БЕЗ ИЛЛЮЗИЙ

Ему 77, он мно­гое по­видал и от­кры­то го­ворит об изъ­янах двух по­лити­чес­ких сис­тем. Не­уди­витель­но, что кни­га вос­по­мина­ний-раз­мышле­ний Поз­не­ра "Про­щание с ил­лю­зи­ями" ста­ла в США бес­тсел­ле­ром. Те­перь она выш­ла и в рус­ском ва­ри­ан­те

У Вла­дими­ра Поз­не­ра уни­каль­ная судь­ба: ро­дил­ся во Фран­ции, там же ока­зал­ся в ок­ку­пации, в шко­ле учил­ся в США и пос­ле­во­ен­ном Бер­ли­не. В СССР при­ехал еще при Ста­лине, окон­чил би­офак МГУ, но вмес­то ра­боты по спе­ци­аль­нос­ти ока­зал­ся ли­тера­тур­ным сек­ре­тарем у Са­му­ила Мар­ша­ка. Даль­ше - карь­ера жур­на­лис­та, ле­ген­дарные те­лемос­ты СССР-США вре­мен ран­ней пе­рес­трой­ки, сно­ва отъ­езд в Аме­рику, ра­бота с Фи­лом До­нахью и луч­шие прог­раммы оте­чес­твен­но­го ТВ в Рос­сии - "Мы", "Че­ловек в мас­ке", "Вре­мена", "Поз­нер". Ему 77, он мно­гое по­видал и от­кры­то го­ворит об изъ­янах двух по­лити­чес­ких сис­тем. Не­уди­витель­но, что кни­га вос­по­мина­ний-раз­мышле­ний Поз­не­ра "Про­щание с ил­лю­зи­ями" ста­ла в США бес­тсел­ле­ром. Те­перь она выш­ла и в рус­ском ва­ри­ан­те.

Не­нависть к Аме­рике - от за­вис­ти

- Вы мно­го раз­мышля­ете о том, что ваш отец, жив­ший на За­паде, силь­но стре­мил­ся в Со­вет­ский Со­юз. Как вы ду­ма­ете, при­ехав сю­да, он из­ба­вил­ся от ил­лю­зий в от­но­шении со­ци­ализ­ма?

- Я по­лагаю, что, бу­дучи че­лове­ком ум­ным и тон­ким, ко­неч­но, из­ба­вил­ся. Но он ни­ког­да со мной об этом не го­ворил, по-ви­димо­му, счи­тая, что это бы­ло бы для не­го уни­зитель­ным - приз­нать свою ошиб­ку в том, что он нас при­вез сю­да. Он ведь все бро­сил и при­вез сю­да сво­их де­тей, свою же­ну, для ко­торой это бы­ла во­об­ще чу­жая стра­на… При­чем по­нача­лу ведь с рис­ком для жиз­ни, учи­тывая, что Ста­лин еще был жив. Да и пос­ле Ста­лина был риск: все-та­ки то­тали­тар­ная сис­те­ма, и вся­кое мог­ло быть. Ко­неч­но, его пред­став­ле­ния о Со­вет­ском Со­юзе име­ли ма­ло об­ще­го с ре­аль­ной жизнью.

- Мне ка­жет­ся очень важ­ным то, что вы про­води­те в кни­ге та­кую мысль: лю­ди склон­ны ли­бо иде­али­зиро­вать, ли­бо де­мони­зиро­вать ка­кую-ли­бо сис­те­му. Как вы ду­ма­ете, по­чему мно­гие не­нави­дят Со­еди­нен­ные Шта­ты, а кто-то, нап­ро­тив, не лю­бит свою стра­ну?

- По­чему не лю­бят Аме­рику, объ­яс­нить до­воль­но лег­ко. Лю­ди ведь не рож­да­ют­ся с от­но­шени­ем к той или иной стра­не. Это от­но­шение воз­ни­ка­ет, нап­ри­мер, в ре­зуль­та­те то­го, что те­бе в детс­тве го­ворят ма­ма с па­пой, или то­го, че­му те­бя учат в шко­ле, или то­го, что те­бе рас­ска­зыва­ют в га­зетах, по те­леви­дению, по ра­дио.

