СУМКА

Каж­дый раз, ког­да в ноч­ное не­бо Лос-Ан­дже­леса вос­хо­дит пол­ная лу­на, Се­ня не­воль­но вспо­мина­ет зем­летря­сение, слу­чив­ше­еся здесь шес­тнад­цать лет на­зад. Ему до­велось стать его оче­вид­цем. Зем­летря­сение бы­ло до­воль­но круп­ным и, су­дя по со­об­ще­ни­ям все­веду­щих те­леви­зон­ных ком­мента­торов, его си­ла в эпи­цен­тре сос­тавля­ла поч­ти семь бал­лов по шка­ле Рих­те­ра. Ого! Вот и я го­ворю то же са­мое, - од­на­ко... Ну и прик­лю­чень­ице на бед­ную Се­нину го­лову... Ес­тес­твен­но, он, как че­ловек ве­зучий на вся­кого ро­да про­ис­шес­твия, ока­зал­ся не где-ни­будь сбо­ку-при­пёку, а в са­мом, что ни на есть, эпи­цен­тре. Ну, а ку­да же ещё судь­ба по­мес­тит то­го, кто так нас­той­чи­во и не­ос­мотри­тель­но вос­хи­щал­ся вслух пот­ря­са­ющим кли­матом юж­ной Ка­лифор­нии? Ви­дать, в раю дол­го не за­дер­жи­ва­ют­ся... Хо­тя, по  мне­нию са­мого Се­ни он ока­зал­ся в эпи­цен­тре зем­летря­сения со­вер­шенно нес­прос­та.  Его до­мыс­лы уже дав­ным-дав­но пе­рерос­ли в твёр­дую уве­рен­ность, что про­изош­ло это с ним по при­чине, от­нюдь, не стран­ной, а да­же очень объ­яс­ни­мой.

В ту па­мят­ную ночь то­же све­тила пол­ная лу­на. Её су­мереч­ный блеск, поч­ти не­замет­ный в яр­ко ос­ве­щён­ном го­роде, ок­ра­сил всё вок­руг си­нева­то-бе­лыми бли­ками уже бук­валь­но че­рез ми­нуту пос­ле пер­вых под­земных тол­чков. Мгно­вен­но по­гас­ли улич­ные фо­нари, обес­то­чен­ные как по ко­ман­де, и в нас­ту­пив­шей  по­луть­ме лишь слы­шал­ся ка­кой-то апо­калип­ти­чес­кий под­земный гул да звон бъ­юще­гося окон­но­го стек­ла. По­жалуй, в пос­леднем зву­ке как нель­зя ос­тро сос­ре­дото­чены ха­рак­терные приз­на­ки при­род­ных ка­так­лизмов. Как, на­вер­ное, и со­ци­аль­ных пот­ря­сений то­же?.. Та­кой звук всег­да вне­зап­но раз­ре­за­ет нап­ря­жён­ную ти­шину и сра­зу же осоз­на­ёшь, что про­ис­хо­дит не­поп­ра­вимое.

Тря­хану­ло из­рядно. Нас­толь­ко, что у Се­ни мо­мен­таль­но про­шёл сон и с той же ско­ростью в соз­на­нии прос­нулся ин­стинкт са­мосох­ра­нения. Это пер­во­быт­ное чувс­тво, сво­дящее на нет сис­те­му цен­ностей ци­вили­зован­но­го че­лове­ка, как-то ра­зом пе­речер­кну­ло все се­нины прош­лые за­боты. И ста­ло ему вдруг сов­сем не­важ­но бо­гатый он или бед­ный, фар­то­вый или не­удач­ник, а но­ги са­ми со­бой  по­нес­ли его к две­ри. Как лю­бой жи­тель Ка­лифор­нии, Се­ня с пер­во­го дня пре­быва­ния в Зо­лотом шта­те за­рубил се­бе на но­су, что двер­ной про­ём - са­мое бе­зопас­ное  мес­то в до­ме и ког­да на­чина­ет сод­ра­гать­ся зем­ля, шан­сов уце­леть там боль­ше все­го. Ес­ли, ко­неч­но, не на­писа­но на ро­ду уме­реть имен­но в то вре­мя и в том мес­те...
 
По­ка он спа­сал­ся как мог, опёр­шись ру­ками о ко­сяк, его же­ну Ля­лю без­жа­лос­тно под­ки­дыва­ло в пос­те­ли. Да так страш­но, что та да­же не пы­талась из­ловчит­ся и спрыг­нуть с кро­вати.  А уж пос­ле­довать за му­жем в спа­ситель­ное прос­транс­тво две­ри ей спро­сонья и вов­се не приш­ло в го­лову. Она, пе­репу­ган­ная до смер­ти ко­варс­твом сти­хии, ни­чего не по­нима­ла и ис­тошно во­пила, Впро­чем, Ля­лю всё-рав­но ник­то не слы­шал. Ни муж, ни пе­репо­лошён­ные со­седи. Дву­хэтаж­ное мно­гок­вартир­ное зда­ние, слеп­ленное из до­щечек и об­ма­зан­ное по­верх шту­катур­кой, та­рах­те­ло как фа­нер­ный че­модан, слу­чай­но сва­лив­щий­ся с кру­той лес­тни­цы и ме­тодич­но счи­та­ющий бо­ками её сту­пени. Та­кая руч­ная кладь вре­мён пос­трой­ки Бе­ломор­ка­нала, на­вер­ня­ка, не раз­ва­лит­ся, но шу­му уж точ­но на­дела­ет мно­го. Од­на­ко да­же сре­ди чуть ли не все­лен­ско­го ха­оса Се­ню не по­кида­ла жут­кая мысль, стрель­нув­шая ему в го­лову уже че­рез се­кун­ду пос­ле то­го как он за­нял двер­ной про­ём:

- Это кар­ма...

