САРКОФАГ
Опубликовано 6 Июня 2011 в 04:10 EDT
Пишу в прошедшем времени, так как Миша трагически погиб. В 1994 - На Родине, в Днепропетровске. Это интервью -память о Мише. Напоминание об опасности.
"Саркофаг - это времянка". Так говорил Миша Герцон. Небольшого роста, с рыжеватыми залысинами, очень подвижный. Один из авторов Саркофага в Чернобыле. Проживавший в Магдебурге. Говорил быстро, взахлёб, по-одесски активно жестикулируя. Что не удивительно, так как родился Миша в Одессе.
Пишу в прошедшем времени, так как Миша трагически погиб. В 1994 - На Родине, в Днепропетровске. Это интервью -память о Мише. Напоминание об опасности.
- В истории России 20 века было много чёрных дней. 25 октября, 22 июня ... 26 апреля. " В этот день- писал один из западных комментаторов,- Украина, Советский союз, может быть, вся Европа, зависли над бездной."
- Как 26 апреля вошло в твою жизнь?
- Честно говоря, никак особенно. Я знал не больше, чем другие. То есть почти ничего. Поэтому масштаб трагедии осознал позднее. Если быть точным, то для меня эта каша заварилась по-настоящему 18 июля 1986 года. Когда коммунисты сидели ещё прочно. Приказы не обсуждались. И когда положить партийный билет на стол было высшим наказанием.
Вызывает директор Днепропетровского завода металлоконструкций, где я работал начальником отдела. Обычно невозмутимый, даже флегматичный. А тут волнуется. Щёки пятнами. И как-то странно суетится. Сначала стал обычную трескотню разводить:"Правительственное задание...Дело чести...Долг коммуниста..." Но неожиданно перешёл на человеческий язык:"Такого, Миша ещё не было. Надо выложиться. Я тебя прошу".
Может только тогда впервые ощутил серьёзность положения. И наша группа конструкторов начала выкладываться. Работали по 16 часов. Часто спали прямо на столах в бюро. Надо было довести до ума проект защитной стены для реактора, присланный из Москвы.
- Довести до ума? Что-то было не так?
- Может и так. И проект, в принципе, хороший. Но делался он, как и всё, что имело отношение к Чернобылю, в дикой спешке. Не учитывал возможности нашего завода. А, главное, не учитывал особенностей строительства в условиях высокого уровня радиации. Когда строители должны были находиться как можно меньше в заражённой зоне.
Поэтому приходилось многое в проекте доделывать, перекраивать, переиначивать. Для ускорения работ в опасной зоне таких вещичек напридумывали, что потом на несколько авторских свидетельств потянуло. Короче, через 10 дней (рекорд для книги Гиннеса ) первые блоки защитной стены были готовы к отправке .
- А как сам туда попал?
- Это, если не ошибаюсь, в августе. Вызвали в Киев и вручили приказ-срочно выехать в Чернобыль, который находился в 30-километровой , опасной по уровню радиации зоне. Желания моего никто, конечно же, не спрашивал.
- Волновался?
- Конечно. Ночь перед поездкой не спал. Как выяснилось не зря .
У всех конструкторов, что были в моей группе, сейчас большие проблемы со здоровьем. Ведь дозиметров нам никто не давал. Дозы облучения не контролировал. И о последствиях не думал. Дали нам, для проформы защитные штаны и куртку. Повязали физиономию марлей (курильщики сразу сбросили) и мы поехали.
Впрочем, недалеко. Где-то около ста километров. Потом шлагбаум. Военные проверяют документы. И вьехали...
- Какое впечатление?
- Как тебе сказать? Въезжаешь в мёртвый город. Страшный город. Готовые декорации к фильмам ужаса Хичкока. Собственно, сначала трудно понять почему так сташно. Погода прекрасная. Всё цветёт. Дома новенькие, нарядные. И вдруг понимаешь. Город пустой. Без людей. Только гуси одичалые бегают. Стаи брошенных собак. Кошки худющие. И ни одного человека...Начинаешь понимать до чего можем доиграться на нашей крохотной планете, если во время не остановиться.
Итак, приезжаем в Чернобыль к зданию правительственной комиссии. А там, надо сказать, не только подневольные солдатики, но и большие начальники, маститые академики на равных рентгены глотают. И ошарашивающая новость: мне и группе конструкторов из киевского проектного института поручается в кратчайший срок спроектировать крышу Саркофага. При этом никаких чертежей крыши нет и не предвидится. Научной базы нет. Электронной машины нет. Нет даже официально сформулированного задания.
- А что есть?
- Можно сказать что ничего. Если не считать
снимков разрушенного реактора с указанием размеров. И ещё. Было к приказу одно маленькое добавленьице. Все работы производить... в Чернобыле.
