У ДАЛАЙ-ЛАМЫ

Спа­сён­ный Ти­бет

Не пом­ню, ког­да я впер­вые ус­лы­шала о Ти­бете. Но с тех пор я всег­да ин­те­ресо­валась этой стра­ной, при­чем не как эк­зо­тичес­кой точ­кой на­шего ми­ра, а как при­мером борь­бы ма­лень­ко­го на­рода за сох­ра­нение сво­ей куль­ту­ры и ре­лигии, мес­та сво­его оби­тания. Без на­ци­она­лиз­ма, без на­силия.

Я чи­тала статьи и док­ла­ды о си­ту­ации в Ти­бете, наш­ла - сна­чала в Ин­терне­те, а по­том и в книж­ных ма­гази­нах - кни­ги Да­лай-ла­мы XIV. Я са­ма не за­мети­ла, как моя жизнь ста­ла ме­нять­ся, как от­кры­лись но­вые го­ризон­ты. По­мимо ин­форма­ции я ста­ла по­лучать что-то вро­де уче­ния.

Ко­неч­но, со вре­менем я ста­ла меч­тать о зна­комс­тве с Да­лай-ла­мой, это ста­ло меч­той жиз­ни. Я чи­тала о нем, зна­коми­лась с его выс­тупле­ни­ями и по­нима­ла, что это уни­каль­ный че­ловек. Его об­раз для ме­ня стал вол­шебным и не­дося­га­емым. И вдруг мне пос­ту­пило пред­ло­жение от Цен­тра ти­бет­ской куль­ту­ры и ин­форма­ции при­нять учас­тие в по­ез­дке рос­сий­ских жур­на­лис­тов в Дха­рам­са­лу (Ин­дия). Мы с му­жем ра­дос­тно сог­ла­сились и от­пра­вились в пу­тешес­твие, ко­торое дол­жно бы­ло из­ме­нить на­шу жизнь.

Мос­ква - Ду­бай

До­рога "ту­да" ка­залась мне ужа­сом с са­мого на­чала. Я бо­юсь ле­тать, а тут до це­ли - три са­моле­та. Мы ле­тели очень хо­рошим са­моле­том (да­же стран­но для та­ких де­шевых би­летов), пи­ли вкус­ные вис­ки, ко­торые поз­во­лили хоть не­надол­го спра­вить­ся со стра­хом. Ве­ник тан­це­вал, си­дя в крес­ле, фо­тог­ра­фиро­вал пас­са­жиров и сни­мал всех на ви­део, прик­ри­кивая, что­бы улы­бались. Бы­ло ве­село, но приш­лось его унять, а то пас­са­жиры уже тя­нулись к стоп-кра­ну :)

Ре­зуль­та­том столь ве­село­го по­лета ста­ла по­теря фо­то­ап­па­рата. Бы­ло нем­но­го грус­тно, по­тому что не на что ста­ло фо­тог­ра­фиро­вать­ся с Да­лай-ла­мой. Мы дол­го пре­пира­лись с ара­бами в а­эро­пор­ту, но они ска­зали, что не мо­гут най­ти наш фо­то­ап­па­рат, по­тому что не мо­гут най­ти наш са­молет: "Ви­димо, он сло­мал­ся, и его отог­на­ли ку­да-то да­леко на ре­монт". У ме­ня обор­ва­лось внут­ри. "А что, ес­ли бы он сло­мал­ся чуть рань­ше, по­ка ле­тели?", по­дума­ла я, и по­терян­ный фо­то­ап­па­рат по­казал­ся мне су­щим пус­тя­ком.

Ду­бай­ский а­эро­порт ока­зал­ся це­лым го­родом с ма­гази­нами, рес­то­рана­ми, са­дами (с паль­ма­ми, ре­ками, ры­бами и пти­цами), ду­шем, мо­лель­ны­ми ком­на­тами и удоб­ны­ми длин­ны­ми крес­ла­ми, в ко­торых мож­но спать. Но 10 ча­сов - это слиш­ком дол­го, мы за­сох­ли ждать.

Ку­пили в дь­юти-фри но­вый фо­то­ап­па­рат, а в дет­ском ма­гази­не - ма­шин­ку для Да­лай-ла­мы. Де­ло в том, что он с юнос­ти лю­бит ав­то­моби­ли: ре­мон­ти­ровать, ез­дить на них. В мо­лодос­ти мно­го вре­мени про­водил за ре­мон­том ав­то­моби­лей сво­его пред­шес­твен­ни­ка - Да­лай-ла­мы XIII. По­это­му мы ку­пили ему мо­дель­ку Фоль­ксва­гена, на ко­тором ез­ди­ли хип­пи в 60-х. Она яр­ко рас­кра­шена, на ней на­писа­но PEACE, LOVE - ров­но то, что про­паган­ди­ру­ет Да­лай-ла­ма всю свою жизнь.

Спус­тя по­ложен­ное вре­мя мы заг­ру­зились в са­молет "Ду­бай - Де­ли".

Ду­бай - Де­ли

Ве­ник всю до­рогу уби­вал­ся по­терян­ным фо­то­ап­па­ратом, за­рекал­ся пить вис­ки. Я де­лала пу­тевые за­мет­ки, бо­ролась с ужа­сом от по­лета и ду­мала толь­ко о том, что ждет ме­ня в кон­це пу­ти - встре­ча, ко­торую я жда­ла всю жизнь.

В Де­ли мы дол­жны бы­ли про­вес­ти ночь, по­это­му ре­шили снять но­мер в гос­ти­нице, что­бы пос­пать в че­лове­чес­ких ус­ло­ви­ях. В а­эро­пор­ту, как нас на­учи­ли на­ши опыт­ные друзья, мы за­каза­ли так­си.

Пер­вое, что нас по­рази­ло на вы­ходе - в Де­ли не бы­ло воз­ду­ха. Ви­сел смог вро­де то­го, ко­торый был ле­том 2010 го­да в Мос­кве, пах­ло бо­лотом и гарью. Нес­мотря на не­поз­дний час бы­ло сум­рачно, нас­тро­ение ста­ло грус­тное. В так­си к нам под­сел па­рень, ко­торый пред­ло­жил по­мочь най­ти гос­ти­ницу. Прав­да, пред­ло­жил он так ка­тего­рич­но, что от­ка­зывать­ся уже бы­ло поз­дно. Уз­нав, ку­да мы едем, он ска­зал, что в Дха­рам­са­ле хо­рошая ма­риху­ана, а Да­лай-ла­ма - ну да, он там то­же есть, но это не столь ин­те­рес­но. Пар­ня зва­ли Ку­мар.

Он при­вез нас в гос­ти­ницу, це­ны в ко­торой зас­та­вили бы вздрог­нуть и при­вык­ших к до­рого­виз­не мос­кви­чей. Я ска­зала, что это ужас, и Ку­мар по­вез нас в дру­гую гос­ти­ницу. Там це­на бы­ла в два ра­за ни­же, но все рав­но сов­сем не то, о чем рас­ска­зыва­ли друзья в Мос­кве.

И тут я вспом­ни­ла, что на­до тор­го­вать­ся. Это бы­ла уто­митель­ная иг­ра, мы бы­ли ус­тавшие и хо­тели спать, но ин­дий­цы не хо­тели нас от­пускать без этой иг­ры. Один со мной тор­го­вал­ся, чет­ве­ро сто­яли и смот­ре­ли - раз­вле­чение у лю­дей. В ито­ге стор­го­вались. За нор­маль­ные день­ги, это был ка­кой-то люкс (с нас да­же взя­ли на­лог на рос­кошь!), мы рух­ну­ли спать. Бы­ло мно­го стра­хов: мы бо­ялись во­ров, мик­ро­бов, прос­пать на ут­ренний са­молет, еды. Я бы­ла поч­ти в па­нике от гря­зи, от­сутс­твия воз­ду­ха, ни­щеты. Это был мир, к ко­торо­му я не бы­ла го­това. Я не мог­ла его да­же приб­ли­зитель­но пред­ста­вить.

Так ни­чего и не съ­ев (страш­но же), мы по­еха­ли в а­эро­порт, за­регис­три­рова­лись на рейс ин­дий­ской ави­аком­па­нии "Кин­гфи­шер" (это не рек­ла­ма, это ан­ти­рек­ла­ма) и ста­ли до­жидать­ся по­сад­ки.

Рейс от­ло­жили на па­ру ча­сов, и мы ре­шили пой­ти в ка­фе. Там нас че­рез не­кото­рое вре­мя наш­ла пред­ста­витель ави­аком­па­нии и ста­ла уго­вари­вать ле­теть зав­тра, по­тому что нам не хва­та­ет мес­та в са­моле­те (!). Сна­чала мы от­ка­зыва­лись, по­тому что на сле­ду­ющий день у нас уже на­чина­лась прог­рамма в Дха­рам­са­ле. Но сот­рудни­ца "Кин­гфи­шера" так уп­ра­шива­ла, да­же по­обе­щала нам так­си до Дха­рам­са­лы (10-12 ча­сов ез­ды), что­бы мы не опоз­да­ли, лишь бы мы сда­ли би­леты. Мы сог­ла­сились.