Тол­чки про­дол­жа­лись не бо­лее ми­нуты, но Се­не это вре­мя по­каза­лось це­лой веч­ностью. Он изо всех сил стис­нул ру­ками хлип­кий прос­те­нок,  виб­ри­ровав­ший как де­шёвый мас­са­жёр, а его моз­ги про­дол­жа­ла свер­лить всё та же, не­весть от­ку­да взяв­ша­яся, мысль:

-  Кар­ма...

Боль­ше Се­нино соз­на­ние не за­нима­ло ни­чего. Он да­же за­был о Ля­ле, бро­шен­ной им на про­из­вол судь­бы и на ми­лость не­гадан­но­го бедс­твия. Со­весть джентль­ме­на и дам­ско­го за­щит­ни­ка его нис­коль­ко не му­чила, ес­ли, во­об­ще, о та­ком бла­город­ном чувс­тве в те мгно­вения мог­ла бы ид­ти речь. Мис­ти­чес­кий страх па­рали­зовал Се­нину во­лю и лишь по­том он вспом­нил, что и кто бы­ли то­му при­чиной. Вспом­нил и глу­боко при­заду­мал­ся...

Зна­ете ли вы, ува­жа­емый чи­татель, что зна­чит для жен­щи­ны хо­рошая сум­ка? Нет, не прос­то не­боль­шое вмес­ти­лище из дос­тупно­го ма­тери­ала, ку­да впо­пыхах ки­да­ет­ся по­мада, пуд­ре­ница, мо­биль­ный те­лефон и про­чие не­об­хо­димые при­над­лежнос­ти, а эле­ган­тный дам­ский ак­сессу­ар. В ито­ге, хо­рошая сум­ка - это от­лично уз­на­ва­емый то­вар­ный знак вы­соко­го со­ци­аль­но­го уров­ня и прес­тижное сви­детель­ство жиз­ненно­го ус­пе­ха. На­вер­ное, сум­ка для жен­щи­ны - же са­мое, что и для муж­чи­ны до­рогие на­руч­ные ча­сы. Неп­ре­мен­но, швей­цар­ские и обя­затель­но, со­лид­ной фир­мы. "Бре­гет" или ска­жем, "Па­тек Фи­липп". Толь­ко пред­ста­вив се­бе по­доб­ные ме­ханиз­мы, дос­тупные да­леко не каж­до­му, муж­чи­на смо­жет до кон­ца по­нять смысл, за­ложен­ный в об­ла­дании до­рогой сум­кой. В этом за­вет­ном и ма­гичес­ком пред­ме­те воп­ло­щены, от­нюдь, не пос­ледние ча­яния её вла­дели­цы. Не­даром, вы­ше­ука­зан­ные ве­щи так вос­тре­бова­ны в сов­ре­мен­ном об­щес­тве, как не­кая уни­фор­ма пре­ус­пе­ва­юще­го че­лове­ка. С хо­рошей сум­кой жен­щи­на уве­рена в се­бе, пре­дель­но рас­кре­поще­на и да­же рис­ку­ет уже поч­ти не ду­мать о том, как  её оце­нива­ют ок­ру­жа­ющие. Да и как мо­гут смот­реть на вла­дели­цу чуть ли не про­из­ве­дения прик­ладно­го ис­кусс­тва, в ко­тором зак­лю­чены квин­тэссен­ция сти­ля, бе­зуп­речный вкус и всё то, что де­ла­ет жен­щи­ну жен­щи­ной?

Ля­ля не пред­став­ля­ла со­бой ис­клю­чение и ес­ли, в её гар­де­робе мог­ло при­сутс­тво­вать шматьё весь­ма сом­ни­тель­но­го ка­чес­тва, то сум­ки она пред­по­чита­ла толь­ко пер­воклас­сные. Свой "Луи Вит­тон" ей пос­час­тли­вилось при­об­рести на Ро­део-Драйв - ули­це, где де­ла­ют по­куп­ки лю­ди са­мого раз­но­го дос­татка. Ко­неч­но же, не бед­ня­ки или скря­ги. Ро­део-Драйв - это вам не При­воз­ная в Одес­се...  Хо­тя, ска­зать по со­вес­ти, там, в Лос-Ан­дже­лесе не­обя­затель­но со­рят день­га­ми ну­вори­ши или при­дур­ки, у ко­торых свер­бит в зад­ни­це же­лание вы­пен­дрить­ся пе­ред та­кими же тщес­лавны­ми зна­комы­ми. Ведь, ча­ще все­го, нор­маль­ные бо­гатеи не прочь сэ­коно­мить на чём угод­но и мне­ние ок­ру­жа­ющих на свой счёт су­щес­тву­ет вне сфе­ры их ин­те­ресов.