- Из за секретности?
- Думаю, что нет. Иезуитское добавленье было сделано для того, чтобы работали поживее. Никто, естественно, задерживаться в Чернобыле не хотел. Короче, получили приказ пойти не знаю куда и принести не знаю что.
Собрались. Гоняем чаи. Настроение, скажу честно, паническое. Поначалу была мысль на вертолёте над реактором покрутиться. Но потом раздумали: слишком мощное облучение. А дальше опять пошли дела для книги Гиннеса. Не буду пересказывать все перипетии поисков. Но в 2 часа ночи идея крыши Саркофага была принята. И начался детектив. Мы достали машину. И всей группой, нарушив запрет, в обход шлагбаума рванули в Киев. Потому что без ЭВМ в такие сроки можно было спроектировать только крышу для курятника. Уже оттуда позвонили в Чернобыль. Никто особенно не ругался.
Главное было тогда действовать, а не согласовывать. На войне как на войне.
А в пять утра через день ( работали подряд более суток) чертежи были готовы. Утром сдали их, ещё тёпленькими в Чернобыле, поражённой нашими темпами правительственной комиссии. В тот же день проект был утверждён.
-Но такие скорости? А если ошибка? Неточный расчёт?
- Ты прав. Риск ошибиться был велик. Академики (не хочу называть фамилии) подписали проект не потому, что были уверены в его правильности. А потому что иначе их не выпускали из Чернобыля. И это счастливый случай, что невероятные темпы не отразились на качестве работ. Через 3-4 месяца после окончания строительства Саркофага была произведена экспертиза нашего проекта (парадокс, но именно в такой последовательности развивались события) и было признано, что мы нашли оптимальный вариант.
Но, повторяю, и это, пожалуй, главное, что хотел бы сказать: и защитная стена, и крыша Саркофага были ...времянками. Рассчитанными на 8-10 лет. Слишком малы были сроки. Слишком много в уравнении было неизвестных.
- Что ты имеешь в виду?
- Да ничего мы толком не знали. Не знали, не имели представления как будет реагировать металл в металлоконструкции на длительное пребывание в условиях высокого уровня радиации. Не знали какая толщина стены является оптимальной . Поэтому чисто условно сделали её 1-метровой. Каким должен быть наполнитель каркаса стен. Ничего мы не знали .Да и не было таких данных. Всё делалось на глазок, интуитивно, без научного обоснования.
Кроме того, чисто временный характер нашего гигантского сооружения был предопределён большим количеством заранее заданных предварительных условий, жёстко связавших нас в работе над проектом. Скажем, решили мы сделать крышу, как и стену толщиной в 1 метр. Для такой толщины рассчитали и вес балок. И тут выясняется, что кран, который был в нашем распоряжении , такой вес поднять не сможет. И в 60 см. Не сможет. А только меньше. Вот и подгоняли мы размер крыши под возможности крана.
Или сказали нам, что при строительстве крыши необходимо использовать трубы, которые есть. Именно эти и никакие другие. Учитывая их длину, диаметр, вес... Но самым неприятным было требование начальства использовать как опору для крыши бывшую, чудом сохранившуюся стену реактора. Построить новую , на всём протяжении было сложно. Практически невозможно. Эта стена сегодня является самым опасным и недолговечным звеном Саркофага.
Я боюсь. Я очень боюсь. Говорил об опасности много раз на Украине. Хочу повторить здесь, в Германии. О строительстве настоящего, долговечного Саркофага вопрос надо было поставить на другой день после постройки этого. Временного. Чего бы это не стоило. Альтернативы нет. Ни у Украины. Ни у Европы в целом.
1993 год.
Слушайте
ТОЧКА ЗРЕНИЯ
«У нас нет армии. Развалило армию военное законодательство последних четырёх месяцев» (Деникин Антон Иванович (1872-1947), русский генерал).
ноябрь 2024
ИСТОРИЯ
ФОРС МАЖОР
Публикация ноябрського выпуска "Бостонского Кругозора" задерживается.
ноябрь 2024
МИР ЖИВОТНЫХ
Что общего между древними европейскими львами и современными лиграми и тигонами?
октябрь 2024
НЕПОЗНАННОЕ
Будь научная фантастика действительно строго научной, она была бы невероятно скучной. Скованные фундаментальными законами и теориями, герои романов и блокбастеров просто не смогли бы бороздить её просторы и путешествовать во времени. Но фантастика тем и интересна, что не боится раздвинуть рамки этих ограничений или вообще вырваться за них. И порою то, что казалось невероятным, однажды становится привычной обыденностью.
октябрь 2024