ВОТ ОНА КАКАЯ!..

Ес­ли бы я не стал вра­чом, я на­вер­ное выб­рал бы ге­ог­ра­фию или ге­оло­гию. Или би­оло­гию по изу­чению при­роды всей Зем­ли. В лю­бом слу­чае я выб­рал бы что-то, что­бы стать пу­тешес­твен­ни­ком. Я страс­тно люб­лю пе­ред­ви­жение по стра­нам и кон­ти­нен­там, гла­зея на все, что по­падет в по­ле зре­ния. Ме­ня ин­те­ресу­ют и лю­ди с их на­ци­ональ­ны­ми тра­дици­ями, бы­том, одеж­дой, и жи­вот­ные в их не­ис­числи­мом раз­но­об­ра­зии, и рас­те­ния с их уни­каль­ной спо­соб­ностью прис­по­саб­ли­вать­ся и вы­живать. Да­же то, что мы на­зыва­ем "мер­твой при­родой" - кам­ни, ска­лы, кар­сто­вые пе­щеры, лед­ни­ки. Од­ним сло­вом - все, что спо­соб­ны уло­вить все на­ши пять ор­га­нов чувств.       

Я ле­тел в Зам­бию "на­фар­ши­рован­ный" же­лани­ями как мож­но боль­ше уз­нать и об этой стра­не, и об Аф­ри­ке в це­лом. Уже из­на­чаль­но я был го­тов к встре­че с чу­деса­ми и кра­сота­ми, по­это­му в пер­вые дни ни­чего, кро­ме вос­торга и удив­ле­ния не ис­пы­тывал. Но тог­да я был вплот­ную за­нят де­лами со сво­ими до­кумен­та­ми и ста­тусом, по­это­му мне бы­ло не до наб­лю­дений.

Нас­то­ящее зна­комс­тво с Зам­би­ей ста­ло воз­можным для ме­ня толь­ко пос­ле то­го, как я про­шел ин­тервью (ус­тный эк­за­мен по спе­ци­аль­нос­ти на ан­глий­скм язы­ке - АВТ.) и по­лучил все до­кумен­ты, не­об­хо­димые для ра­боты. Прав­да, уже до это­го я ус­пел дваж­ды поз­на­комить­ся со вто­рым по ве­личи­не го­родом в Зам­бии - Ндо­лой, где у ше­фа был еще один "Хил­лтоп". Он рас­по­ложен в шес­ти ча­сах ез­ды к се­веру от Лу­саки, на гра­нице с Кон­го. Про­фес­сор дваж­ды во­зил ме­ня ту­да на кон­суль­та­ции. Про­ез­дом мы еще ос­та­нав­ли­вались в не­боль­шом го­род­ке Каб­ве, где прош­лись до при­лич­но­го ка­фе, что­бы зап­ра­вить не толь­ко ма­шину. Те впе­чат­ле­ния, ко­торые я при­возил с со­бой от­ту­да, бы­ли как бы фо­ном. А те­перь, ког­да я твер­до уве­рил­ся, что на три го­да стал аф­ри­кан­цем, мож­но бы­ло рас­сла­бить­ся от хло­пот и прис­ту­пить к изу­чению сто­лицы Зам­бии - Лу­саки. Для это­го я стал хо­дить пеш­ком.

Я всег­да де­лал это, ког­да при­ез­жал в дру­гие го­рода. Так мож­но быс­трей их изу­чить. В Пи­тере, пом­нится, я уже ме­сяца че­рез два по при­ез­де мог быть ги­дом. Ра­зуме­ет­ся, по па­мят­ным мес­там, не в "спаль­ных" рай­онах. Я и до­ма хо­дил пеш­ком ре­гуляр­но, про­ходя за день иног­да по пят­надцать ки­ломет­ров. Мне всег­да это нра­вилось.

В Лу­саке я стал хо­дить на ра­боту и об­ратно поч­ти каж­дый день, а каж­дое вос­кре­сенье в ка­кое-ни­будь мес­то, пред­ва­ритель­но на­метив мар­шрут по кар­те го­рода. Лу­саку я изу­чил до­воль­но быс­тро, но вот тут, в про­цес­се это­го поз­на­вания, со мной ста­ла мед­ленно про­ис­хо­дить уди­витель­ная ме­тамор­фо­за.

Пер­вое, на что я во­лей - не­волей об­ра­тил вни­мание, это то, что ид­ти пеш­ком не­воз­можно. Прис­та­ют бук­валь­но че­рез каж­дые 100 - 200 мет­ров. Под­хо­дят с от­кры­той улыб­кой на ус­тах, свер­кая за­вид­ны­ми зу­бами, как буд­то не­выра­зимо счас­тли­вы поз­на­комить­ся с бе­лым гос­тем стра­ны, здо­рова­ют­ся, с жи­вым ин­те­ресом в гла­зах ин­те­ресу­ют­ся мо­им са­мочувс­тви­ем, а по­том со­об­ща­ют, что они го­лод­ные, или у них ка­кая-то дру­гая, аб­со­лют­но не­раз­ре­шимая без мо­его учас­тия проб­ле­ма. И про­сят день­ги.