Да­вай­те не бу­дем скры­вать, что в ис­то­рии Со­вет­ско­го Со­юза, да и в пос­тсо­вет­ской ис­то­рии, поч­ти не бы­ло пе­ри­ода, ког­да бы Аме­рику не ру­гали. Хо­лод­ную вой­ну Со­вет­ский Со­юз про­иг­рал. Лю­бой на­род тя­жело пе­режи­ва­ет по­раже­ние, а это по­раже­ние осо­бого ро­да - не во­ен­ное, а иде­оло­гичес­кое, эда­кое до­каза­тель­ство, что их сис­те­ма луч­ше. Это очень обид­но и очень бо­лез­ненно. Учи­ли ведь всю жизнь, что их сис­те­ма - дерь­мо, а на­ша - луч­шая в ми­ре. Ока­залось, что не сов­сем так. Мне ка­жет­ся, что у ны­неш­ней не­люб­ви к Аме­рики имен­но та­кая при­рода: за­висть, оби­да, ну и, ко­неч­но, ра­бота средств мас­со­вой ин­форма­ции, ко­торые в об­щем и це­лом име­ют ан­ти­аме­рикан­ский от­те­нок. Не го­воря о це­лом ря­де де­яте­лей.

Что ка­са­ет­ся тех, кто не лю­бит свою стра­ну, ду­маю, точ­нее бу­дет ска­зать так: есть лю­ди, ко­торые не лю­бят то, что про­ис­хо­дит в их стра­не. Они хо­тели бы, что­бы бы­ло все по-дру­гому. К со­жале­нию, и Со­вет­ский Со­юз, и пос­тсо­вет­ская Рос­сия не яв­ля­ют­ся осо­бен­но у­ют­ным мес­том для про­жива­ния. Че­ловек не чувс­тву­ет се­бя за­щищен­ным, в бе­зопас­ности, нет уве­рен­ности в зав­траш­нем дне, в том, что у его де­тей все бу­дет в по­ряд­ке. Вот тог­да и воз­ни­ка­ет это стран­ное от­но­шение к собс­твен­ной стра­не. Да­же лю­ди иму­щие, у­ез­жая ку­да-то от­ды­хать в ши­кар­ное мес­то, го­ворят: "Там зна­ете, что хо­рошо - там нет рус­ских". От­ку­да это бе­рет­ся? А вы кто са­ми? Вы по­нима­ете, что о вас то же го­ворят и дру­гие: "О, рус­ские опять здесь"? Ни один фран­цуз не ска­жет, что там хо­рошо, по­тому что там нет фран­цу­зов. На­обо­рот, ска­жет: "Сла­ва Бо­гу, там есть фран­цу­зы". Это стран­ное пси­холо­гичес­кое сос­то­яние през­ре­ния к се­бе по­доб­ным. Мне ка­жет­ся, это те­ма для ис­сле­дова­ний.

Что пло­хого в "оран­же­вой ре­волю­ции"?

- Мы с ва­ми бе­седу­ем до пре­зидент­ских вы­боров, а вый­дет ин­тервью уже пос­ле. Но вы го­вори­ли о том, что ре­зуль­тат этих вы­боров для вас бо­лее чем пред­ска­зу­ем. В та­ком слу­чае впол­не умес­тно спро­сить вас о том, что в бли­жай­шее вре­мя бу­дет про­ис­хо­дить в Рос­сии?

