман­ской им­пе­рии? При всем ува­жении к ис­то­ричес­ким древ­ностям, они пот­ребны об­ра­зован­но­му че­лове­ку лишь для од­но­разо­вого по­сеще­ния, ом­ра­чен­но­го к то­му же мес­тной вонью, жа­рой, ужас­ной пи­щей и жут­кой ан­ти­сани­тари­ей.

Ины­ми сло­вами, не­вели­ка по­теря. От­части неп­ри­ят­но, что при­вер­женцы ив­ри­та зах­ва­тили имен­но Зем­лю Обе­тован­ную, но лишь от­части. По­ложа ру­ку на сер­дце, не боль­но-то она Вам и сда­лась, эта Зем­ля, не так ли? В кон­це кон­цов, тра­дици­он­ное "Ба­шана абаа би­руша­ла­им" про­из­но­сит­ся от­нюдь не на иди­ше… Глав­ная проб­ле­ма раз­раста­лась у Вас под бо­ком, в той же Вар­ша­ве, Ве­не, Лод­зи, Одес­се, Пол­та­ве, Мин­ске, Кре­мен­чу­ге.

В прин­ци­пе, это мож­но бы­ло пред­ви­деть. К кон­цу XIX ве­ка Хас­ка­ла про­ник­ла в са­мые глу­хие мес­течки, и мо­лодежь, не же­лав­шая боль­ше до­воль­ство­вать­ся хе­дером и еши­вой, ока­залась на рас­путье. До­рог бы­ло три, как у ха­зар­ско­го ви­тязя, и все, в ко­неч­ном сче­те, сво­дились к лин­гвис­ти­чес­ко­му вы­бору. Пер­вая, "нап­ра­во пой­дешь - сов­сем про­падешь", ко­рот­ко име­нова­лась ас­си­миля­ци­ей, пол­ным рас­тво­рени­ем на­рода в чу­жих язы­ках. Вто­рая до­рога во­лею су­деб ока­залась тес­но свя­зана с Ва­ми: "на­лево пой­дешь - приз­рак об­ре­тешь". Приз­рак к то­му вре­мени вот уже нес­коль­ко де­сят­ков лет раз­гу­ливал по Ев­ро­пе - приз­рак ком­му­низ­ма. Собс­твен­но, Вы то­же всег­да бы­ли приз­ра­ком, ведь обыч­но язык при­вязан не столь­ко к на­ции, сколь­ко к тер­ри­тории на­ци­ональ­но­го го­сударс­тва. Ник­то из язы­ков не па­рил тог­да над ми­ром столь сво­бод­но, не зная гра­ниц, не ас­со­ци­иру­ясь с пра­витель­ства­ми и сто­лица­ми, как это де­лали Вы. По ло­гике ве­щей, не су­щес­тво­вало тог­да бо­лее под­хо­дяще­го язы­ка для по­ис­ти­не меж­ду­народ­но­го со­ци­алис­ти­чес­ко­го дви­жения. В ре­аль­нос­ти, од­на­ко, во­зоб­ла­дали чувс­тва, а не ло­гика: не­нависть к ев­ре­ям в ко­торый раз ока­залась вы­ше лю­бых дру­гих со­об­ра­жений. Два приз­ра­ка: идиш и мар­ксизм наш­ли друг дру­га лишь в фор­ме Бун­да, пар­тии ев­рей­ских со­ци­алис­тов.

Третья до­рога про­лега­ла не по зем­ле, не по во­де и да­же не по не­бу, ибо выг­ля­дела со­вер­шенно не­ре­аль­ной сказ­кой, не­дос­ти­жимой меч­той, ми­ражом: "в Си­он пой­дешь - ни­чего не най­дешь". С дей­стви­тель­ностью ее свя­зыва­ла од­на-единс­твен­ная за­цеп­ка: ив­рит. Кни­га, сде­лав­шая ив­рит­ские сло­ва ос­но­вой ге­ог­ра­фии, ис­то­рии, ре­лигии и фи­лосо­фии. Ив­рит­ские мо­лит­вы, хра­нящие в язы­ке быт, тра­дицию и ми­ро­ощу­щение. Ма­ло? Ко­неч­но, ма­ло. Тем не ме­нее наш­лись бе­зум­цы, ко­торые пред­почли имен­но этот путь. По­нача­лу их бы­ло нем­но­го - ку­да мень­ше тех, кто пред­по­чел зем­ные пу­ти. Но со вре­менем они ста­нови­лись все за­мет­ней.