Две-три  та­ких  встре­чи  вос­при­нима­ешь  еще  спо­кой­но. По­том на­чина­ешь от­ма­хивать­ся. Но с де­сято­го ра­за не­воль­но пос­ту­па­ешь уже так, как это де­ла­ет весь мир: прос­то - взгляд на го­ризонт, и де­фили­ру­ешь ми­мо, да­же не удос­та­ивая взгля­дом.

А еще улич­ные па­цаня­та под­бе­га­ют ста­ями. Страш­ные обор­ванцы. Не­веро­ят­но прис­та­вучие, от­де­лать­ся от них поч­ти не­воз­можно. Бу­дут ид­ти за то­бой дол­го-дол­го, пе­ри­оди­чес­ки дер­гая за ру­кав. Ну с ни­ми-то во­об­ще на­до "ухо вос­тро" дер­жать, то­го и гля­ди слям­зят что-ни­будь. А так быс­тро, как они, уже по воз­расту не по­бежишь. А ес­ли все-та­ки по­бежишь, мо­гут ос­та­новить и об­ви­нить в пе­дофи­лии и сек­су­аль­ных до­мога­тель­ствах, и ты ни­чего не до­кажешь. В сви­дете­ли при­дут де­сят­ки. По­тому, что бе­лый дол­жен пла­тить. Но ни в ко­ем слу­чае этим па­цанам нель­зя что-то да­вать. На всех мел­ких де­нег все рав­но не хва­тит. А ес­ли дал од­но­му, то ос­таль­ные бу­дут или прес­ле­довать до са­мого мес­та, ку­да ты нап­равля­ешь­ся, прив­ле­кая взгля­ды ок­ру­жа­ющих, или пе­реде­рут­ся меж­ду со­бой. А мо­гут и ка­муш­ком в за­тылок за­фити­лить. Впро­чем, за­фити­лить мо­гут и в том слу­чае, ес­ли ни­кому ни­чего не дал.  

До­роги в Зам­бии ког­да-то стро­или ан­гли­чане, по­это­му они пок­ры­ты очень ка­чес­твен­ным ас­фаль­том. Но ан­гли­чане хо­дили здесь пеш­ком лишь до на­чала ав­то­моби­лес­тро­ения, по­это­му вдоль до­рог тро­ту­аров нет. Они есть толь­ко в цен­тре и в рес­пекта­бель­ных рай­онах. При стро­итель­стве до­рог ник­то не ду­мал о пе­шехо­дах. Края этих прек­расных по ка­чес­тву до­рог из­ры­ты, а даль­ше, по обо­чинам, кир­пично­го цве­та зем­ля с тор­ча­щими в оби­лии кам­ня­ми са­мых раз­ных форм и раз­ме­ров, и кое-где прог­ля­дыва­ющи­ми кор­ня­ми де­ревь­ев, и хо­дить мож­но толь­ко там. Ес­ли те­бя на до­роге собь­ет ма­шина, во­дите­ля не на­кажут. А не­чего на про­ез­жую часть лезть! Вот там, где про­топ­та­на до­рож­ка, там и хо­ди. А раз уж это не­нака­зу­емо, то боль­шинс­тво во­дите­лей о пе­шехо­дах и не за­ботят­ся. Днем еще мож­но раз­гля­деть на до­роге чер­но­коже­го пе­шехо­да и по­сиг­на­лить, а ночью? По­это­му ин­ва­лидов ть­ма.

Пре­зидент да­же спе­ци­аль­ный указ из­дал о не­об­хо­димос­ти для мес­тно­го на­селе­ния но­сить бе­лую одеж­ду в тем­ное вре­мя су­ток. Но во-пер­вых, ма­ло кто о нем зна­ет, ибо не чи­тали. По­тому, что боль­шинс­тво во­об­ще ка­тего­ричес­кие про­тив­ни­ки ка­кого бы то ни бы­ло чте­ния, а ос­таль­ные гра­моте не обу­чены. А во-вто­рых, где день­ги на бе­лую одеж­ду? А ведь ее еще и сти­рать иног­да нуж­но, а это уже - мы­ло, или да­же по­рош­ки.... По­это­му лю­ди прос­то ста­ра­ют­ся дер­жать­ся по­даль­ше от до­рож­но­го по­лот­на. И не­важ­но, что кое-где мож­но прой­ти, толь­ко имея, как ми­нимум, вто­рой раз­ряд по аль­пи­низ­му. А в се­зон дож­дей? Это все для мес­тных.