- Я не фу­туро­лог, мы да­же не зна­ем, что с на­ми бу­дет че­рез три ча­са. Я мо­гу го­ворить толь­ко об ощу­щени­ях. У ме­ня поч­ти стоп­ро­цен­тное чувс­тво, что сей­час Рос­сия ме­ня­ет­ся в оче­ред­ной раз. В ка­кую сто­рону пой­дет это из­ме­нение, не знаю. Мо­жет кач­нуть­ся вле­во, впра­во, мо­жет пой­ти в сто­рону на­ци­она­лиз­ма…

В Рос­сии ведь про­тивос­то­яние нас­то­ящее. Не та­кое, как, ска­жем, в Аме­рике меж­ду ли­бера­лами и кон­серва­тора­ми. Или во Фран­ции меж­ду людь­ми раз­ных по­лити­чес­ких взгля­дов. Здесь про­тивос­то­яние прев­ра­ща­ет­ся во враж­ду. Од­на сто­рона об­зы­ва­ет дру­гую, счи­та­ет ее пре­дате­лями, вра­гами, а не прос­то людь­ми с дру­гим ви­дени­ем. Это стра­на, в ко­торой про­тивос­то­яние - в по­ряд­ке ве­щей. А до­гова­ривать­ся, ид­ти на ка­кие-то ком­про­мис­сы - не в по­ряд­ке ве­щей. Все это та­ит в се­бе опас­ность и мо­жет вы­лить­ся в на­силие.

- Мне не­дав­но по­казы­вали спис­ки сту­ден­тов Й­ель­ско­го уни­вер­си­тета, где учил­ся гос­по­дин На­валь­ный. В этих спис­ках фи­гури­рова­ли, по­мимо не­го, еще лю­ди, ко­торые при­нима­ли учас­тие, так или ина­че, в це­поч­ке "араб­ских ре­волю­ций". И вот та­кое мне­ние: "На­валь­но­го, на­вер­ное, там обу­чили, и те­перь у нас за­варуш­ка то­же воз­можна". Вы, как че­ловек, зна­ющий аме­рикан­скую по­лити­ку и рос­сий­скую по­лити­ку и не пи­та­ющий ил­лю­зий по по­воду ни той, ни дру­гой, ве­рите в это?

- Не ве­рю ни од­ной се­кун­ды. Это аб­со­лют­ный бред. При­чем бред лю­дей на­пуган­ных и ма­ло что по­нима­ющих. Ни од­ну стра­ну (не­важ­но, араб­ская она или не араб­ская) нель­зя рас­ка­чать, ес­ли она к это­му не го­това. Ес­ли у нее всё в по­ряд­ке - мо­жешь ка­чать сколь­ко угод­но, ни­чего не бу­дет.

Ес­ли кто-ни­будь ду­ма­ет, что есть аме­рикан­ские ву­зы, в час­тнос­ти, за­нима­ющи­еся обу­чени­ем спе­ци­алис­тов по рас­простра­нению аме­рикан­ско­го об­ра­за жиз­ни или, как это наз­вать,  "тра­дици­он­ной де­мок­ра­тии", - это да­же не ил­лю­зия, а один из ми­фов, ко­торый очень охот­но рас­простра­ня­ют. Ког­да что-то не в по­ряд­ке, всег­да удоб­но по­казы­вать: "Это не мы ви­нова­ты, а вот они. У нас-то ведь проб­лем нет. Но эти сво­лочи - это они де­ла­ют".

Ко­неч­но, аме­рикан­цы день­га­ми под­держи­ва­ют те или иные ор­га­низа­ции. Они впол­не име­ют на это пра­во. Так же, как и мы, меж­ду про­чим, день­га­ми кое-ко­го под­держи­ва­ем. Осо­бен­но в свое вре­мя под­держи­вали. Изо всех сил. Я знаю лю­дей, ко­торые во­зили и день­ги, и пла­тину.