По­чему? Я объ­яс­няю это од­ной при­чиной: вне­зап­но от­крыв­шей­ся воз­можностью у­ехать. При­нято счи­тать, что мас­со­вый отъ­езд вос­точно-ев­ро­пей­ских ев­ре­ев в Аме­рику выз­ван пог­ро­мами 1880-ых го­дов. По-мо­ему, это не­вер­но: нас гро­мили на про­тяже­нии всей ис­то­рии. Вот толь­ко судь­ба мог­ла пред­ло­жить нам в ка­чес­тве вы­хода лишь от­ступ­ле­ние от фран­цуз­ских ко­пий к рус­ским то­порам. Мы с удо­воль­стви­ем сбе­жали бы из "гос­тепри­им­ной" Ев­ро­пы зна­читель­но рань­ше, будь у нас та­кая воз­можность. Но ре­аль­но она по­яви­лась лишь во вто­рой по­лови­не XIX ве­ка, ког­да на­конец на­лади­лось мас­со­вое пас­са­жир­ское (а не од­но лишь тор­го­вое/во­ен­ное/гру­зовое) со­об­ще­ние меж­ду кон­ти­нен­та­ми. И веч­ные из­гои Ев­ро­пы не­мед­ленно вос­поль­зо­вались при­от­крыв­шей­ся ла­зей­кой. У­ез­жа­ли са­мые мо­лодые и ини­ци­атив­ные ви­тязи двух пер­вых до­рог. Это, не­сом­ненно, силь­но по­мог­ло Аме­рике, но ста­ло серь­ез­ным уда­ром по Бун­ду, а зна­чит, и по Вам.

Си­онис­ты то­же с ра­достью смо­тали бы удоч­ки с поль­ских и рос­сий­ских бе­регов, да вот бе­да: для это­го не бы­ло да­же ми­нималь­ных ус­ло­вий. Эко­номи­чес­кая ем­кость тог­дашней Эрец Ис­ра­эль не пред­по­лага­ла мас­со­вой им­мигра­ции. В ито­ге они ос­та­вались в сво­их Боб­руй­сках, Пол­та­вах, Кре­мен­чу­гах, Лем­бергах, Люб­ли­нах и Вар­ша­вах. Ос­та­вались со сво­ей меч­той и со сво­им ив­ри­том - ведь для них пе­ре­езд в Аме­рику был бы все­го лишь сме­ной га­лута. Не имея воз­можнос­ти пе­реп­ра­вить в Эрец се­бя, они пе­реп­равля­ли Эрец к се­бе - пе­реп­равля­ли пос­редс­твом сво­ей не­ис­то­вой страс­ти к воз­рожда­емо­му ив­ри­ту.

Сей­час труд­но се­бе пред­ста­вить, нас­коль­ко силь­ным бы­ло тог­да это сти­хий­но воз­никшее дви­жение. Глав­ную ра­боту пос­ле­дова­тели Эли­эзе­ра Бен-И­еху­ды де­лали от­нюдь не на бе­регах Яр­ко­на, а в Рос­сии - в ее поль­ских, ук­ра­ин­ских, бе­лорус­ских и при­бал­тий­ских вла­дени­ях. В Тель-Ави­ве бы­ла гим­на­зия Гер­цлия? В Рос­сии дей­ство­вали де­сят­ки час­тных об­ще­об­ра­зова­тель­ных школ с пре­пода­вани­ем на ив­ри­те. На съ­езд учи­телей ив­ри­та, ор­га­низо­ван­ный об­щес­твом "Тар­бут", съ­еха­лись в Одес­су бо­лее ты­сячи де­лега­тов! Одес­ские, пе­тер­бург­ские, мос­ков­ские из­да­тель­ства в мас­со­вом по­ряд­ке вы­пус­ка­ли ив­рит­ские учеб­ни­ки, пе­чата­лись пе­рево­ды на ив­рит клас­си­ков ми­ровой ли­тера­туры, ори­гиналь­ная ив­рит­ская про­за и по­эзия - Бя­лик, Чер­ни­хов­ский, Ахад-ха-Ам и мно­гие, мно­гие дру­гие. Пе­ри­оди­чес­кие жур­на­лы и аль­ма­нахи, рас­сы­ла­емые по под­писке, не зна­ли не­дос­татка в чи­тате­лях. Речь тут, та­ким об­ра­зом, шла не о блед­ном про­вин­ци­аль­ном от­рос­тке из­ра­иль­ской язы­ковой мет­ро­полии, но о мощ­ном, бур­ля­щем жи­выми со­ками ство­ле.