Дру­гое де­ло, что в фир­менном ма­гази­не, рас­по­ложен­ном в Бе­вер­ли-Хиллз, пот­ре­бите­лю сле­ду­ет ожи­дать на­личие неп­ло­хой кол­лекции пос­ледних мо­делей... Од­на­ко, столь от­вле­чён­ный факт - уже со­вер­шенно дру­гой воп­рос и к со­вет­ской эмиг­ран­тке, про­жив­шей в Лос-Ан­дже­лесе все­го лишь год, име­ет са­мое, что ни на есть, кос­венное от­но­шение. Тем бо­лее, к той, ко­торая рен­ту­ет пар­ши­вую квар­ти­ру в не­доро­гом рай­оне и ко­торую во­зит муж на зад­ри­пан­ной ма­шине...

Се­ня по­ехал на Ро­део-Драйв, как на зак­ла­ние, ис­пы­тывая ти­хий ужас от Ля­линых на­мере­ний вы­ложить гро­мад­ную, по его мер­кам сум­му. Как он по­лагал, за обык­но­вен­ную сум­ку, сши­тую да­же из не­нату­раль­ной ко­жи, зап­ла­тить по­доб­ную це­ну выг­ля­дело бе­зуми­ем.  Впро­чем, ему бы­ло и чем гор­дится. Его же­на зна­ла аб­со­лют­но точ­но, за чем её ту­да при­вез­ли. С за­вид­ной уве­рен­ностью при­дир­чи­вого по­купа­теля она пе­реб­ра­ла поч­ти весь име­ющий­ся на пол­ках то­вар и выб­ра­ла са­мый эле­ган­тный эк­зем­пляр. Да­же у про­дав­щи­цы в гла­зах прос­коль­зну­ло не­воль­ное ува­жение, ког­да она упа­ковы­вала Ля­ле не тра­дици­он­ную бес­формен­ную тор­бу с ха­рак­терной мо­ног­раммой "LV", а не­боль­шой и ак­ку­рат­ный жёл­тый ре­дикюль. При­чём, не прон­зи­тель­но­го ка­наре­еч­но­го цве­та, а де­ликат­но­го и с бла­город­ным от­тенком за­вар­но­го кре­ма. Но са­мое глав­ное сос­то­яло в том, что на из­де­лии  нап­рочь от­сутс­тво­вал уз­на­ва­емый ло­готип! Его Ля­ля об­на­ружи­ла толь­ко на  пряж­ке и то, хо­рошо приг­ля­дев­шись. Это был тот са­мый уни­каль­ный слу­чай, ког­да фа­сон и цвет сум­ки крас­но­речи­во го­вори­ли са­ми за се­бя. По­доб­ные не под­де­лыва­ют на под­поль­ных фаб­ри­ках и не про­да­ют в мас­со­вом ко­личес­тве лю­бите­лям пус­тить пыль в гла­за.

Сум­ка Ля­ле тре­бова­лась, как пти­це воз­дух. То, что лож­ка хо­роша к обе­ду  - факт об­щеприз­нанный и не­ос­по­римый, но ес­ли, она у те­бя по­луч­ше, чем у сот­ра­пез­ни­ков, то и обед бу­дет нам­но­го вкус­нее. Че­рез не­делю у Ля­линой под­ру­ги на­меча­лось праз­дно­вание дня рож­де­ния - со­бытие са­мо по се­бе не очень зна­читель­ное, но в не­кото­ром смыс­ле, бе­зус­ловно, важ­ное. Ля­ля да­же не мог­ла пред­ста­вить прий­ти в рес­то­ран, ку­да её с му­жем приг­ла­сили на бан­кет, без со­от­ветс­тву­ющей эки­пиров­ки. То есть, за­явить­ся в рус­скую ком­па­нию со ста­ромод­ной сум­кой по­зап­рошло­го се­зона, оз­на­чало эле­мен­тарно плю­нуть се­бе в ду­шу. Сре­ди приг­ла­шён­ных гос­тей Ля­ля с Се­ней бы­ли са­мыми "све­жими". Все ос­таль­ные, по срав­не­нию с ни­ми, уже счи­тались дол­го­жите­лями - иные три го­да в Аме­рике, а кто и по­доль­ше. По­нят­но, что у та­ких уже дру­гие фи­нан­со­вые воз­можнос­ти... Од­на­ко, чувс­тво­вать се­бя ни­щен­кой сре­ди рас­фу­фырен­ных и ра­зоде­тых жен­щин Ля­ле со­вер­шенно не хо­телось. Сум­ка мог­ла стать имен­но тем за­мет­ным пред­ме­том в одеж­де, с по­мощью ко­торо­го она со­бира­лась всем уте­реть нос. Мол,  вы тя­гай­тесь друг с дру­гом, у ко­го тряпьё из да­ун­та­уна  луч­ше, а я вам всем не ров­ня.

Во­об­ще-то, Ля­ля ни­ког­да рань­ше осо­бым вы­соко­мери­ем не от­ли­чалась, но вре­мя от вре­мени у неё ста­ли про­яв­лять­ся за­маш­ки, уж очень на­поми­нав­шие ха­рак­тер её но­ровис­той ма­маши. Че­го-че­го, а их Се­ня не раз­гля­деть не мог. Ци­ля Мар­ковна бы­ла ещё та штуч­ка, а уж за­меча­ния, от­пуска­емые ею по лю­бым по­водам, ста­ли в семье ле­ген­дарны­ми. 

