То, что нас не убило, может нас вылечить!

Че­ловек, увы, смер­тен. Еже­год­но на пла­нете уми­ра­ют поч­ти 60 мил­ли­онов лю­дей всех воз­растов из ко­торых лишь ме­нее 5% ста­новят­ся жер­тва­ми войн, убий­ств, ава­рий и нес­час­тных слу­ча­ев. Еще мень­ше до­жива­ют до глу­бокой строс­ти, ког­да да­же здо­ровый ор­га­низм уже прос­то из­на­шива­ет­ся до пре­дела, и они мир­но за­сыпа­ют веч­ным сном. А вот жизнь ос­таль­ных бо­лее 90% уно­сят бо­лез­ни, по сей день ос­та­ющи­еся глав­ным би­чом че­лове­чес­тва.

По­думать толь­ко, сколь­ко лю­дей мог­ли бы еще жить и жить, ес­ли бы на­ука и ме­дици­на смог­ли бы, на­конец, одер­жать по­беду в вой­не про­тив бо­лез­ней, иду­щей сто­летия! Но по­ка что это ос­та­ет­ся не­дося­га­емой меч­той. До­бива­ясь ус­пе­хов на от­дель­ных нап­равле­ни­ях, че­лове­чес­тво от­ка­тыва­ет­ся на­зад под на­тис­ком рос­та дру­гих за­боле­ваний. При­чин это­му мно­го, и сре­ди них нуж­но наз­вать и та­кую, что лю­ди всё ещё тра­тят слиш­ком мно­го ре­сур­сов на вой­ну не с бо­лез­ня­ми, а друг с дру­гом. Нап­ри­мер, те де­сят­ки мил­ли­ар­дов дол­ла­ров, ко­торые За­пад вло­жил в во­ен­ную по­мощь Ук­ра­ине, мог­ли быть пот­ра­чены на её здра­во­ох­ра­нение – и тог­да бы на её клад­би­щах не по­яви­лись сот­ни ты­сяч но­вых мо­гил. Со­от­ветс­твен­но свои бюд­жетные рас­хо­ды мог­ла бы пе­ренап­ра­вит и Рос­сия. Но по­чему-то по­лити­ки с го­тов­ностью рас­хо­ду­ют мил­ли­ар­ды на сна­ряды и бро­нетех­ни­ку, а вот вып­ро­сить у них лиш­ний мил­ли­он на но­вую боль­ни­цу или во­до­очис­тную стан­цию ой как неп­росто! Тут вспо­мина­ют­ся ста­рые ка­рика­туры из со­вет­ско­го «Кро­коди­ла», ак­ту­аль­ные до сих пор – ведь с тех пор ни­чего не из­ме­нилось!

Впро­чем, у обо­рон­ных рас­хо­дов есть од­на по­зитив­ная от­да­ча: не­ред­ко во­ен­ные раз­ра­бот­ки да­ют тол­чок к раз­ви­тию су­губо мир­ных тех­но­логий, ока­зыва­ющих­ся не­заме­нимы­ми для че­лове­чес­тва. Вот по­чему не­безос­но­ватель­но счи­та­ет­ся, что вой­на яв­ля­ет­ся дви­гате­лем прог­ресса. А слу­чалось и так, что са­мому страш­но­му ору­жию, од­но лишь упо­мина­ние о ко­тором бро­сало лю­дей в дрожь, на­ходи­лось су­губо мир­ное при­мене­ние, спа­са­ющие ты­сячи и ты­сячи жиз­ней.