А вот ес­ли бе­лый, все-та­ки, рис­кнул ид­ти по до­роге, то пер­вое, о чем ему на­до не  за­бывать - дви­жение  ле­вос­то­рон­нее. Мы при­вык­ли на до­рогах ид­ти по ле­вой от се­бя сто­роне, "гля­дя смер­ти в ли­цо", но ес­ли ты идешь в Зам­бии так, как при­вык, знай: она ды­шит те­бе в за­тылок. Осо­бен­но важ­но это пом­нить, ес­ли ты соб­рался пе­рей­ти ули­цу. В от­ли­чие от на­ших улиц, здесь сна­чала на­до пос­мотреть нап­ра­во, а дой­дя до се­реди­ны - на­лево. Имен­но по этой при­чине  выс­ла­ли из стра­ны до­мой двух мо­лодых вра­чей из Ки­ева и од­но­го из Таш­кента. "Гру­зом - 200". 

Но и это еще не все. Ес­ли бе­лый идет пеш­ком, для зам­бий­цев это все рав­но, что уви­деть сло­на, плав­но па­ряще­го над гор­ным ущель­ем. Бе­лый на до­роге! Пеш­ком!! Один!!! И де­ло не толь­ко в том, что, по их пред­став­ле­ни­ям, это­го "не мо­жет быть, по­тому что не мо­жет быть ни­ког­да". Речь еще и о день­гах, ибо бе­лый пла­тит как ми­нимум вдвое. Сиг­на­лят или ми­га­ют фа­рами. А по­том при­тор­ма­жива­ют и по­казы­ва­ют ука­затель­ный па­лец, нап­равлен­ный вверх.

- Сэр, так­си! - слыш­но поч­ти бес­пре­рыв­но.

Че­рез пол­ча­са та­кого "вни­мания" хо­чет­ся ид­ти сквозь джун­гли.
3В жи­лых рай­онах, ко­торые мы обыч­но на­зыва­ем "спаль­ны­ми", и где про­жива­ет боль­шинс­тво на­селе­ния, ас­фаль­та не бы­ло ни­ког­да. Толь­ко де­сяти­лети­ями (а мо­жет быть и ве­ками) утоп­танная зем­ля. Ог­ромные ямы ник­то, ни­ког­да и ни­чем не за­сыпал, не счи­тая сплюс­ну­тых плас­ти­ковых бу­тылок от раз­ных на­пит­ков, и рва­ных цел­ло­фано­вых па­кетов впе­ремеш­ку с об­рывка­ми бу­маги, выг­ля­дящих, как обык­но­вен­ный му­сор. Все это ссы­па­ют в ямы для то­го, что­бы там все-та­ки смог­ла про­ехать ма­шина. Впро­чем, та­кое же мож­но в оби­лии уви­деть да­же на го­род­ских ма­гис­тра­лях. По обо­чинам ве­лико­леп­ных до­рог зем­ля, пок­ры­тая изум­рудной тра­вой, жут­чай­шим об­ра­зом за­мусо­рена. В Аф­ри­ку по­нятие са­нита­рии еще не приш­ло. Че­рез нес­коль­ко ве­ков да­леких по­том­ков сов­ре­мен­ных аф­ри­кан­цев бу­дут хо­ронить в слое "плас­ти­ковой эры".  

Сле­ду­ющее, что бро­силось в гла­за, это не­веро­ят­ное ко­личе­сит­во упи­тан­ных и да­же ожи­рев­ших. Са­мое по­чита­емое во всей юж­ной Аф­ри­ке на­ци­ональ­ное блю­до - "нши­ма", с ва­ри­ан­та­ми наз­ва­ния в каж­дой стра­не и да­же поч­ти в каж­дой от­дель­ной про­вин­ции каж­дой из этих стран. В Тан­за­нии оно но­сит наз­ва­ние "уга­ли".
        
В зам­бий­ском "Хил­лто­пе" ме­ня ме­сяца три чуть ли не ежед­невно  уго­вари­вали это съ­есть. Я как мог соп­ро­тив­лялся, но один из ра­бот­ни­ков од­нажды при­нес ее в мой  офис  и  пос­та­вил  пе­ред фак­том, ска­зав, что это по­дарок от не­го лич­но. Соп­ро­тив­лять­ся  в та­кой  си­ту­ации  бы­ло бы  не  этич­ным, по­это­му  я  чес­тно  ее съ­ел. И  по­обе­щал  и  се­бе, и ему, что вто­рой раз я это съ­ем толь­ко в том слу­чае, ес­ли мне бу­дет уг­ро­жать го­лод­ная смерть. Но тех­но­логи­ей все же по­ин­те­ресо­вал­ся. А вдруг ко­му-то ста­нет ин­те­рес­но.