Осо­бен­но Се­не вре­залась в па­мять её пер­вая реп­ли­ка, ко­торой она его ода­рила бук­валь­но на сле­ду­ющий день пос­ле свадь­бы. В со­вет­ское вре­мя поч­ти все мо­лодо­жёны в круп­ных го­родах де­лили кров с ро­дите­лями, а уж в Одес­се на Мол­да­ван­ке... Ес­тес­твен­но, мо­тивы об­ще­жития  зак­лю­чались вов­се не в ве­ликой сы­новей или до­чер­ней при­вязан­ности к от­че­му до­му, а яв­ля­лись при­чиной эле­мен­тарно­го жи­лищ­но­го де­фици­та. Мо­лодо­му че­лове­ку бы­ло про­ще и не­об­ре­мени­тель­нее ос­тать­ся хо­лос­тя­ком до се­дых во­лос, чем прыг­нуть вы­ше го­ловы и как по­ложе­но, при­вес­ти же­ну в собс­твен­ную квар­ти­ру. Вот и по­луча­лось, что рып­нуть­ся от ма­мы и от па­пы уда­валось толь­ко тем нем­но­гочис­ленным ве­зун­чи­кам, чьи ро­дите­ли мог­ли обес­пе­чить сво­ему ча­ду удо­воль­ствие ощу­щать се­бя са­мос­то­ятель­ным. Ка­кими пу­тями? А раз­ны­ми... То ли пос­редс­твом нуж­ных свя­зей, то ли с по­мощью не­мерян­ных де­нег, то ли, упот­ре­бив то и дру­гое од­новре­мен­но. К со­жале­нию, к по­доб­ным ба­лов­ням судь­бы Се­ня не от­но­сил­ся и ему пред­сто­яло на­чать вить се­мей­ное гнез­до под кры­лом у тё­щи. Бла­го, при­над­ле­жав­шая ей жил­пло­щадь и мет­раж, поз­во­ляли до­мочад­цам не чувс­тво­вать се­бя па­ука­ми в бан­ке, что­бы не­из­бежно не пог­рязнуть в скан­да­лах.  Оно ведь как? На­чина­ет­ся с су­щей ерун­ды и пош­ло-по­еха­ло...

Раз­ме­нивать трёх­комнат­ную квар­ти­ру на Сте­повой Ци­ля Мар­ковна ка­тего­ричес­ки от­ка­залась, но ми­лос­ти­во ус­ту­пила от­дель­ную ком­на­ту мо­лодым суп­ру­гам. Са­ма пе­реб­ра­лась в про­ход­ную, прав­да, с не­из­бежны­ми ком­мента­ри­ями. И то сла­ва Бо­гу... Вот ведь, жен­щи­на с по­няти­ем по­палась и со­об­ра­жа­ет, что дверь в спаль­ню же­на и муж мо­гут де­ликат­но прик­рыть, а не взды­хать и охать во все­ус­лы­шание, раз­ла­мывая кро­вать... Да и не бу­дут сму­щать дру­гих по­пус­ту.

Впро­чем, ве­лико­душие по­тен­ци­аль­ной бу­дущей ба­буш­ки от­нюдь не по­меша­ло Ци­ле Мар­ковне при пер­вом удоб­ном слу­чае пос­та­вить Се­ню на мес­то. Да и  как  не  под­чер­кнуть, кто в до­ме хо­зя­ин?..  Ког­да пос­ле пер­вой брач­ной но­чи зас­панный Се­ня в но­вой пи­жаме ут­ром по­явил­ся на кух­не, его тё­ща уже там су­ети­лась и ему ни­чего не ос­тва­лось как нем­но­го сму­щён­но её поп­ри­ветс­тво­вать.

- Доб­рое ут­ро, ма­ма...

В то вре­мя та­кое об­ра­щение зя­тя к тё­ще и неп­ре­мен­но, на Вы, бы­ло в по­ряд­ке ве­щей. И не­вес­тка обыч­но на­зыва­ла свек­ровь ма­мой и ни у ко­го на Мол­да­ван­ке столь пат­ри­ар­халь­ная фор­ма об­ще­ния не вы­зыва­ла ни ма­лей­ше­го не­до­уме­ния. Семья... А как ина­че? Ну, не по име­ни и от­чес­тву же, как в тру­довом кол­лекти­ве? Наз­вать ма­мой ро­дитель­ни­цу же­ны или му­жа язык, не­бось, не от­сохнет, а тра­диции соб­лю­дены да и че­лове­ку при­ят­но... Од­на­ко, у Ци­ли, как Се­ня про се­бя стал звать тё­щю, по-ви­димо­му, су­щес­тво­вало собс­твен­ное мне­ние на этот счёт. Сто­ило ей ус­лы­шать сло­ва но­во­ис­пе­чён­но­го за­кон­но­го зять­ка, как  она ус­мехнув­шись в от­вет, с ед­ва за­мет­ной из­дёвкой за­мети­ла:

- Уж не ду­ма­ешь ли, ми­лый, что ес­ли ты пе­рес­пал с мо­ей доч­кой, так я уже те­бе ста­ла ма­мой?

- Вот, ин­фекция, - от­ме­тил без­злоб­но про се­бя Се­ня и тут же по­нял, что его вто­рая ма­маша не ли­шена чувс­тва юмо­ра и здо­рово­го сар­казма. Во­об­щем, пос­та­нов­ка воп­ро­са ему да­же пон­ра­вилась. Ци­ля чем-то на­пом­ни­ла ему его ба­буш­ку с па­пиной сто­роны, а та за сло­вом в кар­ман не лез­ла и мог­ла та­кое от­чу­бучить... 