«Король химического оружия»

Пер­вую ми­ровую мож­но на­зывать так­же Ве­ликой хи­мичес­кой вой­ной: ни до неё, ни пос­ле ник­то не ис­поль­зо­вал хи­мичес­кое ору­жие в та­ких мас­шта­бах. При­чем, на­чалось все с поч­ти не­вин­но­го при­мене­ния сле­зото­чиво­го га­за (этил­бро­маце­тата) фран­цуз­ской ар­ми­ей еще в ав­густе 1914-го. Ка­кое-то вре­мя сто­роны воз­держи­вались от ис­поль­зо­вания смер­то­нос­ных ве­ществ, пы­та­ясь лишь слег­ка вы­вес­ти про­тив­ни­ка из строя. Но пос­ле то­го, как в ап­ре­ле 1915-го под Ип­ром нем­цы вы­пус­ти­ли на про­тив­ни­ка ту­чи хло­ра, убив сот­ни фран­цуз­ских сол­дат, все ог­ра­ниче­ния бы­ли от­бро­шены. И тут же встал воп­рос об «иде­аль­ном» хи­мичес­ком ору­жии. Де­ло в том, что га­зо­об­разные и лег­ко­кипя­щие от­равля­ющие ве­щес­тва бы­ли не­удоб­ны в ис­поль­зо­вании, быс­тро сно­сились да­же лег­ким вет­ром. Пред­почте­ние от­да­ли хи­мичес­ко­му ору­жию, ко­торым мож­но бы­ло на­чинить ар­тилле­рий­ские сна­ряды, ко­торое об­ра­зовы­вало стой­кий а­эро­золь или, раз­брыз­гавшись по мес­тнос­ти, мед­ленно ис­па­рялось. Здесь фи­зичес­кие свой­ства ип­ри­та ока­зались очень под­хо­дящи­ми: не смот­ря на свое проз­ви­ще «гор­чичный газ», он яв­ля­ет­ся вы­соко­кипя­щей мас­ля­нис­той жид­костью, мед­ленно ис­па­ря­ющей­ся, стой­кой в ви­де а­эро­золей. Что, вку­пе с его очень вы­сокой ток­сичностью и спо­соб­ностью «разъ­едать» обувь и одеж­ду (да­же мас­ки пер­вых про­тиво­газов) и за­тем по­ражать че­лове­ка че­рез ко­жу, сде­лало ип­рит «ко­ролем хи­мичес­ко­го ору­жия» пер­вой по­лови­ны XX ве­ка.  Ип­ри­том мож­но бы­ло не толь­ко не­пос­редс­твен­но по­ражать про­тив­ни­ка, но и де­лать эда­кие «хи­мичес­кие заг­ражде­ния»: тер­ри­тория, на ко­торой был раз­брыз­ган ип­рит, на нес­коль­ко су­ток и бо­лее ос­та­валась опас­ной.

Точ­ную ста­тис­ти­ку жертв ип­ри­та ник­то не вел, но их бы­ло не­мало, и они вы­деля­лись на фо­не дру­гих пос­тра­дав­ших от хи­мичес­ко­го ору­жия. Поч­ти все мы чи­тали, что ип­рит от­но­сит­ся к т.н. т от­равля­ющим ве­щес­твом кож­но-на­рыв­но­го дей­ствия, но ма­ло кто зна­ет, к ка­ким ужас­ным пос­ледс­тви­ям это дей­ствие при­водит. Как пра­вило, хи­мичес­кое ору­жие име­ет поч­ти мгно­вен­ный эф­фект, ип­рит же очень ко­варен: ес­ли че­ловек не от­ра­вил­ся им нас­мерть сра­зу, ес­ли лишь про­шел че­рез па­ры ип­ри­та или кос­нулся его ка­пель, то ип­рит бу­дет уби­вать его мед­ленно и му­читель­но.  Не все его жер­твы по­гиба­ли, но все ста­нови­лись обе­зоб­ра­жен­ны­ми яз­ва­ми ка­лека­ми.

Воз­дей­ствие ип­ри­та на че­лове­ка ис­сле­дова­лось вплоть до на­чала 40-х го­дов, да и то в ос­новном лишь в пла­не раз­ра­боток его бо­лее ток­си­чес­ких ана­логов и со­вер­шенс­тво­вания за­щиты. Но все схо­дились во мне­нии, что ип­рит  яв­ля­ет­ся неп­ревзой­ден­ным бо­евым от­равля­ющим ве­щес­твом – по­это­му его про­дол­жа­ли про­из­во­дить и до, и пос­ле Вто­рой ми­ровой вой­ны. Не смот­ря на пол­ный зап­рет ип­ри­та (под­пи­сан­ный 192 го­сударс­тва­ми), он до сих пор еще сох­ра­ня­ет­ся кое-где на скла­дах хи­мичес­ко­го ору­жия в ря­де стран ми­ра.