Вот ре­цепт при­готов­ле­ния это­го ку­линар­но­го "фей­ер­верка": на­сыпа­ешь ку­куруз­ную му­ку в кас­трю­лю с ки­пящей во­дой из рас­че­та пол­ки­ло на бра­та (или сес­тру), и тща­тель­но пе­реме­шива­ешь. Ни­каких спе­ций до­бав­лять не на­до. Да­же со­ли. По­луча­ет­ся прес­ное ку­куруз­ное тес­то, ко­торое рас­кла­дыва­ет­ся на блю­да по ко­личес­тву едо­ков. Блю­да спе­ци­аль­ные. Они по­хожи на под­но­сы: ве­личи­ной с не­боль­шой таз, плос­кие, но с нес­коль­ки­ми ячей­ка­ми. Боль­шая ячей­ка пред­назна­чена для тес­та. В ос­таль­ные кла­дут­ся от­дель­но ку­сок ва­рено­го или ту­шено­го мя­са (мож­но жа­реную ры­бу или ку­сок ку­рицы для раз­но­об­ра­зия ме­ню) и, опять от­дель­но, ос­трые прип­ра­вы из мес­тных трав с до­бав­ле­ни­ем ту­шеных ба­нанов. (Ока­зыва­ет­ся су­щес­тву­ет два ви­да ба­нанов. Слад­кие ба­наны-фрук­ты нам хо­рошо зна­комы. Дру­гой вид - ба­наны-ово­щи - внеш­не от­ли­ча­ют­ся толь­ко тем­но-зе­леным цве­том ко­журы, ко­торый с те­чени­ем вре­мени сна­чала свет­ле­ет, а по­том пят­на­ми ста­новит­ся бу­рым. На вкус они со­вер­шенно прес­ны, но в ту­шеном ви­де с раз­личны­ми прип­ра­вами они при­об­ре­та­ют очень хо­роший вкус, прак­ти­чес­ки ни­чем не от­ли­ча­ющий­ся от на­шей от­варной кар­тошки. Ма­ло то­го, что очень вкус­но, так еще и очень по­лез­но из-за бо­гато­го со­дер­жа­ния ви­тами­нов. Штук пять та­ких ба­нанов в день с до­бав­ле­ни­ем мес­тных трав га­ран­ти­ру­ют от ави­тами­ноза, ис­то­щения и го­лод­ной смер­ти).
А мож­но до­бавить в это блю­до ово­щи или от­варной кар­то­фелб, по­литый то­мат­ным со­усом. И пе­ресо­лен­ные - как бы в ком­пенса­цию за не­соле­ное тес­то.

Все, нши­ма го­това. И они едят это всю жизнь! Каж­дый день! А кто-то да­же по нес­коль­ку раз в день! И толь­ко это, ни­чего дру­гого. Спра­вед­ли­вос­ти ра­ди ска­жу, что иног­да те, кто мо­жет се­бе это поз­во­лить, вре­мя от вре­мени едят и чип­сы с ку­рицей, и со­сис­ки, и еще мно­гое дру­гое. Но это толь­ко, как "вто­рое", или как "от­дых" от нши­мы на один день. 

Тех­ни­ка пог­ло­щения это­го чу­да ку­линар­но­го ис­кусс­тва то­же зас­лу­жива­ет от­дель­но­го опи­сания. Лож­ка­ми поль­зо­вать­ся не при­нято. От ку­куруз­но­го тес­та от­ла­мыва­ет­ся ку­сок под раз­мер собс­твен­но­го рта и тща­тель­но раз­ми­на­ет­ся в ку­лаке для уп­лотне­ния. Ту­шеные ба­наны и мя­со цеп­ля­ют вил­кой от­дель­но, но ей поль­зу­ют­ся да­леко не все. Мож­но за­едать это хле­бом.

Из-за та­кой ма­неры еды у жен­щин на "ра­бочей" ру­ке ко­рот­кие ног­ти, а лак на них спол­за­ет на вто­рой день пос­ле нак­ла­дыва­ния. При этом на дру­гой ру­ке ног­ти мо­гут ос­та­вать­ся длин­ны­ми и кра­сиво от­ла­киро­ван­ны­ми.