Но дол­жна быть поч­ва. На Ук­ра­ине поч­ва бы­ла. Кста­ти го­воря, что пло­хого в "оран­же­вой ре­волю­ции" - в том, что бы­ло там? Я да­же за­видо­вал в ка­кой-то сте­пени. Там бы­ли нас­то­ящие вы­боры. Да, не всег­да аб­со­лют­но чис­тые, чес­тные и так да­лее. Но был вы­бор. Ког­да по­бедив­шие в "оран­же­вой ре­волю­ции" вдрызг про­иг­ра­ли Яну­кови­чу - это то­же был вы­бор. Не знаю, бу­дет ли у них вы­бор те­перь, но он был. И что пло­хого? А у нас вы­бора нет. Те веч­но про­иг­ры­ва­ющие три, че­тыре, пять раз лю­ди ти­па Зю­гано­ва, Жи­ринов­ско­го - это же во­об­ще не вы­бор. Так, прос­то фи­гуры, учас­тву­ющие в ка­кой-то стран­ной иг­ре.

Обо­рачи­ва­юсь - Кек­ко­нен сто­ит

- Вам час­то при­ходи­лось встре­чать­ся с гла­вами го­сударств?

- До­води­лось. Но не­час­то.

- Ка­кая из этих встреч вам за­пом­ни­лась боль­ше все­го?

- (За­думы­ва­ет­ся.) На­вер­ное, встре­ча с Ур­хо Кек­ко­неном, ко­торый до­воль­но дол­го был пре­зиден­том Фин­ляндии. Это был здо­ровен­ный му­жик, со­вер­шенно лы­сый. Де­ло бы­ло в фев­ра­ле, в Хель­син­ки сто­ял со­бачий хо­лод. На ог­ромной пло­щади пе­ред Пре­зидент­ским двор­цом бы­ли ко­фей­ни на ко­лесах. А фин­ны пь­ют ко­фе как бе­зум­ные, как буд­то они италь­ян­цы или бра­зиль­цы. Я встал в оче­редь, по­том кто-то сза­ди ме­ня встал. Я чувс­твую, что лю­ди уч­ти­во кла­ня­ют­ся это­му че­лове­ку. Ду­маю: ну, ка­кой-ни­будь ак­тер, на­вер­ное. Взял свой ко­фе, обо­рачи­ва­юсь - Кек­ко­нен сто­ит. Он вы­шел из Пре­зидент­ско­го двор­ца по­пить ко­фе! Сто­ит в оче­реди, веж­ли­во здо­рова­ет­ся, ни­какой ох­ра­ны, ни­кого во­об­ще с ним. Что­бы ус­ту­пить оче­редь - не мо­жет быть и ре­чи. Или что­бы он поп­ро­сил. Я на не­го смот­рю, со­вер­шенно обал­девший. Мы с ним нем­но­го по­гово­рили.

- Зап­ла­ниро­ван­ные встре­чи "на выс­шем уров­не" ча­ще бы­ли?

- С Клин­то­ном встре­чал­ся, с Бу­шем-стар­шим и с Бу­шем-млад­шим, с Мит­те­раном, с Гор­ба­чевым, с Пу­тиным. С Ель­ци­ным бы­ла пот­ря­са­ющая встре­ча. Он тог­да еще не был пре­зиден­том, был в опа­ле - за­мес­ти­телем на­чаль­ни­ка Госс­троя и бал­ло­тиро­вал­ся в Вер­ховный со­вет РСФСР. Мне бы­ло пред­ло­жено взять у не­го ин­тервью. Я при­ехал. Он ра­ботал на Ка­линин­ском прос­пекте, в од­ном из этих ужас­ных но­вых до­мов. По-мо­ему, на 12-м эта­же. Вы­шел мне навс­тре­чу. Пря­мо та­кой кра­савец - строй­ный, в тем­но-си­нем кос­тю­ме, си­дев­шем на нем, как пер­чатка, в бе­лой ру­баш­ке; ро­зовые ще­ки, яр­кие си­ние гла­за, се­реб­ристые во­лосы. Та­кое хо­рошее ру­копо­жатие. Пря­мо блеск!

