Фазиль Искандер - благородство и мужество

В Бос­тон­ском уни­вер­си­тете час­то ус­тра­ива­лись встре­чи с из­вес­тны­ми пи­сате­лями и по­эта­ми, хо­рошо нам зна­комы­ми с со­вет­ских вре­мен.  Мы ста­рались ни­ког­да не про­пус­кать эти зна­мена­тель­ные для нас со­бытия. Ев­ту­шен­ко, Кор­жа­вин, Окуд­жа­ва, Ис­кандер.

На встре­чу с Фа­зилем Ис­канде­ром я зах­ва­тила од­ну из его книг из мо­ей биб­ли­оте­ки, на­де­ясь по­лучить ав­тограф. А­уди­тория уни­вер­си­тета бы­ла за­пол­не­на до от­ка­за, ког­да в зал во­шел улы­ба­ющий­ся Фа­зиль Ис­кандер.

По сло­вам Ис­канде­ра, что дви­жет пи­сате­лем: "Ос­кор­блен­ная лю­бовь: к лю­дям ли, к ро­дине, мо­жет быть, к че­лове­чес­тву в це­лом". С чувс­твом ос­кор­блен­ной люб­ви к че­лове­чес­тву на­писа­на и фи­лософ­ская сказ­ка "Кро­лики и уда­вы", где ав­тор по­казы­ва­ет, что при сво­ей пол­ной про­тиво­полож­ности уда­вы и кро­лики сос­тавля­ют еди­ное це­лое. Воз­ни­ка­ет осо­бый сим­би­оз, по­тому что кро­лик, пе­рера­ботан­ный уда­вом, как раз­мышля­ет Ве­ликий Пи­тон, "прев­ра­ща­ет­ся в уда­ва. Зна­чит, уда­вы - это кро­лики на выс­шей ста­дии сво­его раз­ви­тия. Ина­че го­воря, мы - это быв­шие они, а они - это бу­дущие мы". Глав­ным за­коном это­го со­об­щес­тва яв­ля­ет­ся бес­пре­кос­ловное прог­ла­тыва­ние, ос­но­ван­ное на во­ровс­тве, про­низан­ное ложью, со­ци­аль­ной де­маго­ги­ей, пус­тым фра­зерс­твом. Это со­об­щес­тво скреп­ленных вза­им­ным рабс­твом - рабс­твом  по­кор­ных хо­лопов и раз­вра­щен­ных хо­зя­ев. Ис­кандер го­ворит, что, по­ка кро­лики бу­дут по­кор­но ид­ти на убой, их по­ложе­ние внут­ри стран­но­го со­об­щес­тва не из­ме­нит­ся.

20 век - век раз­ло­мов и ра­зоча­рова­ний, а в ли­тера­туре - век ан­ти­уто­пий. Век бе­зус­ловной дег­ра­дации. Это "Мы" За­мяти­на, "Кот­ло­ван" Пла­тоно­ва, "Ро­ковые яй­ца" Бул­га­кова, "Вой­на с са­ламан­дра­ми" Ча­пека,  "1984" Ору­эл­ла… спи­сок ог­ро­мен.  Пи­сатель Ис­кандер соз­да­ет две уто­пии: это ро­ман "Сан­дро из Че­гема" и уто­пия №2- мир детс­тва, пе­ри­ода не ме­нее пре­ходя­щего, чем мир пат­ри­ар­халь­но­го Че­гема. "Я улы­бать­ся учил стра­ну, но лишь ра­зучил­ся сам". Не ра­зучил­ся, ко­неч­но, - ина­че от­ку­да бы взял­ся ис­кро­мет­ный рас­сказ - ди­алог "Ду­ма­ющий о Рос­сии и аме­рика­нец"? Во­об­ще, нель­зя наз­вать счас­тлив­чи­ком че­лове­ка, ро­див­ше­гося в кро­вавом, тра­гичес­ком 20 ве­ке при Ста­лине, ос­тавшем­ся в 1938 го­ду без от­ца и ос­тать­ся оп­ти­мис­том.