Пос­ле это­го в те­чение трех ча­сов мы не мог­ли по­лучить наш ба­гаж, ко­торый уже был сдан. От нас бе­гали все сот­рудни­ки ави­аком­па­нии, у нас не бы­ло так­си, нас прос­то ки­нули. Мы заб­ло­киро­вали офис ком­па­нии в ито­ге. На­писа­ли тран­спа­ран­ты на лис­тах из блок­но­та, раз­ве­шали и раз­ло­жили их на ок­нах ме­нед­же­ров, сот­рудни­ки по­кину­ли офис, но че­рез не­кото­рое вре­мя им приш­лось вер­нуть­ся. По­ка их не бы­ло, к нам под­хо­дили ин­дий­цы, со­чувс­тво­вали, под­прав­ля­ли наш ан­глий­ский на тран­спа­ран­тах и же­лали уда­чи.

Ко­неч­но, в кон­це кон­цов, нас от­пра­вили в Дха­рам­са­лу на так­си. И рюк­зак вер­ну­ли. Но бы­ло неп­росто.

Де­ли - Дха­рам­са­ла

До­рога по­нача­лу бы­ла чу­дес­ной - ноч­ная Ин­дия, уз­кие сер­пантин­ные до­роги… Я чувс­тво­вала се­бя ге­ро­иней ка­кого-то арт-ха­ус ки­но. По­том ме­ня ука­чало, и я ус­ну­ла.

Мы еха­ли-еха­ли, еха­ли-еха­ли, пи­ли ко­фе и стран­ный чай в стран­ных ка­фе, где хо­зя­ева не го­вори­ли по-ан­глий­ски (что ред­кость все же) и выг­ля­дели, как ганг­сте­ры. В ка­фе во­дитель от­ка­зывал­ся са­дить­ся с на­ми за один стол, в этом бы­ло что-то клас­со­вое, мы чувс­тво­вали се­бя ужас­но. Кое-как один раз уго­вори­ли его по­есть с на­ми за од­ним сто­лом: он скром­но при­сел на кра­ешек сту­ла и не под­ни­мал на нас глаз.

Пос­ле 10 ча­сов пу­ти мы въ­еха­ли в Дха­рам­са­лу. Но, ко­неч­но, наш де­лий­ский во­дитель не мог най­ти на­шу гос­ти­ницу в Дха­рам­са­ле, по­это­му ре­шили ехать в а­эро­порт - вдруг там есть ка­кой-то гест-ха­ус, где мож­но пе­рено­чевать. Во­дитель с на­ми сог­ла­сил­ся и по­ехал в а­эро­порт - 10 км на­зад. Я ду­мала, что ум­ру - ор­га­низм был из­му­чен до пре­дела до­рогой, ме­ня ка­чало и му­тило.

А­эро­порт встре­тил нас зак­ры­тым на ви­сячий за­мок, как ам­бар ка­кой-то. Ох­ранник объ­яс­нил, что ни­какой гос­ти­ницы здесь нет и в а­эро­порт до ут­ра не по­пасть, да и не­зачем нам. Во­дитель пос­мотрел на нас воп­ро­ситель­но. Я ог­ля­делась по сто­ронам и по­няла, что вот сей­час он нас вы­садит и у­едет. Вре­мени - 4 ча­са ут­ра, те­мень страш­ная, мы пос­ре­ди нез­на­комо­го го­рода в чу­жой стра­не… Да еще не­вов­ре­мя по­палась на гла­за таб­личка - что-то вро­де до­рож­но­го зна­ка - "Бе­реги­те на­ших ле­опар­дов". Я по­няла, что ночь в этом го­роде бу­дет у нас не столь оди­нокой, ле­опар­ды скра­сят ее, по всей ви­димос­ти.

Но во­дитель ре­шил ис­кать гос­ти­ницу вмес­те с на­ми. Это по­том мы уже по­няли, что так­систы здесь не бро­са­ют - они  бу­дут ез­дить с пас­са­жира­ми до тех пор, по­ка не прис­тро­ят и не убе­дят­ся, что им удоб­но и все нра­вит­ся.

Мы объ­ез­жа­ли один отель за дру­гим, но вез­де бы­ло зак­ры­то наг­лу­хо. И вот нам по­вез­ло. Спус­тившись с до­роги в ка­кую-то до­лину, мы наш­ли отель, в ко­тором го­рел свет. Пос­коль­ку мне бы­ло уже сов­сем мут­но, с ох­ранни­ком пош­ли раз­го­вари­вать Ве­ник и так­сист. Я раз­ле­пила один глаз, уви­дела, что они о чем-то го­ворят, и, по­думав, что до­гово­рят­ся и по­зовут, я сно­ва ус­ну­ла.

Прос­ну­лась от внут­ренне­го тол­чка и ощу­щения, что прош­ло ОЧЕНЬ МНО­ГО вре­мени. Ог­ля­делась - вок­руг ни­кого, ма­шина от­кры­та, фа­ры го­рят. Вы­пол­зла из са­лона с ощу­щени­ем, как в аме­рикан­ском ки­но - все раз­де­лились и по­гиб­ли по­оди­ноч­ке.

Я по­дош­ла к буд­ке ох­ра­ны, где рань­ше го­рел свет - там бы­ло тем­но. По­дош­ла к во­ротам - они зак­ры­ты на ви­сячий за­мок, а за во­рота­ми сра­зу я уви­дела ска­лу. Обош­ла всю дос­тупную тер­ри­торию - ниг­де не бы­ло све­та и все вез­де бы­ло зак­ры­то. Я ре­шила на­чать па­нико­вать не сра­зу, а где-ни­будь че­рез пол­ча­сика, ес­ли мой Ве­ник ни­от­ку­да не по­явит­ся.

В ка­кой-то мо­мент вок­руг за­гово­рили лю­ди, и я уви­дела, что все вер­ну­лись. Ве­ник ра­дос­тно ска­зал, что снял но­мер за 1000 ру­пий (750 руб­лей), и то силь­но тор­го­вал­ся. Я выг­ребла все на­ши мо­нат­ки из са­лона, Ве­ник схва­тил боль­шой рюк­зак и мы пош­ли в наш но­мер. По до­роге к но­меру мы пред­ло­жили во­дите­лю пе­рено­чевать в этой же гос­ти­нице, все-та­ки ехал че­ловек 11 ча­сов. Он сна­чала сог­ла­сил­ся, по­том от­ка­зал­ся, хо­тя мы пред­ла­гали это все оп­ла­тить. Но он ска­зал, что ему нуж­но воз­вра­щать­ся в Де­ли, убе­дил­ся, что у нас все в по­ряд­ке, при­нес нам мы­ло и по­лотен­це и у­ехал об­ратно. Лич­но я не по­нимаю, как мож­но быть 22 ча­са без пе­реры­ва за ру­лем, но эти ин­дий­цы, по­хоже, же­лез­ные лю­ди. На про­щание мы да­ли во­дите­лю 1000 ру­пий на чай (са­му по­ез­дку оп­ла­чива­ла ави­аком­па­ния "Кин­гфи­шер"). Не от боль­ших де­нег, но от боль­шой бла­годар­ности за его за­боту. Во­дитель у­ехал счас­тли­вый.

В но­мере бы­ло очень хо­лод­но - как на ули­це. А на ули­це бы­ло +10 гра­дусов. Ну, зи­ма все же :) Мы раз­би­рали ка­кие-то не­об­хо­димые до ут­ра ве­щи, я дос­та­ла фо­то­ап­па­рат, но сфо­тог­ра­фиро­вать не ус­пе­ла. Ве­ник спро­сил: "А ты взя­ла мой рюк­зак?" И я по­няла, что нет. И он не взял. Так мы об­на­ружи­ли, что наш не­боль­шой рюк­зак с но­ут­бу­ком, кас­се­тами для съ­емок, за­ряд­ным ус­трой­ством для ка­меры, ра­ди­оп­ри­ем­ни­ками и на­уш­ни­ками, че­рез ко­торые мы со­бира­лись слу­шать Уче­ния Да­лай-ла­мы, моя теп­лая кур­тка, шарф и еще ку­ча мел­ких де­вай­сов у­еха­ли об­ратно в Де­ли.

Ве­ник расс­тро­ил­ся и с тех пор ежед­невно мне го­ворил: "Я щас рас­пла­чусь". Я все вре­мя ис­ка­ла но­вые ар­гу­мен­ты и пы­талась убе­дить его в том, что са­ма по­няла поч­ти сра­зу: это был наш путь к Да­лай-ла­ме - нас пос­ле­дова­тель­но ли­шили всех ма­тери­аль­ных цен­ностей (ну день­ги ос­та­вили, что­бы мы мог­ли их от­дать ин­дий­цам и ти­бет­цам). При  этом встре­ча с Да­лай-ла­мой все еще ма­ячи­ла впе­реди, и мы ста­нови­лись все бли­же к не­му. Я по­нима­ла, что на­до спра­вить­ся с неп­ри­ят­ны­ми ощу­щени­ями от по­терь. Глу­по на встре­че с Его Свя­тей­шес­твом ду­мать о по­терян­ных шмот­ках.