В пред­две­рии Вто­рой ми­ровой Ми­нис­терс­тво обо­роны США ре­шило, что од­ни­ми толь­ко кос­тю­мами хим­за­щиты от ип­ри­та не убе­речь­ся, и за­каза­ло уче­ным най­ти ан­ти­дот. А это уже пот­ре­бова­ло глу­боких ис­сле­дова­ний, ко­торые в 1941 го­ду и при­вели к ре­волю­ци­он­но­му от­кры­тию Луи Гуд­ма­на и Аль­фре­да Гил­ма­на, ра­ботав­ших в ла­бора­тории Й­ель­ско­го уни­вер­си­тета. При изу­чения ме­дицин­ских за­писей ос­мотра пос­тра­дав­ших от ип­ри­та в 1917-1918 го­дах, они об­ра­тили вни­мание на их край­не низ­кие по­каза­тели лей­ко­цитов в кро­ви. Ко­неч­но, к то­му вре­мени бы­ло уже хо­рошо из­вес­тно, что ип­рит гу­бит лю­бые клет­ки ор­га­низ­ма, с ко­торым кон­такти­ру­ет - от­сю­да рас­ту­щие и дол­го не­зажи­ва­ющие яз­вы на ко­же, сле­пота, по­раже­ние внут­ренних ор­га­нов (при вды­хании па­ров). Но в дан­ном слу­чае вни­мание об­ра­тили имен­но на то, что ип­рит в пер­вую оче­редь по­ража­ет быс­тро де­лящи­еся клет­ки, к ко­торым от­но­сят­ся не толь­ко лей­ко­циты и кос­тный мозг, но и ра­ковые. А что, ес­ли поп­ро­бовать «под­тра­вить» ип­ри­том их? Для опы­тов был выб­ран азот­ный ип­рит ти­па HN2. Сна­чала их ус­пешно пос­та­вили на мы­шах, а за­тем на­шел­ся пер­вый доб­ро­волец: че­ловек, в си­лу сек­ретнос­ти ис­сле­дова­ний за­писан­ный как J.D., стра­дав­ший от ог­ромных опу­холей в лим­фа­тичес­ких уз­лах. Тот день, 27 ав­густа 1942 го­да, мож­но за­писать в ис­то­рию как день рож­де­ния хи­ми­оте­рапии ра­ка.

Ле­чение уда­лось: опу­холи пе­рес­та­ли рас­ти и да­же умень­ши­лись, хо­тя это по­дари­ло нес­час­тно­му J.D. лишь нес­коль­ко ме­сяцев жиз­ни: он скон­чался в де­каб­ре то­го же го­да. Од­на­ко пер­вый шаг был сде­лан! К со­жале­нию, на сле­ду­ющие ша­ги пот­ре­бова­ли дол­гие го­ды  - в си­лу вс' той же сек­ретнос­ти всех ис­сле­дова­ний, свя­зан­ных с ип­ри­том. По­это­му ре­зуль­та­ты пер­во­го ле­чения бы­ли опуб­ли­кова­ны толь­ко пос­ле вой­ны, в 1946 го­ду, да и то не­пол­ностью. Это серь­ез­но за­дер­жа­ло раз­ви­тие хи­ми­оте­рапии, а тем вре­менем чис­ло жертв ра­ка в ми­ре про­дол­жа­ло рас­ти (ны­не он­ко­логи­чес­кие за­боле­вания уно­сят 9,5 мил­ли­онов жиз­ней в год). Пот­ре­бова­лось очень мно­го вре­мени для соз­да­ния эф­фектив­но­го ле­карс­тва (на ос­но­ве ип­ри­та), на раз­ра­бот­ку бе­зопас­ной ме­тоди­ки хи­ми­оте­рапии.

