В РЯДУ БЫЛ ПЕРВЫМ ПРОМЕТЕЙ

О но­вом ав­то­ре "Кру­гозо­ра"

Гер­ман Мо­насо­вич Жар­ков­ский ро­дил­ся в 1936 г. Мос­квич. Гор­ный ин­же­нер-мар­кшей­дер, кан­ди­дат на­ук. Ра­ботал в раз­ных НИИ гор­но­го про­филя, мно­го ез­дил по стра­не. В од­ном из сти­хот­во­рений ска­зал о се­бе: "Про­жил все го­ды сам с со­бою - ди­тя древ­ней­ших от­чужде­ний".

Пи­сать сти­хи на­чал мно­го рань­ше, чем на­уч­ные статьи, что ес­тес­твен­но; на­печа­тать же их смог лишь срав­ни­тель­но не­дав­но, что то­же ес­тес­твен­но для стра­ны, "где так воль­но" ды­шал че­ловек. Его вос­при­ятие жиз­ни от­ра­жено до­воль­но под­робно в двух из­данных книж­ках: пер­вая - по­эти­чес­кий сбор­ник "Жи­тие в мо­дели" (1995г.), вто­рая - раз­мышле­ния в про­зе "DIXI" (2010 г.), что в пе­рево­де с ла­тыни оз­на­ча­ет "я ска­зал, я выс­ка­зал­ся".

***

По­чер­не­ли стро­ки се­реб­ром -
За­лежа­лись до­ма вза­пер­ти.
Ко­ли уж на­писа­ны пе­ром...
Зна­ки пре­пинанья - дни.

Сло­жены на про­из­вол судь­бы -
Знать, она не зна­ет, что ле­жат -
По­кори­лись мол­ча, как ра­бы,
Толь­ко уко­риз­ненно мол­чат.

Раз­вра­тил пас­сивный их за­лог
Неж­ностью, со­чувс­тви­ем, бе­дой -
Труд­но при­ук­ра­сить этот рок
Да­же бла­город­ной чер­но­той.

Уло­жила жизнь в три ты­щи строк -
Мас­тер по­ис­кусней, чем Прок­руст.
Толь­ко оп­равда­ния, что строг -
Неп­ре­рыв­ный ла­пидар­ный хруст.

Ве­рою и прав­дой эта блажь
Вы­хоже­на в собс­твен­ном до­му.
Как дур­ной сон, как бю­ро про­паж -
Быль иль не­быль? Что? Ко­му?

***

Зам­кну­тостью ог­ра­див свою фар­фо­ровую     де­ликат­ность,
Вы­рос ми­мозой эс­те­тичес­кой.
Жизнь в нас­мешку гру­бостью ани­малист­ско-пла­кат­ной
Пе­ревос­пи­тыва­ет в су­доро­гах эм­пи­ричес­ки.

Прав­дой обер­нувшись, точ­но зна­менем,
Шёл го­дами, да­же для се­бя, сквозь строй.
Жизнь с ус­мешкой ре­циди­вис­та ка­мен­ной
Ра­зод­ра­ла зна­мя в клочья - ишь ге­рой!

***
В на­чале бы­ло сло­во...
Мир зиж­дется лишь на сло­вах -
Без них он об­ра­тит­ся в прах...

Уш­ли пос­ледние рос­сий­ские Ра­хили,
Эпо­ху рус­ско­го ев­рей­ства - со дво­ра.
И всей ис­то­рии-то вспом­нить: би­ли, би­ли...
Всё ж мил­ли­оны это бы­ли,
Хоть му­ча­ясь всег­да, за­чем-то жи­ли -
Их от­де­ляли и хра­нили
Все­го лишь на-все­го сло­ва!

Се­бя сто­летья сбе­рега­ли в этом ми­ре,
Где кровь и слё­зы их вдоль всех до­рог тек­ли,
Сло­вами, лишь сло­вами, всё твер­ди­ли имя,
Тех свит­ков ис­пи­сали, не сда­ва­ясь, ми­ли,
И не приш­лось ку­пать­ся в мир­ре -
Хо­тя кость­ми и по­лег­ли.

Их злая до­люш­ка всег­да бы­ла свар­ли­ва,
Но вмес­те жил рас­сказ про пер­вый храм.
Хоть ми­ра не бы­ло с тех пор под их оли­вой,
По ве­сям всем раз­бро­саны мо­гилы,
Их  чу­до, тай­на объ­яс­ни­мы -
Со сло­вом выш­ли из гор­ни­ла
И по­кори­ли им бед­лам.

***

7 ап­ре­ля 1994 г.

Спис­ки Шин­дле­ра, Вал­ленбер­га,
Спи­сок дат­ско­го ко­роля,
И ещё, и ещё - уж ко­роче,
До пос­ледних дви­жений ру­ки.

Звёз­ды эти упа­ли в Ев­ро­пе
В царс­твии ко­рич­не­вой ть­мы
И яви­ли и ме­ру и ве­ру,
Как ипос­та­си Его в тол­пе.

Ан­тиспис­ки, на чтенье ко­торых
Ухо­дят го­ды в Яд Ва­шем,
Бы­ли страш­ной чёр­ной ды­рою,
Пог­ло­тив­шей и эти лу­чи.

Sapiens - из­древ­ле жи­вот­ное,
Ис­клю­чень­ями убе­лён
И спа­сён в ме­ру и ве­ру
Толь­ко не­види­мых ми­ру слёз.

Фа­келы са­мосож­женья
Фа­нати­ков ис­тинной доб­ро­ты
Средь бе­зучас­тных и па­лачей
Вспых­ну­ли вновь че­рез мно­го лет.