Ут­ро в Гаг­га­ле

Ут­ро нас­ту­пило вне­зап­но. Вып­рыгнуть из-под оде­яла в хо­лод­ную ком­на­ту бы­ло под­ви­гом, при­нять хо­лод­ный душ - вто­рым. По­ка оде­вались и чис­ти­ли перья, ре­шили пос­мотреть, что за шум за ок­ном. От­кры­ли што­ры и приш­ли в вос­торг: гус­той зе­леный лес, гор­ная ре­ка, ог­ромные кам­ни и обезь­яны ска­чут!

Нам при­нес­ли чай и ко­фе. Си­дим, пь­ем, пы­та­ем­ся ос­мыслить даль­ней­шие дей­ствия. А глав­ное - на­до най­ти на­шу груп­пу жур­на­лис­тов! Ина­че про­падем тут в оди­ночес­тве сре­ди лю­дей. По­ка пи­ли чай-ко­фе, ста­ло ве­селее. И я вспом­ни­ла по­чему-то, как рас­ска­зывал нам но­воси­бир­ский ху­дож­ник Ар­тем Лос­ку­тов про СИ­ЗО. Что, мол, по­сади­ли в ка­меру для но­вень­ких его и еще нес­коль­ких пар­ней. Они си­дели и грус­тно об­ду­мыва­ли свое бли­жай­шее бу­дущее, ког­да дру­гие под­су­димые прис­ла­ли им чаю и са­хару. "И вот си­дим, пь­ем чай, - рас­ска­зыва­ет Ар­тем. - И как-то сра­зу ве­селее ста­ло". По­чему-то имен­но этот мо­мент из жиз­ни Ар­те­ма при­пом­нился мне на­шим пер­вым ут­ром в Дха­рам­са­ле.

Прав­да, ког­да мы выш­ли из гос­ти­ницы, ока­залось, что мы не в Дха­рам­са­ле, а в со­сед­нем по­сел­ке - Гаг­га­ле. Нас ата­кова­ли обезь­яны (их на­зыва­ют - бан­де­ры), но мы ус­пе­ли зап­рыгнуть в ка­кой-то раз­долбан­ный ав­то­бус. Все по-преж­не­му бы­ло, как в ки­но. Мы еха­ли в пры­га­ющем ав­то­бусе с ин­дий­ца­ми в цвет­ных одеж­дах, по уз­ким пыль­ным ули­цам. Све­тило ос­ле­питель­ное сол­нце, ста­нови­лось теп­лее, нас­тро­ение под­ни­малось, хо­тя еще час на­зад ка­залось, что это не­воз­можно.

Мы ку­пили сим-кар­ту для те­лефо­на, пой­ма­ли так­си, свя­зались с на­шим ку­рато­ром Юли­ей Жи­рон­ки­ной из Цен­тра ти­бет­ской куль­ту­ры и ин­форма­ции, рас­ска­зали про все на­ши прик­лю­чения и убе­дили ее, что мы жи­вы и здо­ровы. Она наз­на­чила нам встре­чу в оте­ле "Ти­бет" и по­радо­вала тем, что прод­ли­ла бронь на­шей гос­ти­ницы.

День пер­вый (27 но­яб­ря 2010). Ти­бет­ская дет­ская де­рев­ня

За­сели­лись в гос­ти­ницу, поз­на­коми­лись с на­шим уп­равля­ющим - улыб­чи­вым мо­лодым ин­дий­цем по име­ни Ни­раж, бро­сили ве­щи и по­бежа­ли в отель "Ти­бет". Там ра­дос­тно вос­со­еди­нились с груп­пой рос­сий­ских жур­на­лис­тов и по­еха­ли в Ти­бет­скую дет­скую де­рев­ню.

Там нас встре­тил ди­рек­тор Це­ванг Й­еши, ко­торый про­вел по все­му ком­плек­су и рас­ска­зал, как ус­тро­ено это не­обыч­ное учеб­ное за­веде­ние. Кста­ти, Гра­ни-ТВ вы­ложи­ли ро­лик Ве­ника о де­рев­не (http://grani-tv.ru/entries/1532/).

Ти­бет­ская дет­ская де­рев­ня - это шко­ла для де­тей ти­бет­ских бе­жен­цев или для де­тей, бе­жав­ших из Ти­бета без ро­дите­лей (с про­вод­ни­ками), где они име­ют воз­можность по­лучить тра­дици­он­ное ти­бет­ское и сов­ре­мен­ное ака­деми­чес­кое об­ра­зова­ние. Здесь на­уч­ные за­нятия пе­реме­жа­ют­ся ду­хов­ны­ми, гар­мо­нич­но фор­ми­руя под­раста­ющее по­коле­ние ти­бет­цев. На­до ска­зать, что бе­жать из Ти­бета - это толь­ко зву­чит как-то быс­тро и по­нят­но. Бе­гут де­ти и взрос­лые обыч­но в зим­нее вре­мя, ког­да боль­ше все­го сне­га в Ги­мала­ях (рав­нинные прес­ле­дова­тели-ки­тай­цы не при­выч­ны бе­гать по го­рам да еще по ко­лено в суг­ро­бах), пре­одо­лева­ют нес­коль­ко со­тен пе­рева­лов, а про­тяжен­ность об­ще­го пу­ти я да­же при­мер­но осоз­нать не мо­гу. Я не знаю, сколь­ко вре­мени за­нима­ет путь, но вы мо­жете сос­та­вить при­мер­ное пред­став­ле­ние об этом, пос­мотрев фильм "Пе­реход че­рез Ги­малаи: ти­бет­ские де­ти от­прав­ля­ют­ся в из­гна­ние" (http://savetibet.ru/2009/02/09/tibetan_children.html).

Приз­на­юсь, я вош­ла на тер­ри­торию шко­лы-де­рев­ни, ед­ва сдер­жи­вая сле­зы. Де­сят­ки ма­лень­ких пот­ре­пан­ных бо­тино­чек, ак­ку­рат­но сос­тавлен­ные у вхо­да в дом, оди­нако­вые ру­башеч­ки и раз­ноцвет­ные но­соч­ки, сох­ну­щие на ве­рев­ках пос­ле стир­ки, по­нима­ние то­го, ка­кие ис­пы­тания прош­ли эти де­ти, и ка­кие им еще пред­сто­ят (ведь мно­гим нуж­но бу­дет вер­нуть­ся об­ратно так же - че­рез го­ры, а мно­гие уже не зас­та­нут сво­их ро­дите­лей) - все это да­вило кам­нем, и я ду­мала толь­ко об од­ном: как бы не рас­пла­кать­ся пря­мо у всех на ви­ду.

Пер­вых мы уви­дели ре­бяти­шек раз­но­го воз­раста, ко­торые ук­ла­дыва­ли боль­шие че­мода­ны: со­бира­ли лет­ние ве­щи на хра­нение до сле­ду­юще­го се­зона. Друж­ные, ти­хие, они сла­жен­но вы­пол­ня­ли пос­тавлен­ную за­дачу, с лю­бопытс­твом пог­ля­дывая на нас и спо­кой­но ре­аги­руя на фо­то- и ви­де­оап­па­рату­ру. Мы ве­ли се­бя, как ту­рис­ты-ван­да­лы, сни­ма­ющие эк­зо­тику, но я зна­ла, что ес­ли мы не бу­дем это­го де­лать, то ни­чего не при­везем до­мой. И не по­кажем, ка­кие лю­ди тут жи­вут.

Гос­по­дин Це­ванг рас­ска­зал нам, что здесь обу­ча­ет­ся 2000 де­тей раз­но­го воз­раста. Де­ти от 6 до 14 лет жи­вут сме­шан­ны­ми груп­па­ми, как в семье, и все де­ла­ют са­ми: го­товят, сти­ра­ют, уби­ра­ют. За каж­ды­ми пятью сту­ден­та­ми прис­матри­ва­ет вос­пи­татель, ко­торый всег­да го­тов прий­ти на по­мощь, но не вы­пол­ня­ет за де­тей их обя­зан­ности. Все ска­зан­ное мы тут же ви­дели сво­ими гла­зами. Кто-то под­ме­тал, кто-то мыл, кто-то чис­тил, кто-то по­меши­вал еду в кас­трю­ле, кто-то при­бирал­ся в боль­шой ком­на­те с ря­дами ак­ку­рат­но приб­ранных кро­ватей. Не бы­ло ощу­щения, что нас здесь жда­ли, тек­ла обыч­ная жизнь. Мы ста­рались силь­но не на­рушать ее, не втор­га­ясь в час­тное прос­транс­тво жи­вущих здесь де­тей.