И вот на это Ва­ши со­рат­ни­ки из Бун­да уже не мог­ли взи­рать с тем же чис­то идиш­ским юмо­ром, с ко­торым пи­сатель-пу­тешес­твен­ник встре­чал бо­бовую га­зовую ата­ку тель-авив­ских гим­на­зис­тов. Здесь уже речь шла о Ва­шей до­маш­ней пло­щад­ке, о Ва­шей жиз­ненной ба­зе. Пой­ми­те ме­ня пра­виль­но, мно­го­ува­жа­емый идиш: я да­лек от то­го, что­бы об­ви­нять Вас лич­но. Сле­зы и сжа­тые ку­лаки За­хара до сих пор сто­ят пе­ред мо­ими гла­зами. Но то, что бы­ло - Ва­шим име­нем! - про­дела­но в пер­вые го­ды Со­вет­ской влас­ти в от­но­шении ив­ри­та, мож­но наз­вать лишь од­ним сло­вом: ге­ноцид. Ведь "язык" и "на­род" - нас­толь­ко близ­кие по­нятия, что в не­кото­рых на­речи­ях обоз­на­ча­ют­ся од­ним сло­вом.

Как Вы, дол­жно быть, пом­ни­те, в 1919 го­ду пос­ле крат­ко­го пе­ри­ода за­иг­ры­вания с ук­ра­ин­ски­ми са­мос­тий­щи­ками ле­вое кры­ло Бун­да и дру­гие ле­вые ев­рей­ские фрак­ции ор­га­низо­вали собс­твен­ную пар­тию (Ком­фарбанд), ко­торая в даль­ней­шем пол­ностью сли­лась с боль­ше­вика­ми. Про­межу­точ­ным эта­пом это­го про­цес­са яви­лось соз­да­ние так на­зыва­емой Ев­рей­ской сек­ции РКП(б) и Ев­рей­ско­го ко­мис­са­ри­ата при Нар­ко­мате по де­лам на­ци­ональ­нос­тей, ко­торый воз­глав­лялся тог­да И.Ста­линым. Пер­во­оче­ред­ной за­дачей этих ор­га­нов и их пред­ста­вите­лей на мес­тах ста­ло унич­то­жение ив­ри­та. Имен­но так - унич­то­жение.

Не­чего и го­ворить, что это де­лалось под зна­менем борь­бы с бур­жу­ази­ей и мра­кобе­си­ем. Идиш был объ­яв­лен язы­ком на­род­ных масс, ив­рит - язы­ком рав­ви­нов и ла­воч­ни­ков. Ив­рит­ские из­да­тель­ства, учеб­ные, прос­ве­титель­ские и куль­тур­ные за­веде­ния бы­ли зак­ры­ты, а в ук­ра­ин­ских и бе­лорус­ских мес­течках раз­верну­лись по­каза­тель­ные су­дили­ща над хе­дером - мно­гове­ковой сис­те­мой на­род­но­го ев­рей­ско­го об­ра­зова­ния. По­нача­лу ив­рит соп­ро­тив­лялся, соз­да­вая под­поль­ные шко­лы, круж­ки мо­лоде­жи, спор­тивные об­щес­тва. Но си­лы бы­ли не­рав­ны: на сто­роне ев­се­ков и ев­ко­мов сто­ял ан­гел смер­ти в ли­це нед­ремлю­щей ЧК. Уже в на­чале 20-х го­дов за­нимать­ся ив­ри­том в Рос­сии ста­ло не­безо­пас­но. Цве­тущий сад мо­лодой ив­рит­ской куль­ту­ры - плод уси­лий де­сят­ков ты­сяч лю­дей, пи­сате­лей, учи­телей, об­щес­твен­ных де­яте­лей, под­вижни­ков - был за нес­коль­ко лет без­жа­лос­тно вы­топ­тан гру­бым боль­ше­вист­ским са­погом.

