Разговоры с Вилли о Завтрашнем Дне

Пос­ле тос­кли­вых ме­сяцев ка­ран­ти­на мы с Вил­ли сно­ва выш­ли на про­менад, что на доб­рые три ми­ли тя­нет­ся вдоль пля­жа. Сол­нце уже ви­село над оке­аном и пог­ля­дыва­ло на го­ризонт, а лёг­кий бриз дур­ма­нил нас аро­мата­ми жа­рено­го мя­са — на пес­ке и ок­рес­тных лу­жай­ках рас­по­ложи­лось мно­жес­тво аме­рикан­ских мек­си­кан­цев с ман­га­лами, па­лат­ка­ми, родс­твен­ни­ками и рез­вы­ми тол­сто­пузы­ми де­тиш­ка­ми. Из пор­та­тив­ных реп­ро­дук­то­ров воз­дух сот­ря­сала бод­ря­щая му­зыка ма­ри­ачи, а в от­блес­ках оран­же­во-си­него за­ката в вы­соте вы­писы­вали фи­гуры цве­тас­тые воз­душные змеи. Мир и по­кой.

— Вот ведь, ка­кой чуд­ный ве­чер, — вздох­нул Вил­ли, — А бу­дет ли хо­роший день зав­тра? Не знаю… Что-то нес­по­кой­но у ме­ня на ду­ше. Не к доб­ру это за­тишье пе­ред бу­рей…

— Да уж, — сог­ла­сил­ся я, — Луч­ше те­леви­зор не вклю­чать, при­ят­ных но­вос­тей не уви­дишь. В ли­бераль­ных го­родах — бун­ты и гра­бежи, по­лиция на­пуга­на и не ввя­зыва­ет­ся, мо­лодёжь, за­меть — бе­лая, с ума сош­ла и кри­ками пы­та­ет­ся убе­дить се­бя, что лю­бит нег­ров. В Пор­тлен­де и Си­эт­ле биз­не­сы зак­ры­ты. Ули­цы за­пол­не­ны вся­ким от­ребь­ем. На­род из боль­ших го­родов бе­жит. Вон пог­ля­ди, что тво­рит­ся в Нью-Й­ор­ке, Чи­каго и Лос-Ан­же­лесе — не­воз­можно за­казать гру­зови­ки и груз­чи­ков для пе­рево­за иму­щес­тва. Толь­ко из Нью-Й­ор­ка на­сов­сем у­ез­жа­ет 300 се­мей в день. При­том за­меть, у­ез­жа­ют да­леко не худ­шие лю­ди. В ог­ромном не­бос­крё­бе «MetLife”, что на Парк Аве­ню, ещё пол­го­да на­зад тру­дилось во­семь ты­сяч че­ловек, а се­год­ня там толь­ко пять­сот. Квар­ти­ры и офи­сы пус­тые, да и на ули­цах грязь и за­пус­те­ние. Око­ло по­лови­ны рес­то­ранов зак­ры­лись нав­сегда. Мас­са бан­кротств. Рос­кошное Пя­тое Аве­ню ста­ло по­хоже на преж­нее Де­сятое. По­пуляр­ные ма­гази­ны у­еха­ли. Да­же ли­бераль­ный Гугл, и тот сли­нял из ве­лико­го го­рода.

— Да, — вздох­нул Вил­ли, — Вот до че­го до­вёл стра­ну этот ко­рона­вирус. Ес­ли бы не ки­тай­ские ком­му­няки, из-за ко­торых за­раза раз­ли­лась по все­му ми­ру, жи­ли бы мы, как преж­де, бе­зо всех этих проб­лем.