Од­но­го та­кого блю­да в день дос­та­точ­но, что­бы на очень при­лич­ном уров­не под­держи­вать свою жиз­не­де­ятель­ность. А ес­ли это есть по 3 - 4 ра­за в сут­ки, за­пивать пи­вом, ли­кером или вис­ки с со­довой, и при этом не де­лать ни хре­на, это ж ка­кое у те­бя бу­дет пу­зо, не го­воря об ос­таль­ных час­тях те­ла? Вот и вра­ща­ют сво­ими  не­мыс­ли­мыми  око­рока­ми,  с тру­дом  пе­реме­щая се­бя с мес­та на мес­то, и вы­зывая у ок­ру­жа­ющих чувс­тво не­ре­аль­нос­ти. Мор­ды (ина­че это и не на­зовешь) при­об­ре­та­ют  кон­фи­гура­цию ги­гант­ской спе­лой гру­ши. В луч­шем слу­чае, ста­новят­ся круг­лы­ми, как буд­то сфор­ми­рова­ны с по­мощью цир­ку­ля. При взгля­де сза­ди уши не ме­ша­ют ви­деть ще­ки, а за­тылок и шея сли­ва­ют­ся в од­но це­лое дву­мя - тре­мя мощ­ны­ми склад­ка­ми. По­рой ка­жет­ся, что шеи нет во­об­ще. А их ак­ку­рат­ные и соб­лазни­тель­ные поп­ки пос­те­пен­но прев­ра­ща­ют­ся в пу­га­ющих раз­ме­ров жо­пы, ко­торые мож­но уже c ус­пе­хом ис­поль­зо­вать для взя­тия во­рот неп­риступ­ной кре­пос­ти.

У нас бы­ла од­на па­ци­ен­тка ве­сом в 160 ки­лог­рамм! У нее од­на но­га бы­ла тол­ще, чем я сам. Каж­дая грудь чуть ли не в два ра­за боль­ше, чем ее го­лова. Ког­да мы, во­семь че­ловек, пос­ле опе­рации пе­рело­жили ее с ка­тал­ки на кро­вать, мои ру­ки ока­зались под ней, и вы­тащить их са­мос­то­ятель­но я не смог. Че­тыре креп­ких му­жика дол­жны бы­ли по­вер­нуть эту "ба­лери­ну" на­бок, что­бы я выр­вался на сво­боду, сод­рав при этом ко­жу с тыль­ной сто­роны од­ной из ла­доней. И эта осо­ба в Аф­ри­ке да­леко не уни­каль­ный эк­зем­пляр. До­води­лось ви­деть и пох­ле­ще.

Есть, ко­неч­но, и ху­доща­вые, но это или от Бо­га, или спорт­сме­ны, или лю­ди фи­зичес­ко­го тру­да с уме­рен­ным дос­татком, или пи­щевые дис­си­ден­ты. Ну еще, воз­можно, боль­ные ка­кими-ни­будь хро­ничес­ки­ми хво­рями, ко­торых в Аф­ри­ке боль­ше, чем са­мих аф­ри­кан­цев. Од­ни глис­ты и ту­бер­ку­лез че­го сто­ят.

Пос­ле мно­гих ве­ков по­луго­лод­но­го су­щес­тво­вания по ви­не кап­ри­зов при­роды или "ви­зитов" за­во­ева­телей, пол­но­та в Аф­ри­ке счи­та­ет­ся сим­во­лом дос­татка, си­лы, кра­соты и здо­ровья. А раз это так, то, по­нят­ное де­ло, к это­му бу­дут стре­мить­ся все, ста­ра­ясь пе­реще­голять друг дру­га. А их из­можден­ные ли­ца в хро­никах, ко­торые нам по­казы­вали по TV мно­го лет на­зад, бы­ли ни­чем иным, как выд­ранны­ми от­ку­да-то кад­ра­ми о бо­лез­нях или ка­ких-то эпи­деми­ях, толь­ко со­вет­ская про­паган­да снаб­жа­ла их "нуж­ны­ми" тек­ста­ми.

Миф о го­лод­ной Аф­ри­ке рож­ден са­мими аф­ри­кан­ца­ми, веч­но жа­лу­ющи­мися на го­лод. Я раз­ве­ял его для се­бя  сра­зу и нав­сегда. Ес­ли кто-то с пе­ной у рта бу­дет вам рас­ска­зывать про го­лод­ную Аф­ри­ку, плюнь­те это­му че­лове­ку в его не­об­ра­зован­ное или лу­кавое ли­цо. Го­лод­ные лю­ди есть в лю­бой стра­не ми­ра. Но да­же од­на го­лод­ная стра­на взры­во­опас­на в мас­шта­бе всей пла­неты. Кто же поз­во­лит го­лодать це­лому кон­ти­нен­ту?

В Аф­ри­ке ез­дят на та­ких ма­шинах, ко­торых у нас не уви­дят еще мно­го лет. Есть и ста­рые ко­лыма­ги, но это или "ра­бочая ло­шадь", ко­торую уже не жал­ко дот­ре­пывать, или собс­твен­ность бед­но­го фер­ме­ра, ко­торый не смог в свое вре­мя ку­пить хо­роший учас­ток зем­ли, и де­ла его идут ни шат­ко, ни вал­ко. А мо­жет быть она при­над­ле­жит  го­сударс­твен­но­му уч­режде­нию или кон­че­ному жмо­ту, что по су­ти  од­но и то же.    