Вду­май­тесь, мой до­рогой ад­ре­сат: сколь­ких сок­ро­вищ не­дос­чи­талась ив­рит­ская куль­ту­ра в ре­зуль­та­те это­го прес­тупле­ния! Без вся­кого пре­уве­личе­ния мож­но ска­зать, что, не слу­чись это­го ге­ноци­да - вер­нее, его пер­во­го эта­па - ны­неш­ний уро­вень из­ра­иль­ской ли­тера­туры, ис­кусс­тва, куль­ту­ры в це­лом был бы сей­час, как ми­нимум, вдвое бо­гаче. Ив­рит в Рос­сии унич­то­жали ев­рей­ские ре­нега­ты и пре­дате­ли - Ди­ман­штейн, Ра­фес, Лит­ва­ков, Агур­ский, Че­ремис­ский и им по­доб­ные. Унич­то­жали буд­то бы во имя иди­ша, ра­ди Вас. Но не за го­рами бы­ла и их оче­редь: уже в 1926-ом, до кон­ца ис­полнив свою мер­зкую роль, Ев­секция бы­ла рас­пу­щена, а еще че­рез де­сять лет приш­ла по­ра ид­ти под нож и ее де­яте­лям, да сот­рутся их прок­ля­тые име­на. Ди­ман­штейн и Лит­ва­ков бы­ли нас­мерть за­биты че­кис­та­ми в 1937-ом, Ра­фес и Че­ремис­ский сги­нули в 1942-ом со­от­ветс­твен­но в Ко­ми и в Усть­вим­ла­ге, Агур­ский умер в 1947-ом в ка­зах­станской ссыл­ке.

Не­уди­витель­но: жи­вот­ная не­нависть к ев­ре­ям из­на­чаль­но встро­ена в ком­му­низм, фа­шизм и на­цизм - эти три хо­леры, глу­боко родс­твен­ные по сво­ей су­ти. Каж­дая из них мо­лит­ся на сво­его ру­кот­ворно­го бож­ка. Но все они - и крас­ногла­зый идол клас­со­вой борь­бы, и ниц­ше­ан­ский свер­хче­ловек, и кос­ма­тый арий­ский ни­белунг - оди­нако­во не пе­рено­сят идеи Еди­ного ев­рей­ско­го Бо­га и да­же его уп­ро­щен­ной, уп­ло­щен­ной хрис­ти­ан­ской вер­сии, въ­ев­шей­ся в плоть и кровь за­пад­ной ци­вили­зации. Ста­лин и его со­колы не мог­ли не со­чувс­тво­вать ан­ти­семит­ско­му па­фосу Гит­ле­ра. Унич­то­жение ив­ри­та, сан­кци­они­рован­ное ле­том 1919 го­да нар­ко­мом по де­лам на­ци­ональ­нос­тей Ста­линым, ста­ло лишь пер­вым ша­гом на ко­рот­ком пу­ти к убий­ству Ми­хо­эл­са, расс­тре­лу чле­нов Ев­рей­ско­го ан­ти­фашист­ско­го ко­мите­та и "де­лу вра­чей", к за­думан­ной де­пор­та­ции со­вет­ских ев­ре­ев на Даль­ний Вос­ток, к ви­сели­цам на Крас­ной пло­щади и "окон­ча­тель­но­му ре­шению" ев­рей­ско­го воп­ро­са. Так или ина­че, но унич­то­жили не толь­ко ев­ре­ев-боль­ше­виков, став­ших доб­ро­воль­ны­ми па­лача­ми ив­ри­та. Унич­то­жили и Вас, идиш, унич­то­жили вслед за рос­сий­ским ив­ри­том. То, что не за­кон­чил Гит­лер, до­вер­шил Ста­лин.