— Да раз­ве де­ло толь­ко в ки­тай­цах? — уди­вил­ся я, — Ви­рус ока­зал­ся под­хо­дящим ка­тали­зато­ром, ко­торый лишь ус­ко­рил про­цесс раз­ло­жения. И без не­го всё бы­ло бы так же, ну мо­жет не столь рез­вы­ми тем­па­ми. Не ве­ришь? Объ­яс­няю. Де­ло в том, что лет семь­де­сят на­зад в ми­ре ста­ла рас­ти ком­му­нис­ти­чес­кая пле­сень. Впро­чем нет, тог­да рост лишь ус­ко­рил­ся, а на­чалось всё нам­но­го рань­ше — поч­ти век на­зад. Во вре­мя 2-й Ми­ровой вой­ны во мно­гих за­пад­ных стра­нах сим­па­тия к ком­му­низ­му и дя­дюш­ке Джо, то есть к Ста­лину, рас­цве­ла. Все на­ив­но ду­мали, что ком­му­низм —  единс­твен­ное ле­карс­тво про­тив на­циз­ма. Од­на­ко ум­ные лю­ди ещё в кон­це 40-х го­дов прош­ло­го ве­ка по­няли, что та­кое ле­карс­тво ху­же бо­лез­ни. Тог­да в США воз­ник мак­картизм, как про­тиво­дей­ствие за­силью ком­му­нис­тов, но, к со­жале­нию, быс­тро угас, а ле­вое дви­жение в США про­дол­жа­ло на­бирать си­лу. Бо­лее 170 лет на­зад Маркс и Эн­гельс на­писа­ли, что приз­рак ком­му­низ­ма бро­дит по Ев­ро­пе. Я ду­мал, что пос­ле кра­ха СССР с этой бре­довой иде­ей по­кон­че­но, ан нет — в на­ши дни этот приз­рак сно­ва бро­дит, те­перь уже по все­му ми­ру. Эта за­раза ку­да опас­нее ко­рона­виру­са. А ты го­воришь — ки­тай­цы ви­нова­ты!

За всю ис­то­рию ци­вили­зации, жизнь всег­да шла вол­на­ми — то ху­же, то луч­ше, но в це­лом тен­денция бы­ла вверх, к боль­шим граж­дан­ским сво­бодам и луч­шим ус­ло­ви­ям. В лю­бую эпо­ху, как толь­ко жизнь на­лажи­валась, по­яв­ля­лась мас­са мо­лодых лю­дей из обес­пе­чен­ных се­мей, ко­торым не­чем бы­ло се­бя за­нять. Ро­дитель­ские де­неж­ки не сти­мули­рова­ли же­лание нап­ря­жён­но учить­ся, тру­дить­ся и за­раба­тывать на жизнь, а по­тому сво­бод­но­го вре­мени у них бы­ло мно­го. Чем се­бя за­нять, они не пред­став­ля­ли. Са­мые ум­ные и та­лан­тли­вые, вро­де Пуш­ки­на или Мен­дель­со­на, пи­сали сти­хи, кни­ги и сим­фо­нии, а те, ко­торые то­же ум­ные, но без твор­ческих та­лан­тов, вро­де Ро­беспь­ера, Пес­те­ля или Ле­нина, — ста­нови­лись вож­дя­ми ре­волю­ций. Ну а про­чие, кто и без моз­гов, и без та­лан­тов (а та­ких всег­да боль­шинс­тво), сле­по шли за вож­дя­ми. Как го­ворить­ся  в ан­глий­ской по­говор­ке: «an idle brain is devil's workshop» (не­заня­тая го­лова — это мас­тер­ская дь­яво­ла). В го­ловах без­дель­ни­ков, не отя­гощён­ных ни­каки­ми та­лан­та­ми, всег­да зре­ют идеи всё по­ломать и по­менять.

— Ну, это мо­жет да­же неп­ло­хо. — ска­зал Вил­ли, — Пе­реме­ны ве­дут к прог­рессу. От­ме­ня­ет­ся от­жившее свой век ста­рое и за­меня­ет­ся но­вым, луч­шим.