Я ему ска­зал, что у нас пол­ча­са и что я бу­ду ров­но пол­ча­са вес­ти с ним эту бе­седу, что­бы ни­чего не смог­ли вы­резать. Он блес­тя­ще от­ве­чал на воп­ро­сы, ин­тервью по­лучи­лось очень силь­ным. И его… зап­ре­тили. Зап­ре­тили ин­тервью - ну и лад­но… Че­рез па­ру дней зво­нит те­лефон: "Вла­димир Вла­дими­рович? Это Ель­цин. Я хо­чу ска­зать, что на­ше с ва­ми ин­тервью вык­ра­ли и по­каза­ли в Свер­дловске и в Ле­нин­гра­де. У вас не бу­дет неп­ри­ят­ностей?" Я го­ворю: "Бо­рис Ни­кола­евич, не я вык­рал. Ка­кие у ме­ня мо­гут быть неп­ри­ят­ности?" - "Я прос­то хо­тел уз­нать. Смот­ри­те, ес­ли что, зво­ните. Я зай­мусь". Я уди­вил­ся. Лю­ди та­кого уров­ня обыч­но не пос­ту­па­ют так. По­горел и по­горел - черт с то­бой.

Он мне очень нра­вил­ся по­нача­лу. Ко­неч­но, то, что по­том с ним про­изош­ло - это вы­пива­ние, ко­торое дос­тигло не­веро­ят­ных мас­шта­бов… Лич­ность пос­те­пен­но ста­ла рас­па­дать­ся. Он, по су­ти де­ла, пе­рес­тал да­же уп­равлять стра­ной - уп­равля­ли дру­гие лю­ди. Ужас­но жал­ко. При Ель­ци­не был ре­аль­ный шанс мно­гого до­бить­ся. Но он это про­фукал, и мы до сих пор за это пла­тим.

- А ка­кие у вас ощу­щения от Вла­дими­ра Пу­тина? На­вер­ное, в пер­спек­ти­ве он то­же бу­дет ис­то­ричес­кой лич­ностью, че­лове­ком, о ко­тором бу­дут го­ворить.

- Да-да-да. Од­ни вхо­дят в ис­то­рию, дру­гие вля­пыва­ют­ся в ис­то­рию.

Я с ним зна­ком. Раз­го­вари­вал дваж­ды по ча­су один на один и по­том еще ви­дел его. Он очень хо­рошо уме­ет слу­шать и слы­шать. У не­го есть чувс­тво юмо­ра. У не­го ве­лико­леп­ная па­мять. Я ду­маю, что, при­дя пос­ле Ель­ци­на и по­лучив стра­ну в жут­ком раз­драе, он все-та­ки су­мел мно­го сде­лать. Не­важ­но, что нефть бы­ла очень до­рогой. Это, ко­неч­но, по­мога­ло, но это не объ­яс­не­ние. Он в са­мом де­ле су­мел кое-что сде­лать, что­бы стра­ну как-то под­собрать.

Вмес­те с тем, как го­ворил один ан­гли­чанин, "власть раз­вра­ща­ет, а власть аб­со­лют­ная раз­вра­ща­ет аб­со­лют­но". Этот мо­мент аб­со­лют­но­го раз­вра­щения наб­лю­да­ет­ся. На мой взгляд, это че­ловек, ко­торый счи­та­ет, что он все зна­ет луч­ше всех. Че­ловек ав­то­ритар­ных склон­ностей. Че­ловек, ко­торый - опять-та­ки на мой взгляд - дос­тиг сво­его по­тол­ка. И дос­тиг его нес­коль­ко лет на­зад. Он не спо­собен по сво­ему уров­ню… имен­но уров­ню - ши­роте взгля­дов, уму, эру­диции и так да­лее - вес­ти стра­ну даль­ше. Это ес­ли го­ворить о нем как о пре­зиден­те. Ка­кой он как то­варищ? На­вер­ное, хо­роший. Но как пре­зидент он се­бя из­жил, и он это­го не по­нима­ет. И это очень стран­но.

С Ти­ной Кан­де­лаки слу­чил­ся скан­дал

- Ког­да Пу­тин при­ез­жал на "Пер­вый ка­нал", нас­коль­ко я пом­ню, это бы­ло глу­бокой ночью…

- Да, он дол­жен был в во­семь ве­чера быть. Но он при­ехал в час но­чи и во­шел со сло­вами "Доб­рое ут­ро".

