Отражения

Алек­сандр Вер­тин­ский

Не­дав­но в "Кру­гозо­ре" бы­ла опуб­ли­кова­на боль­шая статья Ма­рии Мут­ло­вой "Жизнь свою от­дав с улыб­кой Ро­дине сво­ей…" в свя­зи со 130-ле­ти­ем со дня рож­де­ния Алек­сан­дра Вер­тин­ско­го.  Стра­ницы нап­ря­жён­ной жиз­ни ар­тиста, эта­кий куль­тур­ный слой ХХ ве­ка. При­кос­но­вение к куль­тур­но­му слою та­ит в се­бе не толь­ко сле­ды бы­лого и ве­хи со­бытий­но­го поз­на­ния. Та­кие ма­тери­алы ас­со­ци­атив­но не­ожи­дан­но про­яв­ля­ют от­кли­ки на бы­лое в собс­твен­ном соз­на­нии.

Ны­не я уже при­над­ле­жу к той не­боль­шой час­ти лю­дей, ко­торые мог­ли ви­деть не ки­нема­тог­ра­фичес­ко­го Вер­тин­ско­го, а жи­вого ар­тиста с ис­полне­ни­ем на ре­аль­ной сце­не столь па­мят­ных пе­сен. Ко­неч­но со скид­кой на вре­мя, на воз­раст. Но эф­фект при­сутс­твия - это не­вос­полни­мо. Пес­ни Вер­тин­ско­го - со сце­ны в па­мяти или ны­не в за­писях - нас­тра­ива­ют на раз­мышле­ния, на фи­лософ­ский лад. Вспом­ни­лись стро­ки Ва­лен­ти­на Гаф­та:

Мы - лишь точ­ки ми­роз­данья,
Чья-то тон­кая резь­ба,
Наш рас­цвет и уга­санье
На­зыва­ет­ся - судь­ба.

Зер­ка­ло, гладь во­дяно­го прос­то­ра - нет, я не о фо­тог­ра­фичес­ком от­ра­жении лиц и об­ста­нов­ки. За зву­ками пе­сен Вер­тин­ско­го сле­ду­ет от­ра­жения чувств и со­бытий в слож­ном пе­реп­ле­тении вре­мён и об­сто­ятель­ств. Вер­тин­ский не рас­по­лага­ет к пря­моли­ней­нос­ти и бы­товиз­му. Не­кото­рая вы­чур­ность и зак­ру­жен­ность. Ну, а по­ложа ру­ку на сер­дце, мно­го ли в жиз­ни прос­то­го и пред­ска­зу­емо­го...

Вер­тин­ский - ар­тист, пе­вец, по­эт, ком­по­зитор. Мож­но кри­тичес­ки смот­реть на каж­дую ипос­тась это­го че­лове­ка. Вор­чли­во и стро­го, так ска­зать. по Гам­бург­ско­му сче­ту, мож­но ска­зать, что он не Ка­чалов как ар­тист, не Ка­рузо как пе­вец, не Цве­та­ева как по­эт, и да­же не Ду­на­ев­ский как ком­по­зитор. Но он - Алек­сандр Вер­тин­ский - це­лая эпо­ха в куль­ту­ре на­чала ХХ ве­ка. "Я был боль­ше, чем по­этом, боль­ше, чем ак­те­ром. Я про­шел по не­лег­кой до­роге но­ваторс­тва, соз­да­вая свой собс­твен­ный жанр", - пи­сал сам Вер­тин­ский. В Вер­тин­ском бы­ла осо­бая эмо­ци­ональ­ность, зас­тавля­ющая ста­новить­ся со­учас­тни­ком дей­ства. Об­лик, текст, му­зыкаль­ная ли­ния - во всем ин­ди­виду­аль­ность, лич­нос­тность, све­жесть. Ну и ка­кая-то осо­бая кра­сота...