— Су­щес­тву­ют два ме­ханиз­ма для прог­ресса: эво­люция и ре­волю­ция, то есть ли­бо пос­те­пен­ное, плав­ное из­ме­нение в сто­рону улуч­ше­ния, ли­бо рез­кий пе­рево­рот, пол­ный раз­лом ста­рого, с на­деж­дой соз­дать неч­то но­вое об­ломках. Раз­ни­ца в ме­ханиз­мах та­кая: ре­волю­ция раз­ру­ша­ет, эво­люция соз­да­ёт. Эво­люция — про­цесс мед­ленный и по­тому же­ла­емых ре­зуль­та­тов быс­тро не да­ёт. В при­роде улуч­ше­ние ви­да и прис­по­соб­ле­ние к сре­де за­нима­ет сот­ни лет, иног­да ты­сячи, а по­рой и мил­ли­оны. Но прог­ресс бу­дет, а ес­ли не бу­дет, то не­год­ный и сла­бый вид отом­рёт за не­надоб­ностью. Это ещё Дар­вин по­казал. Но вот, что ин­те­рес­но: из­редка в при­роде слу­ча­ет­ся пол­ный пе­рет­ряс, выз­ванный ка­ким-то ка­так­лизмом или, ес­ли угод­но, при­род­ной ре­волю­ци­ей. Дав­ным-дав­но эво­люция соз­да­ла мно­жес­тво эк­зо­тич­ных рас­те­ний и ку­чу вся­ких ди­нозав­ров, ко­торые на­селя­ли пла­нету в те­чении 165 мил­ли­онов лет. Жи­ли они се­бе ра­дос­тно и счас­тли­во: ку­шали трав­ку, а по­рой и друг дру­га, как это у них бы­ло при­нято. А по­том слу­чил­ся ка­так­лизм — 65 мил­ли­онов лет на­зад на зем­лю упал ог­ромный ме­те­орит и вся пла­нета бы­ла объ­ята пла­менем, ги­гант­ски­ми цу­нами и пок­ры­та пеп­лом. Нас­ту­пила мно­голет­няя ночь, поч­ти все рас­те­ния по­гиб­ли, а ди­нозав­ры по­дох­ли. Вы­жили лишь ка­кие-то гры­зуны в но­рах и на­секо­мые, вро­де та­рака­нов. Это бы­ла при­род­ная ре­волю­ция, ко­торая унич­то­жила поч­ти всё на пла­нете. Пос­ле че­го по­надо­билось где-то 64 мил­ли­она лет, что­бы из гры­зунов эво­люция соз­да­ла обезь­ян, а по­том ещё мил­ли­он лет что­бы из них по­лучил­ся че­ловек. Это те­бе для по­яс­не­ния — лю­бая ре­волю­ция быс­тро раз­ру­ша­ет, но ни­чего не соз­да­ёт, а вот эво­люция соз­да­ёт, хо­тя мед­ленно. По­хожее про­ис­хо­дит и в че­лове­чес­ком об­щес­тве. Ре­волю­ция — это всег­да раз­ру­шение, ха­ос и смерть, а по­тому луч­ше ни при­роду, ни об­щес­тво до ре­волю­ций не до­водить. Вот те­бе при­мер со­ци­аль­но­го «ме­те­ори­та»: в 1917 го­ду в Рос­сии про­изо­шёл боль­ше­вист­ский пе­рево­рот, а в 1918 го­ду был зак­лю­чён Вер­саль­ский до­говор — эти ре­волю­ци­он­ные ка­так­лизмы ввер­гли два ве­ликих го­сударс­тва Рос­сию и Гер­ма­нию в раз­ру­шитель­ный ха­ос, ко­торый при­вёл ко 2-й Ми­ровой вой­не и ги­бели мно­гих мил­ли­онов лю­дей.

— По­годи, — го­ворит скеп­тик Вил­ли, — ты вот ут­вер­жда­ешь, что лю­бая ре­волю­ция — это пло­хо, а как же тех­ни­чес­кая ре­волю­ция? Эво­люция ра­бота­ет, но име­ет свои пре­делы. За мил­ли­оны лет она не соз­да­ла ни са­молё­та, ни ав­то­моби­ля, ни тран­зисто­ра. Да­же ко­леса при­рода не при­дума­ла. Од­на­ко, в 19-м ве­ке про­изош­ла тех­ни­чес­кая ре­волю­ция, а в прош­лом ве­ке — компь­ютер­ная ре­волю­ция, и пог­ля­ди, как мир из­ме­нил­ся к луч­ше­му! Зна­чит всё же есть поль­за от ре­волю­ций?

— При­рода, Вил­ли, при­дума­ла и соз­да­ла че­лове­чес­кий мозг — это её инс­тру­мент для ус­ко­рения эво­люции. А уж мозг соз­да­ёт то, что са­мой эво­люции нап­ря­мую ока­залось не под си­лу: и ко­лесо, и са­молёт, и тран­зистор. За­меть, тут сло­вес­ная пу­тани­ца: сло­ва «тех­ни­чес­кая ре­волю­ция» — это не­удач­ный тер­мин. Ни­какая это не ре­волю­ция, а эво­люци­он­ный ска­чок. Имен­но ска­чок на­верх, а не ка­тас­тро­фичес­кое па­дение вниз, как при ре­волю­ци­ях. Ты­сячи лет на­зад че­ловек изоб­рёл ко­лесо и те­легу, но изоб­ре­тение ав­то­моби­ля не унич­то­жило ко­лесо, а улуч­ши­ло, да и те­легу ав­то­мобиль вы­тес­нил пос­те­пен­но, то есть эво­люци­он­но. Те­лега не ис­чезла, а прев­ра­тилась в гру­зовик. Бла­года­ря моз­гу эво­люци­он­ное дви­жение во вре­мени те­перь име­ет фор­му пи­лы — плав­ный подъ­ём, по­том ска­чок, опять подъ­ём, по­том ска­чок, и так да­лее. Из-за ра­боты моз­га прог­ресс не­веро­ят­но ус­ко­рил­ся, но не за счет ре­волю­ций, а бла­года­ря эво­люци­он­ным скач­кам. Вот я и ут­вер­ждаю: ре­волю­ция — зло, эво­люция — бла­го.