С то­го дня, как из­дох уса­тый Аман ХХ ве­ка, прош­ло боль­ше шес­ти­деся­ти лет. Го­сударс­тво Из­ра­иля от­ме­тило 65 го­дов­щи­ну сво­ей не­зави­симос­ти. В нем го­ворят, пи­шут, чи­та­ют на ив­ри­те - все, вклю­чая враж­дебных нам ара­бов и не­легаль­ных ра­бочих из Ни­герии и Эрит­реи. Бо­лее то­го - этот язык зву­чит сей­час по все­му ми­ру: из­ра­иль­тя­не ужас­но не­посед­ли­вы. На рын­ках Та­илан­да, Не­пала, Пе­ру, Ки­тая и Но­вой Зе­лан­дии прек­расно по­нима­ют воп­рос "Ка­ма зе оле?" Та­мош­ние тор­говцы уве­рены, что на ив­ри­те го­ворит как ми­нимум мил­ли­ард зем­лян. Ре­аль­ное по­ложе­ние ве­щей нес­коль­ко скром­нее, но, ду­маю, у нас еще все впе­реди. Ведь со вре­мени ис­порчен­но­го ве­чера то­го идиш­ско­го пи­сате­ля, о ко­тором я на­пом­нил Вам в на­чале пись­ма, про­шел все­го-нав­се­го век с не­боль­шим. Все­го век, а как всё пе­ревер­ну­лось!

Сей­час уже ни­кому не при­ходит в го­лову тре­тиро­вать те жал­кие ос­татки иди­ша, ко­торые по­ка еще жи­вы здесь уси­ли­ями нес­коль­ких уль­тра­рели­ги­оз­ных сект, па­мятью сот­ни-дру­гой тель-авив­ских ста­риков и эн­ту­зи­аз­мом де­сят­ка мо­лодых фри­ков, ко­торые по­доб­ра­ли Вас ско­рее для пон­та, не­жели из ре­аль­но­го ин­те­реса. Есть два-три нос­таль­ги­ру­ющих пев­ца с ре­пер­ту­аром из сес­тер Бэр­ри и ед­ва ды­шащий идиш­ский те­атр, чьи спек­такли идут с бе­гущей стро­кой пе­рево­да на ив­рит, пос­коль­ку боль­шинс­тво пуб­ли­ки не по­нима­ет язы­ка ори­гина­ла. Впро­чем, сло­во "боль­шинс­тво" здесь не слиш­ком умес­тно из-за ма­лого ко­личес­тва зри­телей. Се­фард­ские ев­реи, да­лекие от Вас, как вос­ток от за­пада, ав­то­мати­чес­ки на­чина­ют сме­ять­ся, ус­лы­шав сло­во на иди­ше: в их пред­став­ле­нии Вы не толь­ко спо­соб­ны ис­клю­читель­но на анек­до­ты, но и выг­ля­дите как анек­дот. У них, кста­ти, есть свой, ту­рец­ко-под­данный идиш, име­ну­емый ла­дино - его судь­ба в чем-то по­хожа на Ва­шу.

Но в чем смысл Ва­шей судь­бы? За­чем Вам бы­ла наз­на­чена та­кая стран­ная до­ля: це­лое ты­сяче­летие выз­ре­вать под спу­дом убо­гос­ти и го­нений, что­бы столь рез­ко взле­теть? Что­бы взвить­ся, как ка­залось тог­да - яр­кой пти­цей к все­мир­ной сла­ве и приз­на­нию; как вы­яс­ни­лось - пеп­лом в се­рое не­бо Треб­линки и А­уш­ви­ца, ла­гер­ной пылью в аду Ко­лымы, Со­лов­ков, Ко­ми и Ка­зах­ста­на. За­чем?

За­тем, что сох­ра­нение на­рода, ос­тавше­гося без Ро­дины, бы­ло бы не­воз­можно без кон­серва­ции язы­ка. При­нято ду­мать, что ев­ре­ев сох­ра­нила в из­гна­нии их ре­лиги­оз­ная тра­диция. От­части это так, но лишь от­части. Вне ив­ри­та ис­чезла бы и ре­лиги­оз­ная тра­диция. Пра­виль­но ска­зать, что на­род был сох­ра­нен ре­лиги­оз­ной тра­дици­ей, вы­ражен­ной в род­ном язы­ке. По­терян­ная Эрец Ис­ра­эль ос­та­валась нет­ро­нутой внут­ри ив­ри­та - всей мас­сой сво­их ца­рей, про­роков, го­родов и до­рог. Но эта сох­ранность ста­ла воз­можной лишь в ус­ло­ви­ях гер­ме­тич­ной зам­кну­тос­ти язы­ка; в са­мом де­ле, сто­ило лишь слег­ка при­от­крыть глу­хо за­пер­тую дверь, и ту­да не­мед­ленно вор­ва­лись бы чу­жие.