 О её бе­зопас­ности нуж­но ска­зать от­дель­но, пос­коль­ку в ми­ре уже дав­но су­щес­тву­ет ве­ра в «таб­летку от ра­ка», ко­торую хо­тели бы при­нять и не­кото­рые здо­ровые лю­ди – для про­филак­ти­ки. Ип­рит, как ос­но­ва ле­карс­тва для хи­ми­оте­рапии, наг­лядно де­монс­три­ру­ет нам, по­чему это­го де­лать не сто­ит. Пов­то­рим, ип­рит это один из силь­ней­ших ядов, раз­ру­ша­ющих клет­ки, пов­режда­ющий их ДНК, он и сам мо­жет при­вес­ти к по­яв­ле­нию зло­качес­твен­ных опу­холей. Единс­твен­ное его дос­то­инс­тво в том, что од­ни клет­ки он пов­режда­ет быс­трее и силь­нее, чем дру­гие. На этом прин­ци­пе и бы­ла ос­но­вана хи­ми­оте­рапия XX ве­ка: соз­дать пре­парат и ме­тоди­ку его при­мене­ния, что­бы он унич­то­жал в ос­новном толь­ко ра­ковые клет­ки, не силь­но вре­дя дру­гим. Но до сих пор 100% бе­зопас­ной хи­ми­оте­рапии не су­щес­тву­ет, по­ка что это прос­то не­воз­можно и хи­мичес­кое ле­чение ра­ка име­ет мас­су по­боч­ных эф­фектов (мяг­ко го­воря). Это и объ­яс­ня­ет, по­чему са­мой труд­ной и при­ори­тет­ной за­дачей в об­ласти ле­чения ра­ка яв­ля­ет­ся изо­ляция или мар­ки­ров­ка боль­ных кле­ток, что­бы их мож­но бы­ло за­тем унич­то­жать, не вре­мя здо­ровым.

Лучи смерти или лучи жизни?

Ин­те­рес­но, что к мо­мен­ту за­рож­де­ния хи­ми­оте­рапии, с ра­ком уже дав­но пы­тались бо­роть­ся с по­мощью те­рапии лу­чевой. Пер­вые опы­ты бы­ли пос­тавле­ны ещё в 1902 го­ду в Ве­не, в 1903 го­ду в Мос­кве и в 1904-м в Нью-Й­ор­ке: боль­ным за­шива­ли в опу­холи кро­шеч­ные кап­су­лы с ра­ди­ем. Вот толь­ко, в от­ли­чие от пос­ле­ду­ющих опы­том с ип­ри­том, тог­да уче­ные еще не счи­тали, что уби­ва­ют ра­ковые клет­ки «ядом» и со­вер­шенно не опа­сались ни­каких по­боч­ных эф­фектов. Де­ло в том, что от­кры­тые Виль­гель­мом Рен­тге­ном в 1895 го­ду «Х-лу­чи» (из­вес­тные нам как рен­тге­нов­ское из­лу­чение), от­кры­тое го­дом поз­же  Фран­суа Бек­ке­релем ра­ди­оак­тивное из­лу­чение и пре­зен­то­ван­ный в 1898 го­ду суп­ру­гами Кю­ри ра­дий бы­ли вос­при­няты с вос­торгом, как что-то очень по­зитив­ное и мно­го­обе­ща­ющее. Ник­то еще не изу­чил пол­ностью воз­дей­ствие из­лу­чений на ор­га­низм, а в об­щес­тве уже на­чалась «ра­ди­оак­тивная ма­ния». С чь­ей-то по­дачи воз­никло и рас­простра­нилось убеж­де­ние, что ра­ди­ация по­лез­на для здо­ровья так же, как и сол­нечные ван­ны. Биз­нес не­мед­ленно от­ре­аги­ровал на это мас­со­вым вы­пус­ком из­лу­ча­ющих про­дук­тов и средств ги­ги­ены: ра­ди­евой во­ды и шо­кола­да, ра­ди­оак­тивных  кре­мов и зуб­ных паст, про­дава­емых вплоть до 40-х го­дов. Нап­ри­мер, в рек­ла­ме не­мец­кой зуб­ной пас­ты Doramad (со­дер­жа­ла ра­ди­оак­тивный то­рий) ут­вер­жда­лось, что она «по­выша­ет кле­точ­ный ме­табо­лизм, снаб­же­ние пи­татель­ны­ми ве­щес­тва­ми и ук­репля­ет за­щит­ные си­лы ор­га­низ­ма».