— Ой, что-то нас за­нес­ло в сто­рону. Да­вай луч­ше вер­нёмся в се­год­няшний день, к то­му, что пор­тит нам нас­тро­ение — все эти улич­ные бун­ты и раз­вал на­шего при­выч­но­го сти­ля жиз­ни. Эта оз­ве­рев­шая мо­лодёжь, она что хо­чет? Ре­волю­ции? Ес­ли да, то ка­кой? Что им не нра­вит­ся, что они хо­тят из­ме­нить?

— Для ску­ча­ющей мо­лодё­жи, Вил­ли, — го­ворю я, — со­вер­шенно без раз­ни­цы про­тив че­го бун­то­вать. Для них важ­но быть про­тив, а про­тив че­го, они и са­ми не по­нима­ют и знать не хо­тят. Им мил толь­ко про­цесс борь­бы, а не ре­зуль­тат. Борь­ба и про­тивос­то­яние бу­дора­жат кровь, а то, что при этом кровь мо­жет про­лить­ся — об этом они не за­думы­ва­ют­ся. Им, как ма­лым де­тям, ка­жет­ся, что вой­на — это зах­ва­тыва­ющее прик­лю­чение и очень ин­те­рес­но. Они жаж­дут ре­волю­ции, со­вер­шенно не соз­на­вая, к ка­кому кош­ма­ру это всё мо­жет при­вес­ти, и не ду­мая, что, как ди­нозав­ры пос­ле па­дения ме­те­ори­та, они пер­вы­ми сой­дут с ис­то­ричес­кой аре­ны.

— Так ты счи­та­ешь, что эти тол­пы «про­тес­ту­ющих» не­ис­крен­не вык­ри­кива­ют  ло­зунг «Чёр­ные Жиз­ни Важ­ны»?

— Че­го они толь­ко не вык­ри­кива­ли, со­вер­шенно не соз­на­вая, что за этим кро­ет­ся! Ло­зунг не воз­ни­ка­ет сам по се­бе, а под­би­ра­ет­ся по­лит-тех­но­лога­ми ко вре­мени. В 1917 го­ду, ког­да шла 1-я Ми­ровая вой­на, боль­ше­вики при­дума­ли ло­зунг «Мир на­родам, зем­ля кресть­янам, фаб­ри­ки ра­бочим». Это в тот мо­мент ра­бота­ло блес­тя­ще, толь­ко пос­ле зах­ва­та влас­ти ми­ра не ста­ло, у кресть­ян отоб­ра­ли зем­лю, а фаб­ри­ки на­ци­она­лизи­рова­ли. Ло­зунг ну­жен лишь на ко­рот­кое вре­мя — в пе­ри­од зах­ва­та влас­ти, а по­том бу­дет за­быт. Что­бы не заг­ля­дывать так да­леко, вспом­ни, что 9 лет на­зад в Аме­рике воз­никло бун­тар­ское дви­жение «Occupy!», то есть «Зах­ва­ти!». Мо­лодые анар­хисты тог­да бун­то­вали про­тив на­думан­но­го «за­силья» кор­по­раций и не­равенс­тва в рас­пре­деле­нии до­ходов — очень им хо­телось иметь ска­терть-са­моб­ранку и огор­ча­лись они, что злые «дя­ди» с ни­ми не де­лят­ся сво­ими день­га­ми. На­курен­ная дурью мо­лодёжь стро­ила па­латоч­ные ла­геря на У­олл-стри­те, на уни­вер­си­тет­ских кам­пу­сах, в цен­трах го­родов. Ве­ли они се­бя до­воль­но мир­но, толь­ко шу­мели силь­но и му­сори­ли. Од­на­ко, ло­зунг «Occupy!» в тот год ока­зал­ся не ко вре­мени — пре­зиден­том был Оба­ма и анар­хист­ское дви­жение, не имея ни опыт­ных ру­ково­дите­лей, ни фи­нан­со­вой под­питки из­вне, вско­ре угас­ло са­мо по се­бе. Оно ока­залось не ко вре­мени и не ко дво­ру — Оба­ма для анар­хистов был поч­ти свой че­ловек, так за­чем с ним кон­флик­то­вать?

