ОБ ИСПОВЕДИ ЕВТУШЕНКО СОЛОМОНУ ВОЛКОВУ И ТЕЛЕЗРИТЕЛЯМ

Про­дол­жавши­еся три дня ди­ало­ги по глав­но­му те­лека­налу Рос­сии в prime time Ев­ге­ния Ету­шен­ко и Со­ломо­на Вол­ко­ва поч­ти до са­мого за­вер­ше­ния вы­зыва­ли не­до­уме­ние: за­чем они бы­ли нуж­ны Ев­ту­шен­ко? По­чему са­мый по­пуляр­ный по­эт эпо­хи Хру­щева и Бреж­не­ва поп­ро­сил Пер­вый те­лека­нал свя­зать­ся с Со­ломо­ном Мо­исе­еви­чем, ко­торый, как ут­вер­жда­ет, ког­да я его об этом спро­сил, не был ини­ци­ато­ром пе­реда­чи, ни­ког­да не зво­нил Ев­ту­шен­ко и да­же но­мера его те­лефо­на не зна­ет. То есть он под­чер­кну­то дис­танци­ру­ет­ся от то­го, что был ини­ци­ато­ром пе­редач, са­мим фак­том сво­его по­яв­ле­ния ста­вив­ших знак ра­венс­тва меж­ду Ев­ге­ни­ем Ев­ту­шен­ко и Дмит­ри­ем Шос­та­кови­чем, Джор­жем Ба­лан­чи­ным и И­оси­фом Брод­ским, раз­го­воры Вол­ко­ва с ко­торы­ми уве­кове­чены в кни­гах, пе­реве­ден­ных на мно­жес­тво язы­ков,... За­чем Ев­ге­нию Алек­сан­дро­вичу бы­ло не­об­хо­димо ис­по­ведо­вать­ся на всю Рос­сию в ди­ало­ге с тем, кто яв­ля­ет­ся са­мым пе­рево­димым и са­мым чи­та­емым в ми­ре сов­ре­мен­ным рос­сий­ским пи­сате­лем, прос­ла­вив­шимся и яв­ля­ющим­ся уни­каль­ным имен­но в том, что ему ис­по­ведо­вались ве­личай­шие лю­ди рус­ской куль­ту­ры?

Толь­ко в пос­ледние пол­ча­са ис­по­веди Ев­ту­шен­ко, раз­де­лен­ной для Трех Ве­черов (на­поми­нав­шей ис­по­ведь Жан Жа­ка Рус­со - с той раз­ни­цей, что она со­вер­ша­лась не на бу­маге, а на те­ле­эк­ра­не: третье ты­сяче­летие всё-та­ки) си­ту­ация про­яс­ни­лась. Ев­ту­шен­ко, раз­нер­вни­чав­ше­муся и да­же вы­пив­ше­му на эк­ра­не, что­бы снять нап­ря­жение, не­об­хо­дим был раз­го­вор не с Вол­ко­вым, а с И­оси­фом Брод­ским. Ко­торый до са­мой смер­ти об­ви­нял Ев­ту­шен­ко в том, что тот кон­суль­ти­ровал Ор­га­ны как пос­ту­пить с вы­пущен­ным из ссыл­ки по­этом. В то вре­мя, как Ев­ге­ний Алек­сан­дро­вич уве­ря­ет, что, встре­ча­ясь с ру­ково­дите­лями КГБ ("с Ан­дро­повым от­но­шения не сло­жились, с Боб­ко­вым, ку­риро­вав­шим куль­ту­ру и, в час­тнос­ти, вы­сыл­ку Брод­ско­го, бы­ли нам­но­го луч­ше..." - по­яс­нил го­лос "за кад­ром") он все­го лишь пы­тал­ся за­полу­чить кон­фиско­ван­ную в та­мож­не ан­ти­совет­скую ли­тера­туру. А так­же "по­мочь дру­гу И­оси­фу" - по ме­ре воз­можнос­ти.