Да­лее мы по­пали в яс­ли, где жи­вет мо­лод­няк - до 6 лет. У них как раз за­кон­чился ти­хий час, де­ти про­сыпа­лись и вы­пол­за­ли на ули­цу сон­ные и за­дум­чи­вые. Пос­те­пен­но они от­хо­дили ото сна, улы­бались, рас­смат­ри­вали нас, охот­но шли на кон­такт, ес­ли кто-то на­чинал с ни­ми иг­рать. Не все, прав­да, ре­шились - ви­димо, как-то страш­но бы­ло что-то на­рушить в этом ми­ре. Но он не был дру­гим, это бы­ли прос­то де­ти, это нам они ка­зались неп­росты­ми, не­понят­ны­ми. Я жа­лею, что са­ма не по­иг­ра­ла с ни­ми, на­шел ка­кой-то сту­пор от вол­не­ния и нах­лы­нув­ших эмо­ций.

Здесь нам рас­ска­зали об ос­но­вате­ле шко­лы - сес­тре Его Свя­тей­шес­тва Дже­цун Пе­ма. Сей­час она отош­ла от дел, ос­та­ва­ясь в по­печи­тель­ском со­вете. Ее пре­ем­ник гос­по­дин Це­ванг дос­той­но про­дол­жа­ет ее де­ло. Очень кра­сивый, свет­лый и муд­рый че­ловек.

В кон­це кон­цов, де­ти ста­ли кри­чать нам "Бай-бай!", и мы ре­шили, что дей­стви­тель­но по­ра ухо­дить. Хо­тя очень не хо­телось.

Мы прош­ли по до­рож­кам к хра­му, встре­чая по до­роге раз­ных ре­бят и дев­чо­нок. Кто-то си­дел в тра­ве с тет­радка­ми и учеб­ни­ками, кто-то смот­рел на фут­бо­лис­тов, ко­торые го­няли мяч на ста­ди­оне с над­писью "Others before self", у ко­го-то в стоп­ке учеб­ни­ков я уви­дела кни­гу Да­лай-ла­мы. На тер­ри­тории шко­лы бы­ло очень чис­то в от­ли­чие от тех ин­дий­ских уло­чек, ко­торые я ви­дела, вез­де бы­ли ур­ны с над­писью "Выб­ро­си сю­да му­сор, где бы ты его ни на­шел".

Из­да­лека нам по­каза­ли об­ще­житие для сту­ден­тов стар­ше 14 лет, ид­ти до не­го бы­ло да­леко, да и не хо­телось ре­бят бес­по­ко­ить сво­им лю­бопытс­твом. Нас приг­ла­сили в не­боль­шой зал, где нам пред­ло­жили го­рячий (ура!) чай с мо­локом и пе­чень­ем. Во вре­мя ча­епи­тия мы смог­ли за­дать все ин­те­ресу­ющие нас воп­ро­сы ди­рек­то­ру шко­лы гос­по­дину Це­ван­гу.

День вто­рой (28 но­яб­ря 2010). Мо­нас­тырь Дор­зонг

В се­реди­не вто­рого дня на­шего не­веро­ят­но­го пре­быва­ния в Дха­рам­са­ле мы по­еха­ли в мо­нас­тырь Дор­зонг. Там нас встре­тили из­вести­ем, что Дор­зонг Рин­по­че (нас­то­ятель мо­нас­ты­ря) го­тов при­нять на­шу де­лега­цию, рас­ска­зать о мо­нас­ты­ре и от­ве­тить на на­ши воп­ро­сы. Это бы­ло не­ожи­дан­но, мы не рас­счи­тыва­ли на а­уди­ен­цию с Рин­по­че.

Но преж­де - нас на­по­или го­рячим ча­ем. Эта гос­тепри­им­ная тра­диция бы­ла всег­да очень кста­ти - из-за пос­то­ян­но­го хо­лода и ут­ренней спеш­ки, ко­торая ли­шала нас зав­тра­ка.

Пос­ле чая мы прош­ли в ре­зиден­цию Дор­зонга Рин­по­че, се­ли пе­ред ним на ко­вер. Че­реда глу­пых воп­ро­сов от не слиш­ком трез­во­го на­чаль­ни­ка кал­мыцко­го те­лека­нала сме­нилась раз­го­вором на бо­лее ин­те­рес­ные те­мы: Вла­димир из "Не­зави­симой га­зеты" спро­сил про вза­имо­от­но­шения с РПЦ - не уво­дят ли буд­дисты в Рос­сии пас­тву у нее ("Ведь РПЦ очень рев­ни­ва", - от­ме­тил Вла­димир), а Ве­ник уз­нал у нас­то­яте­ля, ка­кой шко­лы ти­бет­ско­го буд­дизма при­дер­жи­ва­ет­ся его мо­нас­тырь.

Дор­зонг Рин­по­че был сдер­жан, в ме­ру улыб­чив и очень ин­те­ресен. Он яв­ля­ет­ся од­ним из клю­чевых для ду­хов­ной шко­лы Ти­бета лам-пе­рерож­денцев, рав­но, как и его мо­нас­тырь. Ки­тай­цы раз­ру­шили мо­нас­тырь Дор­зонг в Ти­бете. Ти­бет­цы вос­ста­нови­ли его в Ин­дии и пе­ревез­ли сю­да (тай­ком, ко­неч­но же) его нас­то­яте­ля. К сло­ву, так они пос­ту­пили со все­ми ос­новны­ми хра­мами и ла­мами-пе­рерож­денца­ми - все они те­перь су­щес­тву­ют на тер­ри­тории Ин­дии. То есть ду­хов­ную тра­дицию Ти­бета уда­лось вы­вез­ти из-под ки­тай­ской ок­ку­пации.

Слу­шая Рин­по­че, я уди­вилась то­му, ка­кими зна­комы­ми мне ка­жут­ся его сло­ва. То, что он го­ворил, я чи­тала в кни­гах Да­лай-ла­мы. Дру­гими сло­вами, с дру­гими при­мера­ми, но чувс­тво­валось, что это им по-сво­ему бы­ло про­жито. Он го­ворил прос­тые ве­щи, я да­же по­дума­ла в ка­кой-то мо­мент: "Да­лай-ла­ма все вре­мя го­ворит об этом, Рин­по­че все вре­мя го­ворит о том же. За­чем так час­то? Мы и так все по­няли!"

Толь­ко по­том я ста­ла за­мечать, что - не по­няли. Что мы при­нима­ем мно­гое, что слы­шим очень по­вер­хностно и не­надол­го, и оно очень быс­тро вы­вет­ри­ва­ет­ся. Ви­димо, зная эту че­лове­чес­кую осо­бен­ность, ти­бет­ские мо­нахи не ус­та­ют твер­дить од­но и то же, на­поми­ная, пы­та­ясь дос­ту­чать­ся до сер­дца каж­до­го и от­ло­жить там хоть не­боль­шие час­тички сво­их собс­твен­ных от­кры­тий и дос­ти­жений.

Дор­зонг Рин­по­че рас­ска­зал нам о том, что зна­ет мно­го рос­сий­ских буд­дистов, что они сим­па­тич­ны ему сво­им при­леж­ным по­веде­ни­ем на Уче­ни­ях. По­радо­вал­ся ин­те­ресу рос­сий­ских СМИ к проб­ле­ме Ти­бета, к его мо­нас­ты­рю. Приг­ла­сил ос­мотреть и глав­ный храм мо­нас­ты­ря.

Кро­ме то­го, тут я впер­вые ус­лы­шала о Кар­ма­пе. Этим же ве­чером приш­лось ра­зоб­рать­ся, кто это. Он ока­зал­ся гла­вой од­но­го из нап­равле­ний ти­бет­ско­го буд­дизма - Кар­ма Кагью (круп­ней­шая под­шко­ла шко­лы Кагью, ес­ли это хоть что-то про­яс­ня­ет). Вы­сокий учи­тель, ны­неш­не­му его воп­ло­щению сей­час 25 лет. Его ду­хов­ный уро­вень нас­толь­ко вы­сок, что его уве­рен­но ста­вят ря­дом с Да­лай-ла­мой. Кста­ти, Да­лай-ла­ма воз­ла­га­ет на Кар­ма­пу боль­шие на­деж­ды пос­ле сво­его ухо­да.

Пос­ле бе­седы с Дор­зонгом Рин­по­че мы по­гуля­ли по тер­ри­тории мо­нас­ты­ря, заш­ли в храм - пот­ря­са­ющий! И по­еха­ли об­ратно к се­бе. Ужи­нали теп­лой жур­на­лист­ской ком­па­ни­ей, об­сужда­ли сте­пень цен­зу­ры в на­ших из­да­ни­ях. Все при­сутс­тву­ющие приз­на­ли, что Гра­ни в то­пе ан­ти­цен­зу­ры, что бы­ло при­ят­но.