А сей­час, ког­да пре­зиден­том стал Трамп, по­лит-тех­но­логам из де­мок­ра­тичес­кой пар­тии для сме­щения Пре­зиден­та и зах­ва­та влас­ти по­надо­билась в стра­не сму­та с ка­ким-то звон­ким ло­зун­гом. Сна­чала для про­бы пе­ра они ор­га­низо­вали дви­жение фе­минис­ток «MeToo» («Ме­ня То­же»), где сек­су­аль­но оза­бочен­ные дев­ки, пу­та­ясь в соп­лях с виз­гом, хо­дили по ули­цам в ро­зовых ша­поч­ках, сши­тых по фор­ме их по­ловых ор­га­нов. Но для сме­щения Пре­зиден­та это ока­залось мел­ко­вато и глу­по — виз­гом стра­ну не взба­ламу­тишь.  Тог­да де­мок­ра­ты при­дума­ли ра­совый кон­фликт на те­му BLM (Чёр­ные Жиз­ни Важ­ны).

— Ес­ли я не оши­ба­юсь, — ска­зал Вил­ли, — дви­жение BLM воз­никло ещё в 2013 го­ду, во вре­мена Оба­мы. Бы­ло оно мар­ги­наль­ным и ба­лова­лись эти­ми глу­пос­тя­ми толь­ко са­мые без­на­дёж­ные без­дель­ни­ки. Да и с че­го бы оно ко­го-то мог­ло за­ин­те­ресо­вать?  Вот уже бо­лее по­луве­ка в Аме­рике нет не толь­ко сег­ре­гации, но во­об­ще чер­но­кожие по­луча­ют мно­жес­тво та­ких при­виле­гий, ко­торые бе­лым и ази­атам да­же не снят­ся. О ка­кой дис­кри­мина­ции нег­ров во­об­ще мо­жет ид­ти речь, ког­да во­семь лет в Бе­лом До­ме си­дел Оба­ма, а на мно­гих выс­ших го­сударс­твен­ных дол­жнос­тях бы­ли и до сих пор есть чёр­ные? Ни­чего се­бе дис­кри­мина­ция!

— Имен­но так, — сог­ла­сил­ся я, — BLM ещё че­тыре го­да на­зад бы­ло ни­кому не нуж­но, а вес­ной это­го го­да про не­го вспом­ни­ли, стрях­ну­ли наф­та­лин, и сле­пили из не­го но­вую иде­оло­гию. Весь кон­фликт меж­ду бе­лыми и чёр­ны­ми был ис­кусс­твен­но вы­сосан из паль­ца, его не­помер­но раз­ду­ли и соз­да­ли из не­го дис­кри­мина­цию на­обо­рот — про­тив бе­лых. Мар­ги­наль­ная ша­раш­ка БЛМ ста­ла кор­по­раци­ей де­мок­ра­тичес­кой пар­тии, на сче­ту у ко­торой се­год­ня бо­лее 1.5 мил­ли­ар­да дол­ла­ров. За­меть, все де­неж­ки не за­рабо­тан­ные, а по­лучен­ные в по­дарок на «цвет­ную ре­волю­цию». Кто же та­кой щед­рый? Как ты ду­ма­ешь?

— Че­го тут дол­го ду­мать? Кто пла­тит, то и за­казы­ва­ет му­зыку. Есть мас­са лю­дей, осо­бен­но тех, кто кор­мится из го­сударс­твен­но­го ко­рыта, ко­торым воз­му­титель ста­рого по­ряд­ка Трамп — по­перёк гор­ла. Это все гос­слу­жащие, бю­рок­ра­ты, учи­теля, про­фес­со­ра в уни­вер­си­тетах. Так же мас­са лю­дей, что их об­слу­жива­ет — жур­на­лис­ты, ак­тё­ры, «ана­лити­ки» на ТВ, ад­во­каты. А ещё есть бо­гатые «по­лез­ные иди­оты», вро­де Бри­на, Цу­кер­берга, Сти­вена Спиль­бер­га и Ма­дон­ны, ну и мил­ли­оны мо­лодых ску­ча­ющих анар­хистов, ко­торым всег­да хо­чет­ся быть «про­тив». Все они объ­еди­нились про­тив Трам­па и жер­тву­ют на де­ло ре­волю­ции ко­му сколь­ко не жал­ко. Вот и наб­ра­ли круг­лень­кую сум­му.