Про­жива­ние в од­ной квар­ти­ре с тё­щей и сов­мес­тное ве­дение хо­зяй­ства Се­не осо­бого бес­по­кой­ства не дос­тавля­ло. Ха­рак­те­ром он об­ла­дал до­воль­но мир­ным да и Ци­ля прак­ти­чес­ки не вме­шива­лась в де­ла мо­лодой семьи, а, бу­дучи мо­лодя­щей­ся осо­бой, боль­ше уде­ляла вни­мание собс­твен­ной пер­со­не.  Ка­кие уж там кон­флик­ты, ког­да каж­дый за­нят со­бой? Впро­чем, воль­но или не­воль­но, Се­не всё же при­ходи­лось наб­лю­дать не­кото­рые осо­бен­ности её на­туры, но его по­ка не сму­щал тот ги­поте­тичес­кий факт, что Ля­ля впол­не мо­жет их с воз­растом унас­ле­довать. Ну, что спра­шива­ет­ся за нуж­да, вгля­дывать­ся в по­тём­ки чу­жой ду­ши?  Тут своя не всег­да по­нят­на.

И всё же об­ще­ние с Ци­лей ста­ло для Се­ни на пер­вых по­рах цепью не­ожи­дан­ных от­кры­тий. Ес­ли рань­ше в пе­ри­од же­ниховс­тва он мог лишь до­гады­вать­ся о том, с кем ему суж­де­но по­род­нить­ся, то те­перь от не­го уже ник­то и ни­чего не скры­вал. Ци­ля, в прин­ци­пе, бы­ла неп­ло­хой ба­бой, но уж очень за­вис­тли­вой. Прав­да, про­яв­ля­лось это не­лицеп­ри­ят­ное ка­чес­тво в ней по-раз­но­му. Ча­ще все­го, не всег­да яв­но, но ес­ли, за­висть на­чина­ла сжи­гать её ду­шу, то там ос­та­вались толь­ко уголья да го­ловеш­ки. Так каж­дый раз, за­видев на ком-ни­будь из зна­комых луч­шее платье или коф­точку, Ци­ля по­том дол­го пре­быва­ла в дур­ном нас­тро­ении. Мог­ла бес­при­чин­но сры­вать зло на под­вернув­шихся под ру­ку доч­ке или зя­те, бук­валь­но ис­пе­пеляя се­бя из­нутри чёр­ной до­садой. Чьё-то пре­вос­ходс­тво в гар­де­робе нас­толь­ко пор­ти­ло Ци­ле кровь, что ка­залось дай ей в эту ми­нуту в ру­ки нож­ни­цы и она с нас­лажде­ни­ем ис­кром­са­ет на мел­кие ку­соч­ки на­ряд не­ча­ян­ной со­пер­ни­цы. Сла­ва Бо­гу, в Одес­се жен­щи­ны не стра­дали от­сутс­тви­ем вы­бора где одеть­ся. Тор­гсин, сер­ти­фикат­ный ма­газин, не го­воря уже, о пол­ной де­мок­ра­тич­ности "Тол­чка". Бы­ли бы день­ги... А они у Ци­ли во­дились. Да­ром, что вдо­ва, но шус­трая - жуть. На "Тол­чок" она ез­ди­ла ре­гуляр­но, как на ра­боту и ес­тес­твен­но, при­вык­ла к пер­венс­тву сре­ди под­руг. Од­на­ко, чьё-то нес­кром­ное же­лание и воз­можность пе­реп­лю­нуть её ста­тус за­коно­датель­ни­цы мод не мог не дей­ство­вать на Ци­лю под­час уд­ру­ча­юще. И ещё как.

Вот и Ля­ля с го­дами ста­ла в чём-то по­рази­тель­но на­поми­нать мать. На­вер­ное, в ка­кой-то ме­ре это­му про­цес­су спо­собс­тво­вала эмиг­ра­ция и не­из­бежный стресс. Кто зна­ет? В ос­лаблен­ном ор­га­низ­ме бо­лезнь всег­да прог­ресси­ру­ет быс­трее. По­нача­лу Се­ня прос­то не об­ра­щал вни­мания как в его же­не про­сыпа­ют­ся тё­щины ин­стинкты. Да и не до то­го бы­ло, что­бы ана­лизи­ровать нас­коль­ко да­леко или близ­ко яб­лочко па­да­ет от де­рева, на ко­тором соз­ре­ло. Сра­зу пос­ле при­ез­да в Аме­рику на­вали­лось столь­ко проб­лем и за­бот, что ду­мать о пус­тя­ках, по­жалуй, сле­дова­ло в са­мую пос­леднюю оче­редь. Да и сто­ило ли о них ду­мать, во­об­ще?  Бу­лат­ный кли­нок не пе­реко­вать, а взрос­ло­го че­лове­ка уже не пе­реде­лать...
  Об­щать­ся на пер­вых по­рах в Лос-Ан­дже­лесе Се­не приш­лось ис­клю­читель­но с Ля­лины­ми при­яте­лями. От­кро­вен­но го­воря, эти не­час­тые встре­чи его со­вер­шенно не вдох­новля­ли на бу­дущие и  в гос­ти ма­лоз­на­комым  лю­дям он хо­дил лишь по Ля­лино­му при­нуж­де­нию. Се­ня, ко­неч­но, не упи­рал­ся и сле­довал  ту­да пос­лушно, но без вся­кого во­оду­шев­ле­ния. Раз­го­воры Ля­линых дру­зей его не за­нима­ли и к их ин­те­ресам он ос­та­вал­ся без­разли­чен. Ля­ля же, на­обо­рот, лю­била бы­вать сре­ди прош­ло­го ок­ру­жения. Сю­да же, в Ка­лифор­нию, но толь­ко рань­ше пе­реб­ра­лась её одес­ская под­ру­га. К ней-то и пред­сто­яло от­пра­вить­ся на день рож­де­ния.