Фа­зиль Ис­кандер - клас­сик при жиз­ни, по собс­твен­но­му приз­на­нию, аб­хаз с пер­сид­ской фа­мили­ей, осоз­нанно выб­равший рус­скую куль­ту­ру. Про­за­ик об­ла­дал од­новре­мен­но сол­нечным и грус­тным да­ром, по его кни­гам сни­ма­ют филь­мы и ста­вят спек­такли. Про­из­ве­дения Ис­канде­ра чи­та­ют на всех ев­ро­пей­ских язы­ках. Бла­года­ря его пе­ру весь мир поз­на­комил­ся с ма­лень­кой, но та­кой ду­шев­ной стра­ной Аб­ха­зи­ей.

 Твор­чес­тву Фа­зиля Ис­канде­ра при­сущ осо­бый стиль. Так, "Сан­дро из Че­гема" - не прос­то ро­ман, а цикл но­велл, над ко­торым пи­сатель ра­ботал не од­но де­сяти­летие. У них нет об­щей сю­жет­ной ли­нии, но один глав­ный ге­рой. Ав­тор не про­тиво­пос­тавля­ет от­кры­то ге­ро­ев про­из­ве­дений су­щес­тву­юще­му по­лити­чес­ко­му строю и ца­рив­шим в то вре­мя нра­вам. На­обо­рот, им при­сущи изящ­ная са­тира и сар­казм вку­пе с точ­ной пе­реда­чей на­ци­ональ­но­го ха­рак­те­ра и жи­вой раз­го­вор­ной ре­чи

Фа­зиль Ис­кандер - все­мир­но из­вес­тный пи­сатель - клас­сик, фи­лософ, муд­рец. Он ос­та­ет­ся бе­зуп­речным ав­то­рите­том с не­из­менно вы­сокой эти­чес­кой по­зици­ей в об­щес­тве на про­тяже­нии уже нес­коль­ких по­коле­ний.

И сей­час чес­тное, ве­лико­душ­ное, ис­полнен­ное здо­ровой и ум­ной иро­нии зре­лое твор­чес­тво Фа­зиля Ис­канде­ра в оче­ред­ной раз вно­сит яс­ность и по­нима­ние, да­рит ра­дость уз­на­вания, лю­бовь и ува­жение сво­им чи­тате­лям. А сам он, ни при ка­ких об­сто­ятель­ствах жиз­ни не рас­те­ряв­ший му­жес­тва и бла­городс­тва про­дол­жа­ет нес­ти свою со­зида­тель­ную и пу­тевод­ную мис­сию.

Ког­да там- и са­миз­дат был в жес­то­чай­шем зап­ре­те, мне одол­жи­ли на ночь ред­кий эк­зем­пляр аль­ма­наха "Мет­рО­поль", чте­ние ко­торо­го на­пол­ня­ло ме­ня жи­витель­ной вла­гой Сво­боды.

В те­чение 1978 го­да 20 по­этов и пи­сате­лей, где слу­чай­ных лю­дей не бы­ло, соб­ра­ли "тол­стый" аль­ма­нах под наз­ва­ни­ем "Мет­рО­поль".

Сос­тавля­ли его в од­но­ком­натной квар­ти­ре, при­над­ле­жав­шей уже по­кой­ной тог­да Ев­ге­нии Гин­збург, ав­то­ра "Кру­той мар­шрут". Каж­дый вно­сил что-то свое. Ис­кандер на­писал иро­ничес­кую по­весть "Ма­лень­кий ги­гант боль­шо­го сек­са", ко­торая поз­же бы­ла эк­ра­низи­рова­на с Ха­зано­вым в глав­ной ро­ли.

"Мет­рО­поль" был по­пыт­кой борь­бы с зас­то­ем в ус­ло­ви­ях зас­тоя. Все его учас­тни­ки бы­ли ли­шены членс­тва Со­юза Пи­сате­лей.

"Мет­рО­поль" ока­зал­ся рен­тге­ном, прос­ве­тив­шим все об­щес­тво. Мы уви­дели власть во­очию: она уже не пер­ла впе­ред на сво­ем иде­оло­гичес­ком буль­до­зере, как преж­де, она ед­ва пол­зла - ма­раз­ма­тичес­кая, дег­ра­диру­ющая, раз­ва­лива­юща­яся, - но при этом го­товая гу­бить все жи­вое, лишь бы ей не ме­шали дог­ни­вать. И в то же вре­мя эпо­пея "Мет­рО­лоля" по­каза­ла, что той влас­ти мож­но бы­ло соп­ро­тив­лять­ся и сле­дова­ло соп­ро­тив­лять­ся. Бо­лее то­го, ста­ло по­нят­но, как соп­ро­тив­лять­ся ей" - Вик­тор Еро­фе­ев.