За­думы­ва­ясь над при­чиной неп­ри­ятия Брод­ским Ев­ге­ния Ев­ту­шен­ко, при­ходишь к вы­воду, что де­ло не в од­ном кон­крет­ном ви­зите Ев­ге­ния Алек­сан­дро­вич в Ор­га­ны, не бу­дучи выз­ванным. Де­ло в ди­амет­раль­но про­тиво­полож­ном от­но­шени­ии Брод­ско­го и Ев­ту­шен­ко к то­му, мож­но ли ид­ти на ком­про­мисс с чер­том. Мож­но ли с дь­яво­лом зак­лю­чить ком­про­мис­сное сог­ла­шение? Воз­можно ли быть кон­формис­том в от­но­шени­ях с Са­таной? Проб­ле­ма, вне­зап­но вновь став­шая ак­ту­аль­ной в Рос­сии. В ко­торой для нравс­твен­но­го че­лове­ка воп­рос о том, мож­но ли всту­пать в ком­про­мисс с жуль­ни­чес­кой и во­ров­ской властью (не ме­нее дь­яволь­ской, чем боль­ше­вист­ская, но по дру­гому) вновь, как и в прав­ле­ние "аван­гарда все­го на­рода КПСС" и аван­гарда это­го аван­гарда Лу­бян­ки, вы­шел на пер­вый план. Имен­но по­это­му Ев­ту­шен­ко, чувс­тву­ющий ма­лей­шие ду­нове­ния рус­ско­го вре­мени, за­гово­рил об этой проб­ле­ме сей­час на всю Рос­сию по Пер­во­му те­лека­налу из аме­рикан­ской глу­бин­ки. Проб­ле­му под­нял, проб­ле­мы не на­зывая - как это при­нято у по­этов. В пер­вую оче­редь - у не­го са­мого. По­тому что сам Ев­ту­шен­ко жил в ком­про­мис­се и вза­имо­дей­ствии с Дь­яво­лом не в од­ном лишь слу­чае бе­седы с од­ним из ру­ково­дите­лей КГБ пе­ред при­няти­ем на Лу­бян­ке ре­шения о вы­сыл­ке Брод­ско­го, а с са­мого на­чала карь­еры. Ком­про­мисс с Дь­яво­лом как жиз­ненная по­зиция.

Воз­мо­жен ли ком­про­мисс с Дь­яво­лом? Ес­ли воз­мо­жен, то до ка­кого пре­дела? Или же лю­бой ком­про­мисс с дь­яво­лом де­ла­ет че­лове­ка его слу­гой? Воп­рос, пос­тавлен­ный Гё­те в Фа­ус­те. Ко­торый в Со­вет­ском Со­юзе был дол­жен ре­шать - а в пу­тин­ской фе­дера­ции вновь дол­жен ре­шать для се­бя - каж­дый нравс­твен­ный че­ловек. Чи­тай, че­ловек.

Я вы­рос в той же сре­де, в ка­кой в Ле­нин­гра­де жил Брод­ский. Мы по­сеща­ли од­ни и те же до­ма, име­ли од­них и тех же дру­зей. Для на­шего кру­га ком­про­мисс с КГБ был не­воз­мо­жен ка­тего­ричес­ки. Он об­ре­кал на по­зор, де­лал през­ренным и не­рупо­пожат­ным, вы­чер­ки­вал нав­сегда из все­го на­шего кру­га. Ес­ли те­бя вы­зыва­ли (вре­мена бы­ли не ста­лин­ские, са­жали не сра­зу, не всех и не обя­затель­но в ла­герь), мож­но бы­ло как угод­но увер­ты­вать­ся от сот­рудни­чес­тва и до­носи­тель­ства, но ни при ка­ких ус­ло­ви­ях не всту­пать ни в ка­кой ком­про­мисс и не под­да­вать­ся ни на ка­кие по­сулы. Од­на­ко это не единс­твен­ная по­зиция из воз­можных. Пуш­кин на­ходил­ся в дру­жес­ких от­но­шени­ях с Бен­кендор­фом (хо­тя "третье от­де­ление" и Лу­бян­ка со­вер­шенно раз­ные ор­га­низа­ции, но всё же...). Друзь­ями Есе­нина бы­ли че­кис­ты. Так же, как и у Ев­ге­ния Алек­сан­дро­вича. О чем он без стес­не­ния в ис­по­веди го­ворит. Так мож­но ли сох­ра­няя по­рядоч­ность, сот­рудни­чать с дь­яво­лом? Мож­но ли бла­года­ря ком­про­мис­су с Ме­фис­то­фелем, при­нес­ти поль­зу бОль­шую, чем ес­ли ока­зать­ся в неп­ри­мири­мом про­тивос­то­янии Са­тане?