Чу­жие ре­ки, чу­жие стра­ны, чу­жая ро­дина. В от­ли­чие от сво­его, но да­леко­го, ни­ког­да не ви­дан­но­го Еру­шала­има, чу­жие об­ра­зы от­ли­чались зри­мой наг­лядностью, яр­костью по­луден­ных кра­сок, све­жестью вет­ра, не­из­бывной кра­сотой жиз­ни. Срав­нить ли зат­хлые сказ­ки о те­кущем ме­дом и мо­локом ми­раже с кра­сотой Аль­гам­бры и То­ледо, с ве­личи­ем Рей­на, с при­род­ны­ми хра­мами ду­бовых рощ и сос­но­вых ле­сов? Мно­го ли бы­ло шан­сов ус­то­ять про­тив мо­щи пов­седнев­ной жиз­ни? Ес­ли чес­тно, то ни од­но­го.

Вряд ли ре­шение изъ­ять ив­рит из раз­го­вор­ной ре­чи при­нима­лось на со­вете си­он­ских муд­ре­цов и бы­ло зак­репле­но со­от­ветс­тву­ющим про­токо­лом. Та­кое пред­по­ложе­ние неп­равдо­подоб­но уже хо­тя бы по­тому, что си­он­ские муд­ре­цы ни­ког­да не мог­ли прий­ти к об­ще­му мне­нию да­же по са­мым прос­тей­шим воп­ро­сам. Ско­рее все­го, это по­лучи­лось са­мо со­бой: те об­щи­ны, ко­торые до­гада­лись за­кон­серви­ровать ив­рит, объ­явив его язы­ком свя­того спец­на­за, уце­лели. Все про­чие - рас­тво­рились в кис­ло­те пов­седнев­ности, при­со­еди­нились к иным на­родам. Воз­можно, сей­час их по­том­ки с кри­ками "ал­ла-ах­бар!" ки­да­ют кам­ни в на­ши ма­шины на до­роге из Ги­ло в Гуш Эци­он или пот­ря­са­ют ан­ти­из­ра­иль­ски­ми пла­ката­ми на ули­цах Бар­се­лоны, Мар­се­ля, Лон­до­на и Сан-Фран­циско. Воз­можно и дру­гое: этим по­том­кам глу­боко нап­ле­вать на на­шу судь­бу, у них свои проб­ле­мы - ис­пан­ские, фран­цуз­ские, не­мец­кие, бра­зиль­ские. Так или ина­че, они дав­но уже не с на­ми. От­пустив на во­лю ив­рит, они пе­рес­та­ли быть ев­ре­ями.

За­кон­серви­ровав­шись на два ты­сяче­летия, ив­рит прев­ра­тил­ся в "ла­шон а-ко­деш". Пря­мым следс­тви­ем это­го стал ва­ку­ум, воз­никший на мес­те раз­го­вор­но­го язы­ка. Это прос­транс­тво и за­няли Вы, идиш. Как ни пе­чаль­но это приз­нать, но Вы не сов­сем язык: Вы тос­ка по язы­ку. Тос­ка по тем вре­менам, ког­да "ма­ме ло­шен" и "ла­шон а-ко­деш" бы­ли еди­ным це­лым. Вос­со­еди­нить­ся за­ново они мог­ли лишь в Эрец Ис­ра­эль, а по­тому си­онизм стал на­чалом Ва­шего кон­ца.

Лю­бопыт­но, что ас­си­мили­рован­ные ев­реи-си­онис­ты вов­се не по­нима­ли это­го: взять хоть са­мого Гер­цля с его чу­довищ­ным уган­дий­ским про­ек­том. Будь это воз­можно, в ев­рей­ской Уган­де го­вори­ли бы, не­сом­ненно, на иди­ше. Вот толь­ко идея соз­да­ния собс­твен­ной стра­ны за пре­дела­ми Эрец Ис­ра­эль бы­ла аб­со­лют­но отор­ва­на от ре­аль­нос­ти. Эли­эзер Бен-И­еху­да нес­прос­та ра­товал за воз­рожде­ние ив­ри­та; в статье "На­сущ­ный воп­рос" (1879), на­писан­ной за­дол­го до си­онист­ско­го от­кро­вения, ко­торое по­сети­ло Те­одо­ра Гер­цля, он дек­ла­риро­вал жес­ткую связь меж­ду тре­мя вер­ши­нами: ив­ри­том, Зем­лей Из­ра­иля и на­ци­ональ­ным ев­рей­ским воз­рожде­ни­ем.