Вер­тин­ский впер­вые по­явил­ся на сце­не в 1912 го­ду. Это был мос­ков­ский Те­атр ми­ни­атюр. В пер­вой ре­цен­зии его имя упо­мина­лось так: "Мно­го сме­шил Вер­тин­ский - ев­рей". В об­ра­зе Пь­еро он на­чал выс­ту­пать на па­ру лет поз­же У нас нет воз­можнос­ти ус­лы­шать зву­чание пе­сен Вер­тин­ско­го са­мого яр­ко­го пе­ри­ода - на­чала ХХ ве­ка, ког­да он за­во­евал по­пуляр­ность на сце­не с ав­тор­ски­ми пес­ня­ми.

 
До 1917 го­да был рус­ский Пь­еро с бе­лой мас­кой, по­лити­чес­кая нап­ря­жён­ность под­тол­кну­ла ар­тиста сме­нить бе­лое кру­жево жа­бо на чёр­ное. Но этот об­раз про­дер­жался не­дол­го, и все пос­ле­ду­ющие го­ды Вер­тин­ский выс­ту­па­ет в чер­ном фра­ке.

Пер­вые грам­мо­фон­ные за­писи рус­ско­го шан­сонье бы­ли сде­ланы в 1930-1933 го­дах для фир­мы "Parlophon" и "Odeon". В 1932 го­ду бы­ли сде­ланы за­писи фир­мой "Columbia". За­писи Вер­тин­ско­го по­яви­лись на плас­тинках фирм "Syrena Electro", "Victrola Record" и дру­гих. Но не со­вет­ско­го Ап­ре­лев­ско­го за­вода. Сре­ди 19 мил­ли­онов плас­ти­нок в год для "упа­доч­но­го и же­ман­но­го" Вер­тин­ско­го мес­та не бы­ло.

Единс­твен­ная за­пись на плас­тинки в СССР бы­ла сде­лана в 1944 г. уже пос­ле воз­вра­щения пев­ца в Мос­кву из эмиг­ра­ции, рас­тя­нув­шей­ся на чет­верть ве­ка. Боль­шие же аль­бо­мы фир­мы "Ме­лодия" по­яви­лись толь­ко ещё че­рез чет­верть ве­ка.

Мне до­велось ус­лы­шать пес­ни Вер­тин­ско­го в ста­рых за­писях, ока­зав­шихся не­ис­по­веди­мыми для ме­ня пу­тями в до­маш­ней кол­лекции мо­ей зна­комой. Это бы­ли го­ды мо­их стар­ших клас­сов шко­лы, пос­ледние ста­лин­ские го­ды. С тех пор прош­ло бо­лее 65 лет. При­мер­но столь­ко же судь­ба от­ве­ла на всю жизнь за­меча­тель­но­му ар­тисту.

Ма­нит, зве­нит, зо­вет, по­ет до­рога,
Еще то­мит, еще пь­янит вес­на,
А жить уже ос­та­лось так нем­но­го,
И на вис­ках бе­ле­ет се­дина.

В зву­чании пе­сен бы­ло всё не­обыч­но. Неп­ри­выч­ные ин­то­нации. Осо­бая речь. Кра­сивость. Тро­га­ющая сен­ти­мен­таль­ность. Пер­во­началь­но это всё нас­то­ражи­вало и про­воци­рова­ло с юно­шес­кой бе­зап­пе­ляци­он­ностью вы­давать ка­кие-то вор­чли­вые сен­тенции. Не­замет­но ин­то­нации ар­тиста про­ника­ли вглубь, ста­нови­лись при­выч­ны­ми и гре­ющи­ми ду­шу. По­яви­лись впол­не жиз­ненные ас­со­ци­ации. Ар­тист из чу­жого да­лека приб­ли­зил­ся.

Я да­же не знаю, был ли тог­да для ме­ня Вер­тин­ский ар­тистом и пев­цом, или это был ак­компа­немент мо­лодо­го вос­при­ятия жиз­ни. Зву­чал го­лос ар­тиста, шан­сонье, а про­никал он сво­ими эмо­ци­ональ­ны­ми обер­то­нами вглубь. Вос­при­нимал его не толь­ко слух, но и гла­за, чувс­тва, виб­ра­ции сер­дца... Ты сам ста­новил­ся инс­тру­мен­том, на ко­тором иг­рал ис­полни­тель.