И об этом на­до пом­нить, ибо в со­ци­аль­ной бес­па­мят­ности за­лог ка­тас­тро­фичес­ких пов­то­ров.

Ин­те­рес­но об­ра­тить вни­мание на афо­риз­мы Ис­канде­ра и ци­таты из про­из­ве­дений:

Бы­ва­ют вре­мена, ког­да лю­ди при­нима­ют кол­лектив­ную вонь за единс­тво ду­ха.

o Ес­ли не мо­жешь пор­вать свои це­пи, плюй на них, по­ка не прор­жа­ве­ют.

o Муд­рость - это ум, нас­то­ян­ный на со­вес­ти.

o На­род не мо­жет и не дол­жен жить даль­ней целью, ибо даль­няя цель всег­да слу­жит оп­равда­ни­ем бли­жай­ше­му мо­шен­ни­чес­тву.

o Нас­то­ящая от­ветс­твен­ность бы­ва­ет толь­ко лич­ной. Че­ловек крас­не­ет один.

o На­ци­она­лизм - это ког­да свинья, вмес­то то­го что­бы че­сать­ся о за­бор, че­шет­ся о дру­гую свинью.

o Нес­по­соб­ные лю­бить склон­ны к сен­ти­мен­таль­нос­ти точ­но так же, как нес­по­соб­ные к братс­тву склон­ны к па­ниб­ратс­тву.

o Па­радокс вос­пи­тания сос­то­ит в том, что хо­рошо под­да­ют­ся вос­пи­танию как раз те, кто не нуж­да­ет­ся в вос­пи­тании. ("Сто­ян­ка че­лове­ка", 1990)

o Прог­ресс, друзья, это ког­да ещё уби­ва­ют, но уже не от­ре­за­ют ушей. ("Сан­дро из Че­гема", 1989)

o Со­вет­ский псих - са­мый нор­маль­ный в ми­ре.

o Что мо­жет быть уни­зитель­нее для пре­дав­ше­го, чем соз­на­ние то­го, что его пре­датель­ством не су­мели как сле­ду­ет вос­поль­зо­вать­ся.

o Чувс­тво юмо­ра - это то по­нима­ние жиз­ни, ко­торое по­яв­ля­ет­ся у че­лове­ка, по­дошед­ше­го к краю без­донной про­пас­ти, ос­то­рож­но заг­ля­нув­ше­го ту­да и ти­хонеч­ко иду­щего об­ратно.

o Эн­ту­зи­азм не мо­жет дол­го под­хлёс­ты­вать че­лове­ка. Во вся­кой ра­боте су­щес­тву­ют ес­тес­твен­ные рит­мы. Срав­ни­тель­но дол­гое на­руше­ние их при­водит к над­ры­ву, к деп­рессии.

o Глу­пость выс­ме­ива­ет­ся не для то­го, что­бы ис­тре­бить глу­пость - она не­ис­тре­бима. Это де­ла­ет­ся для то­го, что­бы под­держать дух ра­зум­ных.

o Боль­ше все­го в жен­щи­нах це­ню зас­тенчи­вость. Это кра­сиво. Ос­но­ва женс­твен­ности не внеш­ность, а по­вышен­ное чувс­тво сты­да и со­чувс­твие ок­ру­жа­ющим.

o Не­кото­рые жен­щи­ны, за­болев, ста­новят­ся неж­ны­ми. Че­рез нес­коль­ко дней вдруг на­чина­ют пок­ри­кивать с пос­те­ли. О! Зна­чит, выз­до­рав­ли­ва­ют!