Да уж! Хо­рошо ещё, что ра­дий и то­рий очень до­роги, по­это­му их при­мене­ние ог­ра­ничи­валось мик­рограм­ма­ми. Ина­че бы кто-то на­вер­ня­ка по­пытал­ся бы ре­али­зовать та­кие фан­тасти­чес­кие про­ек­ты, как «ра­ди­евый ка­мин», обе­щав­ший сво­им вла­дель­цам круг­ло­суточ­ное теп­ло без ды­ма и ко­поти. По­думать толь­ко, что про­изош­ло бы с семь­ей, ус­та­новив­шей в сво­ем до­ме та­кой атом­ный ре­ак­тор – и со все­ми их со­седя­ми, а то и це­лым квар­та­лом!
 
Ус­пех пер­вых ша­гов лу­чевой те­рапии был, мож­но ска­зать, слу­чай­ностью. Ра­ди­ацию счи­тали це­леб­ной, по­это­му опу­холи пы­тались имен­но ле­чить, а не унич­то­жать ра­ковые клет­ки. Но из-за до­рого­виз­ны ра­дия его ис­поль­зо­вали по чуть-чуть, что спа­сало па­ци­ен­тов от чрез­мерных доз ра­ди­ации. Прав­да, ког­да за­тем по­яви­лись ап­па­раты лу­чевой те­рапии, рен­тге­нов уже не жа­лели, бук­валь­но вы­жари­вая опу­холи – и бы­ло не­мало слу­ча­ев, ког­да боль­ные по­гиба­ли не от ра­ка, а от об­лу­чения. По­доб­ные тра­гедии слу­чались и по­том, но уже из-за сбоя в нас­трой­ке ап­па­рату­ры. В этом от­но­шении дур­ную сла­ву по­лучил ап­па­рат лу­чевой те­рапии Therac-25 ка­над­ской фир­мы AECL. В 1985-87 г.г. из-за ошиб­ки прог­рам­мно­го обес­пе­чения эти ап­па­раты не ме­нее шес­ти раз пре­выша­ли мощ­ность, «наг­раждая» па­ци­ен­тов до­зами от 4000 до 25 000 рад!

К со­жале­нию, смер­тель­ную опас­ность ра­ди­ации осоз­на­ли толь­ко пос­ле то­го, как она про­демонс­три­рова­ла се­бя в пол­ную си­лу пос­ле тра­гедии Хи­роси­мы и ис­пы­таний на атол­ле Би­кини (опе­рация «Castle Bravo», 1954). Лишь тог­да на­чались серь­ез­ные изу­чения лу­чевой бо­лез­ни, приз­нанной са­мым страш­ным пос­ледс­тви­ем ис­поль­зо­вания ядер­но­го ору­жия. А до тех пор ра­ди­ация мед­ленно под­та­чива­ла здо­ровье ни­чего не по­доз­ре­ва­ющих пот­ре­бите­лей раз­рекла­миро­ван­ных то­варов и пер­вых па­ци­ен­тов лу­чевой те­рапии. То есть, как и в слу­чае с пос­ледс­тви­ями при­мене­ния хи­мичес­ко­го ору­жия или де­фоли­ан­тов (Вь­ет­нам), ис­сле­дова­ния на­чались по за­казу во­ен­ных ве­домств, ис­кавших спо­собы сни­зить по­тери. И эти ис­сле­дова­ния обо­гати­ли лу­чевую те­рапию бес­ценны­ми дан­ны­ми, поз­во­лив­ши­ми раз­вернуть её в нуж­ном нап­равле­нии – уже не «ле­чить» опу­холи, а унич­то­жать их, с ос­то­рож­ностью, да­бы ми­ними­зиро­вать вред все­му ор­га­низ­му. Да и но­вое обо­рудо­вание для лу­чевой те­рапии (нап­ри­мер, гам­ма-ап­па­раты) по­яви­лось бла­года­ря все тем же во­ен­ным раз­ра­бот­кам в об­ласти ядер­но­го ору­жия.