Пес­ни Вер­тин­ско­го по­рож­да­ют мно­жес­тво ал­лю­зий, жиз­ненных ас­со­ци­аций. В бод­ром рас­ска­зе уха­ря слы­шит­ся:

А он - иной, но пусть он ждёт...
По­ка мы кон­чим ужин!

Слы­шит­ся рас­сказ рас­те­рян­ной де­вуш­ки. И как бы вто­рит "ма­лень­кая ба­лери­на":

Я ма­лень­кая ба­лери­на
Всег­да не­ма, всег­да не­ма.

Жизнь по­рож­да­ет си­ту­ации не столь вто­рящие, но мыс­ленная ре­ак­ция за­час­тую ухо­дит к Вер­тин­ско­му. Вер­тин­ский, ко­неч­но, не зву­чал с бра­вадой со­вет­ской эс­тра­ды. Де­кадент­ская пог­ру­жён­ность в се­бя от­ли­чала его пес­ни во все пе­ри­оды. Воз­можно, имен­но та­кая нап­равлен­ность вглубь и вы­зыва­ет жи­вое со­пос­тавле­ние с жизнью да­же че­рез мно­го лет.

Я се­год­ня сме­юсь над со­бой...
Мне так хо­чет­ся счастья и лас­ки,
Мне так хо­чет­ся глу­пень­кой сказ­ки,
Дет­ской сказ­ки на­ив­ной, смеш­ной.

В 1954 го­ду мне до­велось с вол­не­ни­ем ока­зать­ся на съ­ём­ках филь­ма "Ан­на на шее", в ко­тором Вер­тин­ский иг­рал роль все­могу­щего кня­зя. Съ­ём­ки бы­ли у до­ма, со­седс­тву­юще­го с ин­сти­тутом Хи­мичес­ко­го ма­шинос­тро­ения, в ко­тором я тог­да учил­ся (ны­не ул. Ста­рая Бас­манная). Нес­коль­ко се­кун­дный эпи­зод вклю­чал подъ­езд ко­ляс­ки с заг­ри­миро­ван­ным Вер­тин­ским к до­му. Эпи­зод сни­мал­ся в те­чение двух дней. Мы слу­чай­но ока­зались на ули­це в это вре­мя, но пре­пода­вате­лю не до­велось уже уви­деть нас на за­няти­ях. Кня­зю приш­лось дол­го си­деть в ко­ляс­ке, ку­та­ясь, ве­ро­ят­но, в не слиш­ком тёп­лую шу­бу. Дубль за дуб­лем - слу­га вы­ходил из ко­ляс­ки, что­бы поз­во­нить в дверь, князь вни­матель­но смот­рел на дверь в ожи­дании по­яв­ле­ния хо­зя­ина. Эпи­зод нич­тожный, но пе­ред гла­зами Вер­тин­ский!.. 
 

Дом Му­равь­ёва-Апос­то­ла, Мос­ква, Ста­рая Бас­манная, 23

"Ан­на на шее", 1954

 Я был на нес­коль­ких кон­цертах Вер­тин­ско­го в пос­ледние го­ды его жиз­ни. На фо­не чер­но­го бар­хатно­го зад­ни­ка на сце­не по­яв­лялся ма­лень­кий че­ловек, из­можден­ный жизнью. Ка­залось, что ему мно­го-мно­го лет. Сей­час с от­метки сво­его воз­раста ка­жет­ся не­ес­тес­твен­ным та­кое вос­при­ятие че­лове­ка шес­ти­деся­ти с не­боль­шим лет. Воз­можно, в его об­ли­ке был ви­ден тя­жёлый след неп­ростой жиз­ни, а, мо­жет, глав­ную роль иг­ра­ло юно­шес­кое сме­щение оце­нок.