Еще од­на осо­бен­ность, на ко­торую во­лей-не­волей об­ра­ща­ешь вни­мание, это за­бор. Ос­новная мас­са го­род­ских жи­лых до­мов в Зам­бии име­ет все­го один или два эта­жа. Каж­дый жи­лой дом, или груп­па до­мов из двух-трех стро­ений, ого­роже­на вы­соким за­бором из да­леко не всег­да ош­ту­кату­рен­ных шла­коб­ло­ков, по вер­ху ко­торо­го тор­чат вма­зан­ные в бе­тон ос­колки бу­тылок. Ес­ли дом по­бога­че, то вмес­то би­того стек­ла там ко­лючая про­воло­ка или про­вода под то­ком. А по­рой и то, и дру­гое. И та­кие за­боры выс­тро­ены да­же меж­ду от­дель­ны­ми дво­рами.

Пос­коль­ку до­ма не­высо­кие, с ули­цы вид­ны толь­ко их кры­ши. Идешь по ули­це вдоль бес­ко­неч­ной сте­ны че­рез весь го­род, и не­куда "глаз по­ложить". Толь­ко же­лез­ные во­рота в каж­дый двор с бдя­щими секь­юри­ти в не­кото­рых про­емах. Я не го­ворю о паль­мах, изу­митель­но кра­сивых эк­зо­тичес­ких де­ревь­ях и кус­тах, ко­торые скра­шива­ют этот уны­лый пей­заж. В каж­дом дво­ре раз­ной зе­лени то­же дос­та­точ­но. Цве­ты та­кие, ка­ких в на­ших кра­ях в жиз­ни не уви­деть. Но это единс­твен­ное, чем и лю­бу­ешь­ся. Ар­хи­тек­ту­ры нет.

А все де­ло в во­рах. Ник­то не смо­жет оп­ре­делить их ко­личес­тво. Да этим ник­то и не за­нима­ет­ся. Мож­но бы­ло бы под­счи­тать зат­ра­ты на це­мен­тный биз­нес, на из­го­тов­ле­ние шла­коб­ло­ков, на воз­ве­дение за­боров, на со­дер­жа­ние секь­юри­ти в мас­шта­бе сто­лицы и да­же всей стра­ны в це­лом. Но и эти рас­че­ты то­же ни­кому не нуж­ны. Од­но яс­но: ес­ли бы все эти средс­тва из­на­чаль­но ухо­дили на улуч­ше­ние жиз­ни на­рода и борь­бу с прес­тупностью, это обош­лось бы ку­да де­шев­ле, а го­рода выг­ля­дели бы не столь мрач­но.

Но вся бе­да в том, что для аф­ри­кан­ца взять, го­раз­до бо­лее ес­тес­твен­но, чем за­рабо­тать и ку­пить. Взять - это нор­ма. По­тому и во­ру­ют, в край­нем слу­чае про­сят. Они поп­ро­шай­ни­ча­ют да­же на го­сударс­твен­ном уров­не, там, где не по­вору­ешь. И сколь­ко ли­кова­ния, ког­да Аме­рика, Ан­глия, или кто-то еще, да­ет им мил­ли­оны! Га­зеты пес­трят, на ули­цах ра­дос­тные об­сужде­ния. И ни­кому в го­лову не при­ходит, что это ка­бала. Но по­том, ког­да день­ги уже по­луче­ны, и кое-кто на­чина­ет "за­каты­вать ру­кава" в пред­вку­шении, ник­то не зна­ет, ку­да они де­ва­ют­ся. Где они? Ка­кую часть из них по­лучит на­род? Ни ква­чи! Вот на этом уров­не и на­чина­ет­ся во­ровс­тво. Раз­во­ровы­ва­ет­ся все не­пос­редс­твен­но из бан­ков, не­пос­редс­твен­но те­ми, кто име­ет дос­туп и пра­во рас­по­ряжать­ся. Це­ны на все рас­тут, на­род про­дол­жа­ет ни­щенс­тво­вать и в от­ча­янии идет во­ровать или про­сить то­же. А в го­роде, не­замет­но для боль­шинс­тва, по­яв­ля­ет­ся нес­коль­ко ши­кар­ных ма­шин и не ме­нее ши­кар­ных до­мов.