За­сыпая, я ду­мала о том, что ска­зал нам на про­щание Дор­зонг Рин­по­че: "Я мно­го вам ска­зал, но са­мое глав­ное - всег­да ос­та­вать­ся доб­рым ко всем жи­вым су­щес­твам. Это са­мое глав­ное". Вот од­на из тех, ка­залось бы, прос­тых фраз, ко­торые так или ина­че очень час­то го­ворят ти­бет­ские мо­нахи (да и не толь­ко они, ес­ли приг­ля­деть­ся-прис­лу­шать­ся). Та­кие прос­тые сло­ва, но как же труд­но пом­нить их пос­то­ян­но и жить в со­от­ветс­твии с ни­ми!

День тре­тий (29 но­яб­ря 2010). Глав­ный день в мо­ей жиз­ни

День тре­тий обе­щал быть на­сыщен­ным - пла­нов бы­ло боль­ше, чем обыч­но. И на этот день был зап­ла­ниро­ван глав­ный мо­мент в мо­ей жиз­ни.

К сло­ву, мы же ос­та­лись без тех­ни­ки - толь­ко раз­ря­жен­ная ви­де­ока­мера. На пос­леднюю кас­се­ту и ос­тавшу­юся ба­тарей­ку мы сня­ли пресс-кон­фе­рен­цию. А по­том до­купи­ли все в мес­тном ма­гази­не. Прав­да, ави­аком­па­ния обе­щала нам вер­нуть рюк­зак (вро­де как они наш­ли его, но по­чему-то ни­как не мог­ли от­пра­вить в Дха­рам­са­лу). Но этим ут­ром уте­рян­ные ве­щи со­вер­шенно не сто­яли в по­вес­тке дня.

Итак, ран­ний подъ­ем, без зав­тра­ка, как обыч­но. Бе­гом в глав­ный храм, там все на­ши в сбо­ре или поч­ти в сбо­ре. Про­вод­ни­ки са­жа­ют нас по ма­шинам и го­ворят, что едем в офис Ти­бет­ско­го пра­витель­ства в из­гна­нии.

Ти­бет­ское пра­витель­ство в из­гна­нии

Преж­де, чем я опи­шу наш ви­зит в Цен­траль­ную Ти­бет­скую Ад­ми­нис­тра­цию (или Ти­бет­ское пра­витель­ство в из­гна­нии), не­об­хо­димо ска­зать па­ру слов о том, по­чему же ру­ково­дящий ор­ган Ти­бета рас­по­лага­ет­ся в Ин­дии, в эмиг­ра­ции.

Си­ту­ация в Ти­бете ос­та­ет­ся нап­ря­жен­ной бо­лее 50 лет. В 1949-50 г. г. в не­зави­симый Ти­бет втор­глись ки­тай­ские ком­му­нис­ты. До 1959 го­да пра­витель Ти­бета - Да­лай-ла­ма XIV - пы­тал­ся на­ладить от­но­шения с Ки­та­ем, но бе­зус­пешно. В свя­зи с чем он был вы­нуж­ден ос­та­вить Лха­су (сто­лицу Ти­бета) и бе­жать в Ин­дию.

На про­тяже­нии всех этих лет с мо­мен­та втор­же­ния в Ти­бете не прек­ра­ща­ет­ся на­силие. Мир­ных лю­дей зас­тавля­ют от­ка­зывать­ся от сво­их ре­лиги­оз­ных убеж­де­ний, зап­ре­ща­ют го­ворить на род­ном язы­ке, хра­нить до­ма фо­тог­ра­фии Да­лай-ла­мы, про­из­но­сить его имя и да­же ду­мать (!) о нем. Мо­нахов са­жа­ют в тюрь­мы, пы­та­ют и уби­ва­ют. Де­ти не име­ют воз­можнос­ти учить­ся на род­ном язы­ке, а за­час­тую и прос­то по­лучить хоть ка­кое-то об­ра­зова­ние.

Ти­бет­цы не пре­тен­ду­ют на эко­номи­чес­кую и по­лити­чес­кую не­зави­симость от Ки­тая. Они про­сят лишь о том, что­бы им поз­во­лили сох­ра­нить свою куль­ту­ру и ре­лигию, поз­во­лили го­ворить на сво­ем язы­ке и обу­чать де­тей. Они го­ворят, в сущ­ности, лишь о не­отъ­ем­ле­мых пра­вах че­лове­ка: на жизнь, на сво­боду, на лич­ную неп­ри­кос­но­вен­ность.

Да­лай-ла­ма, бе­жав, ос­тался ли­дером ти­бет­ско­го на­рода и всю свою жизнь пос­вя­тил сох­ра­нению Ти­бета. Кро­ме то­го, он при­нял ре­шение сфор­ми­ровать пра­витель­ство в из­гна­нии, ко­торое со вре­менем ста­нет осу­щест­влять всю пол­но­ту по­лити­чес­кой влас­ти, ос­та­вив Да­лай-ла­ме фун­кции толь­ко ду­хов­но­го ли­дера.

***

В офи­се Ти­бет­ско­го пра­витель­ства в из­гна­нии нас по­сади­ли в очень пред­ста­витель­ный зал, удоб­но и прос­то об­став­ленный. На сте­нах ви­сели фо­тог­ра­фии всех Ти­бет­ских пар­ла­мен­тов, Да­лай-ла­мы. Нам сно­ва на­лили чаю, угос­ти­ли пе­чень­ем. С на­ми встре­тил­ся спи­кер пар­ла­мен­та гос­по­дин Пен­па Це­ринг, ко­торый рас­ска­зал о де­мок­ра­тичес­ком ус­трой­стве пра­витель­ства Ти­бета. К со­жале­нию, по­ка это пра­витель­ство фун­кци­они­ру­ет в из­гна­нии, но фун­кци­они­ру­ет, на­до ска­зать, неп­ло­хо.

Кро­ме пар­ла­мен­та, есть 7 ми­нис­тров, премь­ер-ми­нистр (оче­ред­ные вы­боры бу­дут в мар­те 2011 го­да), су­деб­ная власть. Нам по­каза­ли фильм о том, как фор­ми­ру­ет­ся пар­ла­мент. Идея о де­мок­ра­тичес­ком ус­трой­стве Ти­бета впер­вые приш­ла в го­лову Да­лай-ла­ме еще до втор­же­ния Ки­тая, ког­да он был 15-лет­ним маль­чи­ком, юным пра­вите­лем. Прав­да, воп­ло­щать­ся она на­чала все рав­но уже пос­ле втор­же­ния, ког­да Да­лай-ла­ме ис­полни­лось 26 лет. Со вре­менем бы­ла соз­да­на струк­ту­ра влас­ти, ко­торая есть сей­час, а так­же при­нята Хар­тия, име­ющая ста­тус Кон­сти­туции Ти­бета и ос­но­ван­ная на Кон­венции прав че­лове­ка О­ОН.

В пар­ла­мент из­би­ра­ют­ся пред­ста­вите­ли от каж­дой ти­бет­ской про­вин­ции - У-Цанг, Ам­до и Кхам - по 10 че­ловек, 2 че­лове­ка от Ев­ро­пы, 1 - от Аме­рики, 10 мо­нахов, трое пар­ла­мен­та­ри­ев наз­на­ча­ют­ся лич­но Да­лай-ла­мой. Премь­ер-ми­нистр из­би­ра­ет­ся на­родом, прав­да, увы, толь­ко тем, ко­торый в из­гна­нии (око­ло 140-150 ты­сяч че­ловек по все­му ми­ру). 6 мил­ли­онов ти­бет­цев, про­жива­ющих на тер­ри­тории Ти­бета, по по­нят­ным при­чинам не име­ют воз­можнос­ти учас­тво­вать в вы­борах. Пос­ледние вы­боры в пар­ла­мент прош­ли со слож­ностя­ми в Не­пале и Бу­тане - под дав­ле­ни­ем ки­тай­ских влас­тей Не­пал и Бу­тан ак­тивно вме­шались и фак­ти­чес­ки сор­ва­ли го­лосо­вание сре­ди ти­бет­цев, про­жива­ющих на их тер­ри­тории.

Гос­по­дин Пен­па рас­ска­зал нам о том, что Да­лай-ла­ма со­бира­ет­ся ос­та­вить по­лити­чес­кое по­ле, пре­дос­та­вив ру­ководс­тво пол­ностью пар­ла­мен­ту и премь­ер-ми­нис­тру. Окон­ча­тель­ное ре­шение это­го воп­ро­са за­висит как от са­мого Да­лай-ла­мы, так и от ти­бет­ско­го на­рода, ко­торый мо­жет взять да и не от­пустить Его Свя­тей­шес­тво.