О по­ходе в рес­то­ран Ля­ля бы­ла опо­веще­на за­ранее, чуть ли не за ме­сяц, а ког­да она за­ик­ну­лась Се­не о но­вой сум­ке, тот как-то не при­дал осо­бого зна­чения её кап­ри­зу. Сто дол­ла­ров боль­ше, сто дол­ла­ров мень­ше?.. Ды­ру в се­мей­ном бюд­же­те эти грО­ши всё рав­но не сде­ла­ют. Но ког­да Ля­ля при­от­кры­ла Се­не гла­за на то, сколь­ко со­бира­ет­ся пот­ра­тить на об­новку, он, мяг­ко го­воря, ис­пы­тал шок.
 
- Ля­леч­ка, ты это серь­ёз­но?

- Впол­не, - за­яви­ла она ре­шитель­но. Оче­вид­но, его же­на име­ла твёр­дые на­мере­ния и не со­бира­лась от­сту­пать от за­думан­но­го.

- Се­неч­ка, мо­гу я иметь пра­во вы­бирать са­ма, что мне но­сить?

- Да, зо­лот­це. Но.., - Се­ня зап­нулся, рас­те­ряв­шись как ему воз­ра­зить, - мне ка­жет­ся, что та­кую сум­му мы смог­ли бы упот­ре­бить с бОль­шим про­ком.

- Пос­лу­шай, жизнь про­ходит. Че­го ждать? - пе­реби­ла Ля­ля слег­ка раз­дра­жён­но.

- Ког­да я бу­ду ста­рухой, та­кая вешь мне уже на­вер­ня­ка не по­надо­бит­ся. И по­том, я то­же за­рабо­тываю и вов­се не клян­чу де­нег из тво­его кар­ма­на...

Се­не пред­по­чёл пре­дус­мотри­тель­но про­мол­чать. Взы­вать к Ля­линой со­вес­ти он не счи­тал нуж­ным и уж, тем бо­лее, воз­ра­жать по по­воду не­об­хо­димос­ти со­вер­шенно нес­во­ев­ре­мен­ной, на его взгляд, по­куп­ки.

"... Да уж, ты за­раба­тыва­ешь. На ту­алет­ную бу­магу ед­ва хва­та­ет, - грус­тно по­думал он, но не стал рас­простра­нять­ся даль­ше, по­лагая, что спо­рить с жен­щи­ной по по­воду её трат - за­нятие бо­лее, чем бес­по­лез­ное. Собс­твен­ные нер­вы ку­да до­роже.     

В рес­то­ран Ля­ля по­жало­вала как ко­роле­ва. Спе­ци­аль­но с опоз­да­ни­ем, что­бы все си­дящие за сто­лом об­ра­тили на неё дол­жное вни­мание. Неб­режно свер­кну­ла ши­кар­ной сум­кой и на­рочи­то нем­но­го за­меш­ка­лась, вы­нимая от­ту­да кон­верт. Толь­ко уж за­тем кар­тинно рас­це­лова­ла име­нин­ни­цу, пе­рек­ла­дывая из ру­ки в ру­ку свой рос­кошный ре­дикюль.  По­ка хо­зяй­ка бан­ке­та их рас­са­жива­ла, Ля­ля ис­ко­са наб­лю­дала, ка­кое впе­чат­ле­ние про­из­ве­ла её сум­ка на ок­ру­жа­ющих жен­щин. В том, что каж­дая из них не­воль­но при­кину­ла про се­бя сто­имость эк­слю­зив­но­го ак­сессу­ара Ля­ля не сом­не­валась. Да она бы и са­ма не ос­та­лась бе­зучас­тной к столь оче­вид­но­му сви­детель­ству чь­его-то проц­ве­тания.      

Пер­вые пол­ча­са ощу­щение три­ум­фа не по­кида­ло Ля­лину ду­шу. Она  удов­летво­рён­но ло­вила на се­бе лю­бопыт­ные взо­ры дам­ской час­ти гос­тей и са­модо­воль­но ли­кова­ла. Прос­тей­шая фи­лосо­фия, ко­торой Ля­ля при­дер­жи­валась пос­ледние го­ды в вы­боре на­рядов ра­бота­ла бе­зот­казно. Одев на се­бя, ос­тавши­еся в нас­ледс­тво от ма­мы  коль­ца и серь­ги с круп­ны­ми бри­ли­ан­та­ми до­рево­люци­он­ной ог­ранки и прих­ва­тив сум­ку по це­не не мень­ше ты­сячи дол­ла­ров, она мог­ла поз­во­лить се­бе по­явить­ся где угод­но, хоть в ру­бище и тем са­мым уте­реть нос поч­ти лю­бой мод­ни­це. Прав­да, иног­да слу­чались осеч­ки и имен­но та­кая, к нес­частью,  про­изош­ла сей­час.