Прог­рамма кон­цертов по-пре­иму­щес­тву вклю­чала са­мые из­вес­тные пес­ни, как ска­зали бы сей­час, шля­геры. На слу­ху бы­ли все ню­ан­сы бы­лого ис­полне­ния, каж­дая ин­то­нация, каж­дое сло­во. Слух вос­при­нимал да­же не зву­ки сце­ны, а ос­ве­жение па­мяти, обо­гащён­ное об­ли­ком став­ших при­выч­ны­ми мно­гок­ратно опи­сан­ных ма­нер ар­тиста. Ис­полне­ние, об­ста­нов­ка зах­ва­тыва­ла... 

Се­год­ня му­зыка боль­на,
Ед­ва зву­чит на­пев­но
Она кап­ризна, и неж­на,
И хо­лод­на, и гнев­на.

Воз­можно, для та­кого эк­заль­ти­рован­но­го вос­при­ятия тре­бова­лась пре­дыс­то­рия вслу­шива­ния в его пес­ни. На од­ном из кон­цертов я был с близ­кой зна­комой, для ко­торой это бы­ло прак­ти­чес­ки пер­вое зна­комс­тво с пес­ня­ми Вер­тин­ско­го. Она от­неслась не без скеп­ти­циз­ма. Я не­воль­но вспом­нил свои пер­вые впе­чат­ле­ния от грам­мо­фон­ных за­писей.

Прош­ло мно­го-мно­го лет. Дру­гая стра­на, дру­гие ус­ло­вия и зап­ро­сы. Но на рас­сто­янии сов­сем не­боль­шом - нес­коль­ких ми­нут ез­ды - жи­вёт та са­мая зна­комая с детс­тва под­ру­га, ко­торая сдру­жила ме­ня с Вер­тин­ским. Мы встре­ча­ем­ся, мы го­ворим, мы вспо­мина­ем. При на­ших встре­чах в под­тек­сте слыш­ны те са­мые плас­тинки. Ста­рые плас­тинки, 78 обо­ротов, ко­торые и про­иг­рать се­год­ня не на чем...

Вер­тин­ский скон­чался 21 мая 1957 го­да во вре­мя гас­тро­лей в Ле­нин­гра­де - мень­ше, чем че­рез ме­сяц пос­ле пос­ледних кон­цертов в Мос­кве. По­хоро­нен на Но­воде­вичь­ем клад­би­ще. На па­мят­ни­ке - как бы фраг­мент сце­ны, ко­торая бы­ла для не­го жизнью. Цвет­ник на­поми­на­ет кон­тур ро­яля.

Мо­гила Алек­сан­дра и Ли­дии Вер­тин­ских

Я не пре­тен­дую на об­щность мо­его вос­при­ятия уни­каль­нос­ти Вер­тин­ско­го. Но я в этих за­мет­ках по­пытал­ся кос­нуть­ся эмо­ци­ональ­но­го лич­но­го от­но­шения - сво­его ду­шев­но­го от­кли­ка, впле­тения в те­мы ар­тиста со­бытий лич­ной жиз­ни и от­но­шений с се­год­няшни­ми людь­ми, об­ще­ния с друзь­ями.

Вер­тин­ский, не­забы­ва­емый Вер­тин­ский... Вспом­ни­лись стро­ки Оси­па Ман­дель­шта­ма:
Но чем вни­матель­ней, твер­ды­ня Notre Dame,
Я изу­чал твои чу­довищ­ные реб­ра,
Тем ча­ще ду­мал я: из тя­жес­ти не­доб­рой
И я ког­да-ни­будь прек­расное соз­дам.

Ему уда­лось соз­дать осо­бый мир. На­делить его сво­им прек­расным "Я" - не­пов­то­римым об­ли­ком вы­да­юще­гося мас­те­ра. Этот мир вос­про­из­во­дит­ся уже боль­ше ве­ка. Этот мир от­кли­ка­ет­ся в на­ших ду­шах вос­по­мина­ни­ями и пе­режи­вани­ями.