Барахлящий двигатель прогресса

Спи­сок все­го то­го, что по­дари­ла че­лове­чес­тву гон­ка во­ору­жений, очень длин­ный. Од­но из клю­чевых мест в нем за­нима­ет ме­тал­лургия: из-за рас­ту­щей пот­ребнос­ти в же­лезе для ар­мии и фло­та, на сме­ну при­митив­ным гор­нам и куз­ни­цам приш­ли ста­лели­тей­ные за­воды и ме­хани­чес­кие це­ха. Ря­дом мож­но пос­та­вить хи­мичес­кую про­мыш­ленность: сво­им раз­ви­ти­ем она обя­зана про­из­водс­тву по­рохов и взрыв­чатки, от­равля­ющих ве­ществ и син­те­тичес­ких ма­тери­алов. Фар­ма­цев­ти­ка и ме­дици­на (осо­бен­но хи­рур­гия), по­жалуй, так и ос­та­лись бы на уров­не тра­вяных нас­то­ев и гру­бых ам­пу­таций, ес­ли бы не бы­ли так вос­тре­бова­ны ар­ми­ей для вос­ста­нов­ле­ния ра­неных и боль­ных. В пов­седнев­ной жиз­ни нас ок­ру­жа­ют мно­жес­тво столь не­об­хо­димых ве­щей, обя­зан­ных сво­им по­яв­ле­ни­ем во­ен­ным раз­ра­бот­кам: от жен­ских прок­ла­док и мик­ро­вол­но­вых пе­чек до мо­биль­ной свя­зи и ин­терне­та. Вой­на дей­стви­тель­но яв­ля­ет­ся дви­гате­лем прог­ресса, к ве­лико­му огор­че­нию па­цифис­тов. Прав­да, при­чины это­го чис­то эко­номи­чес­кие и ор­га­низа­ци­он­ные. Для раз­ра­бот­ки но­вых или внед­ре­ния уже име­ющих­ся изоб­ре­тений нуж­ны, в пер­вую оче­редь, день­ги. А к ним, не­ред­ко, «пок­ро­витель­ство» за­каз­чи­ка (во­ен­но­го ве­домс­тва), поз­во­ля­ющее прив­ле­кать про­чие не­об­хо­димые ре­сур­сы и луч­ших спе­ци­алис­тов, да­ющее раз­ре­шения на лю­бые эк­спе­римен­ты и воз­можность тут же про­водить мас­штаб­ные тес­ти­рова­ния.

Кста­ти, еже­год­ные рас­хо­ды че­лове­чес­тва на обо­рону уже приб­ли­жа­ют­ся к от­метке 2,5 трил­ли­она дол­ла­ров. Ка­залось бы, этих де­нег бы впол­не хва­тило, что­бы на­кор­мить всех го­лода­ющих. Од­на­ко вой­ны на­чина­ют вов­се не, у ко­го во­об­ще ни­чего нет, а те, кто хо­чет боль­ше­го или хо­тя сбе­речь уже име­юще­еся.