В ка­кой-то мо­мент Ля­ля неп­ро­из­воль­но ки­нула взгляд че­рез пле­чо и за­мети­ла на спин­ке со­сед­не­го сту­ла чу­жую сум­ку... Не уз­нать её она не мог­ла. Это был нас­то­ящий "Гер­мес". Ве­лико­леп­ний об­ра­зец зна­мени­той се­рии "Кел­ли" из бе­зуко­риз­ненно вы­делан­ной ко­жи неж­но-аб­ри­косо­вого цве­та. Руч­ку сум­ки ук­ра­шал ко­кет­ли­во по­вязан­ный ка­ре той же са­мой фир­мы. Уви­ден­ное так под­ко­сило Ля­лино са­мо­об­ла­дание, как не су­мел бы спра­вить­ся с ним са­мый изощ­рённый са­дист. На­вер­ное, по­доб­ное чувс­тво мог бы  в ка­кой-то сте­пени ис­пы­тать, раз­ве что, бе­зум­но влюб­лённый, на гла­зах ко­торо­го на­силу­ют его из­бран­ни­цу. Ля­ля не мог­ла отор­вать­ся взгля­дом от зло­получ­но­го пред­ме­та и ти­хо из­не­мога­ла от прос­нувших­ся тер­за­ний. На сту­ле раз­ва­лил­ся муж под­ру­ги и не­воз­му­тимо под­пи­рал зад­ни­цей вещь, на­вер­ня­ка за­казан­ную им в пред­ве­рии дня рож­де­ния.

Ля­ля по­беле­ла, как буд­то с ней слу­чил­ся об­мо­рок. Та­кого уда­ра она ни­как не ожи­дала. Слов­но в арит­мии вне­зап­но за­коло­тилось сер­дце от ядо­витой оби­ды и нес­пра­вед­ли­вос­ти судь­бы, так жес­то­ко по­тешив­шей­ся над Ля­лей. Она си­дела ни жи­ва-ни мер­тва и толь­ко силь­нее прос­ту­пала пре­датель­ская блед­ность на её ще­ках, уже за­мет­ная да­же че­рез тща­тель­ный ма­ки­яж. С этой ми­нуты Ля­лино нас­тро­ение бы­ло без­воз­врат­но ис­порче­но. Да что там, ис­про­чено? Ис­по­гане­но и рас­топта­но са­мым без­жа­лос­тным об­ра­зом!..

- Ты в по­ряд­ке? - ис­пу­ган­но спро­сил Се­ня,  уви­дев из­ме­нив­шимся вы­раже­ние ли­ца  суп­ру­ги.

- Мо­жет, дать во­ды?  

Ля­ля лишь от­ри­цатель­но по­кача­ла го­ловой, не в си­лах вы­мол­вить ни сло­ва. Ру­ки её су­дорож­но сжа­лись в злые ку­лач­ки и ног­ти впи­лись в ла­дони, но бо­ли она не ощу­щала. Пос­те­пен­но прис­туп от­пустил, но в её гла­зах всё ещё сох­ра­нилось ка­кое-то от­чужде­ние.

- Ля­ля, да что с то­бой?

Се­ня уже не на шут­ку встре­вожил­ся.
 
- Ты са­ма не своя. Что-то слу­чилось?..

- Я в по­ряд­ке, - его же­на, на­конец, по­дави­ла  не­оожи­дан­ное смя­тение.

А име­нины тем вре­менем про­ис­те­кали весь­ма ус­пешно. Как это обыч­но бы­ва­ет, пос­ле оби­лия хо­лод­ных за­кусок и та­кого же оби­лия вы­пито­го под при­вет­свен­ные сло­ва в ад­рес ви­нов­ни­цы тор­жес­тва на­род за­хотел раз­мять­ся от дол­го­го си­дения. Лишь Ля­ля, сос­лавшись на вне­зап­ную миг­рень, не по­жела­ла вста­вать.  Впро­чем, та­кое об­сто­ятель­ство сов­сем не расс­тро­ило её под­ру­гу и та поп­ро­сила приг­ля­деть за сум­кой на вре­мя тан­це­валь­ной па­узы. Оно и по­нят­но... Вещь до­рогая, не ки­нешь без прис­мотра, а раз­влечь­ся с гос­тя­ми хо­чет­ся...

Так Ля­ля с Се­ней ос­та­лись за сто­лом в пол­ном оди­ночес­тве.  По­ка они си­дели, наб­лю­дая за танц­пло­щад­кой,  ми­мо нет­вёрдой по­ход­кой за­гуляв­ше­го по­сети­теля с ви­дом ан­тично­го мыс­ли­теля нес­коль­ко раз про­дефи­лиро­вал не очень трез­вый му­жик. На его ли­це зас­ты­ло сос­ре­дото­чен­ное со­об­ра­жение и не­мой воп­рос, а где же его ком­па­ния? Вне­зап­но это­го заб­лу­див­ше­гося в рес­то­ране кач­ну­ло и он, по­теряв рав­но­весие, ав­то­мати­чес­ки стал ис­кать бли­жай­шую опо­ру. К нес­частью, кру­гом не наш­лось ни ко­лон­ны, ни сте­ноч­ки...  Од­ни лишь нак­ры­тые сто­лы и ему ни­чего не ос­та­валось сде­лать, как схва­тить­ся ру­кой за бли­жай­ший из них. Как раз имен­но за тот, где си­дели Се­ня с Ля­лей. Стол дрог­нул, но ус­то­ял. Лишь съ­еха­ла чуть-чуть ска­терть на­бок да оп­ро­кину­лось нес­коль­ко бо­калов, в том чис­ле и бо­кал име­нин­ни­цы, до­вер­ху на­пол­ненный крас­ным ви­ном. В то же са­мое мгно­вение Ля­ля, по­вину­ясь ка­кому-то бе­сов­ско­му ин­стинкту, не­обы­чай­но вир­ту­оз­но прид­ви­нула к сто­лу стул, на спин­ке ко­торо­го ви­села сум­ка её под­ру­ги. Пря­мо навс­тре­чу фа­таль­ной неп­ри­ят­ности! Да так лов­ко, что у бед­ной су­моч­ки не ос­та­лось ну, ни ма­лей­ше­го шан­са... Ви­но плес­ну­ло из бо­кала как слу­чай­ная мор­ская вол­на и, не впи­тав­шись пол­ностью в ска­терть, плюх­ну­ло всей тя­жестью на рос­кошную ко­жу цве­та спе­лого аб­ри­коса.