Не­ред­ко при­ходит­ся слы­шать спо­ры о том, ко­му имен­но при­над­ле­жит ре­ша­ющая зас­лу­га соз­да­ния Из­ра­иля. Сре­ди пре­тен­дентов на лав­ры об­на­ружи­ва­ют­ся свет­ские ас­си­милян­ты и уль­тра­рели­ги­оз­ные лит­ва­ки, ха­сиды ХА­БАДа и ле­вые со­ци­алис­ты, проф­со­юз­ный син­ди­кализм и ре­лиги­оз­ные си­онис­ты, бей­та­ров­цы Жа­ботин­ско­го и тол­стов­цы Гор­до­на, прос­тые ки­буц­ни­ки и чес­то­люби­вые бю­рок­ра­ты из ка­бине­тов Ев­рей­ско­го агентства. При всем ува­жении к леп­те, вне­сен­ной в об­щий про­цесс каж­дым из его учас­тни­ков, сле­ду­ет приз­нать, что сов­ре­мен­ный Из­ра­иль соз­дан преж­де все­го ив­ри­том. Вер­нее, не соз­дан, а вос­создан. А до то­го - сох­ра­нен, вы­пес­то­ван и про­несен нет­ро­нутым че­рез сто­летия кро­вавых пог­ро­мов и бес­пре­цеден­тных прес­ле­дова­ний.

А что же Вы? В Ва­шем при­сутс­твии прос­то от­па­ла на­доб­ность. Вы как при­ем­ный сын, ос­тавший­ся в до­ме пос­ле ухо­да на вой­ну лю­бимо­го пер­венца. По­нача­лу каж­дый угол на­поми­на­ет о нем; пла­чет на кух­не мать, взды­ха­ет отец, мрач­ны ли­ца до­мочад­цев. Но про­ходят го­ды, об­раз ушед­ше­го по­нем­но­гу сти­ра­ет­ся из па­мяти, и вы пос­те­пен­но за­нима­ете его мес­то в семье и за сто­лом. Вам улы­ба­ют­ся поч­ти так же, как ког­да-то ему; ник­то не сом­не­ва­ет­ся, что со вре­менем имен­но Вы ста­нете здесь пол­новлас­тным хо­зя­ином. Это по­ложе­ние не дос­та­лось Вам да­ром: нет, Вы зас­лу­жили его по­том и кровью. И вдруг - стук в дверь. Вер­нулся нас­то­ящий хо­зя­ин. Со­бирай ма­нат­ки, нес­час­тный при­емыш: в до­ме нет мес­та для дво­их вла­дель­цев.

Жес­то­ко? О, да. Но в этой ана­логии, по­хоже, зак­лю­чена вся грус­тная по­весть Ва­шего бы­тия. Оно бы­ло обор­ва­но с край­ней сви­репостью - но, воз­можно, в не­об­хо­димос­ти выг­нать Вас за дверь и зак­лю­чал­ся он­то­логи­чес­кий смысл Ка­тас­тро­фы. При­нято счи­тать, что бла­года­ря ей соз­да­но ев­рей­ское го­сударс­тво. Час­то по­вер­хностный взгляд на ве­щи цеп­ля­ет­ся за плы­вущие по во­де листья, и не за­меча­ет мощ­ней­ше­го глу­бин­но­го про­тиво­тока. Страш­но ска­зать, но что ес­ли и в вы­шеп­ри­веден­ной фор­му­ле "Ка­тас­тро­фа ' Из­ра­иль" сле­ду­ет по­менять нап­равле­ние стрел­ки?

Ах, За­хар, За­хар… за­буду ли бес­силь­ную ярость тво­их сжа­тых ку­лаков?

С глу­бочай­шим со­чувс­тви­ем,
ис­крен­не Ваш,
Нес­во­ев­ре­мен­ный Кор­респон­дент
Бейт Арье, ап­рель 2012.