***

Ау, ро­димые, где же вы?
Я по­седел без вас.
Ка­кое-то вре­мя вы­мороч­ное -
Лишь во­пи­юще­го глас...

Слу­чай­но ведь вспом­нил тра­дицию
Средь Стро­чек встре­чать ру­бежи.
Ут­ра­чены все ам­би­ции,
Ку­да от се­бя убе­жишь...

Лет трид­цать мы вмес­те на­де­ялись,
Ве­рили, что жи­вём.
И при­говор: "зря за­те­яли!" -
Как за­копать живь­ём...

Ре­зоны, обы­чаи, пра­вила -
Стан­дар­тный ико­нос­тас --
В на­чале за­теи ос­та­вили
 И вот по­жина­ем сей­час:

Та­кую я участь лич­ную,
А вы - свой пе­чаль­ный удел.
Ещё бы - все го­ды им­пичмен­том
Се­бе же гро­зить - пре­ус­пел...

Так дол­го в не­воле, с рож­де­ния,
Что вый­ти на свет не­ту сил
Из вре­мяп­репро­вож­де­ния,
Из кру­га, в ко­тором есмь сир...

Ау, ро­димые, что же вы?
Да, я кру­гом ви­новат:
Ведь бы­ли у Бо­га одол­же­ны,
А я про­мотал, как фат.

***

О, Сак­ре-Кёр, тя­жело ты па­ришь,
Пред то­бой рас­прос­тёрся ве­ликий Па­риж,
Кам­ни гра­да - хро­нис­ты бы­лой се ля ви,
Вда­леке - вся ажур - баш­ни Эй­фе­ля высь.

А под бо­ком мгно­вения шум­но сну­ют,
И на сла­ве тех ге­ни­ев вы­рос у­ют,
И сло­ва про обед­ню всег­да на слу­ху,
И за­ходит­ся сер­дце здесь, как на ду­ху.

"Со сви­дань­ем!" - увы, неп­ро­житая жизнь.
"Луч­ше поз­дно..." - (ко­неч­но!) мне эго брюз­жит.
Ви­жу, ви­жу! ведь с детс­тва за­оч­но зна­ком...
До­велось - про­бежал, всю­ду в гор­ле с ком­ком.

Опус­ка­ет на зем­лю фу­нику­лёр,
Но ещё не ухо­дит оку­тав­ший флёр,
Пог­ру­жа­ют­ся в па­мять и храм, и Мон­мартр.
Про­дол­жа­ет своё ту­рис­ти­чес­кий март.

***

Бес­сонни­ца, бес­сонни­ца ... - ски­танья по но­чам
По жиз­ни, по ис­то­рии, по ве­сям и гре­хам.
Та­кая за­лих­ват­ская - сю­жеты мчат­ся вскачь.
Та­кая не­сус­ветная: ведь сон ей - свод­ный брат.
Ре­аль­ность не­весо­мая, но иног­да хоть в плач.
А па­мять тя­нет нить сквозь всё, без ус­та­ли су­ча.
Уп­рё­ки, со­жале­ния, мар­ти­ролог к сти­хам.
По­рой и оза­рения: о, ка­мень в сто ка­рат !
Ви­нов­ни­ца упор­ная и ссор с са­мим со­бой,
Без­звуч­ных, неп­ри­ка­ян­ных, стре­мящих­ся к ну­лю,
К тем при­мирень­ям яко­бы, ког­да се­бя лов­лю
На ало­гиз­мах, до­мыс­лах, со­ломин­ке лю­бой...
На­зой­ли­вая спут­ни­ца с чер­та­ми без прик­рас,
Не сни­лось вов­се встре­тить­ся - да вот не­ровен час.
Крест мно­гих - доб­ро­детель­ной те­бя не на­зовёшь.
А ты мол­чишь, ви­нов­ни­ца, гнез­до, знай, мол­ча вь­ёшь.

       Из цик­ла "HOMO SAPIENS"

IV
В ря­ду был пер­вым Про­метей …
В ряд не вста­вали без идей -
И ряд был свят. Та­ких Лю­дей,
Что не смог­ли жить без за­тей,
И по­ходи­ли на де­тей,
И зна­ли, что им не соб­рать кос­тей,
Но в ряд вста­вали - бей не бей,
До сих пор ни один зло­дей
Под ко­рень из­вести не смог. И ей-же-ей,
Так бу­дет впредь - ведь был в на­чале Про­метей.

VII
И во-пер­вых, и в-со­тых, и да­лее -
Пе­репев, пе­рес­каз, пе­ребор,
Аф­ро­дита, Афи­на и Та­лия,
Весь Олимп, весь Пар­нас и Со­бор,
И Ве­ликое Сло­во в на­чале,
И бе­зум­ный ве­ками кон­текст,
И но­чами, но­чами, но­чами …,
И под­спуд­ный бес­силь­ный про­тест,
И от­тенки, и крас­ки, и гам­мы,
Труб­ный глас, и ры­данья, и хор,
Неп­ре­мен­ный всег­да пер­вый ка­мень,
Меж Ха­риб­дой и Сцил­лой за­зор,
Зо­лотые тель­цы и дра­коны,
Веч­ный Змей и кры­латый Пе­гас,
Пи­рами­ды, кур­га­ны, ико­ны,
И всег­да меж­ду­рядья каст.

По­явить­ся, ди­вить­ся, на­де­ять­ся,
Обе­щать, пос­те­пен­но те­рять,
При­выкать, да, на­вер­ное пе­реме­лет­ся …,
И пол­зёт Ари­ад­ни­на прядь.