— У них де­неж­ки в бан­ке не пы­лят­ся — на них ор­га­низу­ют «мир­ные про­тес­ты», из этих де­нег вно­сят за­логи для вы­пус­ка из тю­рем бан­ди­тов и во­ров, оп­ла­чива­ют пред­вы­бор­ную кам­па­нию сво­его кан­ди­дата Бай­де­на.

***

Вот та­ким об­ра­зом мы с Вил­ли эмо­ци­ональ­но бе­седо­вали, гу­ляя по оке­ан­ской на­береж­ной, но где-то че­рез час воз­никла нас­то­ятель­ная пот­ребность про­мочить го­лосо­вые связ­ки. Сол­нце уже уто­нуло в си­нем мор­ском го­ризон­те, ве­чере­ло, а тут как раз удач­но под­верну­лась пив­нушка с кра­сивым наз­ва­ни­ем «Бри­ган­ти­на». Мы усе­лись за сто­лик с ви­дом на при­бой, за­каза­ли по бо­калу тём­но­го пи­ва и про­дол­жи­ли на­шу бе­седу.

— А всё же, по­чему на­род бе­жит из го­родов, че­го лю­ди бо­ят­ся? — спро­сил Вил­ли.

— Кто-то бе­жит от стра­ха, дру­гие пуг­ли­во за­пира­ют­ся по сво­им до­мам, а третьи за­паса­ют­ся ору­жи­ем. Иди-ка, поп­ро­буй ку­пить пис­то­лет или вин­товку — оче­редь на нес­коль­ко ме­сяцев. На по­лицию ник­то не на­де­ет­ся и сме­лые лю­ди ста­нут за­щищать се­бя са­ми. Упёр­тые де­мок­ра­ты бу­дит си­деть до­ма вза­пер­ти до тех пор, по­ка не по­ум­не­ют. Что­бы по­ум­неть им на­до по­пасть в хо­рошую пе­редел­ку с гра­бежом и мор­до­бити­ем, и ес­ли вы­живут — вот тут ума и при­бавит­ся. Ме­нее упёр­тый на­род по­нял, что в го­родах, где у влас­ти де­мок­ра­ты, нас­ту­па­ет бес­пре­дел и на­до ду­мать, как жить даль­ше и рас­тить де­тей в бе­зопас­ности. По­это­му мно­гие го­лосу­ют но­гами. Те, кто у­ез­жа­ет из го­родов, се­лят­ся ли­бо в про­вин­ции, ли­бо едут в го­рода, где де­мок­ра­ты не у влас­ти. Это не прос­то пе­ресе­ление, а пе­рек­рой все­го го­род­ско­го сти­ля жиз­ни. Сош­лись три фак­то­ра: ко­рона­вирус, бес­пре­дел прес­тупнос­ти, и но­вые тех­но­логии, ко­торые поз­во­ля­ют ра­ботать из до­ма. Рань­ше ведь как бы­ло — пе­ре­ехал в дру­гой го­род, ищи но­вую ра­боту. Или на­обо­рот — на­шёл луч­шую ра­боту в дру­гом го­роде — пе­ре­ез­жай. А сей­час с по­мощью компь­юте­ра, ин­терне­та, и хо­роших мо­нито­ров лю­ди мно­гих про­фес­сий ста­ли ра­ботать из до­ма, а встре­чать­ся друг с дру­гом че­рез ин­тернет. Это, ра­зуме­ет­ся, не ка­са­ет­ся фаб­рик, за­водов, ис­сле­дова­тель­ских ла­бора­торий, ки­нос­ту­дий, и те­ат­ров, но вот жур­на­лис­ты, соф­твер­щи­ки, ди­зай­не­ры, ад­во­каты, стра­ховые аген­ты, фи­нан­систы, эко­номис­ты, и мно­гие дру­гие впол­не ус­пешно ра­бота­ют из до­ма. По­это­му из го­родов, ко­торые де­мок­ра­ты от­да­ли на от­куп чер­ни (во всех смыс­лах это­го сло­ва), лю­ди бе­гут в бо­лее спо­кой­ные мес­та с тра­дици­он­ным ук­ла­дом жиз­ни. Ес­ли мо­жешь ра­ботать че­рез ин­тернет, то не­важ­но где — в Нью-Й­ор­ке, Те­хасе, Ари­зоне, или да­же тут на пля­же, где мы с то­бой сей­час гу­ля­ем.