Ес­ли день­ги по­луче­ны то­вара­ми, то это ни­чего не ме­ня­ет. То­вары - те же день­ги, нуж­но толь­ко их за­жучить и вы­год­но про­дать. То­вары не до­рогие, но мно­го. Весь мир ски­дыва­ет в Аф­ри­ку ни­кому не нуж­ное дерь­мо, ко­торое в стра­нах-про­из­во­дите­лях ник­то и ни­ког­да не ку­пит. Унич­то­жать жал­ко, да и хло­пот­но. А здесь, ка­кие-ни­какие день­ги, и о пла­те за хра­нение за­ботить­ся не на­до. Аф­ри­ка с дней "не­зави­симос­ти" каж­дой из сос­тавля­ющих ее стран прев­ра­щена в ми­ровую свал­ку для не­лик­ви­да.

Очень ред­ко сре­ди аф­ри­кан­цев мож­но уви­деть ко­го-то с кни­гой в ру­ках. Я не имею вви­ду сту­ден­тов и школь­ни­ков. Их от­но­ситель­но не­боль­шая мас­са, и встре­тить груп­пу уча­щих­ся мож­но толь­ко в не­пос­редс­твен­ной бли­зи от сво­ей "alma mater" - шко­лы или уни­вер­си­тета. В об­щей люд­ской мас­се они рас­тво­ря­ют­ся. Да и за­чем на­роду об­ра­зова­ние? Лиш­няя го­лов­ная боль толь­ко. От ума, как из­вес­тно, бы­ва­ет толь­ко го­ре. Ху­дожес­твен­ной ли­тера­турой поч­ти ник­то не ин­те­ресу­ет­ся, а ли­тера­тур­ной клас­си­ки здесь прос­то не су­щес­тву­ет. А вот га­зеты идут на­рас­хват, на­род их чи­та­ет. Но в ос­новном спор­тивные но­вос­ти. Спорт - это то, что всех ин­те­ресу­ет в пер­вую оче­редь. И ве­дущее мес­то, ес­тес­твен­но, за фут­бо­лом. О фут­бо­ле пи­шут, о нем го­ворят и спо­рят взах­леб. А пе­ред ка­ким-ни­будь важ­ным мат­чем по го­роду разъ­ез­жа­ют ма­шины с "ма­тюгаль­ни­ками", ко­торые бе­зос­та­новоч­но и очень гром­ко при­зыва­ют:

- Все на ста­ди­он!!! Под­держим лю­бимую ко­ман­ду!!!

Фут­бол - это то, что гром­ко и все­ми об­сужда­ет­ся на ули­це, в ка­фе, в лю­бом мес­те, где со­берут­ся как ми­нимум двое. И каж­дый ста­ра­ет­ся пе­рек­ри­чать не толь­ко сво­его со­бесед­ни­ка, но и всех вок­руг. При­чем го­ворят все од­новре­мен­но, и при этом все от­ча­ян­но жес­ти­кули­ру­ют. Уму не­пос­ти­жимо, как они умуд­ря­ют­ся слы­шать сво­их же со­бесед­ни­ков. Впро­чем, слу­ша­ющих я ни ра­зу так и не уви­дел, сколь­ко ни приг­ля­дывал­ся. Толь­ко го­воря­щих. Иног­да из-за та­кого ти­па об­сужде­ния ка­жет­ся, что наз­ре­ва­ет дра­ка. Но пос­мотришь на их ли­ца, и эта мысль сра­зу от­па­да­ет. Улы­ба­ют­ся, гла­за го­рят, как буд­то каж­дый из них мил­ли­он в ло­терею вы­иг­рал или унас­ле­довал ко­ролев­скую власть вмес­те с каз­ной и вла­дени­ями. Пот­ря­са­ющее оли­цет­во­рение все­народ­но­го счастья. Не хва­та­ет толь­ко пе­сен, тан­цев или па­рада вой­ск с пос­ле­ду­ющей де­монс­тра­ци­ей тру­дящих­ся.

А ес­ли еще и пив­ка под­дал, или че­буки (са­мый де­шевый в Аф­ри­ке спир­тной на­питок, ти­па бра­ги) или, кто при день­гах, ама­рул­лы (ли­кер, из­го­тав­ли­ва­емый из рас­те­ния с тем же наз­ва­ни­ем) то, ес­ли ты с друзь­ями где-то ря­дом и вам хо­чет­ся по­гово­рить, ухо­дите ку­да-ни­будь по­даль­ше, в дру­гое мес­то. Здесь вы друг дру­га не ус­лы­шите.

Но ес­ли лю­бимая ко­ман­да про­иг­ра­ла, то ре­ак­ция та­кая, как буд­то объ­яв­лен на­ци­ональ­ный тра­ур. Вро­де то­го, ка­кой мне за­пом­нился из да­леко­го детс­тва, ког­да хо­рони­ли Ста­лина.