Од­на­ко за­мече­но, что, бу­дучи дви­гате­лем прог­ресса и про­из­водс­тва, вой­на од­новре­мен­но яв­ля­ет­ся мо­гиль­щи­ком тор­говли и сфе­ры ус­луг – бла­года­ря ко­торым лю­ди име­ют дос­туп к бла­гам ци­вили­зации. Да­же ес­ли вой­на не зат­ра­гива­ет не­пос­редс­твен­но ка­кую-то стра­ну, то во­ен­ные дей­ствия в дру­гих угол­ках зем­но­го ша­ра или эко­номи­чес­кая бло­када (сан­кции) на­руша­ют меж­ду­народ­ные тор­го­вые свя­зи и тех­но­логи­чес­кие це­поч­ки. Кро­ме то­го, мож­но за­метить, что этот «дви­гатель» ра­бота­ет с пе­ребо­ями (осо­бен­но ког­да не­кото­рые от­кры­тия и изоб­ре­тения за­сек­ре­чива­ют), а иног­да и прос­то вхо­лос­тую. Ес­ли, на­чиная с XIX ве­ка и до вто­рой по­лови­ны XX, свя­зан­ные с вой­ной изоб­ре­тения сы­пались как из ро­га изо­билия, то за­тем это по­ток ис­сяк. Пос­ледние пять­де­сят лет мы, в ос­новном, мо­дер­ни­зиру­ем и ми­ни­атю­ризи­ру­ем то, что бы­ло соз­да­но еще при де­да-пра­дедах. Да­же сов­ре­мен­ные элек­тро­моби­ли, ка­жущи­еся сим­во­лом XXI ве­ка, это на­пич­канные элек­тро­никой по­том­ки элек­тро­каров на­чала прош­ло­го ве­ка. Са­ма их кон­цепция – элек­трод­ви­гатель, пи­та­ющий­ся от ак­ку­муля­тора – ос­та­лась не­из­менной, и эти сто лет бы­ли пот­ра­чены лишь на соз­да­ние бо­лее ем­ких ба­тарей. Но ведь прог­ресс дви­га­ет­ся бла­года­ря но­ватор­ским изоб­ре­тени­ям и от­кры­ти­ям, это они да­ют тол­чок, а вот их усо­вер­шенс­тво­вание это лишь инер­ция. Вот и по­луча­ет­ся, что пос­ледние де­сяти­летия мы раз­ви­ва­ем­ся по инер­ции, а но­вых тол­чков прак­ти­чес­ки нет.

Это же от­но­сит­ся и к об­ласти ле­чения ра­ка. Лу­чевой те­рапии бо­лее ста лет, хи­мичес­кой ис­полни­лось 80, и ме­дики до сих пор лишь со­вер­шенс­тву­ют от­кры­тия прош­ло­го. Иные же ме­тоды борь­бы с ра­ком до сих пор на­ходят­ся в ста­дии раз­ра­боток, что удив­ля­ет – ведь, пов­то­рим, еже­год­но от он­ко­логи­чес­ких за­боле­ваний уми­ра­ют 9,5 мил­ли­онов че­ловек. Ка­залось бы, су­щес­тву­ет ус­той­чи­вый спрос на эф­фектив­ное ле­чение, су­щес­тву­ет ры­нок - но по­чему же на нем поч­ти нет ни­чего но­вого? Нап­ри­мер, идеи лик­ви­дации ра­ковых кле­ток с по­мощью на­норо­ботов воз­никли еще бо­лее по­луве­ка на­зад. Но по­чему, пос­ле всех гром­ких за­яв­ле­ний об ус­пе­хах на­нотех­но­логий, на­норо­боты так не выш­ли за рам­ки зак­ры­тых ис­пы­таний? Вряд ли по­тому, что у кор­по­раций нет на это де­нег. Не ис­клю­чено, что в дан­ном слу­чае «дви­гатель прог­ресса» вра­ща­ет­ся в дру­гую сто­рону, спе­ци­аль­но тор­мо­зя ли­бо оку­тав по­вышен­ной сек­ретностью это тех­но­логи­чес­кое нап­равле­ние. Ведь на­норо­боты то­же мо­гут быть ору­жи­ем, и ку­да бо­лее страш­ным, чем хи­мичес­кое и да­же ядер­ное!