Бес­ком­про­мис­сное или же кон­формист­ское от­но­шение в вза­имо­дей­ствию с Ор­га­нами раз­де­ляло со­вет­ских пи­сате­лей. Бар­дов. По­этов. При­чем, не толь­ко офи­ци­аль­но приз­нанных, но так­же и тех, ко­го власть фор­маль­но не приз­на­вала - или как бы не приз­на­вала. Вы­соц­кий да­вал кон­церты для ка­гебеш­ни­ков и на Лу­бян­ке, о чём се­год­ня во все­ус­лы­шанье го­ворят - да и тог­да не скры­вали. И вро­де не толь­ко кон­церты - об­щался на са­мом вер­ху не толь­ко в Крем­ле. С дру­гой сто­роны пред­ста­вить се­бе, что на Лу­бян­ке с кон­цертом выс­ту­пил Алек­сандр Га­лич или И­осиф Брод­ский, не­мыс­ли­мо. Раз­ное от­но­шение к глав­ной проб­ле­ме Рос­сии: мож­но ли всту­пать во вза­имо­дей­ствие с дь­яво­лом? Эта проб­ле­ма сно­ва вы­ходит на пер­вый план.

Про­фес­сор Мос­ков­ско­го уни­вер­си­тета Си­мон Эль­евич Шнолль на­писал прек­расную кни­гу "Ге­рои, зло­деи и кон­формис­ты оте­чес­твен­ной на­уки". В ей он, в час­тнос­ти, го­ворит: "Наз­ва­ние мо­ей кни­ги "Ге­рои и зло­деи…" нес­коль­ко ме­ня ско­выва­ет. Яс­но, что жизнь бы­ла бы не­выно­сима в об­щес­тве, сос­то­ящем толь­ко из ге­ро­ев и зло­де­ев. Ос­новную мас­су сос­тавля­ют кон­формис­ты. Они - хра­ните­ли тра­диций и свя­зи по­коле­ний. В их семь­ях рож­да­ют­ся и ге­рои, и зло­деи." Об­щее нас­тро­ение кни­ги: ес­ли бы сре­ди ру­ково­дите­лей на­уки не бы­ло кон­формис­тов, что бы мы в ус­ло­ви­ях зло­дей­ско­го об­щес­тва без них де­лали? Сов­сем бы про­пали! Мне ка­жет­ся, что на­писа­ние кни­ги с ана­логич­ным наз­ва­ни­ем "Ге­рои, зло­деи и кон­формис­ты оте­чес­твен­ной ли­тера­туры" наз­ре­ла. С од­ним ав­то­ром или же нес­коль­ки­ми. Од­на­ко от­вет бу­дет не столь оче­виден. В на­уке кон­формизм ди­рек­то­ров ин­сти­тутов и ру­ково­дите­лей на­уч­но-тех­но­логи­чес­ких нап­равле­ний поз­во­лял ра­ботать боль­шим кол­лекти­вам, чле­нам ко­торых яв­лять­ся кон­формис­та­ми бы­ло не обя­затель­но. В ли­тера­туре со­вер­шенно иная ис­то­рия. Мо­жет ли кон­формист быть ве­ликим пи­сате­лем или по­этом? Оп­равда­но ли вза­имо­дей­ствие с ор­га­низа­ци­ей дь­яво­ла по­эта, пи­сате­ля, ком­по­зито­ра - да­же из са­мых воз­вы­шен­ных по­буж­де­ний? Воз­мо­жен ли ком­про­мисс с дь­яво­лом - а ес­ли воз­мо­жен, то до ка­кого пре­дела? Не де­ла­ет ли дь­явол и дь­яволь­ская ор­га­низа­ция зак­лю­чив­ше­го с ним ком­про­мисс да­же на са­мых гу­ман­ных ус­ло­ви­ях, по­рядоч­ности не на­руша­ющих, чер­том ма­ло по­малу? Воп­рос, ко­торый пос­та­вил Ев­ге­ний Ев­ту­шен­ко сво­ей те­леви­зи­он­ной ис­по­ведью, из­брав Со­ломо­на Вол­ко­ва ис­по­вед­ни­ком. Пос­та­вил, не пос­та­вив его.

КОМ­МЕНТА­РИИ - http://www.echo.msk.ru/blog/ym4/1185882-echo/

_____________________________
На фо­то: Ев­ге­ний Ев­ту­шен­ко и Со­ломон Вол­ков во вре­мя "Ди­ало­гов".