Се­ня, ото­ропев­ший, за­мер, а Ля­ля при­нялась орать на пло­хо со­об­ра­жав­ше­го му­жика:

- Иди­от! Те­бе что, по­выла­зило? Пос­мотри, что ты на­делал!

На кри­ки сбе­жались офи­ци­ан­ты и ста­рались её ус­по­ко­ить.

- Жен­щи­на, ни­чего страш­но­го не про­изош­ло. Бы­ва­ет...

Но Ля­ля не уни­малась. Хи­пиш ей был прос­то не­об­хо­дим...

- О чём вы го­вори­те? Он же ис­портил до­рогую вещь! Вы во­об­ще, в кур­се сколь­ко она сто­ит? Зо­вите не­мед­ленно хо­зя­ина или ме­нед­же­ра!

Один из офи­ци­ан­тов при­нял­ся про­маки­вать стул и вы­тирать сум­ку.  На неё бы­ло боль­но смот­реть, как на обе­зоб­ра­жен­ную ру­ками ван­да­ла кар­ти­ну. Ко­жа в мес­тах по­тёков ви­на тут же гус­то по­тем­не­ла, а лёг­кий шёл­ко­вый пла­ток, по­вязан­ный на руч­ке, прев­ра­тил­ся в баг­ро­вый ко­мок. Му­жик про­дол­жал ту­по смот­реть то на су­етив­шихся офи­ци­ан­тов, то на Ля­лю, жаж­ду­щую раз­дуть скан­дал. Он так и не по­нял, что же  про­изош­ло в дей­стви­тель­нос­ти и по­чему эта да­ма столь силь­но расс­тро­ена.

- Пар­дон, ес­ли что-то не так, - ми­ролю­биво про­бор­мо­тал он с не­вин­ным ви­дом.

- Что-то не так?  Зень­ки на­до  за­ливать мень­ше! - по­лете­ло ему в от­вет.   

- Ля­ля, уго­монись, - не вы­дер­жал, хра­нив­ший мол­ча­ние Се­ня, - я всё ви­дел...

Его сло­ва ми­гом от­резви­ли воз­му­щав­шу­юся же­ну и та не­мед­ленно при­тих­ла.

К сто­лику из тан­це­валь­но­го за­ла уже спе­шили встре­вожен­ная име­нин­ни­ца и её  гос­ти.

Уже на об­ратном пу­ти до­мой Се­ня не вы­дер­жал и спро­сил:
 
- Объ­яс­ни, за­чем ты это сде­лала?

Он, пот­ря­сён­ный всем слу­чив­шимся, до сих пор не на­ходил слов.

- Что? - Ля­ля,  как буд­то не по­нима­ла о чём идёт речь.

- За­чем ты прид­ви­нула стул? - Се­нин го­лос пе­решёл на гром­кий шё­пот, хо­тя в ма­шине они на­ходи­лись в пол­ном оди­ночес­тве.

- Ля­ля, ты это сде­лала спе­ци­аль­но... Но за­чем?! - вос­клик­нул он в от­ча­янии, вдруг вспом­нив тё­щу и ту му­читель­ную ду­шев­ную из­жо­гу, с ко­торой та, ве­ро­ят­но, мог­ла бы на по­доб­ное ре­шить­ся.

Се­ня дол­го не мог прий­ти в се­бя, хо­тя и вы­пил в рес­то­ране пре­дос­та­точ­но. "На ав­то­пило­те" до­ехал до­мой и без лиш­них слов от­пра­вил­ся спать. В его го­лове бес­прес­танно прок­ру­чива­лись со­бытия ми­нув­ше­го ве­чера и Ля­лин стран­ный пос­ту­пок. Ког­да он, на­конец, ус­нул ему прис­ни­лась тё­щя Ци­ля с ка­кой-то ра­зор­ванной тряп­кой в ру­ках и по­чему-то тор­жес­тву­ющая. Она, как Жан­на Д'Арк вер­те­ла ею, слов­но по­лот­ни­щем зна­мени над го­ловой и зло­рад­но ух­мы­лялась.  По­том вдруг Се­ня с ужа­сом  по­нял, что эта во­инс­твен­ная фу­рия вов­се не Ци­ля, а его же­на.  Ну, а уже в сле­ду­ющую ми­нуту тря­хану­ло...