Не­мину­емо го­вори­ли и о си­ту­ации в са­мом Ти­бете. Гос­по­дин Пен­па рас­ска­зал, что ки­тай­цы сей­час вос­ста­нав­ли­ва­ют раз­ру­шен­ные ими в Ти­бете хра­мы и да­же ти­бет­скую опе­ру. И, го­воря о том, как мно­го тра­тят на это сил и де­нег, они ут­вер­жда­ют, что это и есть ре­шение ти­бет­ско­го воп­ро­са.

"Но буд­дизм это не фа­сад хра­мов. Это тре­бу­ет из­ме­нения соз­на­ния, - го­ворил нам спи­кер. - В Ти­бете от­сутс­тву­ет нас­то­ящее ти­бет­ское об­ра­зова­ние. Вмес­то то­го, что­бы ста­новить­ся об­ра­зова­тель­ны­ми цен­тра­ми, хра­мы прев­ра­ща­ют­ся в му­зеи для ту­рис­тов. Ки­тай­цы счи­та­ют ти­бет­ское об­ра­зова­ние серь­ез­ной уг­ро­зой ки­тай­ско­му на­ци­она­лиз­му". С чем, в об­щем, нель­зя не сог­ла­сить­ся.

Поб­ла­года­рив за встре­чу и сфо­тог­ра­фиро­вав­шись на па­мять, мы дви­нулись даль­ше. Нас уже жда­ли в ре­зиден­ции Его Свя­тей­шес­тва Да­лай-ла­мы XIV.

А­уди­ен­ция для бе­жен­цев

Мы тол­пи­лись у вхо­да в ре­зиден­цию и не мог­ли по­нять, по­чему не пус­ка­ют. Я не сра­зу за­мети­ла, что не­дале­ко от нас и ре­зиден­ции бы­ло очень мно­го ти­бет­цев. Не­кото­рые из них бы­ли очень за­мер­зши­ми. Ско­ро все про­яс­ни­лось - эти лю­ди приш­ли из Ти­бета, что­бы уви­деть Да­лай-ла­му. И он при­мет сна­чала их, а по­том нас. Но нам раз­ре­шено при­сутс­тво­вать при этой встре­че. Единс­твен­ное, о чем нас поп­ро­сили - не сни­мать круп­ным пла­ном лиц, по­тому что боль­шая часть при­шед­ших че­рез го­ры (или ле­галь­но пе­ресек­ших гра­ницу по ред­ким раз­ре­шени­ям) вер­нется до­мой, и у них мо­гут быть проб­ле­мы, ес­ли ки­тай­цы уз­на­ют, что они встре­чались с Да­лай-ла­мой.

Ме­ня ох­ва­тил ужас и тре­пет, ко­да я вгля­делась в ли­ца и гла­за этих лю­дей. Их бы­ло че­ловек 200, да­же боль­ше. Они сто­яли гурь­бой, при­жав­шись друг к дру­гу, пу­га­ясь все­го, дро­жа от хо­лода. Мно­гим мо­нахи да­ли пле­ды, что­бы они мог­ли хоть нем­но­го сог­реть­ся. Я от­верну­лась и пла­кала не­замет­но, по­тому что не пла­кать бы­ло не­воз­можно.

Ког­да нас за­пус­ти­ли в зал для а­уди­ен­ций, все ти­бет­цы уже си­дели там, на по­лу, по-ту­рец­ки, как ска­зала бы я рань­ше. По-ти­бет­ски, как ска­жу те­перь. В воз­ду­хе пах­ло мо­локом и до­рогой. В за­ле бы­ло теп­ло, это бы­ло единс­твен­ное чуть-чуть отап­ли­ва­емое по­меще­ние. Все мы отог­ре­лись. Ти­бет­цы, отог­ревшись, за­улы­бались, раз­го­вори­лись ти­хонь­ко. Ожи­дание ви­село в воз­ду­хе.

Жда­ла и я. Я сто­яла на по­роге меч­ты, со­вер­шенно не пред­став­ляя, что бу­дет даль­ше, вся в пред­вку­шении.

И вот он во­шел. Ог­ля­дел всех, мах­нул ру­кой, улыб­нулся. Ти­бет­цы зап­ла­кали ти­хо-ти­хо, я ед­ва сдер­жа­лась. Го­ловок­ру­житель­ный был мо­мент.

Его Свя­тей­шес­тво встал пе­ред тол­пой си­дящих ти­бет­цев и за­гово­рил. Он го­ворил о том, что на­писа­но в его кни­гах, все сло­ва бы­ли зна­комы. Он уте­шал их, да­вал на­каз сох­ра­нять сос­тра­дание к ки­тай­цам, сме­шил их (они охот­но сме­ялись, уте­рев сле­зы). По­том бла­гос­ло­вил каж­до­го, к каж­до­му при­кос­нулся, ска­зал что-то лич­но. Ти­бет­цы по­кину­ли зал ок­ры­лен­ные. Я не ви­дела бо­лее счас­тли­вых лю­дей.

Ухо­дя из за­ла, Да­лай-ла­ма ог­ля­нул­ся на нас, сто­ящих у даль­ней сте­ны. "All Russians?" - спро­сил он, зас­ме­ял­ся, мах­нул на нас ру­кой и вы­шел.

Пресс-кон­фе­рен­ция Его Свя­тей­шес­тва

Мы ста­ли го­товить­ся к пресс-кон­фе­рен­ции: ус­та­нав­ли­вать ка­меры, за­нимать мес­та в пер­вом и единс­твен­ном ря­ду. Нас бы­ло 27 че­ловек. Вкрат­це наш раз­го­вор пе­редан здесь http://grani-tv.ru/entries/1519/ Но кро­ме это­го бы­ла же ку­ча пе­режи­ваний!
У ме­ня бы­ло 4 воп­ро­са. Я на­де­ялась за­дать хо­тя бы два. Пресс-кон­фе­рен­ция на­чалась. Сна­чала Его Свя­тей­шес­тво по­гово­рил с на­ми. По­пытал­ся и в на­ши го­ловы вло­жить что-то хо­рошее, по­хожее на то, что он го­ворил сво­им зем­ля­кам толь­ко что. Пос­ле длин­но­го и со­дер­жа­тель­но­го выс­тупле­ния нас­ту­пило вре­мя воп­ро­сов.

По об­ще­му ре­шению пер­вый воп­рос за­дава­ла я. Ну я и спро­сила про ви­зит в Рос­сию (от­вет есть в ро­лике). Не то, что­бы я ожи­дала че­го-то но­вого, но мне хо­телось, что­бы Да­лай-ла­ма про­гово­рил проб­ле­му, и он лов­ко па­риро­вал: "Спро­сите свое пра­витель­ство!" и сме­ял­ся. По­том бы­ло мно­го воп­ро­сов, по де­лу и сов­сем не по де­лу. А я все дер­жа­ла на­гото­ве свой вто­рой воп­рос - о по­лит­заклю­чен­ных. Мне хо­телось, что­бы Да­лай-ла­ма по­желал че­го-то на­шим рос­сий­ским по­лит­заклю­чен­ным, дал ка­кой-то муд­рый и прос­той со­вет. Я го­тови­лась пе­речис­лить име­на тех, кто при­шел в го­лову пер­вым - что­бы по­казать, что в Рос­сии то­же есть по­лити­чес­кие реп­рессии, и что их жер­тва­ми ста­новят­ся очень раз­ные лю­ди: биз­несме­ны и жур­на­лис­ты, де­монс­тран­ты и пра­воза­щит­ни­ки.

Я ус­пе­ла за­дать свой воп­рос в мо­мент, ког­да Да­лай-ла­ма уже за­вер­шил а­уди­ен­цию. Я поч­ти крик­ну­ла ему в спи­ну, что хо­тела бы спро­сить про по­лити­чес­ких зак­лю­чен­ных. Он обер­нулся с ин­те­ресом и сел на мес­то. Он выс­лу­шал пе­речис­ле­ние тех нем­но­гих имен, ко­торые я вклю­чила в свой очень ма­лень­кий спи­сок, и тут же стал вы­яс­нять у сво­их по­мощ­ни­ков - кто та­кой Хо­дор­ков­ский? По­ка они ему объ­яс­ня­ли, он про­пус­тил, собс­твен­но, прось­бу че­го-то по­желать и выс­ка­зал­ся сов­сем в ином рус­ле, ска­зав, что глав­ное - сох­ра­нить сво­боду сло­ва и зас­та­вить пра­витель­ство объ­яс­нять свои дей­ствия.