- Вы за­дали ему два воп­ро­са. Пер­вый - про то, что на­шим ми­нис­трам не­ког­да да­вать ин­тервью и объ­яс­нять стра­не, что они де­ла­ют. Вто­рой - име­ет ли он что-ни­будь про­тив то­го, что­бы оп­по­зиция бы­ла в эфи­ре "Пер­во­го ка­нала". Су­дя по по­ряд­ку воп­ро­сов, воп­рос о ми­нис­трах был для вас важ­нее. А на са­мом де­ле?

- Нет, ко­неч­но, вто­рой был важ­нее. Я хо­тел до­бить­ся то­го, что­бы все-та­ки так на­зыва­емая не­сис­темная оп­по­зиция по­яви­лась в эфи­ре "Пер­во­го ка­нала". Вер­нее, в мо­ем эфи­ре. Он тог­да ска­зал, что не воз­ра­жа­ет. Но все рав­но ни­чего не по­лучи­лось. То ли он хит­рил, то ли кто-то по­том поз­во­нил Эрн­сту и разъ­яс­нил все. Факт в том, что до сих пор я не мо­гу по­лучить этих лю­дей в сво­ем эфи­ре. В кон­це кон­цов, я ду­маю, что добь­юсь сво­его. Это же та­кой иди­отизм со сто­роны влас­тей… Они прос­то не по­нима­ют, что чем боль­ше они этих лю­дей не пус­ка­ют, тем боль­ше рас­тет их ав­то­ритет. Их рас­смат­ри­ва­ют как жертв.

- Как вам ра­бота­ет­ся на "Пер­вом ка­нале"?

- Я не ра­ботаю на "Пер­вом ка­нале" - это очень важ­но иметь в ви­ду! "Пер­вый ка­нал" по­купа­ет прог­рамму. У ме­ня нет ка­бине­та. Я при­ез­жаю ту­да толь­ко в день мо­его эфи­ра. Так как я не ра­ботаю в шта­те, ме­ня ник­то не мо­жет "выз­вать на ко­вер". Ко­неч­но, мо­гут от­ка­зать­ся от мо­ей прог­раммы - они не обя­заны ее по­купать. Но, не бу­дучи ра­бот­ни­ком ка­нала, я не дол­жен хо­дить на вся­кие бе­зум­ные "ле­туч­ки", на­до мной нет ты­сячи на­чаль­ни­ков. Я их всех… при­ветс­твую… При этом я до­рожу тем, что моя прог­рамма вы­ходит на "Пер­вом". В свое вре­мя - как раз ког­да я рас­ста­вал­ся с ил­лю­зи­ями - я се­бе дал сло­во, что боль­ше ни­ког­да не бу­ду ра­ботать в шта­те, ни­ког­да не бу­ду ра­ботать ни на ка­кую пар­тию и ни­ког­да не бу­ду ра­ботать ни на ка­кое пра­витель­ство. По­ка что это мне уда­ет­ся.

- Час­то ли ка­нал от­ка­зыва­ет­ся от ва­ших прог­рамм?

- Нет. Ес­ли от­ка­зать­ся от од­ной от­дель­но взя­той прог­раммы, они от­ка­жут­ся от прог­раммы во­об­ще. Бы­ли слу­чаи, ког­да Эрнст (а толь­ко Эрнст мо­жет) вме­шивал­ся в со­дер­жа­ние прог­раммы. Ког­да я де­лал "Вре­мена", ко­торые очень лю­бил, в ка­кой-то мо­мент это ста­ло не­воз­можным, я от­ка­зал­ся от прог­раммы, зак­рыл ее сво­ими собс­твен­ны­ми ру­ками. Что ка­са­ет­ся прог­раммы "Поз­нер", ко­торая идет три го­да с не­боль­шим, то, на­вер­ное, ра­за че­тыре за эти три го­да Эрнст вме­шивал­ся.