Бро­са­ет­ся в гла­за то, что они прак­ти­ку­ют толь­ко та­кие ви­ды спор­та, где нет не­об­хо­димос­ти нап­ря­гать ин­теллект. У них, кро­ме фут­бо­ла, раз­ви­ты та­кие ви­ды, как бокс, вос­точные еди­ноборс­тва, не­кото­рые ви­ды лег­кой ат­ле­тики. Та­кими, как шах­ма­ты, кон­ная вы­ез­дка, ав­то- или мо­тос­порт, они не ув­ле­ка­ют­ся.

Му­зыка - еще од­на их страс­тная лю­бовь. Их му­зыкаль­ность об­ще­из­вес­тна. Весь мир пе­ренял, и про­дол­жа­ет пе­рени­мать, их му­зыкаль­ный стиль. Джаз, рок, рэп. И на­до приз­нать, что в этом они за­меча­тель­ные тру­дяги.

А вот клас­си­ки они не зна­ют. Ни имен все­мир­но из­вес­тных ком­по­зито­ров или ис­полни­телей, ни опер, ни опе­ретт, ни ба­лета, ни сим­фо­ний, ни кон­цертов или со­нат. Да­же ми­ни­атюр.

Мне од­нажды приш­лось дол­го объ­яс­нять од­ной осо­бе, что ба­лет - это "вы­раже­ние внут­ренних чувств на­руж­ны­ми ор­га­нами". Не объ­яс­нил. Толь­ко на­вел на мысль об ин­ти­ме.

Но зам­бий­ская му­зыка мне пон­ра­вилась. Очень ме­лодич­ные пес­ни, прав­да, уто­митель­но длин­ные, ми­нут по двад­цать. Мо­жет быть, это - сво­еоб­разная по­пыт­ка на­вязать? Но к кон­цу да­же са­ма эта при­ят­ная ме­лодия на­чина­ет раз­дра­жать. И о чем во­об­ще мож­но так дол­го рас­ска­зывать?

Как-то я си­дел в сво­ем офи­се. Ра­бота бы­ла сде­лана, за­нять­ся не­чем. Ре­шил на­писать пись­мо до­мой. За­хоте­лось рас­ска­зать о зам­бий­ской му­зыке.

Кро­ме наз­ва­ний, о но­тах я не знаю ни­чего, но мно­го раз ви­дел, как они изоб­ра­жа­ют­ся. Взял лист бу­маги, на­лино­вал стро­ки по пять ли­ний, и на­рисо­вал скри­пич­ный ключ, вся­кие ди­езы-бе­моли, а по­том, чис­то "от фо­наря", и му­зыкаль­ные ак­корды. Ре­шил фак­сом от­пра­вить   это до­мой, соп­ро­водив ко­мич­ным тек­стом. Ус­пел толь­ко на­писать: "Здесь по со­седс­тву, на чет­вертой паль­ме спра­ва от во­рот, жи­вет один ком­по­зитор".
Си­жу, за­думав­шись над про­дол­же­ни­ем. В это вре­мя в дверь пос­ту­чали, и во­шел наш гос­пи­таль­ный гар­сон, ко­торо­му я за­казы­вал ко­фе. Он уви­дел на сто­ле лист с но­тами:

- О, сэр! Вы пи­шете му­зыку?

- Да, иног­да, - от­ве­тил я скром­но так, по­тупив взор. - Ког­да Бах на­ве­ет.

Он чуть при­заду­мал­ся. На­вер­ное, не по­нял, что та­кое "на­ве­ет". Но что­бы за­мазать свое сму­щение, скло­нил­ся над но­тами и стал... на­певать! По­том взял лист в ру­ки, вып­ря­мил­ся и, про­дол­жая чи­тать с лис­та, на­чал... при­тан­цо­вывать. С ума сой­ти!

- Что, нра­вит­ся? - спра­шиваю.

- О, да! Это ве­лико­леп­но! - вос­торжен­но от­ве­ча­ет.

- Ну тог­да за­бери это на па­мять обо мне, - сде­лал я цар­ский жест. - Я се­бе еще на­пишу.

Он дол­го ме­ня бла­года­рил, сво­рачи­вая лист бу­маги, а по­том вы­шел. Я бы­ло на­чал сме­ять­ся, от­не­ся это к то­му же "дай!", но по­том при­заду­мал­ся. Ес­ли мне дей­стви­тель­но, по чис­той слу­чай­нос­ти, уда­лось на­рисо­вать что-то, что мож­но всерь­ез об­ра­ботать, то да­же ус­лы­шав это ког­да-ни­будь, я не смо­гу рас­познать свое де­тище, а мир ни­ког­да не уз­на­ет име­ни нас­то­яще­го ав­то­ра это­го ге­ни­аль­но­го про­из­ве­дения, ко­торо­му, мо­жет быть, уго­това­на судь­ба стать гим­ном стра­ны.