Я бы­ла обес­ку­раже­на. Я на­ив­но пред­по­лага­ла, что про Хо­дор­ков­ско­го зна­ет весь мир. Но весь мир очень раз­ный, толь­ко те­перь я это осоз­на­ла. И Да­лай-ла­ма ни­чего не знал о Хо­дор­ков­ском. Ме­ня это по­рази­ло, расс­тро­ило, ог­лу­шило, прос­ти­те за па­фос. Ну, прав­да, те­перь мож­но ска­зать, что Да­лай-ла­ма уз­нал о нем, по­мощ­ни­ки все же рас­ска­зали :)

Пресс-кон­фе­рен­ция бы­ла окон­че­на. На­чалась фо­тосес­сия, кто-то что-то под­но­сил для бла­гос­ло­вения, кто-то да­рил по­дар­ки. По­дари­ли свою ма­шин­ку и мы. Я рас­ска­зала про то, что на та­кой ез­ди­ли хип­пи, ко­торые то­же хо­тели люб­ви и ми­ра, как Да­лай-ла­ма. Его Свя­тей­шес­тво выс­лу­шал ме­ня вни­матель­но, по­вер­тел ма­шин­ку в ру­ках, про­читал над­пи­си и за­лил­ся за­рази­тель­ным сме­хом. Тут же схва­тил ме­ня за ру­ку и го­рячо бла­года­рил. И сме­ял­ся, сме­ял­ся. И мне то­же бы­ло ве­село и хо­рошо.

Встре­ча с премь­ер-ми­нис­тром Ти­бет­ско­го пар­ла­мен­та в из­гна­нии

Ну а пос­ле, обес­си­лен­ные ис­полне­ни­ем же­ланий, мы уз­на­ли, что толь­ко что вер­нулся из ко­ман­ди­ров­ки премь­ер-ми­нистр и пред­ла­га­ет нам встре­тить­ся. Мы не мог­ли от­ка­зать­ся от та­кой воз­можнос­ти. Не­кото­рые кол­ле­ги про­меня­ли эту встре­чу на обед, а мы во­об­ще в тот день о еде не ду­мали - не до то­го бы­ло. Прыг­ну­ли в ма­шину и по­еха­ли к премь­ер-ми­нис­тру.

Сам­дунг Рин­по­че (на фо­то сле­ва) ока­зал нам очень теп­лый при­ем. Это был скром­ный мо­нах, очень при­вет­ли­вый и от­кры­тый, муд­рый и нем­но­гос­ловный. Ка­залось, все здеш­ние вы­сокие мо­нахи та­кие - го­ворят нем­но­го, но об­сто­ятель­но и точ­но. Рин­по­че рас­ска­зал нам о ско­рых вы­борах, о том, что ог­ля­дыва­ясь на­зад, на два сво­их премь­ер­ских сро­ка, ви­дит боль­ше нес­де­лан­но­го, чем сде­лан­но­го. Ког­да же его спро­сили, что он бу­дет де­лать в от­став­ке, он от­ве­тил: "На про­тяже­нии 51 го­да у ме­ня не бы­ло воз­можнос­ти за­нимать­ся тем, чем я хо­чу. На­де­юсь, что, уй­дя в от­став­ку, я, на­конец, смо­гу боль­ше за­нимать­ся ду­хов­ны­ми прак­ти­ками и ака­деми­чес­ки­ми на­уч­ны­ми за­няти­ями". Вот, кста­ти, еще од­на очень им­по­ниру­ющая мне чер­та ти­бет­цев: они учат­ся всю жизнь при лю­бой воз­можнос­ти.

За бе­седой нас, ко­неч­но, сно­ва уго­щали ча­ем. Мы очень хо­рошо по­гово­рили и рас­ста­лись с пот­ря­са­ющим премь­ер-ми­нис­тром в сос­то­янии боль­шо­го ду­шев­но­го подъ­ема.

День чет­вертый (30 но­яб­ря 2010). Уче­ния. Фи­наль­ное ча­епи­тие. От­равле­ние.

Я не до кон­ца осоз­на­ла, что бли­зость Да­лай-ла­мы уте­ряна мною, по­тому что ис­крен­не по­лага­ла, что уви­жу его на Уче­ни­ях. Но это ока­залось не так-то прос­то: проб­рать­ся че­рез ты­сячу па­лом­ни­ков в хра­ме не уда­лось, из­да­лека бы­ло вид­но пло­хо, си­деть с рос­си­яна­ми в хра­ме бы­ло нег­де. По­это­му мы спус­ти­лись на ниж­ний уро­вень хра­ма на ули­це, се­ли на сол­нышке с ти­бет­ски­ми па­лом­ни­ками. Там бы­ла те­леви­зи­он­ная тран­сля­ция, и вид­но бы­ло зна­читель­но луч­ше.

Мно­гие ве­щи из то­го, что го­ворил Да­лай-ла­ма, бы­ли зна­комы, мно­гие не впол­не по­нят­ны, мес­та­ми слиш­ком для ме­ня ри­ту­аль­ны. Но кое-что я за­писа­ла се­бе в блок­нот.

"Ней­траль­ные чувс­тва ве­дут к ней­траль­но­му эф­фекту".

"Ес­ли вы хо­тите счастья, соз­да­вай­те при­чины для не­го".

"Стра­дание воз­ни­ка­ет из при­чины. Гнев и не­нависть бе­рут на­чало в не­веде­нии. И от это­го не­веде­ния мож­но из­ба­вить­ся".

"Иног­да очень по­лез­но не го­ворить с дру­гими - прак­ти­ковать ти­шину".

"Очень важ­но пе­ри­оди­чес­ки про­верять се­бя на на­личие изъ­янов".

Вы­сидеть Уче­ния по-ти­бет­ски бы­ло до­воль­но слож­но для при­вык­ших к офис­ным стуль­ям пу­тешес­твен­ни­ков. Хоть мы и ку­пили спе­ци­аль­ные по­душ­ки под по­пы, но все рав­но все за­тека­ло. Толь­ко ко вто­рой сес­сии мы, под­гля­дев, как си­дят ти­бет­цы, смог­ли нор­маль­но ус­тро­ить­ся.

Пос­ле Уче­ний мы по­еха­ли в отель "Ти­бет", где для нас бы­ло ус­тро­ено очень теп­лое дру­жес­кое ча­епи­тие. Нас встре­тил Сек­ре­тарь Де­пар­та­мен­та ин­форма­ции и меж­ду­народ­ных от­но­шений Тхуб­тен Сам­фел и наш дав­ний зна­комец, ны­не так­же сот­рудник это­го де­пар­та­мен­та гос­по­дин Та­ши. Мы пи­ли чай, за­дава­ли свои пос­ледние офи­ци­аль­ные воп­ро­сы. Гос­по­дин Тхуб­тен вы­разил на­деж­ду, что, у­ехав, мы уве­зем с со­бой ин­форма­цию о Ти­бете в из­гна­нии и бу­дем рас­простра­нять ее.

Так­же гос­по­дин Тхуб­тен рас­ска­зал нам, на что су­щес­тву­ет пра­витель­ство в из­гна­нии. Ока­зыва­ет­ся, для всех ти­бет­ских эмиг­рантов су­щес­тву­ет доб­ро­воль­ный на­лог 2%. Этих де­нег хва­та­ет на обес­пе­чение жиз­не­де­ятель­нос­ти пра­витель­ства в эмиг­ра­ции. К сло­ву, рас­хо­ду­ет пра­витель­ство на­род­ные день­ги очень эко­ном­но. Ни­какой рос­ко­ши, все сдер­жанно. К за­вис­ти бес­сло­вес­ных рос­сий­ских на­логоп­ла­тель­щи­ков.

Вы­ходя из оте­ля "Ти­бет", я по­няла, что от­ра­вилась ут­ренним со­ком. Вро­де так бы­ла ос­то­рож­на, и все же по­велась на этот сок!

Дни пя­тый-шес­той (1-2 де­каб­ря 2010). Уче­ния.

До­сад­но бы­ло про­пус­тить вто­рую сес­сию Уче­ний на сле­ду­ющий день (пер­вую все-та­ки с тру­дом вы­сиде­ла, но поч­ти ни­чего не по­няла от мут­ности собс­твен­ной). По­том ва­лялась с вы­сочен­ной тем­пе­рату­рой в но­мере, где Ве­ник бро­сил ме­ня по­дыхать, ска­жем без пре­уве­личе­ния.

По­ка ва­лялась, ре­шила поз­во­нить в ави­аком­па­нию. На­до ска­зать, что мы зво­нили ту­да каж­дый день. Каж­дый день нам го­вори­ли, что наш рюк­зак бу­дет зав­тра. Зав­тра. Зав­тра. Мы по­няли, что это, ви­димо, мес­тная шут­ка. В кон­це кон­цов, один из на­ших ти­бет­ских соп­ро­вож­да­ющих Лоб­санг взял­ся по­мочь нам. И, ви­димо, сде­лал зво­нок из офи­са Его Свя­тей­шес­тва. Сра­бота­ло от­лично: на сле­ду­ющий же день пос­ле звон­ка рюк­зак при­летел в а­эро­порт Дха­рам­са­лы! Нам вер­ну­ли аб­со­лют­но все.

А Ве­ник тем вре­менем хо­дил слу­шать Да­лай-ла­му. Вер­нулся ра­дос­тный и вдох­новлен­ный мне на за­висть. От хо­рошей но­вос­ти я ста­ла поп­равлять­ся. И к ут­ру бы­ла огур­цом.