Мы вы­ходим на Даль­ний Вос­ток в пря­мом эфи­ре. По­том прог­рамму пов­то­ря­ют по "Ор­би­там", и тут мож­но вме­шать­ся в текст. У ме­ня с ним (с Эрн­стом. - К.Б.) есть до­гово­рен­ность: ес­ли он счи­та­ет не­об­хо­димым что-то под­ре­зать, он дол­жен мне поз­во­нить и ска­зать об этом. Он не дол­жен у ме­ня про­сить раз­ре­шения, но обя­зан пос­та­вить ме­ня в из­вес­тность и объ­яс­нить при­чины.

Пос­ледний раз, ког­да у ме­ня бы­ла прог­рамма с Кан­де­лаки, слу­чил­ся скан­дал, по­тому что он ни­чего мне не ска­зал. Я тог­да сде­лал со­от­ветс­тву­ющее за­яв­ле­ние, что это пер­вый и пос­ледний раз. Ес­ли та­кое пов­то­рит­ся, то я зак­ры­ваю прог­рамму. Это не уль­ти­матум, не уг­ро­за. Прос­то я не мо­гу поз­во­лить се­бе ра­ботать та­ким об­ра­зом. Он, ко­неч­но, на ме­ня сна­чала очень силь­но ра­зоз­лился. Но по­том мы встре­тились и нор­маль­но по­гово­рили. Он че­ловек внят­ный. Бо­лее то­го, я счи­таю, что он во­об­ще са­мый силь­ный, са­мый та­лан­тли­вый из тех, кто воз­глав­ля­ет те­леви­зи­он­ные ка­налы в Рос­сии. Он ска­зал, что дей­стви­тель­но зря не поз­во­нил. Я ска­зал, что я, мо­жет, то­же по­горя­чил­ся. Ду­маю, что все бу­дет нор­маль­но.

- Тот вы­резан­ный ку­сок хо­дит по Ин­терне­ту - вы как раз об­сужда­ли с Кан­де­лаки, что вам мо­гут не поз­во­лить ко­го-то приг­ла­сить.

- Не ко­го-то, а кон­крет­но На­валь­но­го. Да, имен­но это и уб­ра­ли. Я ему го­ворил тог­да: "А что вы так бо­итесь На­валь­но­го-то? Я не по­нимаю!" Он го­ворит: "А я не из-за На­валь­но­го". - "А ин­те­рес­но, из-за че­го?" - "А из-за то­го, что вы не дол­жны рас­ска­зывать в эфи­ре о по­лити­ке ка­нала".

- Вы сог­ла­совы­ва­ете пер­со­ны с ка­налом? Как это про­ис­хо­дит?

- Ко­неч­но. С са­мого на­чала, ког­да воз­никла прог­рамма "Поз­нер", я ска­зал, что да, я по­нимаю, что есть, оче­вид­но, не­кото­рые лю­ди, ко­торых я не мо­гу приг­ла­сить. Не то что су­щес­тву­ет спи­сок, кем-то ут­вер­жден­ный, но прос­то мы все это по­нима­ем. Го­ворю: "Да­вай­те мы их с ва­ми пе­репи­шем сей­час и до­гово­рим­ся - или я это при­му, или не при­му. Ес­ли я не при­му, не бу­дет прог­раммы. Ес­ли при­му, бу­ду по­нимать, что на се­год­няшний день этих лю­дей я приг­ла­сить не мо­гу". Та­кой раз­го­вор сос­то­ял­ся, и с тех пор мы к не­му не воз­вра­щались. Хо­тя, ко­неч­но, мо­жет нас­ту­пить та­кой мо­мент, ког­да я бу­ду счи­тать, что дол­жен во что бы то ни ста­ло приг­ла­сить ка­кого-то че­лове­ка, а мне ска­жут, что "мо­жет, вы и дол­жны, но нет". Это мо­жет быть по­водом для зак­ры­тия прог­раммы. Пос­мотрим. В этом смыс­ле ни­каких ил­лю­зий у ме­ня то­же нет.

http://sobesednik.ru