Ци­таты из раз­ных по­вес­тей и рас­ска­зов

o  Все лю­ди братья, но не все лю­ди - лю­ди. - "Лас­точки­но гнез­до"

o  И что это за ма­нера у на­ших вож­дей, … как толь­ко они при­ходят к влас­ти, на­чина­ют гро­моз­дить се­бе до­ма и да­чи, как буд­то до это­го жи­ли в под­ва­лах или па­лат­ках. - "Лас­точки­но гнез­до"

o  На слиш­ком быс­трых ско­рос­тях жиз­ни че­лове­ку не­ког­да быть че­лове­ком. - "Па­лер­мо - Нью-Й­орк"

o  Заб­лу­див­ше­еся в пус­ты­не пле­мя лег­ко при­миря­ет­ся с нес­пра­вед­ли­востью рас­пре­деле­ния во­ды в поль­зу то­го, кто обе­ща­ет ско­рый о­азис … ог­ромность обе­щания пог­ло­ща­ет нес­пра­вед­ли­вость. У че­лове­ка мож­но мно­гое от­нять, ес­ли обе­щать ему всё. Каж­дый ду­ма­ет: вот до­берем­ся - и тог­да вво­лю напь­ем­ся во­ды, тог­да бу­дет пол­ное ра­венс­тво в изо­билии. - "Ра­пира"

o  Куль­ту­ра вош­ла в на­род в ви­де убо­гой гра­мот­ности, ко­торая нуж­на не на­роду, а са­мой ци­вили­зации для удобс­тва вдал­бли­вания идей и рек­ла­мы то­варов. И это вдал­бли­вание ещё боль­ше от­да­ля­ет на­род и от куль­ту­ры и от его собс­твен­ных эти­чес­ких кор­ней.

Средс­тва ин­форма­ции, соз­да­вая ил­лю­зию при­об­щённос­ти к ми­ровой жиз­ни, вно­сят в соз­на­ние на­рода лож­ный стыд за осо­бен­ность собс­твен­ных не­пов­то­римых тра­диций: ес­ли все жи­вут по-дру­гому, на­до и нам не от­ста­вать от дру­гих. - "Сум­рачной юнос­ти свет"

o  Наш че­ловек го­тов пой­ти на са­мое страш­ное прес­тупле­ние, ес­ли ему бу­дет обе­щано ра­венс­тво пе­ред раз­бо­ем. Он по­нима­ет и при­нима­ет братс­тво и ра­венс­тво пе­ред раз­бо­ем. Но он не по­нима­ет и не при­нима­ет братс­тва в ра­венс­тве пе­ред за­коном. Та­кого за­кона у не­го ни­ког­да не бы­ло, и то, что вы­дава­ло се­бя за та­кой за­кон, всег­да бы­ло об­ма­ном. Тос­ка по ра­венс­тву ухо­дит в ле­тучее ра­венс­тво раз­боя.

Раз­бой прев­ра­ща­ет­ся в мо­мент ис­ти­ны. Меч­та о ра­венс­тве пе­ред раз­бо­ем нас­толь­ко его оча­ровы­ва­ет, что он не толь­ко не ду­ма­ет о жа­лос­ти к жер­тве, он за­ранее уве­рен в ее ви­не хо­тя бы по­тому, что она для не­го без­ду­хов­на, как скот, и, сле­дова­тель­но, ре­зать ее мож­но, как скот.

Ра­венс­тво пе­ред раз­бо­ем не оз­на­ча­ет, что на­жива у всех бу­дет оди­нако­вая. У каж­до­го рав­ные воз­можнос­ти пе­ред раз­бо­ем, а даль­ше приз­на­ет­ся, что мно­гое за­висит от лич­ной ли­хос­ти, хит­рости, бес­по­щад­ности, ве­зения.

Раз­бой, как это ни па­радок­саль­но, уто­ля­ет тос­ку по спра­вед­ли­вому воз­награж­де­нию пред­при­им­чи­вос­ти. Там, где нет в мир­ной жиз­ни ес­тес­твен­но­го воз­награж­де­ния за пред­при­им­чи­вость, то есть бур­жу­аз­но­го пра­ва, там эта тос­ка уто­ля­ет­ся че­рез раз­бой и в мо­мент раз­боя. - "Че­ловек и его ок­рес­тнос­ти"

Спи­сок книг Фа­зиля Ис­канде­ра мож­но най­ти в Google.

По окон­ча­нии за­меча­тель­но­го ве­чера пи­сатель под­пи­сал мне кни­гу, и она сто­ит на пол­ке вмес­те с кни­гами дру­гих из­вес­тных все­му ми­ру лю­дей, у ко­торых мне уда­лось по­лучить ав­тограф.