На сле­ду­ющий день Уче­ния за­вер­ша­лись. Бы­ло еще мно­го важ­но­го ска­зано нам, а по­том на­чались воп­ро­сы-от­ве­ты. Я за­писа­ла нес­коль­ко мыс­лей, но ус­пе­ла нем­но­го - поз­же на­пишу, на что я от­влек­лась. Там, где Да­лай-ла­ма сме­ял­ся, я бу­ду ста­вить смай­ли­ки, ина­че как же это все пе­редать?

"Дар­ви­нов­ская те­ория и те­ория буд­дизма очень близ­ки, это од­но и то же. Я с ува­жени­ем от­но­шусь к кон­цепции бо­га-твор­ца - этот под­ход при­носит поль­зу мил­ли­онам лю­дей. Но мы, буд­дисты, не приз­на­ем ее".

"Ес­ли бог соз­дал ад, зна­чит, дол­жны быть лю­ди, ко­торые дол­жны ту­да от­пра­вить­ся. Ина­че за­чем его соз­да­вать? Вы­ходит, есть кан­ди­даты! :))))".

Кто-то за­дал воп­рос о смыс­ле жиз­ни. Я по­чему-то ду­мала, что Да­лай-ла­ма от­шу­тит­ся, но он стал серь­ез­но от­ве­чать, хо­тя и как-то стран­но. Он дол­го и, по-мо­ему, на­мерен­но, заг­ру­жал нас (ви­димо, ка­ков воп­рос, та­ков от­вет), а по­том за­вер­шил, по­мол­чав: "Ви­димо, это ле­жит за пре­дела­ми на­шего соз­на­ния. Но для буд­дистов это слиш­ком прос­той от­вет". И, ко­неч­но, рас­сме­ял­ся.

"Эй­нштейн од­нажды ска­зал, что ре­лиги­ей, ко­торая пой­дет ру­ка об ру­ку с на­укой, ста­нет буд­дизм".

"Есть та­кие буд­дисты, ко­торые ис­полня­ют ри­ту­алы пе­ред сот­ней бо­жеств, но ни один ри­ту­ал не до­водят до кон­ца. Вот я та­кой буд­дист :))))".

И вот тут я вспом­ни­ла! Се­год­ня пос­ледний день Уче­ний. Зна­чит, се­год­ня мож­но ос­вя­тить ка­кую-то вещь. Се­ва! Се­ва Чер­но­зуб про­сил ос­вя­тить чет­ки, а у ме­ня их нет с со­бой! В об­щем, я бро­сила все и убе­жала за чет­ка­ми в бли­жай­шую лав­ку. Ку­пила, су­нула в бу­маж­ный па­кет, под­пи­сала сво­им име­нем (что­бы не уве­ли, мо­нахи нас так учи­ли), по­ложи­ла на спе­ци­аль­ный стол. Ров­но в этот мо­мент за­кон­чи­лись Уче­ния, Его Свя­тей­шес­тво сфо­тог­ра­фиро­вал­ся со все­ми и, ос­вя­тив все пред­ме­ты на сто­ле, по­кинул храм.

Это бы­ла раз­вязка. Мы ви­дели Его Свя­тей­шес­тво пос­ледний раз. В эту по­ез­дку или во­об­ще в жиз­ни - по­ка не­понят­но. Мне бы­ло грус­тно, и я бы­ла в вос­торге. Од­новре­мен­но.

Все ос­таль­ные дни

У нас ос­та­валось еще нес­коль­ко дней до отъ­ез­да. Мы съ­ез­ди­ли в Нор­бу­лин­ку - лет­нюю ре­зиден­цию Да­лай-ла­мы. Сло­вами ее не опи­шешь - я вы­ложу фо­то. Рас­ска­жу про нее лишь од­ну ис­то­рию, ко­торую нам рас­ска­зал кал­мыцкий жур­на­лист Эр­дни Ша­маков.

Ког­да он был в Ти­бете, КГБ-шни­ки во­дили его и ос­таль­ных жур­на­лис­тов по об­разцо­вым ти­бет­ским до­мам. На­до же по­казы­вать, что мес­тное на­селе­ние "жи­вет хо­рошо и ни на что не жа­лу­ет­ся". Жур­на­лис­ты по­нима­ли, что это по­тем­кин­ские де­рев­ни, но де­вать­ся-то не­куда - без КГБшни­ка ни­куда не пой­дешь.

И вот в од­ном из до­мов Эр­дни уви­дел стран­ный ико­нос­тас: че­тыре фо­тог­ра­фии ря­дом. Мао Цзэ­дун, Дэн Ся­опин, Ху Цзинь­тао и фо­то пле­мян­ни­цы на фо­не хра­ма Нор­бу­лин­ка в Ти­бете. По­нима­ете, ко­го они за­шиф­ро­вали в этот храм?

Нор­бу­лин­ка - свя­тое мес­то для каж­до­го ти­бет­ца. Да­лай-ла­ма очень лю­бил его, и по­это­му япон­цы пос­тро­или для не­го ко­пию в Ин­дии, толь­ко прив­несли ту­да еще не­пов­то­римый лан­дшафтный ди­зайн. Вот там-то мы и бы­ли.

По­том еще мы мно­го гу­ляли, бро­дили, раз­го­вари­вали, по­купа­ли по­дар­ки до­мой. Дни тя­нулись не­тороп­ли­во, но про­лете­ли все рав­но быс­тро. И так не­замет­но нас­ту­пил пос­ледний день.

Пос­ледний день

Все это вре­мя нам бы­ло хо­лод­но, пос­то­ян­но хо­лод­но - на ули­це и до­ма. Не­понят­ная еда, от­равле­ние, по­терян­ные ве­щи. Это пу­тешес­твие дол­жно бы­ло стать са­мым ужас­ным, но, ко­неч­но же, не ста­ло. Я пе­рес­та­ла хо­теть до­мой, я за­хоте­ла ос­тать­ся здесь нав­сегда.

Мы уви­дели ку­сочек чу­дес­но­го ми­ра, мы уз­на­ли чу­дес­ных но­вых лю­дей. Очень хо­телось увез­ти хоть нем­но­го все­го это­го с со­бой.

Пол­дня про­вели на ска­мей­ке у об­ры­ва с ви­дом на Ги­малаи. Мы си­дели и смот­ре­ли, вя­ло раз­го­вари­вали. Ка­залось, что вре­мя ос­та­нови­лось. А по­том пош­ли в храм. Пос­ледний раз по­сидеть там, ощу­тить еще раз дух это­го мес­та.

Мы приш­ли в храм, се­ли на сол­нышке на ска­мей­ку. К нам под­се­ли двое по­жилых ти­бет­цев - муж­чи­на и жен­щи­на. Они пе­рего­вари­вались на ти­бет­ском, мы мол­ча­ли. Очень хо­телось за­гово­рить с ни­ми, но они не по­нима­ли по-ан­глий­ски.

Вдруг жен­щи­на дос­та­ла ка­кую-то га­зету, раз­верну­ла ее и про­тяну­ла му­жу. А он - нам. Мол, уго­щай­тесь. Я пос­мотре­ла внутрь га­зеты - там ле­жали боль­шие ко­рич­не­вые за­саха­рен­ные яго­ды, не­из­вес­тно­го про­ис­хожде­ния и наз­ва­ния. Я взя­ла, сло­жила ру­ки ло­доч­кой на уров­не сер­дца в знак бла­годар­ности - жест, по­нят­ный лю­бому. Взял ягод­ку и Ве­ник. Это бы­ло что-то не­во­об­ра­зимое. Сна­чала ужас­но кис­лая! По­том вро­де бы ни­чего, а за­тем - ужас­но ос­трая! С ог­ромной кос­точкой. А пос­ле они угос­ти­ли нас еще жа­реной му­кой с солью, са­харом и ка­кими-то ко­моч­ка­ми. Я не знаю точ­но, что там бы­ло, но это бы­ло что-то пи­татель­ное, по­тому что с горс­тки я ста­ла сы­тая, как сыч.

Мы си­дели и ду­мали, чем бы от­бла­года­рить этих лю­дей. И тут дош­ло: мы сня­ли с се­бя чет­ки, ос­вя­щен­ные Да­лай-ла­мой, и по­дари­ли им. Жес­та­ми объ­яс­ни­ли, что Да­лай-ла­ма ос­вя­тил их, они по­няли и очень об­ра­дова­лись. Ведь им до­ма нель­зя да­же имя его про­из­но­сить, да­же фо­то в тай­ни­ке иметь. Ли­ца у них бы­ли счас­тли­вые.

Эта встре­ча ста­ла пос­ледним впе­чат­ле­ни­ем пе­ред отъ­ез­дом. Она бы­ла, как по­дарок. Мы у­ез­жа­ли с пе­репол­ненны­ми сер­дца­ми.