— Это зна­чит, — вздох­нул Вил­ли, — что Нью-Й­орк, ко­торый до сих пор был ми­ровой сто­лицей фи­нан­сов, из­да­тель­ско­го де­ла, мо­ды и раз­вле­чений уже по­терял своё зна­чение. Бо­юсь, что без­воз­врат­но. Что же с ним ста­нет? Ка­кой чуд­ный был го­род! У ме­ня прос­то сер­дце ще­мит, ког­да я ду­маю, что ве­ликий Нью-Й­орк уми­ра­ет…

— Да, — ска­зал я, — преж­них го­родов, та­ких как Нью-Й­орк или Сан-Фран­циско, боль­ше не бу­дет. Да­же ког­да с ко­рона­виру­сом бу­дет по­кон­че­но, а это ско­рее все­го слу­чит­ся к кон­цу го­да, не­кото­рые го­рода тран­сфор­ми­ру­ют­ся до не­уз­на­ва­емос­ти. Тра­дици­он­ные биз­не­сы или вов­се уй­дут из этих го­родов, ли­бо съ­ёжат­ся до ма­лых раз­ме­ров, ос­та­вив там толь­ко ма­лень­кие штаб-квар­ти­ры. Уве­рен я, что Нью-Й­орк ожи­да­ет мрач­ное сред­не­вековье и бу­дет это про­дол­жать­ся до тех пор, по­ка у влас­ти де­мок­ра­ты, вро­де мэ­ра Де­Била Бла­зио. По­лиции на ули­цах бу­дет ма­ло, она ста­нет вы­пол­нять лишь де­кора­тив­ную фун­кцию. В го­роде бу­дут ца­рить прес­тупные бан­ды. Ис­чезнут фе­шене­бель­ные ма­гази­ны и рес­то­раны, заг­лохнет ту­ризм, зак­ро­ют­ся мно­гие шко­лы, фит­нес-цен­тры, оте­ли, го­род бу­дет опус­кать­ся на дно. Брод­вей­ские те­ат­ры зак­ро­ют­ся, Лин­кольн-центр прек­ра­тит спек­такли и кон­церты — не ста­нет ни зри­телей, ни бо­гатых до­норов. Му­зеи или уп­ря­чут свои сок­ро­вища в за­пас­ни­ки, или от­пра­вят их на хра­нение в му­зеи дру­гих бо­лее спо­кой­ных го­родов. Ме­дицин­ское об­слу­жива­ние рез­ко ухуд­шится, так как хо­рошие док­то­ра и опыт­ный мед­персо­нал у­едут. Не знаю, как дол­го так бу­дет про­дол­жать­ся, мо­жет год, мо­жет пять лет, но на­де­юсь, что од­нажды всё же нас­ту­пит дол­гождан­ный день ре­нес­санса и ма­ят­ник кач­нётся в дру­гую сто­рону. Но что­бы это слу­чилось, на­селе­ние дол­жно по­ум­неть а де­мок­ра­ты по­терять власть в го­роде. Ин­те­рес­но, как низ­ко дол­жен дег­ра­диро­вать Нью-Й­орк, что­бы его на­селе­ние по­ум­не­ло?

Ког­да это всё же про­изой­дёт, в Нью-Й­ор­ке по­явит­ся энер­гичные и во­левые ру­ково­дите­ли, вро­де прош­ло­го мэ­ра Джу­ли­ани, ко­торые зай­мут­ся воз­рожде­ни­ем го­рода. Ули­цы очис­тят от гря­зи, при­ведут в по­рядок за­пущен­ные зда­ния и пар­ки, офи­сы в не­бос­крё­бах пе­ре­обо­руду­ют в не­доро­гие оте­ли. С прес­тупностью бу­дет по­кон­че­но дра­конов­ски­ми ме­рами. Нью-Й­орк ожи­вёт, но преж­ним уже не бу­дет ни­ког­да. Он ста­нет чем-то по­хожим на Ат­лантик Си­ти или Лас-Ве­гас — пос­те­пен­но прев­ра­тит­ся в ми­ровую сто­лицу раз­вле­чений. За­рабо­та­ют те­ат­ры, шоу, му­зеи, рес­то­раны. По­явят­ся ма­гази­ны но­вого ти­па — в фор­ме выс­та­воч­ных за­лов, где на то­вары мож­но бу­дет пос­мотреть и да­же пот­ро­гать ру­ками, а вот ку­пить мож­но бу­дет толь­ко он­лайн. Бу­дут раз­ре­шены азар­тные иг­ры и го­род опять ста­нет ту­рист­ским цен­тром. Но толь­ко ту­рист­ским и раз­вле­катель­ным, а не цен­тром биз­не­са.

— А дру­гие го­рода, с ни­ми что бу­дет? — спро­сил Вил­ли.

— Смот­ря ка­кие го­рода. Мно­гие из них прев­ра­тят­ся в по­добие Дет­рой­та на дол­гие го­ды и на их вос­ста­нов­ле­ние по­надо­бит­ся ку­да боль­ше вре­мени, чем на Нью-Й­орк. А вот ес­ли взять, к при­меру, Бос­тон, то он то­же из­ме­нит­ся, но не силь­но — всё же это уни­вер­си­тет­ский го­род, и там кол­леджи про­дол­жат ра­ботать по ста­рин­ке, то есть обу­чать сту­ден­тов живь­ём, а не он­лайн. Ра­зуме­ет­ся мно­гие офи­сы в цен­тре го­рода ис­чезнут, вро­де стра­ховой ком­па­нии Prudential, но это ме­лочи. Бос­тон в ос­новном ос­та­нет­ся преж­ним. А вот го­рода с кон­серва­тив­ным на­селе­ни­ем, та­кие как Дал­лас, Сан Ди­его, Май­ами или Ре­лей в Се­вер­ной Ка­роли­не рас­цве­тут — они ста­нут ин­тенсив­но рас­ти за счет пе­ресе­лен­цев из увя­да­ющих го­родов.

— Тут ме­ня та­кой воп­рос ин­те­ресу­ет, — за­вол­но­вал­ся Вил­ли, — А как лю­ди в Нью-Й­ор­ке, Сан-Фран­циско, Пор­тлен­де, Си­эт­ле и про­чих де­мок­ра­тичес­ких го­родах бу­дут раз­мно­жать­ся? Еже­ли те, кто ос­тался, бо­ят­ся на ули­цу вы­ходить и ста­нут ра­ботать из до­ма, то как и где мо­лодё­жи встре­чать­ся? Мо­жет по­лучить­ся де­мог­ра­фичес­кая ка­тас­тро­фа!

— Да, ка­тас­тро­фа, но не де­мог­ра­фичес­кая, а де­мок­ра­тичес­кая. Что ка­са­ет­ся Сан-Фран­циско, там во­об­ще нет проб­лем: в этом го­роде и преж­де де­ти по­яв­ля­лись толь­ко у ки­тай­цев, а у бе­лых осо­бей де­тей от­ро­дясь не бы­вало. По при­чине то­го, что они ни­как не мо­гут оп­ре­делить­ся с по­лом — кто из них он, кто она, а кто оно — по­нять со­вер­шенно не­воз­можно. Так от­ку­да де­ти возь­мут­ся? В дру­гих го­родах, где ле­вые очень лю­бят BLM и всю про­чую шпа­ну, с сек­сом при­дёт­ся за­вязать на­дол­го. Лю­бить-то они шпа­ну лю­бят, но из до­ма вы­ходить бо­ят­ся — у них ведь на лбу не на­писа­но, что они про­тив Трам­па, гля­дишь и по­падёшь гра­бите­лям под го­рячую ру­ку. Зна­чит, из до­ма не вый­дешь, на сви­дание не схо­дишь, де­вуш­ку или пар­ня не встре­тишь, а че­рез Скайп — ка­кой секс? Толь­ко ви­димость од­на! Вот так пос­те­пен­но и вым­рут де­мок­ра­ты. Ес­тес­твен­ный от­бор в дей­ствии — спа­сибо Дар­ви­ну.

Тат как раз у Вил­ли за­мур­лы­кал мо­биль­ник. Зво­нила его же­на, ин­те­ресо­валась, по­явит­ся ли он се­год­ня до­мой, или бу­дет до ут­ра ва­лан­дать­ся по про­мена­ду? Вил­ли на­мёк по­нял, по­жал мне ру­ку и мы от­пра­вились на пар­кинг к сво­им ав­то­моби­лям.

_________________
©Jacob Fraden, 2020
Рас­ска­зы и эс­се Яко­ва Фрей­ди­на мож­но про­читать веб–сай­те: www.fraden.com/рас­ска­зы , а кни­ги мож­но при­об­рести че­рез: http://www.fraden.com/books